Заговор Древних

Беляй хитро сощурился, кивнул на тусклую кольчугу Ладомира, потом на свою, заставив друга смутиться.

— Однако, я слышал, что твой князь тоже не очень-то щедр.

— Мы служим не князю, а Руси. И не за награду, а за совесть и честь, — напыщенно заявил Ладомир, насупился и добавил. — И не рядимся, как какая-нибудь…

Он не подобрал нужного сравнения и еще больше насупился. Беляй загородился ладонями.

— И в мыслях не было обидеть князя, или его доблестного дружинника. А по поводу доспехов, честно скажу, это не моя затея. В прошлую нашу встречу, когда же это было, — он почесал затылок, — кажется, полгода назад, ты тогда еще в нашем Овруче шпионил.

— Что за чушь ты несешь? — яростно процедил Ладомир.

— Да что с тобой, шутки перестал понимать, что ли? Видишь ли, заказал я себе поначалу посеребренную кольчугу, приехал к Злате, хотел, сам понимаешь, как человек. Так она меня аж на порог не пустила! Говорит, иди отсюда, Беляй, не позорь меня. Пришлось снять. Потом уже заказал себе эту, позолоченную, вроде понравилась. Кстати, ту, серебряную, я тебе подарю! А то, понимаешь, надулся как индюк.

— Да не надулся я! Просто шутки у тебя. Язык, что помело. Сразу видно, что не на княжьей службе.

— Не знаю, что уж тебя угораздило туда попасть, — сочувственно сказал Беляй. — Там же богатырей, как собак нерезаных, плюнуть некуда. А по мне — так лучше быть первым на селе…

Ладомир неопределенно пожал плечами. С момента, когда он поступил в дружину князя, все воины стали делиться у него на две части — княжьих дружинников и всех остальных. При этом, наличие во второй группе могучих витязей Ладомир ставил под большое сомнение. К Беляю это, понятное дело, не относилось.

— Ты знаешь, я ведь последний раз в Беляевку еду, — радостно сообщил Беляй.

— Что, надоела тебе Злата?

— Скажешь тоже! — возмутился Беляй. — Она, наконец, согласилась выйти за меня замуж. Я сразу отпросился у своего, как ты говоришь, скупердяя, хотя он совсем не так скуп, и вот я уже здесь. Вывезу ее из этой глухомани, хватит тут в глуши пропадать, да сыграем свадьбу. В Овруче у меня уже дом стоит, мой купчина постарался. Знаешь, он так обрадовался, когда узнал, что я женюсь, ты даже представить себе не можешь. Как будто это он женится. Говорит, что ему всегда обидно было, когда я выбрасывал деньги, которые он мне платит, на ветер. Это он так, понимаешь, называет наши дружеские посиделки с друзьями и бабами, — Беляй скосил глаза на Висту, но девушка сделала вид, что не слушает, и он продолжил, — ну да что с него взять, старый он уже.

— Не вовремя ты свадьбу затеял, Беляй, — медленно заметил Ладомир, — ох, не вовремя.

— Это ты про лесных-то? — небрежно спросил Беляй. — Так это все враки! Не знаю, как там в других местах, но лично я не встретил в лесу ни одной твари. И, как видишь, добрался живой и здоровый. А вот те твари, — Беляй вдруг насупился, гневно сдвинув брови, — что на воротах толпятся, едва не утыкали меня стрелами. Как будто я, понимаешь, леший какой. Но я кое-что понял, Ладомир.

Он поманил друга пальцем и громко заговорил прямо в ухо.

— Они все сумасшедшие, веришь ли. Ты чего улыбаешься, точно тебе говорю! Ты видел, как у них глаза горят? Видел? У них же повальные бредни. Им везде нечисть мерещится. Я им говорю, мужики, я же с вами месяц назад полгорода спьяну вынес, помните? Как же меня можно с нечистью путать? А они мне знаешь, что ответили? Говорят, лучше бы ты был нечистью, мы бы тебя тут и пристрелили, и не стали бы ждать, пока ты нам вторую половину развалишь. Каковы наглецы, представляешь? Пришлось их маленько вежеству поучить.

Беляй задумчиво потер огромный кровоподтек под глазом.

