Влияние морской силы на историю 1660-1783

      О труде Мэхэна "Морская стратегия" профессор Николаевской морской академии генерал-майор по адмиралтейству Н.Л.Кладо писал: "В этих главах нет никакого исследования о природе войны, нет сформулированных на основании этого исследования "принципов", нет исследования об элементах и типах обстановки, за исключением элемента географического, нет исследования о моральном и материальном элементах при ведении войны, о целесообразности боя, нет учения о замысле (плане), нет никакой классификации операции и т.п., одним словом, нет курса стратегии. А в том, что есть, приведена неправильная и вредная тенденция об исключительном влиянии на ведение стратегических операций географического элемента, и об этом постоянно надо помнить при использовании этого труда как материала для практических решений в области стратегии и для построения теории стратегии".
      Особенно резкой критике взгляды Мэхэна подвергли советские военно-морские теоретики, прежде всего потому, что он проповедовал неизменность важнейших принципов военно-морского искусства.
      Первым начал опровергать основы так называемой "мэхэн-колом-бовской" теории руководитель цикла оперативно-тактических дисциплин Военно-морской академии РККА А.П.Александров, опубликовавший ряд статей в "Морском сборнике", а в 1930 г. издавший брошюру - "Критика теории владения морем". Однако целью этих публикаций явилась не критика Мэхэна и Коломба, как таковая, а борьба со сторонниками их концепций и конкурентами (к последним А.П.Александров относил Н.Л.Кладо и его учеников М.А.Петрова и Б.Б.Жерве). В 1956 г. труды Мэхэна критиковал контр-адмирал П.А.Трайнин в брошюре "О военных теориях империалистических стран". Резкой критике подверглись взгляды Мэхэна в официальном издании Главного штаба Военно-Морских Сил учебном пособии для слушателей военных и военно-морских академий "История военно-морского искусства" (Т. III. M., 1953). По-видимому, оппоненты не учитывали политических условий в годы, когда Мэхэн писал свои труды. Как известно, во второй половине XIX в. шла ожесточенная борьба за захват колоний. Мэхэн считал, что для захвата колоний и удержания над ними власти нужен сильный флот, а сами колонии должны служить для флота своего рода опорными базами.
      Совершенно очевидно, что Мэхэн писал все это не для широкого круга читателей, а для морских офицеров, уже знакомых с основами теории и истории военно-морского искусства. В связи с этим мне хотелось бы высказать свою точку зрения относительно проблем, связанных с историей военно-морского искусства, поскольку более чем 20-летний опыт преподавания этой дисциплины в Военно-морской академии позволяет сделать некоторые умозаключения.
      Для успешного развития оперативно-стратегического мышления морских офицеров следует усилить военно-историческую и военно-теоретическую подготовку. В программы курса истории военно-морского искусства и оперативного искусства военно-морского флота, читаемого в Военно-морской академии, должно быть включено изучение теорий Мэхэна, Коломба и других выдающихся военных и военно-морских теоретиков.
      Немного истории. До второй половины 30-х гг. XX в. цикл военно-исторической подготовки в Военно-морской академии включал в себя историю военно-морского искусства (72 часа), историю Мировой империалистической войны (108 часов) и историю русского флота (60 часов). Впоследствии стали читать дисциплину "Речные флотилии и их операции" (60 часов) с ее ведущим разделом "Стратегия речной войны", основанным на опыте боевых действий речных флотилий в 1861 - 1865 и 1918 - 1929 гг. Таким образом, за исключением военно-исторической подготовки по циклам социально-экономических и стратегических дисциплин, курс военно-морской истории и истории военно-морского искусства занимал 300 часов учебного времени.
      В 1939 г. от чтения курса военно-морской истории в Академии отказались, а курс истории военно-морского искусства сократили до 100 часов, он состоял из четырех разделов: военно-морское искусство с древних времен до русско-японской войны 1904 - 1905 гг.; военно-морское искусство в мировую Империалистическую войну 1914 - 1918 гг.; военно-морское искусство в Гражданскую войну в СССР 1918 - 1922 гг.; военно-морское искусство в войнах 1921 - 1939 гг.
