Поздним вечером второго дня я оказался перед мостом через Южный проток - трехпролетным бревенчатым настилом на каменных опорах. А к следующему утру добрался до следующего моста через тот же проток, сделавший петлю. Однопролетного и целиком каменного.
      И здесь, у этого моста, начала чувствоваться война.
      Сначала ко мне поплыл запах дыма - слабый, но едкий, словно от обугленной кожи, от сожженных, но недогоревших шкур зараженных животных. И всепроникающий, подобно магическом туману, наполнившему Фритаун.
      Стук копыт по каменному мосту эхом отдавался в утреннем воздухе. Других звуков не было - ни птичьих трелей, ни даже комариного писка.
      За мостом дорога начала петлять и пошла на подъем, к темневшим впереди холмам. Которые, как я знал, находились уже во владениях самодержца.
      Очередной порыв ветра с юга принес все тот же отвратительный запах золы и обугленных шкур. За каменным мостом тянулась утрамбованная глинистая дорога, на которой копыта Гэрлока оставляли четкие отпечатки. Ночью прошел дождь, поэтому темно-красная глина и бурая трава за обочинами оставались влажными.
      Но сейчас над головой раскинулось безоблачное синее небо, обещавшее один из тех ясных осенних дней, какие больше напоминают о лете.
      Неожиданно тишину утра нарушил отдаленный крик стервятника. Впереди и чуть справа от меня, над гребнями трех холмов, кружили две черные птицы.
      Моя рука потянулась к посоху.
      Гэрлок хотел пить, и я свел его с дороги вниз, к узкой песчаной полоске на берегу спокойной реки. Маленькая черепашка, глазевшая на нас с полузатонувшего бревна, плюхнулась в воду и была такова. Я спешился, бросил поводья на седло и предоставил Гэрлоку возможность самостоятельно утолить жажду.
      Крики стервятников вновь привлекли мое внимание, причем на сей раз они раздавались ближе. Закрыв глаза, я чувствами потянулся к птицам.
      Сначала ощущения заполнились тем, что находилось поблизости. Я воспринимал Гэрлока, жующего траву, и даже, кажется, почти улавливал ее цвет. А потом... Ощущение того, что дальше, за ближними холмами находится что-то или кто-то, было навязчиво тревожащим. Сосредоточившись, я послал свои чувства за реку, за холмы, туда, где кричали птицы.
      ...Темнота и светящаяся трава, и голубоватая сталь...
      Солдаты префекта. Ждущие впереди.
      Я обратил чувства назад, на оставшуюся позади дорогу из Галлоса, и обнаружил там еще больше тьмы и еще больше стали. Очередной отряд скакал в Кифриен, что должно было повлечь за собой новые потери с обеих сторон. А мне, как всегда, несказанно повезло - войска префекта находились и спереди, и сзади.
      Открыв глаза, я огляделся. Позади расстилалась уже знакомая бурая равнина, на востоке маячили слегка припорошенные снегом скалы Малых Отрогов. Далеко на западе сливались с серыми тучами могучие Закатные пики.
      У меня уже созрело решение повременить с Закатными Отрогами - по крайней мере до тех пор, пока мне не удастся достаточно узнать о Кифриене и самодержце.
      Я отдохнул, поел и тронулся в путь. По мере приближения к вершине первого за мостом холма аллюр Гэрлока сделался легче и быстрее. Сразу за гребнем находилась известняковая плита, разделенная пополам чертой с двумя надписями: "Галлос" - с одной стороны и "Кифриен" - с другой. Правда, рядом с надписью "Кифриен" кто-то нацарапал череп.
      Направив чувства вперед, я не уловил ничего живого, кроме двух стервятников.
      А дорогу и дальний склон холма на протяжении целого кай покрывал похожий на снежный покров густой слой белого пепла.
      Оба стервятника с шумом захлопали крыльями и поднялись в небо.
      У кромки пепла Гэрлок, в чем его трудно было упрекнуть, резко остановился. Я постарался успокоить пони поглаживанием и ласковыми словами.