— А-а, так вот где тебя разукрасили, — улыбнулся Ладомир, — а я-то подумал, что в честном бою со змеем или лешим.

Беляй покосился на приятеля, ткнул пальцем в синяк на его лице и заметил:

— Только не говори, что вот это ты получил, спасая Висту от водяного.

Ладомир оглянулся на девушку, но та невозмутимо ужинала, никак не отреагировав на слова Беляя.

— Во всяком случае я с дружинниками не воюю. У князя дел и без того хватает. Но вот насчет тварей, ты зря не веришь, Беляй, нынче в лесу небезопасно. Так что советую быть поосторожней, целее будешь.

— Вот тебе раз! — Беляй внимательно всмотрелся в приятеля. — По твоей ехидной морде лица вижу, что не врешь?

Ладомир очень серьезно кивнул.

— Тебе просто повезло, Беляй, но боюсь, дальше будет хуже. Нечисть и впрямь подняла голову.

Виста почти не принимала участия в беседе. Она никак не могла отделаться от тревожного предчувствия, возникшего после въезда в город. Поэтому, наскоро поужинав, она поспешила в свою комнату, где первым делом заложила засовом дверь, затворила ставни, и легла спать, как обычно, в обнимку с обнаженным клинком.

6

Никакой человек не может двигаться совершенно бесшумно. Даже самый искусный вор создает шум — дыхание, шаги, движение воздуха, особенно при открытии дверей или окон. Но далеко не каждый может услышать это и тем более вовремя проснуться. Виста могла.

Едва проснувшись, она уже знала — в комнате кто-то есть. Это не могла быть ведьма. Виста скривила губы, вспомнив сколько шума издавала вештица. Не проснуться в тот момент мог только совершенно бесчувственный витязь.

Но сейчас в темноте крался человек. Причем человек, столь же искусный в умении незаметно подкрадываться, как и она сама. Виста нащупала меч, собралась, готовясь в любой момент броситься в бой. Зрение и слух привычно обострились, выискивая в ночи малейшее движение, малейший звук. Но неизвестный ничем не выдал себя, и потому человеческий шепот, раздавшийся прямо над ней, едва не оглушил.

— Виста!

Девушка стиснула зубы. Проклятый Тайкес! Он вновь унизил ее, наглядно показав чего стоит ее умение против него.

— Тайкес? — прошипела Виста, едва сдерживая гнев. — Как ты попал сюда?

Вопрос был дурацкий, но ей нужно было время, чтобы прийти в себя после его внезапного появления.

— Мне нужно письмо, которое везет твой друг, — сказал Тайкес.

— Письмо? Прямо сейчас? Каким образом? — изобразила недоумение Виста, хотя прекрасно поняла, что имеет в виду Тайкес.

— Очень просто, — Тайкес был само терпение. — Ты пойдешь к нему, доставишь ему несколько приятных минут, а потом заберешь письмо. Обещаю, что верну его до того, как парень проснется.

— Я не могу этого сделать, — твердо заявила девушка.

— Почему это? Тебя разве не учили, как нужно работать с мужчинами? — в голосе Тайкеса прорезалась усмешка.

Виста едва не зарычала от ярости.

— Объясняю! — резко ответила она. — Потому что подобные действия преждевременны. И могут нарушить все мои планы на этого витязя.

— Вот как? Ну что же, у тебя своя цель, у меня своя. Прощай, я достану письмо без твоей помощи.

Тайкес бесшумно двинулся к дверям.

— Эй, постой, — остановила его Виста. — Надеюсь, ты не собираешься прикончить его? Его смерть осложнит мне задачу.

— Возможно, — усмехнулся Тайкес. — Но ведь не сделает ее невыполнимой, не так ли? И потом, доставив письмо лично, ты окажешься гораздо ближе к цели.

Мысль о смерти Ладомира оказалась последней каплей, переполнившей чашу ее терпения, и Виста сорвалась.

— Проклятье! Я же сказала, мне он нужен живым! — в ее голосе оказалось столько ненависти, что она удивилась себе.

