Глава 9

Легкий туман стелился над землей среди темной зелени деревьев, утренняя заря уже при­коснулась к нему розовым поцелуем, и сейчас восходящее .солнце окрашивало его в теплый золотистый цвет.

Стоя на коленях в черной мягкой земле, Бар­ри высаживал рассаду, когда солнечные лучи заскользили по его грязному лицу.

Огород находился недалеко от лагеря лесных жителей. Отем с улыбкой наблюдала, как Барри помогает высаживать оставшиеся растения. Она остановилась на минутку передохнуть на проти­воположном конце огромного участка, и солнеч­ный свет добавил огненного сияния ее волосам.

Тирсел и девочки постарше сегодня просну­лись еще затемно, чтобы идти вместе с Отем на свежевскопанный участок. Лунный свет, лью­щийся сквозь кроны деревьев, бледными поло­сами освещал их путь. Барри появился чуть позже, когда небо над лесом уже начинало свет­леть; он стоял, зевая, почесывая живот и громко причмокивая губами.

«Немного переигрывает», – подумала про себя Отем.

Сейчас девушка смотрела в сторону зеленой стены деревьев, окружавших огород, пытаясь отыскать среди них кого-нибудь из ноттов или енотов, которые помогали ей в работе; но, види­мо, все они уже вернулись в лагерь, где кипел над огнем горшок с варевом. Порывы ветра до­носили запах стряпни. Обычно лесной народ питался тушеной олениной – либо с дикими овощами, либо просто так. Отем дала кухарке пакет приправ для тушения и сейчас ощущала их запах – розмарин и чабрец.

Девушка снова взглянула на Барри. На ого­роде никого, кроме них, не осталось. Вытирая руки о выпачканную землей юбку, Отем напра­вилась к Барри. Босые ноги погружались в мяг­кую почву, и девушка чувствовала ласковое теп­ло прогретой солнцем земли. Она ощущала себя частичкой этого дня и всего мира.

– Не наступай на рассаду, – проворчал Бар­ри, схватив ее за щиколотку.

Отем рассмеялась:

– Только послушайте! Еще вчера я говорила тебе то же самое. Ты превращаешься в настоя­щего огородника!

– Благодаря тебе, госпожа. Эта работа до­ставляет настоящее удовольствие.

– Барри, когда мы отправимся в монас­тырь? – спросила Отем, притаптывая землю вокруг дикого дудника, который только что по­садила. – Мне очень бы хотелось уехать сразу, как мы закончим высаживать растения. Сноты, нотты и тэтчеры получат приправы и лекарст­венные травы уже через пару месяцев. Правда, некоторым растениям потребуется чуть больше времени.

– Здорово, что тебе пришла мысль засадить здесь участок, госпожа. Лесные жители призна­тельны тебе.

– Весьма своеобразно они проявляют свою признательность, – презрительно фыркнула Отем, утрамбовывая дудник в тенистом влаж­ном месте: скоро растения вытянутся вверх, на них появятся красивые резные листья, цветы будут белыми и мелкими, собранными в круп­ные соцветия на очень длинных стебельках. – Меня не удостаивают даже улыбкой! Если бы не дети, можно было подумать, что я невидимка.

– Я тебе улыбаюсь, – глаза Барри казались большими и темными.

– Ты ухмыляешься! – рассмеялась Отем.

– Рейн Гардиан часто улыбается тебе. Девушка опустила ресницы и отвела взгляд в сторону, когда Барри посмотрел на нее.

– Да, – согласилась она, – улыбается. Отем решилась взглянуть Барри прямо в лицо: он по-прежнему не сводил с нее глаз, но не проявлял никаких эмоций. Удовлетворенная улыбка осветила лицо девушки, когда Барри, наконец, занялся семенами тимьяна, которые закапывал в крошечные лунки, подготовленные Отем в плодородной земле. Он умел контролиро­вать свои чувства и сейчас тщательно следил за своим поведением.

– Для чего, ты говорила, полезен тимьян? – спросил он через плечо.

