– Пли! - закричал Гарт, когда войско противника приблизилось на расстояние полета стрелы.
В скачущих всадников полетел поток стрел, но и отряды наемников одновременно ответили дружным залпом. С обеих сторон раздались стоны раненых, упали первые погибшие, и стрелки снова натянули тетивы, торопясь выстрелить как можно быстрее. Когда наемники оказались совсем близко, Гарт взмахнул руками, разводя их в стороны, и крикнул:
– Разойдись!
Ряды лучников раздвинулись, выпуская всадников, которые устремились на противника. Завязался жестокий бой. Вслед за всадниками, сминая стройные ряды, с обеих сторон посыпались пешие воины.
– Я пошла! - крикнула Виктория и рванулась в гущу схватки.
Следом за ней, выхватив саблю, устремился Эдик.
– Берегите их! - заорал Макс, указывая воинам на своих друзей, сунул мешок с псом Ане и вытянул из ножен свой меч.
Он врубился в отряд наемников и тут же снес голову одному из них. Забыв обо всем, он размахивал мечом направо и налево, и меч, казалось, пел в его руках, сверкая безжалостной и непобедимой молнией. Макс не чувствовал ничего, кроме упоения схваткой. Он схватился с огромным, на две головы выше его, наемником, и сталь их клинков зазвенела, высекая искры. Наемник был очень силен, но неповоротлив, и Макс, притворившись, будто не в силах вынести давления его меча, подался назад. Противник усилил натиск, и Макс, поднырнув под его рукой, сделал подсечку. Наемник упал вперед, и захрипел, когда клинок, пробив сталь кольчуги, пронзил его насквозь. Макс выдернул меч и резко обернулся, шестым чувством угадав исходящую откуда-то сзади опасность. Он едва успел отразить обрушившийся на него удар, и его меч, описав плавную дугу, отклонил клинок противника, пригвоздив его к земле. Следующим молниеносным ударом Макс перерубил противнику шейные позвонки и кинулся к группе наемников, теснивших молодого парня, который отмахивался от них алебардой. Одного из них Макс проткнул сзади, затем, выдернув меч, бросился к другому, который успел обернуться. Худой юркий человечек пошел на Макса, в руках у него были два коротких острых клинка, которые он выставил перед собой. Наемник двигался медленно и плавно, внимательно наблюдая за каждым движением Макса. Он водил клинками из стороны в сторону, пытаясь этими завораживающими движениями отвлечь внимание противника и воспользоваться любой его оплошностью. "Была - не была", - подумал Макс и, сделав большой шаг ему навстречу, с размаху обрушил меч на левую руку наемника. Клинок разрубил запястье, и кисть, все еще сжимая оружие, покатилась по дороге под звериный вой раненого, который схватился за обрубок руки, фонтанировавший кровью. Макс добил его ударом в грудь и успел встретить удар вооруженного саблей наемника. Тот владел своим оружием виртуозно, но парень, которого Макс выручил, сзади отсек ему голову своей алебардой. В гуще дерущихся Макс не видел ни Виктории, ни Гарта. Впрочем, ему было некогда присматриваться, он прорубал себе дорогу вперед, к стенам Лиллигейта. Чей-то меч обрушился на него, Макс отклонился, и клинок скользнул по кольчуге, не причинив ему вреда.