      Посох мой оставался холодным, и впереди не ощущалось никакой опасности. Равно как и ничего живого.
      Но я знал, что в этот белый пепел превратились мужчины и женщины, кони и деревья, трава, птицы, насекомые и даже осенние цветы.
      Я снова погладил пони по холке и натянул поводья.
      У подножия холма запорошенное пеплом пространство закончилось так резко, словно кто-то провел там разграничительную черту. Дальше стелилась осенняя трава и торчали чахлые кусты. Дорожная глина снова сделалась влажной.
      Громкий крик стервятника напомнил о том, что впереди меня ожидает подобное же зрелище. Если не худшее.
      Некогда - об этом свидетельствовали остатки изгородей - склоны холмов возделывались. Несколько раз я приметил торчащую из кустов или травы печную трубу - все, что осталось от крестьянского дома.
      Теперь местность оказалась заброшенной и запущенной, однако сады еще не совсем одичали. Яблони как были высажены, так и стояли ровными рядами, а пространства полей еще не полностью заросли сорняками.
      Перебираясь с холма на холм, я все отчетливее ощущал белую угрозу.
      На западе продолжали сгущаться тучи.
      В конечном счете я оградил себя щитом, но не для обеспечения невидимости. Любой Мастер хаоса без труда обнаружил бы искривление световых потоков. Мое ограждение должно было при необходимости отразить направленный на меня поток энергии.
      Стервятники продолжали оглашать окрестности пронзительными криками.
      Уже пополудни я добрался до вершины самого длинного холма. Падальщики, насколько мне удавалось определить, кружились над следующим. Мысленно я потянулся в том направлении.
      Схватка, очевидно, закончилась, ибо все солдаты были спешившимися, а их кони - стреноженными или привязанными к кольям.
      Среди воинов выделялась белая светящаяся точка - маг хаоса.
      Меня отнюдь не прельщала возможность изобразить из себя героя, сразившись с десятком солдат и чародеем. Правда, солдаты едва ли могли вступить в бой с невидимым противником, но с магом дело обстояло иначе.
      Стремясь уяснить свое положение, я распространил чувства во все стороны насколько мог... и результаты меня отнюдь не порадовали. По мосту через Южный проток скакал отряд из сорока всадников, но главное - по дороге катилась волна мутной, болезненной белизны. У меня не было сомнений в том, что это карета Антонина. Где находился Мастер хаоса в тот миг, когда я перенастроил фонтан, мне известно не было. Но сейчас он, скорее всего, спешил по моим следам.
      Моя левая рука потянулась к посоху... и отдернулась. Мои пальцы обдало жаром еще до того, как они прикоснулись к черному лоркену. Впереди меня определенно ожидала опасность.
      Обстоятельства снова не оставляли мне выбора. Два десятка усталых солдат и неизвестный чародей, конечно, представляли угрозу, но явно меньшую, чем многочисленный свежий отряд во главе с могучим мастером хаоса.
      Что делать - было совершенно ясно, только меня это совсем не радовало.
      Я снова попытался прощупать чувствами пространство передо мной. Что-то впереди определенно пугало моего пони, но у меня возникло лишь ощущение огня, жара, являвшегося непременным свидетельством наличия хаоса.
      Я щелкнул поводьями и взялся за посох.
      Позади меня слабое эхо разнесло звуки рога. Мне оставалось лишь порадоваться столь замечательному стечению обстоятельств. В прекрасный солнечный день - самый подходящий для пикника или прогулки верхом - я находился посреди дороги между двумя недружественными отрядами, при каждом из которых имелся маг.
      Я перевалил гребень холма и стал спускаться вниз.
      Внизу более двух десятков вооруженных солдат деловито обшаривали лежащие на земле мертвые тела. Двигались они как-то не по-людски, словно машины, из чего можно было заключить, что на сей раз победа досталась людям префекта.
      - Хасмин! - послышался зычный голос. - Живо по коням. Чародей говорит, что к нам приближается вооруженный человек! Дерес! Нершел! Проверить холм!
