Общеизвестно, что тактика, оперативное искусство, характер боя, сражения и войны в целом на том или ином этапе развития человеческого общества зависят от состояния экономики этого общества, от оружия и боевой техники, находящихся на вооружении армии, а также от человеческого материала, составляющего армию. Здесь уместно еще раз вспомнить бессмертное определение Энгельса, которое приводилось нами в первой главе.
      Хорошо известна революция, которая произошла в военном деле с изобретением пороха и огнестрельного оружия. Появление ружья, позволяющего вести действенный прицельный огонь, привело к возникновению и развитию тактики колонн и рассыпного строя. Перевооружение армий винтовками, скорострельными стальными пушками и пулеметами заставило отказаться от плотных боевых порядков войск и перейти к действиям цепями. Современное вооружение вызвало к жизни новые образцы рассредоточенного построения войск на поле боя. В то же время развитие железных дорог, автомобильного транспорта и авиации, а также внедрение телеграфа, телефона и радиосвязи в качестве средств управления открыли пути для широкого творчества полководческого ума в области новых форм использования вооруженных сил в войне.
      Во времена Суворова, Кутузова и Наполеона судьбы кампании, а зачастую и исход войны решались в одном сражении. Они проходили на обозримом поле боя, которое для этого специально подбиралось, и протекали в ограниченное время, исчисляемое часами, иногда несколькими днями. Полководец, обозревая свои силы и войска противника, принимал решение в зависимости от обстоятельств. В таких условиях могла возникнуть и была применима знаменитая триада Цезаря: "Пришел, увидел, победил". Полководец непосредственно оказывал влияние на ход сражения, и в том, сколь успешно он это делал, сказывалось его искусство.
      В современных условиях многомиллионные вооруженные силы, оснащенные сложнейшими техническими средствами борьбы, осуществляют крупномасштабные продолжительные операции и системы операций, складывающиеся из одновременных и последовательных боев и сражений на суше, море и в воздухе. Чрезвычайно усложнилась работа тыла. Теперь на плечи полководца легла непомерная и почти непосильная работа. Затраты труда переросли возможности одного человека. Он не в состоянии, как прежде, видеть поле сражения и не может без помощи штаба анализировать события, основываясь главным образом на том, что сам увидел, производить исчерпывающие расчеты, планировать боевые действия, налаживать управление войсками. Разум его должен сочетать достижения науки с данными практики.
      Всматриваясь в поток общественной жизни, внимательный глаз заметит, какое большое значение имеют теперь решения управляющих организаций. Решения, конечно, не могут отменить объективных законов развития, но роль их состоит в том, что они используют эти законы для организации целесообразного хода событий. В военной области, которая составляет специфическую часть общественной жизни, значение полководческого решения поистине огромно, поскольку оно является основой для практического применения войск. Можно с большой долей правды сказать, что деятельность стратегического руководства и полководцев как бы оценивается количеством и, главным образом, качеством принятых ими решений.
      Полководческое решение - это сложный результат деятельности ума и воли полководцев, плод их размышлений, поисков, догадок, основанных на глубоких научных познаниях, предвидении, большом опыте и интуиции, на точных расчетах сил и средств. Оно диалектически противоречиво, поскольку полководец, обдумывая решение и принимая его в качестве основы для действий войск, сам связан объективными условиями военной обстановки. Деятельность каждого отдельного полководца, кроме того, обусловлена указаниями стратегического руководства, которое определяет, где, когда и как применить вооруженные силы, ставит задачи фронтам, флотам и другим органам войны. Это, однако, отнюдь не умаляет роли полководца современности и оставляет ему широкое поле для проявления собственной его инициативы и творчества, поскольку он в свою очередь проводит аналогичную работу во вверенных ему войсках, ставит задачи армиям и всем другим подчиненным организмам, участвует в разработке и исполнении стратегических планов. А разве управление ходом сражения не есть проявление творчества полководца, будь то командарм или командующий фронтом?
      Так как началом всех начал военных операций является решение стратегического руководства, я позволю себе коротко остановиться на этом.
