Поведай нам, тьма

Ричард Лаймон

Поведай нам, тьма

Нередко, чтобы ввергнуть нас в беду,

Орудья тьмы предсказывают правду,

И честностью прельщают в пустяках,

Чтоб обмануть тем легче в важном деле

«Макбет», акт I, сцена 3 [У. Шекспир (Перевод Ю. Корнеева)]

Глава 1

— Не нравится мне ваша затея, — сказала доктор Корин Дальтон.

— Ну, пожалуйста! Вот будет здорово! — Стоя на цыпочках, Лана продолжала стягивать с книжной полки плоскую коробку с планшеткой для спиритических сеансов. Лежавшие поверх нее игры зашатались, а самые верхние, «Монополия» и «Профессии», начали сползать.

— Осторожнее! — воскликнул Кит.

Быстрым движением руки коробки были остановлены, но кожаный стаканчик для игры в кости, до этого невидимый, соскользнул с наклонившейся коробки с «Монополией» и свалился. Когда он отскочил от лба Даны, та вздрогнула и, чертыхнувшись, выдернула коробку с планшеткой. Оставшиеся игры с грохотом опустились на ее место.

Говард усмехнулся.

«Поделом. Будет знать, как не слушаться старших», — позлорадствовал он.

Рассмеялись и некоторые другие гости.

Хозяйка дома не улыбнулась и не рассмеялась, но в ее глазах сверкнули веселые искорки.

— А я ведь предупреждала, что это не совсем удачная идея.

— Не подозревала, что вы расставляете мины-ловушки.

— Да, да. И время от времени мне везет: на них нарываются такие вот глупышки.

— Очень смешно, — буркнула Лана и, держа коробку под рукой, нагнулась за стаканчиком. Поставив его на полку, она повернулась и посмотрела в глаза собеседнице. — Нет, серьезно. Вы ведь не против того, чтобы мы попробовали? Я никогда не видела, как это происходит.

— Тогда тебе лучше оставаться в неведении.

— О-о-о-о! Силы тьмы! — завыл Кит.

Лана сверкнула на него глазами, явно не одобряя подобное вмешательство, затем, пожав плечами, с улыбкой обернулась к доктору Дальтон.

— Кори, ведь это обычная игра?

— Такая же обычная, как русская рулетка.

— У-у-у! — прогудел Кит.

«Конь с яйцами», — подумал Говард, но, будучи неглупым, оставил свое мнение при себе. Кит, несмотря на то что специализировался по английской филологии, имел атлетическое сложение и соответствующие повадки и, вероятно, мог бы уложить его одним ударом.

Из угла кабинета послышался голос Дорис, сидевшей в мягком кресле:

— Если хотите знать мое мнение, то аналогия несколько искусственна.

— А твоего мнения никто не спрашивал, — заметил Кит.

Поднявшись на цыпочки, Лана изучала стопку игр.

— У вас там наверху револьвер, Кори?

— Разумеется, нет.

— Тогда зачем вы храните спиритическую планшетку, если она такая же опасная?

— Она, можно сказать, перешла ко мне по наследству. Видимо, мне все же следовало давно от нее избавиться.

— Это еще почему? — поинтересовался Кит.

— Нельзя легкомысленно относиться к неизведанному, — угрожающе произнесла Дорис, глядя широко открытыми глазами на Кита, хотя тот даже не смотрел в ее сторону. Затем, скинув толстые ляжки с подлокотников, соскочила на пол и с важным видом направилась к остальным.

«А вот и наш толстенький Пак, — подумал Говард, — наш проказливый, педантичный чертенок». Палец Дорис угрожающе поднялся к потолку:

— В мрачных уголках Вселенной таятся темные силы, которые…

— Заткнись, а? — оборвал ее Кит.

— Ну, полно, — укоризненно посмотрела на него доктор Дальтон и, обернувшись к Лане, прибавила: — Послушайте, мы собрались, чтобы хорошо провести время. Хотите повалять дурака с этой штуковиной, ради Бога. Но только без меня. Договорились?

— Конечно! Замечательно! Ну, кто со мной?