Темный силуэт метнулся к ней и, прежде, чем она успела шевельнуться, сильные руки стиснули ей голову и вывернули так, что шейные позвонки жалобно затрещали. Виста обмерла. На миг, только на один миг, но она поверила, что он может убить ее прямо сейчас! Ощутив ее страх, Тайкес ослабил захват и позволил высвободиться.

— Тебя бы следовало убить за твою непочтительность к старшим. Но я не буду этого делать, потому что тебя все равно убьют, после того, как ты провалишь задание. А в том, что ты провалишь, думаю, не сомневается никто, даже ты сама.

Раздался короткий смешок и Тайкес ушел, сопровождаемый странным взглядом Висты. Взглядом, в котором мешались ненависть и зависть, страх и восхищение. Он ушел через дверь, не скрипнув ни половицами, не петлями, ни дверным засовом, а ведь она отлично помнила их нещадный скрип!

Девушка покрутила головой, убеждаясь в целостности шеи, а затем стремглав кинулась в соседнюю комнату. Дверь к Ладомиру была не заперта, и она с ужасом подумала, что Тайкес уже внутри. Она ворвалась внутрь, выхватив меч, и застыла посреди комнаты. Ладомир сидел на постели и правил лезвие меча. Он был живой и здоровый, но самое возмутительное — он был совершенно голый!

— Какого демона! — рявкнула она сгоряча прежде, чем сообразила, что чересчур бесстыдно разглядывает его. С другой стороны, напомнила она себе, на речке он вел себя не самым лучшим образом. И она неторопливо повернулась к нему спиной.

— Может оденешься? — осведомилась Виста.

— Если бы я знал, что ты всегда вламываешься к мужчинам без стука, я бы, конечно, не стал раздеваться, — пробурчал Ладомир, зашуршав одеждой. — Ладно, можешь вертаться, все равно уже разглядела, что хотела.

Она обернулась, наткнулась на заинтересованный взгляд витязя.

— Что с тобой? К тебе упыри что ли залезли? — спросил он голосом, полным сочувствия. — Всклокоченная ты какая-то.

Она окинула его испепеляющим взглядом, собираясь сказать что-нибудь резкое, но тут ее глаза наткнулись на распахнутое окно.

— Ты почему окно не закрыл? Вокруг такое творится, а он с открытым окном спит!

— Ну, положим, я еще не сплю. Да и сплю я чутко, не то что некоторые, кого даже вопли вештицы не смогли разбудить, — ляпнул он и сейчас же пожалел о сказанном, вспомнив, как проспал ведьму.

— Ну, конечно, как же я забыла, — Виста хлопнула себя по лбу. — Только благодаря твоему чуткому сну мы спаслись от когтей этой сердцеедки.

Виста решительно подошла к окну и захлопнула ставни.

— Я понимаю, сила — уму могила, но если тебе не жаль свою пропащую жизнь, я тебя умоляю, пожалей мою. Если ты сложишь здесь голову, как я доберусь до Киева?

В голосе Висты прозвучала такая печаль, что набычившийся было от ее бесцеремонности Ладомир опять растаял. Заметив его состояние, Виста пододвинулась к нему вплотную, взяла за руку.

— У меня нехорошие предчувствия, Ладомир, — прошептала она. — Будет очень кстати, если ты наденешь кольчугу.

Наполненный страхом голос девушки, легкое, как бы случайное прикосновение ее тела, и Ладомир уже кивал, соглашаясь с ней во всем. Она шагнула к выходу, обернулась.

— И дверь запри.

— Хорошо-хорошо, — он продолжал кивать, как заколдованный, не отрывая от девушки взгляда.

Покинув его покои, Виста позволила себе улыбнуться, а затем, дождавшись громыхнувшего за дверью засова, отправилась к себе.

7

Что заставило его проснуться — посторонний звук или упавший на лицо яркий лунный свет — Ладомир не знал. Но он тотчас же вспомнил, что ставни окна были надежно закрыты Вистой.

Он чуть повернул голову, осматривая комнату, и похолодел, заметив склонившуюся над вещами человеческую фигуру. Там лежало письмо! Затаив дыхание, Ладомир осторожно опустил ноги на пол, дотянулся до ножа — мечом здесь не размахнуться — и двинулся к незваному гостю.