      В период Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы в учебный процесс интенсивно внедрялся боевой опыт, полученный как советским Военно-Морским Флотом, так и флотами иностранных государств. Курс истории военно-морского искусства занимал 350 часов. До выхода в свет учебников его изучали по 5-томному пособию "История военно-морского искусства", написанному для слушателей Академии и курсантов военно-морских училищ. Значительные трудности теоретикам военно-исторической науки пришлось преодолевать в годы борьбы с так называемыми космополитами. Тогда работа по изучению богатейшего опыта боевых действий флотов капиталистических государств по существу была свернута. Но еще более серьезные испытания выпали на долю ученых, занимавшихся исторической наукой после появления ядерного оружия. Военно-политическое руководство страны при содействии и участии военачальников и военных теоретиков поставило под сомнение весь боевой опыт. В Военно-морской академии кораблестроения и вооружения им. А.Н.Крылова и в Военно-морской академии им. К.Е.Ворошилова, объединенных в 1960 г., кафедры истории военно-морского искусства закрылись. Все военно-морские историки были уволены в запас (на кафедре оперативного искусства военно-морского флота на всякий случай оставили одного историка капитана 2 ранга К.В.Пензина). Однако в том же году после обращения профессора контр-адмирала Е.Е.Шведе к главнокомандующему ВМФ адмиралу С.Г.Горшкову кафедру восстановили, но теперь она получила новое название кафедра истории военно-морского искусства и военно-морской географии. На чтение курса по истории военно-морского искусства на командном факультете отвели 250 часов учебного времени (впоследствии количество часов постоянно уменьшалось - 180, 150, 120, 90, 68, 82). С 1962 г. историю военно-морского искусства стали преподавать и на инженерных факультетах, но не как отдельную дисциплину, а в рамках курса по оперативному искусству и тактике военно-морского флота (только с 1992 г. на инженерных факультетах стали читать самостоятельный курс по истории военно-морского искусства). С середины 50-х гг. в Академии изучали опыт только Второй мировой и Великой Отечественной войн. Сложилась весьма парадоксальная ситуация: несколько поколений флотских офицеров, получивших высшее военное образование, не имели представления о существовании трудов выдающихся теоретиков П.Госта, Дж.Клерка, И.Г.Кинсбергена, П.Я.Гамалеи, К.Клаузевица, А.Мэхэна, Ф.Коломба, Г.Мольтке, Г.А.Леера, Н.П.Михневича, С.О.Макарова, А.А.Свечина, Н.Л.Кладо, М.А.Петрова, Б.Б.Жерве и других. Это был серьезный пробел в высшем военно-морском образовании. В свое время Наполеон I говорил: "Читайте и перечитывайте кампании Александра, Аннибала, Цезаря, Густава Адольфа, Творения, Фридриха и образуйтесь по ним; это - единственный способ сделаться полководцем и постигнуть тайны военного искусства".
      Теперь выскажу свою точку зрения относительно теоретических основ истории военно-морского искусства и ее преподавания в Военно-морской академии. Сначала поясню словосочетание "история военно-морского искусства", чтобы определить и объект, и предмет исследования, а также установить его цели и задачи, т. е. отвечу на вопрос, что следует понимать под этим словосочетанием и правомерно ли так называть одно из направлений в военно-морской науке. На мой взгляд, в изучение истории военно-морского искусства должен входить анализ исторического материала с целью выявления причин побед и поражений и выработки на основе уроков боевого опыта тех принципов военно-морского искусства, которые будут способствовать достижению победы в будущем. Этот материал в виде уроков (принципов) и выводов будет образцом искусства находить пути к победе в самых разнообразных условиях; в нем будут даны рекомендации для развития современной теории военно-морского искусства как науки. Таким образом, при изучении истории военно-морского искусства, появится возможность предугадать характер будущих военных действий на море. Отсюда следует сделать вывод о том, что научно обработанный военно-исторический материал это не что иное, как история военно-морского искусства.