— С тобой? Я. Не хочу упускать ни малейшей возможности! — выпалил Кит.

«Наверное, и не упускает», — подумал Говард.

Пропустив мимо ушей двусмысленную реплику, Лана обратилась к Дальтон:

— Сколько человек может играть одновременно?

— Думаю, не больше четырех, иначе вокруг планшетки будет ужасно тесно.

— Ладно. Нужны еще два добровольца.

— Возьмите меня, — вызвалась Дорис.

Кит скривился так, словно предпочел бы «взять» клочок использованной туалетной бумаги, но на этот раз промолчал.

— Итак, трое, — объявила Лана. — Еще одного. Есть желающие?

Говард обвел взглядом присутствующих: профессор Дальтон отрицательно качала головой, сидевший в углу комнаты Глен набивал рот чипсами, на диване, сложив на коленях руки, в прострации застыла Анжела.

«Может быть, следовало подойти и присесть рядом, — подумал он. — Ведь и в самом деле почти что не общался с нею сегодня. Еще решит, что избегаю ее».

Но, ей-Богу, она какая-то странная. Будто с другой планеты или еще откуда-то и тоскует по дому.

Кит хлопнул его по плечу, причем сильнее, чем надо было.

— Присоединяйся, Гаубица. Сможешь потереться коленками с Дорис.

Говард посмотрел на Лану.

— Не возражаешь?

— Конечно, нет. С чего бы?

Говард растерянно повел плечами, чувствуя, что свалял дурака, спрашивая у Ланы разрешения.

— Итак, Кори, в чем смысл игры?

Но не успела та и рта открыть, как вмешалась Дорис:

— Я уже это делала.

— И где же ты умудрилась подцепить слепого парня? — язвительно поинтересовался Кит.

— Ну это уже слишком, мистер Гаррис. Замечательно, что вы развили в себе способность забавлять самого себя столь поразительно плоскими шуточками.

— Хрю-хрю!

На левую грудную мышцу, монолитным бугром распиравшую тесную рубашку, с размаху опустился кулак Ланы. Словно деревянным молотком по сырому куску говядины.

— Прекрати!

Доктор Дальтон насупилась, но уголки ее плотно сжатых губ подогнулись книзу. Это выражение лица было знакомо Говарду — оно означало одобрение. Но, даже если она и радовалась тому, что Лана стукнула Кита, улыбку предпочла сдержать.

— У меня на кухне есть ломберный столик, — заговорила она. — Давайте-ка принесем его сюда. Тогда и остальные смогли бы поглазеть.

Они перешли в маленькую аккуратную кухоньку. Отодвинув от столика все стулья, хозяйка сложила один из них и, передавая Говарду, взглянула на него своим особенным взглядом. Никогда и ни на кого она так не смотрела, только на него. И он попытался вернуть ей такой же. Нет, это не было перемигиванием, но, похоже, заключало в себе тот же смысл: тайно разделяя порочную страсть к наблюдению за кривляньем и ужимками окружающих, они как бы вопрошали друг друга: «Что такие люди, как мы, делают в подобной компании?»

Почувствовав, что краснеет, Говард с досадой подумал о том, что подобное, вероятно, происходит с ним всегда при встрече с таким взглядом обожаемой преподавательницы.

Передав стулья Дорис и Лане, Дальтон присела и потянула за металлическую скобу, чтобы высвободить одну из ножек стола.

Плотно облегавшие ее белые шорты подчеркивали плавные изгибы ягодиц, а сквозь растянувшуюся на спине блузку розовела кожа и рельефно выделялись бретельки бюстгальтера.

Горло Говарда словно стянуло петлей, сердце заколотилось, а к паху горячей волной хлынула кровь.

Отвернувшись, он понес свой стул в кабинет.

Говард и записался на этот летний спецкурс лишь по одной причине: из-за доктора Дальтон. За три года учебы в Белморском университете он не пропустил почти ни одной ее лекции. Но ему все казалось мало. Такая красивая, умная, веселая и внимательная, она очаровала Говарда еще в первое утро его университетской жизни, как только шагнула на кафедру.

Он ей тоже нравился и знал об этом.