Незнакомец обернулся, когда Ладомир был уже в двух шагах. Его движение было быстрым и в то же время каким-то спокойным, будничным, будто он уже давно ждал витязя. Впрочем, витязь и не рассчитывал, что удастся подобраться вплотную. Все-таки он воин, а не лазутчик.

Ладомир прыгнул вперед, но, напоровшись на сверкнувшие сквозь прорезь маски глаза, замешкался. Витязь не один раз смотрел в лицо врагу, но никто еще не мог остановить его удар одним только взглядом. Этот смог.

В глазах ночного гостя витязь увидел такую мощь, рядом с которой он ощутил себя слабым ребенком. Это ощущение длилось всего лишь один миг, не больше — Ладомир быстро взял себя в руки, но атака оказалась сорвана и незнакомец не преминул воспользоваться возникшей заминкой. В два невероятно длинных прыжка он преодолел расстояние до окна, Ладомир крякнул от злости и взмахнул отчаянно рукой. В лунным свете блеснуло лезвие ножа, но вор с ленцой и, как Ладомиру показалось, еще и с усмешкой отклонил голову, пропустив нож почти вплотную с лицом. А в следующую секунду он бесследно растворился в ночи.

Не раздумывая, витязь вывалился из окна, благодаря богов, что городок махонький, и что комната не на втором поверхе, и замер в нерешительности. Вокруг стояла мертвенная тишина, нарушаемая лишь скрипом сверчков.

Ладомир зло сплюнул и метнулся назад, еще надеясь, что вор пришел за деньгами, запустил в мешок руку — и пустынные улицы городка огласились его яростным криком.

А затем мощный удар потряс входную дверь. Сломав засов, она рухнула, и на пороге вырос Беляй, в одной длинной рубахе, но уже с мечом. Рядом, настороженно оглядываясь, показалась Виста.

Ни слова не говоря, Ладомир стал торопливо одеваться. Первым молчание нарушил Беляй.

— Стряслось что?

— Обокрали меня, — мрачно признался Ладомир.

— Только-то, — разочарованно вздохнул Беляй. — Однако, орал ты так, будто тебя уже порезали на мелкие кусочки. Насчет денег не беспокойся, я одолжу.

— Дело не в деньгах, — Ладомир помялся некоторое время, но потом решился. — Письмо у меня украли, очень важное.

— Письмо, говоришь? — Беляй посерьезнел. — Значит, это был не просто вор. Донесение князю, небось, вез? Все, молчу-молчу. Ух, как глазищи-то сверкают, можно ночью без светильника ходить. Значит так, бьюсь об заклад, здесь это письмо никому не нужно. Вор постарается покинуть город, но не сейчас — осадное положение.

— А если через стену? — угрюмо спросил Ладомир.

— Караулы утроены. Горожане сильно напуганы, а страх лучший сторож. Думаю, по стене и мышь не проскользнет незамеченной.

Беляй выглянул в окно.

— Скоро светает. Давайте собираться, нужно перехватить его у ворот.

Глава шестая

1

Утром на город опустился густой туман. Дома как будто растворились в нем, превратившись в бесформенные серые пятна, смутно проглядывающие сквозь белесую пелену. Пара-тройка неверных поворота и Ладомир с друзьями к открытию ворот уже не успели.

Расспросив полусонных стражников витязь узнал, что первым город покинул некий приезжий воин, прибывший вчера с обозом, и что на выезде он свернул на западную дорогу.

— Значит нам по дороге, Ладомир, — улыбнулся Беляй. — Наконец-то я покажу тебе Беляевку, познакомлю со Златой. И вот тогда ты не отвертишься от нашей свадьбы.

Туман все сгущался и сгущался, и вскоре, подъезжая к селу, путники едва могли разглядеть уши своих коней. Но, помимо густой завесы тумана, село окутывала мертвая тишина.

Они въехали, постоянно оглядываясь и прислушиваясь, вздрагивая от каждого шороха и скрипа. Когда же где-то невдалеке дико заржал конь, мечи будто сами прыгнули в руки.