Макс не знал, сколько прошло времени. Он нападал и защищался, рубил, колол, кидался на помощь, отражал удары и наносил их. Чей-то клинок задел его щеку, и теперь по лицу его текла кровь, капая на кольчугу и смешиваясь с кровью чужой, которая покрывала его всего. Она была на руках, на лице, ею был покрыт его меч до самой рукояти. Ее запах, тяжелый и сладковатый, в другое время вызвавший бы у Макса отвращение, теперь лишь бодрил его и требовал новой драки. Он перешагивал через распростертые тела, которых становилось все больше, и снова бросался в бой. Тело действовало автоматически, подчиняясь требованию меча, который вел его вперед. Количество воинов с обеих сторон уменьшалось, и Макс увидел Викторию с Гартом, которые, встав спиной к спине, отбивались сразу от четверых Серых странников. Зарубив по пути пару наемников, Макс принялся пробиваться на помощь к друзьям. Он заметил, что Гарт держится уверенно, успевая отражать атаки обоих нападавших, а вот Виктория начинает уставать. Не задумываясь о том, что он делает, Макс сгруппировался в комок и кинулся под ноги одному их противников девушки. Не ожидавший такого нападения, Серый странник не сумел удержать равновесия и упал на выставленный Максом клинок. Макс потянул клинок вверх, удар пришелся в живот, из которого на землю вывалился бесформенный дымящийся клубок кишок. Раненый громко закричал, его товарищ, на миг отвлекшись, взглянул на него и тут же упал, зажимая обеими руками перерезанное горло. Виктория молниеносно повернулась и встала плечом к плечу с Гартом, скрестив мечи с одним из оставшихся Серых странников. Гарт сумел справиться со своим противником, и тот упал, пораженный в сердце. Последний Серый странник, оставшись в одиночестве, неожиданно сделал несколько шагов назад. Виктория кинулась вслед за ним, но тот не принял бой, а развернулся и побежал прочь, в сторону городских стен.
Макс огляделся в поисках нового противника, но увидел, что битва окончена. Вся дорога была усеяна трупами, вокруг раздавались стоны раненых, а небольшая кучка оставшихся в живых наемников убегала вслед за своим командиром к Лиллигейту. Прихрамывая, подошел один из воинов Гарта, и сказал:
– Мы их побили.
Макс оглянулся в поисках своих друзей и увидел пробирающуюся к нему Аню, подмышкой которой болтался недовольный Роки. Сзади шли Милана и Сергей Иванович.
– А где Гольдштейн? - обеспокоенно крикнул он им.
– Я здесь, - к нему подошел чумазый Лев Исаакович, на ходу вытирая платком свой кинжал.
– Вы что, дрались? - спросил Макс.
– Пришлось, знаешь ли. Должен же был кто-то девчонок защищать.
– Поставь меня на землю, - возмущенно потребовал Роки, дрыгая лапами, - Мало того, что подраться не пускала, так и теперь еще держит, - пожаловался он на Аню.
Девушка отпустила пса, и тот ринулся к Максу, глядя на него влажными от счастья, преданными глазами и на ходу повиливая хвостом.
– Больше я от тебя не отойду! Пес должен защищать своего хозяина!
– Ладно, - сказал ему Макс, поглаживая взъерошенную шерстку.
В шею уткнулось что-то колючее: Михалыч требовал своей порции внимания. Несмотря на усталость, чувство опустошенности, которое возникало у Макса всегда после соприкосновения с мечом, на душе у него стало тепло. Все его друзья с ним, никто не пострадал, и можно продолжать путь. На лице его появилась слабая улыбка, которая тут же исчезла, стоило Максу оглянуться вокруг и снова увидеть груды искалеченных тел.
– Глен погиб, - глотая слезы, сказала Милана.
– Погибли многие, - ответила, подходя к ней, Агриния.
– У меня боцмана убили, и троих матросов, - удрученно произнес Савка, стоявший недалеко от Макса.
Уцелевшие в битве воины медленно бродили среди тел, выискивая друзей и родных. С ними были волшебники, которые пытались помочь раненым. К ним присоединились Аня с Миланой и Сергей Иванович, помогали относить раненых в сторону от дороги, перевязывали их раны, накладывая мази собственного изобретения профессора. Вскоре на сухой траве по обе стороны дороги сидели и лежали сотни людей, пострадавших от оружия наемников. Некоторые были при смерти, другие - тяжело ранены. Те, чьи раны не представляли опасности для жизни, после перевязки снова присоединялись к войску.
– Нужно идти на Лиллигейт, времени нет, - сказала Агриния.
– Строиться! - скомандовал Гарт.
– А как же раненые? - спросил Макс.