Но также знал и о том, что она никогда не думала о нем, как о потенциальном любовнике. И никогда не подумает. Во-первых, он опоздал родиться на целых девять лет. Конечно, не непреодолимый, но все же барьер. Во-вторых, он малообщительный, знающий жизнь только по книгам педант. В третьих, Дальтон ведет одинокий образ жизни и, по-видимому, не интересуется мужчинами, а уж прыщавыми двадцатилетними юношами так уж точно.

«Радуйся, что она хоть по-дружески к тебе относится», — успокаивал он себя.

Но ужасная тоска захлестнула Говарда, когда он опускал стул на пол в кабинете. Сегодня отмечали окончание летнего курса. Завтра сборы, послезавтра самолет домой. Теперь они увидятся только осенью, почти через два месяца.

Когда появились остальные со стульями и столиком, Говард уже пожалел, что согласился играть. Доктор Дальтон категорически отказалась от заигрывания с духами. Если бы он последовал ее примеру, то мог бы провести это время с ней.

Пока выставлялись и фиксировались ножки, Кит придерживал столик на ребре, затем, слегка подбросив, поставил его прямо и по указанию хозяйки вынес на середину комнаты.

Кит сел напротив Ланы, Говард — напротив Дорис.

Лана как раз вытряхивала из коробки планшетку, когда к ним подошел Глен с пригоршней чипсов. Пол перестал трястись лишь после того, как он остановился за спиной Дорис. Устремив пристальный взор на планшетку, Глен запихнул себе в рот ломтик жареного картофеля.

— Хочешь сесть на мое место? — спросил его Говард.

— Когда в аду начнут кататься на коньках, дружок.

— Очень благоразумно, — похвалила доктор Дальтон.

«Интересно, не считает ли она, что я поступаю неразумно? — всполошился Говард. — Нет, она все видит. Понимает, что меня втянули».

Быть может, удастся уговорить Анжелу занять его место.

И он повернул голову к дивану. Анжела пристально смотрела на него огромными печальными глазами.

— Анжела! — позвал он. — Не хочешь сыграть?

— Нет, спасибо.

— Не думай соскочить, Гаубица.

— Да вы, ребята, чокнутые, — фыркнул Глен, и мокрый кусочек жареного картофеля спланировал над головой Дорис и приземлился на планшетке. На букве «д» слова «да», в левом верхнем углу. Но, видимо, заметил это лишь Говард. — Разве никто из вас не читал «Заклинатель нечистой силы»?

— Так это же сказки, — бросил ему Кит.

— Вот, вот. Там как раз о том, как в одну коротышку вселились бесы, фу… доигралась с планшеткой.

— Добром это не закончится, — замогильным голосом произнесла Дорис и почему-то захихикала.

Лана, все это время читавшая что-то на задней стенке коробки, подняла глаза.

— Здесь говорится, чтобы мы легко, без каких-либо усилий, опустили пальцы на стрелку-указатель и просто начали задавать вопросы.

Положив коробку на пол, она установила пластмассовый указатель в форме сердечка посередине планшетки и положила на него два пальца правой руки.

— А обстановка? — воскликнул Кит. — Вам не кажется, что это должно совершаться в темноте?

— А как тогда читать послания? — поинтересовалась Лана.

— А фонарь? Есть у вас фонарь, профессор?

— Сейчас принесу. Еще вам, наверное, понадобятся ручка и бумага.

Лана подняла на нее взгляд:

— Неужто эта штука действительно заговорит?

— Меня бы это нисколько не удивило, — бросила Дальтон, выходя из комнаты.

— Я погашу свет, — сказал Глен.

Едва он сделал первый шаг, Анжела потянулась к ночному столику, стоявшему с ее стороны дивана, и выключила настольную лампу. Несколько секунд она посидела в темноте, неотрывно наблюдая за Говардом и остальными, затем поднялась и подошла к столику.

— Если никто не против, — заговорила она тихим нерешительным голосом, — я буду записывать.

— Умница, — похвалил Кит.

Но Говард подозревал, что она просто не хочет сидеть одна в темноте.

