Глава тринадцатая

– Они его разрушили! Остановили вашего непобедимого робота! – воскликнул Кеннет Гумбольт.

Камерон кивнул и машинально провел пальцами по краю своего вишневого с оранжевым плаща. Чуткие пальцы прошлись по кнопкам крошечного пульта. Его легкие прикосновения действовали на Гумбольта, как наркотик. У Камерона всегда наготове десятки послушных ему умных роботов, находящихся вокруг офиса и склада.

Вопрос, который Камерон никак не мог решить, был таков: использовать ли большого робота, чтобы вышибить жизнь из Гумбольта, или маленького, который причинит немедленную смерть?

Он не включил ни одного из ожидающих роботов. Как ни неприятно было убийце признать это, он все еще нуждался в директоре. Ненадолго, но нужда в нем оставалась.

– Чудики более устойчивы к детекторам, чем я думал, – признал он. – По датчикам этого робота ясно, что ему нанесли десять лазерных ударов перед тем, как его уничтожить.

– Десять! Но это означает – по лучу от каждого из чудиков.

– Верно, – Камерон нахмурился. – Из наблюдений над тем, как они приближались к остаткам, ясно, что только один, с крапчатыми красными ногами, обладает интеллектом. Остальные только слушались его команд.

– Рабы?

– Вероятно. Или видоизмененые формы. Возможно, это даже низшие виды.

– Они все низшие.

Камерон не ответил. Временами его забавляло, что Гумбольт, кажется, верит каждой формулировке Плана. Для Камерона План был слишком новым понятием, чтобы принимать его за что-то иное, чем способ достижения власти. Кроме того, он чаще Гумбольта покидал пределы своей планеты. Он много повидал, а еще больше узнал от огромного числа разновидностей инопланетян. Но очевидно, он все-таки узнал недостаточно. У погибшего робота было отличное электронное оснащение снабженное лучшим программным обеспечением, какое он только мог установить. Его датчики способны были избегать обнаружения при помощи самых чувствительных детекторов, но все же чудики легко его уничтожили. Это, вероятно, странная форма жизни, но Камерон поклялся оценивать их таланты касательно микроэлектроники по достоинству.

– Зачем вы вообще отправили этого робота-убийцу? – спросил Гумбольт повышенным тоном. Казалось, голос его сейчас сорвется.

– Смерть консула была только маневром, ловушкой. Когда появился Кинсолвинг, я хотел убедиться, что он снова не ускользнет, как сделал во время вашего лазерного нападения!

– Но он здесь, – Гумбольт перешел к атаке. – Это означает, что вашим роботам не удалось вывести из строя корабль во время полета. Вас постигла неудача. А теперь это повторилось!

– Предпочитаю смотреть на это, как на эксперимент. Мы знаем, что Кинсолвинг жив и находится на этой планете. Консул, как источник помощи ему, устранен. И больше нет ни одного человека, к которому он может обратиться.

– Я проверил корабли на орбите, – сказал Гумбольт. – Вы правы. «Фон Нейманн» улетел вскоре после того, как прибыл. Но управление космопорта не знает его назначения.

– Это мало что значит. Женщины, которые были с ним – Рани дю Лонг и Ларк Версаль, – незначительные персонажи.

– Но не Ларк Версаль, – спорил Гумбольт. – Вы же знаете, что она связана с ГФМТ. А брат этой Рани дю Лонг возглавляет Терра-Комп.

– Они – ничто, – упорствовал Камерон. – Это Кинсолвинг составляет проблему. Он счастливчик. Его везение скоро прекратится.

– Ну, так пошлите за ним ваши чертовы убивающие машины. Он не мог далеко уйти с тех пор, как чудики уничтожили вашего робота.

– Не хочу я постоянно посылать моих охотников. Если полиция, расследуя смерть консула Андрианова, опять их увидит, они могут решить, что лучше продолжать дело против них, чем обвинять Кинсолвинга. Их микроэлектронная система совершенна.