– Мы оставим их здесь, - жестко произнесла волшебница.
Уставшие, покрытые чужой и своей кровью люди двинулись по устеленной трупами дороге к стенам города, который предстояло взять с боем. Его стены были совсем близко, на расстоянии часа пути, но этот час дался нелегко. Макс ощущал гнетущую слабость, голова кружилась, ноги подкашивались, и он невероятным усилием воли приказывал себе не терять сознания. Во время битвы меч забрал у него слишком много сил, и теперь он чувствовал внутри себя присутствие чужого духа, который, пользуясь его слабостью, старался захватить его тело. В голове, гулко отдаваясь, звучал низкий голос, произносивший непонятные слова. Макс попытался получить хоть немного энергии извне, но у него ничего не получалось. Что-то внутри него блокировало связь с энергией природы. К отвратительному самочувствию примешивался страх за друзей. Он понимал, что ни Сергей Иванович, ни Милана с Аней не смогут защитить себя в бою. Но и оставлять их здесь, с ранеными, тоже было нельзя, для закрытия Окна требовалось присутствие всех Носителей.
– Роки, - тихо позвал он пса, который не отходил от него ни на шаг.
– Чего тебе? - пес посмотрел на него со всей любовью и преданностью, на которую был способен.
– Когда будем штурмовать Лиллигейт, я хочу, чтобы ты не отходил от Ани.
– А ты как же?
– Я сумею о себе позаботиться, а она нуждается в защите. Это приказ.
Роки тяжело, не по-собачьи, вздохнул и согласился. Теперь Макс хоть немного успокоился. Во всяком случае, драчливый зверек теперь не будет кидаться в самое пекло, да и Ане, в случае чего, сумеет помочь.
Когда стены Лиллигейта приблизились на расстояние полета стрелы, Гарт скомандовал:
– Стоять!
Войско остановилось в ожидании следующего приказа.
– В чем дело? - спросил Макс.
– Сейчас увидишь, - Гарт был встревожен.
Глава 81.
Что-то сверкающее мелькнуло в воздухе, и недалеко от переднего края войска упал огненный комок. Макс посмотрел на стены города. Они ощетинились катапультами, около которых суетились фигурки людей. Вслед за первым огненным шаром появился второй, который почти достиг своей цели. Воины успели разбежаться, и заряд упал на землю, чудом никого не задев.
– Мы не сможем подойти к воротам, - сказал Гарт.
– Смотрите! - Виктория указала на большое войско, окружившее городские стены.
Вначале Макс подумал, что против них вышли еще наемники, но потом, по мере приближения воинов, он заметил, что их движения слишком неуклюжи. Они двигались медленно, как во сне, вытянув вперед руки с растопыренными пальцами. Ветер доносил исходящее от них зловоние. Максу вспомнились его сны.
– Это мортусы, - сказал он.
Твари неспешно, но уверенно приближались, среди людей началась паника. Многие из них были готовы биться и умереть, но смерть в пастях живых мертвецов казалась настолько отвратительной, что воины пали духом. То здесь, то там люди опускались на колени, вознося небу молитвы. Слышались испуганные крики, еще немного - и воины могли обратиться в бегство. Макс ощутил, как около его уха завозился Михалыч. Крыс опять колол его усами и настойчиво пищал, требуя внимания.
– Ну, что тебе? - досадливо спросил Макс, не отрывая глаз от приближающегося мертвого войска.
"Я помогу!" - пришел мысленный посыл. Михалыч ловко, цепляясь коготками за кольчугу, спустился по его телу и соскользнул на землю, исчезнув под ногами людей.
Положение становилось безвыходным: с городских стен летели все новые огненные заряды, заставляя людей отступать назад, мортусы подошли так близко, что их зловоние оглушало, и можно было различить мутную пленку, покрывающую мертвые глаза. Лучники и арбалетчики, стоящие впереди, дали залп, но это не остановило тварей ни на миг. Даже не замечая торчащих в груди стрел и болтов, они продолжали неумолимое наступление. Макс, содрогаясь от отвращения, крепко сжал рукоять меча, готовясь дорого продать свою жизнь.