— Мне нравится вся эта таинственность, — восторженно произнесла Лана. — Боже мой, будет полный улет, если у нас что-нибудь получится.

— Души мертвых всегда стремятся к контакту с живыми, — промолвила Дорис, правда, на сей раз нормальным голосом.

Неужели она это серьезно?

— Души мертвых? — переспросил Говард.

— А кто же еще?

— А может, мы сами? Я немного читал о подобных вещах. И, кажется, общее мнение таково, что движение стрелки подсознательно контролируется одним из участников сеанса.

— Что само по себе уже может быть любопытно, — живо отреагировала Лана.

— Премиленькая теория, — фыркнула Дорис. — Ну, чисто в духе времен королевы Елизаветы — так же просто, наивно и невежественно.

Кит закивал, улыбаясь:

— Точно, точно. Все умные люди знают, что это покойники разговаривают.

— Можешь насмехаться сколько тебе угодно, но… — Голова ее повернулась в сторону вошедшей в комнату хозяйки. — Эй, профессор, на спиритических сеансах указатель планшетки направляется подсознанием одного из участников или бестелесными существами?

— Я не специалист в данной области.

— Но вы ведь пользовались этой доской, правда?

— Да. Вот почему не хочу садиться за нее снова. Кому фонарь?

— Мне. Записывать буду я, — отозвалась Анжела, и Дальтон отдала ей электрический фонарь, шариковую ручку и блокнот.

— Готовы? — спросила Лана. — Пробуем?

Когда сидевшие за столом протянули руки вперед и опустили пальцы на указатель, доктор Дальтон сказала:

— Помните, о чем я вас предупреждала. И не упоминайте моего имени в своих дурацких вопросах.

— Моего тоже, — проронил Глен, заходя за спину Дорис. — Когда имеешь дело с призраками, осторожность никогда не бывает излишней. Хотя я совершенно не верю в их существование.

— Хорошо, хорошо, никого упоминать не будем. Давайте начинать.

— Вопросы должен задавать только кто-то один из нас, — прошептала Дорис.

— Тогда это буду делать я! — бросила нетерпеливо Лана. — Ну, поехали! — И заговорила чистым звонким голосом: — О, великий дух этой доски! Мы, твои покорные слуги, просим тебя ответить нам. Алло? Алло? Есть там кто-нибудь? Эгей! Вызываем на связь всех духов, вызываем на связь всех духов…

— Не паясничай, — пробормотала Дорис.

— Души с того света, мы умоляем вас пообщаться с нами. Обитатели потустороннего мира, вампирчики, призраки, хвостатые бестии…

— Лана! Черт тебя возьми!

— Поговори с нами, о Великое Подсознание, о Великий Ид, расшевели эту таинственную стрелку. Ну же, а то мы теряем терпение.

Неожиданно кусочек пластмассы под их пальцами заскользил.

— Есть! — прошептал Кит.

— Тс-с-с.

Петлеобразные, с резкими рывками в стороны движения.

— Кто это делает? — строго спросила Лана.

Стрелка остановилась возле Говарда, в конце нижнего ряда алфавита, и его плеча легонько коснулось бедро Анжелы, наклонившейся вперед с зажженным фонариком.

— Буква «Я», — прошептала она, не сводя луча с указателя.

Стрелка оставалась неподвижной.

— «Я», — объявила Анжела.

— Ого, — пробормотал Кит.

— Это не лишено смысла, — заметила Лана. — Боже! Я ведь спрашивала, кто это?…

Пластиковое сердце устремилось в угол планшетки и остановилось на слове «нет».

— Не боженька, — прокомментировала Дорис.

— У этой штуковины еще и чувство юмора, — в голосе Кита прозвучали нервные нотки.

— Это ты подтолкнул туда стрелку? — накинулась на него Лана.

— Да нет же, клянусь.

— Говард?

— Не я, честное слово.

— Дорис?

Стрелка вновь пришла в движение, но уже совсем по-иному. На этот раз не было легкого скольжения по поверхности. Она двигалась замедленно, чувствовалось, что кто-то давит на нее, подталкивает.

— Именно такие ощущения были бы, если бы кто-нибудь из нас управлял ею, — заметила Дорис.

