Алтари Келады

      — Эй, малый, где здесь дворец правителя?
      — Там. — Парень махнул рукой под углом по направлению, в котором ехали друзья.
      — Если хочешь заработать, проводи нас. — Магистр бросил ему медяк.
      Мальчишка пошел впереди, ведя друзей закоулками, еще худшими, чем те, по которым они только что ехали. Вскоре окрестности стали чище, появились более высокие и богатые постройки. Затем между ними потянулась новая каменная мостовая, не доходившая до конца улицы.
      — Трудно было достроить… — проворчал вполголоса Магистр.
      — Хозяйкина работа, — отозвался мальчишка. — Ждут войну, потому и не строят.
      — Хозяйкина? — переспросил Магистр.
      — Да. Правитель у нас погиб, а наследник еще не вырос. А вдова правителя — это и есть хозяйка.
      — Ее здесь так зовут?
      — А как еще ее звать, правительницей, что ли? Одно слово — баба! — В голосе мальчишки прозвучала гордость за весь мужской пол.
      Эти слова раскрыли Магистру трудности Дессы. Женщина-правительница не пользовалась уважением в городе с давними военными традициями, полном потомков отчаянных рубак. Ее терпели до совершеннолетия наследника, и любой мальчишка с чувством превосходства повторял презрительные слова о ней, подслушанные у отца.
      Мостовая привела друзей к каменной ограде с воротами, на которых красовался свежевыкрашенный герб Босхана — скрещенные мечи на желтом фоне с синей каймой, перехваченные в центре подковой. Магистр обратился к страже у ворот:
      — Я — магистр ордена Грифона, прибыл засвидетельствовать почтение ее величеству. Доложите обо мне.
      Один из стражников ушел и вскоре вернулся со слугами. Друзей проводили в приемный зал на втором этаже дворца, где их встретил тучный старик с просторной лысиной. Старик держался важно и с достоинством.
      — Нувелан, первый министр ее величества, — представился он.
      Друзья приветствовали первого министра Дессы. Тот недовольно глянул на следовавшего за Магистром клыкана и сделал замечание:
      — Собаку следовало оставить на дворе. Ей не место в дворцовых покоях.
      — Он не приучен оставаться один, — возразил Магистр. — Я боюсь и подумать, что он натворит, если меня не будет рядом.
      — Что ж, полагаюсь на ваше слово, — уступил министр. — Если у вас есть просьба, я готов выслушать вас.
      — Вам, вероятно, неточно передали стражники, — сухо сказал Магистр. — Мне хотелось бы встретиться с ее величеством.
      — Ее величество сейчас занята, — сообщил Нувелан. — Если вы хотите разговаривать с ней, вам придется подождать.
      Магистру плохо удавалась роль человека низшего положения. Он намеревался открыться только Дессе, но с досады пренебрег осторожностью.
      — Надеюсь, ее величество не заставит меня дожидаться, пока у нее не появится настроение поговорить со мной. Как мне известно, она ждет вестей из Цитиона? — Он многозначительно взглянул на Нувелана.
      — Да, действительно, — подтвердил первый министр. — Идемте за мной.
      Они спустились к выходу, обогнули дворец и увидели за ним широкую утоптанную площадку. Там собралось около двух десятков мужчин в шлемах, кольчугах и с мечами. В центре площадки двое вели тренировочный бой, остальные наблюдали за боем. Нувелан остановился на краю площадки.
      — Подождите немного, — сказал он Магистру, Друзья, не вполне понимая, чего здесь можно дождаться, присоединились к наблюдающим. Бой был жарким и вызывал интерес. Один из противников был мощнее и шире в плечах, он со свистом рассекал воздух тяжелым мечом. Другой был гибок и проворен. Его меч был легче, но воин уверенно владел им, легко уклоняясь и отражая удары своего противника. Трудно было сказать, на чьей стороне преимущество.
      Вскоре на площадку вышла другая пара. Один из закончивших сражение воинов подошел к Нувелану и снял шлем. Из-под шлема хлынула волна вьющихся рыжих волос, которых хватило бы на три королевские прически. К друзьям повернулось очаровательное женское личико — узкое и смуглое, с легкой горбинкой у переносицы и яркими темно-карими глазами.
