24

Мерси читала дела о двух пропавших женщинах, которые выудил для нее Казик, а затем бранилась с тугодумом-продавцом, опознававшим сумочки.

Шесть. Эта цифра не давала ей покоя.

Когда Мерси пришла в тренажерный зал, щеки ее пылали от злости. Мерси сердилась на Камалу, которой в тот вечер приспичило пить злосчастные коктейли. Но больше всего на себя – за то, что не поторопилась с гипнозом и отправкой наброска. Если бы она сделала это раньше, то информация просочилась бы в газеты и на телевидение, и, возможно, Ронни Стивенс продолжала бы преспокойно работать в своем ювелирном магазине. Мерси изнемогала от чувства вины, оно будто застряло в горле и причиняло невыносимую боль. А теперь выясняется, что Похититель Сумочек напал еще на трех женщин! Всего шесть. Пора дать волю гневу!

В воскресенье "качалка" пустовала. Посмотрев на себя в большое зеркало на стене, Мерси увидела недовольную женщину с хмурым лицом, с взъерошенными и влажными от пота волосами. Она надела на голову спортивную эластичную повязку. "Ты толстая глупая неудачница!"

Мерси залезла на велотренажер и поставила тридцатиминутную программу с самым большим сопротивлением. Вытирая пот со лба, она чуть ли не стоя раскручивала педали. Через восемь минут Мерси уже крутила их сидя, и оставшиеся двадцать две минуты грозили пыткой. "Мучайся, дура! Хорошо! Так тебе и надо!" Физическая боль изгоняла душевную. Мерси работала до изнеможения. Через полчаса она сползла с велосипеда, с трудом держась на одеревеневших ногах. "Правильно! Учись страдая и учись страдать!"

Мерси легла на скамейку и сделала отжим лежа. Она отдыхала не больше полуминуты между каждым из трех сетов. Сердце бешено стучало, словно у маленькой испуганной птички. Мерси вспомнила, что именно так оно колотилось у крапивницы, вынесенной ветром из гнезда. Она нашла бедняжку в высокой траве и принесла ее домой, согревая ладонями, и крохотное сердечко почти разрывалось под ее средним пальцем. Ночью птица умерла, и Мерси сделала ей гробик из небольшой коробки, но так и не успела похоронить: мама спустила трупик в унитаз.

Мерси вообще не везло с животными: ее собака наглоталась собственной шерсти и отдала Богу душу, коты постоянно сбегали и не возвращались, попугайчики не выживали и месяца в клетке, а хомяк постоянно кусался. Опуская и поднимая штангу, Мерси подсчитывала все эти неудачные попытки завести питомца и остановилась на цифре двенадцать. Больше она не могла сделать упражнение ни разу.

"Вставай, жалкая неудачница! Надо работать!"

Едва Мерси снова взялась за штангу, как услышала чьи-то голоса за дверью. Повернув голову, она увидела в зеркале Майка Макнолли и трех полицейских, его приятелей. Они входили в зал, беззаботно болтая и смеясь, поигрывая мускулами и размахивая полотенцами. После их появления атмосфера сразу изменилась. Мерси с ужасом подумала, как безобразно сейчас выглядит. Словно со стороны она увидела свое потное тело, поношенную одежду, растрепанные волосы... Настроение ее еще ухудшилось. "Черт!"

Мерси постаралась выкинуть все это из головы и не обращать на мужчин внимания. Она уставилась на железяку, приближавшуюся к ее лицу. Руки ныли, а кожа на ладонях горела под кожаными перчатками.

– Здорово, Мерси!

– Привет, ребята!

– Может, подстраховать?

– Не надо!

И она опять попыталась отвлечься, углубиться в собственный мир. "Игнорируй их!" Ей безумно нравилось ощущать над собой большой вес, она выполняла все движения медленно и верно, чтобы сполна насладиться тяжестью. Десять следующих упражнений дались ей без особого труда, но все же восемьдесят фунтов – немалый вес для женщины среднего телосложения. С каждым подходом Мерси чувствовала себя все слабее и слабее.