      Решение стратегического руководства, как уже сказано, охватывает масштабы всей войны, ее кампаний, операций групп фронтов, флотов, воздушных сил и находящихся в руках Ставки других стратегических средств борьбы. Исходным пунктом решения является военно-политическая цель действий.
      В Великую Отечественную войну ЦК партии определял главное в военно-политической обстановке на данном этапе войны, а Верховный Главнокомандующий издавал приказы, где военно-политическая цель кампании формулировалась как директива партии. В упомянутом уже приказе No 70 от 1 мая 1944 г. говорилось, например, о кампании за рубежом Советской страны. Подчеркнув, что Красная Армия вышла к нашим государственным границам с Румынией и Чехословакией, Верховный Главнокомандующий указывал далее: "Но наши задачи не могут ограничиваться изгнанием вражеских войск из пределов нашей Родины... Немецкие войска напоминают теперь раненого зверя, который вынужден уползать к границам своей берлоги - Германии для того, чтобы залечить раны. Но раненый зверь, ушедший в свою берлогу, не перестает быть опасным зверем. Чтобы избавить нашу страну и союзные с нами страны от опасности порабощения, нужно преследовать раненого немецкого зверя по пятам и добить его в его собственной берлоге. Преследуя же врага, мы должны вызволить из немецкой неволи наших братьев поляков, чехословаков и другие союзные с нами народы Западной Европы, находящиеся под пятой гитлеровской Германии". Так была сформулирована непосредственная задача войск в великой освободительной миссии Советских Вооруженных Сил.
      На основе военно-политической цели Ставка намечала решение чисто военных вопросов: определяла направление главного удара и место приложения главных усилий армий и флотов; замысел кампаний и стратегических операций; силы и средства, задачи и план действий участвующих в кампании (операции) войск, порядок руководства. Она свято следовала ленинским заветам, таким, например, что одной обороной войны не выиграешь, о массировании сил и средств, намечала главный удар там, где он приносил скорее всего максимальный результат. Вырабатывая решение, Ставка творчески подходила к сложившейся обстановке. Под Сталинградом этот подход проявился в окружении стратегической группировки противника, создании и взаимодействии внешнего и внутреннего фронтов, во многих других отличительных признаках этого величайшего в истории войн сражения. Под Курском даже оборонялись не так, как повсюду. Особым был замысел на преднамеренную оборону, ее построение, порядок перехода наших войск в контрнаступление и его ведение. В 1944 г. Ставка вынуждала противника разбрасывать силы, окружая и уничтожая крупные группировки немецко-фашистских войск на различных участках фронта. В 1945 г. советское Верховное Главнокомандование отвлекло силы противника от центра Западного стратегического направления, где намечался наш главный удар, на фланги.
      Реальность планов и замыслов советского стратегического руководства находилась в прямой связи с обеспечением их во всех отношениях. Здесь вопрос упирался в правильную политику, материальные и людские резервы страны, в работу народного хозяйства и государственного аппарата, командного состава всех степеней, организующего практическую деятельность войск.
      Что же касается полководца, то цель и задача, полученные свыше, не входят в пределы его власти, однако выбор путей, способов и средств их достижения, как уже понятно читателю, полностью от него зависит. Это - в границах его полномочий и возможностей, и он вправе своею волей потребовать от войск усилий таких размеров, которые в данной обстановке необходимы для достижения цели и выполнения задач.
      В полководческом решении находят органическое отражение ум и воля полководца, которые накладывают характерную печать на весь процесс руководства действиями войск. При наличии единых принципов вождения войск, строго подчиненных законам военной науки и военного искусства, одинаковых полководческих решений не бывает. Это объясняется разнообразием и неповторимостью обстановки каждого боя и операции, а также тем, что у каждого полководца вырабатываются свой стиль и личные особенности управления вверенными ему силами и средствами. Трудно определить ту грань, которая отличала друг от друга полководческие почерки Г. К. Жукова и И. С. Конева, К. К. Рокоссовского и других полководцев. Но что эта грань реально существовала, едва ли можно сомневаться.
