Между тем Дева не ответила, а, присев на корточки и положив копья на колени, неожиданно промолвила:
      - Ты плохо обошелся с Илэйн. Мне не было бы до этого дела, но Илэйн почти что сестра Эгвейн, а Эгвейн моя подруга. Однако Илэйн по-прежнему относится к тебе хорошо, и ради нее я буду стараться.
      Продолжая исследовать толстую колонну, Ранд покачал головой. Снова Илэйн. Порой ему казалось, что все женщины объединились в гильдию, на манер городских ремесленников. Стоит хоть чем-то задеть одну, и все остальные, что попадаются на твоем пути, каким-то образом непременно прознают об этом и не дают спуску.
      Пальцы Ранда дрогнули и вернулись к участку, который он только что прощупал. Место было выветрено и символ почти неразличим, но Ранд не сомневался, что это именно те волнистые линии, которые он искал. Они обозначали Портальный Камень, находившийся на Мысе Томан, а не в Пустыне, но были помещены на основании колонны, разумеется, когда колонна стояла как полагается. Символы в верху колонны соответствовали мирам; те, что находились у основания, - Портальным Камням. С помощью соответствующих верхнего и нижнего знаков можно переноситься между Камнями, расположенными в разных мирах. Располагая только одним знаком - нижним, - можно достичь соответствующего Портального Камня в этом мире. Например, Портального Камня в Руидине. Если, конечно, знаешь его символ. Сейчас Ранд как никогда нуждался в удаче, в особом везении та'верена.
      Через плечо юноши потянулась рука, и Руарк будто нехотя промолвил:
      - Вот эти два знака в древних письменах использовались для обозначения Руидина. - Он указал на два треугольника, каждый из которых был охвачен чем-то вроде двузубых молний: один треугольник нацелен вправо, другой влево.
      - Ты знаешь, что это такое? - спросил Ранд. Айилец молча отвел взгляд. - Чтоб мне сгореть Руарк, я должен это выяснить. Я вижу, ты не хочешь говорить об этом, но мне необходимо знать. Ты видел прежде такие колонны?
      Вздохнув, айилец промолвил:
      - Случалось мне видеть что-то подобное. - Каждое слово давалось ему с трудом. - Когда мужчина идет в Руидин, Хранительницы и члены клана ожидают их на склоне Чейндара возле подобной штуковины. - Авиенда поднялась и бесшумно удалилась. Руарк проводил ее хмурым взглядом. - Больше я ничего не знаю. Ранд ал'Тор. Да лишусь я крова, если не так.
      Ранд всматривался в полустертые письмена, окружавшие треугольники. Который из них? Чтобы попасть в Руидин, он должен выбрать один верный. Стоит ошибиться, и он может очутиться в другом конце мира, а то и на дне океана.
      Айильцы со вьючными мулами собрались у подножия холма. Морейн и остальные взбирались по склону, ведя в поводу лошадей. Мэт вел не только своего мерина, но и Рандова крапчатого, стараясь держать его подальше от Мандарба, вороватого коня Лана. Сейчас, когда на них не было седоков, жеребцы злобно косились друг на друга.
      - Похоже, ты сам не знаешь, что делаешь! - воскликнула Эгвейн. - Мы и верхом можем добраться до Руидина. Морейн, хоть ты его останови. Почему ты молчишь? Сделай хоть что-нибудь.
      - А что я, по-твоему, должна сделать? - сухо отозвалась Айз Седай. Может, ты думаешь, что я могу оттащить его от этой штуковины за ухо? Возможно, мы все скоро выясним, есть ли в Сновидении хоть какой-то прок.
      - Сновидение? - удивилась Эгвейн. - А при чем тут Сновидение?
      - Послушайте, вы обе, - с трудом сдерживаясь, промолвил Ранд. Помолчите немножко - мне нужно сделать выбор.
      Эгвейн воззрилась на него с возмущением; Морейн не выказывала никаких эмоций, лишь пристально смотрела на юношу.