Убрав руку со стрелки, Лана поднесла пальцы к груди и принялась теребить верхнюю пуговицу на блузке, не сводя глаз с планшетки.

— Что-то не так? — ехидно произнесла Дорис.

— Заткнись! — отрезала Лана.

— Что, нам теперь море не по колено, а?

— Давайте спросим о чем-нибудь, — предложил Кит.

Лана постучала ногтем по пуговице.

— Ну, я не знаю.

— На спиритическом сеансе именно это и делают, — напомнила ей Дорис.

— Давай, Лана.

— Ну, хорошо, хорошо. — Ее рука опустилась на указатель.

— Кто ты? — спросила она.

Стрелка медленно двинулась по алфавиту, достаточно долго задерживаясь на каждой букве, чтобы Анжела успела направить луч фонаря, зачитать и записать в блокнот. — Д-Р-У-Г.

— Друг, — объявила Лана. — Приятно слышать. И где же ты?

— Р-Я-Д-О-М.

— Спроси, он привидение? — зашептал Кит.

— Ты привидение?

Стрелка устремилась к серпу месяца в углу планшетки возле Говарда.

— Нет, — сказала Анжела.

— Не привидение. Уже легче. А кто ты?

— С-Л-У-Г-А.

— Чей?

— Т-Ы.

Лана коротко рассмеялась.

— Замечательно. И что же ты намерен для меня сделать, слуга?

— Д-А-Т-Ь.

— Ты собираешься мне что-то дать? Что же именно?

— Т-Ы-Д-А-Т-Ь.

— Я? Это я должна что-то дать?

— П-О-Ц-Е-Л-У-Й-К-Г.

— Эй! — воскликнул Кит. — Это обо мне. Он велит тебе поцеловать меня.

— Чушь!

— Я единственный здесь К. Г. — Кит Гаррис.

— Я должна поцеловать Кита?

Указатель заскользил в направлении солнца в верхнем углу и остановился на слове «да».

— Мне начинает это нравиться, — обрадовался Кит.

— Он что, считает себя Купидоном?

— Ты бы лучше сделала, о чем тебя просят, — бросила Дорис.

Убрав руку со стрелки, Кит встал и, сложив бантиком губы, перегнулся через столик.

Лана исподлобья посмотрела на него.

«К чему этот театр?» — подумал Говард. Ему точно было известно, что они встречаются и, вероятно, уже не только целовались.

— Это черт знает что, — пробормотала Лана.

— Тебе не обязательно подчиняться, — вмешалась хозяйка. — На твоем месте я бы не исполнила ни единого повеления.

— Ну давай, милая.

Тяжело вздохнув, Лана встала, наклонилась и поцеловала Кита в губы. Затем опустилась на стул и с некоторым раздражением произнесла:

— Ладно, доска. Я выполнила. Что дальше?

Когда их пальцы вновь легли на указатель, тот быстро понесся по доске.

— Т-Е-П-Е-Р-Я.

Глава 2

— Теперь он? — тихо произнес Кит.

— Ни за что! — выпалила Лана. Когда луч фонаря высветил ее лицо и Говард увидел стиснутые губы — как будто примятые невидимым ртом, — холодная дрожь пробежала по его телу.

Но потом ему стало ясно, что она делает это сама, испугавшись обещанного поцелуя.

Вдруг Лана скривилась и, отвернувшись от резкого света, бросила:

— Убери!

— Извини. — Анжела опустила фонарь.

— Как ты? — поинтересовался Кит.

— Если не учитывать того обстоятельства, что я чуть не ослепла…

— Почувствовала что-нибудь?

— Нет, конечно. Не будь смешным.

— В первый миг я подумал… — Кит осекся, как только стрелка дернулась в сторону. От неожиданности у Говарда перехватило дух.

Когда та остановилась, Анжела, склонившись над доской, направила фонарь на указатель и прочла: «Я». Но стрелка продолжала двигаться. Она останавливалась, затем передвигалась дальше.

— Д-А-Т.

— Видите? — оживился Кит. — Какой там поцелуй. «Моя очередь давать» — вот что он имел в виду.

