Но она - совсем другое дело. Она хотела учиться, очень хотела. Порой жажда знаний казалась неутолимой - сколько ни узнавала нового, ей все было мало.
      Хоть это и несправедливо, и обидно, подумала Эгвейн, деваться все равно некуда.
      - Я согласна, - произнесла девушка. - Буду делать, что ты велишь, только так, и никак иначе.
      - Хорошо. - Эмис выдержала долгую паузу, выжидая, не добавит ли Эгвейн что-нибудь еще, но та предусмотрительно придержала язык. Помолчав, Хранительница Мудрости продолжила: - Я не буду давать тебе поблажки, Эгвейн, но это для твоей же пользы. Ты считаешь, что уже многому у меня научилась, из чего видно, как ничтожно мало ты знала сначала. У тебя большие способности к хождению по снам, и не исключено, что со временем ты превзойдешь всех нас. Но если ты не будешь учиться у меня - учиться у нас четырех, - то никогда не сможешь развить свой дар в полной мере. Причем скорее всего потому, что не доживешь до этого.
      - Я буду стараться, Эмис! - Эгвейн решила, что ей удалось придать голосу подобающее смирение. Почему бы этой женщине не сказать прямо, чего она хочет? И как уломать ее отправиться в Тел'аран'риод вместе, раз уж одной нельзя?
      - Хорошо. Хочешь еще что-нибудь сказать?
      - Нет, Эмис.
      На сей раз пауза оказалась еще дольше. Эгвейн терпеливо ждала, сложив руки на коленях.
      - Значит, ты умеешь сдерживаться, когда захочешь, - произнесла наконец Хранительница Мудрости, - даже если тебя это раздражает, как нестерпимый зуд. Верно? Мазь от зуда тебе не нужна? Вот и прекрасно. Когда придет время встретиться с твоими друзьями, я пойду с тобой.
      - Спасибо, - смиренно ответила Эгвейн.
      - На тот случай, если ты не слушала меня в первый раз, повторю: учение не будет ни легким, ни коротким. Тебе кажется, что в последние дни ты много работала. Ничего подобного. Готовься, настоящая работа только начинается.
      - Эмис, я буду учиться усердно и стараться изо всех сил, но, памятуя о Ранде и Приспешниках Темного... Может быть, время, необходимое на учение, окажется для меня непозволительной роскошью.
      - Знаю, - устало промолвила Эмис, - от него уже сейчас немало хлопот. Ну ладно, идем. Ты и так потратила уйму времени на свои ребяческие выходки. Нас давно ждут.
      Только сейчас Эгвейн заметила, что постель Морейн пуста. Девушка потянулась за платьем, но Эмис удержала ее:
      - Оно тебе не понадобится, нам недалеко. Накинь одеяло на плечи, и пойдем. Я уже немало сделала для Ранда ал'Тора. И мне предстоит сделать еще больше, когда мы закончим.
      С сомнением покачав головой, Эгвейн завернулась в одеяло и следом за Эмис вышла в ночь. Было холодно. Эгвейн покрылась гусиной кожей, переступая босыми ногами по каменистой, чуть ли не обледенелой земле. После дневной жары ночной холод казался стужей, какая бывает в Двуречье лишь посреди зимы. Дыхание превращалось в пар, тут же растворявшийся в холодном, но очень сухом воздухе.
      Позади палаток Хранительниц стояла еще одна, такая же низенькая, как и прочие. Эгвейн ее раньше не замечала. К удивлению девушки, Эмис скинула с себя всю одежду и знаком велела ей сделать то же самое. Стиснув зубы, чтобы они не стучали, она неохотно сбросила одеяло и стянула рубашку. Эмис, оставшись нагишом, как будто не замечала холода, несколько раз она глубоко вздохнула, похлопывая себя по бедрам, а затем нырнула в палатку. Эгвейн не мешкая устремилась следом.
      В палатке было влажно и очень жарко. Девушка мгновенно покрылась потом.
