Черный Ярл - Воин и маг

Остальные, не столь сведущие в магии, слушали, едва не открыв рты от изумления. Адмирал Арнен, подтянутый, моложавый главнокомандующий всего флота Империи, озадаченно, простецки поскрёб в затылке и достал по привычке свою короткую, лоцманскую курительную трубку. Но, получив запрещающий взгляд Императора и гневный — от леди Бру, стушевался.

— Простите, но в это я не верю. — отрезал лорд Бер. Пожав плечами, добавил. — Если, разумеется, мы не начнём на него давить и вынуждать сделать это из самозащиты.

Человек из Тайной Палаты утвердительно моргнул глазами на немой вопрос Императора, а затем, повернувшись к ректору, спросил.

— Я вот давно хотел полюбопытствовать. Ответьте мне с профессиональной точки зрения — каков он как маг? Насколько он силён?

Лорд Бер кисло улыбнулся и проворчал. — Уже сейчас я не рискнул бы выйти против него в одиночку. Один из лучших студентов на моей памяти. А поднаберётся опыта, надо будет его привлекать к нашим делам.

Нестройный гул удивлённых голосов прокатился по кабинету. Император чуть поднял руку и в наступившей тишине проронил. — Продолжайте, лорд.

— Если у нас впереди и правда предвидятся неприятности… Большие неприятности, — уточнил лорд Бер, чуть пожевав губами. — То лучше, как говорят картёжники, всё-таки иметь такой козырь в рукаве.

— В нашем рукаве. — добавил он, и на губах его появилась тонкая, многозначительная улыбка.

Путь, ярко освещённый жарким, но ещё ласковым апрельским солнцем, вывернул из лесу и, попетляв меж холмов, вывел на широкий, покрытый разнотравьем, заливной луг. По дороге ехала, весело и беспечно переговариваясь, кавалькада молодых людей. Потихоньку вечерело, но до заката было ещё пару часов, а лигах в пяти впереди была большая деревня.

Принц Ян, само собой разумеется, ехал рядом с прекрасной доньей Эстреллой. Страхи и ужасы прошлой ночи и утра бесследно миновали вместе с оставшимся далеко позади баронством Дравен, и со всем эгоизмом весёлой беззаботной молодости были отброшены в прошлое. Чуть позади и сбоку, чтобы не глотать пыль, на горячем сером жеребце гарцевал Карлос. То и дело то обгоняя, то забирая в сторону, он носился вокруг, весело распевая вполголоса не совсем приличные песенки. Сзади ехала служанка баронессы, белобрысая хоббитянка неопределённого возраста. Её пони трусил мерно и спокойно, а в поводу шла кобылка с вещами баронессы. Надо отдать должное, донья Эстрелла умела обходиться в путешествии немногим, и не тащила за собой целый обоз или карету.

Впереди всех неспешно и всё же как-то быстро шёл пешком, что-то шепча сам себе, молодой маг в чёрном плаще. Утром его нашли в развалинах старого города сладко и безмятежно спящим, и едва могли добудиться. Рядом с ним, прикрытая полой одежды, так же крепко спала годовалая девчонка, чему-то ласково улыбающаяся во сне. Разбуженный, Valle потянулся и потащился в Дравен в сопровождении хмурых и насупленных стражников.

Там уже вовсю хозяйничал барон, который при известии о том, что с мором покончено, всё-таки прорвался через оцепление и теперь руководил приведением своего города и замка в порядок. Всюду сновали телеги — умерших надо было срочно похоронить. Кое-где мелькали жёлтые плащи магов из карантина. Они проверяли, советовали, помогали.

Осмотревшись, Valle подошёл к барону и, поприветствовав его, осведомился о местонахождении принца. О донье Эстрелле спрашивать даже не надо было — и так ясно, что она где-нибудь рядом со своим любимым. А там и братец её. После ответа барон отвёл его чуть в сторонку и, понизив голос, озабоченно спросил.

— Там… тот обряд, что вы провели — это было необходимо? Мне тут выкручивают руки, чтоб я, как хозяин этих земель, подал по всей форме… это ж сплошное нарушение всех и всяких запретов на чёрную магию.