      Двое бойцов вскочили в седла и двинулись мне навстречу, вверх по склону.
      - Где должен быть этот малый?
      - На самой вершине или близко.
      - Нет там никого! Пусто!
      Я осторожно свернул с дороги на поросшую травой обочину, надеясь, что трава заглушит стук копыт и скроет следы, слишком заметные на мягкой дорожной глине.
      Один из солдат проехал совсем рядом со мной. Тем временем командир послал еще пятерых всадников на дорогу с приказом проверить, нет ли там отпечатков копыт.
      К сожалению, не все среди них были оболваненными хаосом идиотами.
      Я продолжал двигаться навстречу отряду. Маг, воспринимавшийся мною как пятно белого света, сидел на коне, вероятно, тоже белом, в тени сосны, рядом с человеком, выкликавшим приказы.
      Гэрлок подал голос.
      - Что это? - встрепенулся кто-то из солдат.
      - Тихо! - шикнул я на пони. - Тихо!
      Мы продолжали спускаться по склону параллельно дороге. Неуклонно приближаясь к магу, хотя меня вовсе не тянуло познакомиться с ним поближе.
      - Идиоты, он проскользнул мимо вас. Свернул с дороги. Осмотреть траву, на ней должны остаться следы!
      Тем временем я поравнялся с оравшим на своих людей коренастым офицером. Рядом с ним оставались двое верховых солдат. На двух других лошадях сидели двое пленников с завязанными глазами и связанными за спиной руками. При моих слабых навыках обращения с силами гармонии я считал себя решительно неспособным чем-либо им помочь, но все же поймал себя на том, что разворачиваю пони прямо по направлению к офицеру.
      - Он повернул к тебе, - донесся из-под сосны невозмутимый голос.
      - Он едет сюда!
      Офицер выхватил меч, оба подчиненных последовали его примеру.
      Стычка оказалась короткой. Мне пришлось лишь нанести посохом удары по запястьям троих вояк, которые так меня и не увидели. Удары не слишком сильные, но для столь пропитанных хаосом людей даже прикосновение моего посоха было нестерпимо. Я вырвал поводья лошадей пленников из рук державшего их солдата и пуганул вражеских коней. Они понеслись прочь, унося своих седоков.
      Я достал нож и попытался разрезать узы пленников. На это ушло немало времени, поскольку резать веревки сидя в седле, если ты при этом не можешь нормально видеть, - не такое простое дело.
      Послышалось шипение, и по моему щиту растеклась ударившая в него струя пламени. Я тут же окружил щитом и тех двоих.
      - Держитесь спокойно.
      Ответом на мой шепот было невразумительное мычание. А что еще скажешь, если во рту кляп?
      - Хармин! Схватить ублюдка!
      Снова послышалось шипение, и еще одна огненная струя отскочила от моих щитов.
      Слегка задев ножом запястье женщины, я в конце концов разрезал прочный шнур и вложил нож ей в руку.
      - Твоего товарища тебе придется освобождать самой, - выпалил я, срывая повязку с ее глаз. - И не пугайся. Я друг, но ты не можешь меня видеть.
      - И не думала пугаться, - даже не отдышавшись, проговорила та. - Я не какая-то бестолковая клуша.
      Свободной рукой она уже успела вырвать изо рта кляп.
      Больше всего мне хотелось пуститься наутек. Однако Белый маг поджарил бы пленных в одно мгновение.
      И, чтобы этого не случилось, мы - горный пони и столяр-недоучка, вооруженный одним лишь посохом, - бросились в атаку.
      Сила удара была ужасной. Жар хаоса едва не смял и не обрушил на меня мой собственный щит, но он устоял и сейчас. Я пустил Гэрлока галопом - его копыта выбивали дробь на травянистой земле - и выхватил посох, надеясь, что ослабевшие колени все же удержат меня на подпрыгивающей конской спине.
      - Где он? Где?
      - Удирает!
      - Кто удирает?