Она добавила еще несколько дисков. Сто фунтов! Теперь штанга скользила намного медленнее, боль в руках усилилась, но Мерси снова дотянула до десяти. Закончив и присев на скамейку, она слышала, как капельки пота падают на обивку. Тяжело дыша, Мерси мысленно решала, на сколько же увеличить сейчас. На тридцать пять или сорок фунтов?

В итоге она выбрала тридцать пять, чтобы казаться сильнее коллегам-мужчинам. И тут же устыдилась собственного решения. Она внешне игнорирует их, но почему же тогда так и норовит посмотреть на них украдкой, в зеркало? Да и они то и дело поглядывали на Мерси. Вдруг полицейские громко засмеялись, явно обсуждая ее. Майк опустил глаза, будто сожалея о произнесенной шутке. Мерси была готова провалиться сквозь землю и вновь вспомнила те мерзости, что говорил Фил Кемп, все его прикосновения и непристойные жесты.

"Береги силы! Не сдавайся! Не думай о неприятном!"

Мерси вернулась в исходное положение и начала поднимать штангу. Сделав пять повторов, она поняла, что десять не осилит. Максимум шесть. Пот тек по губам, мышцы разрывались на части. Держа гриф на полпути, Мерси не могла вернуть штангу на стойку. Но гордость не позволяла опустить ее на грудь и передохнуть. В поле ее искаженного от напряжения зрения появился белокурый Макнолли, бывший любовник, похожий на викинга. Он поднял штангу и закрепил ее на стойке. Мерси едва дышала, будто получила мощный удар под дых. Затем она почувствовала, как Макнолли вновь опускает штангу и помогает ей закончить сет. Мерси продолжала выталкивать вес, но, конечно, в этот раз без Майка не справилась бы. Скрежет металла отдавался тяжелым гулом в ушах. Наконец упражнение было закончено.

Мерси знала, что на нее смотрят, слышала, как Майк хвалит ее, ощущала его руки, помогающие ей встать. Перед глазами плыли разноцветные круги, постепенно превращавшиеся в яркие звездочки, почти как в мультфильмах, когда персонажа огреют молотком по голове.

– Слышала, в окружном суде будут разбирать дело о "коробке с запахом"?

– Это чудесно, Майк. – Мерси едва понимала, где находится.

– Уверен, ее утвердят как действенный метод. А через сотни лет ни один суд не сможет без этого обойтись. Хорошая коробка и отличная ищейка – залог успеха. Они мой ответ современным высоким технологиям. Мы собираемся запатентовать изобретение и заработать миллионы. Не знаю только, как назвать. Может, "Ящик Истины от Майка"?

– Удачи тебе.

– В голове прояснилось?

– Ага...

– Тогда возвращайся к снаряду!

– Ни за что на свете.

– Значит, уступи место другим.

– Нет, я лягу снова.

– Стало лучше?

– Да.

Мерси легла, с трудом сдерживая прерывистое дыхание. Грудь тяжело вздымалась, сердце неистово колотилось. Майк ушел. Она осталась наедине с белым потолком, огромным зеркалом и гулом в ушах. Глаза застилала красноватая пелена.

Постепенно успокоившись, Мерси на несколько минут задремала. Она проснулась от звука мужских голосов и звона металла. Ее ослепил яркий свет тренажерного зала. Мерси приподнялась, огляделась и сладко зевнула. Мышцы казались набухшими и окаменелыми. У скамьи все еще валялись диски для штанги.

Она с усилием поднялась, собрала утяжеления и разместила их на специальных подставках. Затем, с трудом переставляя ватные ноги, снова побрела к велотренажеру. Забравшись на сиденье, Мерси решила в этот раз выбрать программу полегче, но и не самую простую.

В течение минуты Мерси гордилась собой и своей силой. Она знала одно важное правило: можно добиться чего угодно, если очень постараться. За свою жизнь Мерси поняла, что только упорная работа приносит плоды.

"Твоя сила воли сдвинет земной шар!"

И тогда она усложнила программу. Теперь было даже труднее, чем в начале тренировки. Усилие – двигатель. Усилие – боль. Боль – сила!

Мерси взглянула на себя в зеркало. Н-да, бледна как смерть. И так же страшна! Краше в гроб кладут!