Ох и жёстко же глянул в ответ молодой чернокнижник! Заиграл желваками на скулах, но голос его был бесстрастно вежливым.

— Другого пути спасти людей и город я не знал, да не знаю и сейчас.

Барон нервно кивнул и, оглянувшись, буркнул.

— Понимаю. Я всё же не буду подавать официальный рапорт, но…

— Моё присутствие здесь нежелательно? — взгляд молодого мага был острым и требовательным.

— Ну, в-общем, да. Я заткну рты кому следует, чтоб молчали. И — спасибо. — бросил барон, отводя глаза. Затем вздохнул и ушёл, не попрощавшись.

И вот теперь молодой некромант шёл впереди, накрыв голову капюшоном, ибо его тёмные волосы припекало солнцем изрядно. А плащ был не просто одеждой — магии в него было втиснуто ой как немало. И от жары спасает, и от холода, а уж от заклинаний и подавно поможет.

Оглядевшись по сторонам дороги, Valle приметил небольшой холмик, который во время разлива наверняка оставался островком. Там росло с полдюжины деревьев, пара кустов сирени и вдоволь травы. Решительно свернув, зашагал к нему. Высунувшаяся из-под плаща рука дала понятный всем знак — привал.

— Карлос. — Valle зашвырнул в кусты обглоданную косточку, вытер руки от остатков ужина и, запив еду добрым глотком вина, продолжил. — Ты своей рапирой хорошо владеешь?

— Отец доволен. — осторожно ответил пятнадцатилетний паренёк. — А что?

— Барон Кейрос доволен? Ого! Это хорошая рекомендация, и стоит многих других. Пошли, пофехтуем немного, разомнёмся. — Valle решительно встал и сладко, сыто потянулся.

— Сестру нельзя оставлять. — Карлос строго покачал головой, хотя и было заметно, как ему хочется. Затем произнёс, великолепно копируя менторский тон учителя. — Не можно быть незамужней девице без сопровождающих.

— Вот я и сопровождаю. — уныло добавил он.

Служанка доньи Эстреллы, повиновавшись еле заметному движению атласных бровей хозяйки, живо подхватила узелок с одеждой и степенно направилась к воде, еле видная в высокой траве. Было видно, как она вышла к речке, и уже что-то вовсю полощет в воде, на изрядном удалении от места привала, подвернув юбки и азартно распевая какую-то нехитрую хоббичью песенку.

Valle на миг задумался, а потом чуть заметно усмехнулся.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что принц Ян может сделать что-то плохое? — он лукаво глянул на улыбающуюся парочку за спиной Карлоса. — Это ведь крамола. Смотри, парень — дойдёт до Тайной Палаты… там разговор короткий.

Парнишка чуть не разинул рот, удивлённый таким поворотом дел. Но всё же, в сомнении, бросил на сестру вопрошающий взгляд. Эстрелла улыбнулась ему ободряюще, моргнула ресницами — иди. Уже удаляясь от подножия холма, скрывшего в своей высокой траве влюблённых, Valle получил чуть слышное мысленное послание «Спасибо, друг!». Ухмыльнувшись, наперсник и связной меж принцем и баронессой, поверенный всех их нежных тайн, сбросил тем временем рубаху, взял в руки меч. Пару раз крутанул им, чтобы размять кисти, встал в позицию.

— Дон Карлос, до семи касаний. И не бойтесь. — официальным тоном объявил он, ибо поединок, даже тренировочный — святое дело, овеянное веками и легендами. — Я принял меры против царапин и ран…

— Ну хорошо. — подвёл итог Император. — С этим вроде разобрались. А как быть с происшествием в Дравене? Барон отказался дать ответ по всей форме — дескать, не знаю, не видел. Так что у меня есть только сведения от магов из карантинного отряда, да из Тайной Палаты.

— Ну да, ваше величество, — кивнул герцог Бертран. — Это его майорат, и его воля там превыше императорской. Но главное, что мы знаем точно — мор не был вызван чернокнижником.