– Они все-таки чудики.

– И по развитию ниже вас? – холодный взгляд Камерона заставил Гумбольта отвернуться.

– Остановите же его. Остановите Кинсолвинга. Это приказ.

– Да, – шепотом согласился Камерон. – Приказ председателя Фремонта.

Квиккс стоял возле обломков машины, его трутни заканчивали свою дотошную проверку. Ни одна царапина не осталась незамеченной. Ни одного ключа к загадке не пропустили. Гуманоидный консул был убит хитро, затем его поместили в машину таким образом, чтобы имитировать несчастный случай.

– Зачем? – Квиккс перебирал в уме все возможности. Гуманоиды функционировали беспорядочно. Их мысли перебивались кучей эмоций, идей и примитивных суеверий. Но обычно они следовали какой-то логике, неважно, насколько извращенной.

У Квиккса было много гипотез, мало фактов, никаких выводов. Он наблюдал за гуманоидом Кинсолвингом, когда тот уходил. Гуманоид сказал, что отправится в Зал Покидающих планету и немедленно улетит, но Квиккс заметил, что тот лжет. Позже он проверит трутней, чтобы убедиться: Кинсолвинг нашел подходящий корабль, который его увез.

Квикксу приходилось считать, что убийство консула было инспирировано Кинсолвингом. Умер ли Андрианов в качестве приманки? А Кинсолвинг – добыча? Это представлялось правдоподобной гипотезой, ее подтверждала атака воздушного робота. Но нападение оказалось очень плохо организовано и выполнено. Квиккс разочарованно пощелкал челюстями. Неужели убийца консула надеялся, что такое устройство не будет немедленно обнаружено и уничтожено?

Даже его трутни отреагировали на робота. Простого робота, едва ли заслуживающего этого названия. И все же Квиккс так мало знал о людских нравах и верованиях. Пора уже доложить Верховной Паутине об этом ужасном происшествии. Квиккс оставил трутней наводить порядок на поле и удалился, клацая челюстями. Как примитивны эти гуманоиды! Вот уж поистине примитивны!

Глава четырнадцатая

Когда Кинсолвинг покинул Квиккса, у него чесалась руки. Паук почему-то не послал с ним стражников, размышлял Кинсолвинг. Испытывает? Инженеру не хотелось вызвать гнев паука, открыто возражая, но он не желал, чтобы его депортировали. Его больше всего взволновало то, что Квиккс, очевидно, понимает: Бартон вовсе не собирается ему подчиняться И все же ничего не предпринял, чтобы силой принудить к исполнению приговора.

Или... Взгляд старшего инспектора шнырял по сторонам отыскивая хоть что-нибудь необычное. Он поднял глаза, усиленно пытаясь разглядеть робота-убийцу, нацелившегося на него. Ничего. Сворачивая за угол здания, Кинсолвинг оглянулся. Квиккс снова руководил своими трутнями.

Никакого преследования. Никаких стражников. Бартон сжался и подождал, считая, что Камерон может использовать этот миг для нападения. И почувствовал себя дураком, когда через пять минут все еще ничего не случилось. Интересно, может быть, Квиккс испытывает его, может, его великолепные датчики распределены по всему полю? Кинсолвинг набрал в легкие побольше воздуха и решил, что надо действовать. Если стоять и ждать, чтобы тебя схватили, так и случится.

Неподалеку находилось массивное приземистое здание. Кинсолвинг быстрым шагом направился к ямам, образованным челноками, изредка оглядываясь, чтобы посмотреть, не преследуют ли его.

– "Плохой побег, когда никто не гонится, – процитировал Кинсолвинг. – Но добродетельный герой храбрее льва".

