Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сибирский эндшпиль

ModernLib.Net / Хоган Джеймс / Сибирский эндшпиль - Чтение (стр. 18)
Автор: Хоган Джеймс
Жанр:

 

 


Физика, например - но физика описывает очень простые процессы, частицы, силы, с которыми они взаимодействуют. Однако, чтобы изучить это, понадобились столетия, и ученые сбивались с пути при первой же возможности. Но знаешь, Елена, даже экологические путаницы, которые распутываю вот уже два месяца, относительно просты по сравнению с социальной системой одной нации, не говоря уже обо всем мире. Никто не знает, к чему приведет то или иное изменение, что бы там ни говорили, чтобы выбить финансовую поддержку. Она все еще на стадии шаманизма: дождь пойдет, если плясать достаточно долго.
      Елена улыбнулась. Пола призналась себе, что она иногда пользуется покладистым характером Елены, чтобы разрядить свое эмоциональное напряжение, когда она чем-нибудь возбуждена.
      - Я думаю, ты права, - ответила Елена. - Социология никогда не была экспериментальной наукой. Трудно добиться результата, если посадить людей в лабораторные клетки... Но, кстати, в этом есть и вина американцев
      Пола сообразила, что та не отпустит наживку так просто.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Если вы в самом деле верите во всю вашу свободу и право людей управлять собой, почему вы не позволили Соединенным Штатам превратиться в огромную социологическую лабораторию? Вы могли бы позволить каждой части страны попробовать любую систему, которая им нравится: либеральную, авторитарную, секулярную, клерикальную, какую угодно - и узнать на опыте, что сработало, а что - нет. Тогда вы увидели бы, каким экспертам можно верить, а каким - нет. А вы вместо этого устраиваете большие федеральные программы, стоящие целое состояние, и я не убеждена, что от них будет толк - и проводите их прямо из стадии непроверенных заявлений до уровня национального закона, без всякой экспериментальной проверки. По иронии судьбы именно это вы ставите в вину нам.
      - Туше, - улыбнулась Пола. - Я сама напросилась.
      - Это уже происходит, так или иначе, - продолжала Елена.
      - Ты так думаешь?
      - Это уже началось - посмотри на Китай. У них есть строго марксистские города, а в двадцати милях от такого может стоять город, ведущий политику невмешательства. Одной областью управляют религиозные традиционалисты, отрицающие технологию, а в другой вообще нет законов, касающихся личной морали, а в третьей разрешено носить оружие. И каждый может мигрировать туда, где для него лучше всего, а если он ошибся, то может попробовать еще где-нибудь.
      - Это же хаос.
      - Во многом - да, но они ищут пути, чтобы не рассыпаться во всех направлениях. Вот почему они возглавят переселение в космос, когда оно начнется. То, что они делают сейчас - это репетиция того, что начнется в будущем в неизмеримо больших масштабах. У нас еще нет такой гибкости, у нас это будет взрыв, а не миграция.
      - Если будет.
      Елена с интересом посмотрела на нее.
      - Конечно, будет. А почему нет?
      Пола выпрямилась на стуле и осмотрелась вокруг.
      - О... К тому идет... Разве у лидеров с обоих сторон хватит ума, чтобы справиться с этим? Возьми хотя бы все споры об этой станции. Можно подумать, что проще раз и навсегда установить - это не станция, а боевая платформа. Но это совсем не так просто. Теперь они утверждают...
      - Конечно, это не боевая платформа, - перебила Елена. В ее голосе не было и тени сомнения.
      - Извини, но это просто плод вашего западного воображения - паранойя в самом худшем смысле.
      - Почему ты так уверена?
      - Здравый смысл, - Елена кивнула голову, указывая в сторону мужчины с рыжеватой бородкой, в очках, оживленно что-то говорившему за соседним столиком. - Ты знаешь, кто это? Профессор Вадим Полянский, один из ведущих ученых Советского Союза по низкотемпературному ядерному синтезу. Женщина напротив - специалист по генетическим заболеваниям. Там в центре сидит тощий такой, это один из инженеров, построивших крупнейший в Сибири алюминиевый завод. Конечно, это глупость, что такие люди оказались здесь по политическим взглядам, но сейчас важно то, что они являются достоянием государства. И если хочешь знать мое мнение, то именно поэтому всю эту станцию так устроили. Это последнее место, где бы их собрали, если бы станция была боевой платформой. Она была бы мишенью номер один. Они бы были куда в большей безопасности где нибудь в Сибири под землей.