— Да это всё мелочи. — жёлчно бросил хозяин. А вот за каким…

Всё же он сдержался в выражениях и продолжил. — Зачем ему понадобилось тащить в зараженную зону принца и его невесту?

Леди Бру прислушалась к чему-то, слышному только ей.

— Ваше величество. — осторожно сказала она, еле заметно улыбнувшись. — Об этом неплохо бы спросить их самих. Судя по моим ощущениям… — она переглянулась с лордом Бером, и тот кивнул в ответ. — Несколько молодых людей маются у дверей в приёмную вашего кабинета, и уже успели нагнать смертного страху на стражу.

— Очень кстати. — Император хлопнул ладонью по подлокотнику своего кресла. Только он сидел в кресле, а остальные члены Совета довольствовались стульями. Правда, надо признать — довольно мягкими и удобными.

— Зовите сюда эту банду! — повелительно бросил он в шар связи.

Донья Эстрелла, по праву зайдя первой, присела в безукоризненном реверансе. Зашедший следом принц Ян ограничился великосветским приветствием, равно как и не заставившие себя ждать оба баронета. Если на счастливой юной физиономии дона Карлоса легко читался восторг и удивление — ведь первые лица Империи здесь! — то по обманчиво-расслабленной, текучей походке Valle только неплохо изучивший его лорд Бер разглядел, что тот готов к бою, и нешуточному. Леденяще-холодная струйка страха протекла по спине ректора, и тот почувствовал, что он против воли ощетинивается. Словно шерсть встаёт дыбом на загривке почуявшего врага пса.

«У-у, волчара… не иначе как угадал тему нашей беседы, но не знаешь, чем она закончилась» — подумал опытный маг. Принц Ян тоже что-то почувствовал; глянул на своего друга и успокаивающе сжал рукой его плечо. Молодой маг в чёрном плаще отступил чуть назад, и зловещие чёрные отблески в его ауре уступили место, прикрылись обычным, холодным мерцанием безразличия дворянина.

— Ну-с, молодые люди. — сказал Император, когда с этикетом было покончено. — Кто будет рассказывать, что вы там устроили в баронстве Дравен?

— Позвольте мне, Ваше Величество. — принц шагнул вперёд. Он днём уже разговаривал с отцом, встретившись после долгой разлуки, но по обоюдному молчаливому согласию они не касались этой щекотливой темы. — А в нужных местах баронет Valle будет давать пояснения.

Император всемилостивейше разрешил, и принц повёл дозволенные речи.

Отрывок из донесения, полученного Святейшим Синодом Царства Света от своего шпиона в Полночной Империи.

«…И падали люди и животные, снедаемые неведомой заразой, искажались и раздувались лики их. Не было спасения никому, и черно было небо. Летела смерть по землям, собирая обильную жатву в городах и весях. Однако, в полночь ступили на улицы города двое, неведомо откуда. Молодой мужчина, обликом схожий с принцем Яном, и девушка невиданной красы, которую он называл своей невестой. Исходил от обоих неяркий, небесной чистоты свет, и взволновал он души и сердца людей, ибо к ним вернулась надежда. И пошли эти двое по кварталам города, каждый своей дорогой, и исцеляли они одним прикосновением рук своих. Выздоравливал и стар, и млад, и даже недостойный слуга вашего святейшества, не чаявший уже встретить рассвет. И столь велика была сила их, подобная не урагану, но материнской любви, что вставали даже лежащие при смерти, и закрывались язвы их, осыпались струпья, оставляя чистую кожу. За ними ходили отряды стражников, вынося из домов и переулков тех несчастных, кто уже не мог ходить сам. И ни одного страждущего не обошли они своим вниманием, и дважды прошли весь город, дабы не осталось ни одного неисцелённого. А потом пошли они в две веси, также поражённые мором, и от верных людишек дознал я потом, что и там они исцеляли небесною силой своей.

