4

Ладомиру показалось, что он едва опустил на подушку голову, однако в комнате стало заметно светлее, а в дверь уже ломился кто-то чересчур настойчивый. Мощные удары следовали один за другим, и у витязя возникло стойкое ощущение, что лупят по его голове. Он зарычал, попытался укрыться под одеялом от этого ужасного стука, но к нему вдруг добавился чей-то противный голос.

— Это я. Все уже готово.

Ладомир с трудом продрал глаза, вспомнил ночной бой. Неужто не добили кого? Да нет, голос вроде хозяйский, так какого рожна надо?!

— Ты чего это, хозяин, совсем там озверел от своей волчьей жизни? — возмущенно заорал витязь. — Мы, понимаешь, всю ночь его жизнь спасаем, а он даже заснуть не дает!

— Так утро уже, — удивился хозяин. — Впрочем, как будет угодно доблестному витязю, но завтрак на столе. И твоя боевая подруга внизу.

Услышав последние слова, Ладомир мигом очутился на ногах, быстро оделся, и чуть ли не бегом бросился к лестнице, где и столкнулся нос с носом с Вистой. Она тоже спешила вниз, протирая глаза, и одновременно пыталась на ходу надеть куртку.

— Ах он, волчья сыть, — буркнул Ладомир, уставившись на ее полуприкрытую грудь. — Тебе он тоже сказал, что я в харчевне?

Виста кивнула, спросонья еще не вполне понимая, чего это он с таким интересом разглядывает, наконец поняла, быстро застегнулась и заторопилась вниз.

— Наглец, — уронила она, проходя мимо.

— А то! — обрадовался Ладомир, спеша за ней. — Корчмарь тот еще наглец, даром что оборотень.

После плотного завтрака они вышли во двор. Сияющий, как начищенный клинок хозяин вывел оседланных лошадей, с притороченными мешками с едой.

— Вы уж не обессудьте, доблестные витязи, боевых коняшек у меня нету. Только эти вот лошадушки. Хоть и выглядят неказисто, но выносливые… жуть просто!

— А где эти? — Ладомир оглянулся, ища глазами трупы разбойников.

— Все, — развел руками корчмарь.

— Уже сдал и деньги получил? — удивился Ладомир.

Хозяин снова кивнул, расплываясь в милейшей улыбке. Ладомир тяжело, преодолевая сопротивление сытого желудка, поднялся в седло.

— Ой, не верю я тебе, волчья твоя морда, не верю. Но, по правде говоря, мне все равно, куда ты их дел, сам съел или с друзьями лесными.

— Будьте осторожны в лесу, — напутствовал Варга с кривой ухмылкой. — Нечисть совсем очумела — днем шныряет, как ночью. Вон ведь, две дюжины разбойничков было, и то из лесу сбежали, не сдюжили, а вас всего ничего, на один кус. Дождались бы лучше обоза купеческого.

— Да ладно тебе стращать нас, — оборвал его Ладомир. — Сам видел, чего они стоят, эти твои разбойнички. С одной девкой да волком старым не справились. Бывай!

Они двинулись со двора, а Варга еще долго стоял у ворот, смотрел им вслед и что-то странное туманилось в его глазах. Не сразу и разберешь, что там — зависть, ненависть али еще чего?

Глава четвертая

1

Несмотря на грозные предупреждения Варги, лесные чудища на дороге упорно не попадались. Их не оказалось ни за первым поворотом, ни за вторым, ни даже за третьим. Обитатели леса жили своей обычной жизнью и не выказывали никакого интереса к двум путникам.

Очень скоро они расслабились, перестали замедлять ход перед каждым дорожным изгибом, оглядываться на каждый шорох. Да и шорохи вскоре больше не казались подозрительными, так, самые обычные, лесные.

Ладомир беспечно задремал, добирая остатки сна, прерванного ночным боем, а Виста погрузилась в бесконечные и мучительные размышления, пытаясь разобраться в последних событиях и главное — своем отношении к витязю.

Не далее, как вчера вечером она строила разнообразные планы по использованию витязя в своих интересах. Когда Тайкес сообщил о письме, что Ладомир вез в Киев, она поначалу обрадовалась — это действительно могло серьезно облегчить ей задачу. Пожалуй, в тот миг она могла бы и пожертвовать витязем. Но именно в тот миг.