– Встать с колен! Не время молиться! - кричали Гарт и Агриния, поднимая отчаявшихся людей.
Вдруг сзади раздался приближающийся топот лошадиных копыт и задорное гиканье всадников. "Окружают", - мелькнула в голове Макса паническая мысль. Верховые пронеслись мимо войска и остановились между людьми и приближающимися мортусами.
– Коханочка моя, панна Виктория! - прозвучал совсем близко смеющийся голос.
Перед войском, на взмыленном гнедом жеребце, окруженный доброй сотней всадников, лихо гарцевал граф Пржевецкий, в кольчуге поверх роскошного бархатного кафтана.
– Прости, что опоздал, любимая! Мы летели к тебе днем и ночью.
Он вытянул вперед руку и указал на перстень с багровым камнем.
– Бриллиант покраснел, и я кинулся на помощь!
Обернувшись на мортусов, которые уже цеплялись за ноги всадников, пытаясь стянуть их не землю, граф задорно расхохотался:
– А это что за нежить поганая? Бей их, хлопцы!
Он развернул коня, топча мертвецов, и, выхватив саблю, принялся рубить их так, что вокруг полетели головы и руки. Его отряд с гиканьем и свистом врубился в самую гущу мортусов.
– Пошли! - заорал Макс и кинулся на помощь.
Выхватив меч, он забыл об усталости. Утомленное тело наполнилось новой силой, движения стали гибкими и быстрыми. Макс принялся рубить неповоротливых мертвецов, уворачиваясь от их жадно тянущихся к нему рук. Недалеко от него бились Виктория с Гартом, где-то в пылу боя кричал Эдик. Обернувшись, чтобы расправится с особенно надоедливым покойником, ухватившим его за ногу, он увидел Савку, который размахивал своей саблей направо и налево, и при каждом удачном попадании издавал ликующий вопль. Верные матросы не отставали от своего капитана. Остальные воины, поняв, что с мортусами справиться не труднее, чем с живыми людьми, приободрились и присоединились к драке. Максу показалось, что вот, сейчас, они одержат победу, но тут в самую гущу сражающихся влетел огненный шар, посланный катапультой. Один из матросов Савки упал с пробитой головой, на другом вспыхнула одежда. Люди шарахнулись в стороны, а на их головы посыпались новые огненные шары, сжигая и воинов, и мертвецов.
– Я знаю! - вдруг воскликнул Гольдштейн.
Он отбежал на безопасное расстояние и громко выкрикнул:
– Лишенные тел, придите ко мне и искупите свой грех!
Макс, уворачиваясь от горящих ядер, и заодно отбиваясь от мортусов, подумал было, что Лев Исаакович сошел с ума от ужаса. Но тут вокруг Гольдштейна закружился легкий прозрачный туман. Он изменял очертания, стелился по земле, и наконец превратился в смутные образы людей. "Призраки", - догадался Макс. Их становилось все больше и больше, и вскоре привидения покрыли собой все поле боя. Видимость резко ухудшилась, напомнив Максу июньский Владивосток.
– На стены! - крикнул Лев Исаакович, жестом полководца указав призракам их путь.
Вскоре стены Лиллигейта затянулись густым туманом, призраки, истошно завывая, кружились вокруг защитников города, мешая им прицелиться. Огненный дождь сделался реже, теперь шары падали куда попало, почти не причиняя вреда сражающимся. Но даже это не могло серьезно повлиять на исход сражения: мортусов было слишком много, в несколько раз больше, чем людей.
– У ворот! - заорал Гарт.
