Она не из тех, кто сражается до последнего, и одной только возможности одолеть противника ей мало. Но это не значит, что ею можно пренебречь. Она словно змея, свернувшаяся кольцами в траве и готовая ужалить исподтишка, а сострадания у нее еще меньше, чем у змеи. Ее надо опасаться, особенно здесь. Ланфир всегда утверждала, что Теларанриод - ее вотчина, но на самом деле в Мире Снов Могидин способна делать многое, что не под силу Ланфир. Правда, там, в мире плоти, Ланфир сильнее, и я думаю, что Могидин не решилась бы бросить ей вызов.
      Найнив поежилась. В ее сознании страх мешался с яростью.
      Лучница оглянулась на Кейна. Тот вроде был занят своим делом, но на всякий случай Бергитте понизила голос:
      - Она пригрозила, что заставит меня рыдать в одиночестве вечно, покуда вращается Колесо.
      - И тем не менее ты готова помочь?
      - В меру своих сил, Найнив. Я уже говорила, что ты не должна рассчитывать на многое. - Она снова бросила взгляд на продолжавшего точить свой меч Кейна. - Мы еще увидимся с тобой, Найнив. Если, конечно, ты не полезешь на рожон и останешься в живых.
      Взмахнув на прощание серебряным луком, Бергитте подошла к Кейну, обняла его за плечи и что-то прошептала на ухо. Он рассмеялся, и оба исчезли.
      Найнив покачала головой. Все, как сговорились, только и твердят об осторожности, даже эта героиня преданий. Правда, она обещала помочь, но сама же призналась, что толку от нее не больно много. А между тем здесь, в Танчико, - одна из Отрекшихся.
      Одна мысль о Могидин, о том, что эта женщина сделала с ней, распалила ярость Найнив так, что Сила забила в ней с удвоенной мощью. Неожиданно она вновь оказалась в большом зале с диковинами - видимо, ее привела туда надежда на возвращение Могидин. Однако там никого не было. Ярость и Сила бушевали в Найнив так, что она, пожалуй, могла почернеть, как головешка. Могидин, да и любой из Черных сестер ничего не стоило бы обнаружить ее, но Найнив упорно удерживала поток Силы. Возможно, она даже хотела, чтобы они нашли ее, - тогда она показала бы им, на что способна. Вот, например, Тимэйл - наверняка она до сих пор остается в Тел'аран'риоде. Если вернуться в спальню, можно будет поставить ее на место - раз и навсегда. Небось тогда и остальные задумаются.
      Найнив даже застонала при этой мысли, но тут же вспомнила о Могидин. На что это она смотрела с улыбкой, хотелось бы знать? Подойдя к застекленному шкафу на резных деревянных ножках, Найнив заглянула внутрь. Там находилось несколько искусно выполненных статуэток, но Найнив сразу поняла, что именно порадовало взгляд Отрекшейся. В центре витрины на красной лакированной деревянной подставке стоял диск, разделенный волнистой линией на две равные части. Одна сияла белизной, другая была чернее ночи. Найнив видела подобный и знала, что изготовлен он из квейндияра. Таких дисков существовало всего семь. Он представлял собой не что иное, как одну из семи печатей, удерживавших Темного в его узилище в Шайол Гул. Пожалуй, это открытие имело огромное значение. Такое же, как и находка того, что таит здесь угрозу для Ранда. Нельзя допустить, чтобы печать Шайол Гула попала в руки Черных Айя.
      Найнив вдруг заметила свое отражение в зеркальной верхушке застекленного шкафа - кареглазая тарабонская кокетка с длинными медовыми косами и капризно надутыми губками, - складки темно-зеленого шелка отчетливо обрисовывали ее грудь и бедра. Свечения саидар, естественно, не было видно. В таком обличье Найнив и сама себя не узнала бы. Она поразмыслила, не взять ли двухцветный знак, который почти кричал об Айз Седай.
      - Я могу быть осторожной, - проворчала Найнив. Однако немного помедлила. Сила продолжала клокотать в ней, но в конце концов гнев Найнив ослаб. Так или иначе, ярость - плохой помощник в ее поисках. А как бы ни была важна печать, ей надо найти нечто иное. И находится это нечто здесь, среди выставленных на обозрение редкостей. Скользнув взглядом по скелету зубастой ящерицы футов в тридцать длиной, Найнив закрыла глаза. К нужно то, что таит угрозу для Возрожденного Дракона.
