— Если бы у меня было хоть немного мозгов, я бы сообщил об этом твоему отцу, а он связал бы тебя, пока ты не войдешь в разум.
Сердце Карла замерло.
— Но, так как я не такой уж умник, — улыбнулся Аул, — что ж, я поплетусь за тобой.
— Молодец. — Карл похлопал его по спине, и Аул опять улыбнулся.
Том покачал головой.
— Вы оба рехнулись, — сказал он. Потом с внезапной решимостью добавил: — Но, чтобы никто не сказал, что я уклонился от опасного дела, рассчитывайте и на меня тоже.
Да, это здорово, иметь таких друзей.
Армия продолжала идти и после захода солнца, в долгое летние сумерки, при свете звезд, под тонким серпантином луны. Уже давно стемнело, когда Ральф объявил привал.
Но надо было еще многое сделать. Необходимо было разместить людей на склоне горы, чтобы они могли отразить возможную атаку, расставить караулы и снарядить разведчиков, которые контролировали бы местность. Съезжались фуражеры с тем, что им удалось выпросить, купить или украсть, поварской котел мерцал под нависшей скалой. Сегодня им повезло: на ближней ферме, покинутой хозяевами, были найдены все коровы. Их привели в лагерь и зарезали. Всем хватило только попробовать, хотя многие настолько устали, что легли спать, не дождавшись ужина.
Карл уснул прямо там, где отдыхал, под деревом. Когда он проснулся, была уже почти полночь, и дэйлы вповалку спали вокруг него. Куда бы он ни посмотрел, везде были видны вытянувшиеся на земле тела, к ясным звездам поднималось тихое сонное бормотание. Последние угли догорающего костра на фоне темноты были похожи на печальный красный глаз.
Он встал, растирая онемевшие мышцы. Он замерз, промок и хотел есть. Его раны саднили, кожа была липкой от грязи и пота. Но растущее возбуждение звенело в венах и нервах, заглушая сознание и обостряя чувства. Он осторожно разбудил Тома и Аула, которые спали рядом.
— Нам надо украсть лошадей, — выдохнул он. — Они стреножены вон там. Тише, здесь караул.
Медленно и терпеливо они втроем проползли на животах к темным силуэтам животных. Им надо было пересечь зону патрулирования. Карл лежал в высокой траве, прислушиваясь к дыханию ветра и отдаленному стрекоту сверчков. Взглянув вверх, он увидел, как совсем близко прошел человек. Металл тускло сверкнул на белесом фоне Млечного Пути.
Карл, словно змея, проскользнул мимо патруля.
Металл шаркнул по камню.
— Кто там? — крикнул часовой.
Беглецы лежали неподвижно, едва дыша, пытаясь унять стук своих сердец.
Минуту спустя воин решил, что ему померещилось, и они двинулись дальше. Карл проскользнул к ближайшей лошади. Он слышал, как она щипала траву. Когда он подобрался к ней вплотную, она отпрянула.
— Спокойно, — прошептал он. — Спокойно, малыш. — Он привстал и погладил шею. Только бы она не зафыркала!
Осторожно он взнуздал животное, использовав веревку в качестве уздечки. Придется обойтись без седла. Но до Сити недалеко, если ехать напрямик через леса, — дня полтора. В случае удачи, их вряд ли станут преследовать. Трех пропавших на рассвете лошадей спишут на воров, а в такой плохо организованной армии исчезновение Карла и его друзей будет замечено не раньше, чем к вечеру.
Товарищи присоединились к нему, ведя в поводу взятых в спящем лагере лошадей. Они отошли от лагеря на достаточное расстояние, вскочили на лошадей и поскакали на запад.
Глава десятая
Месть богов
Раскаленное, безоблачное небо нависло над Сити. В городе не было заметно никаких признаков жизни. Но чутье подсказывало Карлу, что это — тишина ожидания, и он с трудом подавил дурное предчувствие.