      Мы не собираемся утомлять читателя разбором содержания полководческого решения. Скажем вкратце, что в нем должны быть все данные, нужные подчиненным военачальникам для точного понимания целей и задач войск, сил и средств, их обеспечивающих, способов и порядка действий. Центральное место в решении занимает замысел - основная идея операции,- который служит направляющим элементом для организаторской и партийно-политической работы больших и малых начальников.
      Деятельность полководца проходит в условиях военной обстановки - явления сложного, изменчивого и до крайности противоречивого. Обстановка - это не только противник, свои войска, местность, время, погода и другие оперативно-тактические и природные данные, которыми надлежит оперировать военачальнику любых рангов. Для полководца, кроме того, в обстановку входит весь комплекс политических, экономических, социальных и других факторов, которые должны быть использованы в интересах победы над врагом. Предопределяя деятельность военачальника, военная обстановка вместе с тем сама служит предметом воздействия сил и средств, находящихся в его руках. Много сил полководца тратится поэтому на то, чтобы обеспечить развитие обстановки в свою пользу путем искусного применения войск.
      Элементы обстановки для штаба и полководца являются как бы аналогичными, но подход к ним, анализ, назначение и цель их применения в системе организации и проведения операций будут разными. Штаб, как уже сказано, добывает и готовит данные для принятия решения, а полководец, осваивая материалы штаба, синтезирует их и принимает на этой основе решение.
      Первейшей задачей военачальника является знание противника. Оно, разумеется, включает сведения о количестве и качестве его войск, их моральном состоянии, вооружении и снабжении. Однако, в отличие от штаба, главное для полководца должно заключаться в отчетливом понимании возможностей противника и - что важнее всего - правильном представлении о его замыслах.
      О том, как добываются разведывательные данные и как работает штаб по их анализу, уже достаточно подробно сказано, и мы касаться этого не будем. К сожалению, много добытых с трудом данных о противнике либо быстро устаревают и потому уже являются не во всем достоверными, либо противоречат друг другу. Этому способствуют усилия сторон, которые делают все, чтобы ввести врага в заблуждение. В силу этих обстоятельств полководец, получая обширную информацию от штаба, в то же время почти всегда испытывает недостаток данных о главном элементе военной обстановки - противнике. Ему приходится жить и работать, не расставаясь с догадкой и предположением ни на одну минуту, постоянно выбирая крупицы истины, сопоставляя, перепроверяя, отбрасывая ложные данные.
      Особо трудно проникнуть в замыслы противника и предусмотреть, что и как он будет делать в ближайшее или отдаленное время. Враг не выкладывает свои соображения на стол, а хранит их за семью замками. Планы противника приходится держать в руках чрезвычайно редко, и чаще всего они разгадываются путем сопоставления фактов практической деятельности врага.
      Нельзя победить, если не выявить сильные и слабые стороны противника, от первых себя уберечь, а вторые использовать в своих интересах. Надо также знать возможности врага противоборствовать по мере развития операций в глубину, иначе можно получить удар там, где не ожидаешь.
      Большое значение имеет своевременное выявление нового оружия противника, с тем чтобы оно не застало нас врасплох. Известно, что внезапное массовое применение нового оружия, как правило, давало большой эффект стороне, его применившей. Вспомним, что действия нашего реактивного оружия (так называемых "катюш") принесли гитлеровцам много бед, а результаты были нами использованы успешно. Фашисты в свою очередь заставили советское командование задуматься, когда на поле сражения вывели тяжелые танки "тигры" и самоходные орудия "фердинанды".