      - Неужто нам ничего не остается, как путешествовать именно таким способом? - спросил Мэт. - Разве ты, Ранд, имеешь что-то против верховой езды? - Ранд молчал, и, пожав плечами, Мэт пробормотал: - Чтоб мне сгореть. Коли ты собрался сделать выбор, может быть, стоит... - Он взял поводья обоих коней в одну руку, а другой нашарил в кармане монету золотую марку Тар Валона. - Должно быть, это та самая монета, - промолвил Мэт со вздохом, перекатывая монету между пальцами. - Вообще-то, Ранд, бывает, что мне везет. Наверное, стоит положиться на удачу. Выпадет голова - значит, правый знак, а ежели пламя - левый. Что скажешь?
      - Ну это уж вовсе нелепо, - запротестовала Эгвейн, но Морейн, коснувшись ее руки, заставила девушку умолкнуть.
      Ранд кивнул:
      - Почему бы и нет?
      Эгвейн бормотала что-то насчет "мужчин" и "мальчишек" - кажется, отнюдь не лестное.
      Монета взлетела с большого пальца Мэта, тускло блеснув на солнце. В высшей точке полета Мэт подхватил ее, шлепнул на тыльную сторону ладони, но тут заколебался:
      - Знаешь, все-таки не хочется полагаться на слепой случай.
      Ранд наугад коснулся рукой одного из символов и сказал:
      - Этот. Взгляни, что выпало.
      Мэт бросил быстрый взгляд на монету и прищурился:
      - Ты прав, этот. Как ты узнал?
      - Рано или поздно это должно было сработать, - промолвил Ранд. Он видел, что никто не понял его слов, но это не имело значения. Он посмотрел на символ, который был выбран им и Мэтом. Треугольник указывал налево. Солнце тем временем уже прошло зенит. Пора было действовать, и действовать безошибочно. Промах означал бы потерю куда большего времени, чем он надеялся выиграть. А это было бы хуже всего,
      Ранд встал, сунул руку в карман и вытащил статуэтку из темно-зеленого камня - круглолицый толстячок сидел, скрестив ноги и держа на коленях меч. Ранд потер большим пальцем лысую голову фигурки и обратился к Руарку:
      - Собери всех сюда и вели подвести вьючных животных. Все должны находиться как можно ближе ко мне.
      - Зачем? - спросил айилец.
      - Мы отправляемся в Руидин. - Ранд подкинул статуэтку на ладони и, наклонившись, погладил Портальный Камень. - В Руидин. Прямо сейчас.
      Руарк окинул его долгим взглядом, потом выпрямился и принялся созывать айильцев.
      Морейн шагнула к Ранду и с любопытством спросила:
      - Что это такое?
      - Ангриал, - сказал юноша, поворачивая статуэтку в руке. - Такой, каким пользуются только мужчины. Я нашел его в Великом Хранилище, когда искал тот самый дверной проем. Заметил этот меч, ну и прихватил фигурку, и только потом сообразил, что к чему. Ты интересовалась, смогу ли я направить поток Силы, достаточный, чтобы перенести всех нас - айильцев, лошадей и мулов - в Руидин. Так вот, я смогу с помощью этой штуковины.
      - Ранд, - вмешалась Эгвейн. В голосе ее звучала тревога. - Я не сомневаюсь, ты уверен в том, что поступаешь как нужно, но с чего ты взял, что этот ангриал достаточно силен? И что это вообще ангриал? Наверное, так оно и есть, раз ты говоришь, но ведь ангриалы бывают разные - во всяком случае, те, которыми пользуются женщины. Мощь их различна, это не зависит от размера или формы. Ты точно знаешь, что это то, что нужно?
      - Точно, - солгал Ранд. На самом деле он лишь строил предположения, проверить которые не имел возможности, не оповестив о своих намерениях половину Тира. Но ему казалось, что статуэтка непременно сработает как надо. И наверняка никто даже не заметит, что из Твердыни пропала эта маленькая штуковина, разве что проверят по описи все, что находится в Великом Хранилище, а это маловероятно.
      - Ты оставил Калландор и взял с собой это, - пробормотала Морейн. Похоже, ты немало знаешь о Портальных Камнях. Больше, чем я думала.