      Снова послышалось шипение огня. Посох отклонил пламенную струю, но мне с трудом удалось удержать его в руках.
      - Эй, да что происходит?!
      - Ты видел? Ты это видел?
      - Забудь про чародея! Не дай удрать пленникам!
      - Да где они, эти пленники?! Куда запропали?!
      Чуть ли не кубарем скатившись по склону, я несся прямо на мага. Посох я держал наготове.
      Белый конь развернулся, и очередная огненная стрела столкнулась с моим посохом. Вспышка ослепила меня. Я едва не вылетел из седла. А когда пришел в себя, то увидел, что на земле лежит одетый во все белое человек. Мертвый. На моих глазах лицо его обратилось в обгоревший череп, а потом и кости начали распадаться в пепел.
      - Колдун! Черный маг! Вот он!
      Мои щиты не выдержали последнего столкновения, и теперь все галлосцы прекрасно меня видели.
      - Джернан! Пленники!
      Меня била дрожь, голова раскалывалась, к горлу подступала тошнота, однако мне удалось направить Гэрлока обратно к дороге.
      - Беритесь за луки! - орал кряжистый офицер. - Стреляйте, недоумки!
      Каким-то образом мне удалось восстановить щит и пропасть из виду. Пущенные наугад стрелы не достигли цели, но я понимал, что мои беды на этом не кончились. Едва ли Антонин оставит гибель Белого мага без внимания. Что же до солдат самодержца, то неизвестно, обрадует ли их появление поблизости Черного мага.
      Голова моя трещала, задница ныла, глаза горели, в ушах звенело, а глотку жгло желчью. Я изобразил-таки из себя героя, освободил двух пленных и - скорее всего - переполошил всех Белых магов в Кандаре.
      Всю вторую половину дня я скакал без остановки.
      С запада наползли тучи.
      Холмы сделались выше, хотя еще не превратились в настоящие горы. Дорога шла почти ровно, по ущельям и лощинам.
      Задолго до заката я свернул с тракта к полупересохшему ручью, возле которого сохранились редкие пучки травы, и нашел выступ, не просматривавшийся ни с дороги, ни с холмов. Гэрлок был расседлан, вьюки сняты, спальный мешок разложен, но, прежде чем провалиться в сон, мне все же достало ума установить охранные чары и щит, о каком я читал, но каким до сих пор никогда не пользовался. Он не делал нас невидимыми, а лишь маскировал окружавшую нас гармоническую ауру. От обычных солдат он бы не оберег, но мог сбить с толку Антонина. К сожалению, укрыть себя и от глаз, и от магии одновременно я не мог.
      Проснулся я в темноте, разбуженный раскатом грома. Хотя в небе и громыхало, дождь пока не зарядил.
      Звон в ушах пропал, но руки дрожали, да и головная боль не унялась. После того как мне удалось доползти до ручья, попить и обмакнуть голову в прохладную воду, боль и дрожь малость поубавились. Я скормил голодному пони две фуражные лепешки. Подкрепившись сухими фруктами, снова уснул.
      Задолго до полудня я вновь оседлал и навьючил Гэрлока, и мы опять выбрались на дорогу.
      На потрескавшейся глине виднелись отчетливые следы кареты.
      LIX
      В каком-то смысле ехать следом за чародейской каретой было легче, чем сознавать, что Антонин находится у меня за спиной. Правда, я до сих пор сомневался в том, что ему вообще известно о моем существовании. Посещали меня и другие, довольно беспокойные мысли: а что если Антонину попросту наплевать на все, что я натворил? Или, хуже того, я, сам того не сознавая, сыграл ему на руку?
      Обо всем этом стоило поразмыслить. До сих пор Антонин лишь мельком видел мое лицо в переполненном питейном зале трактира и никогда не слышал моего имени. Вполне могло статься, что никто так и не связал все случившееся в Фенарде с действиями какого-то недоучки-столяра. Несомненным для него являлось лишь одно - в Галлосе, а теперь и в Кифриене кто-то упорно укреплял гармоническое начало. Кто-то настолько сильный, что смог совладать с Белым магом.