А богомерзкий некромансер в городе не был, то мне известно доподлинно. Бают только, что вроде видели его в окрестностях. Но вызнать наверное не представляется возможным, дабы не навлекать на себя ненужных подозрений…»

Когда закончился рассказ принца, которого дополняли и поправляли трое его спутников, в кабинете воцарилось долгое молчание. Молодой Карлос с каким-то новым выражением лица, серьёзно и внимательно смотрел на свою сестру и принца. Леди Бру и лорд Бер были возбуждены сверх меры, но не решались заговорить, пока Император не скажет своего слова. А сам Император сидел в кресле и думал, что да — его сын и надежда действительно вырос. Valle же тихонько стоял в сторонке и чуть сзади с выражением лица крайне невозмутимым.

— Ну что ж, — задумчиво кивнул Император, откинувшись на спинку кресла. — С тем, что произошло, я более-менее разобрался. И всё же — какая нужда была принцу идти в город, охваченный моровым поветрием? И баронессе тоже?

Valle встретил его взгляд открыто и спокойно.

— Находящиеся здесь — явственно ли отдают себе отчёт, что принц наш будущий Император, а донья Эстрелла — будущая Императрица?

Император посмотрел на сына долгим взглядом. Тот пожал плечами. — Последнее вне обсуждения, даже вне зависимости от первого.

— Я давал тебе слово не вмешиваться в твою личную жизнь, и я держу его. Тем более, что твою избранницу я весьма одобряю. — тут хозяин чуть поклонился донье Эстрелле.

— И всё же, — чуть повысил он голос. — Похвально, конечно, что мой сын и его невеста проявили твёрдость духа перед лицом столь грозной опасности. Но лично мне этот довод кажется весьма неубедительным.

Сидящие у большого стола в императорском кабинете своими лицами выражали полное согласие. Лишь Бертран в сомнении чуть покрутил своей коротко стриженой, как и подобает воину, головой.

— То, что я был в городе, и что я сделал, знают единицы. — вдруг негромко произнёс Valle. — Люди постараются поскорее об этом забыть, да и барон Дравен обещал пособить в том. А вот то, что будущий император и императрица вошли в зачумлённый город и исцеляли всех и каждого простым прикосновением руки… об этом уже сейчас слагают легенды. И, думаю, не только в Империи. Когда придёт их черёд взойти на трон, то такая репутация…

Тут он замолчал. Но очень красноречиво.

— А ведь этот молодой нахал прав. — после задумчивой паузы заметил Император, повернувшись к своим приближённым. — Утёр нос, и кому — нам, прожжёным политиканам!

— Позвольте, ваше величество? — подал голос герцог Бертран. И, получив кивок августейшей головы, обратился к самому младшему из четверых. — Дон Карлос, как баронет и как брат, одобряете ли вы то, что сделала ваша старшая сестра, донья Эстрелла?

«Хитёр этот Бертран, — подумал адмирал Арнен, одобрительно кашлянув. — Парнишка-то молодой — при дворе не обтёрся, врать ещё не научился…»

Дон Карлос долгим, каким-то повзрослевшим взглядом посмотрел в глаза сестре, затем повернулся и, изысканно поклонившись, заметил.

— Не только одобряю, но и поддерживаю, ваша милость. Мало того, теперь, когда я узнал все подробности этого дела, я перестал бы уважать сестру, поступи она тогда по-другому…

Остальные члены Совета тоже разгадали нехитрый, но действенный тактический маневр герцога и обменялись одобрительными взглядами. От Императора, разумеется, также не укрылась подоплека вопроса, и он разрешил говорить дальше леди Бру, у которой явственно вертелся на языке некий вопрос.

— Как целительница, и смею надеяться, не из последних, я хочу узнать вот что. Каким способом вы, баронет Valle, получили и передали силу? Вы деликатно обошли эту тему в своём рассказе, но выходит, что был проведен отвратительный обряд человеческого жертвоприношения. Если я верно помню термины, чёрный гримуар ?

В глазах молодого, но уже показавшего себя некроманта блеснул огонёк насмешки.

— Не отвечу ни нет, ни да. Я не стану ни лгать, ни своими словами строить себе эшафот.

— Ответ весьма красноречив. — на властном лице Императора мелькнула улыбка. — Весьма.