Потому что после был встревоженный взгляд Ладомира, рыскавший по двору в ее поисках. А потом — короткая, но яростная схватка с разбойниками, и сузившие глаза Ладомира, готового ради нее порвать всех голыми руками, даже ценой собственной жизни. И теперь, на вопрос — сможет ли она бросить Ладомира на алтарь клана — она не знала ответа.

Сильный запах корицы ударил в ноздри, и Виста инстинктивно натянула поводья, еще не осознав, что это может означать. А когда осознала, по спине вовсю бегали мурашки.

— Ладомир! — зашипела она прямо в ухо витязю, отчего тот спросонья аж подпрыгнул в седле. — Одевай кольчугу!

— Что случилось? — прошептал витязь, настороженно оглядываясь.

— Чуешь?

Ладомир принюхался.

— Да, что-то знакомое. Пряность какая-то. Может, купцы какие проехали?..

— Ага, купцы, из тех, что по кладбищам могилы роют и мертвечину жрут.

Витязь потянул из мешка кольчугу, но тут из-за поворота стремительно и бесшумно выметнулась крупная мохнатая тварь.

— Гуль — людоед! — воскликнула Виста. — Его нельзя убить простой сталью. Попробуй отвлечь!

Но витязь не слышал девушки, все его внимание поглотило неведомое чудище. Ладомир торопливо спешился, не отрывая взгляда от приближающегося гуля, оценивая его силу, скорость, вероятную манеру боя.

В три огромных прыжка гуль достиг людей и прыгнул. Уже в воздухе его передние лапы ощетинились веером кривых когтей, приоткрылась пасть, обнажив желтый ряд острых зубов. Витязь резко повернулся на носке, пропустив чудище мимо, и с размаха полоснул по его спине. Явственно ощутил, как меч погружается в упругую плоть, как рвутся тугие мышцы и сухожилия.

Гуль люто взревел, но вместо того, чтобы упасть замертво или хотя бы замедлить движение, тут же развернулся и напал вновь. Не ожидавший такой прыти Ладомир замешкался, в последний момент подшагнул вперед, избегая смертоносных когтей, и угодил под удар предплечья.

Но и этого оказалось достаточно. Удар был столь силен, что витязь перекувырнулся пару раз в воздухе и грянулся оземь. Превозмогая боль он закопошился, собирая себя по частям, попытался подняться, но, наткнувшись на мощный аромат корицы, замер. В глазах немного прояснилось, и Ладомир обнаружил людоеда прямо над собой. Плотоядно заурчав, гуль распахнул пасть и, роняя густую слюну, потянулся к человеку.

А затем страшный рев гибнущего зверя ударил по ушам Ладомира. Судорога потрясла тело людоеда, он вытянулся во весь свой немалый рост, и обрушился вниз, так что Ладомир едва успел откатиться в сторону.

— Ну, разве ж так бьют, — укорил он девушку. — Он же чуть не придавил меня.

— В следующий раз буду аккуратней, — пообещала ему Виста. — Только не жалуйся, если тебе оттяпают чего-нибудь лишнее. Голову, например.

Ладомир с интересом наблюдал, как тело гуля быстро теряет очертания и постепенно растворяется в воздухе. Спустя несколько мгновений лишь сильный пряный запах напоминал людям о прошедшей схватке.

— Никогда не видел таких, — Ладомир посмотрел на Висту так, как будто подозревал, что это она притащила с собой гуля.

Девушка усмехнулась.

— Надеюсь, и не увидишь. Если, конечно, она не оставила здесь потомства.

— Она? Это чудо-юдо была она?

— Да, это была самка. Самцы, конечно, крупнее, но они чересчур тупые и медлительные, — Виста особенно подчеркнула последние слова, и Ладомир начал подозревать, что она имела в виду не только самцов гулей. — Они, как правило, питаются мертвечиной, поэтому чаще попадаются на кладбищах. По случаю не побрезгуют и свежатиной. И хотя сами они редко нападают на человека, из-за устрашающей внешности и кровожадности их активно используют маги. Уверена, кому-то из них ты перешел дорожку.

— А может быть, это ты перешла кому-то дорожку? — улыбнулся Ладомир. — Ведь это существо не из наших краев, не так ли?