Из тумана выметнулся огромный черный жеребец. Ладомир бросился наперерез и успел подхватить коня под уздцы. Жеребец попробовал взбрыкнуть, но, почуяв железную руку витязя, присмирел, а Ладомир уже вовсю оглаживал его, бормотал в ухо что-то успокаивающее.

— Если караул спросонья ничего не попутал, этот жеребец был под тем всадником. Между прочим, отличный боевой конь, — пробормотал витязь, заглядывая тому в зубы. — Не то, что клячи под нами. Даже странно, что он так легко дался мне в руки.

— Есть только одна причина для этого, — тихо сказала Виста.

Ладомир нахмурился, бросил косой взгляд на Беляя.

— Я очень надеюсь, что ты ошибаешься, Виста.

— Я тоже, — она пожала плечами, направляя коня в ту сторону, откуда пришел жеребец.

Ладомир двинулся было следом, но Беляй ухватил его за плечо.

— О чем это вы толкуете?

— Подожди, Беляй, сейчас мы найдем хозяина этого отличного коня, и все выясним, — спокойно ответил витязь.

— Его следы ведут отсюда, — крикнула из тумана Виста. — Эй, куда вы пропали?

Воины быстро нагнали ее, застыли у распахнутых настежь ворот. Сквозь туман проступил высокий забор, чуть дальше темнела громада дома.

— Это дом старосты, — сообщил Беляй. — Но почему он не закрыл ворота? На него это непохоже.

Они настороженно въехали во двор. У крыльца Ладомир спешился, вынул боевой нож — мечом в доме не размахнуться. Толкнул дверь и тут же отшатнулся назад.

— Что там? — встревожился Беляй.

Ладомир успокаивающе махнул рукой и скрылся в доме, но вскоре появился на крыльце, волоча за собой мертвеца.

Тело принадлежал мужчине, и это было, пожалуй, все, что можно было сказать о нем с уверенностью. Его совершенно белое лицо казалось маской. Сколько не вглядывался в него Ладомир, но опознать не смог. Он хорошо помнил живые, полные странной силы глаза ночного гостя, но могли ли они принадлежать этому?

Ладомир обыскал тело и выхватил из-за пазухи свернутое трубкой и завернутое в кусок кожи письмо.

— Вот оно, — он с улыбкой помахал в воздухе письмом.

Виста подошла к трупу, внимательно пригляделась.

— Смотрите-ка, — она показала на маленькие капельки крови, застывшие на шее покойника. — У него высосали всю кровь, думаю, это работа вампира. У вас есть вампиры?

— У нас все есть, — ответил Ладомир. — Но почему это именно вампир? Почти вся нечисть любит человечью кровь. Те же ведьмы.

Виста отрицательно покачала головой.

— Они еще и человечину жрут. А этого глянь как аккуратно высосали.

— Может его и хотели сожрать, — пожал плечами Ладомир, — да мы помешали.

— Хватит спорить, его высосал вампир! — горячо воскликнула Виста. — В конце концов, может мне просто хочется увидеть вампира?!

Виста мечтательно улыбнулась, и Ладомир едва не уронил челюсть.

— Ты в своем уме? — осведомился он. — Сначала тебя баба-яга едва не сожрала, потом злыдни чуть не загрызли, вештица… э-э-э, тоже… Так теперь тебе вампира подавай?

— Ты ничего не понимаешь, Ладомир, — вздохнула девушка. — Вампиры — это же одни из самых древних существ на земле. У нас их практически полностью истребили. Если где и остались, то живут себе спокойно, как обычные люди, стараясь устроиться лекарями, попивают потихоньку кровушку, но так, чтобы никто не умер, иначе все — облава и смерть. Ведь им даже и спрятаться негде, лесов у нас мало, да и люди там не живут, а им, в отличие от прочей нечисти, без человека не прожить. А у вас тут раздолье, глухие леса, а вокруг села и деревни, люди.

— Ничего себе, — Ладомир покачал головой. — Да ты точно спятила.

Он оглянулся, ища поддержку у Беляя, но тот, погруженный в свои мысли, к их перебранке не прислушивался.

— Это была шутка, — буркнула Виста.

Витязь вытаращил глаза, но потом махнул рукой.