      Здесь собрались все Хранительницы Мудрости, а также Морейн и Авиенда. Все они сидели в чем мать родила вокруг большого железного котла, до краев заполненного раскаленными камнями. От котла и камней тянуло жаром. Айз Седай, судя по всему, уже успела оправиться, и лишь круги под глазами, которых раньше не было, напоминали о перенесенном испытании. Пока Эгвейн высматривала, где бы присесть, - на каменистой земле не было никаких подстилок, - Авиенда зачерпнула пригоршню воды из стоявшего рядом небольшого котелка и плеснула на камни. Вода зашипела, поднялся пар, и в следующий миг на камнях не осталось ни капельки влаги. Вид у Авиенды был довольно кислый, и Эгвейн догадывалась почему. В Башне новеньким тоже поручали не самую приятную работу, но на взгляд Эгвейн повинность Авиенды была не столь уж обременительной - не то что скоблить пол или чистить котлы.
      - Нам необходимо обсудить, что предпринять в связи с Рандом ал'Тором, - объявила Бэйр, когда Эмис села.
      - В связи с Рандом? - встревоженно переспросила Эгвейн. - Но ведь у него знаки. Он действительно тот, кого вы ждали.
      - В том-то и дело, - угрюмо подтвердила Мелэйн, откидывая назад длинные золотистые волосы, - и именно в связи с его приходом нам следует позаботиться, чтобы как можно больше наших соплеменников уцелело.
      - Столь же важно, - вставила Сеана, - позаботиться и о том, чтобы выжил он сам, выжил и исполнил Пророчество до конца.
      Мелэйн подняла на нее глаза, и Сеана добавила:
      - Иначе никто из нас не уцелеет.
      - Руарк говорил, что велит Джиндо охранять Ранда, - медленно проговорила Эгвейн. - Он что, передумал?
      Эмис покачала головой:
      - Конечно, нет. Ранд ночует в стане Джиндо, и сотня воинов охраняет его сон. Но ведь мужчины видят все иначе, чем мы. Руарк повсюду последует за ним, будет сражаться за него и, может быть, станет возражать против тех решений Ранда, которые сочтет ошибочными, но руководить Рандом он даже не попытается.
      - А ты считаешь, что Ранд нуждается в руководстве? - Морейн выгнула бровь, но Эгвейн, не обращая внимания, продолжила: - До сих пор ему удавалось обходиться без всякого руководства.
      - Ранд ал'Тор совершенно не знает наших обычаев, - возразила Эмис, он может допустить множество промашек и по неведению восстановить против себя вождей или целые кланы. Люди будут видеть в нем не Того-Кто-Приходит-с-Рассветом, а просто пришельца из мокрых земель. Мой муж - хороший человек и прекрасный вождь, но рядом с Рандом должен быть тот, кто сможет приглядеть за ним и вовремя предупредить, если тот вознамерится сделать опрометчивый шаг.
      Она подала Авиенде знак, чтобы та плеснула на камни еще воды. Девушка молча повиновалась.
      - И мы должны наблюдать за ним, - резко вставила Мелэйн, - нам необходимо заранее знать, что и когда он соберется предпринять. Нельзя допустить, чтобы Пророчество Руидина не исполнилось, но я приложу все старания к тому, чтобы уберечь как можно больше айильцев. А сделать это можно, лишь зная, что на уме у Ранда ал'Тора.
      Бэйр, казалось, состоявшая из одних костей и сухожилий, склонилась к Эгвейн:
      - Ты ведь его знаешь с детства. Надо полагать, тебе он может довериться.
      - Сомневаюсь, - ответила девушка, стараясь не смотреть на Морейн. - Во всяком случае, сейчас он не доверяет мне, как раньше.
      - Даже если он доверится ей, узнаем ли об этом мы? - спросила Мелэйн. - Пусть Эгвейн и Морейн не обижаются, но они - Айз Седай. Возможно, цели у них совсем другие, не те, что у нас.
      - Некогда наши предки служили Айз Седай и подвели их, - просто откликнулась Бэйр. - Может статься, нам суждено служить им снова.
      Мелэйн вспыхнула, - похоже, эта отповедь смутила ее. Морейн же и виду не подала, что заметила ее замешательство, будто и не слышала слова Мелэйн, прозвучавшие чуть ранее. Она оставалась невозмутимой и холодной как лед.
      - Я помогу чем сумею, - спокойно промолвила Айз Седай, - но у меня на него мало влияния. Ныне он свивает Узор по своему усмотрению.