Он не чувствовал себя особенно храбрым, но с ним обошлись несправедливо, и он должен был бежать. Он остановился и пристально вглядывался в небо особенного голубого оттенка, когда услышал грохот садящихся ракет. Пауки не использовали для посадки лазеры; они полагались на то, что для него выглядело сложной и непонятной системой. Местные жители вели себя на громадном поле очень деловито. Везде, куда ни посмотри, челноки, которых разгружали, как только те прибывали вниз с массивных кораблей на орбите. И почти столько же ракет грузили, чтобы поднять на орбиту, прежде чем они отправятся в другие миры. Один из челноков, спустившихся в бледно-голубом пламени, привлек внимание Кинсолвинга. Старший инспектор разглядел у него на боку знак Межзвездных Материалов. Ракета мягко опустилась в полукилометре. Бартон направился к ней, потом остановился в нерешительности.

– Неужели они так глупы? – удивился он вслух. Квиккс открыто расследует причины смерти Андрианова, неужели Гумбольт все равно станет опускать на планету следующую партию сжигателей мозгов?

– Гумбольт не стал бы, но Камерон будет, – решил он. Хозяину роботов ничто не кажется слишком дерзким. Он станет рассматривать это как вызов, как случай показать свое превосходство.

Кинсолвинг наблюдал за посадкой тяжелых ракет. Щурясь на солнце, он глядел, как открылись шлюзы, и роботы приступили к разгрузке, так они и были запрограммированы. ММ много чего привезли на Паутину.

Когда мимо него проносилась небольшая машина с водителем-пауком, Кинсолвинг ухватился за удобную ручку на задней стенке. Подтянулся и оказался позади паукообразного. Паук его заметил не сразу, но тут же смахнул четырьмя задними ногами. Кинсолвинг уже находился метрах в ста от ангара ММ.

Четко сознавая, что подвергает себя ненужной опасности, Бартон огляделся, стараясь, чтобы его не заметили. Сгруженные в беспорядке клети находились в постоянном движении, их переносили с места на место. Роботы не обращали внимания, что он наблюдает. Так и будет продолжаться, пока кто-нибудь не отдаст им приказ убрать наблюдателя.

– "Герой храбрее льва", – произнес Кинсолвинг.

Он подошел прямо к открытому шлюзу и заглянул в брюхо громадного грузового корабля. Приготовившись бежать, если кто-то из людей его заметит, он попытался определить, что происходит внутри, в темноте. Там трудились только роботы: они не нуждались в освещении.

Кинсолвинг подошел к ленте транспортера и упал на бок, спиной к открытому люку шлюза. Вытащил аппарат и начал снимать то, что получится при скудном освещении. Пойманные в кадр роботы слонялись взад и вперед, перетаскивая ящики с эмблемой ММ. Некоторые клети имели знаки других компаний, но весьма немногие. Если он где-то и обнаружит аппараты, сжигающие мозги, они будут именно здесь.

– С чего начать? – пробормотал Кинсолвинг. Тысячи ящиков груза ММ появлялись из шлюза и направлялись на отдаленный склад. Какие их них содержат контрабанду?

– Робот! – обратился Кинсолвинг к одному из них, выкрашенному желтыми и зелеными полосками. – Какого цвета твой начальник?

– Красный с синим, – последовал немедленный ответ. Желтый с зеленым даже не замедлил свои движения, таща две огромные клети, проплывавшие на расстоянии нескольких сантиметров от палубы. Эти ящики были такими тяжелыми, что включилось энергетическое поле.

Кинсолвинг выглянул наружу, на теплые солнечные лучи затем взгляд его вернулся назад. Он чувствовал себя так, как будто перешел из мира живых в какой-то подземный, пустынный мир, населенный только душами мертвых. Роботы трудились неутомимо, их программы решали и простые, и сложные задачи выгрузки, компьютеры помогали производить разгрузку наиболее эффективными способами. Кинсолвинг отыскивал красного с синим руководителя работ.

Наконец он нашел его. Слабый свет падал на пол позади этого робота. Кинсолвинг, недоумевая, подобрался поближе Кто-то поработал над этим роботом, но не потрудился замаскировать входную панель, которую оставил открытой.

– Робот, стой, – скомандовал Кинсолвинг.