      Десса, правительница Босхана, смотрела на них не волевым взглядом человека, облеченного властью, а взглядом красивой женщины, уверенной, что ей ни в чем не будет отказа. Она была высокой, сильной и стройной, как юноша, и в то же время умудрялась оставаться женственной. Десса благосклонно кивнула друзьям в знак приветствия и обратилась к своему министру:
      — Вы не пришли бы сюда без причины, Нувелан. Важное дело, я не ошибаюсь? — Ее голос был таким же сильным и красивым, как и она.
      — Они из Цитиона, ваше величество, — пояснил Нувелан.
      В глазах Дессы мелькнуло понимание.
      — О! — воскликнула она, безошибочно взглянув на Магистра. — Я рада!
      — Вы прекрасно владеете мечом, ваше величество, — заметил он.
      — Правитель должен уметь повести войска в бой. Таков обычай, — ответила Десса. — Скоро мне на деле предстоит доказать, что я достойна править Босханом. Враг не будет делать мне скидок на женскую слабость, значит, и я не могу позволить ее к себе.
      Магистр невольно почувствовал уважение к этой стойкой, решительной женщине. Приведя друзей во дворец, Десса сказала:
      — Подождите в моем кабинете, пока я переоденусь. Нувелан проводит вас.
      Отделка кабинета была подобрана со вкусом и напомнила Магистру Цитион. Вскоре дверь распахнулась, как от ветра, и в кабинет вошла Десса в синем, расшитом золотом парадном платье. Ее волосы были собраны в высокую прическу, заколотую золотыми гребнями. Даже в этом наряде ей удавалось быть подвижной и стремительной.
      — Нувелан, вы свободны, — нетерпеливо глянула она на министра.
      Тот заметно удивился. Было видно, что он тоже намеревался принять участие в беседе, но правительница смотрела на министра в упор, дожидаясь, пока он покинет кабинет, и ему ничего не осталось, кроме как удалиться.
      Когда дверь за министром закрылась, Десса, скользнув глазами по Альмарену, внимательно посмотрела на Магистра.
      — У вас есть для меня вести от Норрена? — спросила она.
      Магистр вынул из-за пазухи ларец и поставил на стол.
      — Наконец-то я от него избавлюсь, — сказал он Дессе. — Трое суток не расставался с ним ни днем, ни ночью. Ларец открывается по магическому слову, в нем письмо и драгоценности.
      Десса повторила за Магистром ключевое слово и приложила палец к замку. Ларец открылся, и ее глаза радостно блеснули при виде содержимого.
      Правительница внимательно прочитала письмо, затем погрузила пальцы в драгоценности, прикидывая стоимость.
      — Как он щедр, этот Норрен! — произнесла она, но вдруг спохватилась:
      — Это подарок или в долг?
      — Подарок, — успокоил ее Магистр. — Это драгоценности Равенора, он дал их Норрену на военные нужды. Вы знаете Равенора?
      — Да, — блеснула глазами Десса. — Я ведь родилась в Цитионе. Я из рода Аллерна, это не последний род на Келаде.
      — Один из первых, — подтвердил Магистр.
      — Я не попросила бы помощи у Норрена, если бы не оказалась в безвыходном положении, — сказала правительница. — Я не стала писать о причинах, бумага ненадежна. Норрен доверяет вам, и я сделаю то же самое. Я прошу вас передать ему мои слова и надеюсь на вашу скромность.
      — Можете не сомневаться в нас, ваше величество, — заверил ее Магистр.
      — У меня было достаточно денег на военные расходы, — стала рассказывать она. — Был собран дополнительный налог и пожертвования, но эти деньги были украдены у меня из шкафа. Вор до сих пор не найден, и я не знаю, кого мне подозревать — министров или слуг. Собирать новый налог или отбирать нужные товары бесплатно — это погубит меня как правительницу. Меня и так не любят здесь, поэтому я решилась обратиться за помощью в Цитион. Передайте Норрену, что он спас мое доброе имя правительницы. Скажите, что я бесконечно благодарна ему.
