– Что, дружище, – сказал Родри, – по-твоему, нас собирается встретить лорд Тьюдир?

С тихим смешком Родри достал дротик и потрусил на вершину холма. Звук усилился, уже можно было различить удары мечей о щиты и ржание перепуганных лошадей. На вершине Родри остановился и посмотрел на раскинувшуюся внизу долину. У крепости лорда Адри бушевала битва – шумный водоворот людей и коней.

Слева находились белые палатки осаждающих, но прямо на глазах у Родри между ними вспыхнул огонь. Черные клубы дыма поднялись над лагерем, смешиваясь с пылью.

Издав боевой клич, Родри пустил коня в галоп и поскакал вниз. На краю сражения, где оставалось место для поединков, толпа дерущихся рассыпалась на пары. Родри метнул дротик в чью-то спину, тут же вытащил и метнул еще один, а потом помчался в объезд поля брани, на ходу обнажая меч. Густой дым скрывал фигуры, так что было нелегко отличить друзей от врагов. Наконец Родри заметил двоих воинов, преследующих всадника на сером скакуне, и, подъехав поближе, расслышал, как одинокий воин выкрикивает имя Эрдира. Пришпорив коня, Родри бросился в схватку. Он рубанул по спине одного из противников, выкрикнул имя Эрдира, давая понять, что он союзник и пришел на помощь, а потом нанес удар вражеской лошади. Заржав, лошадь встала на дыбы, и, пока она опускалась, Родри поразил всадника. Наемник выдвинул вперед щит, парируя удар, пришпорил дрожащую лошадь и со всего маху нанес еще один удар мечом. Клинок прорвал кольчугу и смертельно ранил врага, а его лошадь упала на колени.

Развернувшись всем телом, Родри выдернул меч и повернул коня, но второй соперник был уже мертв и валялся на земле, а его конь скакал прочь. С дружеским возгласом всадник на сером коне догнал Родри. Это был Ренис, задыхающийся и кашляющий от дыма.

– Ты вернулся вовремя, серебряный кинжал. Благодарю.

– Давай поедем вместе. В этой мешанине я не отличу врага от союзника.

Ренис кивнул и глотнул ртом воздуха. Его лошадь была вся в мыле, едкий сероватый пот стекал по ее шее.

– Прости меня, серебряный кинжал, – произнес Ренис. – Я был не слишком высокого мнения о тебе.

– Пусть это не волнует тебя. Сейчас у нас нет времени для обмена любезностями.

Трое воинов высвободились из схватки и направились к ним. Родри выкрикнул имя Эрдира и в ответ услышал: «За лорда Адри!» Это было плохим знаком. То, что осажденные смогли прорваться сюда, означало возможное поражение союзников, стоящих под стенами крепости. Расхохотавшись, Родри поднял щит и пошел в атаку. Один из противников поскакал прочь с глубокой, обнажающей кость, раной в бедре. Родри объехал его и направился к всаднику на вороном. С поразительной сноровкой враг повернулся лицом к наемнику и ударил сбоку. Родри отразил удар щитом и пригнулся, заставляя противника изогнуться и подставить бок. Наемник ударил – враг сумел уклониться и отступить, но из раны на его боку хлынула кровь. Родри услышал собственный смех – холодный дикий смех берсерка. Противник высвободился из-под щита и замахнулся мечом, Родри едва успел парировать, и мечи зазвенели, соприкасаясь. Мельком воин заметил покрытое копотью лицо врага. Голубые глаза всадника Адри сузились от боли, когда он сделал выпад в сторону коня Родри.