Он чуть возвысил голос и придал ему официальные нотки. — Я, Император Ян второй, даю вам слово, что вы не понесёте наказания за свои действия. Правда, и награды за спасение людей тоже не будет. А теперь отвечайте, молодой человек, и шутки в сторону.

Сказать, что лорд Бер испытал облегчение при этих словах — значит не сказать ничего. Он чуть ли не увидел, как немного расслабился и успокоился молодой чёрный маг.

— Ваше Величество — да. Последний из гробокопателей был … скажем так — применён — со всеми надлежащими ритуалами. Подробности, поверьте мне, весьма малоаппетитны. Полученную в результате обряда Силу я поровну раздал между доньей Эстреллой и принцем Яном, а мне… а мне пришлось немного отдохнуть.

— Как я понимаю, — никак не угомонившаяся леди Бру продолжала говорить своим холодным тоном. — Сначала вы хотели… гм, применить то дитя, а потом нашли более приемлемую… скажем так — кандидатуру?

Valle чуть помедлил, а затем поклонился ей. — Теперь я верю, леди, что вы и вправду великая целительница. Именно так.

От столь неприкрытой лести леди Бру возвела очи вверх, едва не расплавив возмущённым взглядом золочёный канделябр под потолком, всплеснула руками от возмущения, но не нашлась, что ответить.

Адмирал кашлянул, пытаясь скрыть свой смех, герцог даже прикрыл улыбку рукой, и лишь Император усмехнулся в открытую. — Ещё вопросы есть?

Вопросов не нашлось. Даже у жадно слушавшего человека из Тайной Палаты.

— Тогда ступайте, молодые люди. И — больше не огорчайте наше величество.

— Что-то мне слабо верится, что не будет от них головной боли. — усмехнувшись, продолжил Император свою мысль, когда двери беззвучно закрылись вслед за ушедшей молодёжью. Он потрогал зачем-то бумаги на столе, скользнул взглядом по портрету покойной Императрицы, и добавил. — Хотя толк из них выйдет.

Леди Бру некоторое время задумчиво водила пальцем по краю стоявшей перед ней чаши с освежающим травяным напитком, а затем подняла голову.

— Нетипичные какие-то молодые дворяне…

— Что вы имеете в виду? — заинтересовался член Тайной Палаты.

Видя, что леди Бру колеблется, Император тоже обратил на неё свой взор.

— Говорите. У вас, как у женщины, целительницы и тем паче — члена Совета, есть привилегия говорить то, что думаете. Особенно — в моём присутствии. Мне важно услышать все мнения, и вы это знаете.

Магичка пожала плечами, отчего зелёное одеяние её пошло волнами весеннего цвета.

— Я имела в виду, ваше величество, что эта компания, только что покинувшая кабинет, не очень-то похожа на чванливых и спесивых детишек богатеньких родителей. Тут последнее время пошла мода среди знати — чуть что, сразу ко мне своих чад тащат. Добро бы, если бы действительно тяжёлые случаи… — леди Бру чуть поморщилась. — А то стоит чихнуть или прыщику вскочить, так сразу им самого лучшего целителя подавай! Там такие истерики… Вчера маркиза Рико жуткий скандал закатила — Дитё помирает, пальчик поцарапало! А тех, кто действительно нуждается, с дороги пинками распихивают. Мол, пошёл вон, смерд!

Лорд Бер неодобрительно покачал головой. — Смех смехом, но это правда — среди молодых дворян и поработать-то толком не с кем… Лоботрясы.

— Ничего. — Бертран благодушно улыбался. — Пусть Император их ко мне или адмиралу определит. А уж служба из них дурь изрядно повыбьет.

— Вам проще. — не сдавалась леди Бру. А у меня на днях одна молодая целительница взбунтовалась, из благородных. Я, мол, не стану всякое быдло лечить, руки марать навозом… Ну, я ей чертей дала… отвела душеньку… погоняла немного, в общем. Мозги вправила.

Герцог Бертран и адмирал Арнен тихо и весьма неприлично захохотали. Император ещё крепился, но тоже улыбнулся, представив этакую картину.