      Еще одно перемещение - и она оказалась возле стены, но другую сторону натянутого на столбиках белого шелкового каната, прямо перед белым каменным постаментом. На постаменте лежали ожерелье и два браслета из темного металла. Трудно было предположить, что в этих предметах может таиться угроза. Тем не менее она перенеслась именно к ним.
      Пожав плечами, Найнив протянула руку к постаменту, и... Боль, тоска, страдание - невозможно перечислить все горестные чувства, мгновенно захлестнувшие ее. Она поспешно отдернула руку, но еще продолжала чувствовать отзвуки пережитого потрясения. Никаких сомнений не оставалось. Черные Айя охотились именно за этим. Она нашла то, что искала. Это ожерелье и эти браслеты в реальном мире, так же как и в Тел'аран'риоде, лежат на белокаменном постаменте.
      Она обернулась, бросив взгляд на витрину, в которой хранилась печать из квейндияра, и припомнила, где стояла Могидин и куда она смотрела. На эту печать, а также на браслеты и ожерелье - точнее, ошейник. Должно быть, Могидин уже знает. Но...
      Все вокруг завертелось, слилось в пятно, расплылось, исчезло.
      - Просыпайся, Найнив, - бормотала Илэйн, подавляя зевоту и тряся спящую подругу за плечи. - Часто уж всяко прошел. Я ведь тоже хочу поспать. Просыпайся же, а не то я суну твою голову в ведро с водой посмотрим, как тебе это понравится.
      Найнив резко раскрыла глаза и уставилась на Илэйн.
      - Если она уже знает, что это такое, почему не отдает им? - пробурчала Найнив. - И если они знают, кто такая она, то почему ей приходится посещать дворец в Тел'аран'риоде? Неужели она и от них все скрывает?
      - Найнив, о чем ты?
      Тряхнув головой, Найнив прислонилась спиной к изголовью кровати, оправила свою шелковую сорочку и многозначительно сказала:
      - Сейчас поймешь, о чем я.
      Рассказ Найнив Илэйн выслушала, разинув рот, и обессиленно опустилась на край кровати задолго до того, как он был закончен. Поиски. Могидин. Бергитте и Гайдал Кейн. Ожерелья и браслеты из черного металла. Асмодиан в Пустыне. Одна из печатей узилища Темного - в Панаршем Дворце. Изменение облика под Рендру. Если бы не угрюмое, сосредоточенное лицо Найнив, всю эту невообразимую историю можно было бы принять за одну из баек Тома.
      У Эгинин, сидевшей скрестив ноги и положив руки на колени, вид был почти недоверчивый. Илэйн надеялась, что Найнив не станет ругаться из-за того, что она развязала путы пленной шончанки.
      Самым устрашающим было известие о Могидин. Отрекшаяся - в Танчико! Ужасна была сама мысль о том, что Отрекшаяся смогла так запросто войти в комнату и заставить их все выложить, связав обеих Силой. А Илэйн ничего не могла вспомнить. Ей чуть плохо не стало.
      - Если Могидин скрывает то, что ей известно, даже от Лиандрин, промолвила Илэйн, - это, пожалуй, похоже на то, что тебе говорила о ней Бергитте.
      О Свет, подумала девушка, Найнив действительно разговаривала с Бергитте!
      - Что бы там ни затевала Могидин, - сердито пробурчала Найнив, - она еще свое получит. Но сейчас главное - забрать оттуда печать и ожерелье с браслетами.
      Илэйн покачала головой:
      - Вот уж не знаю, какую опасность для Ранда могут представлять украшения. Может, это какой-нибудь тер'ангриал? Как они выглядели, эти браслеты и ожерелье?
      - Именно так, как обычно выглядят браслеты и ожерелья, - устало отрезала Найнив. - Два сочлененных браслета из какого-то черного металла и ожерелье им под стать - широкое такое, на ошейник смахивает...
      Взгляд ее метнулся в сторону Эгинин, но Илэйн повернулась к шончанке еще раньше.