      Как писал К.Клаузевиц, изучая войны или кампании, важно исследовать именно искусство, т. е. "умение военных гениев и выдающихся талантов действовать на деле, а не их знание, которого, быть может, у них и не было, и не какое-либо учение, которому они, быть может, и не следовали, ибо их творчество, их вдохновение, их мастерские приемы далеко не всегда являлись следствием только знания, но были инстинктивным проявлением их таланта и гения". Клаузевиц подчеркивал, что в истории военного искусства следует анализировать главным образом практическую деятельность, т. е. боевой опыт. Такую науку он называл "историей военного искусства". Но, поскольку практическая деятельность находится в прямой зависимости от уровня развития сил и средств флотов и взглядов на их применение, их тоже надо анализировать и устанавливать причинно-следственные связи по схеме: взгляды на боевое применение сил и средств флота - развитие морских вооружений боевое применение флота. Анализируя оперативно-тактические взгляды, надо исследовать как теоретические труды, так и руководящие документы, а морские вооружения рассматривать в первую очередь с оперативно-тактической точки зрения. Изучая боевое применение флотов, важно выявить тенденции в развитии военно-морского искусства и установить причины побед и поражений, в особенности причинно-следственные связи вооруженной борьбы на море. Это даст возможность извлечь те уроки, которые необходимо учитывать в практике современного военно-морского искусства. Например, достижение момента внезапности в операции (бою) в истории военно-морского искусства рассматривается в двух аспектах: благодаря чему он достигнут и как реализован.
      Военно-морское искусство - это умение командира (командующего) при планировании и ведении боевых действий руководствоваться положениями, выработанными теоретиками в мирное время (с учетом опыта минувших войн). Вышеизложенное дает основание считать объектом исследования истории военно-морского искусства вооруженную борьбу на море, а предметом - опыт боевого применения сил флота в операциях, сражениях, боях и боевых действиях. Исходя из сущности и содержания объекта и предмета исследования, нетрудно заметить, что история военно-морского искусства - наука оперативно-тактическая.
      Методологическими основами истории военно-морского искусства являются анализ и синтез (индукция и дедукция), объективность и всесторонность, системный подход, установление периодизации и др.
      В метод анализа входят дробление кампании, операции или боя на части, исследование их в отдельности с целью получения частных уроков и выводов. Например, целесообразно отдельно рассматривать подготовку операции, оперативное построение сил, организацию управления силами, разведку, маскировку, тыловое обеспечение и т. д. В свою очередь, каждый из выделенных элементов также подлежит дроблению. Так, подготовку операции можно исследовать по схеме: разбор замысла командующего - изучение плана операции и планов всех видов обеспечения - анализ соотношения сил сторон в операции - оценка района - подготовка сил и средств и т. д. Благодаря методу синтеза все разобранные по частям элементы операции следует обобщать с целью получения общих уроков и выводов. Это наиболее сложная часть истории военно-морского искусства.
      В 70-е гг. XX в. в преподавании истории военно-морского искусства наметилась негативная тенденция: из опыта боевых действий советского Военно-Морского Флота стали извлекать только положительные уроки, приводившие к победам. Такой подход противоречил методологии истории военно-морского искусства, главным принципом которой является критический анализ и побед, и поражений. При этом объективность должна быть важнейшим принципом исследователя.
      Отступление от научных методов исследования вооруженной борьбы на море, как правило, приводило к неверным выводам. Например, сделав поверхностный анализ Дарданелльской десантной операции (1915 г.), западные теоретики пришли к выводу, что в будущем вряд ли появится возможность высадить крупный морской десант, поскольку силы обороны побережья по своей маневренности и способности за счет этого создавать огневое превосходство обрекают десант на неудачу. Такой вывод на какое-то время задержал развитие теории и практики подготовки десантов. Из опыта Второй Мировой войны стало ясно, насколько ошибочными явились эти взгляды. В отличие от западных теоретиков русские военные исследователи Дарданелльской операции (Коленковский, Сакович и Жерве) подошли к вопросу критически и сделали совсем другие выводы.
      Поскольку в истории военно-морского искусства имеются объект и предмет исследования, цели и задачи и своя методология, ее можно отнести к самостоятельному направлению в военно-морской науке и сделать такое определение: история военно-морского искусства - это часть военно-морской науки, содержащая исследования в области развития теории военно-морского искусства, морских вооружений, комплектования и подготовки флотов и опыта их боевого применения.
