— Там много уттаков?
      — Много, но наши остановили их. Коридор слишком узок для того, чтобы все уттаки напали одновременно. Сейчас туда, наверное, уже подошли мужчины из ближайших общин.
      — Обороняйтесь. Эта нечисть не должна попасть внутрь. — Пантур встал и вышел вместе с охранником в коридор. — Я подниму мужчин на помощь, а ты обойди остальные общины и сообщи о нападении. Пусть подготовятся к обороне города.
      Отправив к месту сражения мужчин Первой общины, Пантур постучал в комнату служанки владычицы, дождался, пока та разбудит великую, а затем, после разговора с Хэтоб, пошел в Седьмую общину узнать, как развиваются события.
      В туннеле было тесно от монтарвов, собравшихся на подмогу охранникам, но спокойно. Защитники с кирками в руках сидели вдоль стен, негромко переговариваясь в ожидании новых событий. О недавнем бое напоминали только капли крови на гладком каменном полу.
      — Что здесь произошло? — спросил Пантур, подойдя. — Где уттаки?
      — Мы отбили их, — ответил один из защитников. — Они забрали убитых и отступили. Но мы не уходим на случай, если они опять полезут.
      — А у нас есть убитые?
      — Убитых, к счастью, нет. Уттаки не мастера биться в туннелях, да и удар у них слабее. Мы уложили не меньше двух десятков дикарей, а с нашей стороны — лишь несколько раненых.
      — Есть опасность, что они прорвутся внутрь?
      — Вряд ли, если их там не слишком много. Лицом к лицу с каждой стороны в туннеле могут встретиться трое-четверо, не больше. Если здесь поставить десятка два охранников, это будет уже не битва, а мастерская по уничтожению уттаков.
      — Хорошо. — У Пантура отлегло от сердца. — Но здесь, я смотрю, собралось полсотни наших, и никто не уходит.
      — Бой был легким, но все встревожены, — объяснил охранник. — Неизвестно, что будет дальше.
      Пантур прошел вперед по туннелю, изгибавшемуся в конце для защиты от света, как и все наружные выходы Лура. Вдруг сидевшие впереди монтарвы вскочили и с кирками в руках выстроились поперек туннеля. Выглянув из-за спин защитников, Пантур увидел появившихся на повороте уттаков, а с ними — сухого, остролицего человека, освещавшего путь ослепительно белым шариком, похожим на тот, который показывал Шемма. Немного не дойдя до ощетинившихся кирками монтарвов, он остановился и заговорил на непонятном здесь языке людей сверху.
      Догадавшись, что нападающие хотят вступить в переговоры, Пантур раздвинул охранников, вышел вперед и спросил:
      — Кто вы такие и что вам нужно?
      На лице человека мелькнуло удовлетворение.
      — Вы говорите по-уттакски. Хорошо, — перешел он на исковерканный монтарвский язык. — Мне не нужно вашего, мне нужно мое, а оно здесь.
      — Вы не ответили, кто вы такой.
      — Я — Каморра, если это имя вам что-то говорит, — с усмешкой представился остролицый.
      — Говорит, — подтвердил Пантур. — У нас нет ничего вашего.
      — Если вы обо мне слышали, то, конечно, знаете, что я всегда добиваюсь своего.
      — Здесь нет ничего вашего, — повторил ученый. — Я о вас слышал и знаю, что вы добиваетесь, но не своего, а чужого.
      — Свое, чужое — пустые слова, — огрызнулся Каморра. — У вас прячется человек с драгоценностью, которая принадлежит мне.
      — А если я скажу, что здесь никого нет? — взглянул на него Пантур.
      — Я этому не поверю. Я маг и чувствую Красный камень на расстоянии. Он здесь, под землей, поэтому мы и отыскали ваш вход.
      — Этот человек может прятаться в неизвестном нам месте.
      — Впустите меня внутрь, — потребовал маг. — Дайте мне проводника, и я сам отыщу его.