— Вот он, — сказал Аул. Он остановил свою лошадь в тени дерева, листья которого были недвижны в жаркой тишине, и смотрел мимо разрушенных ближних зданий на взметнувшиеся в небо отдаленные башни. — Что мы теперь будем делать?
Карл вытер пот с лица.
— Мы пойдем в кладовую времени, — ответил он как можно спокойнее.
— Вряд ли колдунов это обрадует, — предупредил Том.
— Им придется потерпеть, — резко сказал Карл. — Во всяком случае, их вождь на нашей стороне.
Копыта звонко стучали по камням, когда они ехали по пустынной улице. Лишь однажды какое-то гибкое тело промелькнуло через дорогу — горностай, да стая ворон черной тучей пронеслась у них над головой, больше ничто не нарушило тишину мертвых столетий. Несмотря на летнюю жару, Карл ощутил озноб. Трудно было сохранять спокойствие, вторгаясь в дом богов. Он помнил слова Донна: «Если богов разозлить, то их месть не всегда приносит быструю смерть. Часто они прибегают к более жестокому наказанию, насылая бесконечные невзгоды».
Но это неправда, успокаивал себя Карл. Если идолы дэйлов действительно были всего лишь деревом и камнем, то единственным настоящим великим Богом может быть Бог предков, и он должен быть справедливее, чем силы земли, воздуха и огня.
— Вниз по этой улице, — скомандовал он. — Нам не следует входить в этот район в том месте, где живут колдуны. Нам важно захватить кладовую времени.
Том кивнул.
— Правильно. Мы втроем, заняв позиции между двумя высокими стенами, что у кладовой, можем сдержать какое-то время целую армию.
Здесь было легко потеряться, блуждая между бесконечными грудами кирпича и поросшими травой развалинами. Несколько раз Карл терял тот длинный проспект, который должен был привести их к высоким башням. Тренированный глаз лесного жителя еще в прошлый раз отметил и расположение относительно кладовой, и…
— Там, впереди!
Услышав крик Аула, Карл осадил лошадь и выхватил из ножен меч. Около указателя с лошадиным черепом стояли десять колдунов с луками и стрелами. Они были небольшого роста, сухопарые, на них не было доспехов, но лица пылали яростью.
Шум позади заставил Карла обернуться, и он увидел еще одну группу жителей Сити, выходившую из-за угла. Парни находились посередине улицы между двумя огромными, как скалы, зданиями без крыш — они в ловушке! Они попали в западню, и здесь их схватят!
— Давайте сматываться отсюда, — пробормотал Аул. — Если мы налетим на них на лошадях, они разбегутся…
— Не двигайтесь! — Голос был резким. Карлу уже приходилось слышать эти истерические нотки у других людей, и он знал, что говорящий таким тоном, опасен, потому что боится. Он будет убивать при малейших признаках сопротивления. А у колдунов было много натянутых луков и отравленных стрел.
Медленно и очень осторожно Карл вложил меч обратно в ножны.
— Мы пришли с миром, — сказал он. — А где Ронви?
— Вождь идет сюда. — Говорящий был угрюм. Глаза щурились за натянутой тетивой, стрелы были нацелены прямо в сердце Карлу. — Подождите.
— Так-то вы встречаете гостей? — спросил Аул.
— Вы не гости. Вы пленники. Слезайте с лошадей!
Путники спешились, глядя на колдунов. Сделать ничего было нельзя. Совсем ничего.
Кто-то бил в барабан. Приглушенные раскатистые звуки эхом прыгали от стены к стене. Но вот где-то вдали раздалась ответная барабанная дробь. Колдуны собирались. Карл отыскал место в тени и сел. Аул последовал его примеру, горько усмехаясь.
— Очень устаешь, когда стоишь перед натянутыми луками, заметил он.
— Тихо! — оборвал его Карл.
Наконец с отрядом вооруженных колдунов появился Ронви. Высокий старый вождь протиснулся сквозь ряды своих людей и пожал Карлу руку.
— Что вы наделали! — воскликнул он. — Что вы наделали!