      - Стало быть, остается лишь не спускать с него глаз и надеяться на лучшее, - вздохнула Бэйр. - Авиенда, ты будешь встречать Ранда каждое утро и не отходить от него, пока он не уляжется спать. Следуй за ним неотступно, как тень. Твоим обучением мы будем заниматься по мере возможности. Конечно, тебе придется нелегко, и следить за ним, и учиться тяжеловато, но тут уж ничего не поделаешь. Если ты будешь говорить с ним полюбезнее, а главное, слушать его повнимательнее, он будет только рад твоему обществу. Какой мужчина прогонит хорошенькую женщину, если она смотрит ему в рот. Он наверняка разговорится, а там, глядишь, и проговорится.
      С каждым словом лицо Авиенды вытягивалось, а как только Бэйр умолкла, девушка выпалила:
      - Ни за что!
      Все повернулись к ней. Авиенда ответила вызывающим взглядом.
      - Ни за что... - повторила за ней Бэйр так, словно само звучание этих слов было каким-то странным. - Надо же - ни за что...
      - Авиенда, - доброжелательно произнесла Эгвейн, - никто ведь не просит тебя предавать Илэйн. Просто постарайся разговорить его.
      Бывшая Дева, казалось, больше, чем когда бы то ни было, жалела, что у нее под рукой нет копья.
      - Так вот, значит, какова хваленая дисциплина Фар Дарайз Май, - сурово промолвила Эмис. - Ну что ж, ты убедишься, что у нас порядки построже. Или у тебя есть веские причины избегать Ранда ал'Тора? Если так, расскажи нам о них.
      Авиенда несколько сникла и забормотала себе под нос что-то невнятное.
      - А ну-ка погромче! - В голосе Эмис послышались стальные нотки.
      - Я его не люблю! - сорвалась на крик Авиенда. - Ненавижу его! Ненавижу!
      Если бы Эгвейн не знала Авиенду достаточно хорошо, то могла бы подумать, что девушка вот-вот расплачется. Но слова бывшей Девы потрясли ее. Не может быть, чтобы Авиенда говорила это серьезно.
      - А тебя никто и не просит любить его или заманивать к себе в постель, - язвительно заметила Сеана. - Тебе велено сопровождать его и слушать, что ты и будешь делать.
      - Не люблю... ненавижу... Одно ребячество, - фыркнула Эмис. - Что за девушки нынче пошли, неужто ни одна из вас никогда не взрослеет?
      Бэйр и Мелэйн тоже не поскупились на колкости. Старшая из Хранительниц пригрозила, причем с таким видом, будто и впрямь собиралась так поступить, привязать Авиенду к спине Рандова жеребца вместо седла, а Мелэйн предложила послать эту строптивую девчонку на всю ночь рыть да засыпать ямы - авось хоть это ей мозги прочистит. Упрямство Авиенды изрядно поувяло, но она еще продолжала упорствовать.
      Эгвейн подалась вперед и положила руку на плечо девушки:
      - Ты говорила, что мы с тобой почти сестры. Думаю, так оно и есть. Может, ты сделаешь это по моей просьбе. По моей просьбе и ради Илэйн. Я ведь знаю, что ее ты тоже полюбила. Кстати, можешь сказать ему: все, что она написала в своих письмах, - чистая правда. Ему будет приятно это услышать.
      Лицо Авиенды исказила судорога, но девушка сказала:
      - Хорошо, я согласна, но только ради Илэйн. Я буду следить за ним ради Илэйн.
      Эмис скривилась:
      - Что за чушь! Ты будешь присматривать за ним потому, что так тебе велено, глупая девчонка. Только поэтому, и ни по какой другой причине. Пару маловато, добавь-ка воды.
      Авиенда плеснула на камни очередную пригоршню воды - будто копье метнула. Эгвейн была рада видеть, что ее подруга не изменила своему нраву, но решила предостеречь Авиенду, когда они останутся наедине. Характер, конечно, дело хорошее, но здравый смысл подсказывает, что, когда сталкиваешься с женщинами вроде Суан Санчей или этих четырех Хранительниц, лучше не хорохориться.