      - Многое мне рассказала Верин, - пояснил юноша. Верин Седай действительно кое-что ему рассказывала, но первой объяснила, как действуют эти камни, Ланфир. Правда, тогда он знал ее под именем Селин. Но юноша не собирался сообщать об этом Морейн. И без того, заметил Ранд, она с каким-то подозрительным даже для Айз Седай спокойствием восприняла известие о появлении Ланфир в Твердыне. И все время она к нему приглядывается, будто что-то прикидывая и взвешивая.
      - Будь осторожен, Ранд ал'Тор, - произнесла она мелодичным, холодным как лед голосом. - Любой та'верен в той или иной степени формирует Узор, но такой та'верен, как ты, может разорвать Кружево Эпохи на все времена.
      Ранд мог лишь пожалеть о том, что не знает, о чем на самом деле думает Айз Седай и что она замышляет.
      Подошли, ведя своих мулов, айильцы и, столпившись возле Ранда и Портального Камня, заполонили почти весь склон. Они стояли плотно сбившись, плечом к плечу, оставив лишь немного свободного пространства для Морейн и Эгвейн. Когда они собрались, Руарк кивнул Ранду, как бы говоря: ну, мы свое дело сделали, остальное в твоих руках.
      Взвешивая на ладони блестящий зеленый ангриал, Ранд подумал, не попросить ли айильцев оставить животных, но отказался от этой мысли. Во-первых, неизвестно, послушают ли они его, а во-вторых, если он доставит их в Руидин со всей поклажей, это будет лишним свидетельством в пользу его добрых намерений. Возможно, как раз доброжелательности-то в Пустыне и недостает. Айильцы следили за ним с непроницаемыми лицами, но кое-кто надвинул вуали. Мэт нервно вертел в пальцах тарвалонскую марку, а на лице у Эгвейн выступили бусинки пота, - кажется, только эти двое и выказывали признаки беспокойства. Ждать дольше не имело смысла. Необходимо было действовать, и как можно быстрее.
      Ранд погрузился в Ничто и потянулся к Истинному Источнику, тому болезненному мерцающему свету, что всегда находился где-то рядом, у него за плечом. Сила наполнила его, подобно дыханию самой жизни, ураганному ветру, способному вырывать с корнем дубы и несущему сладостные ароматы цветов, смешанные с отвратительным зловонием. Уже замкнувшись в кокон пустоты, Ранд нацелился в треугольник с молнией и через ангриал потянул на себя бушующий поток саидин. Ему предстояло перенести их всех, всех сразу. Сосредоточившись на символе. Ранд черпал и черпал из Источника, тянул в себя Силу, чувствуя, что вот-вот напор ее разорвет его изнутри. Еще. И еще.
      Мир вокруг как будто исчез.
      ГЛАВА 23
      ЗА КАМНЕМ
      Земля качнулась под ногами Эгвейн, и, чтобы устоять на ногах, она ухватилась за шею Мэта. На крутом скалистом склоне, начисто лишенном растительности, айильцы с трудом удерживали перепуганных, скользящих и падающих вьючных мулов. Девушку обдало жаром, памятным ей по Тел'аран'риоду. Раскаленный воздух дрожал перед глазами, горячая земля жгла ступни сквозь подошвы. Она мгновенно покрылась потом, платье пропиталось им насквозь, но даже пот испарялся, едва успев выступить.
      Эгвейн огляделась по сторонам и, несмотря на то что кругом толпились рослые айильцы со своими упиравшимися мулами, в трех шагах от себя увидела выступавшую из земли массивную колонну из серого камня. Колонна была настолько выветрена и истерта, что невозможно было определить, насколько она походила на Портальный Камень близ Тира. К безоблачному небу, с которого нещадно палило солнце, вздымались отвесные скалы, будто вытесанные из камня топором гиганта-безумца. А далеко внизу, у подножия гор, в узкой бесплодной долине клубились облака тумана. Казалось, безжалостное солнце должно было напрочь выжечь эту дымку, но тем не менее она застилала низину. И оттуда, из серого тумана пелены, выступали верхушки башен. Некоторые из них оканчивались шпилями, иные выглядели недостроенными.
      - Он был прав, - пробормотала девушка, - вот он - город в облаках.