Конь не успел увернуться, и удяр пришелся в. голову. Бедняга пошатнулся, попытался встать на дыбы, но споткнулся и упал на вороного, бросив Родри чуть ли не на колени противника. Родри вскинул щит и броском выдвинул вперед, чувствуя, как конь оседает под ним. Ум-бон щита удачно попал вражескому воину в лицо, тот пошатнулся: кровь заструилась по его лицу, пеленой застилая глаза. Родри нанес новый удар, но промахнулся и ранил вороного. В панике животное взбрыкнуло и содрогнулось от боли, сбрасывая ослепленного седока, а потом высвободилось и умчалось. Лишенный опоры, конь Родри упал на колени. Наемник отбросил щит, чтобы не сломать руку, и скатился с коня, упав прямо на врага. Он услышал стук копыт и накрыл голову руками, как раз когда лошадь пролетела сверху. Родри, шатаясь, поднялся на ноги и схватил раненого противника за плечо. – Ты должен подняться, – прокричал он. Бывший враг по-детски ухватился за него. Сжимая меч одной рукой, а второй поддерживая воина, Родри, шатаясь, направился прочь с поля битвы. Он не понимал, отчего сейчас спасает человека, которого только что сам пытался убить, но смутно чуял, что причина, наверно, в том, что они оба лишились лошадей и стали беззащитными, как сорняки на вспаханном поле. Наконец они добрались до перелеска. Родри усадил ослепленного воина и приказал ему оставаться на месте, а потом побежал обратно на поле. Ему было необходимо раздобыть другую лошадь. Вдруг запели серебряные рога, прорезая шум битвы – кто-то трубил отступление. Как узнать, кто именно? Не выпуская меч из рук, Родри глубоко вздохнул, переводя дыхание, и попытался вглядеться в дым. К нему скакал всадник на сером коне – Ренис.

– Мы побеждены! – прокричал он. – Садись сзади.

Когда Родри взлетел на коня, Ренис пришпорил серого, но тот, весь взмыленный и залитый потом, смог только неуклюже потрусить рысцой, спотыкаясь на каждом шагу. Рев рогов, доносящийся сквозь дым, казался карканьем воронов. Родри закашлялся, внезапно ощутив привкус гари в воздухе, обернулся и увидел, как огонь, огибая палатки, медленно ползет по траве, перерезая им путь. Справа от них полыхал, как зажженный факел, тополь.

– Проклятье, – гаркнул Ренис. – Надеюсь, что пламя переметнется на крепость и сожжет ее дотла!

По дороге к ним присоединилось еще трое воинов Комерра на измученных лошадях. Изрытая проклятья, подгоняя коней ударами клинков плашмя, всадники удалялись от поля боя, а дым тянулся за ними, словно пытаясь словить их клешнями. Впереди они заметили группу людей, в замешательстве кружащих вокруг лорда с золоченым щитом.

– Эрдир, слава богам! – возликовал Ренис. – Лорд! Мой лорд Эрдир!

– Скачи сюда, парень! – крикнул Эрдир. – У нас есть лошадь твоего приятеля.

Родри сел на гнедого коня с кровоточащим порезом на шее и присоединился к отряду. Их было около пятидесяти, некоторые ранены. Пока они медленно отступали к замку другого союзного лорда, Дегеса, к ним присоединился лорд Комерр и примерно сотня его людей. Потом стали по двое, по трое собираться и другие, разрозненные остатки войска. На вершине холма лорды распорядились сделать привал, чтобы дать коням отдохнуть, иначе бы они пали. Родри оглянулся назад, но следов погони не было видно. Дым вдали потихоньку редел.

На закате они доехали до замка Дегеса и кое-как втеснились во внутренний двор. Раненые кони, раненые люди, воняющие потом и дымом, с сердцами, пронзенными стыдом. Лорд Дегес пробирался сквозь толпу, выкрикивая распоряжения и баюкая правой рукой сломанное запястье левой. Родри и Ренис сняли какого-то раненого с седла прежде, чем он потерял сознание и упал головой на камни. Они отнесли его в большой зал, где жена Дегеса с прислужницами уже хлопотали над ранеными. Зал кишел слугами и воинами, так что было нелегко найти место для их ноши.

– Вон там, возле камина, – сказал Ренис.

Родри выругался и стал прокладывать путь к очагу, пока им не удалось положить неизвестного на пол в одном ряду с другими ранеными, а потом отправились назад, чтобы посмотреть, кому еще требовалась их помощь. Когда всех раненых перенесли, друзья, наконец, могли позаботиться о лошадях.