      — В наш город нельзя войти без разрешения владычицы, — сказал ему Пантур. — Я могу передать ей вашу просьбу, но сейчас у нас время сна, великая не станет со мной разговаривать.
      — Я не прошу! — Лицо мага перекосилось. — Я требую, чтобы мне выдали Красный камень, или я превращу ваши поганые норы в кучу обломков!
      — Если вы разорите наш город, мы разобьем вашу игрушку. Мы не маги, мы ее не пожалеем.
      Пантур сам удивился действию своих слов, потому что маг смешался и продолжил разговор уже без прежней напористости.
      — Я могу выкупить камень, — предложил он. — Деньгами, вещами… чем угодно. Пусть твоя правительница назначит цену.
      — Но камень не наш, — напомнил Пантур. — Он находится у нашего гостя.
      — Что вам этот человек? — поморщился Каморра. — Выдайте его мне вместе с камнем, и все.
      — Такие дела у нас решает владычица. Если вы придете сюда через сутки, я скажу вам, соблаговолила ли она дать ответ, и какой.
      — Сутки? Ладно. Но ты объясни ей получше, что мне нужен ответ не какой-нибудь. Если она не понимает, с кем договаривается, пусть расспросит хорошенько того, кто с вами. Завтра в это же время я приду за ответом.
      Каморра резко повернулся и пошел к выходу, уттаки последовали за своим вождем.
      — Усильте охрану, — обратился Пантур к защитникам. — Я доложу великой о его притязаниях.
      Он отправился к владычице, не дожидаясь начала монтарвского дня.
      Хэтоб не спала, она заметно обрадовалась приходу ученого.
      — Люди сверху втянули нас в неприятности, — сказала она, выслушав его рассказ.
      — Они не виноваты, великая. Они хотели помочь нам.
      — Я понимаю, поэтому не выдам их Каморре. Но они должны немедленно уйти из Лура.
      — А Желтый камень?
      Хэтоб ответила не сразу. Чувствовалось, что она принуждает себя принять нежелательное, но необходимое решение.
      — Они правы, для нас опасно владеть им, — со вздохом признала она.
      — Если этот человек видит сквозь землю Красный камень, он может увидеть и Желтый. Пусть тогда лучше камень достанется нашим друзьям, а не врагам.
      Она ушла в соседнюю комнату и вскоре вернулась, держа в руках корону с сияющим в ней Желтым камнем.
      — Возьми.
      Пантур разогнул пальцами удерживающие камень зажимы и спрятал его в карман балахона. Вернув корону владычице, он пошел будить гостей. Когда они проснулись, ученый собрал всех пятерых у себя в комнате.
      — Я разбудил вас потому, что в Лур рвется Каморра с уттаками, — сказал он, не тратя времени на вступление. — Он требует выдать ему Красный камень, а заодно и вас. Владычица была так великодушна, что отказалась выполнить его требование, но вы должны немедленно покинуть город.
      Слова Пантура произвели на путников впечатление грома с ясного неба. Шемма широко распахнул глаза и рот, Тревинер изумленно присвистнул.
      — Но как он мог узнать, что мы здесь?! — поразился Альмарен.
      — Он говорит, что чувствует Красный камень под землей.
      — Невероятно! На таком расстоянии! — В голосе мага прозвучало невольное восхищение. — А что он говорит о Желтом камне?
      — Ничего. Но владычица побоялась оставлять этот камень у себя. — Пантур вытащил Желтый камень. — Возьмите его.
      Он протянул камень магине и опустил в ее подставленные ладони.
      — Я сбегаю за рогом василиска?! — предложил Витри и, не дожидаясь согласия, умчался из комнаты. Альмарен достал хранившийся у него Красный камень и взял в ладони, сложив их точно так же, как Лила. Остальные обступили их, глядя на два огня, сияющих рядом, — желтый и красный.