– Это thymus vulgaris. Он укрепляет легкие, вылечивает подагру и ее последствия; некото­рые считают тимьян символом силы и смелости. Чай из тимьяна заваривают и пьют, желая изба­виться от робости, – Отем вздохнула и отряхну­ла руки. – Прежде чем мы с тобой двинемся в путь, надо подыскать женщину, которая будет ухаживать за растениями; их надо время от вре­мени поливать водой с золой и слегка подкор­мить компостом поздней осенью. Цветы тимь­яна имеют приятный вкус и аромат и полезны при приготовлении пищи, поэтому растения следует убирать в период цветения. Срезав со­плодия, надо связать их в небольшие пучки и высушить в теплом месте в хижине.

В это мгновение Отем наступила на колючку, и пока она охала и прыгала на одной ноге, тем­но-зеленые глаза Барри устремились к низкому квадратному вырезу лифа, где блестели капель­ки пота, похожие на росу; в поле его зрения попа­ла полная округлость груди девушки, когда она изогнулась посмотреть, что с ее ногой.

– Ох! Еще одна колючка! – взвизгнула Отем. – Я ненавижу колючки. Прекрати пя­лить глаза и вытащи их из ступни!

Барри подошел к ней и приподнял лодыжку для осмотра.

– Кажется, эти ребята помучают тебя сегод­ня, госпожа.

– Да, да. Я знаю, – она сменила положе­ние, пытаясь удержать равновесие. – А что случилось с твоими обмотками?

– В последнее время суставы не доставляют мне беспокойства, – ответил Барри. – Я уже несколько недель не накладываю повязок на ноги.

– Мы так долго пробыли здесь…

Отем оперлась плечом о крепкое тело Барри. В последние дни он мало обращал внимания на свой маскарад. Девушка начала догадывать­ся, кто скрывается под слоем грязи. Она продол­жила:

– У всех нас есть тайны, не так ли? – про­износя эти слова, она заглянула в темно-зеле­ные глаза.

Барри тут же вернулся к своему занятию; следующая колючка вошла глубоко, и множест­во острых шипов вонзились в нежную кожу.

– Я вытаскиваю их понемногу… Ну как?

Отем покачала головой:

– Совсем не больно, если не думать об этом.

– Ты обманываешь меня. Я слышу, как ты задерживаешь дыхание каждый раз, когда я вытаскиваю очередную колючку.

– Просто я стараюсь не дышать, чтобы не мешать тебе, – смеясь ответила Отем, не в си­лах оторвать взор от мужественного профиля Барри.

Ее мышцы напряглись, удерживая тело в неудобном положении; а в руке, лежавшей на плече Барри, пробегали горячие волны. Барри приподнял ее ногу повыше, и Отем поморщи­лась.

– А, тебе неудобно, – заметил он, – садись ко мне на колено.

Неловко подпрыгивая, чтобы приблизиться к нему, Отем робко присела на ногу Барри. Его лицо исказилось, как от острой боли, но девуш­ка этого не увидела, как и выражение болезнен­ного восторга, осветившего его изнутри.

– Приподними ногу еще, я взгляну в послед­ний раз, – сказал Барри, и его дыхание косну­лось щеки девушки.

– От тебя пахнет сидром, – сообщила она. Он рассмеялся. Сейчас они находились очень близко, более того – их губы были напротив, дыхание смешивалось. Отем ощущала твердость мускулистого бедра, прижимающегося к ее яго­дицам. Грязное лицо Барри было всего в не­скольких дюймах.

– Ну вот, кажется, все, – он провел рукой по ступне девушки, проверяя, не осталось ли колючек.

– О-у-х! По-моему, я чувствую еще одну – она очень маленькая.

Глядя ей прямо в глаза, Барри сказал:

– Хорошо, сейчас достану ее. Ну вот, – он поднял голову и в последний раз провел по ее ноге, – все, госпожа.

Когда он стал подниматься, Отем убрала ру­ку с его плеча и потеряла равновесие. Падая на мягкую землю, она совершенно ненамеренно увлекла за собой и Барри – по крайней мере, ему показалось так. Отем инстинктивно подня­ла руку, пытаясь удержать его. Барри схватил девушку с силой, испугавшей и удивившей ее. Вцепившись в плечи Барри, она пыталась не допустить, чтобы огромный мужчина всем те­лом обрушился на нее. Потом медленно разжала пальцы.

Глаза Барри внимательно изучали ее.

– О чем ты думаешь? – тихо спросил он. Она что-то пробормотала, вспыхнула ярким румянцем и не смогла заставить себя посмот­реть ему в глаза.

– Ты пыталась предотвратить мое падение или, может быть, протянула ко мне руки в лю­бовном объятии?