— Пока ничего, — ответил Карл. — Мы просто въехали сюда, что противоречит закону дэйлов, но не закону Сити. И вдруг нас поймали в западню.
По впалым щекам Ронви катились слезы.
— Мои люди боялись, что вы вернетесь, — сказал он. — Они выставили около кладовой стражу, чтобы схватить всякого, кто сюда придет. Я не мог этому воспрепятствовать.
— Если бы ты был настоящий вождь, — сказал предводитель караульных, — ты и не захотел бы этому препятствовать.
— Молчать! — крикнул Ронви. — Даже сейчас я вождь Сити. Эти ребята пойдут со мной.
— Нет, не пойдут, — холодно ответил тот. — Они наши пленники, и, клянусь, я убью их, прежде чем они успеют причинить нам еще какую-нибудь неприятность.
— И навлечешь тем самым на нас гнев дэйлов?
Смех вождя караульных напоминал хриплый лай.
— А что они могут сказать, эти дэйлы? Эти молодые выродки нарушили племенное табу, и тебе это хорошо известно. Кроме того, сейчас нужно бояться не дэйлов, а ланнов. А ланны будут рады получить головы этих парней.
— Зачем вам это? — спросил Карл. — Что мы вам сделали?
— Вы приехали, чтобы войти в кладовую дьяволов, — проры- чал предводитель караульных. — Не отрицайте этого. Вы направлялись прямо к ней. Вмешиваясь не в свои дела, вы навлечете на нас гнев богов, не говоря уже о ланнах. Только ваша смерть может снять это проклятие.
Одобрительные возгласы раздались в толпе одетых в лохмотья и перепачканных сажей людей, окруживших пленников.
Вперед выступил Ронви, высокий, с горделивой осанкой, злой. Его старческий голос загремел с неожиданной силой.
— Если вы убьете этих парней, то на вас обрушатся еще большие напасти! — прокричал он. — Я пока еще вождь Сити, и у меня есть здесь сторонники. Более того, я самый великий колдун в этом племени. Во мне сила Страшного Суда. Я нашлю на вас чуму, разрушение и смерть.
Эти слова заставили их отшатнуться, но некоторые размахивали кулаками и кричали, что боги защитят благочестивых и что колдовство Ронви — табу. На какое-то мгновение показалось, что эта беспорядочная толпа перегрызется между собой, — появились ножи, луки были опущены. Рука Карла незаметно скользнула к мечу. Могла представиться возможность прорваться сквозь эту толпу и исчезнуть.
Ронви и его соперник стояли среди толпы, отдавая приказания и состязаясь в уме, постепенно среди людей племени воцарилось спокойствие. Яростный спор между вожаками продолжался, и ребята слушали его, понимая, что их жизни висят на волоске. Но даже в такой отчаянной ситуации Карл не мог не восхищаться Ронви. Согласно закону старый вождь не обладает большой властью, и его мало кто поддерживал, но он говорил быстро и убедительно. Он бил словами не хуже, чем клинком меча, и в конце концов добился компромисса. Какое-то время пленников будут держать под стражей, не причиняя им вреда до тех пор, пока судьба их не будет решена, и в любом случае с ними ничего не сделают, пока не будет получено известие от Ральфа — или от ланнов, — что кто-то готов их выкупить.
— Виноват, но большего я для вас сделать не могу, — пошептал Ронви. — Хотя буду пытаться.
Карл потихоньку пожал дрожащую руку старика.
— Вы нашли блестящий выход из положения, сэр, — тихо произнес он.
Отобрав оружие, их провели в район башен. Маленькая комнатка на первом этаже одной из них была переоборудована в городскую тюрьму: на полу лежало несколько тюков с соломой, стоял чан с водой и таз. Дверь была сколочена из тяжелых деревянных планок. Их втолкнули внутрь. Дверь закрылась, щелкнул замок, копьеносец уселся под деревом и стал наблюдать за ними.
— Что же, — сказал Аул после долгого молчания, — какую-никакую кладовую мы нашли.
Том с горечью посмотрел на тяжелую дверь.
