Укрощение огня

      – Ну, вам и вдвоем будет неплохо, – сухо ответила Рейчел. – Да мне и некогда.
      – Дело не… – начал было Герцер.
      – Герцер хочет сказать, что не прочь, чтобы у нас был сопровождающий. – Шилан поджала губы.
      – Вовсе нет! – в отчаянии выпалил Герцер.
      – Ну и как? – Рейчел уперла руки в бока. – Сначала ты бегаешь с Баст, потом валяешься в лесу с одной из кухонных работниц, а теперь собираешься в баню с двумя девушками сразу!
      – Хм, интересный подход. – Шилан встала и тоже уперла руки в бока, потом насмешливо глянула на Герцера. – Не изволите ли объясниться?
      – Боже мой! – Герцер воздел руки к небу. – Я совершенно запутался.
      – Не без моей помощи, – смягчилась Шилан. – Пойдем, Рейчел, не пожалеешь. Герцер на самом деле был бы рад, если бы нас было не трое, а четверо. Он что-то там себе напридумывал насчет меня и Круза.
      – А кто такой Круз? – спросила Рейчел.
      – Расскажу, когда погрузимся в чаны с горячей водой, – ответила Шилан.
      – Ладно, – согласилась Рейчел. – А я выложу тебе все тайны Герцера.
      – Идет! – Шилан протянула руку.
      – Платить буду я. – Наконец поднялся и Герцер. – Тогда хоть похвастаться смогу, что затащил с собой в баню двух телок одновременно.
      – Попробуй только! – предупредила Рейчел.
 
      В бане было совсем немного народу. Они разделись, взяли чеки и прошли внутрь. Герцер изо всех сил старался не разглядывать девушек, но обе были крайне привлекательны: и в одежде, и без нее. Шилан – высокая и стройная, с тугими, полными грудями и необыкновенно красивыми бедрами и ягодицами, достаточно округлыми, чтобы привлечь мужчину, но и в меру стройными по последней моде. Рейчел, напротив, почти полностью отвечала его представлению об идеальной женщине: высокие, упругие и округлые груди, тонкая, но не слишком, талия, в меру широкие бедра и совершенно потрясающие ягодицы.
      Не в первый раз он задумался, почему ему так нравится Рейчел; ведь он западал на нее, еще когда был совсем мальчишкой, и все «героини», которых ему так или иначе нужно было спасать, походили на нее, вплоть до рыжих волос и голубых глаз.
      Герцер старался, чтобы девушки не заметили, что он их рассматривает, еще больше он старался контролировать естественную мужскую реакцию. Он повернулся под душем ко всем спиной и принялся вспоминать вслух имена всех спартанцев, участвовавших в битве при Фермопилах. Этого оказалось недостаточно, тогда он проговорил их в обратном порядке. Таким образом ему удалось переключить внимание с женских грудей, ягодиц и сокровенных мест, и к тому моменту, когда он обернулся полотенцем, никто и не догадался бы, что с ним происходило до этого. Но стоило ему увидеть Рейчел в почти прозрачной простыне, и пришлось снова вспоминать имена спартанцев. Простыня лишь усиливала эффект.
      – Герцер, что ты там такое бормочешь? – спросила Рейчел.
      – Военную историю, – немного неестественным голосом ответил он. – Иди первая.
      Вслед за Рейчел он прошел к свободному чану, стараясь смотреть куда угодно, только не на нее. В зале уже было человек десять, и почти все мужчины с определенной долей здорового мужского интереса рассматривали обеих девушек.
      – Вот это-то мне здесь и не нравится. – Рейчел обернулась и грозно посмотрела на мужчин. – Терпеть не могу, когда на меня пялятся.
      Она убедилась, что все отвели от нее взгляды, и взяла простыню в руки так, чтобы отгородиться от остальных, пока не погрузилась в чан с водой.
      Герцер подумал про себя, что ничего более эротического он не видел за всю свою жизнь.
      – Ну, я ведь на тебя не пялюсь, – скромно заметил он.