— А когда я узнала, что она накануне отказалась лечить гнома, попавшего под обвал в шахте… Тут уж моё терпение лопнуло. Я за патлы её, стерву, да мордашкой прямо в отхожее место. Летала она у меня от стенки к стенке…

Со стороны лорда Бера донёсся странный, хрюкающий звук. Он сидел, багровый, чуть трясущийся от сдерживаемого изо всех сил смеха, уже почти не в состоянии сдержать свой хохот в присутствии Императора. Тот замахал руками — ну вы, леди, даёте! — и тоже зашёлся от весёлого, радостного смеха, разом разрядившего обстановку.

— Я ей в пример ставлю молодого паренька из простых — трудится, мол, не покладая рук. — леди Бру тоже наконец-то усмехнулась. — А она кривится — смерд! Ну, я сгоряча отписала письмо матушке её, да в таких выражениях… А матушка, между прочим, та ещё. Ей бы полком командовать, а не хозяйство в родовом замке вести…

Тут уж герцог Бертран не выдержал, грохнул изо всех сил, отчего тоненько задребезжали стёкла в высоких окнах, да испуганно метнулись отражения в высоком настенном зеркале.

— Ну и что матушка? — утирая слёзы, спросил даже как-то помолодевший Император.

— Да, ваше величество, примчалась на следующий день, вызнала все подробности. Как и о чём там они говорили — того не ведаю. — леди Бру довольно хохотнула. — Но на следующий день синяков я той целительнице свела — уйму. И на лице, и на спине, и пониже тоже. Теперь она шёлковая, ласковая да внимательная ко всем. А матушка мне поклонилась потом, спасибо сказала, да пожертвование сделала, на лечение неимущих. И разрешила самые строгие меры применять, как она сказала, «если эта корова шалая снова в позу станет»!

Лорд Бер хохотал, держась за живот, и жадно хватая воздух. Император с адмиралом едва не попадали со своих мест. И даже на строгом, слегка неприятном лице руководителя секретной службы появилась тонкая, еле заметная вежливая улыбка.

Глава 4.

По широкой мощёной улице, носящей странное для столицы название Серединка, ехали, весело переговариваясь и строя планы, четверо молодых дворян. Весна скоро на исходе, впереди целое лето, и со всем этим богатством надо было что-то делать.

— А что? Если поспешим, то успеем… — предположил Valle и оглянулся на садящееся за Императорский Сад солнце. Тут лицо его изменилось, и он сделал знак остальным. И было отчего — на некотором удалении за ними чинно и тихо ехал десяток кирасир с имперским штандартом. Сытые, ухоженные кони; отполированные доспехи и оружие, строгий взгляд у старшего — десятника.

— Ага! — строго сказал молодой маг, поворотив своего нервно подрагивающего, боящегося седока коня, и подъехав ближе к сопровождающим. — Так — следят за его высочеством. Внаглую, в открытую и среди бела дня.

Он вытянул в направлении всадников руку, и в ладони его замерцало что-то серое, зыбкое и текучее. И очень неприятное.

— Думаю, в Тайную Палату их тащить не стоит — неровен час, разбегутся. — бросил он в сторону своих спутников, которые тоже вернулись чуть назад. — Тут, на месте, и порешим.

— Никак нельзя, ваши светлости. — чуть струхнул командир всадников. — Положено ведь — чтобы принц при эскорте и с почётом ездили.

Юный дон Кейрос разочарованно уронил в ножны свою рапиру — подраться случая не привелось. Принц же кивнул, задумчиво разглядывая новоявленный почётный эскорт.

— Ну чего привязались? Знаете ведь, что мои спутники куда лучше и сильнее вас как охрана. Ступайте себе…

— Ваше высочество! — старший упрямо мотнул головой. — Император, батюшка-то ваш, ежели узнает — головы поснимает.

— Ну-у, если по званию положено… — насмешливо протянула донья Эстрелла, с бесёнками в глазах глянув на принца. — Тогда пусть себе едут. Всё равно отстанут сразу же за городом.