      - Ну а теперь, когда мы пришли к согласию, - промолвила Бэйр, давайте помолчим и насладимся паром. Раз мы решили созвать вождей в Алкайр Дал на встречу с Рандом, нам сегодня ночью, да и не только сегодня, предстоит нелегкая работа.
      - Мужчины испокон веку ухитрялись наваливать на женские плечи лишнюю работенку, - усмехнулась Эмис, - с чего бы Ранду ал'Тору быть другим.
      Авиенда плеснула на раскаленные камни еще воды. Та зашипела, и в палатке воцарилась тишина. Хранительницы сидели молча, сложив руки на коленях, и глубоко дышали. Ощущение и впрямь было приятным - теплая влага очищала кожу и помогала расслабиться. Эгвейн решила, что такое удовольствие, пожалуй, стоит бессонной ночи.
      Однако Морейн, кажется, так и не смогла расслабиться. Она уставилась на пышущий жаром котел, но смотрела как будто сквозь него, куда-то вдаль.
      - Несладко пришлось? - тихонько, словно боясь нарушить покой Хранительниц, спросила у нее Эгвейн. - Там, в Руидине?
      Авиенда вскинула глаза, но ничего не сказала.
      - Воспоминания тускнеют, - так же тихо ответила Морейн. Она по-прежнему сидела, вперившись в котел, а голос ее звучал так, что, казалось, мог остудить палатку. - Многие уже истаяли. Кое-что я знала и раньше, а остальное... Колесо свивает Узор по-своему, а мы всего лишь нити. Я жизнь положила на то, чтобы найти Возрожденного Дракона, найти Ранда и подготовить его к Последней Битве. И я доведу свое дело до конца, чего бы мне это ни стоило. Важнее ничего нет и быть не может.
      Несмотря на жар и выступивший пот, Эгвейн поежилась и закрыла глаза. Айз Седай не нуждаются в утешении. И вообще Морейн не женщина, а самая настоящая льдинка. Эгвейн устроилась поудобнее, стараясь вернуть прежнее ощущение покоя и неги. Она понимала, что в ближайшие дни подобных минут у нее будет не много.
      ГЛАВА 36
      ЛОЖНЫЕ УКАЗАНИЯ
      Прежде чем восходящее солнце резко очертило далекие горы, айильцы снялись с места и двинулись прочь от Руидина. Тремя отрядами спустились они вьющимися по склонам горы Чейндар тропами на каменистое плоскогорье, усеянное утесами и плосковерхими холмами. По пути их продвижения на север попадались то сотворенные самой природой каменные арки, то причудливой формы обломки скал, готовые сорваться с уступа. Скалы отличались изобилием серых и коричневых оттенков, на некоторых утесах виднелись красноватые или охристые вкрапления. Куда бы ни глянул Ранд, взору его представали валуны да зубчатые скалистые гряды. Вид Айильской Пустыни заставлял вспомнить о Разломе Мира. Почва представляла собой иссушенную солнцем, потрескавшуюся буроватую глину. То здесь, то там долину пересекали расщелины и овраги. Растительность была скудной - пожухлый низкорослый кустарник, какие-то безликие колючки. Редкие цветы - белые, красные и желтые - яркими пятнами бросались в глаза. Кое-где почву покрывала жесткая трава, и уж совсем нечасто попадалось чахлое, скорее всего тоже колючее деревцо. По сравнению с Чейндаром или долиной Руидина эта местность могла бы показаться цветущей, но воздух здесь был таким же сухим, а жара такой же безжалостной. На безоблачном небе застыло напоминавшее расплавленный слиток золота солнце. Чтобы не напекло голову. Ранд обмотал ее шуфа. То и дело он отпивал из притороченного к седлу Джиди'ина бурдюка. Странное дело: оказалось, что в кафтане выносить жару малость полегче - толстое красное сукно не давало солнцу мгновенно высушить взмокшую от пота рубаху. Мэт обвязал голову белой тряпицей, свисавшей сзади на шею. Солнце слепило глаза, и он время от времени прикрывал их ладонью. Ехал он, уперев в стремя древко вынесенного из Руидина странного черного копья.