      Мэт, вцепившись в уздечку своего мерина, озирался по сторонам широко открытыми глазами.
      - Надо же, получилось! - воскликнул он. - А, Эгвейн? Ай да мы! - Он рассмеялся. - Вышло, чтоб мне сгореть! - Он распустил шнурки у ворота рубахи: - О Свет, ну и жарища! Тут и впрямь сгоришь!
      Неожиданно Эгвейн заметила, что Ранд стоит на коленях, опустив голову и опершись рукой о землю. Ведя за собой кобылу, она протолкалась к нему сквозь толпу айильцев, но к тому времени Лан уже помог юноше подняться на ноги. Морейн оказалась рядом с Рандом и смотрела на него с нарочитым спокойствием, лишь слегка поджатые губы указывали на то, что она охотно надрала бы юноше уши.
      - Получилось, - пробормотал Ранд, с трудом переводя дыхание и озираясь по сторонам. Он держался на ногах лишь благодаря Стражу, лицо его было мертвенно бледно.
      - Ты едва не погиб, - холодно промолвила Морейн. Пожалуй, слишком холодно для такого заявления. - Твой ангриал недостаточно силен. Больше этого не делай. Для того чтобы испытывать удачу, должна быть серьезная причина. Очень серьезная.
      - Я и не думал испытывать удачу, Морейн. Это дело Мэта. - Ранд с усилием разжал ладонь: ангриал - крохотный толстячок - вонзил острие меча в его плоть, прямо в клеймо, изображавшее цаплю. - Но возможно, ты все-таки права, для этого нужна была более веская причина. Может, чуть более веская... - Ранд натянуто рассмеялся. - Но главное, Морейн, что это сработало. Я всех обошел. У меня получилось.
      - Только это и имеет значение, - кивнув, подтвердил Лан.
      Эгвейн раздраженно фыркнула. Ну и народ эти мужчины. Один чуть себя не угробил, а потом еще и шуточки отпускает по этому поводу, а другой вполне серьезно уверяет этого сумасброда, что он поступил правильно. Неужели они так никогда и не повзрослеют?
      - Усталость от того, что направляешь Силу, не сравнима ни с какой другой, - промолвила Морейн. - Полностью избавить тебя от нее я не смогу, особенно если учесть, что ты направил столь мощный поток, но кое-чем помочь постараюсь. Возможно, ты не вполне оправишься, но маленькое напоминание о том, что необходимо соблюдать осторожность, тебе не повредит. - Морейн была сердита, и в голосе ее слышалось некоторое ехидство.
      Айз Седай окружило свечение саидар; она потянулась к Ранду, но тот неожиданно содрогнулся и отпрянул от нее, вырвавшись из объятий Лана.
      - Надо спрашивать, Морейн, - сухо произнес Ранд, пряча ангриал в поясной кошель. - Прежде чем что-то сделать, изволь спросить, нужно ли мне это. Я тебе не комнатная собачонка, с которой ты можешь делать что угодно и когда угодно. - Он потер ладони, стирая тоненькую струйку крови.
      Эгвейн вновь раздраженно хмыкнула: что с него взять - одно слово, мальчишка, да вдобавок неблагодарный. Ранд уже мог стоять без поддержки, но в глазах по-прежнему проглядывала усталость. Девушке не надо было смотреть на его ладонь, чтобы догадаться: крохотная ранка на ладони уже затянулась, будто ее никогда и не было. До чего же все-таки он неблагодарный! Удивительно, как это Лан не призвал его к ответу за то, что он говорил с Морейн в таком тоне.
      Только сейчас девушка сообразила, что, успокоив своих мулов, айильцы совсем притихли. Внимание воителей не было обращено на долину и окутанный туманом город - должно быть, это и был Руидин, - их настороженные взгляды были прикованы к двум палаточным лагерям, разбитым на склоне холма примерно в полумиле друг от друга. В одном из них насчитывалось чуть ли не вдвое больше приземистых, открытых с одной стороны шатров, чем в другом. Палатки лепились к горному отрогу и почти сливались с ним, но в каждом становище можно было разглядеть айильцев, вооруженных копьями и луками. Некоторые из них закрывали лица вуалями, другие уже были готовы ринуться в бой.