Отем почувствовала, как его тело коснулось ее бедер, руки Барри упирались в землю по обе­им сторонам ее лица, а грудь была всего в не­скольких дюймах над девушкой.

– Поцелуй меня, – неожиданно попросила она.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.

– У меня грязное лицо, – напомнил Барри.

– Я тоже вымазалась.

– Понятно, – сказал он, – если я поцелую тебя, ты все узнаешь. Верно?

– Я всего лишь прошу поцеловать меня, Барри.

– Очень умно!

Он поцеловал ее с чувственным нетерпением, и Отем задрожала всем телом; трепет дошел да­же до пальцев босых ног, уютно устроившихся в мягкой земле. Бедра девушки приподнялись, отвечая на ритмичные покачивания прижав­шегося мужского тела. Внизу живота вспых­нул, казалось, огонь, и в ту же минуту язык Бар­ри скользнул в полураскрытые губы девушки.

– Барри! – выдохнула Отем, отворачиваясь от него. – Ты слишком осмелел, – в голосе слышались смех и озорство.

Он улыбнулся:

– Ты сама просила, госпожа. Я всего лишь мужчина.

– Но какой мужчина! – она взвизгнула, быстро поцеловала его и, перевернув на спину, подула Барри в ухо.

– Женщина, это ты слишком смела!

Отем со смехом переползла через него. Ее переполняло то же радостное возбуждение, ко­торое охватило их обоих во время спуска с хол­ма в тот великолепный день, когда кончился дождь.

– Ты поломаешь растения! – заорал Барри, когда девушка принялась толкаться и кататься вместе с ним по земле.

Когда они остановились, Барри снова оказал­ся сверху. Дыхание его вырывалось горячими волнами.

– Девушка, тебе лучше прекратить эту игру. Я хоть сейчас готов заняться с тобой любовью. Не распаляй меня больше!

– Хорошо, не буду. Я вижу, что с тобой.

Отем поднялась рывком.

– Что случилось? – Барри недоуменно по­смотрел на нее.

– Вы очень умны, сэр. То есть думаете так. Тебе никогда не удавалось замаскировать свои голос, Рейн Гардиан. Барри говорил им гораздо чаще, чем надо!

Итак, он снова был Рейном.

Отем привела в порядок одежду, смахнула с губ след его поцелуев и, сделав вид, что плюет­ся, пошла прочь.

Растянувшись на земле, Рейн таинственно улыбался.

«Ей понравилось. Понравился вкус моего поцелуя точно так же, как и мне».

Раскинув руки, он улыбался все шире, пока улыбка не стала уверенной и торжествующей. Но неожиданно возникший образ герцогини прогнал радость. Рейн стремительно сел, и глаза его недобро блеснули. Одним движением он вскочил на ноги и направился к башмакам и простому, страшному на вид кинжалу, которые оставил на краю участка.

Глава 10

Отем направилась прямо к хижине Тирсел.

– Я хотела бы поговорить с тобой, если можно.

Мелодичный голос Тирсел пригласил Отем войти.

– Садись на скамью, – сказала она, когда Отем остановилась у входа. – Держу пари, что разговор пойдет о моем большом глупом брате.

Глаза Тирсел лукаво блеснули. Отем приподняла бровь.

– О котором? О Барри? О Рейне? Или мне следует сказать о «Защитнике»?

– Отем, послушай, тебе не следует позволять обращаться с собой подобным образом.

Тирсел, взяв табурет, села напротив девушки и взяла рубашку, которую штопала до этого.

– Рейн имеет определенную власть над жен­щинами. Он хорошо чувствует, когда ты готова уступить, и растягивает свою удачу.

– На этот раз ему не повезло, – Отем выпря­мила спину.

– Он всегда был таким, – заметила Тирсел, втыкая иголку в ткань.

– Который? Барри или Рейн?

– По сути, – Тирсел рассмеялась, – я не знаю, кем он окажется в следующий миг, что скажет и как поступит.

Позже, когда Отем разыскала чудный уеди­ненный водопад, о котором рассказала Тирсел, вымылась сама и выстирала одежду, у нее не осталось никаких дел. Девушка немного поела за компанию с Тирсел, но в этот вечер тушеное мясо показалось каким-то безвкусным.