      Их отряд состоял примерно из сотни воинов Джиндо. Ранд и Мэт ехали впереди, бок о бок с Руарком и Гейрном, которые, конечно же, шли пешком. Свернутые палатки айильцев и захваченную в Тире добычу везли на вьючных лошадях и мулах. Высланные вперед Девы разведывали местность, тогда как арьергард составляли Каменные Псы.
      Но и воины основной колонны были настороже и держали наготове луки и копья. Мир Руидина принято было соблюдать до возвращения отправившихся на Чейндар в свои владения, но, как пояснил Ранд и Руарк, порой случаются "недоразумения". Ну, а если такое случится, то ни извинения, ни плата за кровь не смогут поднять мертвых из могил. Похоже, Руарк на сей раз особенно опасался такого "недоразумения" - главным образом из-за отряда Шайдо. Земли Шайдо лежали чуть подальше владений Джиндо. По словам Руарка, Куладину следовало дождаться своего брата. То, что Ранд видел, как Мурадин выцарапал себе глаза, не имело значения. По обычаю надлежало ждать десять дней. Уйти раньше означало бросить вошедшего в Руидин на произвол судьбы. Но несмотря на это, Куладин велел своим сородичам сворачивать палатки, как только увидел, что Джиндо навьючивают животных. Теперь Шайдо в том же походном порядке двигались параллельно Джиндо, как будто не обращая на них внимания, но и не отрываясь более чем на триста шагов. Когда кто-то отправлялся в Руидин, желая стать вождем, тому, как правило, свидетельствовали представители не менее полудюжины септов этого клана, и поэтому сейчас Шайдо превосходил Джиндо числом не менее чем в два раза.
      Ранд подозревал, что столкновения между двумя отрядами не происходило только из-за тех, кто шел между ними
      А между ними, пешком, как и все остальные айильцы, шли Хранительницы Мудрости вместе с теми странными, одетыми в белое мужчинами и женщинами, которых называли гай'шайн и которые вели в поводу вьючных животных. Вроде бы они и не слуги, но кто?.. Ранд сомневался в том, что ему удалось правильно понять объяснения Руарка насчет обязательств и долга чести, а попытавшийся растолковать что к чему Гейрн окончательно запутал и без того темное дело. Видимо, труднее всего объяснять очевидное - попробуй втолкуй кому-нибудь, почему вода мокрая. Морейн, Эгвейн и Лан ехали верхом рядом с Хранительницами. Точнее, ехали женщины, а Страж вел под уздцы своего боевого коня, держась со стороны Шайдо, и неотступно наблюдал за ними. Время от времени Морейн и Эгвейн спешивались, чтобы размять ноги, и о чем-то беседовали с Хранительницами.
      Ранд отдал бы последний пенни за возможность услышать их разговор, а женщины украдкой кидали на Ранда быстрые взгляды.
      Эгвейн невесть с чего заплела волосы в две косы, да еще и вплела в них красные ленты, словно невеста. Что это на нее нашло - непонятно. Он попробовал заговорить с ней об этом еще при отъезде из Чейндара - только попробовал, но она прямо-таки взбеленилась.
      - Илэйн - вот женщина для тебя!
      С высоты седла Ранд растерянно посмотрел на Авиенду. В глазах ее вновь появился вызывающий огонек, что, впрочем, не ослабляло неприкрытого выражения неприязни.
      Она дожидалась возле палатки, покуда он не проснется, и с этого времени не отходила от него ни на шаг. Очевидно, Хранительницы приставили ее шпионить за ним, полагая, что он не сообразит. Решили небось, что раз она хорошенькая, то он ни о чем другом и думать не сможет. Наверное, потому-то она теперь и вырядилась в юбку и не носила никакого оружия, кроме ножа на поясе. Не иначе как женщины всех мужчин считают простофилями. И то сказать, никто из айильцев словом не обмолвился по поводу смены Авиендой платья. Даже Руарк предпочитал не смотреть в ее сторону. Наверняка они догадывались, зачем и почему Авиенда увивается вокруг него, но не хотели распространяться на этот счет.
      Руидин. Он так и не узнал, с какой целью она туда ходила. Руарк бормотал что-то невнятное о "женских делах", явно не желая обсуждать этот вопрос в присутствии Авиенды. А отделаться от нее не было ни малейшей возможности.