      Должен сказать, что если у нас в делах разведки иногда были серьезные просчеты, то немецко-фашистская разведка в годы Великой Отечественной войны часто делала грубые промахи. От ее глаз ускользнуло сосредоточение войск из состава стратегических резервов советского Верховного Главнокомандования под Москвой, и ставка Гитлера не предвидела нашего контрнаступления. Разведка противника не сумела своевременно предупредить свое руководство об угрозе слабым флангам немецких войск под Сталинградом, и главные силы 6-й немецкой армии оказались в кольце окружения. Плотность нашей обороны и даже Резервный фронт перед Курской битвой не были достаточно точно расшифрованы разведкой противника, что обусловило шаблонный характер последующих действий немецко-фашистского командования. На заключительной стадии войны промахи немецко-фашистской разведки приняли систематический характер.
      Не менее важные выводы полководец делает о своих войсках. Обычно основные данные о них он хорошо знает: в установленные сроки о численном составе, вооружении, моральном состоянии войск представляются донесения. Однако количественных показателей для формирования полководческого решения еще недостаточно. Это - только основа для выводов, в результате которых следует уяснить, кто и какую может выполнить задачу в предстоящей операции и в этой связи - как использовать свои силы и средства: что из них иметь в первом и последующих эшелонах, в резерве и где, определить, в чем его войска слабее, а в чем сильнее войск противника, где и что надо улучшить, кого доукомплектовать личным составом, кому добавить вооружения. Полководец учитывает способности командиров, от личных качеств которых во многом зависят ход и исход боя, сражения. Выводы о своих войсках во многом формируют решения полководца.
      Следующим элементом обстановки, который подвергается глубокому анализу, являются действия соседей. Их надо учитывать особенно тщательно, иначе общий успех может быть достигнут не в полной мере или может возникнуть угроза попасть впросак. Прежде всего надо знать, где соседи - соприкасаются ли их войска с нашими или между ними существует промежуток. Хорошо, если они впереди. А если отстали? Значит, надо срочно принимать меры по обеспечению своих флангов. Кроме того, необходимо знать, какие задачи имеют соседи и как они намерены их выполнять. Все это в состоянии сделать штаб. Дело же полководца - определить, чем сосед может помочь его войскам и чем он, полководец, может пособить соседу в интересах решения общей задачи разгрома врага.
      Надо быть постоянно в курсе положения дел соседей, иначе можно упустить успех или провалить операцию, проиграть сражение или бой. Вот почему советское Верховное Главнокомандование внимательно следило за тем, чтобы командующие фронтами всегда знали о действиях соседствующих фронтов и не упускали возможности со своей стороны решительно повлиять на успех общей борьбы.
      В 1942 г. мне пришлось иметь непосредственное отношение к операциям на кавказском направлении и лично наблюдать за тем, как Верховный Главнокомандующий в интересах разгрома противника на южном фланге советско-германского фронта систематически информировал командующего Закавказским фронтом генерала армии И. В. Тюленева и командующего Северной группой войск этого фронта генерала И. И. Масленникова о наших успехах под Сталинградом и о состоянии противника, требовал от них предельного напряжения сил. А когда 11 декабря 1942 г. было замечено, что враг перебросил часть своих сил на север и ослабил себя на Северном Кавказе, И. В. Сталин направил на Закфронт телеграмму. "Самовольный отход противника на северном берегу Терека нельзя считать случайностью,- писал он.- Создалась, таким образом, благоприятная обстановка для наступления всех ваших войск. Ваша задача состоит в том, чтобы не упускать момента и действовать посмелее..."
      Победа под Сталинградом положительно сказалась и под Воронежем, где 13 января 1943 г. развернулись весьма успешные Острогожско-Россошанская, а 24 января - Воронежско-Касторненская операции Воронежского фронта.
      В целом с 19 ноября 1942 г. по 24 января 1943 г. в активные действия были введены многие соседствующие между собой советские фронты - Юго-Западный, Донской, Сталинградский, Закавказский, Воронежский, Брянский,- а на другом фланге стали наступать Волховский и Ленинградский фронты.
      Очень большое значение для полководческих замыслов имеет местность. Она не бывает повсюду одинакова, а потому и использовалась всегда по-разному. В то же время наличие удобного естественного прохода для крупных масс войск типа "смоленских ворот" или "фокшанских ворот" предопределяло в какой-то мере сходное направление стратегических ударов. Такие своеобразные районы местности, как Полесье или Карпаты, расчленяли действующие здесь группировки войск, требовали для их связи и взаимодействия особых оперативных мероприятий.