      Постичь сущность современной военно-морской науки и овладеть ее основами можно только при доскональном изучении военно-морской истории и истории военно-морского искусства. Однако надо помнить, что предназначение истории военно-морского искусства заключается не только в расширении военно-исторического кругозора, но и в практическом применении, т. е. в извлечении из исторического боевого опыта прошедших войн тех уроков (принципов), которые не потеряли своей актуальности и могут быть использованы в будущем. Известно, что под влиянием боевого опыта происходили существенные изменения во взглядах военных теоретиков и военачальников на роль и место флотов в общей системе вооруженных сил, на формы и способы ведения военных действий, организационную структуру флотов и систему комплектования и подготовки военных кадров, на общую направленность развития морских вооружений и другие проблемы теории и практики военного дела. В истории не раз возникали ситуации, когда из-за отсутствия должного анализа боевого опыта теоретики военно-морского искусства заходили в тупик. Так произошло при формировании тактики паровых броненосных флотов. Из-за отсутствия боевого опыта теоретики по-разному определяли способы ведения морского боя: одни главную роль отводили тарану, другие - артиллерии, третьи - самодвижущейся и буксируемой мине; одни полагали, что бой надо вести, находясь в строю кильватерной колонны, другие считали наиболее приемлемым строй клина либо фронта и т. д. В результате первого в истории сражения броненосных эскадр (Лисское сражение 1866 г.) многие вопросы, связанные с военно-морским искусством, остались нерешенными. Происходившие во второй половине XIX в. боевые столкновения на море из-за существовавшей неопределенности во взглядах на развитие флота и способы его боевого применения приводили то к одной, то к другой крайности. И только в период русско-японской войны 1904 - 1905 гг. все было поставлено на свои места. Уже первые боевые столкновения, произошедшие между кораблями русского и японского флотов, дали ответы на многие вопросы военно-морского искусства. Примерно в такой же ситуации оказались теоретики и после принятия на вооружение ядерного оружия. Они вновь оказались в тупике и весь предшествующий опыт поставили под сомнение. Лишь испытания ядерного оружия на атолле Бикини и на полигоне Новая Земля, а также опыт Корейской войны 1950 - 1953 гг. повлияли на решение многих вопросов, связанных с военно-морским искусством.
      Многие военные теоретики и военачальники утверждают, что после научно-технической революции, произошедшей в военном деле, опыт минувших войн уже не имеет такого значения, как раньше. Я считаю это явным заблуждением. В мирное время правильность многих теоретических положений и выводов проверить почти невозможно: нужна практика. Для военно-морской науки практикой является боевой опыт, который не могут заменить ни маневры, ни самые современные способы моделирования боевых действий. В истории существуют сотни примеров того, как реальные события, связанные с началом военных действий, не имели ничего общего с предвоенными теоретическими предположениями. Конечно, нельзя (да и невозможно) начать войну для проверки правильности существующих концепций или оперативно-тактических взглядов. Но если уж она случилась, то теоретикам военно-морской науки необходимо тщательно изучить боевой опыт и как можно быстрее внедрить его в практику флотов.
      Говоря о хронологических рамках истории военно-морского искусства, следует прежде всего исходить из ее целей и задач. Чтобы сделать правильные выводы, необходимо исследовать ту или иную форму применения сил флота за большой исторический период. На основе нескольких фактов, извлеченных из общего исторического развития, нельзя сделать общей оценки деятельности флота, а вот на основе многих исторических примеров можно подтвердить либо опровергнуть любой вывод. В последнее время теоретические военно-научные труды строятся в основном по такому принципу: авторы стремятся некоторые свои выводы подтвердить отдельными историческими примерами. Считаю, что такой подход ничего общего не имеет с наукой: не устанавливаются закономерности вооруженной борьбы на море, остается неучтенным весь имеющийся исторический материал, следовательно, отсутствуют объективные выводы и анализ боевого опыта. Приведу пример. После проведения Норвежской (1940 г.) и Керченско-Феодосийской (1941 - 1942 гг.) десантных операций советские теоретики сделали вывод о том, что высадку крупных морских десантов, особенно стратегических, можно осуществить только в порты. Однако из анализа опыта Второй Мировой войны следует совсем другой вывод: крупные десанты высаживали, как правило, на необорудованные побережья и вдали от портов.