      Сейчас и вождь клана, и Гейрн, и все находившиеся поблизости Джиндо с интересом прислушивались к разговору девушки с Рандом. Юноше показалось, что айильцы несколько удивлены услышанным, хотя судить наверняка об их чувствах было довольно трудно. Мэт тихонько насвистывал, глядя куда угодно, только не на них двоих. Так или иначе, но за весь день Авиенда обратилась к нему впервые.
      - Что ты имеешь в виду? - спросил Ранд. Пышная юбка ничуть не мешала девушке с упругой кошачьей грацией поспевать за Джиди'ином.
      - Илэйн, как и ты, жительница мокрых земель, и она для тебя самая подходящая пара. - Авиенда с вызовом вскинула голову. Теперь ее волосы не были собраны на затылке в коротенький хвостик, какие носили Девы. Она обвязала голову шарфом, почти полностью скрывавшим прическу. - Эта женщина подходит тебе как нельзя лучше. Разве она не прекрасна? Спина ее стройна и упруга, все члены сильны и гибки, губы сочны, как любовные яблоки. Кожа ее нежнее тончайшего шелка, волосы как тканое золото, глаза подобны голубым сапфирам. Грудь ее округла и прекрасна, а бедра...
      - Я и без тебя знаю, что она хороша собой, - оборвал Авиенду Ранд. Щеки его горели. - Зачем ты все это говоришь?
      - Я описываю ее, - промолвила Авиенда и, приглядевшись к Ранду, спросила: - Ты ни разу не видел ее во время купания? Если видел, мне нет нужды говорить больше...
      - Не видел я ее! - воскликнул Ранд и тут же пожалел, что вообще открыл рот, - так сдавленно прозвучал его голос.
      На лицах Руарка и его воинов было написано явное недоумение. Мэт проказливо ухмылялся.
      Авиенда пожала плечами и поправила свою шаль:
      - Значит, не видел. Жаль, ей стоило бы это подстроить. Но я-то видела и буду говорить как близкий ей человек, почти сестра. - По тону Авиенды Ранд мог подумать, что его "почти сестра" вела бы себя точно так же. У айильцев все обычаи чудные, но уж этот ни в какие ворота не лезет.
      - Бедра ее...
      - Перестань сейчас же!
      Авиенда искоса посмотрела на него и продолжила:
      - Лучшей женщины тебе не сыскать. Илэйн положила свое сердце к твоим ногам, как брачный венок. Неужто ты думаешь, что в Твердыне был хоть один человек, который бы этого не знал?
      - Я не хочу говорить об этом, - твердо заявил Ранд. Говорить в такой манере он действительно не хотел и не мог - стоило юноше вспомнить слова Авиенды, и лицо его запылало. Похоже, этой девице все равно, что говорить, и наплевать, слышат ли ее посторонние.
      - Ты краснеешь, - заметила Авиенда. - Правильно, тебе есть чего стыдиться. Она открыла тебе свое сердце, а ты... - В голосе Авиенды слышались негодование и презрение. - Она написала два письма, раскрыв свою душу, словно обнажилась под кровом твоей матери. Ты увлекал ее в укромные уголки, целовался с ней, а потом отверг! Она писала тебе. Ранд ал'Тор, и в письмах ее все чистая правда, от первого до последнего слова. Мне сказала об этом Эгвейн. Ты слышишь, от первого до последнего слова!
      Ранд почесал затылок, сбив при этом в сторону шуфа - пришлось поправлять. В письмах Илэйн все правда? В обоих? Но ведь они полностью противоречат одно другому... Неожиданно Ранд встрепенулся. Это ведь Эгвейн рассказала ей о письмах Илэйн. А сама-то Эгвейн откуда... Неужели женщины обсуждают такие вещи между собой? Сговариваются, как лучше обвести мужчину вокруг пальца?
      Он поймал себя на том, что был бы не прочь повидаться с Мин. Она-то никогда не водила его за нос. Ну, разве что разок-другой. И не называла обидными прозвищами - только пастухом, да и то не со зла. Рядом с ней он почему-то чувствовал себя тепло и уютно. Во всяком случае, в отличие от Илэйн и Авиенды, Мин не пыталась выставить его круглым дураком.