– Я не уполномочен слушать ваши приказы, – немедленно ответил тот. – Образец вашего голоса не заложен в мою программу.

– Ты представляешь угрозу людям и другим машинам. Панель у тебя сбоку открыта, это опасно. Позволь мне ее закрепить.

Робот ничего не сказал, когда Кинсолвинг к нему приблизился. Человек добрался до сложного соединения проводов. Он надеялся, что робот станет слушаться, пока будут сохраняться определенные условия.

Кинсолвинг отодвинул панель и заглянул внутрь. Слабый свет, мерцающий внутри, позволял совершать небольшой ремонт. Вот они, кнопки настройки робота. Кинсолвинг не знал назначение всех, но роботы-грузчики немного похожи на роботов-шахтеров, с которыми он привык управляться на шахте и у плавильных печей. Несколько минут, и он перенастроил программу. Еще минута, и достиг того, чего добивался.

– Где клети с аппаратами, сжигающими мозги? – спросил Кинсолвинг.

– Этих слов нет в моем словаре, – ответил робот. Кинсолвинг задумался. Конечно, Гумбольт не стал бы вводить в робота знание о содержимом ящиков с контрабандой.

– Тут имеются клети особого назначения. Которые именно?

Робот повернулся на вертикальных опорах и указал на четыре крупные клети, сложенные по одну сторону трюма. Получалось, что робот-начальник стоял перед ними на часах. Если это те самые клети, которые искал Кинсолвинг.

Он велел роботу оставаться на месте, затем открыл ближайший из больших ящиков. Увидев содержимое, Кинсолвинг тихонько присвистнул. Внутри находилась не сотня и даже не тысяча сжигателей мозгов, и все аккуратно упакованные и затейные от температурных и механических воздействий. Если он правильно прикинул на глаз, в этой клети находилось не меньше пяти тысячи коварных устройств.

А ведь он обнаружил не один, а целых четыре ящика. Двадцать тысяч посылок смерти!

– Робот, – позвал он, копаясь в ящике и делая снимки. – Сколько еще клетей особого назначения было на борту?

– Пятьдесят, – последовал ответ.

Более четверти миллиона аппаратов доставлено на Паутину одним только этим рейсом? Сколько же их уже отправлено на поверхность этой планеты? Кинсолвинг содрогнулся. Он видел, как паука пользовался Ящиком Наслаждений. Вся сила воли ушла из этого наделенного сознанием существа. Во всей вселенной для него осталась лишь одна ценность – электромагнитная радиация Ящика. Голод. Потеря воли. Физическое разрушение высших областей мозга – вот следствия. Жертва себя не осознает, но остальные члены общества будут вынуждены содержать эту жалкую развалину. А жертвами станут миллионы паукообразных, находящихся в радиусе воздействия адских машин.

Кинсолвинг содрогнулся при мысли о зле, которое сотворят сжигатели мозгов. Весь здешний мир будет разрушен. А Квиккс упоминал о каких-то особых социальных проблемах, вызванных этими аппаратами.

– Куда относят клети особого назначения? – спросил он робота. – На склад?

Робот не отвечал. Инженер поиграл кнопками пульта и сделал робота чуть посообразительнее.

– Да, – прозвучал голос, напоминающий скрежет металла о металл.

Кинсолвинг проследил внутренние связи робота и потыкал во внутренние кнопки. Меньше десяти минут ушло на перепрограммирование, чтобы робот забыл о вторжении человека в дела погрузки. Бартон вынул из ящика один из аппаратов и засунул его себе под мышку.

Кинсолвинг задержался еще на несколько секунд, чтобы убедиться, что устройство робота восстановлено, и от его вмешательства не осталось следов. Если на контрольной панели робота появится маленький голубой огонек, то зазвучит тревога.

Огонек не появился.

Кинсолвинг облегченно вздохнул и заторопился из ангара на яркий дневной свет.

– Сорок четыре клети, – произнес он вслух. – Достаточно, чтобы вывести из строя целый город. Даже больше!