— Ладно, вампиры это или нет, а сматываться отсюда надо побыстрее, — он легко запрыгнул в седло, взглянул на Беляя. — Ты как, не передумал жениться?

— Нет, — серьезно ответил тот, хмурясь все больше и больше. — Я приехал за Златой. И я должен увидеть ее, живой или… — он не договорил, только крепче стиснул челюсти.

— Тогда поехали, — Виста подобрала поводья. — Может ей и удалось где-нибудь схорониться.

Едва они тронулись со двора, как в воротах показалось множество человеческих фигур.

— Люди? — пересохшими вдруг губами прошептал Беляй.

— Нет, — ответил Ладомир и зло добавил. — Уже нет.

Фигуры медленно выплыли из тумана и двинулись к ним. Это были мертвяки. Они были совсем свежие, еще не порченные гниением и разложением, и потому шли хотя и несколько неестественно, как и положено восставшим из мертвых, но достаточно быстро. Они надвигались молча, широкой шеренгой, отрезая все пути к бегству. За первой шеренгой показалась другая, за ней еще, и вскоре выход со двора оказался полностью перекрыт приближающейся толпой.

— Это ж деревенские, — Беляй облизал губы. — Я же почти всех знаю, этот здоровый впереди — кузнец, а вот и староста.

— Ты лучше глянь за ними, там идут доспешные, — мрачно посоветовал ему Ладомир. — Похоже, то городская дружина из обоза. Если они еще помнят, как держать меч.

Он не договорил, но всем было понятно и без слов, что дело — дрянь. Покойник не человек, его не остановишь одним ударом, а пока руки-ноги поотрубаешь…

В ворота подтягивались все новые и новые мертвяки, а некоторые, особо нетерпеливые, полезли через забор.

— Влипли, — Ладомир схватился за меч. — Нужно прорываться.

— Стойте, — остановила спутников Виста. — Их слишком много, завязнем в толпе, потеряем лошадей и тогда все.

— Хочешь предложить что-то другое? — зло осведомился Ладомир.

— Да, хочу, — в тон ему ответила Виста. — У меня есть заклятие на такой случай.

— Так действуй! — крикнул Ладомир, следя за подступающими все ближе и ближе мертвяками.

— Только одна проблема — я не ведьма, — тихо сказала Виста. — После заклинания я не смогу… двигаться… некоторое время…

— Великий Перун, всего-то? Я тебя на руках вынесу, вместе с лошадью, только расчисть дорогу! — нетерпеливо выкрикнул Ладомир.

Рядом раздался голодный звериный рык и витязь небрежно махнул мечом по подобравшемуся ближе всех покойнику. Черепушка того треснула, разбрызгав мозги, мертвяк отлетел в сторону, но почти сразу же закопошился, пытаясь подняться.

— Я надеюсь на тебя, — Виста на миг поймала глаза Ладомира.

— Давай! — зарычал воин. — Не медли!

Ослепительная вспышка ударила по глазам, заставив зажмуриться. А когда Ладомир открыл глаза… Будто огненный шторм прошел по двору. От ближайших мертвяков остались только обугленные кости. Те, что были в задних рядах еще двигались, объятые пламенем, и утробно рычали, но магический огонь быстро пожирал их плоть, и они падали один за другим.

В спину ударила волна жара от загоревшегося дома и Ладомир тронул коня.

— Едем, пока не спеклись, — бросил он. — А говорила не ведьма.

Ладомир покосился на Висту и похолодел. Девушка неподвижно лежала на шее лошади. Витязь аккуратно поднял ее и пристроил возле себя. Висту била крупная дрожь, а лицо побелело, как у покойника.

Огибая еще шевелящиеся останки, они торопливо выбрались на улицу. Заклинание Висты оказалось чрезвычайно мощным и здесь царило такое же опустошение. Большая часть мертвяков лежала, мирно догорая и обугливаясь, а те немногие, кому удалось избегнуть пламени, улепетывали со всех ног.

— Могучая у тебя подруга, — с уважением заметил Беляй.

— Она еще не такое может, — гордо ответил Ладомир. — Ты бы видел, как она на болоте бабу-ягу прикончила. А с вештицой как разобралась — вот это было дело. Виста, она такая…

Витязь с нежностью поглядел на девушку. Ее лицо уже порозовело, вскоре она открыла глаза и попробовала оглядеться.