      Темноволосая пленница невозмутимо привстала на коленях, потом вновь опустилась на пятки:
      - Я никогда не слышала, чтобы ай'дам делали для мужчины. Насколько мне известно, никто никогда и не пытался управлять мужчинами, способными использовать Силу.
      - И тем не менее эти штуковины изготовлены именно с такой целью, медленно проговорила Илэйн, до последнего времени считавшая, что ничего подобного не существует. Хорошо еще, что Найнив опередила Черных Айя и теперь есть возможность помешать им использовать это - чем бы оно ни было - против Ранда.
      Заметив, что у Эгинин освобождены руки, Найнив сердито прищурилась, но высказываться на сей счет не стала.
      - Должно быть, пока об этом известно только Могидин, - предположила она. - Если нам удастся проникнуть во дворец, мы заберем оттуда печать и... эти штуковины. А если нам удастся вывести с собой и Аматеру, то против Лиандрин и ее компании выступят Панарший Легион, Гражданская Стража, а возможно, и Белоплащники. Вот уж тогда мы зададим им трепку. Но сейчас главное - незаметно пробраться во дворец.
      - Я об этом уже думала, - сказала Илэйн. - Ты права, но вот мужчины наверняка будут возражать.
      - Предоставь их мне, - заявила Найнив, - я с ними...
      Из-за двери, где стоял на страже Том, донеслись глухой удар и мужской возглас.
      Илэйн метнулась к двери и рывком распахнула ее, на ходу окружая себя саидар. Найнив кубарем скатилась с кровати и бросилась к выходу. За ней поспешила и Эгинин.
      В коридоре они увидели Тома, который в этот момент поднимался на ноги, держась рукой за голову. Джуилин со своим посохом и Домон с дубинкой стояли рядом. У их ног валялся ничком какой-то белобрысый малый.
      Илэйн подбежала к Тому и помогла ему встать. Менестрель благодарно улыбнулся, но попытался отвести ее руки в сторону:
      - Со мной все в порядке, дитя. С этим, однако, было трудно согласиться. На виске у Тома набухала изрядная шишка.
      - Этот тип шел по коридору и вдруг ни с того ни с сего съездил мне ногой по голове. Не иначе как нацелился на мой кошелек.
      Ох уж этот Том, подумала Илэйн, получил ногой в висок, а знай твердит "все в порядке" да "все в порядке".
      - Этот проходимец так бы и удрал с кошельком, когда бы я, как раз вовремя, не поднялся посмотреть, не пора ли сменить Тома, - сказал Джуилин.
      - А я, выходит, тут вовсе ни при чем, - буркнул Домон.
      Обычно моряк и ловец воров постоянно обменивались сердитыми взглядами, но на сей раз они вовсе не смотрели друг на друга, в следующее мгновение Илэйн поняла почему.
      Найнив и Эгинин выскочили в коридор в одних сорочках. Джуилин поглядывал на обеих с восхищением, которое наверняка не понравилось бы Рендре. Впрочем, ловец воров старался, чтобы его внимание не было слишком очевидным. Иное дело Домон - он таращился на Эгинин с откровенным, нескрываемым восторгом.
      Найнив и Эгинин одновременно сообразили, в чем дело, но повели себя совершенно по-разному. Найнив, одетая в тончайшую шелковую сорочку, бросив на ловца воров неодобрительный взгляд, степенно, хоть и напряженной походкой, удалилась в комнату, а потом выглянула из-за дверного косяка. Льняная сорочка Эгинин была гораздо длинней и плотней полупрозрачного одеяния Найнив, однако отважная, как Страж, всегда, даже в плену, невозмутимая шончанка невесть отчего испуганно охнула, залилась румянцем и мигом спряталась за дверью.
      Из некоторых комнат на шум выглядывали люди, но, завидев лежащего на полу мужчину, тут же благоразумно скрывались и, судя по доносившимся изнутри скрипам и скрежету, принимались подтаскивать к дверям кровати или шкафы.
      Наконец-то и Эгинин, все еще красная до корней волос, выглянула из-за косяка. Илэйн ничего не понимала. Да, шончанка была в сорочке, но та ведь не прозрачнее же тарабонского платья Илэйн. Разумеется, Джуилин и Домон не смели так нагло пялиться. Илэйн строго воззрилась на эту парочку, вознамерившись суровым взглядом немедля призвать их к порядку.