— Бесполезно! — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. Как звери в клетке — безнадежно!
День медленно переходил в ночь, дверь открылась за это время только раз — молчаливая женщина принесла им миски с едой. На улицах Сити продолжалась обычная жизнь. Люди спешили по своим делам, многие останавливались и плевали в сторону тюрьмы. С наступлением темноты стало тихо, и пленники уснули.
Они проснулись с рассветом, сели и взглянули друг на друга. Наконец Карл сказал виноватым голосом:
— Простите, что впутал вас во все это.
— Все нормально, — ответил Том. — Нам самим нужно было думать, прежде чем идти.
— Что будем делать? — спросил Аул.
— Ничего, — ответил Том.
Настало утро. Им принесли завтрак и оставили одних. Сменилась стража, около тюрьмы, позевывая, сидел другой человек. Ужасное отчаяние овладело Карлом, и он дал себе клятву, что, если останется жив, никогда не будет держать животное взаперти.
Ближе к полудню пленники услышали вдали крики. Они сгрудились у двери и прильнули к щели, уставившись на глухую стену на другой стороне улицы. Стражник встал, взял копье и обалдело озирался по сторонам.
— Это освободители? — в надежде воскликнул Аул.
— Вряд ли, — ответил Том. — Не думаю, что боги оставили намерение расправиться с нами.
Где-то раздался крик, дробный стук копыт, послышался мужской смех, похожий на лай диких собак. Карл замер от внезапного ужаса. Ему был знаком этот смех.
— Хуу-у-у!
Прогудел рог, и совсем рядом раздался лязг металла. Три женщины с воплями бежали вниз по улице, прижимая к себе детей. Стражника нигде не было видно, он убежал туда, откуда доносились звуки боя.
— Кто-то пробивается в Сити! — закричал Том.
Карл сжался, загоняя свой страх вглубь. Он так стиснул бруски тюремной двери, что побелели суставы. Он попытался расшатать их — бесполезно. Его заперли надежно, и он ничего не мог с этим поделать.
— Держитесь! Отбросьте их назад!
Это был голос того самого командира патруля, который хотел его убить, и Карл вынужден был признать его отвагу. Звенели мечи, храпели лошади, кричали люди.
Отступая вниз по улице, двигалась узкая шеренга колдунов. В дрожащих руках они сжимали оружие, их многочисленные раны кровоточили. Карл слышал, как прогудел лук, и житель Сити повалился, пронзенный стрелой, кашляя и ругаясь.
— Отлично… топчите их!
Ленард!
Всадники ланнов налетели с громоподобным топотом, как вихрь. Копья опущены, сверкают обнаженные мечи, накидки и перья развеваются в воздухе. Они с воем врезались в строй колдунов и смяли его.
Ланны рубили направо и налево, пробиваясь сквозь кипящее месиво людей. Народ Сити обратился в бегство. Верховой мчался за ними, громко смеясь. Схватка ушла из поля зрения.
— Ленард, — простонал Карл.
Шум боя отдалялся. Конец у такой схватки мог быть только один, даже если ланны уступают в численности. Мирные жители Сити не могли устоять перед напором безжалостной атаки тренированных воинов.
— Но там для них табу, — выдохнул Том.
— Похоже, его уже не существует. — Аул стиснул зубы в жесткой улыбке, — Они просто загонят колдунов в лес. И что мы тогда будем делать, Карл?
В ожидании они ходили по камере. По улице поползли тени. Ворон устроился было на одном из распластанных тел, но как только раненый шевельнулся и застонал, неохотно поднялся в небо.
Казалось, прошли целые столетия, прежде чем тишину нарушил стук копыт. Показались ланны. Их было десятка два, но этого было достаточно.
Ленард направил свою лошадь к тюрьме.
— Вот и мы, — сказал он. — Привет, Карл.
Он был в полном боевом облачении: в кольчуге, сапогах, остроконечном шлеме, на плечах красовался плащ, туника из ярко-голубого полотна покрывала стройное мускулистое тело. Смуглое лицо исказилось в волчьей гримасе.