Крохотный замок Дегеса был набит до отказа остатками армии союзников. Их было так много, что Родри ощутил пробуждение надежды. Они проиграли сражение, но война еще не закончена. К тому времени, как они с Ренисом вернулись в большой зал, у Родри все плыло перед глазами. Слуга выдал им холодного мяса и пару ломтей хлеба, воины сели на пол и молча принялись за еду.

Возле камина, где обычно усаживали почетных гостей, все еще трудились женщины. Когда Дегесу наложили шину и перебинтовали запястье, он сел прямо на пол с другими благородными лордами – Эрдиром, Ольдасом и Комерром, и так они держали срочный совет. Хотя в зале находились многие десятки людей, над ними повисла необычная тишина, гнетущая безмолвность поражения. Ренис, насытившись, пристроился под стенкой и заснул. Многие воины последовали его примеру, кто прикорнув у стены, кто растянувшись вповалку на полу, но лорды продолжали разговор, склонившись друг к другу. Родри боялся, что не сможет заснуть из-за сильной боли от ушибов, полученных при падении, но был слишком изнурен и на ногах не держался: ведь он целые сутки провел в седле.

Когда наемник уселся рядом с Ренисом, капитан пошевелился, окинул его затуманенным взглядом и устроился на его плече. Родри обнял его – так было и удобнее, и теплее, – и сразу же его одолела усталость. Последнее, что он успел подумать, засыпая, было то, что здесь обесчещены все, не только он один.

Голос лорда Эрдира вырвал его из забытья. Ренис тоже проснулся и с ворчанием приподнялся. Эрдир стоял в центре зала и зычным голосом приказывал воинам просыпаться и слушать его слова. Сонные воины со вздохами и проклятьями садились и поворачивались к лорду.

– Значит так, ребята, – произнес Эрдир. – То, о чем я вас хочу попросить, кажется непосильной задачей, но мы должны сделать над собой усилие. Мы не можем оставаться здесь, рискуя оказаться в мышеловке. Мы оставляем наших раненых и возвращаемся в мой замок.

По залу прокатился полный усталости ропот.

– Я знаю, как вам тяжело, – продолжал лорд. – Клянусь Князем Тьмы, неужели вы думаете, что мне самому больше хочется оседлать коня, чем завернуться в одеяла? Но если мы останемся, эти ублюдки смогут нас достать, когда и где захотят. Дегес не выдержит осады, запасов не хватит. Мы должны успеть набрать воинов из замковой стражи, а потом нанести врагу новый удар. Вы поняли? Если мы остаемся, считайте, что война проиграна и от былой нашей чести ничего не осталось. Так что, едете вы со мной?

Выражая свое одобрение как можно громче, воины начали подниматься и поднимать щиты и доспехи с пола.

– Поберегите дыхание, – прокричал Эрдир. – И по коням!

За несколько часов до рассвета пришла очередь Ираэна стоять на часах. Зевая и ругаясь, как полагалось по некоей традиции, он поднялся на стену и стал рядом с Гедриком, исполняющим обязанности капитана замковой стражи, который поприветствовал юношу кивком. Они оба оперлись на парапет, устремив взгляд на дорогу, вьющуюся между холмов, черных и отбрасывающих странные тени в лунном свете.

Прошло около часа, луна уже клонилась к закату, когда Ираэн заметил, что по темной местности движется черная фигура, оставляя за собой неясную дымку, возможно, пыль.

– Кто это? – резко спросил Гедрик. – Только не говори, что это наш лорд… О боги!

Через несколько минут в движущейся облаке пыли уже можно было различить вереницу всадников. Неуверенность их посадки, а также ход коней, хромающих и спотыкающихся на каждом шагу, поведал грустную новость.

– Поражение, – сказал Гедрик. – Парень, беги будить народ.

Спускаясь по лестнице, Ираэн почувствовал, как защемило сердце при мысли, жив ли еще Родри. До этой минуты ему и в голову не приходило, что его друг может погибнуть на войне. Юноша понесся к казармам за конюшнями, разбудил отдыхающих стражников, потом устремился в зал и на кухню, чтобы поднять слуг. Возвращаясь, он слышал, как часовые на стенах перекрикивались:

– Все спокойно, это Эрдир! Откройте ворота!