— Это точно. — хохотнул Ян, несильно, кулаком ткнув в плечо Valle.

— Так не можно ж, ваше высочество! Пощадите! — десятник гнул своё. — Как же престиж-то уроните… без эскорта и люди не поймут.

Принц вздохнул. — Ну ладно, служивые. Не отставать далее десяти шагов, если что — кричите.

И, поворотив коней, кавалькада вновь устремилась вперёд. На окраине прихватили с собой служанку, которая с ворчанием увязалась за ними со своей кобылкой. Против воли Valle прислушался.

—… куда ж в гости, а у баронессы молодой ни одного платья приличного, всё только походное…

— Не бурчи, малышка. — окликнул он её. — Барон и матушка очень любят гостей, тем более если они мои друзья. А если заранее предупреждать, да согласовывать церемонии, да караван с барахлом всяким…

На точёном личике доньи Эстреллы тотчас нарисовалась плохо скрываемая скука и полное согласие со словами баронета. Брат же её только пожал плечами.

— Ну и всё, поехали к нам в замок. — решительно пресёк сомнения Valle. — К тому же барон обещал к моему приезду кабанью да медвежью охоту устроить.

— Это дело! — оживился дон Карлос, и в нетерпении чуть пришпорил своего коня. — У нас всё больше олени да косули. Ну, ещё кошки дикие, птиц много…

Служанка быстро утешилась, весело перебрасываясь шуточками с плечистыми, сильными мужчинами, коих только и набирали в имперские кирасиры. Мало-помалу, проехали высоченные городские ворота в обрамлении двух сторожевых башен, и перед путниками раскинулся в свете вечернего солнца широкий Западный тракт.

— Пи-инь! Пи-инь! — задумчиво чирикнула сизо-коричневая пташка, провожая закатное солнце. Почистила клювик о веточку, на которой сидела и снова тоненьким, заливистым голоском сказала. — Пи-инь!

Затем прислушалась, насторожилась чем-то, и юркнула под прикрытие густых ветвей.

Из леса, где отроду не бывало никакой дороги, вдруг с молодецкой, не совсем подобающей дворянам песней вынеслась кавалькада всадников. Передняя группа из четверых человек весело распевала, а едущая чуть сзади подхватывала густыми голосами лужёных солдатских глоток.

— А зря купец не запер жонку,

— Ведь молода она была.

— Уехал в дальнюю сторонку,

— Она же гостя позвала.

Через узкую полосу свободного пространства у опушки всадники выехали на петляющую лесную дорогу, и за поворотом увидели город.

— Вот и дом. — произнёс один из них, в чёрном плаще, жадно и весело всматриваясь вперёд. — Ага, отец таки починил наконец башню с закатной стороны…

— Брателла! — раздался во дворе замка визг, переполошивший коней, едва отряд въехал в ворота замка, где слуга уже зажигал факелы. С крыльца слетело златокудрое существо в коротковатом платьице и, болтая в воздухе загорелыми дочерна босыми ногами, тут же повисло на шее едва успевшего спрыгнуть на плиты двора Valle.

— Ага! Сеструха-дёрни-себя-за-ухо! — он ласково тормошил её, бросив извиняющийся взгляд на спутников. Те, чуть не падая со смеху, всё же кое-как слезли наземь, с любопытством разглядывая обстановку.

Наконец брат отцепил от себя сестру и, поставив её прямо, представил всех друг другу.

— Надо же, принц Ян! — от удивления девчонка округлила глаза. Затем глянула на свои ноги, ужаснулась и, оробев, унеслась прочь. Valle проводил её нежной улыбкой и повернулся было к свои спутникам.

В это время Карлос, засмотревшись, споткнулся о поилку для лошадей, полную воды, и едва в неё не упал. И было от чего. На шум, во двор из двери, ведущей в кухни, вышла повариха Нгава. Её когда-то выкупил из рабства барон, и она вполне прижилась здесь, лишь в сильные морозы уж слишком жалась к кухонной печи. Так вот — по обычаю своего народа, Нгава носила одежды в обтяжку, и даже немного меньше. Её весьма пышные и, надо признать — ещё недурные формы, в такой упаковке и в комплекте с её чёрной улыбающейся мордашкой производили на любого неподготовленного просто убойное воздействие.