      Елена отодвинула тарелку и подняла глаза; однако Пола глядела в пространство и не ответила ей. Конечно. Это было так очевидно. Но ведь западные разведки не знают, какой величины звезды сосланы сюда - не говоря уже о гражданском населении, которое ехало добровольно. Русские не публикуют списки имен для всех интересующихся. Об этих людях должны знать разведчики, доставляющие информацию тем, кто принимает решения на Западе.
      Сначала Пола решила просто отправиться к Протворнову, сказать ему, что она хотела бы связаться с западными властями и объяснить, почему. Ведь это же будет в интересах всех. Как сказала Ольга, когда они говорили об Иване, это только подтвердит то, о чем сами Советы утверждают публично. Но когда она подумала об этом еще немного, ее энтузиазм угас. Если ее сообщение пройдет через советские официальные каналы связи, кто ему поверит? Да, как и все агенты, она помнила способ кодировки, указывающий, отправлено ли сообщение свободно или под принуждением. Но агентов можно перевербовать, лучшие люди могут быть введены в заблуждение. Кроме того, при одной мысли, как посмотрит на нее Эрншоу после того, как она сотрудничала с русскими, ей стало жарко и она, не раздумывая, выбросила эту идею из головы. Но все еще оставался Иван.
      - Ты уже уходишь? - удивленно спросила Елена, когда Пола поднялась из-за стола.
      - Да. Извини, мне нужно идти.
      - Почему? Что-то случилось?
      - Мне нужно срочно найти Ольгу.
      37
      Вода, нагнетаемая подземными машинами, стекала с вершины холма в резервуару пляжа. За пляжем ручей огибал лужайку, на которой заключенные отдыхали и развлекались. Ольга была там, она вместе с другими наблюдала за несколькими кувыркающимися гимнастами. Было похоже, что она тоже искала Полу. Двое русских охранников скучали поодаль.
      - Слушай, я решила, - заговорила Пола без предисловий. - Я хочу связаться с Западом через Ивана.
      Ольга открыла рот, но не успела ничего ответить.
      - Я только что говорила с Еленой. Они должны знать о станции многое больше, чем скажет им Морис. Когда ты отправляешь следующее сообщение?
      - Я тебя как раз поэтому и искала, - ответила Ольга. - У нас она уже есть!
      - Кто есть? Я не понимаю... О чем ты?
      - У нас есть канал связи с вашими людьми на Западе, через Ивана.
      - Но это невозможно! Как он сумел?
      Ольга придвинулась ближе к Поле.
      - А если я тебе скажу, что пришло сообщение? Сообщение от Воротилы, для Пьедестал/Фокс. Это тебе о чем-нибудь говорит? - она прижалась к Поле и сунула листок бумаги в карман ее куртки.
      - Вот.
      Пола ошеломленно замерла на месте. Один из гимнастов перед ними промахнулся и упал, вызвав ехидные замечания зрителей:
      - Может, тебе достать немного земли, которую нам отправляют снизу? На ней вырастет мягкая трава, чтобы лучше падать.
      - Вот если бы это был чернозем с Украины, - добавил кто-то. - Чтобы лучше кушать.
      - Идиотская затея, - буркнул кто-то.
      - Кому-то из членов партии приказали отправить Россию в космос, а он выполнил приказ дословно, - ответил первый. Кругом рассмеялись.
      "Воротила" был позывным Фоледы, руководителя миссии, которая привела Полу и Эрншоу на "Терешкову". "Пьедестал" было кодовое название миссии, а "Фокс" было частью кодовой системы подтверждения подлинности сообщения, и теперь она могла при отправке своего поступить так же.
      - Но как... - пролепетала Пола.