Во внутренний двор посыпались слуги, чтобы помочь ночному караулу отворить тяжелые, окованные железом ворота. При свете факелов всадники на спотыкающихся конях, слепо тянувшихся домой, въезжали в замок. Леди Мелинда, накинув плащ на ночную рубашку, выскочила из дверей, как раз когда лорд Эрдир спешился и бросил конюху поводья.

– Твой муж вернулся побежденным и опозоренным, – горько произнес Эрдир. – Но война еще не закончена.

– Ну, что поделаешь, мой лорд, – Мелинда была абсолютно спокойна. – Где же раненые?

– Они остались в замке Дегеса, но не могла бы ты приказать слугам накормить воинов?

Ираэн обнаружил Родри у ворот – тот спешился, чтобы провести коня во двор и освободить от ноши хоть на последние несколько ярдов. Когда Ираэн схватил его за руку, серебряный кинжал смог только повернуться и улыбнуться юноше криво, словно пьяный.

– Я позабочусь о коне, – сказал Ираэн. – Пойди поешь.

Пристроив коня, Ираэн вернулся в зал, полный народу. Одни воины еще ели, большинство уже спало. За господским столом в молчании жевали благородные лорды под встревоженным взглядом леди Мелинды. Ираэн пробрался к Родри, сидящему у колонны рядом с Ренисом. Тот не спеша откусывал от куска хлеба, как будто даже это усилие казалось ему излишним.

– Почему вы проиграли? – спросил Ираэн у Родри.

– Каким утешением являются для меня слова друга, – с иронией усмехнулся Родри. – Ни прощения, ни ободрения не услышишь из его уст – одну только горькую правду, – он зевнул. – Мы проиграли потому, что их было больше, вот и все.

– Ну, хорошо. Черт побери, я страшно рад видеть тебя живым, негодник!

Родри улыбнулся и откинулся на стену.

– Мы славно бились, – произнес он. – Мы с Ренидом уложили по семьдесят воинов, но на их место приходили тысячи.

– Эк его заносит! – с набитым ртом отозвался Ренис.

– Отчего же «заносит»? – Родри одолевала зевота. – На поле лились реки крови, и, как горы, возвышались груды мертвых тел. Никогда больше не зазеленеть траве в этом месте, ибо прорастет она багровой, чтобы все скорбели об убийстве.

Ираэн нагнулся к другу и схватил его за руку. Он догадывался, что значит эта нелепая болтовня.

– Звон оружия был подобен грому, – не унимался Родри. – Мы, как вороны, летели вперед, и никто не мог устоять перед нами. Мы топтали врагов, как траву…

– Хватит! – Ираэн с силой дернул его за руку. – Придержи язык! Ты сходишь с ума из-за этого поражения.

Родри взглянул на него глазами, полными слез.

– Прости, – выдавил он. – Ты прав.

Он по-собачьи свернулся на соломе и тут же погрузился в сон, даже не зевнув напоследок.

Войско проспало целый день, расположившись по всей крепости, везде, где только можно было улечься. Перед отходом ко сну Эрдир послал гонцов из караула в союзные крепости, чтобы предупредить оставшихся там стражей о том, чтобы готовились следовать за лордами.

Остальные отправились в разведку или же высматривать воинов Адри на дороге. Слуги таскали из погребов и кладовых все заготовленные припасы. Войско лиши лось всех подвод, одеял, провианта и, что хуже всего, запасного оружия. Как ни старайся теперь, для всего воинства не найдется и двадцати коротких копий. Конечно, у Ираэна была еще пара дротиков, которые он прихватил с собой, уходя из дома. Один он отдал Родри, а второй припрятал.

– Вот твои седельные сумки, – сказал он. – Они не причиняли ни малейшего беспокойства.

– Хорошо. Ха, похоже, что наш враг не может выследить свисток своими чарами, но если так, черт побери, откуда он узнал, что эта треклятая вещица у меня?