      К несчастью, Домон был слишком занят - он потирал губу, посмеивался и не замечал яростных взглядов Илэйн. Хорошо еще, Джуилин заметил, хоть и вздохнул сокрушенно - мол, не в чем ему каяться. Все они, мужчины, таковы. Джуилин, стараясь не глядеть на Илэйн, склонился над поверженным мужчиной и перевернул его на спину. Нападавший оказался стройным и довольно привлекательным.
      - Да ведь я знаю этого типа! - воскликнул Джуилин. - Он как-то и меня пытался ограбить. Во всяком случае, тогда я счел его грабителем, но теперь... Не верю я в такие совпадения.
      Эгинин и Найнив, обе раскрасневшиеся, выглядывали из-за двери. Илэйн обеспокоенно переглянулась с Найнив. Скорее всего, этот незнакомец не был соглядатаем Лиандрин. С какой стати Черным Айя посылать кого-то вынюхивать и высматривать под дверями, не проще ли было бы нанять уличных головорезов? Илэйн и Найнив, не сговариваясь, обернулись к Эгинин.
      - Он - шончан, - помедлив, сказала та.
      - Небось тебя выручать заявился? - проворчала Найнив.
      Эгинин покачала головой:
      - Искал он меня, это точно, но никак не для того, чтобы вызволить. Если он догадался, что я отпустила на волю Бетамин, то наверняка вознамерился со мной... побеседовать. - Илэйн подумалось, что это была бы не слишком приятная беседа, а Эгинин, будто в подтверждение, добавила: Он может доставить неприятности и вам, если сочтет вас моими друзьями, а тем более если узнает, что вы - Айз Седай. Лучше всего было бы перерезать ему горло.
      Здоровенный иллианский контрабандист бросил на женщину изумленный взгляд, а у Джуилина и вовсе челюсть отвисла. Том, однако, задумчиво кивнул. Задумчивость его внушала Илэйн опасения.
      - Мы сюда не для того явились, чтобы резать шончанские глотки, заявила Найнив таким тоном, будто могла и передумать. - Байл, Джуилин, вынесите его в проулок за гостиницей. Этому проходимцу сильно повезет, если к тому времени, когда он придет в себя, на нем останется хотя бы исподнее. А ты, Том, сходи к Рендре и скажи, чтобы в Палату падающих лепестков подали крепкого чаю. И спроси, не найдется ли у нее ивовой коры или ацемы - я приготовлю отвар для твоей шишки.
      Трое мужчин растерянно переглянулись, и Найнив прикрикнула:
      - Пошевеливайтесь же, а мы займемся своими делами.
      Илэйн едва успела войти в комнату, как Найнив захлопнула дверь и принялась натягивать через голову платье. Эгинин тоже торопливо одевалась, словно мужчины до сих пор на нее смотрели.
      - Эгинин, ты бы лучше не обращала на них внимания, - промолвила Илэйн. Эгинин была даже постарше Найнив, но при всей своей многоопытности в других отношениях ничего не смыслила в мужчинах, почему Илэйн и сочла возможным дать ей совет. - Уж не знаю почему, но смущение их только подстегивает. Да и выглядела ты вполне прилично.
      - Прилично? Я не служанка и не танцовщица ши!..- негодующе воскликнула она, просунув голову в ворот платья, а потом смущенно добавила: - А он довольно симпатичный. Раньше я этого не замечала.
      Интересно, кто они такие, эти танцовщицы ши? - подумала Илэйн, помогая Эгинин застегнуть платье.
      - Рендре может не понравиться, если ты позволишь Джуилину ухаживать за тобой.
      - Ловцу воров? - искренне удивилась шончанка. - Нет, я имела в виду Байла Домона. Кажется, он надежный человек, только не в ладах с законом.
      Илэйн лишь покачала головой. Вкусы у всех разные. Найнив, например, влюблена в Лана, а вид у Стража довольно устрашающий. А уж о Байле Домоне и говорить нечего - поперек себя шире. Здоровенный, как огир!