— Белк, Джензи, откройте эту дверь, — приказал он.
Двое мужчин спешились и стали ломать замок боевыми топориками. Замок разлетелся на части, и дверь со скрипом отворилась.
— Выходите, — приказал Ленард.
Парни, спотыкаясь, вышли на улицу, щурясь от солнечного света. Оглядевшись, Карл увидел, что с воинами был старик в красном плаще, а рядом с Ленардом стоял Ронви.
— Ронви! — прохрипел Карл.
— Я не смог уйти, — сказал старый вождь. — Они загнали моих людей в леса, а я не смог оставить Сити.
— Я и не позволил бы тебе, — прервал его Ленард. — Если верить Карлу, ты единственный, кто знает, как работают все эти штуки в кладовой времени.
— Кладовая времени! — Карл в ужасе взглянул на ланнского принца.
Тот кивнул головой.
— Конечно. Если силы Страшного Суда согласятся работать на вас, то я не понимаю, почему бы им не сделать это для нас. — И с зловещим огнем в глазах добавил: — Если так будет, то мы станем хозяевами мира.
— Это место — табу, — отчаянно возразил Ронви. — Боги рассердятся на вас.
— Вообще-то говоря, — ответил Ленард, — у ланнов, по крайней мере, у того племени, к которому я принадлежу, нет табу на достижения предков. Многие их боятся, но они не запрещены. — Он задумчиво добавил: — Я полагаю, что это все потому, что на нашей родине просто не на что накладывать запрет. От древних городов ничего не осталось, одни развалины. Поэтому я и собрал этих отчаянных людей, готовых штурмовать со мной даже небеса, и с согласия отца мы пришли сюда, чтобы пошарить в кладовой. Я взял с собой Доктора Кутея, вон он. Ленард указал на человека в красном плаще. — Он отведет от нас проклятия злых духов, если мы их встретим. — Его презрительная улыбка говорила о том, что он взял с собой Доктора только для того, чтобы успокоить страх своих людей. Сам он не верил в проклятия предков. Эта улыбка относилась и к его новым пленникам. — Но я не ожидал встретить здесь вас. Добро пожаловать, ребята, добро пожаловать.
— Но я в самом деле ничего не знаю, — дрожащим голосом произнес Ронви. — Я не могу заставить работать ни один из тех приборов!
— Тогда лучше поскорее этому научись, — угрюмо отрезал Ленард. — Если ты не продемонстрируешь мне никаких результатов, вы все четверо будете убиты. А теперь вперед, в кладовую времени.
Глава одиннадцатая
Боги гневаются
У конского черепа всадники осадили лошадей и, сидя в седлах, разглядывали высокое серое сооружение кубической формы. Они опасливо переговаривались тихими голосами, глаза горели на суровых, потемневших от солнца лицах, руки теребили талисманы. Казалось, лошади чувствовали охватившую хозяев неуверенность и страх и беспрестанно топтались на месте. Ланны боялись древнего колдовства, вопреки гордым словам Ленарда.
— Мы войдем, — произнес северный принц. Его голос прозвучал необычно твердо в нависшей тишине.
— Эти металлы прокляты, — пробормотал воин.
— У нас свои боги, — сказал Ленард.
— Наши боги далеко на севере, — возразил воин.
— Не скажи. — Старый Доктор ланнов Кутей достал из складок своего плаща коробочку, и люди склонились над ней. — Со мной Дом Джензика, а в нем находится сам бог.
Он возвел руки кверху и неожиданно запел. Его пронзительное пение дрожащим эхом отразилось от древних развалин. Карл внимательно слушал, но смог разобрать лишь несколько слов. Песня, видимо, была на старом языке, который со времен Страшного Суда сильно изменился. Когда Кутей закончил пение, он осторожно убрал коробочку обратно в складки своего красного одеяния и как ни в чем не бывало сказал:
— Теперь мы защищены от любых проклятий. Идемте.