— Так, — улыбнулась в ответ девушка. — Но ведь и ты, кажется, возвращаешься из Царьграда? И потом, перед тем, как подослать наемного убийцу или такое вот чудище, обычно тщательно изучают жертву, ее привычки, слабые места. Поэтому тот, кто послал этого людоеда, знал, что у тебя нет оружия против него. Он лишь не учел, что такое оружие есть у меня.

— Можно взглянуть?

Витязь с любопытством осмотрел меч Висты. Прямой однолезвийный клинок, не превышавший в длину полутора локтей, был сделан из отличного булата. Именно из такого был сделан его собственный двуручник, приобретенный в Царьграде. Витязь, правда, еще не очень-то хорошо владел им, но пользовался любой свободной минутой, чтобы поупражняться.

Имел двуручную рукоять и меч Висты, хотя и непонятно зачем — богатырского удара таким мечом все равно не нанесешь. Бесспорно, с гулем он управился хорошо, да еще и с разбойниками, вдруг вспомнил витязь. Но то разве противники? А вот что можно сделать таким малышом супротив настоящего воина, закованного с ног до головы в железо?

— Хороший ножик, — не удержался он от усмешки, возвращая оружие хозяйке.

— Ножик? Да что же тебе одни ножики мерещатся? Или ты мечом называешь только ту оглоблю, что висит у тебя за спиной?

Она не дала ему времени возразить, свирепо ткнула пальцем в вороненое лезвие, по которому бежала тонкая, едва заметная серебряная вязь орнамента.

— Смотри! Это высеченные серебром магические символы, наложенные опытным магом. Именно благодаря им и этому ножику ты сейчас здесь, а не в желудке людоеда.

— Зачарованный меч? — переспросил витязь.

— На нем особые заклятия против всякой нечисти, известной людям.

— Всем людям? — уточнил Ладомир.

— Я понимаю, к чему ты клонишь, — кивнула Виста. — Ты прав, наш маг не может знать заклятий против местных тварей. Но ведь остается серебро, а насколько я знаю, оно действуют одинаково эффективно на всех древних существ, по всему миру. Думаю, что если меч и не убьет кого-то из местных, то, во всяком случае, хотя бы немного ослабит. Кстати, было бы нелишне, если бы ты одел кольчугу.

— Ты думаешь, поблизости может быть еще одна такая тварь? — Ладомир обеспокоено оглянулся.

— Может быть. Я ж не знаю, кому ты насолил в Царьграде, — задумчиво заметила Виста. — А может, задолжал кому?

Ладомир широко улыбнулся.

— Может и задолжал, но вряд ли они смогли бы прислать такое чудище.

— Ну, не хочешь говорить — твое право, — пробормотала девушка. — Подожди пока здесь, а я посмотрю откуда ведут следы.

Девушка углубилась в лес и вскоре следы гуля вывели на небольшую прогалину, где они и пропали, но взамен обнаружились человечьи. Осмотревшись, Виста склонилась над землей, разглядывая отпечатки, и в этот момент на плечо легла чья-то рука.

Сердце разом ухнуло вниз, но девушка даже не вздрогнула. В клановой школе умели вырабатывать нужные рефлексы, но главное, там учили думать головой. Тот, кто смог бесшумно подкрасться, мог также без шума и прикончить ее. А если он этого не сделал, значит, пока она нужна живой. Поэтому Виста не стала шарахаться, хвататься за меч, она просто медленно повернула голову. И, конечно же, увидела ненавистное лицо Тайкеса.

— Это ты послал гуля? — вырвалось у нее раньше, чем она успела прикусить язык.

В клане не любили глупых и бессмысленных вопросов, впрочем, Тайкес счел вопрос уместным и кивнул в ответ.

— Демон раздери тебя, чего ты добиваешься? — прошипела девушка, сжав кулаки.

Тайкес пристально вгляделся в ее перекошенное от ярости лицо.

— У меня были причины, — веско уронил он.

— Какие еще причины! — продолжала кипятиться Виста. — Я выполняю порученное мне задание, а ты мешаешь мне, и при этом твердишь о каких-то причинах!

— Мне очень жаль, Виста, если ты не видишь очевидного. Более того, мне начинает казаться, что старейшины клана поторопились, доверив тебе выполнение столь сложной задачи.