Донья Эстрелла хохотала, повиснув на руке шатающегося от смеха принца. Valle тоже усмехнулся, глядя на сконфуженное, чуть покрасневшее лицо молодого баронета. А тот безуспешно пытался придать себе невозмутимый вид, отчего наблюдавшие за этой сценой ещё больше покатывались со смеху.

— Не переживайте, дон Карлос. — Valle сочуственно похлопал его по плечу. — Не вы первый, не вы последний — бывало и хуже.

— Сын мой! — раздался мягкий голос с высоты крыльца. Стройная, ещё довольно красивая женщина с властным взглядом, стояла в дверях и запросто, с лёгкой улыбкой, рассматривала приехавших. Её простое,без затей, домашнее платье в жёлто-синюю полоску с рюшами просто-таки умилило донью Эстреллу.

— Приехал уже! А мы через седьмицу только ждали. Ну, молодец!

— Привет, мам. — сын нежно обнял её, чмокнул в щёку. Затем отстранился. — Это моя матушка, баронесса Амалия, урождённая и’Вальдес. Позволь представить тебе моих спутников.

Однако женщина перехватила инициативу, запросто отвесив реверанс принцу.

— А вы похожи на родителей, принц Ян. — заметила она. — Давненько я не имела чести приветствовать вас. Жаль, что леди Герда сейчас не может увидеть и обнять… Тогда я сделаю это за неё.

И запросто поприветствовала грустно улыбнувшегося принца.

— Здравствуйте, молодые и, я уверена — достойные представители рода Кейросов. — баронесса обратилась к донье Эстрелле и таки разинувшему рот от удивления Карлосу.

— А, так вы и есть та самая виконтесса Амалия, давняя и закадычная приятельница маменьки? Точно! — радостно сверкая своими чудными глазами, Эстрелла вспомнила, — Это ж вы на том портрете, после бала в новом замке! Вместе с мамой, папой и — да, ещё одним бароном!

— Совершенно верно. Отцом этого вот проказника. — баронесса Амалия бросила на сына любящий взгляд. Затем запросто потрепала по голове засмущавшегося дона Карлоса. — Или вы забыли, что графство Вальдес граничит с баронством Кейрос?

Затем спохватилась.

— Впрочем, что я заболталась? Сейчас мы всё организуем.

— Баронесса. — негромко обратился к ней принц. — А можно по-простому, без пышностей? В вашей любезности и гостеприимстве никто не сомневается, а дома мне все эти церемонии ужасно надоели.

— Как будет угодно вашему высочеству. — баронесса снова собиралась отвесить реверанс, но принц остановил её.

— Принц Ян, и — прошу : по-домашнему, как простых дворян, допустим, соседей?

— Как моих друзей. — улыбаясь, подчеркнул Valle, не сводя с матери любящего взгляда.

Баронесса только всплеснула руками. — Тогда — милости прошу в гости, в наш замок Огненной Песни.

Степенный бородатый гном с полированной, отражающей блики факелов секирой за поясом оказался капитаном гарнизона замка. Баронесса поручила ему позаботиться об эскорте, тот величаво отсалютовал. Десятник гвардейцев уважительно глянул на его неимоверной широты плечи и поинтересовался.

— А пиво доброе тут водится?

Гном осклабился и, привстав на цыпочки, хлопнул ручищей по плечу гвардейца.

— Разных сортов, но непременно высшего качества и — холодное! — голос его оказался под стать своему хозяину — солидный и зычный. — Какое там у вас в столицах предпочитают?

И, так вот мило беседуя, ватага мужчин пошла в казармы.

— Мир этому дому. — привычно пробормотал Valle, зайдя в главное здание замка. Мать ревниво покосилась на его меч и чёрный плащ, которые он беззаботно скинул на руки слуг, и донья Эстрелла с удивлением заметила грусть, мелькнувшую в её глазах.