      - Мир Руидина да пребудет с вами, - донесся с высоты женский голос.
      Эгвейн заметила, что напряжение в рядах окружавших ее айильцев спало, да и воины в обоих лагерях открыли лица, хотя и держались настороже.
      Выше по склону располагался еще один лагерь, гораздо меньший, чем оба воинских становища, - всего несколько низеньких палаток на небольшом ровном уступе. И именно оттуда неспешно спускались четыре невозмутимые, исполненные властного достоинства женщины, одетые в пышные темные юбки и свободные белые блузы. Плечи их, несмотря на жару, от которой у Эгвейн все плыло перед глазами, укутывали коричневые или серые шали, шеи и руки украшало множество ожерелий и браслетов из резной кости и золота. Распущенные волосы - у двух женщин совершенно седые, у одной черные с проседью, а у одной огненно-рыжие - ниспадали до талии. Головы были обвязаны перекрученными шалями, благодаря чему длинные волосы не падали на лица.
      Одну из седовласых женщин Эгвейн узнала сразу. Это была Эмис, Хранительница Мудрости, повстречавшаяся ей в Тел'аран'риоде. Девушка вновь поразилась удивительному контрасту между гладкой загорелой кожей и белоснежными волосами. Несмотря на седину, Хранительница Мудрости выглядела отнюдь не старой. Не то что две другие, седая и темноволосая, обе с морщинистыми, старушечьими лицами. Скорее всего, решила Эгвейн, все эти Хранительницы и подписали письмо, отправленное Морейн.
      Хранительницы остановились шагах в десяти выше по склону от собравшихся вокруг Портального Камня, и морщинистая седовласая женщина, выглядевшая самой старой, воздела руки и провозгласила старческим, но все еще глубоким и сильным голосом:
      - Мир Руидина да пребудет с вами. Всякий, явившийся к Чейндару, вернется домой, не претерпев ущерба. На этой земле не будет пролита кровь.
      Услышав эти слова, айильцы, прибывшие из Тира, принялись делиться на группы, распределяя вьючных животных и тюки с припасами и добычей. Причем, как заметила Эгвейн, делились они не по воинским сообществам. Девы Копья разбились на несколько групп. Одни двинулись в обход горы, держась подальше и от воинских становищ, и друг от друга. Другие направились в палаточные лагеря, где наконец решились снять оружие. Похоже, не все айильцы полагались на руидинский мир. И не только айильцы.
      Лан снял руку с рукояти своего меча - Эгвейн так и не заметила, когда он за нее взялся, - а Мэт поспешно сунул обратно в рукав пару ножей. Ранд же стоял, заткнув большие пальцы за пояс, и в глазах его читалось явное облегчение.
      Эгвейн поискала взглядом Авиенду: перед тем как подойти к Эмис, она хотела задать несколько вопросов подруге, рассчитывая, что та подскажет ей, как правильно вести себя с Хранительницей Мудрости. Она увидела, что Дева с позвякивавшим джутовым мешком и двумя свернутыми шпалерами на плече спешит к одному из воинских лагерей.
      - А ты, Авиенда, останься, - распорядилась Хранительница с темными волосами. Авиенда застыла на месте, уставившись себе под ноги.
      Эгвейн направилась было к ней, но Морейн остановила девушку, пробормотав:
      - Лучше не вмешивайся. Вряд ли она нуждается в сочувствии, а больше ты ей ничего предложить не можешь.
      Эгвейн нехотя кивнула. И впрямь Дева выглядела так, будто хотела, чтобы ее оставили в покое. Интересно, что нужно от нее Хранительницам Мудрости? Может быть, она нарушила какой-нибудь айильский закон или обычай?
      Зато сама Эгвейн не возражала бы против того, чтобы кто-нибудь составил ей компанию. Без Авиенды она чувствовала себя среди айильцев не совсем уверенно. Айильцы, прибывшие из Твердыни, держались если не дружески, то вполне доброжелательно, но в дружелюбии остальных она сомневалась. Девушку так и подмывало обнять саидар, и лишь невозмутимый вид Морейн, сохранявшей ледяное спокойствие, несмотря на струившийся по лицу пот, и Лана, неколебимого, как высившиеся вокруг скалы, удержал ее. Она была уверена: эти двое способны почувствовать любую угрозу, и раз они проявляют выдержку, ей остается последовать их примеру. Хорошо бы, однако, чтобы айильские воины из становищ перестали на нее таращиться.