Лана шумно выдохнула и, чуть сгорбившись, через несколько секунд произнесла:

— Ладно, планшетка. И что же ты собираешься дать?

— К-Л-А-Д.

— Клад? Что ты имеешь в виду? Деньги?

Указатель понесло к улыбающемуся изображению солнца и остановило на слове «да».

— Ты собираешься дать нам деньги?

Пластиковое сердце под их пальцами оставалось неподвижным.

— Означает ли это еще одно «да»? — спросила Лана.

— Надо полагать, — заверила ее Дорис.

— Это мне уже начинает нравиться! — воскликнул Кит. — Добычу поделим, идет?

Лана не удостоила его ответом. Не сводя глаз с планшетки, она спросила:

— Где эти деньги?

Стрелка побежала по изогнутым рядам алфавита, останавливаясь ровно настолько, чтобы Анжела успела зачитать букву, затем продолжала движение.

— П-О-Д-У-Ш-К-А.

— Подушка? Под подушкой?

— Т-А-Х-Т-А.

— Сейчас проверим. — Глен поспешил к дивану. Включив лампу, он отбросил в сторону все три диванные подушки и начал поиски.

— Все, что ты там найдешь, мое! — крикнула ему со своего места хозяйка.

— Это — настоящий дух, — отозвался Кит. — Он открыл нам великую тайну забытого в диване клада.

— Они обожают всякие игры, — заметила Дорис.

— Вот, пожалуйста. — Глен продемонстрировал центовую монетку.

— О, это просто баснословное сокровище, — хихикнул Кит.

— Может быть, там найдется еще что-нибудь. — Глен опустился на колени и просунул руку в щель между сиденьем и спинкой. — Ой-ой! Не падай! Гм. Никто не терял расческу? — После извлечения расчески поиски продолжились. — Еще монеты, — объявил Глен. Выудив, он пересчитал их на ладони. — Итак, пока что сорок шесть центов.

— Поперло счастье, — проронила доктор Дальтон. Глен вновь запустил руку в диван и стая водить ею туда-сюда.

— Ага… что-то… достал. — Он вытащил руку и разжал кулак. — Э?

«Всего лишь обертка из фольги, — подумал Говард. — Как для таблеток „алка-зельцер“, только красная».

— Ух ты! Извините, профессор.

— Ничего, просто выбрось, — голос Дальтон был какой-то смущенный, извиняющийся.

И Кит, и Лана рассмеялись.

— Ума не приложу, как это могло туда попасть.

— Ну да, — глупо улыбнулся Кит, — как же.

— Тут нечего стыдиться, Кори.

«Обертка от презерватива, — вдруг осенило Говарда. — Кто-то занимался этим с доктором Дальтон прямо на диване». И он представил, как нагая Кори распростерлась на диванных подушках, а на ней, стонущей и извивающейся, скачет какой-то мужик. Как могла она позволить такое?

А ты что думал? Девственница, что ли? Да ей тридцать лет. И она, вероятно, делала это со многими.

Нет! Говорит, что не знает, как это туда попало. Она бы не стала врать…

— Хватит там рыться, Глен, — прозвучал ее голос.

— Вот только… — Вытянув руку из дивана, он склонил голову над новой находкой. — Что за чертовщина?

На вид — какая-то скомканная бумажка.

— Еще один ключ к разгадке тайн бурной жизни профессора Дальтон? — ухмыльнулась Дорис.

— Успокойся, — буркнула хозяйка.

Кит прыснул.

Глен обеими руками стал разворачивать тугой комок зеленоватой бумаги.

— Целый бакс? — поинтересовался Кит.

Расправив и туго натянув, Глен поднес бумажку к лампе.

— Господи боже мой! — воскликнул он. — Сотня!

— Да что ты мелешь?

Но Глен уже торопился к столику. Вклинившись между Китом и Дорис, он положил мятую банкноту на планшетку. Анжела осветила ее фонарем.

— И в самом деле сотня баксов. — Кит лукаво поглядел на хозяйку. — Полагаю, вам ничего не известно и об этом.