— Ждите на улице, — приказал Ленард воинам. — Булак и Тум, — он кивнул двум воинам, которые, казалось, не испытывают страха, — пойдемте с нами, остальным оставаться в седлах и быть настороже. Мы пробудем там не дольше захода солнца.
Он спрыгнул на землю.
— Веди нас внутрь, Ронви, — приказал он.
Медленно, временами вздрагивая, старый вождь стал пробираться сквозь колючий кустарник между грудами камней и битого стекла. За ним шли Ленард и Кутей, потом дэйлы, последними с оружием в руках — Булак и Тум.
Послышался шорох, треск, что-то промелькнуло в траве. Ленард выругался — это была гремучая змея. Ее ядовитые зубы вонзились в толстую подошву его сапога, не причинив никакого вреда, и Ленард отшвырнул ее пинком.
— А ты уверен, что проклятия сняты? — спросил Карл, безжалостно забавляясь.
Два воина вздрогнули, а Кутей побледнел. Но Ленард зло пролаял в ответ:
— Змеи бывают повсюду. А эта не причинила зла, верно? Если это самое большое, что могут сделать хранители кладовой, то мы в безопасности.
Когда они подошли к взводу, он указал на надпись над дверью:
— Что там написано? — спросил он.
— Кладовая времени, — прочитал Ронви, гордо взглянув на своих конвоиров. — Здесь само время, все призраки и силы прошлого, и они не мертвы, а только спят взаперти. Входите на свой страх и риск.
— Чушь! — прохрипел Ленард.
От толчка Ронви дверь со скрипом отворилась. Внизу было темно.
— Иди вперед, — приказал принц. — Если там смертельные ловушки, ты попадешь в них первым.
Они начали спускаться вниз по лестнице в прохладную темноту подвала. Ронви наощупь нашел стол, на котором стояли свечи, и дал одну Ленарду. Принц ланнов высек огонь при помощи кремня и стального бруска и зажег свечу. Желтый свет выхватил из темноты пыльные ящики и машины. Ленард затаил дыхание, в его глазах промелькнул лихорадочный огонь — атомный огонь, голод по мудрости.
— Так вот она, эта кладовая! — прошептал он.
Он зажег и остальные свечи, и тени отступили по углам и замерли в ожидании, огромные и угрожающие. Булак и Тум, оставшиеся стоять у лестницы, испуганно озирались по сторонам. Губы Кутея шевелились в беззвучном пении. Ленард пробирался меж стеллажей, дотрагиваясь то до модели, то до книги. Его пальцы, хоть и слабо, но дрожали. Карл подошел к бронзовой табличке и еще раз прочитал выгравированный на металле призыв. На его глаза навернулись слезы.
— Что это? — Ленард дотронулся до сооружения, состоящего из металлических пластин и рычагов. — Орудие пыток?
— Это печатный пресс, — без выражения произнес Ронви. Они применяли его для изготовления книг, чтобы добытые однажды знания могли получить все люди.
— Ба! — По мужественному лицу Ленарда пробежали, чередуясь, свет и тени, обозначив его резкие черты. — А что мы можем использовать для войны?
— Здесь не было оружия, — ответил Ронви. — Именно война уничтожила предков, и человек, создавший кладовую, не хотел, чтобы это возродилось.
— Думаю, что ты лжешь, — сощурился Ленард. — Карл, где оружие?
— Я не знаю, — ответил Карл. — Ронви говорит правду.
— Если я засуну ваши руки в этот… печатный пресс… и размозжу их, то вы, может быть, вспомните.
— Что тебе это даст? — Ронви выпрямился, теперь он выглядел необыкновенно величественно. — Ты не можешь вытянуть из нас информацию, которой у нас нет.
— Здесь должно быть что-нибудь, что можно использовать в бою, — закричал Ленард. — Иначе Карлу не пришло бы в голову тащиться сюда.
— Здесь есть мудрость, знания — это верно, — сказал Ронви. Он почесал свою седую бороду. — Здесь нет орудий войны, но есть средства, при помощи которых можно изготовить некоторые из них.
— Что? Что ты можешь изготовить?