      – Ну, ясно, нет, – фыркнула она, залезла в воду по шею и тогда только, вздохнув, закончила: – Мы знаем друг друга с самого детства; зачем тебе смотреть.
      – Ну да. – Герцер глубоко вдохнул. Убедившись, что может себя контролировать, он скинул простыню и тоже быстро опустился в чан.
      – А как же я? – спросила Шилан с улыбкой, которую можно было расценить как кокетливую.
      – Ты приятельница. – Герцер пожал плечами. «Черт, опять, кажется, начинается казус!»
      Шилан нахмурилась и уставилась на Герцера, словно пыталась понять, говорит он серьезно или нет.
      – Шилан, – вздохнул Герцер, – ты правда хочешь в постель? А точнее, ты хочешь в постель, чтобы заниматься сексом? – Девушка нахмурилась, а Герцер кивнул. – Даже если бы я и был в этом заинтересован, каким бы я был подлецом, если бы попытался теперь на тебя давить, так?
      – Так, – тихо ответила она.
      – Я не ангел и могу быть подлецом, но только не в этом вопросе.
      Она снова нахмурилась, потом кивнула – девушка приняла его слова, хотя и не совсем поняла их.
      – Герцер, как всегда, настоящий рыцарь, – с легким ехидством заявила Рейчел, хотя в ее взгляде читалась некоторая недоговоренность.
      – Не… всегда, – усмехнувшись, поправил ее Герцер. – Рыцарей не часто затаскивают в постель.
      Шилан облегченно рассмеялась, даже Рейчел вынуждена была улыбнуться.
      – К вам можно присоединиться или тут место только для молодых?
      Вопрос задал высокий сухопарый мужчина с седеющей бородой и ярко-голубыми глазами.
      – Привет, Август, – ответила Рейчел. – Конечно, присоединяйся к нам.
      Мужчина без стыда скинул простыню и, словно лягушка, плюхнулся в воду.
      – Потрясающая идея. – Он окунулся под воду с головой и через секунду вынырнул обратно. – Я бы, конечно, предпочел огромную бочку из выдубленной кожи, но кожи у нас не хватает даже на нормальные ботинки!
      – Дай бог, чтобы хватило деревьев, – мрачно покачал головой Герцер.
      – Август, это Герцер Геррик и Хсу Шилан. Они участники одной из обучающих программ. Герцер, Шилан, это Август Шарпф, реконструктор, который после Спада возглавил одну из главных мастерских – по выделке кож. Может, вы в скором времени попадете именно к нему.
      – А вы, значит, рубили деревья, так? – спросил Август и внимательно оглядел молодых людей. Судя по всему, они ему понравились, и он одобрительно кивнул. – Это прекрасно, что вы набрались опыта работы в лесу – он вам еще пригодится!
      – Зачем? – спросила Шилан. – То есть мы совершенно не представляем, что будем делать дальше. Возможно, я вообще больше никогда в жизни не попаду в лес. Насколько я понимаю, и в исторические времена многие люди обходились без этого.
      – Ну, исторические времена бывали разные, – ответил Август. – Мы сейчас живем скорее по законам раннего индустриального периода, а не позднего Средневековья. А имел я в виду, девушка, Большую Охоту.
      – Большую Охоту? – переспросил Герцер.
      – Неужели вы ничего не слышали? – подмигнув, в свою очередь спросил Август. – Вот повеселимся!
      Герцер какое-то время следил за ирландским акцентом Августа, который то появлялся, то исчезал, потом пожал плечами и спросил:
      – Но нам-то кто-нибудь расскажет, в чем дело?
      – Это замечательная идея моего отца насчет того, как же побольше загрузить работой мою мать и меня, – заявила Рейчел.
      – Ты не права, девушка, – поправил ее Август. – Идея пришла в голову не Эдмунду, а Мирону.
      – Ладно, – согласилась Рейчел. – Замечательная идея Мирона, чтобы загрузить нас работой!