      Ольга взяла ее за плечо и повела прочь от толпы, по направлению к холму.
      - Когда мы восстановили связь, я узнала об Иване много нового. Как и ожидалось, после моего ареста он находится под наблюдением КГБ. Но когда речь идет о людях его калибра, то они не трогают их, пока не найдут твердых доказательств. Он почувствовал, откуда дует ветер, и пытается подстраховаться. Он связался с Западом, и собирается туда перебежать.
      - Связался? - Пола с трудом взяла себя в руки. - Ну конечно. В его положении это будет не трудным, так ведь?
      - Вот именно. И он сказал вашим людям о своем положении на станции связи. Я думаю, что они нажали на него с требованием связаться со станцией, как ты и хотела.
      Пола нахмурилась.
      - Но как они догадались об его частной линии связи с тобой?
      - Я не уверена, что они знали об этом, - ответила Ольга. - Может быть, это была просто догадка.
      Они сели на пару камней, лежавших на траве. Камни были несомненно лунного происхождения, и пару лет назад такой материал мог бы быть бесценным. Сейчас их использовали, чтобы оживить ландшафт - или бригада строителей просто выбросила камни на этом месте.
      - Я думаю, ты хочешь ответить, - сказала Ольга.
      Сейчас для отправки сообщения Ивану Ольга использовала любой компьютер БВ-15, чтобы загрузить текст в одну из схем, которые запрограммировала для нее Пола - после того, как оригинал Ивана вышел из строя, они больше не надеялись на единственный экземпляр - и передавала ее своему таинственному помощнику из Центра Связи, чтобы тот заменил стандартную схему из системы кодирования на эту. Хотя такой способ требовал менять схемы каждый раз, когда необходимо отправлять сообщение, но они рассудили, что так будет безопаснее, чем оставить там схему постоянно и программировать ее с удаленного терминала - при первой же проверке нестандартная схема будет обнаружена.
      - Я могу взять запасную схему, - сказала Пола. - Но мне понадобится твоя помощь, чтобы подменить ее.
      Ольга кивнула.
      - Трудностей не будет.
      Очевидно, для сообщника Ольги было все равно, чье сообщение зашито внутри микросхемы.
      Весь следующий день в лаборатории графики Пола сочиняла свое сообщение. Начиналось оно: ВОРОТИЛА/ГИПЕР ОТ ПАНГОЛИНА/ТРОТ 09/22/17. Дальше шел текст: СООБЩЕНИЕ ПРИНЯТО. ПЬЕДЕСТАЛ РЕЗУЛЬТАТ ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ ПРОВАЛ АРЕСТ ПРИ ПОЛУЧЕНИИ АПЕЛЬСИН. СЕЙЧАС НАХОЖУСЬ РУСАЛКА/ЗАМОК. УСЛОВИЯ НОРМАЛЬНЫЕ ОТКАЗАНО СВЯЗИ ЗЕМЛЕЙ. ПОНОМАРЬ НИЧЕГО НОВОГО НЕТ ПРЕДПОЛАГАЮ НАХОДИТСЯ ЗДЕСЬ. АПЕЛЬСИН СЧИТАЮ ПОТЕРЯННЫМ. СЧИТАЮ НЕОБХОДИМО ИСПОЛЬЗОВАТЬ ДЛЯ ОЦЕНКИ ДРУГИЕ ЦЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Н.П. СПИСОК ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ ЗАКЛЮЧЕННЫХ. МОГУ ПЕРЕДАТЬ. ПОДТВЕРДИТЕ НЕОБХОДИМОСТЬ. КОНЕЦ КОНЕЦ.
      Пономарь и Панголина - это были кодовые обозначения, ее и Эрншоу соответственно. Пола соединила для надежности три копии вместе в один блок данных и пометила их для передачи.