– Может, ему сказал об этом кто-то другой? Родри выругался.

– Наверняка, и, готов поспорить, это была наша милая Альшандра.

Ираэн был бы рад расспросить друга об этом таинственном существе, но тут к ним подошли люди, чтобы поделиться новостями.

Во второй половине дня Ираэн переговорил наедине с леди Мелиндой. Она храбро улыбалась сжатыми губами и толковала о скорой победе мужа. Оказалось, что у самого Комерра набралось тридцать свежих воинов, не говоря уже о тех, кого могли выставить союзники.

– Если удастся собрать всех, то мой лорд уверяет, что нас будет больше, чем противников. Он сказал, что Адри с Тьюдиром собрали все свои войска еще перед осадой… – внезапно ее ясная улыбка потухла. – Интересно, это правда, или он хочет только ободрить меня?

– Думаю, что правда, моя госпожа… ведь он не скрыл от нас худшее. Теперь важно, успеют ли лорды собрать войска вовремя. Родри говорит, что это нелегко.

– Именно так, – Мелинда долгое время молчала, а потом продолжила: – Я попытаюсь убедить лорда воззвать к гвербрету с просьбой решить это дело.

– Думаете, он согласится?

Мелинда отрицательно помотала головой и уставилась в пол.

– Только не после этого поражения. Душа его слишком уязвлена бесчестьем…

Расставшись с хозяйкой, Ираэн поднялся на стену и устремил взор на безмолвные холмы. Где-то там расположилось войско врага: то ли отдыхают по пути сюда, то ли зализывают собственные раны? Как поступит Эрдир, если Адри подойдет к воротам – рискнет выдержать осаду или сразу пойдет на вылазку? Ведь другие лорды сочли за лучшее как можно скорее покинуть крепость и поехать по своим землям, собирая войска, чем сидеть взаперти, рискуя очутиться в западне. Крепость с гарнизоном внутри была бы лакомым куском для Адри и Тьюдира, но навряд ли их соблазнит захват пустого замка – ведь тогда они будут сами весьма уязвимы для нападения снаружи. Вот то самое, о чем часто говорил Родри: в каждой войне наступает момент, когда лучше сражаться на открытом месте, чем доверять каменным стенам…

Под вечер вернулся один из разведчиков, вбежал в зал и выпалил новость: Адри с союзниками скачут к ним. Они разбили лагерь милях в пятнадцати от замка Эрдира.

– Их около двух сотен, мой лорд, – закончил разведчик. – С полным вооружением и припасами.

– Только две сотни? – усмехнулся Эрдир. – Что ж, прежде чем трубить отступление, мы успели оставить им на память пару шрамов.

– Возможно, – ответил Комерр. – Но все равно нам лучше убраться отсюда прежде, чем нас пришпилят к твоим воротам!

Казалось, что замок превратился в сумасшедший дом. Воины метались, собирая доспехи и седлая коней. Слуги лихорадочно суетились, нагружая две оставшиеся в замке повозки, выпрашивая свободных лошадей под вьюки. Им было предназначено везти весь провиант, какой удалось наскрести. Ираэн нашел своего коня, облачился в доспехи и тогда лишь внезапно осознал, что его мечтам скоро суждено осуществиться. Вскоре он сможет испытать себя, узнать, пригодятся ли ему знания о военном ремесле. Вскоре он узнает, чему может научить битва и боевая слава. Сейчас, когда впереди его ждало сражение, он чувствовал себя необычайно спокойно и легко, будто речным потоком его несло сквозь запруженный людьми двор к Родри. Только сердце не могло успокоиться, оно неистово, как пойманная зверушка, билось в горле.

– Не сомневаюсь, мы пойдем в арьергарде, – сказал Родри. – Серебряные кинжалы всегда глотают проклятую пыль за остальными войсками.

Ираэн молча кивнул. Родри смерил его взглядом, острым, как стальной клинок.

– Скажи мне вот что, парень. Тебе приходилось бывать в сражении?