      Руарк вскарабкался по склону и с улыбкой промолвил:
      - Вот я и вернулся, Эмис, хотя готов поручиться, что не так, как ты ожидала.
      - Я знала, что сегодня ты будешь здесь, о прохлада моего сердца. Эмис протянула руку и коснулась пальцами щеки воина. Шаль упала у нее с плеч.
      - Так вот что вы имели в виду, когда говорили насчет Сновидения, тихонько проговорила Эгвейн, обращаясь к Морейн. - Потому-то вы и согласились, чтобы Ранд попробовал перенести нас сюда хотя бы и с помощью Портального Камня. Хранительницы Мудрости знали об этом заранее и сообщили вам в том письме. Хотя нет. Если бы они упомянули Портальный Камень, вы вряд ли стали бы его отговаривать. Но они знали, что сегодня мы будем здесь.
      Морейн кивнула, не сводя глаз с Хранительниц Мудрости:
      - Да, в письме говорилось, что они встретят нас здесь, на склоне Чейндара, сегодня. Мне думалось, что это... маловероятно... до тех пор пока Ранд не упомянул про Камни. Ну а когда я поняла: он уверен, что здесь есть такой Камень, причем настолько, что его не переубедить, тогда я, скажем так, решила, что, вполне вероятно, мы и впрямь окажемся здесь сегодня.
      Эгвейн глубоко вздохнула - горячий воздух обжигал горло. Так вот, стало быть, на что способны Сновидицы! Теперь ей не терпелось поскорее начать учиться. Она порывалась следом за Руарком подойти к Эмис и заново познакомиться с Хранительницей, но Эмис и Руарк так смотрели в глаза друг другу, что ей стало ясно: посторонние здесь не нужны.
      Из двух палаточных лагерей вышло по одному человеку: один - высокий, широкоплечий, с огненно-рыжими волосами - еще не достиг среднего возраста; другой был постарше, более смуглый, столь же рослый, но стройнее. Они остановились в нескольких шагах по обе стороны от Руарка и Хранительниц Мудрости. Старший из воинов, с выдубленным пустыней лицом, не имел при себе никакого оружия, кроме висевшего на поясе массивного ножа. Другой держал в руках копья и обтянутый кожей щит. Высоко подняв голову, он с презрительной усмешкой поглядывал в сторону Руарка.
      Руарк, однако, не обратил на него внимания, а повернувшись к тому, что постарше, заговорил:
      - Итак, ты явился, Гейрн. Неужто кто-то из вождей септов решил, что я уже мертв? Кто хочет занять мое место?
      - Итак, ты пришел, Руарк. Ни один вождь из клана Таардад не вступал в Руидин и не стремится к этому. Эмис сообщила, что сегодня прибудет сюда, чтобы встретиться с тобой, а с ней прибыли и другие Хранительницы Мудрости. Дабы позаботиться об их безопасности, я взял с собой воинов из септа Джиндо.
      Руарк с серьезным видом кивнул. Эгвейн же показалось, что сейчас, возможно вскользь, было сказано нечто важное. Хранительницы Мудрости не смотрели на рыжеволосого воина, так же как и Руарк с Гейрном, однако тот побагровел - видимо, его что-то задело. Эгвейн украдкой глянула на Морейн, но та лишь слегка покачала головой. Айз Седай тоже не поняла, в чем дело.
      Лан склонился к ним и тихонько пояснил:
      - Хранительницы Мудрости могут безопасно путешествовать по владениям любого клана - им ничто не грозит, даже кровавая вражда. Этот Гейрн явился сюда, чтобы защитить Руарка от враждебного клана, но признать это открыто не позволяет их представление о чести. - Морейн слегка приподняла бровь, и Страж добавил: - Не то чтобы я особо разбираюсь в их нравах, но мне доводилось сражаться с айильцами еще до того, как я встретился с тобой. Но ты никогда меня об этом не спрашивала.