      – Я уже говорил вам, что нам не хватает кож, – продолжал кожевенник, не обращая внимания на слова Рейчел. – Беда в том, что и домашнего скота у нас не много; кое-что поставляют охотники, но этого недостаточно. Нам нужно мясо, кости, копыта, все, что можно взять от крупных животных. И конечно, шкуры. И вот, – продолжал он, споласкивая лицо водой, – до Спада я был мелким торговцем. Делал всякие безделушки, которые потом продавал на Ярмарке. Изделия из кожи, на заказ, аккуратные такие, все вручную. По существу, настоящее хобби, но у многих ведь были свои хобби, какая разница, что я получал взамен несколько энергетических талонов? Так вот, я умею обрабатывать шкуры – от начала и до конца, если, конечно, есть что обрабатывать! Знаете, что удалось поймать охотникам за всю предыдущую неделю?
      – Нет, – ответил Герцер, которого задела речь Августа.
      – Двух одичавших коров, их мы сейчас едим, шесть кабанов, пять оленей, маленьких пушных зверьков, трех индюков и одного эму. Разве такого количества мяса может хватить на три тысячи человек? А шкур и подавно.
      – Не говоря уже обо всем остальном, – широко улыбнулась Шилан.
      – Именно, именно, – подмигнул ей Август. – Копыта нужны для получения клея! Кости для изготовления инструментов и для удобрений! И студень для очаровательных леди!
      – Студень? – спросила Шилан.
      – Из свиных мозгов, – не задумываясь, выпалил Герцер. – Подается со специальной подливкой.
      – Бог ты мой!
      – Выходит, нам нужны животные, – заключил Герцер. – Вот почему Большая Охота.
      – Да и… – начала Рейчел. – У нас уже много людей, которые изъявили желание стать фермерами. Им будет гораздо легче, если на фермах будет скот. В лесах много одичавших домашних животных, так что предполагается отлавливать и их во время Охоты.
      – А как сказала моя прежняя… – Герцер на секунду замешкался, – девушка, в лесах есть еще и тигры.
      – У-у-ух! – заморгал Август. – Это становится интересным!
      – Ничего себе, – промолвила Шилан. – Теперь у докторов прибавится работы.
      – Ну, пусть тигры тебя не волнуют, – пожала плечами Рейчел и села, так что груди ее чуть не показались над водой. Герцер изо всех сил старался не смотреть в ту сторону. – Конечно, тигров хватает, но в лесах также много одичавших свиней.
      – Свиней? – переспросила Шилан. – А с ними-то что?
      – Ну, это не такие уж и безобидные розовенькие поросятки. Погоди, вот увидишь.
      – Я их сам не видел, но порядком наслышан, – рассмеялся Герцер. – Четыреста килограммов щетины и клыков. Не очень-то весело. И когда намечается эта Охота? Боюсь, меня ждет перелом ноги.
      – Если ты сломаешь ногу, тебя поставят на свежевание туш, – заметила Рейчел.
      – А если сломаю руку?
      – Будешь выносить ведра с нечистотами.
      – Ага! Я видел процесс свежевания по видео. Спасибо, я лучше обойдусь без этого!
      – Надо было бежать вместе со своей подружкой, – сказала Рейчел.
      – С какой именно? – язвительно уточнила Шилан.
      – Ну и молодчина! – воскликнул Август. – Сколько их у тебя?
      Герцер лишь простонал в ответ и опустился с головой под воду.
 
      Даная отвела взгляд от молодого человека, лежавшего в поту на больничной койке, и кивнула Эдмунду и женщине с ним. Она раньше не встречала эту репродукторшу, но прекрасно знала подобный тип. Женщина была килограммов на двадцать полнее нормы, а ведь при нынешних условиях и учитывая медицинские возможности до Спада, не так-то просто сохранить избыточный вес; к тому же она была просто увешана серебряными украшениями, в основном – знаки зодиака и прочие оккультные символы, но еще и кристаллы.
      – Даная, это Шэрон, она травница, – представил женщину Эдмунд.
      – Сейчас не совсем подходящее время, Эдмунд! – резко ответила Даная, снимая с руки молодого человека повязку – рана под ней была просто ужасной.