      Система подтверждения подлинности сообщений была основана на списке уникальных ключевых слов, которые были известны только конкретному агенту и больше никому. В отделах Фоледы хранились полные перечни всех списков. Каждое слово в списке разбивалось на две части, так что первая часть могла сочетаться с множеством вторых, образуя осмысленные слова. Например, слово "парт" могло сочетаться со словами "собрание", "бюро", "изан", или "итура" и многими другими. Но только одно из них было верным для каждого агента. Было ли сообщение от агента или от центра, лишь правильное завершение кодового слова означало, что сообщение подлинное и отправлено не под давлением.
      В данном случае, в ответе, который отправила Пола, "Трот" после ее кодового имени был ее окончанием кодового слова "Фокс", отправленного Фоледой. В свою очередь она тоже отправила первую часть очередного составного кодового слова, "Гипер". Если в следующем сообщении, которое она получит, будет стоять окончание "Бола", то это сообщение будет настоящим ответом от Фоледы, а не фальшивкой, сработанной кем-то другим.
      В выходной Мак-Кейна санитары опять забрали в медпункт Хабера. Это был уже второй приступ за неделю. Через час после обеда он лег на койку, жалуясь на тошноту и боль в желудке, а потом его стало лихорадить.
      - Варвары, вот кто они такие, держать старого человека в таком месте! - заявил Оскар Смовак сидевшим за одним из столов на площадке перед блоком В.
      - Какой от него может быть теперь вред? Его давно пора отослать домой.
      - Никто не видел, что он ел за обедом? - спросил Лученко, сопровождаемый сопящим за спиной Конгом.
      - Какая разница? - огрызнулся Смовак. - С такой стряпней еще счастье, что мы все не угодили в лазарет.
      Лученко хмыкнул и ушел обратно в камеру вместе со своей дубовой тенью.
      - Твой ход, - напомнил Воргас.
      - Да? - Смовак вернулся к шахматной доске.
      - У Чарли Чана есть новый анекдот про местную пищу.
      - Спасибо, я лучше так посижу.
      В конце стола, рядом со Смоваком, Ко листал какую-то книгу. Мак-Кейн сидел в двух футах от них, наклонившись вперед и опершись руками о стол, он наблюдал, как четыре азиата на полу катают стеклянные шарики по расчерченной мелом таблице. Эту новую игру придумал для них Рашаззи. Как обычно, они спорили и ругались, постоянно передавали из рук в руки листочки бумаги, на которых записывали ставки. В таблице, которую рисовал Рашаззи, были пометки, которые он сделал специально, чтобы точнее измерить траектории движения шариков. Но в этот раз его здесь не было. Он провел серию обменов электронными вставками в браслеты, и сейчас почти все время находился в Склепе, где ему никто не мешал.
      - Так ты действительно ни разу не слышал о Сэме Кэтоне, а?
      Мак-Кейн сообразил, что Смовак сделал ход и теперь обращается к нему. Он покачал головой:
      - Нет. Никогда не слышал.
      - Я думал, что о нем слышал любой американец. Я ведь проверял тебя тогда, знаешь ли.
      - Я знаю.
      - Никогда не вредно быть чересчур осторожным, - Смовак посмотрел на Ко. - А ты когда-нибудь был в Америке?
      - Конечно, был, - заметил Воргас, не отрывая взгляда от доски. - Где он только не был?
      Вы однажды говорили, что жили в Калифорнии, мистер Эрншоу, - заметил Ко, поднимая взгляд на Мак-Кейна. - Я немного знаю ее. Где именно вы жили?
      - Родился я в Айове. Но одно время рос в Бейкерсфилд. Я пошел в колледж в Лос-Анджелесе.
      - Ах, да. Бейкерсфилд. У меня двоюродный брат жил недалеко оттуда. Во Фресно. Он адвокат, кроме того, он реставрирует старинные часы и музыкальные шкатулки.
      - Я должен был бы догадаться, - недоверчиво затряс головой Смовак. Ты знаешь, что у него есть двоюродный брат даже в Москве? У него лицензия, он там держит японский ресторан. Представляешь - японский ресторан в Москве! Нет такого места на планете, куда бы не добралось семейство Ко.
      Ко заложил страницу листком и отложил книгу.