Сейчас было не время притворяться. Ираэн отрицательно помотал головой. Родри выругался и, казалось, собрался сказать что-то еще, но в эту минуту впереди зазвучали рога – приказ садиться на коней и трогаться в путь. Воины вскакивали в седла и пытались разделиться на отряды – нелегкая задача на таком малом пространстве. Закончилось тем, что Ираэна оттерли от Родри, и у юноши не оказалось времени, чтобы найти друга, так как всадники уже выдвинулись за ворота. Когда войско достигло дороги, Ираэн сделал тщетную попытку определить, где он, а потом вернулся к отряду, назначенному охранять обоз.

Взошла яркая, почти полная луна; лорды увели войска с дороги и направились на север, лавируя между холмами и ложбинами, пользуясь ими как хорошим укрытием от врага. В отличие от всадников, подводам и обозу продвижение по бездорожью давалось с трудом. Двигались очень медленно. Когда телеги цеплялись за камни и кустарник, возчики проклинали все на свете. Только Ираэн, ехавший самым последним, заметил, что за ними кто-то идет.

Когда спускались с очередного холма, Ираэн краем глаза уловил какое-то движение, обернулся и различил фигуру человека, крадущегося в высокой траве. Наверняка, он оставил коня позади – ошибка, стоившая ему жизни. Криком предупредив об опасности, Ираэн развернул коня, одновременно плавным движением вытаскивая дротик. Вражеский разведчик повернулся и побежал вниз, но Ираэн погнался за ним, перепрыгивая высокие заросли травы и молясь, чтобы конь не споткнулся и не упал. Отчаянно бросаясь зигзагом из стороны в сторону, его добыча бежала к деревьям в долине, но Ираэн настиг его и поднялся на стременах для удара. Острие блеснуло в лунном свете, дротик вонзился разведчику точно в спину. Хрипло вскрикнув, тот свалился в траву. Ираэн остановил коня и спешился, но враг был уже мертв. Несколько воинов из его отряда подъехали к нему.

– Хороша работа, – прокричал один из них. – Нам здорово повезло, что у тебя зоркий глаз!

Ираэн пожал плечами из притворной скромности и выдернул дротик. Из раны врага хлынула кровь. В лунном свете она казалась темной водой, странной нереальной жидкостью. Ираэн поразился тому, что убил человека и не чувствовал ничего… ни скорби, ни злорадства.

– Пусть лежит, – продолжил всадник. – Нам пора возвращаться к отряду, но утром я позабочусь, чтобы лорд Ольдас узнал о твоем поступке.

Но было ясно, что благородные лорды уже знали о случившемся.

Когда Ираэн вернулся в отряд, лорды остановились, не сходя с коней, для спешного совещания. Ираэн напряг слух, когда Эрдир наклонился в седле и стал что-то говорить, размахивая рукой в латной рукавице, но ничего не расслышал. Вдруг лорд Комерр рассмеялся и по-приятельски толкнул Эрдира в плечо. Тот повернул коня и направился к воинам.

– Теперь, когда вражеский шпион мертв, мы можем устроить маленькую заварушку, ребята! – прокричал Эрдир. – Мне нужно пятьдесят человек, готовых рискнуть своими головами. Я поведу вас в набег на лагерь Адри, просто чтобы вогнать занозу ему в задницу!

Ираэн выехал из строя вместе с другими добровольцами. Пока они собирались вокруг Эрдира, юноша искал глазами Родри и, наконец, заметил его, а точнее, блеск его серебряного кинжала при лунном свете, на другом краю группы. Ираэн помахал рукой, но не понял, заметил ли его Родри.

Нагнувшись в седле, Эрдир обрисовывал ситуацию. Комерр с обозом продолжат путь к его замку, надеясь встретить по пути подкрепление, а Эрдир с отрядом должны задержать противников. Набег следует произвести мгновенно, и Эрдир это неоднократно повторил – быстрая атака и такое же быстрое отступление.

– Основная наша задача, ребята, – не убивать, а всполошить лошадей. Подберитесь к табуну и разгоните его в разные стороны. Если кто-то встанет у вас на пути, убивайте, но настоящая битва грядет позже. Сейчас мы хотим только, чтобы они гонялись за своими перепуганными животинками, а не за нами!