Опустив голову, Отем шла, не зная куда, и в результате налетела на того человека, кого не хотела видеть сейчас и с кем не хотела разговаривать. Но все же… он был именно тем чело­веком, с которым ей нужно было поговорить.

Он придержал ее за плечи.

– Ты чем-то огорчена? – в его глазах, как обычно, мелькали загадочные зеленые огонь­ки. – Следует смотреть, куда идешь, а то вре­жешься в какого-нибудь распутного парня, вы­шедшего на вечернюю охоту.

Рейн стоял перед девушкой.

– Подойдешь и ты, – сказала Отем.

– Все так серьезно? – Рейн скрестил руки на груди. – Итак? – настойчиво спросил он.

– Утром мне хотелось бы продолжить свою миссию.

– Ты хочешь сказать, что уходишь отсюда?

– Совершенно верно.

– Я должен переговорить с Барри.

Рейн сделал шаг в сторону, но на этот раз девушка решила не дать ему возможности ус­кользнуть. Она преградила дорогу и отвела с лица Рейна волосы. Он схватил ее за руки.

– Чем, по-твоему, ты занимаешься, госпо­жа? Почему ты так смотришь на меня?

– Я просто хочу кое-что увидеть. Хм… Да. Твое лицо действительно кажется знакомым, – невинно ответила Отем.

– Еще бы! За последние несколько недель ты часто встречалась со мной.

Назад, назад в прошлое… Перед внутренним взором девушки замелькали воспоминания… Боковым зрением она видит, ощущает всеми порами кожи, как где-то, оставаясь вне преде­лов досягаемости, движется что-то мрачное и зловещее, вот оно промелькнуло и исчезло…

Расширившимися глазами Отем смотрела на Рейна и где-то в глубине памяти видела, чувст­вовала и переживала те же самые ощущения, что и сейчас.

Он… Рейн был там!

– В чем дело? – лицо Рейна напряглось, губы крепко сжались. – Отем, что ты видишь?

Он встряхнул девушку за плечи. Необъяс­нимая тревога не оставляла ее, пока Отем всмат­ривалась в лицо Рейна.

– Ты…

– Госпожа Отем, – его глаза потемнели, в них появились недобрые огоньки, – что с тобой? Что?

– Ты… – Отем отпрянула и разразилась потоком слов. – Почему ты скрываешь черты своего лица от меня? Что ты прячешь? Ты был там! Скажи, ты имеешь отношение к убийству моих родителей?

Рейн холодно взглянул на нее.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Нет, имеешь! Кто-то отдал тебе драгоцен­ный камень после смерти родителей? Наша фа­мильная вещь у тебя? Я видела сон… Я все вижу и понимаю теперь!

Рейн схватился за рукоять меча, висевшего на бедре.

– Черт побери, женщина! Ты что, обезумела и лишилась памяти?

– Нет, – Отем резко отстранилась от него. – Наоборот! Ко мне только что вернулась часть воспоминаний.

«'Боже, помоги мне!» – подумал Рейн, наблю­дая, как Отем подходит к своей лошади.

Девушка поправила поводья и направилась к лесному лагерю.

Прячась за деревьями и зарослями кустов, Тайриан следил за Рейном и Отем, пытаясь услышать, о чем они говорят. Под ногой хруст­нула ветка, и он заскрежетал зубами от досады. Если он хочет узнать, что они собираются де­лать, следует быть осторожнее. Тайриан вздра­гивал каждый раз, когда Отем повышала голос, стараясь говорить громче и решительнее.

«Какая женщина!» – подумал Тайриан, га­дая, обладает ли Винтер Мюа красотой и вспыль­чивостью сестры или все наоборот? В этом Тайриан пытался разобраться по дороге к хи­жинам. Он решил несколько дней следовать за Рейном и Отем и собрать кое-какую информа­цию, необходимую для осуществления планов, что зародились у него в голове.

Черная шапочка с перьями и плащ Тайриана слились с темнотой леса, не оставляя ни единого намека на его присутствие.

Рейн догнал Отем на Карт-Роуд. Она подозре­вала, что он последует за ней, и, когда почувст­вовала, что он приближается, подстегнула Гоуст. А повернув голову в его сторону, увидела, что Рейн скачет к ней во весь опор на огромном боевом коне – рыжем с черным хвостом и гривой.

– Ты едешь не в том направлении, – крик­нул Рейн. – Ты движешься на восток, а нуж­но – на запад!