      Произошел несчастный случай, парень поранился топором, а рана сразу же начала гноиться. Иммунная система современных людей была достаточно крепкой, но спасти кожу было сложнее всего. Область вокруг раны стала зеленовато-коричневой из-за гангрены, и если она тут же не придумает способ остановить смертельный процесс, молодой человек погибнет. И очень быстро.
      – Гангрена, – заметила женщина, склонившись над больным и принюхавшись. – На свете нет трав, которые могли бы это вылечить, вам нужен либо сульфаниломид, либо один из антибиотиков.
      Даная повернулась и внимательно оглядела женщину, а травница усмехнулась.
      – Не ожидали, что я все это знаю, да, доктор? Но ведь пенициллин – не что иное, как простая плесень, а сульфаниломид – переработанный вар, так ведь?
      – Они у вас есть? – спросила Даная.
      – Нет, но я только что прибыла сюда, – ответила травница. – Правда, мне кажется, что и они тут не помогут. А вы пробовали санировать раневую полость?
      – Да, но процесс не остановить.
      Даная отогнала муху. Насекомые, несмотря на все меры предосторожности, умудрялись залетать в лазарет и больше всего любили садиться на открытые раны.
      – Оставь, – вдруг сказал Эдмунд, когда она принялась отгонять следующую муху.
      – Что? – В один голос спросили обе женщины.
      – Давайте выйдем. – И Эдмунд показал в сторону выхода из лазарета.
      Лазарет был небольшим, несколько коек и «операционная» в дальнем конце – на самом деле просто выскобленный стол и инструменты, которые скорее навевали мысли об инквизиции, а не о медицине. Но с каждым днем работать становилось легче. А если эта травница действительно представляет, о чем говорит, им станет еще легче. Даная прекрасно понимала, что недостаточно представляет себе природу лекарств – лишь теоретически знает, как их делать, как именно применять. Но объединившись с этой женщиной, если, конечно, она действительно что-то знает, они, пожалуй, смогут врачевать. Несмотря на протесты Эдмунда, она все же отогнала муху, наложила свежую повязку на рану и только после этого вышла вслед за мужем.
      – Что хорошего ты нашел в мухах, Эдмунд? – спросила она. – Они ведь разносчики всякой заразы!
      – Да, конечно, – ответил он. – Они откладывают яйца в гниющую плоть, из яиц получаются личинки, а личинки едят что?
      Даная остановилась, задумалась, потом покачала головой.
      – Хочешь, чтобы я позволила личинкам пожирать его плоть?
      – Мертвую плоть, – поправил ее Эдмунд. – Послушай, я знаю, что звучит это ужасно, и вообще, лучше бы использовать специально выведенных на чистой мертвой плоти личинок, но на это у нас нет времени, так?
      – Так, – просто ответила Даная. – Если процесс не остановить, он умрет. Обычно конечность ампутировали с запасом, чтобы отсечь инфекцию.
      – Ты можешь приготовить лекарства, о которых говорила, и быстро? – спросил Эдмунд у Шэрон.
      – Нет, – ответила она. – Нужно найти пенициллиновую плесень, для этого надо проверить миллион разных грибков. Для выращивания культур мне нужна посуда. Часто в старых могилах можно найти тетрациклиновую плесень, но у нас нет и могил.
      – Могил? – Эдмунд покачал головой. – Дело в том, что личинки действительно могут помочь, только надо следить, чтобы они не занесли вторичную инфекцию. – В любом случае, гангрена – анаэробная инфекция, – продолжал Эдмунд. – Так что лучше оставить рану открытой.
      – А можно подвести к ране больше кислорода? – спросила Шэрон.
      – Гипербарических камер у нас нет, – ответила Даная. – Выделять кислород мы тоже не можем, ведь для этого нужно высокое давление и супернизкие температуры.
      – Шейда? – спросил Эдмунд.
      – До сих пор она не выделила нам ни капельки энергии, – устало заметила Даная. – У нее нет энергии на медицину, зато хватает на собственные передвижения!
      Эдмунд укоризненно покачал головой и вздохнул:
      – Думаю, у нас остаются только личинки.