      Правда, как мне это удалось, я так и не понял. Непонятным оставалось и другое - почему Антонин не пустился в погоню за убийцей своего сотоварища?
      Спустя некоторое время я оказался в Малых Отрогах, среди скалистых возвышенностей, а около полудня спустился в тесную сухую лощину. Пони двигался легко и быстро, едва касаясь земли. Даже странно - местность вокруг была дикая, а земля под ногами - на удивление ровная. В лощине, между густыми зарослями можжевельника и огромным белесым валуном, я остановил Гэрлока, решив сделать привал.
      Пони заржал.
      Я пригляделся к валуну, на первый взгляд ничем не отличавшемуся от многих других торчавших по краям лощины камней, и по коже моей пробежали мурашки. Взгляд в другую сторону, на зеленеющие можжевеловые кусты привел к тому же результату. Что-то здесь было не так.
      Закрыв глаза, я сосредоточился.
      Оказалось, что в действительности ничего этого не было. Ни можжевельника, ни валуна - и то и другое представляло собой лишь иллюзию, которая скрывала дорогу - прямую, как стрела, вымощенную белым. Она проходила по ущельям, связывая Рассветные и Закатные Отроги.
      Сколько же этих проклятых трактов проложили древние Мастера хаоса? Видимо, таким образом они связывали воедино и скрепляли свою империю зла. Но неужели иллюзия могла сохраниться со столь давних времен?
      Пораскинув мозгами, я решил, что последнее совершенно не обязательно. Дорога и впрямь пережила века, но она была настоящей, а вовсе не иллюзорной. Что же до морока, то его вполне мог навести проехавший по дороге Антонин. Этот малый, похоже, поспевал повсюду.
      Я принялся искать следы кареты, но ничего подобного не обнаружил. Скорее всего, Мастер хаоса сумел их уничтожить. Стирая следы и создавая иллюзию, он явно стремился не допустить, чтобы кто-то обнаружил его тайную дорогу.
      Я улыбнулся и щелкнул поводьями.
      - Поехали.
      Сам тракт, пусть его и использовали злые силы, никакого зла в себе не таил, а ехать по нему было легко и удобно.
      Ночь мы провели в Малых Отрогах, в ущелье по соседству с малой речушкой.
      После заката грозно, словно колеса кареты Антонина, загрохотал гром. За завесой северных облаков вспыхивали молнии, выхватывая из мрака контуры дальних гор.
      Впрочем, несмотря на грозу, ночь стояла теплая, так что поднявшийся ветерок был только кстати. Я сбросил плащ, стянул сапоги и, расстелив свой спальный мешок, улегся поверх него в штанах и рубахе.
      Гром так и не заставил тучи пролиться дождем, а со временем небо расчистилось, и над головой, как крохотные лампы, зажглись звезды. Такой ясной ночи мне не случалось видеть со дня высадки во Фритауне.
      Разбудил меня - так мне, во всяком случае, показалось - настоящий прилив света. Красный шар солнца как будто не поднялся над горизонтом, а просто вспыхнул на небосводе.
      Не имея причин медлить, я двинулся вперед и вниз, под уклон. Теперь каждый шаг Гэрлока поднимал с сухой дороги красноватую пыль. По мере приближения к Кифриену местность приобретала все более обжитой характер. Дикие заросли на склонах уступили место садам и виноградникам. Деревья росли двух видов - сучковатые оливки с маленькими бледно-зелеными листочками и какие-то незнакомые мне фруктовые, на раскидистых ветвях которых висели зеленоватые плоды, а темные листья выглядели бы, наверное, глянцевыми, не будь они покрыты осенней пылью.
      В отличие от северных княжеств, дома в Кифриене были в основном белыми, но этот цвет не имел ничего общего с магической белизной хаоса и объяснялся нанесенной поверх камня или дерева штукатуркой.
      На следующем перекрестке моему взору предстало с полдюжины домов, включая маленькое строение с большим козырьком над крыльцом.