— Лежи спокойно, мы подъезжаем к дому Златы, — сообщил Ладомир. — Проверим ее и обратно, в город, а там тебя лекари живо на ноги поставят.

Она покачала головой.

— Мне не нужны лекари. На ноги я встану и без них. Или ты надеешься, что я всю дорогу просижу у тебя в седле?

Заметив, как краска заливает его лицо, она спрыгнула на ходу с коня, пошатнулась, кое-как забралась на лошадь и насмешливо добавила:

— Даже не надейся.

2

Возле дома невесты Беляй спешился и молнией метнулся к дверям.

— Поосторожнее там! — крикнул ему вслед Ладомир.

Но Беляй отсутствовал недолго. На крыльцо он вышел темнее тучи.

— Там никого нет, — с горечью сказал он.

Опустив голову, он двинулся к коню. Ладомир и Виста переглянулись. Витязь хотел как-то подбодрить друга, но так и не смог отыскать подходящих слов.

Звонкий девичий голосок, нарушивший тишину, заставил всех вздрогнуть.

— Беляй!

Из тумана вынырнула девушка, одетая в тонкую сорочку, бросилась к Беляю и утонула в его объятиях.

— Невероятно, — недоверчиво прошептала Виста. — Как она уцелела?

— Ты же сама обнадежила его, — заметил Ладомир.

— Я хотела приободрить его, — Виста буквально сверлила глазами девушку. — Ладомир, не подумай, что я завидую, но она мне не нравится.

— Завидуешь, — спокойно отозвался Ладомир. — Вы, бабы, всегда завидуете друг другу!

— Эй, что за глупости?! — возмутилась Виста.

— Это была шутка.

Виста наградила его свирепым взглядом. Ладомир же не отрывал глаз от Златы.

— Слишком бледное лицо для человека, — наконец прошептал он, поглаживая черен меча. — Мертвяк?

— Хуже, — сощурилась Виста. — По-моему, она и есть вампир.

Ладомир стиснул челюсти.

— Беляй! — крикнул он. — Отойди от нее!

Беляй, осыпавший лицо Златы поцелуями, похоже, не услышал его, и тогда Ладомир послал лошадь вперед.

— Подожди, надо все обдумать, — попыталась остановить его Виста.

— Пока мы будем думать, она угробит его!

Ладомир подъехал ближе, с каждым шагом убеждаясь в правоте Висты. Лицо Златы было совершенно белое, обескровленное, звериные глаза отливали кровавым светом. А ее длинные когти скользили в опасной близости от яремной жилы Беляя.

— Беляй, опомнись! — крикнул Ладомир встревоженно. — Это не Злата!

Беляй, наконец, услышал его, и повернул голову.

— Что ты несешь, Ладомир? Это моя невеста! — в его голосе прозвучал гнев.

Ладомир вдруг вспомнил про кольчугу. Ту самую серебряную кольчугу, которую Беляй подарил ему и которую отвергла Злата. Похоже, его друг встречается с вампиршей бес знает сколько времени!

— Беляй, вспомни серебряную кольчугу! — рявкнул Ладомир.

Резкий голос витязя все-таки несколько остудил пыл Беляя. Воин отстранился от Златы и заглянул ей в глаза.

— Скажи, что он лжет, Злата. Я знаю, ты не обманешь меня. Скажи мне правду.

Она молчала, и ее молчание было красноречивее любых слов. Беляй поник и как будто постарел лет на двадцать. Неужели он был так слеп? Весь его мир, все его будущее рушились прямо на глазах.

— Злата! — почти простонал он. — Скажи что-нибудь!

Но она ничего не сказала. Злата вырвалась из рук жениха и обернулась к Ладомиру. Лицо ее исказилось в жуткой гримасе и страшный животный рык вырвался из ее горла, заставив лошадь Ладомира подняться на дыбы и испуганно попятиться. Затем черты лица Златы разгладились, и она вновь повернулась к Беляю.

— Любимый, разве это имеет значение для нашей любви? — с тоской в голосе сказала Злата.