      – Я смогу придумать какие-нибудь бактерицидные средства, – сказала Шэрон. – Есть некоторые травы. Я смогу быстро приготовить раствор для промывания ран. Конечно, не такой сильный, как антибиотики, но все же.
      – Давай, – кивнула Даная. – И побыстрее. Эдмунд, надо сделать для нее лабораторию.
      – Я попрошу стекольщика помочь с посудой, – пообещал он. – У него, правда, и так работы по горло.
      – Скажи, что и ему скоро может понадобиться наша помощь! – резко бросила Даная. – Ему будет о чем подумать.
      – Шэрон знает много трав и лекарств, – осторожно заметил Тальбот. – В том числе и пижму.
      – Я бы ее не рекомендовала, только в самом крайнем случае, – вставила Шэрон. – Насколько я знаю, пижма небезопасна. Есть и другие травы. У меня в запасе маковые семена, надо посадить их, тогда у нас будут опиаты. Это сильные вещества, у человека может возникнуть привыкание. Еще можно использовать ивовую кору.
      – Это я знаю, – усмехнулась Даная. – И еще кору вишневого дерева.
      – Кажется, вы сработаетесь, – заметил Эдмунд. – А мне нужно…
      – … заняться другими вещами, – сухо закончила Даная. – Прекрасно. Увидимся вечером?
      – Надеюсь, – мрачно ответил он. – Ты вернулась, но мы с тобой почти не видимся. – Он кивнул, быстро вышел и направился в сторону городской ратуши.
      – Ну, хотя бы спите вместе, – подмигнула Шэрон.
      – Нет, не спим, – ответила Даная.
      – Но… ну… – озадаченно нахмурилась Шэрон.
      – Брось, – покачала головой Даная. – Скажем так: возможно, я первая испробую на себе действие пижмы.
      Шэрон внимательно посмотрела на нее, потом поняла, что доктор не шутит, и побледнела:
      – Бог ты мой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

      На следующее утро между Крузом и Шилан разразилась ссора. Накануне вечером Круз исчез, потому что старые знакомые пригласили его поиграть в кости. Там он проиграл целый продуктовый талон и в результате толком не позавтракал. Совершенно очевидно, что близкие отношения между Крузом и Шилан закончились, – так считала она. Герцеру оставалось только догадываться, что он упустил, разыгрывая из себя рыцаря.
      Но времени на догадки практически не оставалось, потому что группа А-5 была с самого утра направлена на лесопилку. Им вкратце, но очень торжественно рассказали, что в доиндустриальных цивилизациях основное место отводилось распиловке леса. Инструктировал их Джон Миллер, управляющий лесопилкой, серьезный, неулыбчивый человек. Когда его спросили, откуда же берется сам лес и что, может, он все-таки и есть основа всего сущего, он так же серьезно ответил, что срубить дерево может любой идиот, но вот правильно распилить его под силу лишь мастеру.
      Потом он несколько раз предупредил новичков, что ноги и руки по второму разу не отрастают, и тут же поставил их на работу – им предстояло распиливать стволы, которые поставляли на лесопилку из близлежащих лесов. Первые несколько дней они в основном перекатывали бревна, устанавливали их на место и прогоняли под ленточной пилой. Работа опять была нелегкая, им приходилось напрягать те же мышцы, что и на лесоповале. Свободного времени почти не оставалось.
      Жили они в бараках, которые стояли особняком от других, – специально для участников обучающих программ.
      В бараках женщины спали отдельно от мужчин, так что у Герцера не было возможности узнать, действительно ли Шилан стремилась к более близкому знакомству или просто разыгрывала его. Может, она специально хотела поддразнить Круза. Однажды тот пригласил ее в баню, но она отказалась, сославшись на сильную усталость.
      Последние два дня их знакомили с плотницкими инструментами, показывали, как делать обрешетку, как сверлить дерево. И хотя Миллер не очень любил учеников, но был настоящим мастером своего дела. Он сам прекрасно рубил и распиливал дерево и не смеялся над их неудачными попытками. Просто сказал, что сам он работает с деревом уже семьдесят пять лет и не ждет, что они научатся этому мастерству за один урок.