Ворота города распахнулись, выпуская наружу конный отряд наемников, который врезался в самую гущу сражения. Граф Пржевецкий, страшно закричав, направил своего коня навстречу новому врагу, следом за ним, топча копытами мертвецов, двинулись остальные лонийцы, успев принять удар на себя. А из ворот посыпались отряды пеших наемников, сминая уставших от драки с мортусами воинов. Положение становилось безвыходным: впереди колыхались толпы мертвецов, жаждущих утолить свой голод, слева напирали свежие силы противника. Макс пробирался навстречу наемникам, но мертвецы, хватаясь за него цепкими пальцами, тянули назад, норовя впиться зубами в тело. Стряхнув с себя очередного мортуса, Макс вдруг увидел на его разлагающемся лице какой-то серый пушистый комок. Еще один такой же с писком карабкался по ноге трупа, и вскоре весь мертвец был покрыт колышущимся и верещащим серым покрывалом. Через несколько секунд от него остались одни белые кости, которые с треском упали на землю, а серая масса переметнулась на другого мортуса. Макс с изумлением понял, что перед ним крысы. Вскоре все вокруг было покрыто их телами, так что не было видно земли. А крысы все прибывали и прибывали, они бросались на мортусов, рвали их острыми зубами и в считанные секунды обгладывали до костей. Зрелище было неаппетитным, что не помещало Максу испытывать огромную благодарность к зверькам. Он не представлял, сколько вокруг крыс: миллионы, а может, миллиарды, но их вмешательство позволило воинам обратить свои силы против наемников. Тем тоже приходилось несладко: крысы нападали и на них. Они падали, задавленные руками орущих от ужаса и отвращения солдат, сотнями гибли под копытами коней. Но на их место приходили новые и новые серые зверьки, не испытывающие ни страха, ни жалости. Крысиный король сделал свой выбор в пользу воинов Света.
Атака наемников захлебнулась, и они медленно отступали к стенам города. Почти все мортусы были уничтожены. Но и среди осаждающих было очень много потерь. Макс дрался, как зверь, понимая, что отступать некуда, им необходимо прорваться в Лиллигейт, иначе - смерть. Рукоять меча стала скользкой от крови, которая покрывала тело Макса с головы до ног. Отступление наемников придало ему новых сил, и он с удвоенной энергией принялся теснить их к городским стенам. Ему казалось уже, что в битве наступает перелом, и победа близка, когда он увидел перед своим лицом оскаленную морду огромного зверя. Животное напоминало волка, но было гораздо крупнее и почему-то стояло на задних лапах. Передние лапы больше походили на руки человека, но каждый палец заканчивался длинным острым когтем. Макс отшатнулся от неожиданности и выставил вперед меч, следя за каждым движением зверя. Тот издал утробный вой и приготовился к прыжку, но не успел напасть. Сабля графа Пржевецкого рассекла волку череп.
– Берегись, это оборотни! - прокричал граф и развернул коня, пробиваясь ближе к Виктории, на которую наступали сразу двое зверей.
Тут и там раздавались крики ужаса и боли, оборотни появлялись неизвестно откуда и бросались на людей, вгрызаясь в их горло. Макс обернулся, чтобы увидеть, в безопасности ли Аня и остальные. Десять воинов Гарта пока сдерживали натиск наемников и волков, но долго выстоять они не могли. Упал с перекушенным горлом белокурый Брет, второй воин зашатался, схватившись рукой за грудь, в которую ударил арбалетный болт, выпущенный со стены. Макс ринулся к своим друзьям, на ходу услышав отчаянный вой Роки. Пес, прижавшись к Аниным ногам, поднял голову вверх и издавал монотонный, бесконечный вопль. Оборотни остановились на миг, ища источник звука, потом, разглядев воющего Роки, стали медленно приближаться, беря его в кольцо. "Что творит?" - в отчаянии подумал Макс, но тут раздался ответный вой. Он приближался и нарастал, сливаясь в громкое многоголосье, и Макс увидел, что из леса, находящегося к востоку от города, выходит большая стая волков. Впереди шел молодой вожак. Приблизившись к полю боя, он остановился и спросил:
– Кто просил нашей помощи?
Макс резким жестом выбросил вверх руку с кольцом и во все горло крикнул:
– Это я прошу вашей помощи, серые братья!