Эрдир послал Родри и еще одного человека, которого Ираэн не знал, вперед на разведку и повел отряд назад той лее тропой, что они ехали и раньше, пока к ним не присоединились разведчики. Тогда они свернули с дороги в кустарник и бесшумно поехали в узкую долину. На противоположной стороне они снова забрались на холм, и их взорам открылся расположенный внизу лагерь – спящие кругами воины и темные очертания громоздких подвод. Недалеко от них дремал табун. Было видно, как часовые обходили лагерь. Эрдир шепнул что-то Родри, тот передал это стоящему сзади. Так и передавался приказ: прорваться к коням через стражу, объехать их и отступить прежде, чем враги успеют схватить оружие и вступить в бой.

Отряд обнажил клинки. В лунном свете блеснула сталь. Ираэн вытащил свой меч и почувствовал, что сердце его снова вот-вот выпрыгнет из груди. Но он уже начал сомневаться, что увидит настоящую битву, такую, как описывают барды, с огромными войсками, и хитроумной стратегией, и прочими достославными вещами. Воины повели коней по гребню холма, на мгновение застыли, как волна, готовая разбиться в пену, и поскакали вниз, позвякивая сбруей и бряцая оружием. Часовые в лагере вскинули головы и забили тревогу.

– Вперед! – крикнул Эрдир.

В гуле боевых кличей и проклятий, воины пришпорили лошадей и понеслись во весь опор вниз по холму. Спустившись в долину, они неровным строем обрушились на табун. Хотя часовые помчались наперерез, сопротивление оказалось бесполезным – воины, не замечая противника, проскакали мимо. Проезжая мимо одного из них, Ираэн замахнулся мечом, но не попал – слишком велико было расстояние, разделяющее врагов. Когда отряд с улюлюканьем вклинился в табун, кони в панике вскакивали на дыбы и натягивали привязь так сильно, что ее можно было перерубить одним взмахом меча. Родри ругался, вопил, издавал все устрашающие звуки, какие только мог выдумать, рубя веревки и отпуская лошадей на волю. В конце концов его занесло на край долины. Повернув коня, он увидел противников, бегущих навстречу с мечами и щитами наготове. Пришло время убираться.

Ираэн пришпорил коня и поскакал прочь через долину вместе с отрядом. То тут, то там в ужасе брыкались и лягались все еще привязанные кони. Ираэн перерубил последнюю веревку и повернулся к людям, бегущим ему наперерез. Внезапно одна из лошадей, убегая, врезалась во всадника, скачущего впереди. Конь встал на дыбы, сбросив седока, и по блеску золоченого щита Ираэн признал в нем лорда Эрдира. Юноша едва успел придержать своего коня, чтобы не налететь на него. Разъяренные и полностью вооруженные враги мчались прямо на них. Юноша нагнулся и схватил Эрдира за руку.

– Садись на моего коня, лорд, – прокричал он. – Я тебя прикрою!

– Иди ты в преисподнюю! Мы поедем вместе или вместе погибнем. Вот они, парень!

Ираэн стал спиною к спине Эрдира и успел принять боевую стойку прежде, чем первые враги настигли их. Их было четверо, и в неясном свете луны было невозможно проследить их уловки, разглядеть те мельчайшие движения, которые выдают намерения противника. Ираэну оставалось только вслепую рубить и уворачиваться, парируя удары, сделанные точно так же наугад. Его щит трещал, Эрдир во весь голос выкрикивал свой боевой клич, но Ираэн сражался молча, то наклоняясь вперед, чтобы рубить руки противников, и то вновь прижимаясь к Эрдиру, когда враги подступали слишком близко. С именем Эрдира на устах всадники рубили врагов и прокладывали путь сквозь толпу пеших.