      В конце недели с ними расплатились, и на этот раз бонус получил только Майк. Он оказался крайне способным к плотницкому мастерству, Миллер всегда с улыбкой наблюдал за его работой. Герцер, напротив, в этой области был учеником неспособным. Если он хотел срезать топором маленький пласт, то у него получался большой, когда работал рубанком, поверхность у него получалась неровная. У него явно не было предрасположенности к этому занятию.
      В первый же день их провели по лесопилке и показали деревянное колесо-турбину, цепные колеса, все соединения, и он с восхищением думал, как смог Миллер и несколько подобных ему умельцев собрать такую махину за какие-то две недели, имея в своем распоряжении лишь ручные инструменты. Он не завидовал их мастерству, но мог оценить его.
      Когда с ними рассчитывались, он дотронулся до руки Шилан и спросил:
      – Пойдем в баню?
      – Ой, Герцер… – Он поднял руку и сказал:
      – Все нормально. Просто хотел узнать, как у нас обстоят дела. На прошлой неделе мне показалось, что ты намекала на более близкие отношения.
      – Герцер, я по вечерам бываю такой усталой. – Шилан нахмурилась. – К тому же в данный момент я не готова к каким-либо близким отношениям.
      – Отлично! – кивнул он. – Я тоже.
      – Что?!
      – Ты не хочешь просто поваляться в сене, а я не хочу длительных отношений, – пожал плечами Герцер. – Это нужно Крузу, не мне. Но ты мне нравишься – в качестве друга.
      – Ого, – проговорила Шилан.
      – Я не хотел тебя обидеть.
      – Ого.
      – Итак, друзья? – И он протянул руку. Шилан какое-то мгновение смотрела на его руку, словно растерялась, а потом с отсутствующим видом пожала ее.
      – Друзья.
      – Слушай, я хочу пообедать с Майком и Кортни. Пойдешь с нами?
      – Нет, – ответила Шилан. – Я иду… мне нужно…
      – О'кей. – Герцер помахал ей рукой. – Значит, увидимся позже. Пока.
      Он прошел к тому месту, где его поджидали Майк и Кортни.
      – Снова повезло? – спросил Майк.
      – Нет, – ответил Герцер. Теперь, когда он точно знал, что Шилан его не видит, он спокойно улыбнулся и продолжал: – Я предложил ей остаться друзьями.
      Майк состроил гримасу:
      – О-о-о-о! Победа за мужским полом!
      Герцер не сбавлял шагу и подталкивал вперед Кортни, которая так разозлилась на него, что теперь никак не могла успокоиться.
      – Ты предложил ей остаться друзьями, хотя на самом деле не хочешь этого?! – с гневом обрушилась она на Герцера.
      – Нет, я предложил ей остаться друзьями, и я этого хочу. Но еще я хочу поддразнить ее!
      – Да, да, ДА! – выкрикнул Майк. – Поделом!
      – Но зачем было так себя вести? – не унималась Кортни.
      – Ну а что мне оставалось делать, дать ей использовать меня в игре с Крузом? Мне показалось, что ей только этого и надо. Или еще сделала бы из меня марионетку. Не знаю, была ли она такой всегда, или с ней что-то там произошло по дороге сюда, но она пыталась крутить мною еще в бане. Нет уж, увольте.
      – Ничего себе, – бросил Майк и получил удар в плечо.
      – Ага, ты задел меня за живое, сэр! – Герцер схватил его за грудки.
      – Вы оба просто с ума сошли, – заметила Кортни.
      – И потому вы, женщины, нас любите, так? – улыбнулся Герцер.
      – Геррик, – раздался голос сзади.
      Герцер обернулся и чуть не вытянулся по стойке «смирно».
      – А, сэр… Эдм… мэр Тальбот!
      – Рейчел рассказывала мне, что ты играл в режиме виртуальной реальности, в том числе и в «Поиске Третьего Трона». Так? – без каких-либо вступлений начал Эдмунд. Но он успел-таки кивнуть стоявшим с открытыми ртами Кортни и Майку.