Изумруд, будто подтверждая его слова, вспыхнул, издавая ослепительное сияние, прорезавшее темный воздух. Вожак стаи проследил взглядом зеленые лучи.
– Мы поможем тебе, воин Света.
Волки медленно, сморщив в злобном оскале морды, двинулись к оборотням, окружившим Носителей и их защитников. Вожак тихо зарычал, и это явилось сигналом: стая кинулась в бой. Серые и черные тела, сцепившись в смертельной схватке, покатились по земле. Оборотни были крупнее и сильнее, но на стороне волков был численный перевес. На каждого оборотня набрасывалось сразу несколько зверей, они мертвой хваткой вцеплялись в черную шкуру и повисали на ней, вырывая куски плоти. Твари отчаянно сопротивлялись, и несколько волков уже лежали неподвижно с перекушенным горлом, но остальные не сдавались и продолжали нападать. Из леса появилась еще одна волчья стая и тоже сцепилась с оборотнями. Макс пытался помочь волкам, и даже ловко снес мечом голову одному из оборотней, но вскоре тела зверей сплелись в огромный рычащий и воющий клубок, и уже невозможно было понять, где волк, а где оборотень. А со стороны леса к месту схватки приближались медведи. Макс изумленно наблюдал, как бурые звери бесстрашно вошли в самый эпицентр схватки и принялись методично размахивать тяжелыми лапами, придавливая оборотней к земле и отрывая им головы.
Раздался громкий визг Миланы, перекрывший даже шум сражения и рычание зверей. Девушка указывала пальцем в небо. Макс поднял голову и увидел упыря, который летел прямо на него. Еще несколько тварей кружили над людьми, выбирая жертву. Один из упырей сложил кожистые крылья и, камнем упав на одного из воинов, вмиг перервал его горло, жадно глотая полившуюся короткими толчками кровь.
– Стреляйте в них! - крикнула Виктория, выхватывая из-за спины арбалет.
В упырей полетели стрелы и арбалетные болты, но твари, ловко уворачиваясь, продолжали нападать на людей. Еще несколько воинов упали, захлебываясь собственной кровью. Земля под ногами вспучилась, затем тут и там стали образовываться воронки, из которых выползали похожие на огромных червей твари. Как анаконды, они обвивались вокруг воинов, и вгрызались в их тела мелкими острыми зубами. Макс в отчаянии оглянулся: вокруг появлялись все новые и новые твари. Одни из них напоминали вставших на задние ноги ящериц, другие были похожи на диких кошек, третьи - на огромных пауков. Они возникали ниоткуда и накидывались на обезумевших людей. Вскоре пространство перед городскими воротами превратилось в оживший кошмар. Макс медленно, как во сне, поднял меч и кинулся на демонов. Вдруг он вздрогнул, почувствовав, как что-то обожгло грудь. Левой рукой он прикоснулся к раскалившейся кольчуге, потом провел по шее и вытянул наружу витую серебряную цепочку, на которой висел маленький медальон. "Помни о талисмане", - прозвучал тихий голос. Макс рванул цепочку, поднял медальон к небу и громко крикнул:
– Я призываю твое войско, король Айдин!
Звуки сражения, казалось, затихли, и перед ним выросло прозрачное войско, во главе которого стоял высокий призрак с суровым лицом. Он устремил на Макса тяжелый взгляд и произнес:
– Кто ты, и зачем побеспокоил нас?
– Я - воин Света из рода Зеленых, - ответил Макс, протягивая вперед руку с сияющим изумрудом, - Я прошу вашей помощи.
– Чьим именем ты заклинаешь нас?
– Я заклинаю вас светлым именем принцессы Айрис! - звонко выкрикнул Макс.
– Айрис… Айрис… - как ветер, пронеслось по рядам мрачных призраков.
– Да будет так! - ответил король Айдин, - Именем Айрис!
Тела призраков начали уплотняться, превращаясь в плоть, и вот уже огромное войско двинулось на демонов. Воины Лесного народа сражались молча, и там, где они проходили, земля покрывалась поверженными телами врагов. Ни когти оборотней, ни зубы демонов, ни оружие наемников не могли причинить вреда призракам, и никто не мог укрыться от их карающих мечей.