Доктор Дальтон подошла к столику:

— Да у меня никогда и купюры сотенной не было.

Лана устремила на нее пристальный взгляд:

— Как же она туда попала?

— Это подержанный диван, — начала Дальтон. — Я купила его на распродаже пару лет назад. Наверное, кое-что из этого хлама уже находилось внутри.

— Убедительная версия, — с иронией заметил Кит.

— Не столь существенно, каким образом деньги оказались в диване, — заговорила Дорис. — Важнее то, что дух привел нас к ним. Значит, ему было о них известно и…

— Думаю, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что кто-то мог обронить на диване несколько монет.

— Но стодолларовую банкноту, — пробормотала Лана. — Это, должно быть, какая-то шутка. Вообще, довольно странно, что планшетка членораздельно отвечает на вопросы, но… — Она перевела взгляд на Глена. — Эта сотня из твоего кармана, да? Решил раскошелиться, чтобы пощекотать нам нервы…

— Баксы были там, где я их нашел.

— Клянешься Богом?

— Клянусь.

— Анжела, ты ведь там сидела.

Та отпрянула назад, словно уходя от обвинения. Говард повернулся и посмотрел на нее. Анжела трясла головой, рот ее был открыт, но она не произносила ни слова.

«Мне нужно вмешаться, — подумал он. — Слишком робкая, чтобы постоять за себя».

— Я не думаю… — начал было он.

Но его прервала доктор Дальтон:

— С тех пор, как вы начали эту дурацкую игру, Анжела и близко не подходила к дивану. Поэтому если она, конечно, не медиум, то откуда ей было знать, что планшетка предложит вам искать потерянные сокровища именно там. Кстати, о сокровищах. — Она подошла к Лане, протянула к столу руку и подняла банкноту. — Огромное спасибо, — промолвила она. — Дом-то мой, друзья.

— Мы что же, совсем ничего не получим?

— Ты и так от души повеселился за мой счет. Полагаю, это достаточное вознаграждение.

— И ты отдашь ей, Глен? — удивилась Лана.

— А что, это действительно ее дом.

— Это и вправду не ваши деньги?

— Послушай, я ведь уже сказала. Мне бы хотелось, чтобы они были моими, но это не так.

Когда Дальтон пошла прочь от стола, Кит опустил пальцы на указатель.

— Ну, давайте посмотрим, что нам еще скажут.

— Может, самое время остановиться? — проронила профессор.

— А как же мы? Вы-то разбогатели, а нам что, шиш?

— Думаю, можно было бы с вами поделиться. Почему бы и нет? В конце концов, деньги-то не мои.

— Это одни разговоры.

— Так было бы нечестно, — вмешался Говард.

— Я не возражаю. Если все останутся довольны…

Дорис протянула руку и положила пальцы на стрелку.

— Эй, люди! Мы установили контакт с доброжелательным духом. Узнаем же, что он еще нам скажет.

— Я бы не торопилась делать вывод о его благосклонности, — заметила доктор Дальтон.

— А по мне, так жутко щедрый, — возразил Кит. — Подкинул сотенку.

Его пальцы легли на пластиковое сердце. После минутного колебания Лана последовала его примеру.

— Присоединяйся, Гаубица.

— Если доктор Дальтон считает, что нам следует остановиться…

— Нет, нет, — прервала его хозяйка. — Может, действительно сейчас не самое подходящее время выходить из игры.

— Вы уверены?

— Я уверена в том, что прервись вы сейчас, то, не приведи Господь, еще сочтете планшетку каким-то потрясающим оракулом. Поиграйте еще немного, и я убеждена, ваше мнение быстро изменится.

И Говард положил пальцы на указатель.

— Ладно, — начала Лана. — Планшетка, мы нашли клад в тахте. Еще есть?

— С-Ч-А-С-Т-Е.

— А? Сейчас тебе? Моя очередь? Что ты себе?…

— Он хочет сказать «счастье», — объяснила Анжела.

— Счастье? Какое счастье? Богатство? Где?

Стрелка заскользила по доске. После каждой остановки Анжела вслух зачитывала букву:

— Д-А-Л.