Старик подошел к полкам, на которых рядами стояли пыльные бутылочки. Во время прошлого посещения кладовой Карл не смог прочитать нацарапанную на стекле инструкцию. Это были буквы и цифры, из которых не складывались слова, и он подумал, что это магические знаки. Ронви объяснил ему, что это просто обозначения различных веществ и что в некоторых старинных книгах, монографиях по химии, как он их называл, объясняется, что это за вещества и что можно сделать, комбинируя их между собой.
— Я кое-что могу, — сказал вождь колдунов так тихо, что его голос едва не затерялся в тяжелом полумраке. — Например, из содержимого этих склянок я могу приготовить волшебное зелье. После того, как люди его выпьют, они становятся неуязвимыми. Ни один металл не сможет проникнуть сквозь кожу, ни один камень, нельзя будет поставить им синяк, ни один яд не сможет причинить им вреда. Этого будет достаточно?
У Ленарда загорелись глаза.
— Да, этого будет достаточно — для начала! — воскликнул он. Его голос зазвучал победно: — Армия, которой нельзя причинить вреда — да, этого будет достаточно!
Даже Булак и Тум подошли поближе, на их лицах была алчность.
— Одну минуту, — проницательно заметил Кутей. — Если это так, то почему ты не сделал неуязвимыми народ Сити или хотя бы себя?
Ронви устало улыбнулся.
— Это место и его волшебство являются для нас табу, — ответил он. — Мои люди не хотят иметь дело с этой кладовой, а если бы я использовал это для себя, они прогнали бы меня. Более того, это опасно. Могут восстать дьяволы, которые немедленно вырвутся при этом на волю. Боги злятся, когда люди таким образом получают их могущество.
Булак и Тум отпрянули назад к лестнице.
— Делайте, — холодно произнес Ленард. — Я рискну поссориться и с дьяволом, и с богами.
— Мне нужно, чтобы кто-нибудь помогал мне, — сказал Ронви. — Карл, может быть, ты?
— Нет, — ответил тот. — Нет, ты предатель!
— Иди помоги ему, — приказал Ленард. — Ты разбираешься в этом немного больше, чем любой из нас. — Он положил руку на рукоять меча. — Или я должен тебя… нет, не тебя, твоих друзей подвергнуть пытке?
Карл угрюмо подошел к вождю колдунов. Ленард и Кутей отошли к своим воинам, стоявшим у двери, подозвав к себе Тома и Аула.
Старческие руки Ронви слегка дрожали, когда он взял одну из бутылочек. Кроме химических знаков, на ней были написаны слова, но Карл не знал, что они означают: ПОРОХ (черный).
Потом он вспомнил, что похожие слова обозначают в легендах, и невольно вздрогнул.
— Это все, что есть в кладовой, — вздохнул Ронви. — Но нам придется довольствоваться этим. Карл, найди мне таз.
Карл поискал среди приборов, и наконец нашел большой таз. Когда он принес его Ронви, тот коснулся губами его уха и прошептал:
— Я попробую их одурачить.
Радость охватила Карла, но на лице его ничего не отразилось, и все же он не осмелился посмотреть на ланнов, которые внимательно следили за ними.
Ронви открыл бутыль и высыпал в таз черные крупинки. И снова улучил возможность шепнуть:
— Они могут убить нас. Мне продолжать?
Карл едва заметно кивнул.
Ронви поискал глазами колбы. Потом начал петь. Его высокий пронзительный голос перешел в стенания, от которых даже у Карла мурашки пошли по коже. Кутей, черной тенью вырисовывавшийся в дверном проеме, поднял Дом Джензика против магии.
— Именем Атомика, и облака, и голуболицего всадника, который сеял пылающую смерть по невозделанным полям, именем десяти тысяч дьяволов, закованных в цепи и жаждущих освобождения, Страшным Судом и Тьмой, я вызываю из дальних глубин, древний мятежник, дитя ночи… Карл, нужны еще емкости. Рассыпь эту черную пудру в полдюжины их.
