Сибирский эндшпиль

      - Нет, давайте подождем, - возразил Рашаззи. - Я еще не умираю от голода.
      - Мы в Вашингтоне на неделю, - сказала Пола Мак-Кейну. - Куда торопиться?
      Они уселись, а Мак-Кейн продолжал ошеломленно стоять.
      - Ко? Ко тоже придет?
      - Одна из его маленьких отлучек, о которых ты говорил, - заметил Скэнлон. - Между нами, мне кажется, что их племя собирается колонизировать Штаты.
      - Ну и как вам быть учеными на Луне? - обратился Мак-Кейн к Рашаззи.
      - Неописуемо, - ответил он. - Потрясающе. Чувство бескрайнего, совершенно нетронутая природа, там наверху... Ты не можешь себе это представить.
      - А ты уверен, что вы действительно там? Это не может быть где-нибудь под Бруклином? - спросил Мак-Кейн, весело глядя сквозь стакан. Рашаззи рассмеялся.
      - А что касается - быть ученым, - начала Пола, долгим и неожиданно серьезным взглядом глядя на Мак-Кейна. - Ты имеешь к этому самое прямое отношение, Лью. Я так много узнала о людях... Но я узнала, и что такое настоящая наука.
      - То есть? - не понял тот.
      - Ты знаешь, что я имею в виду. Наука - это реализм, отсечение любой выдумки. Если этого не сможешь сделать, то никогда не узнаешь истины. Так можно построить в свой голове собственный "Потемкин". И иногда из него бывает очень трудно выбраться, но уж если выберешься оттуда и оглянешься на свою тюрьму, которую столько времени считал реальностью - будет то же чувство освобождения и возможностей бесконечного роста.
      - Как с идеями Ко об эволюции, - добавил Скэнлон.
      - Это одно и то же, - возразил Рашаззи.
      Официант с восточными чертами лица вернулся к столику и пока он принимал у Полы и Рашаззи заказ, Мак-Кейн внимательно разглядывал его. В его чертах смешалось японское и китайское происхождение, но ни то, ни другое никак не могло взять верх. За годы своей работы на Востоке Мак-Кейн приучился отличать китайцев от японцев. Неожиданно новая мысль пришла ему в голову и он нахмурился.
      - Простите, вас случайно зовут не Накадзима-Лин? - спросил он у официанта.
      - Нет, сэр. Моя фамилия Джонс.
      Мак-Кейн расслабился со вздохом облегчения.
      - Приятно это слышать.
      - Что приятно, сэр? - поинтересовался официант.
      Мак-Кейн посмотрел на звезды за стеной.
      - О, это долгая, долгая история. Скажем так, это могло быть совпадением - а я никогда не доверял совпадениям.
      Остальные рассмеялись. Скэнлон и Мак-Кейн заказали еще по одной.
      А тем временем высоко в небе, совсем рядом с Луной, взошла крошечная звездочка.