– Надо прорываться к воротам! - крикнул Макс.
Носители, окруженные кольцом воинов Гарта, медленно двинулись в сторону городских ворот. Макс шел впереди, прокладывая дорогу мечом. Через стену сцепившихся в смертельной схватке тел к ним пробирались Виктория с Гартом.
Добравшись до ворот, Макс в растерянности остановился, не зная, как их открыть.
– Позвольте мне, - сказала, выныривая из гущи дерущихся, Агриния.
Колдунья прикоснулась к воротам кончиками пальцев и произнесла заклинание. Тяжелые створки содрогнулись, но не поддались.
– На них наложено охранное заклятие, - с досадой сказала Агриния.
– Макс, попробуй применить свой дар, - предложил Гольдштейн.
Макс попробовал сосредоточиться и ощутить энергетические нити, но у него ничего не получалось. Он закрыл глаза, протянул руки к небу, и несколько минут стоял, пытаясь нащупать потоки энергии.
– Не могу, - сказал он, бессильно опуская руки.
Макс опять чувствовал непреодолимую слабость и был близок к обмороку. Меч высосал из него все силы, а где-то в глубине сознания звучал тяжелый голос, нашептывающий ему: "Не сопротивляйся, впусти меня, и ты станешь всемогущ". Макс затряс головой, прогоняя навязчивый бас, и обессиленно прислонился к стене.
– Отойдите от ворот, - раздался голос короля Айдина.
Все поспешно отскочили, и король-призрак простер руку вперед, произнеся что-то на странном шелестящем языке. Раздался грохот, ворота окутались дымом, затем медленно упали на землю.
– Вперед, хлопцы!
Граф Пржевецкий первым влетел в город, за ним устремились его лонийцы. Им навстречу кинулись наемники, и бой продолжился на городских улицах. Макс и его друзья, на ходу отбиваясь от городской стражи, побежали через площадь.
– Ищите очень старый дом! Окно там! - крикнул Макс.
Боковым зрением он увидел, что граф, соскочив с коня, принялся ловко карабкаться по деревянной шаткой лестнице на городскую стену. Вскоре он появился между зубцов, размахивая своей саблей и скидывая вниз засевших там лучников и арбалетчиков. Следом за ними с грохотом полетела вниз катапульта.
Носители пробежали по узкой улочке, которая вывела их на рыночную площадь. Это место показалось Максу знакомым. Он остановился, припоминая свой сон, затем уверенно указал направо.
– Это там!
Пройдя несколько кварталов, вышли к запущенному грязному пустырю. Посреди него мрачным призраком былых ужасов возвышался старый, полуразвалившийся дом.
– Вот он, - сказал Макс и первым взошел на шаткое крыльцо.
Он потянул на себя скрипучую дверь, каждую секунду ожидая, что навстречу ему выйдет что-то страшное. Но дверь послушно подалась, впуская его в маленькую темную комнату. Внутри пахло сыростью, гнилью, и чем-то еще, омерзительным и сладковатым. Следом за Максом вошли остальные, Роки тут же прижался к его ногам, то ли пытаясь защитить его, то ли сам ища защиты. Макс медленно, осторожно ступая, пересек комнату, вошел в следующее помещение и остановился, заворожено глядя на яркое, пульсирующее в углу пятно света.
– Добро пожаловать, - произнес холодный женский голос.
Глава 82.
Посреди комнаты на стуле с высокой спинкой, напоминающем трон, восседала Черная королева. Просторное серебристое одеяние не скрывало ее раздавшегося тела, холеное лицо лоснилось довольством. Скрестив руки на округлом выпуклом животе, она со спокойным любопытством разглядывала вошедших.
– Я ждала вас, - усмехнулась она.