Прямо перед Ираэном один из врагов сделал выпад и промахнулся. Ираэн молниеносно ответил – и попал, даже не осознав этого в почти полной темноте. Он лишь почувствовал, как его клинок вонзился во что-то мягкое и застрял. Когда юноша высвободил меч, противник свалился к его ногам. Ираэн выставил щит, чтобы парировать новый удар сбоку, сам ударил, промахнулся, но враг упал, сраженный подоспевшим всадником. Эрдир не мог сдержать хохота, когда всадники закружились вокруг него на брыкающихся непослушных лошадях.

– Садись сзади меня, парень! – прокричал какой-то воин.

Ираэн вложил окровавленный клинок, не вытирая, в ножны и взобрался на лошадь, неуклюже цепляясь за скатанное одеяло. Всадник развернул коня и дал ему шпоры, на скаку нанося удары направо и налево. Ираэн наклонился вперед и успел еще раз ударить того же противника, проносясь мимо него неуклюжим галопом.

– Скачите! – кричал Эрдир. – Отступаем!

С гиканьем отряд всадников промчался по долине, направляясь к холмам. Ираэн видел, как двое парней Эрдира гонят остатки рассеянного табуна прямо на лагерь.

Рыча от ярости, вражеские воины выходили из боя и мчались к лагерю, чтобы спасти свое снаряжение. Отряд Эрдира, помня приказ, скакали, не оборачиваясь. Ираэн, наклонившись, еще успел нанести несколько ударов по случайно подвернувшимся пешим, у которых явно пропала охота биться. Наконец наездники добрались до склона холма, и их кони шагом, устало спотыкаясь, поднялись на вершину. Там их нашел Родри, ведущий гнедого коня.

– Пересаживайся, – крикнул он. – Нам нужно прибавить скорость.

Вскочив на свежего коня, Ираэн понял по сбруе, что сидит на скакуне Эрдира, который по-прежнему ехал на сером жеребце юноши. Передние ряды отряда уже с шумом пробирались через подлесок, направляясь вниз. Замыкая шествие, Ираэн видел, как лорд Эрдир поднимается на стременах, пытаясь пересчитать людей. Быстрой рысью они пересекли следующую долину и, наконец собрались все вместе, смеясь и подталкивая друг друга, на вершине дальнего холма.

– Где тот парень, на чьем коне я еду? – прокричал Эрдир. – Становись рядом со мной, и поехали! Нам лучше убраться отсюда поскорей.

Ираэн повиновался, и дружинники расступались перед ним, осыпая добродушными подколками, выказывая таким образом уважение к спасителю лорда. Эрдир подал отряду сигнал выступать. Они осторожно пробирались по темным долинам, пока не присоединились к основному войску. Никто и не пытался преследовать их. Несомненно, Адри со своими людьми сейчас гонялся за лошадьми по всем окрестным холмам, оглашая воздух отборными проклятьями.

– Хорошо сделано, – воскликнул Эрдир, когда дружина собралась вокруг него. – К сожалению, ваш лорд сам чуть было не провалил всю задумку, но я лорд по праву рождения, а не избран за особую мудрость.

Воины ответили смехом и одобрительными возгласами.

– Мне чертовски повезло, что я нанял этого недоученного серебряного кинжала, – продолжил Эрдир. – Но знаешь, парень, у нас слишком мало времени, чтобы ждать, пока бард сложит о тебе песню. Лучше продолжим путь.

Когда войско двинулось вперед, Родри с Ираэном наконец поехали рядом. К тому времени небо начало сереть, и в предутреннем свете Ираэн, оглядевшись, отметил, что их отряд спасся в полном составе. Он вспомнил воина, упавшего к его ногам, когда он защищал лорда Эрдира. «Скорее всего, я убил его, – подумал юноша. – Он лежал так неподвижно…». Парень яростно помотал головой, не понимая, почему ему все кажется нереальным и даже неважным. Потом он поглядел по сторонам и поймал внимательный взгляд Родри.

– Неплохо, – сказал наемник. – У тебя острое зрение, да и прочее вполне прилично.

– Ты о разведчике?

– Не только. Я думал о лорде Эрдире. Молодец! Ираэн зарделся, как восходящее солнце. Все льстивые речи, которыми его, принца, осыпали отцовские мастера клинка, потеряли всякий блеск по сравнению с одним этим словом.