Она подумала о Хессе, о его умении сосредоточиться на главном, не упускать ни малейшей детали, экономить время. Мерси по-настоящему завидовала собранности и дисциплинированности своего напарника. И она, пожалуй, никогда не забудет выражение лица Хесса, когда тот увидел окровавленный капот машины Ронни Стивенс. Мерси почудилось, что на нее смотрят самые мудрые и грустные на свете глаза. Тим походил на Линкольна. Но при этом он казался униженным и оскорбленным, будто Похититель Сумочек не просто убил очередную жертву, а отнял что-то принадлежавшее лично Хессу. И тогда Мерси разозлилась на напарника, ведь теперь ей приходилось слишком многое с ним делить. Однако как приятно восхищаться кем-то, на чьем месте не хотел бы быть!

Хватит думать! Тридцать минут на велосипеде выбьют дурь из головы и вдохнут силу в мышцы!

Мерси забрала кобуру с рабочего места, купила еды в забегаловке и отправилась к себе, в довольно неприглядный особнячок, принадлежавший некогда владельцу большой апельсиновой рощи, которая окружала его. Рощу давным-давно вырубили под постройки, и от нее осталась только пара акров вокруг дома Мерси. Особнячок выкупил друг ее отца и теперь сдавал задешево.

Стены здания обветшали, водопроводные трубы гудели, а гараж кишел ядовитыми пауками каракуртами. Обычно их называют "черными вдовами" из-за смертельных укусов, наносимых самкой своему избраннику сразу после оплодотворения.

Дом находился в самом конце длинной грязной дороги, испещренной выбоинами зимой и очень пыльной летом.

Земля в этом месте была плодородной, на ней прекрасно разрослись сильные красивые деревья, окружавшие дом Мерси сплошной зеленой стеной.

Мерси привлекала низкая цена ренты, нравился запах апельсинов, витавший в воздухе, и очень устраивало отсутствие поблизости соседей. Она могла разгуливать по двору в одном нижнем белье, оставлять окна и двери распахнутыми и включать музыкальный центр на полную мощность. А по утрам на веранде прыгали солнечные зайчики, и местные бродячие кошки, развалившись, поигрывали хвостами в теньке и вылизывали свои шерстки до блеска.

Иногда Мерси выходила за пределы своих "владений" и смотрела, что происходит в округе. Обычная картина: спокойные мексиканцы, работающие на крупную цитрусовую компанию, собирали фрукты.

Этот день мало отличался от других. Мерси заметила одну самую бойкую кошку, пока отпирала дверь. Она собрала пакеты с едой и вошла в дом. Вообще ей многое нравилось в кошачьих повадках, хотя она никогда не привязывалась к какому-то определенному животному.

Дом сильно прогрелся, поэтому Мерси, открыв настежь все окна и двери, направилась в спальню. Стащив с себя липкие майку и лифчик, она бросила их на пол. Кобуру с оружием Мерси положила рядом с кроватью – здесь они находились в нерабочее время. Мерси нравилось иметь в доме оружие, по крайней мере по одному экземпляру в каждой из комнат: это придавало ей уверенности. Привычку хранить пистолет под рукой она унаследовала от отца, стремившегося к покою и безопасности в своем доме. К тому же оружие составляло часть игры, делающей жизнь Мерси интересной.

И снова она вспомнила лицо своего напарника. Похититель Сумочек отнял что-то важное не только у Хесса, но и у нее самой. Мерси больно кольнула мысль: все их действия по большому счету бессмысленны. Им уже не вернуть убитых женщин. Единственная их цель – спасти потенциальных жертв, схватив преступника.

Сумка, напичканная человеческими внутренностями, переливающимися на солнце, была оставлена для того, чтобы поставить полицейских на место. Убийца словно говорил: "Может, вы и найдете меня, но появятся другие убийцы, еще более жестокие и беспощадные! Они начнут плодиться со страшной скоростью, преследуя ваших детей".

К чему же тогда работа полицейского? Копы беспомощны, они не в состоянии искоренить все зло мира. Отец нередко повторял, что полицейский решает лишь одну проблему из миллиона, поэтому всегда нужно знать, ради чего стоит рисковать жизнью, а ради чего – нет.