      — Скорее всего, у вас эта возможность появится раньше, чем у меня, — ответил Магистр. — Наш путь лежит в Келангу, а не назад в Цитион.
      — Разве вы не гонец Норрена?
      — Он попросил меня оказать ему любезность и завезти сюда ларец.
      — Ах да, вы же — магистр ордена Грифона, — вспомнила Десса. — Я распорядилась накрыть обед на троих в угловой столовой. Вы расскажете мне, как идут дела у Норрена. Нам лучше вести войну совместно, а не выступать поодиночке.
      — Совершенно с вами согласен.
      Десса открыла потайной шкаф в стене и уложила туда ларец.
      — Простите, ваше величество, — встревожился Магистр. — Деньги пропали из этого шкафа?
      — Нет. Я понимаю, что вы имеете в виду, — ответила Десса, закрывая шкаф. — Тот был у меня в спальне и не был потайным. Он запирался на ключ, который был только у меня, но ключ был подделан. Десса повела друзей по коридорам дворца. — Обычно я обедаю с сыном в главной столовой, — поясняла она на ходу, — но сегодня мне хочется иметь возможность поговорить свободно. Я так давно не слышала правильной речи! Этот ужасный босханский диалект — мне кажется, что скоро я тоже начну гнусавить, как местные жители.
      Угловая столовая оказалась светлой и уютной комнатой, обставленной мебелью из светлого дерева, со стенами обитыми кремовой тканью с вышитыми на ней редкими букетами цветов. У накрытого стола стоял навытяжку слуга, ожидая распоряжений.
      Десса послала слугу за мясом для клыкана и села в свое кресло, указав на место справа от себя Магистру, слева — Альмарену. Клыкан устроился на полу между Магистром и правительницей. Она протянула руку, чтобы погладить голову пса, но тот обнажил верхние зубы и издал глухое, утробное рычание. Рука Дессы замерла на полпути.
      — Он не любит нежностей, — сказал Магистр. — Он воин, как и мы.
      Вайк, ты невежлив, — упрекнул он пса.
      — Владеть таким псом — привилегия рода Кельварна, — заметила Десса. — Откуда он у вас?
      — Он из личной охраны правителя Цитиона, — ответил Магистр. — Норрен дал нам его в телохранители.
      Вошел слуга с кусками сырого мяса на серебряном блюде и поставил блюдо на пол в углу комнаты. Магистр отправил Вайка угощаться, а слуга начал раскладывать еду по тарелкам. Все принялись за обед.
      — Как вы узнали о падении Бетлинка? — спросил Магистр у правительницы. — Пришло известие от Берсерена?
      — Да. В письме он ругает племянника и просит меня выступить с войсками под Келангу. — Десса недовольно вздохнула. — Но я не могу этого сделать — армия еще не готова к выступлению. Мои подданные не простят мне, если я пошлю людей на верную смерть. Если Норрен будет здесь через месяц, как он пишет, тогда мы сможем двинуться к Келанге совместно.
      Магистр полностью согласился с Дессой. Нельзя было дать Каморре перебить все армии одну за другой. Десса с интересом расспрашивала о подготовке цитионской армии, обсуждала с Магистром сложившееся положение. Она, безусловно, хорошо разбиралась в обстановке на острове.
      — После обеда я соберу советников, — сказала она напоследок. — Я уже вызвала их. Вы оба, полагаю, тоже пойдете со мной на совет, где я распоряжусь полученными драгоценностями. Там вы сами услышите, на что пойдет помощь Норрена, и сможете подтвердить, что средства потрачены на дело, а до начала совета вам покажут ваши комнаты на третьем этаже. Я уже приказала подготовить их.
      Магистр подивился про себя, сколько же может дать распоряжений женщина, переодеваясь в парадное платье.
      — Мы с удовольствием принимаем ваше предложение, — ответил он за себя и за своего спутника.
      — Простите мне любопытство, Магистр. — Десса вдруг улыбнулась ему самой очаровательной из своих улыбок. — Вы ведь много разъезжаете в последнее время, бываете в разных местах. Может, вы где-нибудь встречали человека по имени Скампада?