      — Их нужно приложить друг к другу, — вспомнила Лила. — Альмарен, не убирай руки, — сказала она магу, отдавшему ей Красный камень. — Боюсь выронить, мои дрожат…
      Видимо, эта дрожь была только в ее мыслях, потому что остальные видели только четкое, точное движение, которым она соединила боковые грани обоих камней. Раздался легкий сухой хлопок, и вместо двух огней в ладонях магини запылал один — оранжевый, похожий на большое яблоко с вырезанной на пробу долькой.
      — Здесь должен быть Синий камень, — указал Альмарен на пустое место. — Интересно, каким станет цвет шара, когда мы вложим его сюда?
      — Он будет белым, — ответила магиня. — И он соберет силу всех алтарей на Белом. Вся магия острова окажется в руках того, кто придет с этим шаром на Белый алтарь. Ты представляешь, какая это мощь, Альмарен?!
      Альмарен молча кивнул. Витри, вернувшись в комнату, отдал Пантуру рог василиска и присоединился к созерцанию диковинного зрелища.
      — Возьми оба камня себе, Альмарен, — попросила магиня.
      — А их можно разъединить? Этот шар неудобно держать в кармане. — Альмарен скользящим движением расцепил камни, завернул каждый по отдельности и положил в карман оттопырившейся куртки.
      — Собирайтесь скорее в путь, — поторопил их ученый.
      — Мы что, пойдем натощак?! — ужаснулся Шемма, вызвав у остальных невольную вспышку смеха.
      Несмотря на общее веселье, табунщик был прав. Нужно было позаботиться и о еде, и о дорожных припасах.
      — В нашем распоряжении еще почти сутки, — вспомнил Пантур. — Как только вы позавтракаете и соберетесь в дорогу, я провожу вас отсюда тем же туннелем, которым вы пришли.
      За завтраком путники почувствовали, что монтарвы уже знают о случившемся. Обычная в обеденном зале тишина сменилась беспокойным гудением — жители общины обсуждали тревожную новость. Далеко не все бросаемые на пришельцев взгляды были дружелюбными — преобладали опасливо-холодные, а порой и откровенно враждебные. После завтрака Пантур принес из кухни немного провизии на дорогу и поторопил друзей со сборами. Когда они вышли в путь, в центральном зале их остановил бегущий навстречу пожилой монтарв.
      — Хорошо, что я успел вас застать, — сказал он Пантуру, переводя дух.
      — Что случилось, Масур? — спросил его ученый. — Дануру кто-то сообщил, что владычица не хочет выдавать чужаков этому главарю уттаков. — Глава Пятой общины говорил так быстро, что Витри едва успевал переводить его слова. — Как тебе известно, у нас не все одобряют решение великой впустить сюда людей сверху, поэтому у ее бывшего советника много сторонников. Сейчас они разогнали стражников и перекрыли все наружные выходы, чтобы схватить их. — Он кивнул на магов. — Кроме того, я узнал, что Данур послал кого-то из своих приверженцев наверх для переговоров с нападающими. Он хочет заменить владычицу своей дочерью и ищет у них поддержки в обмен на Красный камень.
      — Какой предатель! — возмутился Пантур. — Сейчас они идут сюда, чтобы схватить вас всех, — закончил сообщение Масур. — Бегите, но окольными путями, чтобы не наскочить на них.
      — Но куда, если все выходы перекрыты?! — Масур беспомощно развел руками.
      — Попробуйте спрятаться в городе, пока все не утихнет, — посоветовал он.
      — Неужели среди нас не осталось никого, кто поддерживал бы великую? — спросил его Пантур.
      — Есть, и немало, но они разрознены, а у ее противников есть вождь… — Масур было задумался, но тут же встрепенулся:
      — Я знаю, к кому мне обратиться, к главе Восьмой общины!
      Он ушел так же поспешно, как и появился.
      — И я, кажется, знаю, как вам выбраться из города, — сказал ученый путникам. — Есть один выход, тот самый, который отыскал Тревинер, но он ведет не наверх, а в Фаур. Я дам вам планы подземных путей до Фаура, но внутри Фаура вам придется самим искать путь наружу.