Конечно же, отец Мерси, мягкий и пассивный человек, был не готов ставить на карту свою жизнь. Он даже с собственной женой не мог справиться.

Мерси слушала сообщения на автоответчике. Сначала звонила Джоан Кеш – осведомиться, как идут дела. Вторая весточка – от милого старичка-папы, который посетовал на слабое здоровье матушки, крайне беспокоящее его. Одно из сообщений пришло от Майка: "Ты в порядке? Выглядела неважно в зале. Может, выпьем как-нибудь кофе?" Видимо, он позвонил сразу же после выхода из "качалки". Порой Мерси совсем не хотелось знать о чувствах других людей. Нет, она понимала и уважала чужие эмоции, но в данный момент плевала на них.

Она набрала номер Хесса.

В трубке раздавались долгие гудки. Никто не ответил. Тогда Мерси оставила сообщение: "Привет, Тим. Ничего срочного, просто хотела поговорить. Перезвони, если появится желание". Любопытно, где он? На пляже или на очередной химиотерапии? Мерси представила себя на месте своего напарника. Каково же это – прожить почти семьдесят лет и надеяться протянуть еще хотя бы год? Каково просыпаться утром и быть готовым умереть в любой момент?

Почему Хесс столько раз женился и разводился? И не завел детей? Зачем вдруг в его возрасте и состоянии взялся за дело о Похитителе Сумочек? Мерси было интересно размышлять о Хессе, потому что он очень отличался от нее самой. Хесс говорил о том, как важно уметь разгадывать мысли и ощущения людей. Что ж, тогда она начнет с него.

Наверное, не так уж сложно понять чувства Хесса, ведь он простой человек. Конечно, Макнолли тоже кажется простым в общении, пока не узнаешь его получше. На самом деле он похож на маленького капризного ребенка, который требует внимания на празднике в честь своего пятого дня рождения. Он кричит своим тоненьким голоском: "Я, я, я, мое, мое, мое!"

Мерси вдруг почему-то резко стало не хватать Майка – он мог болтать часами, и время, проведенное с ним, тянулось медленнее. Она скучала по его красивому профилю и голубому свету, отражавшемуся на щеках, когда он смотрел телевизор. И их утомительные горячие игры в постели – по ним она тоже скучала, хотя и не любила поддаваться искушениям...

Однако Мерси не собиралась слушать Майка каждый вечер, не хотела стать его постоянной женщиной и приемной матерью его ребенка, совершенно не думала о помолвке и тем более о браке. И тогда она порвала с ним. Из-за этого Майк стал почти ее врагом. Майк, казалось, готов был спустить всех своих собак на Мерси, хотел доказать ей, что добьется успеха со своим "Ящиком Истины". Черт! Он мелко мстил Мерси за холодность, сдержанность и замкнутость, поэтому и сказал колкость в кафетерии. И в зале. Мерси покраснела от гнева.

Зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос Хесса.

– Как раз размышляла о тебе, – сказала Мерси. – Я хотела узнать... ну... что ты думаешь о сегодняшнем утре?

– Я надеюсь получить отпечатки пальцев из салона.

– Я тоже. Вообще-то я имела в виду немного другое. Каково тебе после увиденного? Справился?

– Не совсем. Я сразу вспомнил, как потрошат оленей в Айдахо. Вспарывают живот, и кишки вываливаются сплошной тяжелой массой. Как жутко он поступил с Ронни!

– Шесть сумочек, Хесс. А значит, шесть жертв.

– Знаю. Невольно начинаешь задумываться, откуда же берутся такие ублюдки? Это ведь жестокость и подлость в крайнем их проявлении.

– И откуда же они берутся?

– Уверен, они рождаются порочными. Воплощением зла. Подобная теория не слишком популярна в наши дни, но я искренне в нее верю.

– Говорят, монстрами становятся, а не рождаются.

– А я не согласен. Я не в состоянии понять парня, который похищает и убивает женщин, хранит их тела и рассовывает внутренности по сумочкам. Нет и снова нет. Что движет им, кроме абсолютного зла?