      Казалось, его молчание сердило Авиенду еще больше - если такое было возможно. Она что-то ворчала себе под нос и беспрерывно поправляла шаль, а потом внезапно умолкла и вперилась в него взглядом. Точно гриф какой. И как она умудряется при этом не спотыкаться...
      - Ты почему так на меня смотришь?
      - Я тебя слушаю, Ранд ал'Тор. - Авиенда улыбнулась, но зубы ее были стиснуты. - Ты ведь просил меня замолчать, вот я и слушаю тебя. Ты доволен?
      Ранд бросил взгляд на Мэта, но тот только покачал головой. Что ни говори, а понять женщину решительно невозможно. Он попытался сосредоточиться, подумать о том, что ждет его впереди, - но куда там. Попробуй привести мысли в порядок, когда женщина сверлит тебя взглядом. Конечно, глаза у Авиенды хоть и сердитые, но красивые, однако лучше бы она смотрела в другую сторону.
      Прикрывая глаза от слепящего солнца, Мэт старался не смотреть на Ранда и Авиенду. Как Ранд вообще может иметь с ней дело? Конечно, спору нет, Авиенда хорошенькая, особенно если ее принарядить. Но язык у нее как жало, а нрав, пожалуй, покруче, чем у Найнив. Хорошо еще, что она цепляется к Ранду, а не к нему.
      Мэт стянул с головы платок, утер пот с лица и снова повязал платок. Жара и бьющее в глаза солнце совсем его доконали. Неужто во всей Айильской Пустыне нет ни одного тенистого уголка? Он чувствовал, как соленый пот щиплет ссадины и порезы. Прошлой ночью Морейн разбудила его, едва он заснул, но Мэт отказался от Исцеления. Несколько незаживших царапин невысокая плата за то, чтобы тебя лишний раз не касалась эта проклятая Сила. Ну а головная боль унялась благодаря противному снадобью Хранительниц. Не то чтобы совсем унялась, но... То, что беспокоило его по-настоящему, скорее всего было не под силу Морейн, да он и не собирался говорить ей об этом, пока сам не разберется, в чем дело. А может быть, и после того. Ему и думать-то об этом не хотелось.
      Морейн и Хранительницы следили за ними. Он полагал, что на самом деле они наблюдают за Рандом, но не мог избавиться от ощущения, будто их внимание приковано к нему самому. Золотоволосая Мелэйн - удивительное дело - взобралась на Алдиб. Теперь она ехала позади Морейн, неловко обхватив Айз Седай за талию, и о чем-то с ней говорила. А он-то думал, что айильцы никогда не ездят верхом. Очень красивая женщина эта Мелэйн, с такими яркими зелеными глазами. Очень привлекательная, если забыть о ее умении направлять Силу. Мужчина должен быть последним болваном, чтобы связаться с такой особой.
      И вообще, напомнил себе Мэт, покачиваясь в седле, у айильцев свои дела, и меня они не касаются. Я побывал в Руидине. Я выполнил то, о чем говорили эти похожие на змей чудики, а что получил... Это поганое копье, серебряный медальон и... Но дело сделано, и теперь я мог бы убраться восвояси. Будь у меня хоть капля разума, я бы так и сделал.
      Он мог бы уйти. Найти способ поскорее выбраться из Пустыни, пока его не уморила жажда или не хватил солнечный удар. Мог бы, когда бы его не удерживал Ранд. А может, не так уж он его и удерживает? Самый простой способ выяснить это - попробовать уйти.
      Мэт окинул взглядом блеклую равнину и скривился. Подул ветер ощущение было такое, словно пахнуло из раскаленной печи, - и над долиной поднялась желтая пыль. Может, все-таки стоит задержаться здесь?
      Неожиданно появилась одна из посланных в разведку Дев. Она подбежала к Руарку, прошептала что-то ему на ухо, а убегая, бросила насмешливый взгляд на Мэта. Он отвел глаза в сторону и принялся сосредоточенно вытаскивать из конской гривы какую-то колючку. Мэт прекрасно помнил эту рыжеволосую молодую - примерно одних лет с Эгвейн - женщину по имени Доринда. Она была одной из тех, кто подбил его сыграть в Поцелуй Девы, и первой получила причитающееся. Мэт вовсе не считал очистку гривы от колючек неотложным делом, но встречаться с этой шутницей взглядом ему как-то не хотелось.