      Магистр от неожиданности чуть не выронил вилку.
      — Он сделал вам что-нибудь дурное, ваше величество? — спросил он, придя в себя.
      — Ax, что вы, конечно нет! — поспешила ответить Десса. — Странно, что такое пришло вам в голову. Он прожил несколько лет у нас во дворце, но вдруг собрался и уехал. Это было еще при моем покойном муже. Такой приятный, воспитанный, утонченный человек!
      — Какое совпадение… — пробормотал Магистр. — Я как раз недавно видел его в Цитионе.
      — Вы его знаете?! — обрадовалась Десса. — И как он там, чем занимается?
      — Он составлял летопись рода Кельварна для Норрена. За несколько дней до моего отъезда он закончил работу и выехал в Келангу, — сдержанно ответил Магистр.
      — Это занятие как раз для него. Какие у него знания, какая эрудиция! Я уверена, что он — замечательный летописец.
      — Да, Норрен остался доволен его работой, — признал Магистр.
      — Вы ведь едете в Келангу, Магистр? — вспомнила Десса. — Если вы встретите там Скампаду, можете вы ему передать, что ему всегда будут рады в Босхане?
      Магистр нахмурился.
      — Позвольте мне заметить, ваше величество, что этот человек не достоин вашей благосклонности! — довольно резко сказал он.
      Лицо Дессы мгновенно переменилось, ее глаза гневно сверкнули.
      — Не позволю! — пылко воскликнула она. — Я пока еще вправе сама распоряжаться своей благосклонностью!
      Наступила неловкая пауза.
      — Простите, — извинился Магистр, жалея о вырвавшихся словах. — Конечно, это не мое дело.
      Десса, казалось, тоже жалела, что проявила излишнюю горячность. Ее взгляд снова стал кокетливо-просящим.
      — Так вы передадите ему мое приглашение? — продолжила она с таким видом, словно ничего не случилось. — Дайте мне слово, что передадите.
      — Что ж… если у меня появится возможность, то передам, — сказал Магистр, плохо представляя себе, как это будет выглядеть. — Даю вам слово.
      Когда обед подошел к концу, правительница поручила своих гостей слугам и унеслась, словно подхваченная порывом ветра. Их пригласили, когда остальные участники совета уже собрались в парадном зале. Во главе стола была сама правительница, справа от нее сидел нескладный подросток лет тринадцати — ее сын. Жидкие прямые волосы и квадратные челюсти мальчика наводили на мысль, что он — вылитый отец, до такой степени он не походил на свою мать. Кроме них, за столом заседали еще пятеро советников. Слева от Дессы сидел уже известный друзьям Нувелан, за ним — невзрачный, оплывший старик, на лице которого выделялся маленький узкогубый рот скобочкой. Впрочем, все советники Дессы были преклонного возраста. Магистр понял, что она не меняла их после гибели мужа.
      Грузный краснолицый мужчина со шрамом над левой бровью выглядел моложе остальных советников. К нему и обратилась Десса, когда друзей усадили в дальнем конце стола.
      — Вы подготовили список необходимых затрат, Вастен?
      Мужчина завозился, доставая из-за пазухи свернутую в несколько раз бумагу.
      — Кавента помог мне, — сказал он. — Он подсчитал общую стоимость и написал этот список.
      — Читайте, — коротко сказала Десса. Вастен, потея от напряжения, стал читать по складам пункты списка. Он явно привык иметь дело с мечом и конем, а не с грамотой и арифметикой.
      — Сто пятьдесят мечей для конников… двадцать телег с лошадьми для подвоза провизии… обмундирование для двух отрядов добровольцев… — бубнил он, -… ежедневное содержание армии…
      Альмарену, чувствовавшему себя лишним, показалось, что еще немного — и он уснет прямо здесь, на совете. От скуки он решил проверить наличие амулетов у присутствующих и для разминки начал с Магистра, сидевшего напротив.
      Обнаружив у него все, что ожидал, — перстень, жезл и камею Грифона, — молодой маг занялся остальными участниками совета.