Макс остановился, не зная, что предпринять, остальные окружили его с двух сторон, переводя взгляды с переливающегося в полумраке комнаты окна на трон королевы. Эдик, с видом сомнамбулы, вдруг сделал шаг вперед, немного постоял, как будто принимая какое-то решение, и двинулся к улыбающейся женщине. Макс сделал движение, желая остановить его, но было слишком поздно. Эдик подошел к трону, преклонил перед ним колена и тихо, одними губами, произнес:
– Моя королева…
Черная королева со снисходительной лаской погладила его по волосам.
– Ну, ты и подонок, - ошарашенно проговорила Виктория.
Макс молчал, не в силах поверить в происходящее. Его поразил взгляд, каким Эдик смотрел на королеву. В нем не было ничего от подобострастия, или униженности. В глазах парня светилась настоящая, искренняя любовь, сумасшедшее обожание. Теперь Макс понял, что означала татуировка Эдика, изображающая летучую мышь: точно такой же символ носили наемники Черной королевы.
– Простите меня, - сказал он, обращаясь к Виктории, - Простите меня все. Но я люблю, это настоящее. Она любит меня не потому, что околдована моим даром, и не потому, что я красив, а просто так, за меня самого.
– Ошибаешься ты, мальчик, - сквозь зубы процедил Гольдштейн.
– Простите, - снова повторил Эдик, - Я не знал, что это будет так тяжело. Все случилось еще до того, как вы меня нашли. Я не догадывался даже, что вы такие…
– Подождите-подождите, - потрясенно прошептала Милана, - Если еще до нас… значит, что же, это его?…
– Да, это мой ребенок. Я не могу поступить иначе, - на глазах у Эдика выступили слезы.
– Ну, надо же, предает нас и плачет. Вот уж, поистине, крокодиловы слезы, - с отвращением сказала Виктория.
Макса резануло слово "предает". Ему вспомнилась цветочная поляна перед домом Миланы, и маленькая фея, сказавшая: "У тебя будет великий дар, но обретешь ты его, только познав предательство и увидев смерть друга!" Вот оно, предательство! Кто же умрет сегодня?
– Отдай мне свой камень, мальчик, - мягко произнесла Черная королева, указывая на желтый камень, сияющий на руке Эдика.
– Не отдавай! - завопил Сергей Иванович.
– Дай мне его, и мы будем править миром - ты, я и наш сын.
Эдик, не сводя с нее влюбленного взгляда, стянул с пальца кольцо и доверчиво протянул его на раскрытой ладони. Королева взяла кольцо, надела его на свой длинный изящный палец и отставила руку, любуясь переливами камня, который, будто чувствуя беду, вдруг засиял зловещим темным светом.
– Ваш путь окончен, друзья мои, - торжествующе рассмеялась королева, - Может быть, вы хоть сейчас сумеете проявить благоразумие?
Виктория и Гарт взялись за рукояти мечей, остальные встали вокруг них, всем своим видом показывая, что готовы умереть, но не покориться. А Макс, не отрываясь, смотрел на Эдика, в руке которого появился какой-то маленький предмет синего цвета.
– Я хочу быть с тобой вечно, любимая. Я пью за тебя!
С этими словами он поднес к губам синий флакон, в котором Макс, наконец, узнал найденный в доме самоубийц эликсир бессмертия. "Не пей!" - хотел выкрикнуть он, но что-то остановило его, и Макс промолчал. Между тем Эдик осушил пузырек до конца. Он немного постоял, глядя перед собой невидящими глазами, потом захрипел, схватился за горло и упал к подножию трона, содрогаясь в предсмертной судороге.
– А настойка-то прокисла! - заметил Роки.
– Жаль, паренек был бы прекрасным украшением моей спальни, - задумчиво проговорила Черная королева.
Бедный, закомплексованный, обманутый Эдик! Он так мечтал встретить настоящую любовь, так боялся, что женщины не видят сквозь блеск его красоты его самого, что не заметил, как его толкнули на подлость. Максу было жаль Эдика, несмотря на совершенное парнем предательство.
– А сейчас разрешите представить вам моего верного слугу и помощника, - сказала Черная королева.