      – Да, сэр Эдмунд!
      – Можно просто «да», – усмехнулся Тальбот. – Ты играл роль рыцаря. Так?
      – Да… мэр Тальбот.
      – Но для этого необходимо ездить верхом. Ты ездил?
      – Да, мэр Тальбот.
      – Если быть более точным, для исполнения роли рыцаря нужно уметь ездить верхом очень необычным способом.
      Герцер вдруг очень отчетливо вспомнил, как сильно ударился, когда на узком мостике он подался направо, а его ржущий и резво скачущий конь налево.
      – Да, сэр.
      – И в течение всей игры ты был верхом?
      – Да.
      – Ты прошел испытания?
      – Да… мэр Тальбот. Прошел.
      – Вместе с конем?
      – Да.
      – Сколько попыток тебе понадобилось, чтобы перебраться через «какой-сукин-сын-придумал-в-этом-месте-мост» мостик?
      – Я и не думал, что мост широко известен, – рассмеялся Герцер.
      – Как видишь, – ответил Тальбот. – Так сколько?
      – Четыре.
      – Как ты провел на ту сторону коня?
      – Перетащил его с помощью лебедки и веревок, хотя он сильно лягался и ржал.
      Эдмунд обдумал услышанное, потом усмехнулся:
      – Как же ты умудрился? Привел вьючных мулов со всем снаряжением?
      – Ну, что-то в этом роде, сэр.
      – Ты когда-нибудь сидел в седле по-настоящему? Хотя бы на муле?
      – Ну, там настоящие лошади были, сэр.
      – Я имел в виду живых лошадей.
      – Однажды, сэр.
      – И как?
      – Нормально, сэр. Можно спросить, к чему все эти вопросы?
      – О'кей, – ответил Эдмунд. – Мне достаточно. На следующей неделе мы устраиваем Большую Охоту. В понедельник утром ты должен прийти к Кейну, главному конюшему, найдешь его в больших загонах у моста. В это время уже все будут готовиться к охоте.
      – О боже, – выдохнул Герцер. – Значит, мне не придется чистить конюшни.
      – Ну, и это тоже. Но в первую очередь нам нужны люди, которые умеют управлять животными, нам нужны посыльные. Ты зачислен в этот отряд!
      – Да, сэр, – только и смог ответить Герцер. Когда Эдмунд ушел, Герцер что-то сказал себе под нос.
      – Эй! – Кортни ударила его под колено. – Что ты там такое мямлишь?
      – Черт, черт, черт, я погибну.
 
      Рейчел подняла голову от кастрюли с тушеными овощами и посмотрела на мать, которая вошла в кухню.
      – Еда готова.
      – Спасибо, Рейчел. – Даная взяла свою миску и поварешку и положила себе овощей.
      – Как у тебя дела? – спросила Рейчел.
      – Утром меня тошнило, – ответила Даная, усаживаясь за стол. – Но, слава богу, потом прошло.
      – Ты что, больна? – встревоженно спросила Рейчел. Она считала, что если заболеет единственный доктор в городке, то положение будет просто ужасным.
      – Нет, – напрямик ответила Даная. – Я беременна. Еще хуже.
      – Как? Когда? – начала было Рейчел и тут же зажала рот рукой. – Ой, мамочка.
      – Это еще не конец света. – Даная взяла ложку овощей, попробовала и одобрительно кивнула: – Вкусно.
      – Мама!
      Даная вздохнула и пожала плечами.
      – В мире случаются всякие вещи. И со мной тоже было много нехорошего, в каком-то смысле это продолжается и до сих пор.
      – Что ты собираешься делать? – Рейчел удалось взять себя в руки. Она вдруг поняла, что сейчас с ней разговаривают по-взрослому. Пора становиться взрослой во всем. – У меня появится братик или сестренка? Или… ты что-нибудь сделаешь?
      – Что?! – вскинулась Даная. – Тебе известно, как делать аборт? Мне нет! И как прикажешь делать его самой себе? Есть еще пижма, но, судя по рассказам, я и сама могу умереть. Так что же мне делать с этим существом, что растет во мне?