      - И это к лучшему. Только иммиграция с Востока спасла Соединенные Штаты. Пятьдесят лет назад все были перепуганы жуткими историями о демографическом взрыве. Но даже тогда факты говорили обратное. Вполне естественно и нормально, когда нация промышленно развивается, жизненные стандарты растут, то и население должно расти в геометрической прогрессии - так было в Европе в восемнадцатом веке, в Америке в девятнадцатом, и до определенной степени сейчас в Азии. Но рост останавливается с изменением образа жизни... Мудрец видит вдалеке иссохшие горы и готовится к засухе, хотя у его ног бурлит разлившаяся река. Никто не обратил внимания на то, что население может и убывать в геометрической прогрессии. В то самое время, когда паника достигла апогея, рождаемость на Западе не только падала, но и перешла уровень воспроизводства. Сейчас они стоят перед лицом катастрофического сокращения населения. Это почти разрушило Западную Германию. Так что боюсь, джентльмены, что в скором будущем вам придется довольствоваться ролью национального меньшинства. К счастью, я вижу вновь возникающую цивилизацию такой, что беспокоиться по этому поводу не стоит.
      С улицы Горького заглянули Мунгабо и Скэнлон, поймавшие только финал разговора. Скэнлон достал из кармана коробочку с картами и начал раскладывать на столе гран-пасьянс.
      - А что за цивилизацию ты видишь, Ко? - поинтересовался он. - Это тот самый парень, который сменит Западного Человека?
      - Может быть.
      - А имя ты ему уже придумал? - съехидничал Мунгабо.
      - Следующим придет Нелинейный Человек - Межпланетный Человек. Он появится на внепланетных мирах, которые скоро возникнут. Он возьмет с собой классическую красоту, западную науку, китайский прагматизм, японское упорство, и может быть, русский реализм. Он подберет эти камушки из пыли и положит их в стены своих зданий. Его дети воспримут как само собой разумеющееся концепцию эволюции, как последовательности разрывов, и как должное - то, что считается невозможным сегодня и станет привычным завтра. Они заселят вселенную, которая по своей природе, недосягаемая даже для самых мощных телескопов, станет символизировать для них реальность, не накладывающую на цивилизацию никаких ограничений, ни в том, как она будет расти, ни в том, сколького она достигнет, ни в том, чем она станет, - Ко обвел собравшихся за столом взглядом. - Ограниченных ресурсов нет, есть ограниченное мышление.
      Он опять открыл свою книгу и стал читать дальше.
      Скэнлон продолжал передвигать и перекладывать карты. Смовак поднял слона и громко стукнул им по доске:
      - Шах!
      Воргас обхватил подбородок руками и принялся изучать возникшую позицию.
      Мак-Кейн наклонился вперед и перенес красную пятерку на черную шестерку.
      - Что нового на оси? - спросил он у Скэнлона обыденным тоном.
      Скэнлон собрал колоду и раздал джин рамми на двоих. Мак-Кейн посмотрел в свои карты.
      - Нуу... Я слышал, что там сегодня пришлось поволноваться, - ответил Скэнлон. - Пожар, да-да. В лаборатории космического пространства. Судя по всему, проводка отказала.
      - Плохо, плохо, - пробормотал Мак-Кейн. - Кто-нибудь пострадал?
      - Да нет, ничего серьезного... Но мне сказали, что шкаф со шмотками сгорел дотла.
      Мак-Кейн вопросительно посмотрел на него поверх карт, и Скэнлон едва заметно кивнул в ответ. Они сыграли партию, потом Скэнлон сложил карты в коробочку, сунул ее в карман куртки и собрался вставать. Потом, словно передумав, вынул их обратно и протянул Мак-Кейну:
      - Если ты в камеру, то передай их, пожалуйста, Чарли Чану? А то мне надо тут на площадке с одним увидеться.
      - Конечно, - ответил Мак-Кейн, бросая коробочку в свой карман. Это была не та коробочка, и внутри были вовсе не карты. Внутри лежал сверточек с двумя работающими гражданскими электронными пропусками.