Бартон осмотрел сжигатель мозгов, поворачивая его в руках. Он не осмеливался запустить пальцы в отверстия по обе стороны, чтобы проверить, сможет ли привести аппарат в действие. Может быть, резонанс кристалла церия действует только на паукообразных, но ему не хотелось рисковать, проводя испытание. Ему нужна ясность мысли, чтобы остановить Камерона и остальных. Кинсолвинг шел сначала бесцельно, а потом все с большей решимостью, по мере того, как прояснялся план. Недостаточно просто предостеречь Квиккса. Если бы у паукообразных была такая же система управления, как на Земле, то понадобилось бы много дней, чтобы добиться соответствующих документов для обыска помещений, принадлежащих ММ, Кинсолвинг не мог ждать так долго. В голове у него проносились видения взрывов и пожаров, потом они растаяли.

ММ не допустят взрывов в своих складских помещениях. Датчики обнаружат все, что Кинсолвинг мог бы использовать в качестве оружия. А пожар? Он не помнил, как оснащен склад изнутри, но знал, что клети, в которых находятся сжигатели мозгов, сделаны из стандартного корабельного пластика. Пожар должен поднять температуру выше пятисот градусов по Цельсию, прежде чем содержимое ящиков придет в негодность. Понятно, что задолго до того, как это произойдет, роботы-пожарные уничтожат жалкие попытки поджога.

– Есть какой-то способ, – сказал он самому себе. – Должен быть. Выход всегда бывает.

Кинсолвинг обошел вокруг громадного неказистого здания склада, изучая его. И пришел к тому же самому заключению. Войти незамеченным с любой стороны или с воздуха невозможно. Головки датчиков торчат по линии крыши. Вибрация, зрительный эффект, запах, температура, эффект Доплера – главный робот обеспечения безопасности использует все. Любое отклонение от установленных норм, и весь арсенал средств придет в действие.

Бартон вернулся к маленькому сараю с радиационным знаком предупреждения. Он понимал, какому риску подвергается, пользуясь тем же подземным туннелем, ведущим на склад, через который уже проникал сюда раньше. Хотя в прошлый раз Кинсолвинг и не вызвал тревоги, крайне высока вероятность, что теперь туннель находится под неусыпным наблюдением, чтобы обнаружить нежеланного посетителя. Камерон – не тот человек, который оставит лазейку для незваного гостя.

Инженер пробрался в пустой сарай и тщательно обследовал пыль на полу. Не похоже, что кто-то побывал здесь после него. Следы его ног резко выделялись на слое пыли, а на них лежал верхний тонкий слой. Более внимательный осмотр помог обнаружить следы когтей паукообразного, который тогда следовал в туннель за Кинсолвингом. И ничего больше.

Инженер задержал дыхание, снова пользуясь карточкой-пропуском директора Лью. Дверь снова отворилась. Никакой тревоги. Кинсолвинг посмотрел вверх на камеру: грязь, которой он в прошлый раз ее замазал, никто не трогал. Кинсолвинг проскользнул на лестницу и спустился, пробуя каждую ступеньку, замирая от ощущения опасности. Сердце у него готово было взорваться, когда он добрался до пола туннеля. Кинсолвинг заставил себя расслабиться. Он нуждался в возбуждении, но слишком много адреналина – еще хуже, чем совсем ничего.

Ругая себя за то, что не захватил с собой фонарик, Кинсолвинг ощупью пробирался в темноте. То и дело останавливаясь, он напрягал слух. Шум грузовиков, проезжающих на поверхности, в туннеле звучали диким грохотом. Падение крошечной капли воды подсказало, что туннель внутри сырой. Других звуков до Кинсолвинга не доносилось. Темнота действовала угнетающе. Большую часть жизни Кинсолвинг провел в шахтах, но обычно нес с собой три или четыре источника света. Инфракрасный, чтобы изучать подземные жилы, ультрафиолетовый, чтобы замечать люминесценцию, обычный фонарь, чтобы видеть, а иногда даже направленный луч, чтобы определять несущие конструкции.