      — Отыщем! — обрадовался Тревинер. — Давай эти планы мне!
      Они вернулись к Пантуру, где ученый достал с верхней полки длинный свиток бумаги и развернул на столе. По бумаге вилась сеть переплетающихся линий, ведущих с одного конца свитка на другой. Взяв чернила, ученый сделал на листе несколько отметок.
      — Здесь Лур, не перепутай, — указал он Тревинеру. — Вот крестик — это обнаруженный тобой ход. С другой стороны листа — выходы в Фаур. У нас нет времени, в остальном постарайся разобраться сам, — он вручил охотнику свиток, — а до входа я вас провожу.
      Когда они вышли в коридор, он вдруг сделал предостерегающий жест и прислушался. Из центрального зала доносились крики и шум, как от скопившейся там взбудораженной толпы. Ученый догадался, в чем дело.
      — Это за вами, — бросил он путникам и поспешил в другой конец коридора, жестом увлекая их за собой. — Сюда, здесь есть другой путь!
      Витри оглянулся и увидел толпу монтарвов, показавшуюся в конце коридора и с криками «Вон они!» устремившуюся за ними.
      — Нас увидели, за нами гонятся! — крикнул он Пантуру.
      — Бежим скорее! — выдохнул в ответ ученый. Они помчались по коридорам Лура вслед за Пантуром. Расстояние между ними и погоней понемногу увеличивалось, так как монтарвы были плохими бегунами. Даже тяжелый на ногу Шемма бегал лучше любого монтарва, поэтому преследуемые были ограничены лишь скоростью бега Пантура.
      Путь к выходу в Фаур, выбранный ученым, оказался короче того, которым несколько дней назад проходили Шемма и Тревинер. Вскоре путники вбежали в туннель с многочисленными ответвлениями и свернули в одно из них, ничем не отличающееся от остальных. Но все совпадало — и засыпанный проход, и лаз в его верхней части, образованный слежавшейся породой.
      — Туда! — задыхаясь от бега, указал Пантур. — Прощайте!
      — До встречи, Пантур! — ответила за всех Лила.
      — Снимайте мешки — и за мной! — скомандовал Тревинер и первым протиснулся в узкую дыру, волоча за собой дорожный мешок. За ним полезли и остальные. Когда в отверстии скрылся Альмарен, замыкавший группу, ученый получил наконец возможность отдышаться.
      Но не успел он воспользоваться этой возможностью, как в тупик вбежали преследователи. Двое крепко вцепились в Пантура, не отпуская его, хотя тот и не думал вырываться.
      — Где чужаки?! — налетел на него предводитель. Пантур молча пожал плечами.
      — Туда они ушли, туда! — закричал один из преследователей, указывая на дыру.
      Все, кроме двоих, державших Пантура, кинулись к отверстию, но оно оказалось слишком узким для ширококостных, широкогрудых монтарвов.
      — Без кирки здесь не пролезешь, — заключил старший. — Скажем Дануру, пусть сам решает, что делать. А этого — с собой!
      Пантура повели обратно, но не в Первую общину, а в Седьмую — родную общину Данура. Ученого подвели к двери, где уже стояла стража, и впихнули внутрь. Оказавшись посреди комнаты, Пантур увидел сидевшего в ней пленника или, точнее, пленницу. Это была Хэтоб.
      Данур командовал своими сторонниками, вполне проявляя те качества, за которые он когда-то был выбран советником. Он беспрепятственно занял наружные выходы и взял под стражу владычицу. Ее сторонники, никогда не знавшие ничего подобного, почти не сопротивлялись. Представив монтарвам допуск чужаков в Лур как ошибку Хэтоб, повлекшую нападение уттаков, он все-таки затеял переговоры с Каморрой. Нельзя сказать, чтобы хозяин уттаков нравился Дануру больше, чем гостившие в Луре маги — ему были одинаково противны все люди сверху, — но бывший советник надеялся отыскать возможность избавиться и от тех, и от других, а заодно вернуть себе власть и влияние в Луре.