Отем тряхнула огненно-рыжими волосами.

– Я туда и поеду, когда доберусь до развил­ки. Вряд ли можно проехать там, где только птица пролетит.

– Почему же?

– Там болото.

– Нет, это поросшая вереском пустошь без всяких болот.

Отем свернула с Карт-Роуд и направилась на запад.

– Спасибо, – бросила она через плечо. – Не знаю, чтобы я делала без твоих советов, – саркастически добавила девушка и махнула ру­кой. – Можешь уезжать!

Но Рейн и не подумал этого делать и при­строился рядом с Отем.

– Ты прогоняешь меня? – он рассмеялся. – Я думал, ты обыкновенная девушка, а не само­довольная принцесса.

– Я вовсе не самодовольна, – сказала Отем и вздернула подбородок еще выше.

– Одной путешествовать опасно, как ты знаешь.

– Я не верю в дьяволов и чертей, которые обитают на болотах и в лесах.

– Я говорю не об этом, – заметил Рейн. – Меня тоже не волнуют черти и демоны. Но встречаются люди из плоти и крови, клинки которых остры; разбойники с большой дороги и прочие ночные грабители; они ждут счастли­вого случая, когда появится одинокий путник. И горе ему или ей, если их ожидания не оправдаются.

– Ха! И все же в темноте или при свете мы идем своими тайными путями. И бесцельное шатание в лесах Ноттингема среди ноттов и енотов не притупило остроты моих ощущений. У меня все в порядке, сэр Гардиан.

Онемев на мгновение, Рейн обдумал услы­шанное, затем сказал:

– А ты осторожна и подозрительна, мне нравятся эти качества как в мужчинах, так и в женщинах. И все-таки женщине опасно путеше­ствовать без сопровождения.

– Повтори-ка еще раз.

– Опасно… – он вздохнул и крепко сжал губы.

– Ты довольно часто бросал меня одну, так часто я вполне осознаю опасность… Барри.

Рейн заговорил так, будто не слышал ни слова.

– А ты знаешь, что Уитби за много миль?

– За много миль от чего? Он напряженно улыбнулся.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, Отем. Ты направляешься в Кирклейский скит. Именно о нем сообщил тебе тот рыцарь на доро­ге. Или ты считаешь, что он просто хотел от­махнуться от тебя и твоих вопросов?

– Наверное, он пытался угодить мне, – от­ветила Отем, глядя в другую сторону.

– Наверное, – передразнил Рейн голосом, похожим на брюзжание старой карги. – Ты девица, попавшая в беду, и тебе нужна моя по­мощь. И не говори мне, что это не так!

– Я не нуждаюсь в помощи.

Он раздраженно вздохнул. А Отем, внезапно остановив Гоуст, резко повернулась к нему.

– Подожди-ка… Откуда ты знаешь, что я отправляюсь в Уитби? Я ничего тебе не говори­ла, – ее глаза сузились. – Очередные штучки, милорд Гардиан? Кто ты – барон или герцог?

– Очень странный вопрос!

– Я хочу знать! Кто ты? Говори, сэр Гарди­ан. Почему ты преследуешь меня? И почему у тебя мой фамильный камень? Я видела во сне, что ты держал его в руках. Почему ты не отдашь его мне?

– Это мой камень, – глаза Рейна сверкнули мрачно. – Твой любимый дядя украл его из наших фамильных драгоценностей, драгоцен­ностей Гардианов много лет назад. Не говоря уже о драгоценном камне Жеро…

О том, что все было именно так, Рейну сооб­щила герцогиня Ровена.

– Ага, вот, значит, откуда ты взял фамилию деревенского идиота – Барри Жеро! Умно, ни­чего не скажешь.

Рейн улыбнулся, продемонстрировав пре­красные белые зубы:

– Мы оба умны, не так ли?

– Нет.

Он ухмыльнулся.

Какое-то время девушка молчала, потом за­говорила вновь:

– Ты говоришь, что это твоя фамильная дра­гоценность. Как ты можешь…

Рейн перебил ее вопросом:

– Куда ты сейчас направляешься?

– В аббатство Уитби. Я поговорила в лесу с одним из енотов, и он сказал, что сначала надо попробовать разузнать все в аббатстве, – угол­ки ее губ дрогнули. – Конечно, ты уже выяснил все сам, прежде чем пустился вслед за мной. Какой же ты подлый воришка!