      - Ты разболталась, словно Рендра, - раздраженно заявила Найнив, обращаясь к Илэйн. - Может, ты кончишь разглагольствовать о мужчинах и тряпках да вспомнишь о том, что нам необходимо выработать план действий. Причем поскорее, а то вернутся мужчины и наверняка захотят сделать по-своему. У меня нет охоты с ними препираться. Ты еще не кончила возиться с этой шончанкой? Мне тоже не помешала бы помощь.
      Быстро застегнув последнюю пуговку на спине Эгинин, Илэйн подошла к Найнив и принялась возиться с тремя рядами пуговиц на ее платье. Найнив хмуро косилась на подругу из-за плеча, придерживая косы на затылке. Вид у девушки был невозмутимый, хотя внутри все клокотало. Сначала Найнив по подсказке Рендры выряжается в наимоднейшее платье с узким лифом, которое без посторонней помощи не наденешь, а потом заявляет, будто другие только и делают, что болтают о нарядах. А она, Илэйн, между прочим, думала о деле.
      - Найнив, у меня есть соображения насчет того, как незаметно пробраться во дворец. Слушай...
      По мере того как Илэйн раскрывала свой замысел, лицо Найнив светлело. К тому же и у Найнив нашлось что предложить. Кое-что подсказала Эгинин. Найнив при этом поджала губы, но отвергать с ходу дельные советы не стала. К тому времени, когда женщины полностью оделись и собрались спуститься в Палату падающих лепестков, у них уже был готов детальный план, и они не намеревались позволять мужчинам изменить его хоть на йоту. Могидин заправляет в Панаршем Дворце или Черные сестры - они и глазом моргнуть не успеют, как останутся с носом.
      ГЛАВА 53
      ЦЕНА УХОДА
      На весь общий зал постоялого двора "Винный Ручей" горело всего три свечи да две лампы - и свечей, и масла было в обрез. У стен больше не красовались копья и алебарды, да и бочка со старыми мечами опустела. Сдвинутые вместе лампы стояли на высокой каминной полке. В их свете Дейз Конгар, Марин ал'Вир и другие из Круга Женщин просматривали списки скудных запасов провизии. Еды в Эмондовом Лугу оставалось совсем немного. Перрин старался не слышать женщин.
      За одним из столов Фэйли мягко, но настойчиво водила ножом по точильному камню - вжик-вжик, вжик-вжик. Перед ней лежал лук, а на поясе висел ощетинившийся стрелами колчан. Оказалось, что Фэйли неплохо стреляет. Правда, лук ей дали такой, из каких стреляли мальчишки, но Перрин надеялся, что девушка об этом не догадается. Натянуть двуреченский длинный лук ей не под силу, но разве Фэйли это признала бы!
      Сдвинув топор, чтобы он не врезался в бок, Перрин попытался сосредоточиться на том, о чем говорили сидевшие за одним столом с ним мужчины. Правда, и их внимание не всегда было приковано к тому, что его заслуживало.
      - У них там лампы, - бурчал Кенн, - а мы должны обходиться сальными свечами. - Старик покосился на пару свечек в медных подсвечниках.
      - Да будет тебе, Кенн, - устало проговорил Там, доставая из-за пояса, на котором висел меч, трубку и кисет с табаком. - Можешь ты хоть когда-нибудь не ворчать?
      - Кабы это нам приходилось читать, писать да подсчитывать, - добавил Абелл, не вполне сумев скрыть раздражение, - так и лампы были бы у нас. Голова его была обвязана тряпицей.
      Словно для того, чтобы напомнить кровельщику, кто здесь мэр, Бран поправил висевший на своей груди серебряный медальон:
      - Не отвлекайся на ерунду, Кенн. Я не допущу, чтобы ты впустую тратил время Перрина.
      - Да я просто подумал, что нам бы и самим лампы не помешали. Что тут худого? Пусть Перрин сам скажет, занимаю я его время попусту или нет.
      Перрин вздохнул - было уже поздно, и глаза у него слипались. А тут еще Кенн со своим нытьем. Хоть бы сегодня выпала очередь представлять Совет Деревни кому-нибудь другому - Харалу Лухану, Джеку Тэйну, Сэмилу Кро. Кому угодно, кроме этого зануды. Порой Перрину хотелось, чтобы кто-нибудь из этих людей обернулся к нему и заявил: "Это дело мэра и Совета, малец, а твое место в кузнице. Ступай туда, а коли понадобишься, за тобой пошлют". А они вместо этого заботились, как бы не занять напрасно его драгоценное время... Да, время. Сколько раз нападали троллоки за семь дней, прошедших с первого налета? Кажется, прошло не больше семи дней.