      До 1917 г. проблемы военно-морской истории и истории военно-морского искусства рассматривали по периодам царствования самодержцев, а допетровское время, как правило, считали одним периодом. После 1917 г., определяя хронологические рамки исследования, стали придерживаться границ общественно-экономических формаций - рабовладельческого, феодального, капиталистического обществ. По моему мнению, наиболее удачной является периодизация по времени существования флотов, а именно: период галерных (гребных) флотов; период парусных флотов; период паровых броненосных флотов; период флотов разнородных сил. При этом каждый период можно разделить на несколько этапов (например, в последнем периоде доядерный и океанский ракетно-ядерный). Каждую войну тоже можно разделить на ряд периодов или кампаний (например, Вторую Мировую войну 1939 - 1945 гг. делят на пять периодов, Корейскую войну 1950 - 1953 гг. - на четыре).
      После 1945 г. в изучении проблем истории военно-морского искусства освещали два аспекта - совместные действия армии и флота на приморских направлениях и самостоятельные действия флота на морских направлениях. Такой подход, конечно, можно принять. Но тогда почти невозможно разграничить самостоятельные и совместные действия. Локальные войны, происходившие в конце XX в., характеризуются применением разновидовых группировок вооруженных сил. Эта тенденция, по всей видимости, не только сохранится, но и станет преобладающей. В связи с этим я предлагаю тщательно исследовать боевой опыт при действиях флота против берега и против флота противника.
      Теперь попытаюсь объяснить, зачем офицеру флота нужно знать историю военно-морского искусства. Во-первых, это позволит узнать о законах развития военно-морского дела и правильно ориентироваться в современных вопросах военно-морского искусства; во-вторых, это расширит кругозор и повлияет на развитие оперативно-тактического мышления.
      История войн содержит богатейший материал, связанный с военно-морским искусством; в истории есть обширные сведения о деятельности выдающихся флотоводцев. Вот почему при творческом подходе к преподаванию истории военно-морского искусства следует развивать у офицеров высокие морально-боевые качества, учить их сохранять и продолжать лучшие традиции отечественного флота. При изучении истории военно-морского искусства у офицера появится такое важнейшее качество, как личная инициатива.
      Освоив курс истории военно-морского искусства, выпускник Академии будет знать эволюцию основных форм и способов применения сил флота, изучит наследие выдающихся теоретиков, начнет анализировать военно-исторический материал и делать свои выводы, станет использовать полученные знания при решении современных задач, связанных с военно-морским искусством, а также при обучении и воспитании подчиненных.
      Исходя из сущности и содержания истории военно-морского искусства, я выделяю следующие направления в ее изучении:
      история теории военно-морского искусства;
      история морских вооружений;
      действия флота против берега;
      действия флота против флота.
      Вопросами изучения истории военно-морского искусства могут быть следующие:
      история теории морской стратегии;
      история теории оперативного искусства военно-морского флота;
      история теории тактики военно-морского флота;
      история боевых сил и средств флота;
      история боевого применения сил и средств флота;
      морские десантные действия;
      противодесантные действия;
      уничтожение наземных объектов противника;
      поддержка приморских флангов сухопутных войск в наступлении и обороне;
      оборона и захват военно-морских баз;
      уничтожение сил флота противника в море;
      уничтожение сил флота противника в базах;
      нарушение морских и океанских коммуникаций;
      защита морских и океанских коммуникаций.
      После 1945 г. в Военно-морской академии предпринимали попытку изучения истории военно-морского искусства по проблемам. Разработчики академического курса поместили в один раздел десантные действия, в другой - действия сил флота при обороне военно-морских баз и т. д. Фактически же ни одна из проблем, как это предполагалось, не раскрывалась. При этом и в военно-морских училищах, и в Военно-морской академии изучали одни и те же операции (боевые действия), только в училищах их рассматривали в хронологическом порядке в ходе общей вооруженной борьбы на морских и океанских театрах военных действий, а в Академии - каждую в отдельности. Например, в училищах изучали действия сил флота в обороне Таллина, Ханко, Одессы и Севастополя, то же самое изучали в Академии. Курсы эти по содержанию почти не различались. Мне кажется, что в военно-морских училищах (ныне в военно-морских институтах) следует читать курс по военно-морской истории, при этом с большей детализацией изучать историю Российского флота. История военно-морского искусства должна изучаться слушателями Военно-морской академии, так как для понимания этого предмета требуется определенная подготовка, например владение оперативно-тактической терминологией.