      После чтения и обсуждения списка Десса объявила советникам:
      — С нами за столом сидят двое гостей из Цитиона. Они привезли помощь от Норрена — ларец с драгоценными камнями. Камни нужно будет продать ювелирам. Вы, Нувелан, отыщете ювелиров и приведете завтра во дворец.
      Нувелан наклонил голову, показывая, что принял приказание.
      — Вы, Вастен, подыщете мечи для покупки, если вы этого еще не сделали. Завтра после обеда подойдете ко мне за деньгами.
      Военачальник шумно выдохнул воздух.
      — Кавента, а вы займетесь обмундированием и лошадьми. Все это нужно сделать как можно скорее. — Десса распределила остальные пункты списка между министрами, давая замечания и советы. — А список дайте мне, Вастен. Я проверю стоимость и расчеты.
      Десса забрала список у своего военачальника и встала, показывая что совет закончился. Когда советники разошлись, правительница подошла к Магистру.
      — Вы все слышали. Магистр. Если у вас есть замечания, можете их высказать.
      — Мне нечего добавить, ваше величество. И Норрен не распорядился бы лучше, — искренне сказал Магистр.
      — Мне нужно к завтрашнему дню проверить этот список, — сказала Десса, указывая на взятую у Вастена бумагу. — Я оставлю вас одних, отдыхайте.
      Весь дворец в вашем распоряжении.
      Она ушла. Магистр и Альмарен переглянулись.
      — Энергичная женщина, — заметил Магистр. — Жаль, что ее не любит народ.
      — Магистр, вы ведь давали мне совет просматривать каждого на наличие амулетов? — напомнил ему Альмарен. — Я только что применил его на деле.
      — Он многозначительно замолчал.
      Магистр, увидев взволнованное, почти торжественное лицо Альмарена, догадался, что тот что-то обнаружил…
      — Выкладывай, парень, — сказал он. — Что ты нашел?
      — У одного из советников Дессы есть амулет Василиска.
      — У кого?
      — Она назвала его Кавентой. Он сидел рядом с Нувеланом.
      — Какой у него амулет? Камея?
      — Нет.
      — Жезл?
      — Нет. Не гадайте, Магистр, я сам не знаю, что это такое. У этого амулета совершенно другая энергетика. Это эфилемовый диск. Судя по положению на теле, он висит на груди, на цепочке.
      — Что же делать… — задумался Магистр. — Нужно предупредить Дессу, но, боюсь, спугнет она этого Кавенту. Слишком горяча. Я подумаю до отъезда, как мне поговорить с ней об этом.
      На следующее утро друзья начали собираться в путь. Магистр переодевался, как вдруг дверь в его комнату распахнулась, словно от порыва ветра, и на пороге появилась Десса. Увидев Магистра в одной рубашке, со штанами в руках, она замерла на мгновение, потом исчезла за дверью. Магистр натянул штаны и вышел в коридор.
      Десса была там. Она стояла нервно сжимая и разжимая пальцы, ее смуглое лицо было бледнее обычного.
      — Вы могли бы послать за мной, ваше величество, — хмыкнул Магистр, подходя к ней.
      Какое-то время ему казалось, что она не может выговорить ни слова.
      — Ларец… — выдавила она сквозь сжатые губы. — Ларец украден.
      Магистр мгновенно посерьезнел.
      — Из потайного шкафа? — спросил он.
      Десса утвердительно кивнула.
      — Это не могут быть слуги, — подумал вслух Магистр. — Этот человек хорошо знает, где во дворце хранятся такие вещи и как в эти места проникнуть.
      — Это кто-то из моих советников! — вдруг разъярилась она. — Я чувствовала это! Они хотят выжить меня отсюда, воспользоваться тем, что народ не любит меня! Вот моего мужа народ любил, хотя он был глупец и ничтожество! Не потому, что он хорошо управлял, а потому, что он был так же груб и грязен, как они!
      Магистр взял Дессу за локоть, чтобы как-то ее успокоить.
      — Храните самообладание, ваше величество. Сейчас переживания — только помеха. Десса опомнилась.