      Повязка на голове Абелла вызывала у Перрина досаду. Айз Седай Исцеляли только самые тяжелые раны - всех, кто мог обойтись без их помощи, отсылали к Дейз. Правда, особо тяжело пока еще никто ранен не был, но, как с кривой усмешкой заметила Верин, возможности Айз Седай вовсе не безграничны. Видимо, хитрость с камнями для катапульт стоила им немалых усилий и они слишком устали, чтобы Исцелять всех подряд. Перрину не хотелось думать о пределах возможностей Айз Седай. Тяжелораненых не так уж много. Пока.
      - Стрел у нас в достатке? - спросил Перрин. Вот о чем ему следовало заботиться.
      - Хватает, - отозвался Тэм, зажигая трубку от одной из свечей. Большую часть выпущенных стрел мы подбираем и возвращаем назад. Во всяком случае те, что успеваем собрать, пока светло. По ночам они оттаскивают своих мертвецов - думаю, чтобы потом их сожрать, - и эти стрелы, понятное дело, пропадают.
      Остальные мужчины тоже полезли в карманы за трубками. Кенн недовольно заметил, что, оказывается, забыл свой кисет. Бран с ворчанием угостил кровельщика табаком. Лысина мэра поблескивала в свете свечей. Перрин почесал лоб - о чем еще он должен спросить? О частоколе? Теперь стычки происходили в основном у самого частокола, особенно ночные. Сколько раз троллоки чуть не прорвались в деревню? Три? Четыре?
      - А копья да алебарды у всех есть? И можем ли мы из чего-нибудь наделать новых? Ответом ему было молчание.
      - Ты спрашивал об этом вчера, - мягко заметил Абелл, - и Харал сказал, что давно переделал на оружие все вилы и косы. Сказать начистоту, оружия у нас больше, чем тех, кто может сражаться.
      - Ах да, верно. Просто вылетело из головы. Внимание Перрина привлек обрывок разговора, который вели женщины.
      - Главное, чтобы мужчины не прознали, - тихонько промолвила Марин.
      - Само собой, - хмыкнула Дейз. - Ежели эти остолопы проведают, что мы сидим на половинном пайке, то сдуру и сами станут есть вдвое меньше, а мы не можем...
      Перрин закрыл глаза. Ему бы хотелось закрыть и уши. Все понятно: мужчины сражаются, и им необходимо поддерживать силы. Женщины едят вдвое меньше, потому что не участвуют в схватках. Кроме, конечно. Дев и Фэйли. Правда, у той все-таки хватало ума не лезть в рукопашную. Перрин специально отыскал для нее лук, чтобы она держалась за частоколом. У этой девушки хватило бы отваги и на двоих мужчин.
      - По моему разумению, Перрин, тебе надобно выспаться, - предложил Бран. - Это не дело - спать урывками, часок здесь, полчасика там.
      Перрин яростно поскреб бороду, стараясь придать себе бодрый вид:
      - Высплюсь потом, когда все закончится. А кстати, все ли мужчины высыпаются? Я видел, как некоторые...
      Передняя дверь со стуком распахнулась, и на пороге появился сухопарый Даннил Левин. Он был одет в кожу, в руке держал лук, а на поясе у него висел взятый из бочки меч. Когда выдавалась свободная минутка, Тэм учил молодых людей сражаться мечом, а иногда им давал уроки и кто-нибудь из Стражей.
      Не успел Левин открыть рот, как Дейз крикнула:
      - Эй, Даннил, тебя что, в амбаре воспитывали?
      - Ты бы уж не ломал мою дверь, - добавила Марин, одновременно делая замечание пареньку и напоминая Дейз, чей это дом.
      Даннил кивнул головой и откашлялся.
      - Прошу прощения, госпожа Марин, - поспешно сказал он. - Прошу прощения. Мудрая. Извините, что вломился, но у меня известие для Перрина. - Он торопливо, словно боялся, что женщины выставят, направился к столу. Перрин, Белоплащники привезли человека, который хочет поговорить с тобой. Только с тобой - с другими он говорить отказывается. Они довезли его лишь до околицы, а он очень тяжело ранен. Боюсь, до постоялого двора ему не добраться.