И тут ее прорвало. Она выхватила меч с такой скоростью, что ни один воин не успел бы даже шевельнуться. Но Тайкес не был воином, он был Ночным Лезвием, и не уступал Висте в быстроте реакции. Он перехватил ее руку, сжал с такой силой, что она едва не вскрикнула от боли, но его вторая рука уже зажимала рот, заглушая крик.

— Тихо! — его глаза нависли над ней, подавляя волю, и ей стало по-настоящему страшно. Их учили никого не бояться — ни человеческих противников, ни демонических. Только одного должны были бояться Ночные Лезвия — нарушить законы клана. А поднять руку на старшего…

— Девчонка! Ты хочешь, чтобы сюда заявился этот дикарь? — он говорил шепотом, но его слова с такой силой впечатывались ей в голову, будто их вбивали молотом.

Легко преодолев сопротивление, он вогнал ее меч в ножны и наконец разжал свои руки-клещи. Виста обессилено прислонилась к ближайшему дереву, уткнувшись глазами в землю, но даже кожей она ощущала презрительный взгляд Тайкеса.

— Гуль должен был убить Ладомира и дать тебе возможность самой довезти письмо, — объяснил Тайкес. — По своей глупости ты спасла его, но это тоже идет на пользу, потому что укрепит его доверие. Гуль был беспроигрышной идеей.

— И все-таки я предпочла бы самостоятельно выбирать способы выполнения моего задания! — все также не поднимая глаз буркнула девушка.

— Я не мешаю тебе выбирать, — сказал раздраженно Тайкес. — И хватит об этом! Тебе пора возвращаться, пока он ничего не заподозрил. И помни, что у тебя своя задача, у меня своя, и мы оба будем поступать так, как сочтем нужным.

Дрожь в коленях несколько улеглась и Виста заставила себя оторваться от дерева.

— Ответь мне на один вопрос, и я уйду, — девушка выжидающе посмотрела на Тайкеса.

Он молчал и Виста решила выяснить давно мучивший ее вопрос.

— Ведь ты тоже из этих мест, Тайкес. Скажи, из какого ты племени, быть может ты жил рядом с моими родителями.

— Ты думаешь, это имеет какое-то значение? — резко отозвался Тайкес. — В клане Серебристых Клинков нет ни русов, ни полян, ни древлян. Там есть только Ночные Лезвия. Очень плохо, что ты до сих пор не поняла этого. А теперь поторопись, тебя ждут.

Виста резко повернулась и пошла прочь. Встреча с Драгой и целых две встречи с Тайкесом призывали серьезно задуматься о задании. Вполне вероятно, что ее участие было лишь небольшой частью какого-то глобального плана. Иначе они не стали бы присылать сюда этого сукина сына!

— Как я и говорила, — как можно равнодушнее сообщила она Ладомиру, поднимаясь в седло. — Какой-то колдун вызвал гуля, указал цель и вовремя смылся.

Она испытующе посмотрела на Ладомира, но тот возмущенно отмахнулся.

— Да нет у меня врагов среди магов, нет! — отрезал он.

2

Помня о предупреждении Варга, они устраивались на ночь со всевозможными предосторожностями. Собрали огромную кучу сушняка на костер, а вокруг Виста очертила волшебный круг. Но на этот раз ночь прошла на удивление спокойно.

Ранним утром, пересекая границу магического круга, Ладомир застыл над ней, с любопытством поковырял черту носком сапогом и покосился на Висту.

— Если уж посчастливилось мне ехать вместе с ведьмой, может, раскроешь мне секрет. Вот я никак не могу взять в толк, почему через эту черту не может перешагнуть какой-нибудь упыреныш? Я же спокойно хожу туда-сюда и ничего не чувствую.

Виста улыбнулась.

— Дело не в черте. Она — только видимая часть моего действия, сама по себе не имеет никакой силы.

Увидев полнейшее недоумение на лице витязя, Виста вздохнула.

— Может ты не знаешь, но вся нечисть появилась на земле задолго до человека, — стала объяснять она. — Эти древние существа отличаются от человека не только внешне, но и внутренне, прежде всего — своими чувствами. Каждый из них умеет видеть невидимое, у магов это называется магическим зрением.