      Так как Данур не мог рассчитывать на прежнее положение при Хэтоб, у него естественным образом возникла мысль поставить владычицей другую женщину — свою дочь — и стать при ней советником, то есть фактическим правителем монтарвов. Поэтому он приказал отыскать и доставить корону владычицы. Ему принесли золотой обруч, найденный в стенной нише спальни Хэтоб, но символа власти, Желтого камня, в короне не оказалось.
      — Где символ власти? — нахмурился Данур, откладывая в сторону бесполезный обруч.
      — Мы не знаем, в короне не было камня.
      — Допросите Хэтоб, обыщите ее! Камень должен найтись!
      Эта неудача не обескуражила Данура. Он не сомневался, что символ власти спрятан недалеко и вскоре найдется. Но, когда другая группа монтарвов, посланная схватить чужаков, сообщила, что тем удалось скрыться в подземных переходах Фаура, Данур занервничал. Близился вечер, время встречи с Каморрой, на которой было договорено выдать чужаков магу.
      Каморру, разбуженного среди ночи посланниками Данура, позабавило, какие горячие события были вызваны его появлением в подземном городе. Почуяв собственную выгоду в чужой склоке, он охотно принял сторону Данура и согласился в случае надобности поддержать претендента на местную власть. Он легко договорился о выдаче Красного камня и назначил встречу на стыке людского утра и монтарвского вечера.
      Когда Каморра явился на встречу, переворот уже состоялся. Зачинщик переворота дожидался его у входа.
      — Это вы посылали гонцов? — уточнил Каморра. — Вы — тот самый Данур?
      — Я. — Но монтарв не торопился начинать беседу. Создавалось впечатление, будто он не знает, что сказать.
      — Ваши люди уверяли меня, что вы отдадите мне Красный камень, — перешел к делу маг. — В обмен я пообещал свое расположение и помощь. Я пришел, как договаривались, но не чувствую здесь Красного камня. Значит, вы хотите, чтобы сначала я что-то для вас сделал. Что именно?
      — Дело в том… — замялся Данур. — Дело в том… Они сбежали.
      — Если вы мне врете, то знайте, что мне еще никто не врал безнаказанно! — вспылил маг.
      — Поверьте, меня это огорчило не меньше. Их выдачей я хотел закрепить наш союз, поэтому приложил все усилия, чтобы схватить их. Я перекрыл все выходы, послал за ними людей, но…
      — Куда они сбежали?! В каком направлении?! Я догоню их поверху.
      — Они ушли не наверх, а под землю, — признался Данур.
      — Так догоните их!
      — Туда ведет лаз, слишком узкий для нас, монтарвов. Потребуется двое суток, чтобы раскопать его. — Каморра окинул оценивающим взглядом широкие, кряжистые фигуры подземных людей.
      — Вот что, Данур! — сказал он. — Я думаю, мои уттаки пролезут в эту щель. Проводи нас туда, а об остальном я позабочусь сам.
      Данур помолчал, взвешивая предложение мага.
      — Да, — согласился наконец он. — Мы проведем вас в пещеры Фаура.
      Но — об остальном вы позаботитесь сами.
      — Я же сказал! — с обычной резкостью бросил маг. — Сейчас я буду здесь с уттаками.
      Данур остался у входа дожидаться возвращения Каморры. Тот не заставил себя ждать, спеша пуститься в погоню. Данур повел мага по коридорам, за ними следовали два десятка уцелевших после стычки уттаков, наполняя лурские коридоры вонью и приглушенным галдением. Дойдя до полузасыпанного тупика, Данур указал магу на лаз в верхней части насыпи.
      — Они ушли в эту дыру.