      Историю военно-морского искусства нельзя разделять на отечественную и зарубежную, как это было сделано в советское время по причинам идеологического характера. Не делили же мы математику, физику, химию и другие науки на отечественные и зарубежные. Если научное направление имеет единые цели и задачи, то совершенно неважно, из какой истории - русской или иностранной - брать уроки.
      Спустя более 50 лет в нашей стране вновь выходит ставший библиографической редкостью труд Мэхэна. Это не случайно, потому что новое - это хорошо забытое старое. Отбросим всякие идеологические наслоения и предрассудки, предоставим возможность читателю самому оценить вклад, внесенный в теорию военно-морского искусства контр-адмиралом А.Т.Мэхэном одним из величайших теоретиков XIX в.
      Профессор, капитан 1 ранга В.Д.Доценко
      Биографический справочник
      Альберони (Alberoni) Джулио [21.5.1664, Пьяченца - 16.6.1753, Пьяченца], испанский государственный деятель, фактический премьер Испании (1716 - 1719), кардинал (1717). Сын садовника, Альберони был воспитан иезуитами. С 1712 представитель Пармы в Испании. Альберони устроил свадьбу Филиппа V Испанского с Элизаветой (Изабеллой) Фарнезе, дочерью герцога Пармы. Продолжал централизацию администрации и налоговые реформы французского экономиста Жана Орри (проводились во время правления Бурбонов в Испании). Военные экспедиции на Сардинию (1717) и Сицилию (1718) привели к войне с Четверным союзом (Англии, Франции, Австрии и Соединенных Провинций). Поражение испанцев от англо-французских войск привело к отставке Альберони в 1719. Легат Равенны в 1735 и Болоньи в 1740.
      Анна (Anne) Стюарт [6.2.1665, Лондон - 1.8.1714, Лондон], королева Великобритании (1702 - 1714), последний монарх из династии Стюартов. Вторая дочь герцога Йоркского Джеймса (король Яков II, 1685 - 1688) и Анны Гайд. По настоянию дяди (короля Карла II) крещена в протестантской вере. В 1683 вышла замуж за принца Георга Датского (1653 - 1708). По настоянию Сары Черчилль Анна поддержала Вильгельма III. Согласно "Биллю о правах" (1689) Вильгельм и его жена Мария (старшая сестра Анны) стали королем и королевой Англии, а Анна была объявлена наследницей престола. Между 1683 и 1700 Анна была беременна 18 раз, но только 5 детей родились живыми, и лишь один из них не скончался в младенчестве. Гибель последнего ребенка в 1700 положила конец надеждам Анны получить наследника, поэтому в 1701 она назначила своими преемниками Ганноверскую ветвь короля Якова I. После кончины Вильгельма III стала королевой. В политике колебалась между тори и вигами, предпочитая программу тори, но будучи связанной дружескими отношениями с высшими вигами.
      Ансон [Энсон] (Anson) Джордж, барон [23.4.1697, Шугборо, Стафордшир 6.6.1762, Мур Арк, Хертфордшир], британский адмирал. Во флоте с 1712, капитан 1723. В сентябре 1740 командор Ансон с эскадрой из шести недоукомплектованных кораблей вышел в Тн-хий океан для крейсерства против испанских судов. Ансон вернулся в Англию в июне 1744, потеряв более половины своего экипажа в 2000 человек. В 1751 - 1756 и 1757 - 1762 Первый лорд Адмиралтейства. Произвел реформу и реорганизацию флота, создал постоянный корпус морской пехоты.