      Приметив перед ним загорелого мальчугана - ростом примерно мне по пояс, с лохматыми черными волосами, я остановился и спросил:
      - Не скажешь, где я могу напоить свою лошадку?
      - Вода есть, только отведи своего пони за дом, вон туда, - он указал рукой за левый угол, крикнул: "Баррабра! К нам путник!" и убежал.
      Я двинулся к углу дома, но неожиданно замер. Там затаились люди несколько солдат с обнаженными мечами. В них клокотал страх, однако они не желали сознаваться в этом даже самим себе. Ни вступать в схватку, ни убегать мне не хотелось. Несколько мгновений я стоял с поводьями в руках, гадая, что же предпринять, а потом потянулся назад и взял посох. Другого оружия у меня не было, даже мой нож так и остался у освобожденной кифриенской пленницы.
      - Эй, за углом! - голос мой прозвучал громко и уверенно. - Неужто вы не понимаете, что, будь у меня желание причинить вам зло, я просто изжарил бы вас на месте?
      Двое бросили мечи и пустились наутек. Один покачал головой. Самый здоровенный продолжал размахивать мечом, однако так неуклюже, что становилось ясно - он отнюдь не Мастер клинка.
      Короткий взмах посохом, и меч, со звоном ударившись о стену, упал в грязь.
      - Оставь его там, - устало промолвил я. - Мне только и надо было, что напоить лошадь.
      - Но ты... ты чародей... - пробормотал мускулистый темноволосый малый в линялых белых штанах и сандалиях.
      - Кто тут говорит о чародеях? И кто поднял такой шум?
      Обезоруженный мною здоровяк уставился на человека, появившегося у меня за спиной.
      Я обернулся.
      Подошедший был в сапогах и бледно-зеленом мундире - такие я видел на пленниках префекта. И меч он выхватил ловко, не то что давешний неумеха.
      - Кто ты такой? - строго спросил меня солдат.
      - Столяр-краснодеревщик, имевший несчастье попасть в немилость к префекту Галлоса.
      - Не больно-то верится.
      К сожалению, он был прав - я бы на его месте тоже не поверил.
      - Ладно, не буду темнить. Я с Отшельничьего, и вышло так, что мне пришлось несколько поубавить в Фенарде хаос и приумножить гармонию. А это, похоже, восстановило против меня всех Белых магов.
      - Звучит ненамного лучше, - промолвил воин. Однако нападать не решился, видимо, дожидался подмоги. А вот я ничего дожидаться не стал: сплел щит, пропал из виду и, будучи невидимым, выбил его меч. После чего появился снова.
      Ошеломленный солдат замер с разинутым ртом, и прежде чем успел его закрыть, я вернул ему оружие. По правде сказать, эти игры уже успели мне надоесть.
      - Чего ты хочешь? - спросил он, слегка побледнев. Но меч вложил в ножны.
      - Найти кое-кого, с кем был знаком, - ответил я, поднимая посох, на который воин, похоже, до сих пор не обращал внимания. А теперь обратил и побледнел еще пуще - стал белее стены.
      - Ты ищешь черноволосую женщину, владеющую мечом лучше любого мужчины?
      Я никогда не думал о Кристал подобным образом.
      - Ищу двух, но одна и вправду черноволосая, отлично владеет любым клинковым оружием. Черноглазая, с белой кожей... Проклятье!
      Я резко обернулся ко второму мужчине, который бочком подбирался к своему мечу, лежавшему почти у меня под ногами.
      - Стой на месте и не трогай оружие.
      Оружие он трогать не стал, но и на месте стоять - тоже. Он пустился наутек.
      - Мне что, опять сделаться невидимым? - просил я молодого солдата.
      Он покачал головой:
      - Нет. Нет, господин. Но если ты с Отшельничьего, я обязан доставить тебя к субкомандующему. Таков приказ. Она распорядилась...
      - Она? Субкомандующий?
      - Она ведает обучением солдат боевым искусствам, но у нее есть и множество других обязанностей. Может быть, для такого мага, как ты, это и неудивительно, но о ней ходят легенды...