      - Это моя ошибка, и я ее исправлю, - сухо отозвалась Айз Седай.
      Эгвейн повернулась спиной к Хранительницам Мудрости и айильским воинам, но тут голова у нее закружилась. Лан сунул девушке в руки откупоренную кожаную флягу, и она, закинув голову, благодарно приникла к горлышку. Вода была теплой и отдавала кожей, но в такую жару и она казалась ключевой. Девушка предложила наполовину опустошенную флягу Морейн, но та, сделав всего несколько глотков, вернула ее обратно. Зажмурившись, Эгвейн выпила все до конца, и в этот момент Лан плеснул ей на голову из другой фляги. Девушка открыла глаза и увидела, что волосы Морейн блестят от влаги.
      - Такая жара может и убить непривычного человека, - пояснил Страж. Он смочил водой два простых полотняных белых платка и протянул их Морейн и Эгвейн. По его совету женщины обвязали головы влажными платками. Ранд с Мэтом последовали их примеру. Только сам Лан остался с непокрытой головой, будто не замечая палящего зноя, - казалось, ничто не может вывести из себя этого человека.
      Затянувшееся молчание прервал Руарк, он обратился к рыжеволосому воину:
      - Куладин, выходит, в клане Шайдо больше нет вождя?
      - Суладрик умер, - отвечал тог, - а Мурадин отправился в Руидин. Если его постигнет неудача, туда пойду я.
      - Ты не спрашивал дозволения, Куладин, - промолвила седая Хранительница Мудрости с морщинистым лицом. - Если Мурадину не повезет, проси. Нас здесь четверо, есть кому ответить "да" или "нет".
      - Это мое право, Бэйр, - сердито буркнул Куладин с видом человека, который не привык, чтобы ему перечили.
      - Твое право просить дозволения,- возразила Хранительница с высоким, звонким голосом, - а наше - дать его или не дать. И я не думаю, что тебе будет позволено вступить в Руидин, что бы там ни случилось с Мурадином. Есть у тебя некий внутренний изъян. - Хранительница осеклась и плотнее натянула серую шаль на угловатые плечи. Видно было, что она сказала больше, чем хотела.
      Рыжеволосый покраснел.
      - Мой первый брат вернется, вернется, отмеченный знаком вождя клана, и мы поведем Шайдо к великой славе! Мы обязательно... - Воин спохватился и сжал губы, его чуть ли не трясло.
      Эгвейн решила, что рядом с этим человеком надо быть настороже. Он напомнил ей Конгаров и Коплинов из Двуречья, которые своим бахвальством натворили немало бед. До сих пор ей не приходилось видеть, чтобы айилец столь неприкрыто выказывал свои чувства.
      Не обращая внимания на Куладина, Эмис обратилась к Руарку:
      - Меня интересует кое-кто из тех, что пришли с тобой.
      Эгвейн рассчитывала, что Хранительница заговорит с ней, но та перевела взгляд на Ранда. Морейн восприняла это как должное, и Эгвейн поняла: Айз Седай скрыла многое из того, что содержалось в письме, посланном ей Хранительницами Мудрости.
      Похоже, Ранд на какой-то момент растерялся и заколебался, но затем зашагал вверх по склону и, подойдя к Руарку, остановился рядом с ним перед Хранительницами. Потная рубаха прилипла к его телу, голова была обмотана белой тряпицей; выглядел он отнюдь не так величественно, как в Сердце Твердыни. Неожиданно юноша замер в странном поклоне: левая нога выставлена вперед, левая рука на колене, а правая простерта ладонью вверх - и промолвил:
      - По праву крови я прошу дозволения вступить в Руидин в честь наших предков и в память о минувшем. Эмис не сумела скрыть удивления.
      - Он просит по древнему обычаю, - пробормотала Бэйр, - но просьба высказана, и я отвечаю "да".
      - Я тоже, - поддержала ее Эмис. - А ты, Сеана?
      - Но этот человек не айилец, - возмутился Куладин. Выглядел он крайне рассерженным, и Эгвейн подозревала, что это его обычное состояние. - Его надо предать смерти за то, что он явился на эту землю. Почему Руарк привел его сюда? Зачем?