      Даже неискушенный в военном деле человек представляет себе, что в горах, лесах, населенных пунктах, особенно крупных, на открытой местности вести бой следует по-разному, а в некоторых случаях требуются специально обученные войска, например горные. Поэтому первая забота военачальника или командира выявить, благоприятствует ли местность выполнению задачи или препятствует, что собой представляют эти препятствия и как их можно преодолеть.
      Изучая местность, полководец определяет меры, затрудняющие действия противника (затопление, завалы, эскарпы и другие препятствия) и облегчающие свои действия. При анализе местности хорошо изучаются пути сообщения, чтобы знать, сколько их, начертание, какие они, как их использовать.
      Все данные о местности соберет штаб, но полководец должен, если так можно выразиться, обладать чувством местности и даром видеть за множеством топографических символов на карте живую природу, а не мертвую бумагу. Это значит, что при взгляде на карту ему ярко должны представляться реальные горы, леса, реки, болота. Не каждому это дается, но многие таким даром наделены. Этим людям легко изучать местность по карте, и они сразу видят ее положительные и отрицательные стороны.
      Напомню читателю о характерном полководческом использовании местности в упомянутых ранее операциях советских войск на Правобережной Украине весной 1944 г. Тогда здесь царствовала распутица. Дороги превратились в сплошное месиво. Немецкое командование полагало, что наступать нельзя, советские войска-де будут ждать просыхания почвы, и надеялось к нужному времени закончить организацию своей обороны. Но командующие советскими фронтами Н. Ф. Ватутин, И. С. Конев, представитель Ставки Г. К. Жуков думали иначе. Они изучили на месте возможности нашей боевой техники и транспорта и предложили наступать, чтобы поймать врага на его необоснованных расчетах. Генеральный штаб и Ставка полностью с ними согласились. Операции были проведены, как уже знает читатель, с большим успехом.
      Роль местности в полководческом замысле легко проследить в операциях на примере Карпат. По замыслу Н. Ф. Ватутина и Г. К. Жукова войска 1-го Украинского фронта наносили удар в предгорья Карпат. С выходом сюда они рассекли фронт противника, лишив его возможности маневра по кратчайшим путям. Южная группировка врага вынуждена была пользоваться для маневра дальними дорогами через Румынию и Венгрию, взаимодействие сил противника было серьезно осложнено.
      Наиважнейшее значение на войне имеет фактор времени. Нигде не относятся ко времени с таким пристрастием, как в окопах и на командных пунктах. Время оценивается здесь с большой философской широтой, хотя и в связи с обыденными, можно сказать, прозаическими вопросами накопления сил и средств, совершенствования боевой подготовки войск и готовности их к бою. Солдат высчитывает время преодоления в момент атаки зоны сплошного огня противника перед его траншеями и ловит миг, удобный для поражения цели. Военачальники колдуют над картами и расчетами. Лексикон разговора не очень обширен: "успеваем", "не успеваем", "упреждает"...
      В Ставке и Генеральном штабе оценивается, понятно, и многое другое, то, к чему командующий фронтом не имеет обычно прямого отношения. Но выбор момента перехода в наступление является прямой задачей командующего фронтом. И время нанесения контрудара по наступающему противнику, срок ввода в дело резервов и вторых эшелонов - все это вопросы непосредственной деятельности командующих и командиров, от которых зависит ход и исход боя, сражения и операции.