      - Торговцы, - сообщил Руарк. Доринда вновь умчалась вперед. - Нам навстречу движется купеческий караван.
      Судя по голосу вождя, его это известие не обрадовало, зато Мэт просиял. Торговцы - это, пожалуй, как раз то, что ему нужно. Если они сумели добраться сюда, то наверняка знают и обратную дорогу. Интересно, догадывается ли Ранд, что у меня на уме. Он теперь совсем как айилец, по его физиономии ничего не поймешь.
      Джиндо и Хранительницы слегка ускорили шаг, и люди Куладина, не колеблясь ни минуты, последовали их примеру. Не исключено, что они тоже получили сообщение о караване от своих разведчиц. Теперь айильцы шли так быстро, что и всадникам пришлось ускорить шаг своих лошадей. Солнце, казалось, совсем не мешало жителям пустыни - ни воинам, ни одетым в белое гай'шайн. Длинная колонна текла по каменистой долине словно река.
      Мили через две показался караван - полторы дюжины крытых, изрядно поизносившихся в нелегком пути повозок Под покрывавшим два передних фургона слоем желтой пыли угадывался первоначальный белый цвет. Эти фургоны представляли собой настоящие дома на колесах, с деревянными ступеньками позади и торчащими над крышами трубами. Три замыкавшие караван повозки, которые тащили упряжки в дюжину мулов, оказались просто-напросто огромными, тоже окрашенными в белый цвет бочками, наверняка наполненными водой. Середину каравана составляли примерно такие же подводы, какие использовали торговцы, приезжавшие в Двуречье, на колесах с крепкими спицами, с парусиновыми покрышками на высоких округлых рамах, гремящие горшки и котлы, всевозможная кладь в сетчатых мешках, привязанных по бортам фургонов. На них под парусиновыми тентами везли уложенную в плетеные корзины кладь.
      Завидев айильцев, возницы натянули вожжи. Из переднего фургона вылез здоровенный детина в светло-сером кафтане и темной широкополой шляпе с плоским верхом. Он то и дело снимал свою шляпу и утирал пот со лба большим белым платком. Похоже, торговец нервничал, что трудно было поставить ему в вину. Нелегко сохранить спокойствие при виде добрых пятнадцати сотен айильцев. Мэта удивило другое - у Руарка и Гейрна был крайне недовольный вид.
      - Не понимаю, что вы такие мрачные, - промолвил юноша. - Вы глядите так, будто собрались кого-то убить. Я-то думал, что вы, айильцы, разрешаете торговцам, так же как менестрелям и Странствующему Народу, невозбранно путешествовать по вашей земле.
      - Мы всегда рады и торговцам, и менестрелям, - буркнул в ответ Гейрн.
      Да, подумал Мэт, если у них это называется "рады"... Как же они тогда встречают тех, кому не рады? Не хотел бы я оказаться на месте этих бедолаг.
      - А как насчет Странствующего Народа? - спросил Мэт и, поскольку Гейрн угрюмо молчал, уточнил: - Я имею в виду Лудильщиков, Туата'ан.
      Лицо вождя септа стало еще более суровым, а Авиенда бросила на Мэта такой взгляд, словно он сказал что-то неприличное.
      Ранд подъехал ближе к Мэту и, поравнявшись с ним, промолвил:
      - Я бы на твоем месте не поминал Лудильщиков при айильцах. Это... деликатная тема.
      - Будь по-твоему, - согласился Мэт, хотя и не мог взять в толк, почему это Лудильщики - деликатная тема.
      - Ну, а что ты думаешь об этом торговце? Ничего себе торговец! К нам в Эмондов Луг редкий купец наезжал с тремя-четырьмя фургонами.
      - Но ведь он отправился в Пустыню, - усмехнувшись, ответил Ранд. Уловив его смешок, Джиди'ин вскинул голову и проплясал несколько шагов. Интересно только, удастся ли ему вернуться обратно.