      День спустя Хабер волшебным образом излечился и вернулся в камеру. Вместе с собой он принес недостающие детальки, из которых - и тех, которые он позаимствовал из фармацевтической лаборатории во время двух предыдущих посещений госпиталя, они с Рашаззи собрали в Склепе точные весы. Они взвешивали на них всевозможные предметы на разной высоте в шахте лифта, которая соединяла палубу Склепа, поверхность и домик 8 с камерой В-12, и от которой пошло название этой дороги - "путь на лифте".
      - На верхних уровнях, которые ближе к оси, предметы должны весить меньше, - объяснил Рашаззи Мак-Кейну, когда они сравнивали результаты. - И они действительно теряют в весе. Но гораздо меньше, чем им положено. На этом уровне кольца предмет потеряет два и один процента веса, если его передвинуть на двадцать метров ближе к оси. Но измеренный нами результат вполовину меньше этого.
      Хабер снял очки и принялся протирать их носовым платком.
      - Самое странное, что результаты соответствуют нашему предположению о гораздо больших размерах колонии, чем официально заявлялось.
      Мак-Кейн думал об этом с того дня, когда ученые объяснили ему результаты опытов с маятником. Он подумал, а не скрывается ли в дополнительном объеме оружие. Но Хабер разрушил это предположение:
      - Если верить этим цифрам, то диаметр кольца должен быть в два раза больше, чем опубликованные цифры, около четырех с половиной километров. Я ума не приложу, что с этим делать. Такое расхождение давным-давно обнаружилось бы.
      Никто не мог дать удовлетворительного ответа. К тому времени, когда Питер Сэрджент и Эбан Истамел принесли свежие новости от комитета побега, этот вопрос решили пока держать в секрете. А новости были хорошие: двигаясь дальше вниз по шахте лифта, они нашли выход в туннель, который, скорее всего, был частью автоматической системы перевозки грузов по всему кольцу. Если так, это был выход не только из Замка, но и билет в любую точку колонии.
      Наконец-то у Мак-Кейна и его группы появилась возможность двигаться. Может быть, теперь они смогут пролить свет на накопившиеся вопросы.
      38
      Глубоко в Пентагоне, среди лабиринтов коридоров и кабинетов, из лифта вышли Бернар Фоледа и Джеральд Керн. Они повернули к кабинету Фоледы. Фоледа раздраженно шагал впереди, следом спешил озабоченный Керн.
      - Земля! - фыркнул Фоледа. - Кому в голову могло прийти перевозить на орбиту тысячи тонн земли? Даже их чокнутая экономика не может это оправдать. За кого они нас принимают? Это же воняет, воняет, Джерри.
      Так думал не только он. Поэтому США, также и от имени нескольких заинтересованных западных государств, потребовало, чтобы корабли ВКС США пронаблюдали за работами на околоземной орбите и транспортировкой грузов с советских околоземных челноков на грузовые корабли большого радиуса. Ко всеобщему удивлению, Советы согласились.
      - Ну, не забывай, что их понятия об эффективности несколько отличаются от наших, - заметил Керн. - Для них эффективность - это направление всех ресурсов, которые есть в наличии, на ту задачу, которую партия считает наиболее важной в данный момент. И Русалка строилась прежде всего так. Дело не в выгодном бизнесе: они просто не в состоянии понять, как может быть эффективным выгодное управление фабрикой по производству корма для собак, когда сам корм для собак не важен. Так что для них в этом может быть какой-то смысл.
      - Да, но почему Русалка - для них задача высшей важности? - буркнул Фоледа. - Они что-то затевают.
      Барбара поднялась со стула в приемной Фоледы. Роза перебирала кипу записочек и бумаг.
      - Все как с цепи сорвались... За последние полчаса три раза звонил Борден. Потом руководитель канцелярии президента. Директор ЦРУ... Уэлли отсюда, из министерства...
      - Продержись в окопе еще немного, Роза, - бросил Фоледа, не останавливаясь. - У нас действительно срочное дело.
      - О'кей, но я предупреждаю - патроны у меня на исходе, - тут у нее с экрана на столе загудел сигнал вызова. Остальные поспешили закрыться в кабинете.
      Барбара захлопнула внутреннюю дверь кабинета.