      Бэйр нахмурилась, отчего морщины на ее лице стали еще глубже.
      - Ты что, хочешь стать Хранительницей Мудрости, Куладин? - спросила она. - Тогда надевай платье и приходи ко мне - посмотрим, можно ли тебя чему-нибудь научить. А до тех пор молчи, пока говорят Хранительницы.
      - Я айилец по матери, - напряженным голосом произнес Ранд.
      Эгвейн ошарашенно уставилась на него. Она была еще ребенком, когда умерла Кари ал'Тор, но если бы Тэм взял в жены женщину из Пустыни, об этом знало бы все Двуречье и она, конечно, тоже. Девушка взглянула на Морейн, но гладкое, спокойное лицо Айз Седай ничего не выражало. Благодаря высокому росту, серо-голубым глазам и рыжеватым волосам Ранд и впрямь смахивал на айильца, однако его слова прозвучали просто нелепо.
      - Не по матери, - медленно промолвила Эмис, - а по отцу.
      Эгвейн покачала головой - похоже, все они тут малость спятили. Ранд открыл было рот, но Эмис не дала ему говорить и снова обратилась к Сеане:
      - Ну, а ты что скажешь?
      - Да, - сказала женщина с проседью в темных волосах и в свою очередь спросила: - А ты, Мелэйн?
      Последняя из четырех, миловидная золотоволосая женщина годами десятью-пятнадцатью старше Эгвейн, ответила после некоторого раздумья и с явной неохотой:
      - Тут ничего не поделаешь, я тоже говорю "да".
      - Итак, - промолвила Эмис, обращаясь к Ранду, - твоя просьба удовлетворена. Ты можешь войти в Руидин и... - Но тут Хранительница замолчала и воззрилась на Мэта, который, вскарабкавшись по склону, неуклюже повторил отвешенный Рандом ритуальный поклон.
      - Я тоже прошу допустить меня в Руидин, - заявил он.
      Все четыре Хранительницы с недоумением уставились на юношу. Изумился и Ранд. Эгвейн думала, что самое большое потрясение испытала она, но очень скоро убедилась, что это вовсе не так, - Куладин взревел и Ударил копьем, пытаясь поразить Мэта в сердце.
      Свечение саидар окружило Эмис и Мелэйн. Подхваченный потоками Воздуха, рыжеволосый айилец был мгновенно отброшен на дюжину шагов. У Эгвейн глаза полезли на лоб. Выходит, эти женщины способны направлять Силу. По крайней мере, две из них. Неожиданно девушка поняла, что напоминало ей гладкое лицо Эмис, обрамленное седыми волосами, - лишенные возраста лица Айз Седай. Морейн остолбенела. Очевидно, это открытие было для нее такой же неожиданностью, как и для Эгвейн.
      Куладин вскочил на ноги и, указывая на Ранда копьем, которым только что угрожал Мэту, воскликнул:
      - Вы принимаете этого чужеземца, будто он один из нас. Будь по-вашему, на самом деле он всего лишь жалкий уроженец мокрых земель, и Руидин убьет его. Но этот, - копье Куладина качнулось в сторону Мэта, который пытался незаметно достать из рукава нож, - заслужил смерть одним лишь тем, что ступил на эту землю и посмел святотатственно просить дозволения войти в Руидин. Он не нашей крови, а ни один чужак не смеет посягать на Руидин. Ни один!
      - Поумерь свой пыл, Куладин, - холодно произнесла Мелэйн, - и ты, Гейрн. И ты, Руарк. Это дело Хранительниц Мудрости, и никто не вправе встревать между нами и теми, кто просит дозволения. Ступайте.
      Руарк и Гейрн кивнули и, переговариваясь, направились к одному из палаточных лагерей. Куладин помедлил, некоторое время бросая гневные взгляды на Ранда и Мэта, но в конце концов резко развернулся и зашагал к другому становищу.
      Хранительницы Мудрости переглянулись. Похоже, они были встревожены, во всяком случае, так показалось Эгвейн, хотя эти женщины не хуже Айз Седай умели скрывать свои чувства.