      Перрин вскочил с места:
      - Я иду.
      Хорошо еще, что это не нападение. Ночные атаки отражать было труднее всего.
      Фэйли схватила свой лук и догнала Перрина, прежде чем он дошел до двери. Из темного угла у подножия лестницы поднялся и Айрам. Порой Перрин и вовсе забывал о молодом Лудильщике. Выглядел Айрам странно- пестрый кафтан перепачкан сажей, за спиной меч, а на лице никакого выражения, немигающие глаза сверкают. С того дня, как Айрам взял меч, ни Раин, ни Ила не разговаривали со своим внуком. И с Перрином тоже.
      - Если ты собрался идти, идем, - грубовато бросил Перрин, и Айрам пристроился сзади.
      Молодой Лудильщик таскался за Перрином повсюду, словно пес, а если и отставал, то тут же цеплялся к Тэму, Айвону или Томасу, чтобы те научили его лучше владеть мечом. Кажется, Перрин заменил ему и семью, и родной народ. Сам Перрин предпочел бы обойтись без этого, но деваться было некуда.
      Луна освещала крытые соломой крыши. Мало в каком доме светилось больше одного окна. Деревня была погружена в сон, но постоялый двор снаружи охраняли Спутники, вооруженные луками и мечами. Их было около трех десятков. Хотя поначалу Перрина коробило от одного слова "Спутники", в последнее время он стал ловить себя на том, что и сам им пользуется. Охраняли Перрина, куда бы он ни направился, неспроста. На Лужайке больше не паслись коровы и козы. Над Винным Ручьем, за этим обвисшим сейчас дурацким знаменем с волчьей головой, горели походные костры и белели плащи окружавших их людей. Никто не хотел принимать Белоплащников на постой в свои и без того переполненные дома, да и Борнхальд не позволил бы своим солдатам рассредоточиться. Похоже, этот человек опасался, что жители деревни нападут на него и его людей. Он считал, что если они следуют за Перрином, стало быть, являются Приспешниками Темного. Сейчас даже Перрин не мог разглядеть лиц собравшихся у костров людей, но ему чудилось, что он ощущает на себе взгляд Борнхальда - неотрывный, выжидающий, полный ненависти.
      Даниил отрядил десятерых Спутников сопровождать Перрина. Молодые парни, которым следовало бы делить с ним юношеские забавы, должны были составить его эскорт. Даниил возглавил Спутников и зашагал вперед по темной улочке, но Айрам не присоединился к нему. Он держался Перрина, и никого больше. Фэйли тоже не отходила от Перрина ни на шаг. Темные глаза девушки поблескивали в лунном свете. Она озирала окрестности с таким видом, будто только в ней была его единственная защита.
      Перегораживавшие Старый Тракт фургоны были отодвинуты в сторону, чтобы пропустить в Эмондов Луг возвратившийся патруль Белоплащников. Два десятка воинов в снежно-белых плащах и сверкающей броне сидели верхом, сжимая в руках копья. Кони били копытами, да и всадники явно не желали ждать. В лунном свете любой мог увидеть этих солдат издалека, а троллоки и в темноте - глаза у них были не хуже, чем у Перрина. Однако Белоплащники настаивали на том, чтобы выезжать на патрулирование, и, возможно, в этом был свой резон. Порой они привозили кое-какие сведения, да и троллоков, надо полагать, несколько тревожили постоянные вооруженные разъезды. Однако не худо заранее знать, что они затевают, - так было бы больше пользы.
      Жители деревни и укрывшиеся в ней окрестные фермеры, некоторые в старых панцирях и заржавленных шлемах, сбились в кучку, окружив лежащего на дороге человека в фермерском кафтане. Завидя Перрина и Фэйли, они расступились. Перрин подошел и опустился на колено.
      Пахло кровью. На лице лежащего человека поблескивал в лунном свете пот. Здоровенная, в большой палец толщиной, троллокова стрела торчала у него из груди.
      - Перрин Златоокий... - задыхаясь, прохрипел раненый. - Должен... прорваться к Пер... рину... Златоокому.