      — Вот-вот должны прийти ювелиры, а ларец пропал! Предложить им свои драгоценности — но у меня почти ничего нет!
      — Вспомните, когда вы в последний раз видели ларец? — спросил ее Магистр.
      — Я допоздна пробыла у себя в кабинете. Я открывала ларец после ужина, чтобы оценить стоимость камней.
      — Значит, это случилось ночью, — сделал он естественный вывод. — В таком случае возможно, что вор спрятал драгоценности во дворце — ведь ларец не так мал, чтобы пронести его мимо стражи незаметно.
      — Вы так думаете? — встрепенулась Десса. — Но где и как искать его?
      — Знаете, ваше величество, мой друг вчера обнаружил кое-что, позволяющее подозревать одного из ваших министров. Скажите, кто такой Кавента, что вам о нем известно?
      — Кавента?! — воскликнула Десса. — Он пожалеет об этом!
      — Не спешите, ваше величество. Я хочу знать, есть ли у него причины быть недовольным вами.
      — Ну… он был казначеем у моего покойного мужа.
      — Почему «был»?
      — Мне показалось, что он слишком много тратит на содержание дворца. Я взяла казну в свои руки и стала сама решать, какие нужны расходы, а ему поручила выполнять мои решения. Денег сразу стало больше, я смогла начать постройку мостовых в городе. В нем необходимо навести хоть какую-то чистоту. — Десса некоторое время молчала, раздумывая. — Если Кавента прежде и подворовывал, у него не должно быть причин для недовольства — я хорошо плачу ему.
      — Вы лишили его большой доли власти, а многим людям это обиднее, чем лишиться денег, — сказал ей Магистр. — Теперь понятно, почему при своем положении он выбрал такой путь. Он заглянул в соседнюю комнату и вызвал Альмарена.
      — Ты можешь отыскать ларец с помощью магии? — спросил он молодого мага, рассказав случившееся.
      — Боюсь, что у меня ничего не выйдет, — огорченно глянул тот на Магистра. — Ларец — не амулет, а всего лишь поделка, он почти не дает магического излучения. А я, увы, не собака, чтобы искать его по запаху.
      — Блестящая мысль! — вскинулся Магистр. — Конечно же собака! Вайк!
      Клыкан вырос рядом с Магистром как из-под земли. Магистр вынул из кармана тряпку, в которую прежде был завернут ларец, и протянул понюхать псу.
      — А теперь покажите нам кабинет Кавенты, ваше величество.
      Десса стремительно полетела по коридорам. Друзья едва успевали за ней.
      — Здесь. — Она подергала дверную ручку. — Дверь заперта. Я вызову стражу, будем ломать.
      — Не нужно, — остановил ее Магистр. Он сосредоточился на замке, и вскоре запор лопнул.
      — Давай, Вайк, ищи. — Магистр подтолкнул клыкана внутрь.
      Пес зашнырял по комнате, обнюхивая все подряд. Магистр уже начал сомневаться, что ларец оставлен здесь, когда Вайк остановился в дальнем углу, прижимая нос к выступу стены, и издал звук, похожий на приглушенное уханье.
      Магистр, а за ним и остальные подошли к Вайку. Клыкан пытался засунуть нос в тонкую, нитевидную щель на стыке деревянных пластин, покрывавших стену.
      — Что там? — спросила Десса.
      — Сейчас узнаем. — Магистр медленно повел рукой по стене. Отыскав под доской потайной замок, он задержал над ним ладонь. Послышался хруст, и Дверца потайного шкафа отошла.
      Ларец стоял внутри. Десса схватила его и торопливо открыла.
      — Все цело! — обрадован но воскликнула она. — Магистр, вы во второй раз спасли меня!
      — Ну, допустим, за первый раз следует благодарить Норрена, — напомнил Магистр. — Возьмите Кавенту под стражу, как только он появится.
      — Да! — воскликнула Десса. — Я немедленно дам распоряжение. — Она протянула ларец Магистру. — Пусть он побудет у вас, пока не придут ювелиры.