Ронви откупорил еще одну колбу и вытряс в один из тазов несколько голубых кристаллов. В другой он насыпал вещество из колбы с надписью NaCl: на вид похожее на обыкновенную соль, а в третий — пурпурно-черное вещество.
— Нии-вии-хо-ха-нии-йа-а-а. Атомик, Атомик!
Торопливый шепот:
— Карл, я надеюсь напугать их и заставить убраться из кладовой, чтобы они не осмелились использовать ее настоящих богатств.
Монотонное пение колдуна, стук глиняной посуды.
— Хоо-хоо-хоо! Придите все силы ночи, смерти, ужаса, придите ко мне сейчас!
Ронви протянул Карлу медную трубку.
— Набей в нее черную пудру. Когда она заполнится, найди пробку и плотно заткни один конец.
Он стоял и делал какие-то пассы, высокий, тощий, как мертвец, по его морщинистому лицу пробегал желтый свет и темные тени, глаза его горели. Когда Карл протянул ему трубку, он снова прошептал:
— Я не знаю, как они поведут себя, даже если у нас что-нибудь получиться. Я могу только надеяться, что нам удастся напугать их и они покинут город. — И вслух: — О, всемогущие боги земли и неба, огня и воды, лета и белой зимы, не гневайтесь на нас. Не насылайте на нас дьяволов.
Послышался дрожащий голос Ленарда:
— Если это так опасно, может быть, лучше оставить это занятие.
— Я уже не могу остановиться, — жестко ответил Ронви. Силы уже вызваны, и теперь мы должны овладеть ими. Думаю, нам это удастся. Йа-а, уи-и, нэй-хэх-ноу-ни-и-и!
Булак и Тум спрятались за Кутея, который держал в поднятых вверх, дрожащих руках Дом Джензика.
Ронви взял кусок грубой веревки, засунул его в открытый конец трубки с порохом и плотно залепил этот конец глиной. У него были кое-какие свои грубые приборы и материалы в этой кладовой. Он пользовался ими в течение многих лет, пытаясь разгадать здешние секреты.
— Боги великого мира, не гневайтесь!
— Скоро все будет готово? — Голос Ленарда теперь напоминал рычание испуганной собаки.
— Сейчас, сейчас. Или никогда. — Ронви поставил на пол чаши и положил рядом с ними трубку. Потом взял в руку свечу.
— А теперь, — сказал он торжественно, его голос порождал эхо, словно разговаривал призрак, — начинается высвобождение того, что мы вызвали. Вспыхнет огонь и явятся дьяволы, будьте мужественными, ибо дьяволы подобны собакам, они рвут горло тем, кто их боится.
По мнению Карла, это был ловкий прием. Ибо, как ланны могли подавить свой страх? Карл и сам покрывался холодным потом, пульс колотился в ушах.
— Атомик, явись! — Ронви опустил свечу в первую чашу.
Вспыхнуло пламя, оно шипело, разбрасывая по сторонам смертельно-голубые блики по стенам и лицам, по притаившимся в глубине таинственным машинам. Ронви тряс головой, его длинная белая борода дико развевалась.
— Не бойтесь! — кричал он. — Только смерти надо бояться!
Он зажег следующую чашу, пламя было цвета желтой меди. Едкий, удушливый дым заполнил кладовую.
— Я чувствую страх! — закричал Ронви, эхо раздалось в ответ. — Страх, страх, страх… — Он поджег третью чашу, пламя было красным. — Кровь, кровь! — Вибрирующий голос Ронви. Знак смерти. Кто-то должен умереть здесь!
— Я ухожу! — Тум бросился наверх по лестнице. Ронви зажег последнюю чашу, огонь в ней был зеленый.
— Зелень тления и смерти! — вопил он. — Зелень травы на ногах! Атомик, возвращайся! Боги, помогите нам!
Он коснулся свечой шнурка, торчащего из трубки.
— Пусть возгорится, и да поможет нам факел Богов! — трясся колдун. Мигающая тусклая искра побежала по шнуру внутрь трубки.