      Большому испытанию подвергается воля полководца, когда он берет на себя ответственность доложить Ставке Верховного Главнокомандования, что время, ранее намеченное этим высшим органом стратегического руководства для проведения мероприятия, способного изменить ход войны, является нереальным. Так, подготавливая контрнаступление под Сталинградом, советское Верховное Главнокомандование направило на фронты своих представителей. Начальник Генштаба А. М. Василевский прибыл на Сталинградский фронт. Срок начала операции был намечен примерно на 20 октября 1942 г.{64}
      Момент был сложным: противник переживал кризис наступления, а его оборона не была еще достаточно организована и оборудована. На это немецко-фашистскому командованию требовалось какое-то время. Именно теперь была самая подходящая пора нанести мощный удар по врагу. Однако наши фронты еще не успели сосредоточить необходимые для контрнаступления войска и материальные средства. А. М. Василевский должен был доложить в Москву, что операция не готова, и вместе с тем, продолжая подготовительную работу, не упустить время, которое предоставляло советскому командованию возможность опередить противника и сломить его прежде, чем он приобретет способность успешно нам противодействовать.
      Начало контрнаступления перенесли на 10 ноября. Но и новый срок оказался в условиях той обстановки нереальным: в него не укладывались подходившие из глубины страны резервы, а ледостав на Волге помешал переправить на правый берег реки те силы, которые уже подошли.
      А время шло...
      Пришлось опять все рассчитывать и еще раз докладывать. Положение было до крайности напряженным, но расчеты показали, что время еще играет нам на руку, и момент перехода Сталинградского фронта в контрнаступление вторично был отложен, на этот раз на 20 ноября 1942 г. Верховное Главнокомандование, отлично зная А. М. Василевского, полностью доверяло его докладу по обстановке и согласилось на перенос срока на месяц позднее первоначально намеченного.
      О весеннем наступлении Советских Вооруженных Сил на Правобережной Украине в 1944 г. уже говорилось, но я позволю себе вернуться к нему еще раз с точки зрения учета роли времени и борьбы полководца за выигрыш этого времени на примере работы И. С. Конева. Ставка советского Верховного Главнокомандования тогда особо подчеркнула, что момент повелевает как можно быстрее перейти в наступление, "дабы не дать возможности противнику организовать на р. Южный Буг оборону". Так и отмечалось в директиве фронтам. Командующие учли это требование, а И. С. Конев - командующий 2-м Украинским фронтом - сумел подготовиться и бросить войска в наступление не 6 марта, как было намечено Ставкой, а 5 марта, чтобы не дать противнику лишнего дня для организации обороны{65}. Наступление, как известно, было проведено весьма успешно, враг был разбит и выброшен за границу нашей страны с Румынией.
      Для определения времени подготовки и начала наступления нужны тщательнейшие расчеты по всем вопросам предстоящей операции. Здесь имеют исключительно большое значение политические, экономические и военные условия. В зависимости от их влияния сроки подготовка операций колебались в пределах от 1,5-2,5 месяца (Белорусская, Львовско-Сандомирская, Восточно-Прусская, Висло-Одерская) до 1-2 недель (Во-сточно-Померанская, Пражская).
      Генеральным штабом и командующими фронтами весьма искусно выбиралось время проведения операций как по срокам подготовки, так и с учетом времени года, что позволяло достигать внезапности со всеми вытекающими для противника последствиями. Например, Корсунь-Шевченковская операция (24 января - 17 февраля 1944 г.) была подготовлена в короткие сроки и осуществлялась в весьма, казалось, неудобное зимнее время. Немецко-фашистские генерал-шаблонисты ее не ожидали и потерпели жестокое поражение. Десять вражеских дивизий и одна бригада были окружены и ликвидированы. Общие потери противника составили свыше 73 тыс. солдат и офицеров. Вслед за тем, тоже после короткой подготовки, в самый разгар весенней распутицы развернулись операции на Правобережной Украине (Проскуровско-Черновицкая и Уманско-Ботошанская операции) и увенчались важными оперативно-стратегическими результатами.
      Время является диктатором в течение всего периода подготовки операции. Если Ставка ставит задачи фронту за 15-30 и более суток до начала операции, то, чем ниже инстанции, тем позднее ставится задача, например полку - за несколько дней до начала операции, а роте - накануне дня наступления. Это тоже имеет свой смысл. С одной стороны, частям, подразделениям можно подготовиться к бою за один-два дня; дивизии, армии - надо соответственно больше, а фронту еще больше. С другой стороны, этим обеспечивается скрытность подготовки операции: чем меньше людей знает о замыслах и чем короче время до начала действий, тем лучше для дела.