      — Эй вы, все! Живо, туда! — прикрикнул маг на уттаков. Дикари один за другим полезли в темнеющее отверстие. Каморра бросил взгляд на стоящих неподвижно монтарвов, кивнул Дануру и полез вслед за уттаками.
      Данур постоял немного, прислушиваясь к звукам, доносившимся из лаза, затем повернулся к помощникам, сопровождавшим уттаков.
      — А теперь — заваливайте проход! — скомандовал он. — За кирки и заваливайте, чтобы и всеед не пролез!
 
      Хэтоб сидела, облокотившись на стол и оперев голову на подставленные кулаки. При виде Пантура она встала и пошла ему навстречу.
      — Пантур, и тебя схватили! Что же это делается, Пантур?!
      Голос владычицы дрожал от обиды и возмущения.
      Пантур смущенно встретил ее ищущий, спрашивающий взгляд.
      — Данур предал вас, великая, — сказал он. — Тайком от вас он вступил в переговоры с Каморрой, и все из-за власти. Ради власти он хочет выдать наших гостей Каморре, и ради власти он хочет поставить владычицей свою дочь.
      — Так вот для чего они требовали Желтый камень! — возмутилась Хэтоб. — Они обыскивали меня, Пантур, какое оскорбление! Если они найдут, символ власти, совет может принять это беззаконное решение.
      — Его не найдут, — успокоил ее Пантур. — Я отдал камень магам, а они успели скрыться в пещерах Фаура. Все планы пещер у них, других в городе нет.
      — Значит, сторонники Данура не смогут короновать его дочь, — уже спокойнее сказала Хэтоб, — Но как же я?
      — Я обменял Желтый камень на рог василиска, как договаривались, — шепнул Пантур, наклонясь самому ее уху.
      — Он у тебя?! — вскинулась Хэтоб.
      — Тише. — Пантур с опаской глянул на дверь.
      Хэтоб понимающе кивнула.
      — Что же теперь будет? — спросила она.
      — Подождем. Я надеюсь на Масура, он что-то придумал.
      — Разве в Луре еще есть мои сторонники?
      — Конечно. Многие верны вам и любят вас, но растерялись от неожиданности.
      — Я ведь хотела как лучше, Пантур, я заботилась не о себе, а о городе, — печально сказала Хэтоб. — К шару вернулась сила, плантации будут расти и питать Лур. Что же я сделала не так?
      — Все было правильно, великая, — ответил ей Пантур. — Трудное время, трудный выбор. Не все в городе были готовы принять его.
      Хэтоб молча присела на лежанку. В коридоре стояла ничем не нарушаемая тишина. Время обеда давно прошло, но никто не появлялся, заставляя обоих думать, что все о них забыли. Пантур подошел к двери и потребовал обед для владычицы. Еду принесли, и вновь потянулось ожидание.
      Поздним вечером Пантур уговорил владычицу отдохнуть. Она послушно улеглась на лежанке, но самому ученому не спалось. Он остался сидеть у стола, бесцельно перебирая догадки и возможные варианты происходящих в Луре событий.
      Отдаленный звук заставил его встать и прислушаться.
      — Что такое, Пантур? — спросила Хэтоб, только притворявшаяся спящей.
      — Сюда идут, — сказал ученый. — Я слышу голоса, много голосов.
      Хэтоб поднялась с лежанки и подошла к Пантypy, слушая вместе с ним приближающиеся звуки. Шум остановился у двери и затих. В комнату вошел мужчина, но не Данур, как ожидали пленники.
      — Лангур! — одновременно воскликнули оба.
      — Да, великая. — Глава Восьмой общины почтительно склонился перед владычицей. — Предатель схвачен, а вы свободны.
      — Я боюсь поверить этому. — В голосе Хэтоб слышались радость и облегчение.
      — Не бойтесь, великая. — Лангур ободряюще прикоснулся к ее плечу и в точности повторил недавние слова Пантура:
      — Вы среди тех, кто верен вам… и любит вас.

Глава 36