      - Послал кто-нибудь из Айз Седай? - спросил Перрин, мягко просунув ладонь под затылок раненого и приподняв ему голову. Он не стал дожидаться ответа - похоже, у этого человека не было надежды дотянуть до прихода Айз Седай. - Я - Перрин.
      - Златоокий? Я... плохо... вижу.- Невидящие глаза были устремлены прямо в лицо Перрину. Этот малый непременно увидел бы отсвечивающие золотом в темноте глаза, если бы вообще мог что-нибудь видеть.
      - Я - Перрин Златоокий, - неохотно произнес юноша.
      Раненый с удивительной силой схватил Перрина за ворот, заставив склониться пониже.
      - Мы идем... я послан, чтобы... сообщить. Мы... ид... - Голова откинулась назад. Невидящие глаза смотрели в никуда.
      - Свет да пребудет с его душой, - промолвила Фэйли, закидывая за спину лук.
      Потребовалось время, чтобы Перрин разжал сжимавшие ворот пальцы.
      - Кто-нибудь его знает?
      Двуреченцы переглянулись и покачали головами. Перрин поднял глаза на Белоплащников.
      - Что он успел сказать, пока его везли? Где вы его нашли?
      Двое всадников отвернулись, но изможденный, словно скелет, Джарет Байар взглянул Перрину прямо в глаза. Он всегда заставлял себя делать это, особенно ночью, когда глаза светились. Затем Байар пробурчал что-то себе под нос - Перрин расслышал слова "Отродье Тени" - и пришпорил коня. Всадники галопом поскакали следом за ним - они предпочитали держаться от Перрина подальше. Айрам проводил их взглядом, нащупывая рукоять меча за спиной.
      - Они сказали, что нашли его милях в трех-четырех к югу, - промолвил Даниил и, немного поколебавшись, добавил: - Перрин, говорят, троллоки рассеялись мелкими шайками. Может, они решили бросить эту затею?
      Перрин бережно опустил незнакомца на землю. "Мы идем" - так он сказал.
      - Приглядывай за опушкой. Возможно, к нам пробирается какая-нибудь чудом спасшаяся семья.
      Перрин не очень-то верил в то, что кому-то удалось спастись, но...
      - И осторожней, не подстрелите кого-нибудь по ошибке. - Он тяжело поднялся, и Фэйли взяла его за руку:
      - Пора тебе в постель, Перрин. Иногда, знаешь ли, не мешает и поспать.
      Он смерил девушку взглядом, но ничего не ответил. Все-таки следовало оставить ее в Тире. Наверняка можно было как-нибудь этого добиться, пораскинуть мозгами и что-нибудь придумать.
      Какой-то мальчуган, видать, посыльный, прошмыгнул между двуреченцами и потянул Перрина за рукав. Перрин его не знал - сейчас в деревне полно пришельцев.
      - Лорд Перрин, кто-то приближается к деревне со стороны Западного Леса. Меня послали сообщить вам об этом.
      - Не смей называть меня так, - сердито буркнул Перрин. Если не прекратить это сейчас же, то следом за мальчишками и Спутники начнут, чего доброго, называть его лордом, а там и все подряд. - Беги скажи, что я сейчас буду.
      Парнишка припустил со всех ног.
      - Тебе надо в постель, - твердо заявила Фэйли.- Тэм и без тебя отобьет любую атаку.
      - Не об атаке речь. Нагрянь троллоки, малец так бы и сказал, да и в рог бы кто-нибудь затрубил.
      Фэйли повисла на руке Перрина, пытаясь оттащить его к постоялому двору, да так и висела, в то время как он шагал в противоположном направлении. Лишь через несколько минут она бросила эту пустую затею и сделала вид, будто просто держит его за руку, но при этом что-то бормотала себе под нос. Похоже, она до сих пор считала, что, если ворчать тихонько, Перрин не расслышит, посему и честила его напропалую. Начала с дуралея да мула пустоголового, а там пошло-поехало. Сопровождение у Перрина было что надо - бормочущая ругательства Фэйли, семенящий по пятам Айрам да Даниил с десятью Спутниками, окружавшими его со всех сторон, как почетная стража. Перрин должен был чувствовать себя последним болваном, но слишком устал даже для этого.