      Советская Армия была обучена вести боевые действия в любых условиях обстановки, во все времена года, днем и ночью. И тем не менее влияние различных факторов времени всегда внимательно учитывалось, поскольку, например, ночные атаки особенно выгодны в том случае, когда войска хорошо обучены, расположение противника досконально известно и местность позволяет вести атаку ночью.
      Таким образом, время на войне в прямом и относительном смысле - один из решающих факторов достижения победы. Это хорошо знали и полководцы прошлого. "Одна минута,- говорил А. В. Суворов,- решает исход баталии, один час - успех кампании, один день - судьбы империи". А вот афоризм Наполеона: "Идите, бегите и не забывайте, что мир сотворен в шесть дней".
      После уяснения задачи и тщательной оценки обстановки полководец принимает решение, на основе которого начинается очень важный этап подготовки операции организация взаимодействия между фронтами и группами фронтов, между видами вооруженных сил - сухопутных войск с авиацией, с военно-морским флотом, если операции ведутся на приморских направлениях. Затем внутри видов вооруженных сил отрабатывается взаимодействие между родами войск: пехоты, артиллерии, танков, инженерных и специальных войск, связи и других. Организуется взаимодействие в авиации - истребителей со штурмовиками и бомбардировщиками, то же делается на флоте. Наконец, отрабатывается взамодействие с соседями.
      От того, как организовано взаимодействие, во многом зависит ход кампании, операции, сражения. Согласованные операции войск, расположенных на различных стратегических направлениях, всегда были важным и вполне реальным средством влияния на ход вооруженной борьбы. Уже в первые дни Великой Отечественной войны Ставка заметила стремление противника добиться решающих успехов на Западном направлении, выводящем к Москве в центре советско-германского фронта. Важно было не дать врагу собрать все возможные силы на этом главнейшем тогда направлении и отвлечь часть их на другие участки фронта, что и удалось сделать. Героическое сопротивление защитников Ленинграда, Киева, Одессы, Севастополя и других боевых рубежей позволило растянуть и тем ослабить усилия врага на Западном направлении. В последующем подобные методы применялись на всех фронтах войны, особенно широко в 1944- 1945 гг., о чем хорошо известно.
      С помощью целесообразной организации взаимодействия фронтов Ставка влияла на ход борьбы в самых разнообразных условиях обстановки, в том числе и на одном стратегическом направлении, что давало возможность обеспечить внезапность, ставило противника в трудное оперативное положение, вынуждало его распылять силы. Классическим примером служат операции советских войск на Западном направлении летом 1944 г. Тогда наступление трех Белорусских фронтов привлекло на себя значительные силы противника из полосы 1-го Украинского фронта И. С. Конева. Войска фронта тоже перешли в наступление, нанесли тяжелое поражение врагу на львовском направлении и захватили стратегически важный сандомирский плацдарм на левом берегу Вислы.
      К месту сказать, Львовско-Сандомирская операция представляла собой пример успешного взаимодействия двух ударных группировок внутри фронта, созданных по плану И. С. Конева. В период подготовки операции у Ставки были большие сомнения в целесообразности двух ударов в полосе фронта - одного для разгрома львовской, а другого - для уничтожения рава-русской группировок противника. Казалось, что один мощный удар на Львов может принести наибольший успех. Однако командующий фронтом сумел доказать правильность своего замысла: два удара (а силы для них имелись) не дадут противнику маневрировать войсками, особенно танками и моторизованными дивизиями, растянут силы его авиации.
      Примеры можно было бы умножить, но и этого достаточно, чтобы правильно понять и по достоинству оценить влияние мысли полководца на организацию взаимодействия войск при выполнении замысла операции.
      Во время подготовки операции одновременно с отработкой взаимодействия совершаются необходимые перегруппировки сил и средств, прибывает пополнение, которое вливается в подразделения, и начинается подготовка войск.