Теперь у него не было ничего, кроме осязания.

Кинсолвинг внезапно остановился, затем улыбнулся. Он дошел до конца туннеля. Откуда он это узнал – не понятно. Когда он осторожно поставил ногу, ощупывая самую нижнюю ступеньку изогнувшейся спиралью лестницы, ведущей в здание склада, тревоги он не чувствовал. Бартон спускался, пока не уперся в металлическую дверь, отделявшую его от цели. Слабый желтоватый свет падал сверху.

Холодная дверь сопротивлялась попыткам Кинсолвинга открыть ее. Он отыскал замок. Его заменили более сложным после того, как паук испортил прежний. Открыть его гораздо трудней. Очевидно, Камерон обнаружил, каким образом паук попал в здание склада. Определил ли он, что сначала туда вошел Кинсолвинг?

Инженер трудился в слабом освещении, нащупывая пальцами дверную раму. Дверь казалась слишком надежной, чтобы ее открывать силой, и нечего и мечтать вышибить. При помощи тяжелой лазерной дрели и рабочего робота, возможно, Кинсолвингу удалось бы прожечь отверстие в материале. Возможно. Но рама вделана в пластиковую стену. Вместе она казались еще неуязвимей.

Кинсолвинг оставил дверь в покое и заскользил вдоль пластика, ощупывая все четыре стены. Никак не мог отыскать места поуязвимей. Слабое дуновение коснулось его лица, и обошло сверху, а не с лестницы, ведущей в туннель.

Потянувшись кверху, человек ухватился за небольшой выступ над дверной рамой. Напрягшись и чувствуя, как обдирает кожу с пальцев, он подтянулся и, наконец, положил один локоть на крошечный выступ. Дважды он соскальзывал и почти падал. На третий раз зацепился покрепче, найдя маленькую решетку над дверью. Это и была та самая решетка, через которую падал слабый свет.

Пальцы правой руки уцепились за прутья, теперь Кинсолвинг получил возможность работать левой. Он отыскал другую, совсем крошечную решетку, вделанную в потолок. Тихонько ее подергал, и решетка отошла. Дуновение воздуха освежило лицо, и Кинсолвинг принялся трудиться дальше.

Сквозь медленно поворачивающуюся лопасть вентилятора просачивался более яркий свет. Вентилятор и решетка были маленькими; механизм вделан в панель величиной в квадратный метр. Бартону потребовалась минута, чтобы отвинтить гайки, и всего несколько секунд, чтобы отодвинуть вентилятор.

Складское помещение принадлежало ему!

Кинсолвинг пролез в отверстие и оказался на выступе. Он потратил несколько минут на то, чтобы восстановить силы и осмотреть свои кровоточащие пальцы. Он не слишком сильно порезался, но оставлял за собой след, который мог заметить даже слабо натренированный и плохо оснащенный робот. Бартон попытался оторвать полоски от своей рубахи, чтобы перевязать руки, но сразу остановился. Ткань не разрывалась, и он не хотел, чтобы его пальцы превратились в бесполезные отростки. Лучше уж оставлять за собой кровавые следы, чем утратить ловкость рук.

Придется ему отыскать способ уничтожить пятьдесят четыре ящика с аппаратами, сжигающими мозги. Пожалуй, перевязанными руками справиться с ними не удастся.

Восстановив силы, Кинсолвинг спрыгнул на пол. Запор в двери оказался еще сложнее, чем он полагал. Хотя у него не было времени разглядывать провода, инженер догадывался, что любая попытка открыть замок вызовет сигнал тревоги, и туда сбегутся роботы, охраняющие складское помещение. Ему повезло, что он нашел вентилятор.

– Повезло, – сказал он вслух. – Я ведь не из везучих. Все получилось слишком легко. Камерон не оставил бы такой легкий путь внутрь, особенно если он сам и установил этот замок.