      Теперь я даже на миг боюсь оставлять его без присмотра.
      Магистр взял ларец, завернул в тряпку и уложил за пазуху.
      — Мне нужно увидеть Кавенту, когда его схватят, — сказал он Дессе.
      Правительница унеслась давать распоряжения стражникам. Магистр и Альмарен вышли в коридор и увидели идущего навстречу Нувелана. С ним было еще несколько человек.
      — Что вы здесь делаете? — нахмурился Нувелан.
      — Дожидаемся вас, — ответил Магистр. — Ее величество занята, она поручила мне передать вам ларец.
      Нувелан отпер дверь своего кабинета и проводил всех внутрь. Когда ювелиры расселись, Магистр открыл ларец и передал Нувелану. Начался торг.
      Вскоре в кабинет вошла правительница.
      — Вот вы где! — сказала она, увидев Магистра. — Кавента в коридоре.
      Бывший казначей стоял связанный между двумя стражниками. Магистр расстегнул ворот его рубашки, нащупал цепь и потянул за нее. На свет показался широкий белый диск с изображением головы василиска. Магистр снял его с Кавенты и передал Альмарену.
      — Что это? — спросила Десса.
      — Это амулет ордена Василиска, — объяснил Магистр. — Ваш министр служит Каморре куда усерднее, чем вам. Несомненно, его главной целью было не нажиться, а ослабить вашу армию. Думаю, что и прежняя кража — тоже его дело.
      Как казначей, он наверняка владел всеми ключами от потайных шкафов дворца.
      — Он вернет украденное, — угрожающе сказала Десса. — В темницу его! — приказала она стражникам. — И имейте в виду, если он убежит, тогда вам лучше бы и на свет не рождаться!
      Кавенту увели.
      — Нам пора ехать, ваше величество, — сказал Магистр.
      — Может, останетесь здесь еще на несколько дней? — просительно улыбнулась ему Десса. — С вами мне будет безопаснее.
      — Увы, неотложные дела. Счастлив был познакомиться с вами.
      — Как жаль, что вы уезжаете, — вздохнула она. — Помните хотя бы, что я — ваша должница. Если вам потребуется помощь, обращайтесь ко мне.
      Попрощавшись с правительницей, друзья собрались в дорогу и выехали из Босхана. Вскоре они миновали мост через Тион и свернули на север, в Келангу.
      — Магистр! — окликнул Альмарен, ехавший сзади. — Нужно немедленно уничтожить этот амулет. Я понял, для чего он предназначен.
      Магистр обернулся к молодому магу и придержал своего Тулана.
      — Что с тобой, Альмарен? — встревожился он. — Ты же совершенно зеленый!
      Альмарен, как и все сильные маги, был необычайно чувствителен к магическим воздействиям.
      — Позеленеешь тут, — ответил он. — От диска идет волевое внушение, направленное на то, чтобы подчинить меня его приказам. Я уже устал сопротивляться этому внушению, а с моей стороны, к сожалению, энергетическая нить амулета не поддается никакому воздействию.
      — Дай его сюда, — сказал Магистр.
      — Это ни к чему, — отказался Альмарен. — Достаточно и того, что он побыл у меня. Теперь мне понятно, как он влияет на тех, кто не владеет магией.
      Они не чувствуют его внушения и выполняют его приказы, думая, что действуют по собственной воле.
      Он вынул диск из кармана и поднес к нему ладонь. Амулет засветился белым и потускнел, лишившись питавшей его энергетической нити. Альмарен щелкающим движением пальцев разбил диск на мелкие крошки, посыпавшиеся на шею Наля, а затем на дорогу.
      — Этот диск не мог подчинить тебя воле Каморры? — забеспокоился Магистр. — Не осталось каких-нибудь последствий?
      — Конечно нет, — ответил Альмарен, понемногу оживая. — Мысли, которые он внушает, глубоко чужды мне. Я еще могу получить от него головную боль, но подчиниться — никогда!
      — Вот, значит, как Каморра управляет своими сообщниками!
      — Да, видимо, это так, — согласился маг. — Чем примитивнее человек, тем легче он поддается внушению. Сильнее всего такая магия должна действовать на уттаков.