      - Ну, что у нас там? - спросил Фоледа. Несколько минут назад она связалась с ним через ручной коммуникатор и сказала, что у нее есть новости с Русалки относительно Пьедестала.
      Барбара открыла папку и протянула ему лист распечатки. Он сел за стол, Керн подошел сзади, заглядывая через плечо.
      - Поступило из АНБ несколько минут назад, - добавила Барбара. - Они говорят, что приняли это сегодня в десять тридцать девять. Кодовое подтверждение сходится для Панголины.
      - Боже, получилось! - выдохнул Фоледа, пробежав глазами бумагу. - Это от Брайс. Наш сигнал прошел. Она все еще там... А об Лью новостей нет, да?
      Керн кивнул.
      - Она волшебник по части связи. Это дает о себе знать.
      - Твоя догадка, наверное, правильна, - заметила Барбара Фоледе. Дьяшкин, скорее всего, говорит с Ошкадовой.
      - Он выполнил наше требование, - ответил Керн. - Он для нас теперь в лепешку будет разбиваться. Похоже, что он чист.
      Он вопросительно покосился на Фоледу, но тот уставился в противоположную стену, и, похоже, не слушал.
      Керн только хотел добавить, что-то еще, но тут из экрана на столе Фоледы раздался сигнал срочного вызова. Барбара наклонилась к экрану:
      - Да, Роза?
      - У меня кончились патроны. Готовьтесь к рукопашной, идет Борден.
      Через мгновение дверь распахнулась настежь и в кабинет ворвался напряженный Борден.
      - Какого черта, Берн? Я тебе звоню, а мне отвечают, что тебя нет?
      - Извини, Фил, меня действительно не было. Мы только что вернулись, Фоледа протянул ему расшифровку сообщения с "Терешковой". - Ты только посмотри на это, только что пришло. У нас есть связь с Брайс. И кажется, что Лью тоже может быть где-то там.
      Борден взял бумагу и внимательно прочитал.
      - Черт, глазам своим не верю... частная линия связи с нашими людьми на советской космической станции. Честно говоря, Берн, когда ты предложил мне это в первый раз, я подумал, что ты двинулся. Что это за список значительных заключенных?
      - Я еще не знаю. Я же сказал, я сам увидел это несколько секунд назад.
      Этот маневр несколько успокоил Бордена и его первоначальное возбуждение угасло. Он положил папку на стол и тяжело вздохнул:
      - Надеюсь, из этого у тебя получится что-то хорошее. Потому что в этот раз из нас сделали кучку идиотов.
      - Кто сделал?
      - Москва, конечно. Как ты думаешь, почему там такая суматоха. Только не говори мне, что ты еще не слышал.
      - Я только что приехал, - повторил Фоледа. - Я все утро докладывал на конференции у Стэна.
      Борден неопределенно помахал рукой над головой.
      - Мы отправили три перехватчика ВКС наблюдать за этими советскими перегрузочными операциями на орбите. Они использовали рентген-детекторы, магнитометры, визуальное наблюдение и черт знает что еще. Вот пришли их сообщения, и они все одинаковы.
      - И что они нашли? - поинтересовался Керн.
      Борден развел руками:
      - А вы как думаете? Землю. Тонны земли. Ничего больше. Президент зол, как черт, нас выставили на посмешище, а кое-кто из азиатов начинает подумывать, а не сходили ли мы с ума - все это время. Сегодня у меня не самый лучший день, Берн.
      Фоледа выглядел ошеломленным. Это он предсказывал, что русские никогда не позволят инспектировать грузы на советских транспортах. Здесь уже не было риска, что это были ловушки - загруженные на орбите транспорты можно было беспрепятственно проследить до самой "Терешковой". Если бы что-то подменяли, то это не ускользнуло бы от наблюдателей.
      - Это значит, что мы приняли решение насчет ноября? - спросила Барбара. Борден кивнул:
      - Да. Мы принимаем приглашение. Это еще не объявили публично, но я узнал из Белого Дома, час назад. Едут вице-президент и госсекретарь. Президент считает, что другого выхода у нас нет, если мы не хотим, чтобы полмира смотрело на нас, как на параноиков. Он не хотел форсировать этот вопрос с инспекцией и считает, что подтолкнули его именно мы. Проще говоря, он хочет сказать нам "мать вашу так".