Легкий звук, похожий на шуршание шелка, привлек внимание Кинсолвинга. Он резко обернулся.

Камерон стоял возле нагромождения ящиков, улыбка искривляла ему губы:

– Я вообще-то ожидал, что вы будете с фонариком. Тогда еще проще было бы выломать решетку. Вы усложнили свой путь, старший инспектор Кинсолвинг.

Бартон повернул голову налево, потом направо, в яростном желании отыскать путь для бегства. Повсюду находились роботы-убийцы, достававшие ему до колен. Он не мог миновать их, поэтому и не надеялся убежать.

– Вы желаете трудной смерти, Кинсолвинг? – спросил Камерон голосом, за которым скрывалась спокойная угроза. – Или вы предпочтете умирать спокойно?

Камерон откинул свой плащ и принялся жестикулировать. Роботы-убийцы, сверкая голубыми огоньками электронной смерти, приблизились к Бартону.

Глава пятнадцатая

– Вам остается только умереть, Кинсолвинг, – объявил Камерон.

Приближаясь к нему, роботы тихонько жужжали. Когда они оказались на расстоянии вытянутой руки, инженер услышал потрескивание высокого напряжения их антенн. Он так и взвыл от боли, когда одна из торчащих проволочек обожгла его бедро. У него онемела нога. Кинсолвинг упал, схватившись за обожженное место.

Как ему теперь сбежать? Роботы-убийцы окружали его. Повсюду, куда бы он ни поворачивался, он видел роботов. Жадный взгляд, брошенный через плечо, напомнил, что дверь, ведущая в туннель, надежно заперта, и чтобы открыть ее, потребуется лет сто, а у него нет и нескольких секунд. Скорее рефлекторно, чем под влиянием мысли, Кинсолвинг вытащил сжигатель мозгов, который он взял из погрузочного ангара, и заслонил им лицо, чтобы отгородиться от ударов высокого напряжения.

Гибкие смертоносные щупальца робота отскочили от пластикового футляра, не причинив Кинсолвингу вреда. Даже при этом Бартон почувствовал, как мышцы у него вздрогнули от близкого разряда.

– Разве это не интереснее, чем простой лазер? – спросил Камерон. – У меня есть несколько роботов-охранников, оборудованных для стрельбы, но возникли проблемы. Увы, по недосмотру мы потеряли двоих людей во время полевых испытаний.

– А старший инспектор? Рогофф? – вспомнил Кинсолвинг.

Он оперся о стену. Сжигатель мозгов не защитит его от роботов. Слишком уж хорошо эти машины координируют свое нападение. Один стрелял, пытаясь попасть в Кинсолвинга, остальные в это время ждали. Если он пытался заслониться, остальные продвигались вперед. Лучше уж пускай его достанет один из них, чем вся эта смертоносная банда сразу.

– Они вроде охотничьих собак, – пояснил Камерон. – я иногда воображаю себя спортсменом. Вот почему никого не программирую так, чтобы наносить роковой удар. Только когда все вместе, но сколько это – кто может сказать? Два, три, полдюжины? Боюсь, что вам придется на себе проверить точное количество, которое необходимо, чтобы вызывать смерть.

Болезненным способом Кинсолвинг установил, что два робота не смогут его убить. Вонь горелого мяса тяжело висела у него в ноздрях. Он не был уверен, что хуже: этот запах или боль, возникающая от каждого удара.

– Но я ведь такой грубый. Вы упомянули Рогоффа, нашего покойного старшего инспектора? Он расстался с этим несчастным миром.

– Вы хотите сказать – мертв?

– И это тоже, – Камерон пошуршал своим плащом и подвинулся, чтобы лучше видеть медленную пытку, производимую роботами. – Я читал, как в древние времена на Земле медведей травили собаками. Замечательное занятие. Какая жалость, что мы утратили вкус к подлинным развлечениям. Можно сказать – потери цивилизации.