      — Каморра изобрел ее для них, не иначе, — предположил Магистр.
      — Если бы можно было ее разрушить! — задумчиво отозвался Альмарен.
      — Ведь без уттаков Каморра — ничто.

Глава 15

      Витри и Шемма шли вверх по Большому Тионскому тракту, тянущемуся от устья Тиона до самой Оккады. Мимо них в обе стороны двигались пешие и конные, поодиночке и группами, везли товары и гнали скот. Чувство сиротства и бесприютности не покидало Витри — он не привык к постоянной перемене не виданных прежде мест и обилию незнакомых людей. Лоанец начал понимать, как надежно его защищали от остального мира стены маленького домика, куда он возвращался с рыбалки, окрестности села, где не встречалось незнакомых лиц, луга и родное озеро. Теперь обжитое пространство сузилось до точки, где был он сам, его односельчанин Шемма да вислопузая кобыла Мона, которую они с Шеммой по очереди вели в поводу.
      За едой Шемма не забывал горестно воскликнуть:
      «Буцека ведь моего едим, Буцека!» От печали его аппетит усиливался, и табунщик незаметно съедал свою долю, а за ней и немалую часть доли Витри. Затем он откидывался на траву подремать, вяло отмахиваясь от кусачих насекомых, постоянно преследовавших его. Днем Шемму неутомимо ели слепни, вечером комары, неизвестно в каких щелях сохранившиеся до середины лета. Насекомые пренебрежительно облетали Витри, что весьма озадачивало его.
      — Вкусный ты парень, Шемма, — как-то заметил он товарищу. — Всякая тварь так и норовит отхватить от тебя кусочек.
      Шемма воспринял его высказывание как лестное.
      — Ем вкусно, потому и вкусный, — рассудительно ответил он. — Ох, и не люблю есть что попало! Так я и не попробовал того паштета в лавке… небось не хуже копченого сала тетки Пейи. — Шемма лениво повернул голову к Витри. — А ты, парень, хоть и ешь много, а тощий. Нельзя так.
      Витри невольно взглянул на свою руку — сухую, жилистую руку много работающего деревенского паренька.
      — Нельзя, думаешь?
      — Нельзя. И комары тебя кусать не хотят, и вертихвостка твоя от тебя нос воротит.
      — Лайя?! — Витри вдруг осознал, как давно не вспоминал свою кудрявую, веселую Лайю. — Она тебе не нравится?!
      — Почему не нравится? Нравится. Видная девка. Но я бы на ней не женился. — Шемма сонно потянулся. — Беспокойства от нее много, а я беспокойства не люблю. Вон Мельникова дочка подрастает — пышная, белая. Хозяйственная.
      Пироги печет — на всю улицу запах. Ее пирогов я бы поел.
      Шемма замолчал, смакуя в уме пироги мельниковой дочки, и вскоре незаметно для себя уснул. После обеда, в самую жару, он имел привычку поспать, и никакие силы не могли заставить табунщика от нее отказаться. Витри не возражал — по жаре было трудно идти, да и Моне нужно было попастись.
      В пути лоанцы питались едой, купленной в располагавшихся по тракту деревнях, или заходили в придорожные трактиры. В трактирах было много проезжих людей и брали дорого, но Шемма наотрез отказывался пропустить хотя бы одно такое заведение. Его круглая физиономия млела при виде жирной, горячей пищи, и он каждый раз добросовестно наедался в запас, а потом брел за Витри, еле передвигая ноги.
      О взятии Бетлинка лоанцы узнали в одном из таких трактиров. Они сидели в душном, темноватом помещении среди других путешественников, жующих и запивающих еду, когда на пороге появился обветренный, запыленный человек в охотничьей куртке и быстрым шагом подошел к стойке. Он потребовал холодного пива, нетерпеливо стуча монетой по доске. В том, как он вошел, как отрывисто приказывал хозяину, как глотал ледяное, из погреба, пиво, было что-то настораживающее. Разговоры затихли, головы посетителей одна за другой повернулись к вошедшему.