— Значит, это правда? — выдавил Беляй, чувствуя, как сжимается его грудь, как перехватывает дыхание.

— Беляй, ты любишь меня? — голос Златы буквально разрывал ему сердце.

— Я любил тебя! Я люблю тебя! — выкрикнул он. — Но… Я не могу…

— Что? Что ты не можешь? Ты не можешь меня любить? Только потому, что я не похожа на других, ты не можешь меня любить? — в глазах ее сверкнули слезы.

— Злата! — Беляй порывисто шагнул вперед и с силой обнял девушку.

Ладомир и Виста ахнули.

— Беляй! Что ты делаешь? — вскричал витязь.

Он рванулся было к другу, но Виста успела перехватить поводья его лошади.

— Не мешай! Беляй все решит сам.

— Хотел бы я надеяться.

Злата неожиданно склонила голову и ее губы прикоснулись к шее Беляя.

— Беляй!

Ладомир скатился с лошади и бросился к товарищу, с ужасом осознавая, что никак не успевает. Белоснежные клыки вонзились в шею Беляя, и он отшатнулся, зажимая хлестнувшую из раны кровь.

— Оставь его, тварь!

— Нет, Ладомир!

Беляй жестом остановил рвущегося в бой Ладомира.

— Это мое дело! — его лицо было искажено, а голос страшен.

Беляй медленно приблизился к Злате. Сквозь пальцы его ладони толчками выплескивалась кровь.

— Зачем ты сделала это? — спросил он, ощущая как его сердце разрывается от боли.

— Прости, но я не хочу потерять тебя. Я бы не смогла жить без тебя. Но теперь мы всегда будем вместе. Всегда — значит вечно.

— Вечно? Вечно быть таким, как эти! — Беляй махнул рукой в сторону обгоревших мертвяков.

— Нет! Такой как я. Ты станешь высшим существом, ты станешь почти богом. Но самое главное — мы будем вместе всегда.

Беляй стал отступать, отрицательно качая головой.

— Нет, Злата, я не хочу стать таким, — в его голосе послышалось презрение.

— Так вот чего стоит твоя любовь, — с обидой сказала Злата, а затем добавила, повысив голос. — Ты такой же, как все! Любовь лишь красивое слово, которым можно прикрыть свою похоть.

— Нет, Злата, — голос Беляя был едва слышный. — Я по-прежнему люблю тебя, даже такой. Но в жизни человека есть не только любовь.

— Вот она, мужская правда! — гневно закричала Злата. — Но теперь это не имеет значения. Скоро ты станешь другим!

— Я никогда не стану таким как ты! — крикнул Беляй.

— У тебя нет выбора, — Злата усмехнулась.

— Нет!

— Ты уже становишься. Поверь мне, осталось недолго, — в ее голосе слышалось торжество.

Она поднялась в воздух, оглянулась на подступавшего с мечом Ладомира, растянула в злобной усмешке губы, и стремительно нырнула в туман.

— Я еще доберусь до тебя! — заорал ей вслед Ладомир.

Он подбежал к осевшему на землю Беляю, поспешно перевязал его рану, но кровь не останавливалась, упрямо пробивая дорогу через все бинты и тряпицы. Кровавая лужа возле Беляя все ширилась и ширилась, а лицо его было уже белое как мел.

— Кровь не может свернуться, — тихо сказала Виста. — Злата что-то впрыснула в рану.

— Я не хочу стать таким, как она, — прошептал Беляй. — Убейте меня, а потом сожгите труп!

Ладомир с надеждой посмотрел на Висту. Но та только сокрушенно развела руками.

— Я не могу ему помочь!

— Убейте, — прошептал снова Беляй. — Прошу вас. Ладомир, мы сражались с тобой бок о бок. Сделай это для меня.

Ладомир поиграл желваками, и медленно потянул из-за голенища нож.

— Ладомир, забери моего коня, не хочу, чтобы его сожрали эти… И все остальное тоже — меч, доспехи, я хочу, чтобы они попали в достойные руки. И давай быстрее, что-то нехорошо мне.

— Прости меня, Беляй, — одной рукой витязь прижал друга к себе, а второй приставил к его спине нож. — Ты был хорошим воином и отличным другом.