      Меня это и впрямь не удивляло - достаточно было вспомнить, как ловко разрезала она яблоко. Или о том, что к концу обучения не уступала в поединках даже Гильберто.
      - Этот путник поедет с нами в Кифриен, - заявил воин вооруженным людям, снова начавшим собираться вокруг. - Раз он вышел к нашему посту, мы, во исполнение приказа, должны доставить его к субкомандующему. Я, Шерван, буду сопровождать его лично. Вместе с Пендрилом.
      Остальные разомкнули круг.
      - Ты напоишь коня, Баррабра даст тебе что-нибудь перекусить, и мы отправимся в путь, - сказал Шерван, обращаясь уже ко мне.
      - С этим не будет сложностей?
      Он покачал головой:
      - Никаких. И прошу прощения за то, как мы тебя встретили. Прошло слишком много времени...
      - Много времени?
      - Прежде у нас охотно принимали выходцев с Отшельничьего, но теперь мы видим их очень редко.
      Я кивнул, понимая, что и в этом замешан Антонин.
      Гэрлок громко фыркнул, напоминая об обещанной ему водице.
      - Что угодно? - послышался с крыльца женский голос. Обладательница его стояла в тени навеса, и я мог разглядеть лишь довольно пышную фигуру.
      - Это Баррабра, - пояснил Шерван.
      - Мне надо напоить мою лошадь.
      - Эго лошадь? - рассмеялась женщина.
      Я тоже улыбнулся:
      - Видимо, все-таки лошадь, раз сумела перенести меня и через Рассветные, и через Малые Отроги.
      Шерван одарил Баррабру многозначительным взглядом, а когда я повел Гэрлока под уздцы в обход дома к корыту с водой, последовал за мной.
      - ...А галлосцы не прекращают вторгаться, - говорил между тем Шерван. - Мы никогда не вступаем в схватку, если не имеем преимущества, и, как правило, они теряют троих своих бойцов за каждого нашего. Гористый рельеф помогает нам держать оборону...
      Я перевел взгляд с припавшего к лохани Гэрлока на сгущавшиеся над Малыми Отрогами темные тучи. Они казались мне неестественными, однако мои познания в магии были слишком ограничены, чтобы судить об этом с уверенностью.
      - Эти тучи...
      - ...А кроме нее - только та метательница ножей...
      - Какая метательница?
      - Но ты, кажется, спрашивал про тучи.
      - Про тучи потом. Расскажи про метательницу.
      - Такого умения метать ножи я отродясь не видывал. Да и насчет туч... Раньше у нас таких туч не бывало, со...
      - Меня интересует метательница!
      - ...Как говорят, со времен великих Белых магов. А метательница лучше нее просто быть не может. Трусливые галлосцы - до того, как они все превратились в бешеных псов, - лишь завидя черного коня, бежали сломя голову, зная, что от ножей и меча этой парочки не спасешься. Других таких бойцов не сыскать.
      Меня так и подмывало задушить добродушного Шервана, однако это намерение осталось неосуществленным. Гэрлок тем временем закончил пить, и я выудил для него из седельной сумы последнюю оставшуюся от Бреттелевых припасов фуражную лепешку.
      - Ух ты! Как это у тебя получается?
      - Что?
      - Корм для лошадки. Ты берешь его прямо из воздуха. В жизни не видел ничего подобного. Бьюсь об заклад - даже Великому Белому Магу такое не под силу.
      Я вздохнул, потому как позабыл о том, что сумы прикрыты щитом. Не хватало еще, чтобы этот словоохотливый малый раззвонил всюду о моей способности творить еду из ничего.
      - Не из воздуха - из мешка. Просто он припрятан.
      - Ну конечно, припрятан! Впрочем, как будет угодно почтенному магу.
      - Когда мы отправимся в Кифриен? - чуть ли не в отчаянии спросил я.
      - Пендрилу нужно привести своего коня, а тебе - подкрепиться перед дорогой. Поставь своего пони в тенечек и пойдем поедим.