Кинсолвинг иронично подумал, что не стоит возобновлять такой обычай. До него одновременно дотронулись три наэлектризованных щупальца. Он угрюмо сопротивлялся. Но, как он ни старался, не мог защититься с помощью футляра от всех роботов. От одного – да, двух – изредка, а трех – ни разу.

Его окровавленные пальцы скользили по гладкой поверхности пластика. Единственный способ держать коробку половчее – засунуть пальцы в маленькие отверстия. Сила воздействия аппарата швырнула Кинсолвинга к стене.

Он вгляделся в роботов сквозь покрывало тьмы. Они могли бы за пару секунд сомкнуться и убить его. Пробегали секунды, и зрение Кинсолвинга прояснилось. Он вдыхал воздух в свои ноющие легкие, и вскоре уже мог стоять на ногах.

– Что это вы с ними сделали? – пронзительно вскрикнул Камерон.

Причудливо одетый человек опустился на колени рядом с роботом-убийцей. Машина лежала на боку, мерцающий голубой туман разрядов выходил из щупалец. Кинсолвинг развернулся и увидел, что все роботы выведены из строя. У одного исчезло энергетическое поле, и он свалился на землю, силой своего падения превратив кусок пола в пыль. Другой развалился на части; Кинсолвинг пребывал так близко к обмороку, что не заметил взрыва, который разрушил трех остальных роботов.

– Сукин ты сын! Что ты с ними сделал? – заорал Камерон. Убийца отбросил в сторону пустую металлическую оболочку и поднялся, руки его шарили под плащом.

И снова реакция Кинсолвинга оказалась инстинктивной. Он швырнул в Камерона сжигатель мозгов. Край коробки оцарапал висок Камерона. Удар заставил его зашататься. Он попытался поднять руку, чтобы дотронуться до незначительной раны, с его пальцев струилась кровь. Растерянность Камерона позволила Бартону шагнуть вперед на ноющих ногах.

Инженер споткнулся об упавшего робота и упал головой вперед прямо на Камерона. Оба свалились, но Кинсолвинг скатился со своего врага и сел. Камерон же лежал неподвижно, голова его склонилась под неестественным углом.

– Я тебя прикончил, жалкий ты сукин сын! – воскликнул Кинсолвинг. Преодолевая страшную боль, он встал на четвереньки и подполз поближе к убийце, чтобы удостовериться, что враг отныне безопасен. Бартону хотелось, чтобы его противник оказался мертвым.

Но прежде чем его пальцы сомкнулись на горле Камерона, он услышал какой-то хлопающий звук. Один из роботов-убийц, выведенных из строя действием аппарата, сжигающим мозг, все еще функционировал. Его энергетическое поле уничтожено, но робот полз вперед, используя щупальцы-антенны.

– Стой! – приказал старший инспектор. – Замри. Сотри свою программу.

Что бы ни приказывал ему Кинсолвинг, робот продолжал медленное продвижение. Огни датчиков мерцали красным и желтым, подтверждая злодейское намерение. Робот придвигался. Кинсолвинг шагнул к Камерону, чтобы обыскать павшего убийцу и найти какое-нибудь оружие. Он сомневался что Камерон отправляется куда бы то ни было без десятка смертельных приспособлений, которые активизируют легионы его роботов. Но его движение взбудоражило еще одного робота, того, который находился под потолком склада. Тот нырнул вниз так стремительно, что ветер засвистел вокруг его цилиндрического туловища. Отскочив в сторону, Кинсолвинг избежал града стальных игл, которыми целился робот. Кинсолвинг испытал мстительную радость, наблюдая, как робот тяжело обрушился на пол, разваливаясь на части. Его падение было слишком крутым, а скорость слишком высокой, чтобы избежать сильнейшего удара.

Инженер отодвинулся от Камерона. Даже сейчас этот человек угрожал смертью. Кинсолвинг вскрикнул от боли, когда почувствовал электрический удар в ногу. Он совсем забыл о роботе-убийце, который медленно приближался к нему, чтобы выполнить свою программу.