      – Не знаю, мама, – тихо ответила Рейчел. – Но насколько я понимаю, нам с тобой рожать будет не сложно, у нас нормальные бедра, не как у некоторых. Хотя доктор у нас ты, если что-то случится, откуда мне знать, что делать?
      – А мне? – устало откликнулась Даная. – У меня нет никаких инструментов! Я никогда в жизни не принимала естественные роды! Да так уже тысячу лет не рожали! Откуда мне знать о том, как это делается? Почему ты думаешь, что я способна на чудеса?
      – Мама, я так не думаю. – Рейчел сдержалась, чтобы не ляпнуть лишнего. – Но ты хоть немного представляешь, как это происходит. Я и этого не знаю.
      – Значит, пора учиться, – не сразу ответила Даная. – Это твой новый исследовательский проект. Будешь принимать роды у меня, если мне не удастся избавиться от плода, или у кого-нибудь еще. Станешь нашим главным специалистом по практике родовспоможения.
      – Мама, но я сама еще девственница! – вдруг сорвалась Рейчел. – А ты хочешь, чтобы я стала специалистом по родовспоможению!
      – А кто же еще, – усмехнулась Даная. – По крайней мере будешь все знать. В последнее время, я заметила, ты проводишь немало времени вместе с Герцером.
      – О, Герцер. – Рейчел отвела взгляд и схватила в руки ложку. – Он мне просто друг.
      – Именно, – фыркнула Даная. – Эдмунд тоже был моим другом. Видишь, что из этого получилось.
 
      Называлось все Большим Сбором. Учеников вместе со всеми остальными пригласили в Воронью Мельницу принять в нем участие. Цель сбора была проста и понятна: охотники подтвердили, что в лесах достаточно много одичавших домашних животных, которых можно использовать на вновь образуемых фермах. Запасы продовольствия таяли прямо-таки на глазах. Участники сбора должны были выгнать животных из леса на открытые пространства. Там домашних животных отделят от остальных и отведут в загоны. Диких животных либо убьют прямо на месте, либо тоже загонят в корали.
      Требовалась хорошая организация. На том месте, где Майк и Герцер сначала валили лес, а потом строили дома, расположится бойня. Все дружно возводили заборы и ограды. Во время сбора часть людей будет прочесывать лес и громко стучать и шуметь, чтобы вспугнуть животных; тогда они побегут впереди загонщиков. Все надеялись, что таким способом удастся собрать достаточное количество домашнего скота. Те, кто собирался связать свою жизнь с фермерством, тоже должны были участвовать в загоне животных, так что никто потом не посмеет сказать, что они получили скот даром.
      Двое реконструкторов, муж и жена, которые жили в этой же долине, перевели почти все свои табуны в Воронью Мельницу. Причина была проста. После исчезновения Сети пропали поля, контролировавшие диких животных. Участились нападения не только на людей, но и на домашний скот. После того как пантера унесла жеребенка, а тигр сильно покалечил взрослую лошадь, семейная пара решила перебраться в более безопасное место.
      Лошади были живыми существами, их надо было кормить – либо специальным кормом, либо выпускать на хорошие пастбища. Хотя у них на ферме имелись прекрасные пастбища, но к зиме и они бывали уже полностью опустошены. Эдмунд согласился выделить супругам большое пастбище у городка в обмен на возможность использовать их табуны для еще не существующей кавалерии. Пара долго обдумывала его предложение, ведь если их любимцы будут служить в кавалерии, то можно ожидать, что часть из них не вернется домой. Но в конце концов они согласились.
      Для начала лошади должны были участвовать в Большом Сборе. В лесу, конечно, верхом не проедешь, но животных из леса собирались выгнать на открытое пространство на противоположном от Вороньей Мельницы берегу реки. Эдмунд надеялся, что всадникам и специально обученным реконструкторам удастся разделить животных на стада.
      Проблема заключалась в другом – в городке не хватало людей, умеющих ездить верхом.
      Вот почему Эдмунд разыскал Герцера.