      Фоледа мрачно уставился в стол. Это было именно то, чего он и боялся. В нахлынувшей волне эйфории, в надежде на неожиданное облегчение мировой напряженности большинство ведущих европейских и азиатских стран уже объявили, что они отправят своих представителей. Делегации прибудут с земной орбиты на "Валентину Терешкову" на нейтральном корабле со смешанным экипажем Объединенных Наций. Президент - и он знал это - выразил свое недовольство тем, что США не смогли перехватить эту важную инициативу и вину за это в основном, и необоснованно, возлагал на РУМО.
      - Значит, все остальное уже не играет никакой роли, - заключил Фоледа.
      Борден покачал головой:
      - После этого, да. Они думают, что мы гадаем на кофейной гуще. И честно говоря, я наполовину склоняюсь к мысли, что они правы.
      - Мы влетели прямо в ловушку, - начал Фоледа. - Я был дурак. Конечно, в этих челноках не могло быть ничего, кроме грязи. Что им там ни было нужно, они уже доставили месяцы назад. А эта земля, это была преднамеренная провокация, и мы попались. Конечно, теперь доверие к нам подорвано.
      - Так ты все еще думаешь, что это какая-то маскировка? - спросил Борден.
      - Я не думаю. Я уверен в этом. Они хотят, чтобы мы были достаточно опозорены, чтобы заглаживать неловкость, отправляя наших людей к ним туда, вместе со всеми.
      - Но зачем?
      - Заложники, - Фоледа поднял голову. Зачем же еще? Русалка - это боевая платформа. И им не придется даже похищать их - мы сами их отправим. Эти Оччень Важные Персоны - ее защита. Они будут гарантией, что мы не нанесем по ней превентивный удар, они будут страховкой от нашего оружия и возможным оружием против нас. Колебания и разногласия в нашем лагере в критический момент могут оказаться решающими.
      Борден кивнул. Он уже слышал это раньше.
      - Ты не упустил один момент? - вмешался Керн. - Все советские Очень Важные Персоны тоже будут там - и почти все. Вся их верхушка, куда больше, чем посылаем мы. Это тоже надо учитывать.
      - А предположим, что их там не будет? - огрызнулся Фоледа. Предположим, что все это фальшивка и они не отправят туда никого - просто пустые корабли, за которыми мы пронаблюдаем в наши телескопы. Ты думаешь, что мы будем настаивать на проверке - после последнего фиаско? Да ни за что. Видишь - они и с этой стороны прикрыты.
      Керн задумался.
      - Ну... им ведь нужно быть там.
      Он нахмурился, словно не был уверен в сказанном.
      - Я хочу сказать, что они должны быть, когда прибудут остальные, так ведь? А после этого станция будет объявлена открытой и...
      Фоледа внимательно посмотрел на него, потом откинулся в кресло.
      - Нет. Потом они не станут делать ничего подобного. К тому времени это не будет играть никакой роли. Что бы они ни задумывали, это случится седьмого ноября. Месяц. У нас остался только месяц.
      В его голосе было больше уверенности, чем когда-либо. И в этот раз с ним никто не спорил.
      39
      Агния покинула домик 19 в начале октября. Она приняла предложение на место учителя в Тургеневе на условиях хорошего поведения, была освобождена с трехмесячным испытательным сроком и переехала на обычную квартиру в городе.
      - Вот так поступят и с тобой, - кивнула Светлана, когда они с Полой провожали Агнию. Она помахала им и еще нескольким друзьям, перед тем, как исчезнуть в Административном Здании. Второй из двух охранников, помогавших ей вынести вещи, закрыл за ней дверь.
      - Она будет работать в начальной школе. Она всегда любила детей. Теперь она сотрудничает с ними и делает то, чего от нее хотят - и она еще благодарна им за это. А с тобой это будут компьютеры.
      - Сомневаюсь, что до этого дойдет.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28