– Я твой защитник.

Отем быстро взглянула на него.

– Защитник? Ха-ха-ха! Ты крадешь мою фамильную драгоценность; заявляешь, что это твоя собственность, что мой дядя украл ее у твоей семьи; а теперь ты хочешь защищать ме­ня, – Отем презрительно фыркнула. – Я считаю несколько иначе: ты задумал присвоить себе мое сокровище, изнасиловать меня, потом жениться и запереть в круглой башне на всю оставшуюся жизнь.

Рейн ухмыльнулся девушке в лицо:

– Мне нравится идея насчет изнасилования.

– Можешь забыть о ней, сэр Гардиан.

– Сэр… – Рейн потер подбородок.

– Ну так как, – Отем бросила пытливый взгляд, – ты рыцарь или нет? Ты участвовал в походах короля Генриха? Ты сражался в битве при Азенкуре? Может, ты только придворный рыцарь или просто откровенный трус?

Рейн испустил протяжный стон.

– Аты – самая вспыльчивая и сварливая женщина, которая рождается раз в столетие, госпожа Отем. Держу пари, ты смогла бы. ус­троить более грандиозную ссору, чем…

На этот раз она не дала ему закончить:

– …Чем устроил ты в гостинице, Барри.

– Прекрати меня называть так. Сейчас я Рейн, и ты прекрасно знаешь это. Или тебе нравится дразнить меня знанием моих секре­тов? Ты и понятия не имеешь об их количестве, женщина!

Внезапно лицо его омрачилось – Рейн поду­мал о том, что был готов убить Отем. Воспоми­нания о том дне, который чуть было не стал роковым, вызывали боль. Но роковым тот день оказался для герцогини Ровены.

Отем испытующе смотрела на спутника.

– Так как насчет камня?

– Ты настойчива. Когда, по-твоему, я отдам его тебе? – прошептал Рейн, и голос его, каза­лось, проник в самую душу Отем.

Она удивленно взглянула на него, гадая, почему он заговорил так тихо и таинственно.

– Что-то подсказывает мне, что это произойдет скоро, – ответила девушка.

– Женская интуиция, – торжественно про­изнес Рейн, подавляя улыбку, – с этим мужчи­на спорить не в силах!

– Так что с камнем?

– Черт побери, женщина! Я отдам его тебе тогда, когда сочту нужным!

Отем холодно заметила:

– Без меня тебе не будет пользы от драгоцен­ности. Ты будешь стремиться жениться на мне и украсть наши земли.

– Наши? – он досадливо отмахнулся, когда Отем решительно кивнула. – Вздор! Какие земли?

– Земли, принадлежавшие Винтер и мне. Я уверена, что у нас есть замок и владения!

Девушка не собиралась рассказывать этому человеку, что у нее есть еще две сестры. И кто знает? Возможно, она никогда не встретится с ними.

Великолепный пейзаж окружал их на протя­жении всего пути: живописные вересковые пустоши сменялись зелеными холмами, по ко­торым бродили пасущиеся овцы, иногда встре­чались одинокие каменные дома. Рейн и Отем тащились рядом, слишком голодные и усталые, чтобы повышать голос в споре.

– Почему ты не подумал о том, чтобы взять немного провизии? – раздраженно спросила девушка, она спешилась, желая дать отдых ноющим мышцам.

Рейн тоже соскочил с Вермильона и присло­нился к большому камню.

– Я решил, что ты наверняка сделаешь это сама. Женщины думают о подобных вещах, мужчины не всегда. Еда – последнее, что приходит на ум.

– Тебе на ум.

– Ага.

Только сейчас Отем заметила в нем какое-то непонятное высокомерие. Упираясь руками в бока, она встала прямо перед ним.

– И как, по-твоему, я должна была запря­тать вкусный суп, что готовила твоя сестра? Суп! Они что, никогда не едят ничего, кроме супа и заплесневелого хлеба?

– Мясо. Ты могла бы взять с собой немного мяса. Его легко завернуть в кусок материи и положить в багаж, что ты везешь. А, посмотри-ка! Вон там ручей – по крайней мере, мы мо­жем напиться.

– Ты мужчина. Иди и поймай что-нибудь на обед. Иди, – приказала Отем.