      Байрон (Byron) Джон [8.11.1723 - 10.4.1786], британский вице-адмирал (1778), дед поэта лорда Байрона. Участвовал в кругосветке Джорджа Ансона. Попал в испанскую тюрьму и был освобожден в 1745. В 1764 принял командование фрегатом "Дельфин", посланным в Тихий океан на поиски Австралии. С 1769 губернатор Ньюфаундленда. Затем командовал войсками в Вест-Индии.
      Барра (Barras) Пьер-Франсуа-Жан-Николя, виконт де [30.6.1755, Фо-Амфо - 29.1.1829, Шало], наиболее влиятельный член Директории во время Французской революции. В 1776 - 1783 служил в Индии, затем - без определенных занятий. Во время Великой Французской революции почти сразу же вступил в Якобинский клуб. Сражался во главе революционных войск против роялистов в Италии и в Альпах. Во время террора 1794 года не присоединился ни к какой из группировок, однако стал одной из трех ключевых фигур в свержении Робеспьера, после чего получил пост командующего Внутренней армией и полицией (с 5.10.1795 генерал Внутренней армии). В 1795 стал одним из пяти новых директоров. Был отстранен Наполеоном в ходе мятежа 18 брюмера (9 ноября 1799). В 1801 - 1805 жил в Брюсселе, в 1813 в Риме. После Реставрации (1815) жил в своем поместье в Шало.
      Бар (Bart) Жан [21.10.1650, Дюнкерк - 27.4.1702, Дюнкерк], французский пират и морской офицер. Начал службу во флоте под командой де Рейтера, но после начала франко-голландской войны (1672 - 1678) вернулся в Дюнкерк, где получил под командование флот небольших пиратских кораблей и чин лейтенанта. В битве у Бичи-Хэд (1690) Бар, произведенный в капитаны, командовал кораблем, а затем дивизионом кораблей. К концу войны дивизион Бара уничтожил 30 неприятельских кораблей и захватил более 200 торговых судов.
      Бенбоу (Benbow) Джон [10.3.1653 - 4.11.1702, Порт-Роял, Ямайка], английский вице-адмирал (1701). Во флоте с 1678, капитан корабля с 1689. Корабль под его командованием участвовал в войне с Францией. В 1698-1700 командующий английским флотом в Вест-Индии. 19.8.1702 он во главе эскадры из семи кораблей заметил девять французских кораблей у Санта-Марты (Колумбия). Бой продолжался пять дней, но капитаны четырех кораблей Бенбоу отказались преследовать противника.
      Бинт (Byng) Джордж, виконтТоррингтон [1668, Кент - 17.1.1733, Лондон], британский адмирал. Во флоте с 1678 года, служил в королевском флоте, противостоявшем принцу Оранскому, но перешел на его сторону. Был коммандером во время битвы у Бичи-Хэд, а после служил на Средиземном море под командованием адмиралов Руке и Рассела. В 1703 году он был произведен в контр-адмиралы и назначен командовать эскадрой, атаковавшей Гибралтар в следующем году, проявил себя в битве при Малакке. Возведен в рыцари за взятие Барселоны в 1706 году. За победу над испанским флотом в 1719 году у мыса Пассаро пожалован в бароны, а через два года стал пэром. Несколько лет представлял в парламенте Плимут. Стал Первым лордом Адмиралтейства.
      Блейк (Blake) Роберт [8.1599, Бриджуотер - 7.8.1657, в море у Плимута], британский адмирал. Окончил Оксфордский университет в 1625, в 1640 избран в Короткий парламент. В 1644 - 1645 успешно оборонял Лайм и Таунтон. В 1649 назначен одним из трех "генералов на море" для командования флотом. Блейк полностью уничтожил флот роялистов под командованием принца Руперта. В начале войны с Нидерландами (1652) Блейк получил под командование флот в Канале (Па-де-Кале), выиграл три сражения и проиграл одно адмиралу Тромпу. После подписания мира в 1654 Кромвель поручил Блейку установить британское присутствие в Средиземном море. В соответствии с этим адмирал уничтожил пиратский флот в заливе Туниса (4.1655). Через год началась война с Испанией, и в апреле 1657 Блейк уничтожил испанский "золотой" флот в бухте Санта-Круз-де-Тенерифе на Канарских островах. Инструкции по ведению огня, разработанные Блейком, использовались всеми флотами мира в течение следующего столетия.