— Дал что? — спросила Лана.

— Это может означать «даль», — заметила Анжела.

— Даль, как в словах «далекий», «далеко»?

Указатель понес их пальцы к улыбающемуся солнцу.

— Да, — произнесла Анжела.

— Где? Где богатство?

— Я-3-Н-А-Т.

— А?

Закончив записывать, Анжела поморщила лоб и уставилась в упор на послание.

— Ничего не понимаю, — вырвалось у Кита.

— «Я знаю», — пояснила Анжела.

— «Я знаю, а ты поищи». Да кто он такой, хвастунишка?

— Это игра, — раздался голос Дорис. — Он продолжает играть с нами.

Лана сердито покосилась на доску:

— Что ты хочешь?

— Б-Ы-Т-С-Т-О-Б.

— «Быть с тобой», — зачитала Анжела.

— Ну, ни фига себе! — протянул Кит.

— Ответь ему «нет», — донесся голос Дальтон. Проигнорировав этот совет, Лана спросила:

— Где ты?

— Д-А-Л-Е-К-О.

— Ты мертвый?

Стрелка медленно перемещалась по спирали.

— Думаю, он не собирается отвечать, — прошептала Дорис.

Бесцельное движение продолжалось.

— Ладно, забудь об этом вопросе. Кто ты?

— Б-А-Т-Л-Е-Р.

— Тебя зовут Батлер?

— Д-А.

— Приятно было познакомиться, Батлер.

— Я-Р.

— Яр? — Кит озадаченно наблюдал за дальнейшими передвижениями стрелки.

— А-Д-Т-О-Ж.

— Яр? Ад тож?

— Бессмысленный набор слов, — посетовала Лана.

— Я рад тоже, — прочитала из своего блокнота Анжела.

— А этот Батлер вежливый парняга.

— Это с какой стороны посмотреть, — заметила Дорис.

— Батлер твое имя или фамилия?

— Я-Б-А-Т-Л-Е-Р.

— Я — Батлер.

— Возможно, «Я» — это первая буква имени.

— А может, это каким-то образом связано с его профессией, — предположил Кит. — Он ведь называл себя слугой.

— Но он сказал, что так его зовут. Итак, Батлер, вернемся к упомянутым тобой сокровищам.

— П-О-Ч-М-У.

— «Почему», — догадалась Анжела.

— Ты ведь первый завел разговор о них. Наверное, тебе хочется больше рассказать нам об этом. Что ты хочешь добавить?

— В-Г-О-Р-Е.

— Они в горе?

— А не означает ли это, что нам всем суждено горе? — не удержался Кит.

— Сокровища в горе?

— Д-А.

— Где эта гора?

— Я-3-Н-А-Т.

Лана тяжело вздохнула:

— Мне не нравится, когда меня водят за нос, Батлер. Меня утомили твои игры. Может, нам просто отпустить тебя. Будешь заниматься тем, чем был занят до нашего вмешательства. Ты ведь этого желаешь?

Стрелка устремилась в угол доски и застыла рядом с месяцем.

— Нет? Ну хорошо. Либо ты выкладываешь, где нам искать эти сокровища, либо прощай.

Указатель словно прирос к слову «нет».

— Пожалуй, не стоит ему угрожать, — высказала свою догадку Дорис.

— Пусть катится, — проворчала Лана, убирая руку. — С меня довольно.

Говард последовал ее примеру, Кит и Дорис сделали то же самое.

Сложив руки на груди, Лана криво улыбнулась:

— Видишь, Батлер, что бывает, когда нет сотрудничества. Эта палка о двух концах, мой друг.

Указатель дернулся.

— Боже мой, — слетело с ее губ.

Анжела вздрогнула, и ее бедро толкнуло Говарда в руку.

Затаив дыхание, он наблюдал за скользящим сердцем. Медленное движение указателя по доске освещал луч фонаря. Когда он остановился, Анжела прошептала:

— В-Ы.

— Как такое возможно? — изумленно вскрикнул Кит.

— Тс-с-с.

— Д.

Подняв голову, Говард увидел, как доктор Дальтон шагнула к столику и склонилась над ним.