– Для нас это не имеет значения, Хесс, – ответила Мерси.

– Конечно, ты права.

– Но пораскинуть мозгами любопытно.

– Да. Сразу на память приходят уроки психологии в колледже.

– Политики, например, тоже интересуются подобными вопросами.

– И писатели.

– Священники.

– Точно, Мерси.

– Да, некоторые парни с первого своего дня – отъявленные мерзавцы.

– Обычно я не доверяю тому, что кажется слишком простым, стараюсь не быть категоричным. Но в нашем деле все действительно очевидно. Нужно верить своим глазам. Похититель Сумочек – чудовище, и общество в этом не виновато.

– Слушай, Хесс, а что, если я заеду?

Воцарилось непродолжительное молчание, достаточное для того, чтобы пошатнуть веру Мерси в правильность своего решения.

– Было бы замечательно! – наконец ответил Хесс. – Правда, у меня в холодильнике хоть шаром покати.

– Я возьму что-нибудь поесть.

– У гаража есть свободное место для твоего автомобиля.

25

Приняв душ, Мерси переоделась в чистую одежду. Ей хотелось выразить симпатию Хессу, и, остановившись у кафе, Мерси долго думала, что бы взять человеку, проходящему курс облучения и химии. И как у него с аппетитом? В результате она набрала всего: молочных коктейлей, картошки фри, гамбургеров, пирожков, салатов и луковых колечек.

Мерси немало удивилась, заметив, как чисто и аккуратно в квартире ее напарника. Дом Хесса совсем не походил на вечный сарай Майка.

Они сели в гостиной на разные концы большой синей тахты, положив на кофейный столик пластиковые контейнеры с едой. Хесс включил телевизор. Окна были открыты, и Мерси видела из комнаты бледный песчаный пляж, темнеющий в сумраке океан и черное небо, усыпанное звездами. С улицы раздавались голоса, смех и звук роликовых коньков. А в отдалении шумели волны, так, словно кто-то налил газировку в бокал со льдом.

Мерси приступила к трапезе.

– Так на чем мы остановились в нашей беседе? – спросила она.

– На зле, кажется.

– Я никогда не размышляю о смысле и происхождении зла. Я просто считаю, что говнюков надо наказывать. Чертовски вкусные гамбургеры!

Взглянув искоса, она удостоверилась, что Хесс тоже ест.

– И вправду ничего, – сказал он.

– Ты правильно питаешься?

– Да, приходится соблюдать диету после операции. А раньше жрал что попало.

– Почему ты не растолстел? Ведь алкоголь куда калорийнее любой пищи.

– У меня быстрый обмен веществ.

– И тридцатилетний стаж курильщика.

– Пятидесятипятилетний.

– Какой же ты тогда старый!

Хесс ел молча, явно не желая продолжать эту тему.

– У меня тоже очень строгая диета, – призналась Мерси. – Если честно, я обожаю готовить, но только не для себя одной. Перехватываю то, что под рукой.

– Но ты же получаешь приличную физическую нагрузку.

– Да, я частенько хожу в зал. Боже мой, мы сейчас похожи на типичных калифорнийцев! Обсуждаем, кто что ест и как качает мышцы! Каждый свой отпуск я провожу в Мэйне. Папа начал брать меня туда еще совсем маленькой девочкой. Так вот, люди там живут совсем иначе. Упомянешь о стиле жизни, и тебя примут за ненормального.

– Я всегда недолюбливал это словосочетание.

– И я тоже. А еще все слова с "кибер". Я пообещала себе, что никогда не буду употреблять их.

– Или виртуальный.

– Фу! Дерьмо полное! Это все реклама, запудривание мозгов! Тебя убеждают, как важно и современно идти в ногу со временем, и в итоге вынуждают покупать очередную дребедень. Меня тошнит от подобной ерунды. Какой коктейль будешь: ванильный или шоколадный?

– Шоколадный.

– Хорошо, у меня их целых два.

– А ванильных?

– Ни одного. – Мерси засмеялась, и ей стало еще веселее от звука собственного смеха. – Помнишь, как Изма спросил, не хочу ли я воды со льдом, а затем сказал, что нет ни того, ни другого? Вот пижон!