      Я сделал глубокий вздох.
      - Ладно. Пойдем поедим, но за обедом ты побольше расскажешь мне про метательницу ножей.
      - Эй, Шерван! - послышался голос Баррабры. - Хватит молоть языком! Дай бедному магу перекусить. Нам всем, между прочим, тоже хотелось бы с ним потолковать.
      На ведущих к каменной арке в задней стене здания ступенях появилась женщина. Как я и предполагал, она оказалась пышнотелой, а ее длинные и светлые, в отличие от коротких черных волос Шервана, кудри были заколоты за ушами зелеными гребнями.
      - Ну конечно, Баррабра тут всем заправляет, и ей охота все знать, продолжал тарахтеть молодой воин.
      - Шерван, умолкнешь ты наконец?!..
      Молодой человек улыбнулся и пожал плечами.
      Он завел меня в просторную, прохладную конюшню, в которой занятым оказалось лишь одно стойло.
      - Можешь поставить своего пони куда угодно, - сказал Шерван, - но имей в виду: Паббло далеко не всегда дружелюбен к другим лошадкам.
      Приняв предупреждение к сведению, я разместил Гэрлока подальше от драчливого Паббло, причем ни расседлывать его, ни закрывать стойло не стал. На тот случай, если мне придется спешно уносить ноги.
      - Ну наконец-то, - сказала Баррабра, когда Шерван сопроводил меня в длинное полутемное помещение, где стоял огромный стол, а по обе стороны от него - две массивные лавки без спинок. Сервировку составляли пустые миски с ложками.
      За столом сидела разномастная компания: паренек, совсем юная девушка со светлыми, как у Баррабры, волосами, двое очень молодых солдат и пожилая женщина.
      Обернувшись на звук моих шагов, она окинула меня сомневающимся взглядом.
      - Не больно-то этот парнишка похож на мага.
      - Бабушка!
      - Не похож!
      - Я своими глазами видел, как он достал лепешку для своего пони прямо из воздуха! - пылко воскликнул Шерван.
      - Эту козявку с копытами ты называешь лошадью.
      - Этот пони ужас какой смышленый, - подал голос мальчуган, встретивший меня первым. - Вот бы мне такого...
      - Пора начинать трапезу. Давно пора. Садись... нет, не туда. Подай магу стул.
      Шерван с поклоном предложил мне место во главе стола. Наверное, я должен был отказаться, ведь место по праву принадлежало командиру, однако от растерянности плюхнулся на указанный стул.
      Место справа от меня пустовало. Слева сидела светловолосая девушка.
      В комнате воцарилось молчание. Я мысленно поблагодарил магистру Трегонну, вдолбившую-таки в мою башку, что жители Кифриена веруют в Единого Бога. Все взгляды обратились ко мне, и я нараспев произнес:
      - Во все времена мир был полон хаоса, но задача людей, взыскующих блага - обратить хаос в гармонию. Да исполнимся мы волей содеять это. Да обретем силу творить добро и противостоять злу.
      Я склонил голову, позабыв, какими словами заканчивается эта краткая застольная молитва.
      - И да поможет нам Бог! - произнес за меня Шерван.
      - И да поможет нам Бог! - повторили остальные.
      - Надо же, а говорит, как взаправдашний маг, - громко промолвила пожилая женщина.
      - Хорошо сказано, - подхватил один из солдат, - не совсем обычно, но хорошо.
      Аромат пряностей наполнил столовую еще раньше, чем в дверях появилась Баррабра с подносом, на котором красовалась здоровенная кастрюля. Поставив кастрюлю перед бабушкой, толстушка удалилась на кухню.
      - Подай к баранине подливу. Ты не забыла?
      Баррабра принесла подливу, два огромных свежеиспеченных каравая, а вслед за ними - кувшин и поднос со щербатыми кружками. После этого она уселась за стол лицом к лицу со мной. От нее сильно пахло чесноком, но почему-то это не было неприятно.