– Ты снова отдаешь мне приказы, женщи­на? – Рейн выплюнул листочек, который же­вал. – Я пойду охотиться, если ты приготовишь принесенную добычу, – оглянувшись через плечо, он добавил, – разожги костер среди кам­ней, – и зашагал прочь.

Поскольку никакого ответа не последовало, Рейн обернулся, чтобы проверить, выполняются ли указания, и увидел, что Отем разговаривает с каким-то странником.

Человек усиленно жестикулировал, когда Рейн подошел поближе.

– Осенью вереск цветет фиолетовыми и красновато-серыми цветочками, – путник сно­ва зашагал по дороге, он казался уставшим и жалким. Подняв костлявый палец, он помахал им в воздухе. – Если налетит сильная неждан­ная гроза, идите на свет гостиницы и поднимите тост за мое здоровье.

– Кто это был? – спросил Рейн, останав­ливаясь рядом с Отем, наблюдавшей, как чело­век в лохмотьях шел к развилке дорог.

Девушка пожала плечами:

– Понятия не имею. Ты знаешь его?

На лице Рейна отразилось удивление, и он сердито проворчал:

– Если бы я знал его, зачем бы стал спраши­вать у тебя?

Отем вскочила на лошадь.

– Я еду в гостиницу, о которой он говорил. Возможно, я найду там комнату на ночь.

Открыв рот, Рейн смотрел ей вслед. Опять она исчезала – это говорило не в его пользу ни как сопровождающего, ни как рыцаря. Рейн подозвал Вермильона и вскочил в седло.

– Я поеду с тобой. У меня еще есть пара монет, – сказал он, нагнав девушку.

– Замечательно, – бросила Отем, направ­ляя Гоуст через пастбище к грунтовой дороге. – Почему ты не сказал раньше, что здесь есть гостиница? Я умираю от голода!

– Я тоже, – сказал Рейн, не отрывая взгля­да от округлых форм спутницы.

Рейн и Отем ждали, пока принесут еду. За­каз состоял из ветчины в сладком соусе с отвар­ными овощами, поджаристого черного хлеба и сливового пудинга.

Устроившись в гостиничном зале для еды, Отем возобновила прерванный разговор.

– Почему ты выдавал себя за деревенского идиота? И почему ты напал на меня, когда я хотела сходить к ручью?

Она откинулась на спинку стула, ожидая ответа.

Прожевав кусок хлеба, щедро смазанного маслом, Рейн глубоко вздохнул, вытер рот и заговорил:

– Причина, по которой я переодевался, до­вольна проста: я не хотел, чтобы ты узнала ме­ня. Ты подумала бы, что я один из людей Дрого, и не позволила бы мне отправиться с тобой на поиски сестры, – он не сводил взгляда с губ цве­та дикой розы. – Я хотел пойти с тобой, потому что получил поручение защищать тебя. Ричард действительно желал тебе только добра, поэто­му поспешно назначил меня на эту должность.

Он не сказал о том, что Элизабет тоже проси­ла его защищать девушку. Отем не верила ему. Рейн продолжал:

– Это случилось как раз перед тем, как его убили.

– А другой поступок? – Отем выпрямилась, чтобы взглянуть ему прямо в лицо, и искала в глазах Рейна признаки обмана.

– Это объяснить немного сложнее… Я на­бросился на тебя, причем, заметь, очень осто­рожно, чтобы увести тебя от места нашего ноч­лега. Я заставил тебя искать безопасность в бо­лее людном месте, потому что, видишь ли…

– Почему же?

– Потому что в ту ночь вокруг нашего лаге­ря рыскали негодяи.

Отем изумленно заморгала.

Принесли еду, и девушка обратила внимание на то, как Рейн реагировал на соблазнительные формы служанки, расставлявшей на столе блю­да. Отем нахмурилась:

– А почему они рыскали, и кто бы это мог быть?

Она откусила аппетитной розовой ветчины и в восторге закатила глаза.

– Дрого и его люди. Я хотел, чтобы ты быст­ро ушла оттуда, – он тоже начал с кусочка вет­чины, мгновенно растаявшего во рту. – Очень хорошо, – он положил в рот еще один кусок. – Просто великолепно!

Отем перестала жевать. Она снова присталь­но рассматривала крепкие мускулы Рейна и его красивое мужественное лицо.

Рейн почувствовал этот взгляд.