Золотая серия фэнтези - Магия Отшельничьего острова (Отшельничий остров - 1)

      Возле Пэрлота появилась все та же худощавая, со шрамом на щеке, служанка. Точнее, худощавым оставалось ее лицо, а вот живот под передником заметно округлился, показывая, что девица не ограничивалась простым кокетством.
      - Что еще подать, мастера?
      - Для Лерриса соку, а мне налей еще пива, - распорядился Пэрлот, вручая ей свою массивную кружку.
      - ...Самодержец уже показала, на что способна, расправившись с мятежниками из Фритауна...
      - Я так понимаю, что префекту лучше бы избегать столкновений с Кифриеном? - вежливо поинтересовался я.
      Джирл прокашлялся:
      - У Галлоса славная история, и самодержцу следует чтить ее и признавать исторические границы...
      - Он хочет сказать, - пояснил с усмешкой лысеющий Ферральт, - что префекту следует вернуть владения, утраченные Галлосом в незапамятные времена, а заодно, коли получится, прибрать к рукам и другие земли.
      - Ферральт, - рассердился Джирл. - Я сказал именно то, что хотел.
      - Он входит в число советников префекта, - шепнул мне на ухо Пэрлот.
      - А что, у самодержца все бойцы женщины? - спросил я.
      - Нет, только лучшие.
      На стол со стуком опустились кружки.
      - Вот сок и пиво. С вас два медяка.
      Я вручил служанке монеты. Пэрлот удивился, но возражать не стал.
      - Женщины воюют варварски, - сказал Растен.
      - Он хочет сказать, - опять не удержался от пояснения Ферральт, - что женщины не лезут в драку почем зря, а вступают в бой, лишь когда уверены в победе.
      - Как та, насчет которой жаловался Торман?
      - Черноволосая, которой самодержец дала чин в обход его кузена?
      - Может мне кто-нибудь что-нибудь объяснить? - спросил я, сделав большой глоток.
      Растен бросил взгляд на ухмыляющегося Ферральта, и тот, пожав плечам, сказал;
      - Торман женат на моей сестре. Кузен его, тоже Торман, поступил на службу к самодержцу, потому что бывший префект... Впрочем, это долгая история. Короче, молодой Торман был в очереди на чин подкомандующего, когда эта женщина, командир малого отряда, проделала какой-то фокус с водой и одолела фритаунских мятежников, не потеряв ни единого бойца. Самодержец отдала ей пост, на который Торман уже губу раскатал, и тот со злости вызвал эту особу на поединок, да еще и оскорбил. Они сразились, и чертова баба отсекла ему руку вместе с мечом. От самодержца он получил пенсию - и предостережение.
      - Неужто правда? - спросил я, желая узнать больше.
      - Чистая правда, - встрял в разговор Джирл. - Эта сука - с Отшельничьего. Но самодержец - сама такая же стерва, и ей на все наплевать. Примет на службу хоть демона, лишь бы ее бойцы хорошо дрались.
      Над столом повисло молчание.
      - Леррис, - нарушил его Пэрлот, - не расскажешь ли ты нам, как это тебя занесло в наши края?
      - Можно сказать, что волей Отшельничьего, - промолвил я, отхлебывая из кружки и пытаясь сообразить, как бы и правды не выложить, и без вранья обойтись.
      Все взоры обратились ко мне.
      - Я уже говорил Пэрлоту, что, оставив ученичество, хотел обосноваться во Фритауне, но тут старый герцог рассорился с Отшельничьим. В отместку чародеи наслали такие дожди, что луга превратились в болота. Потом старый герцог умер, а от всяких колдунов во Фритауне стало не продохнуть.
      Это было не более чем преувеличение, но у меня слегка скрутило желудок.
      - Колдуны, мятежники, работы нет... Короче говоря, я навьючил на пони весь свой скарб и отправился восвояси.
      - А откуда ты родом и почему забрался так далеко? - осведомился Джирл.
      Я пожал плечами:
      - У меня нет удостоверения от гильдии, так что по закону я - всего лишь подмастерье. Хрисбарг оказался слишком мал, чтобы там нашлось дело для еще одного ремесленника, ну а Хаулетт и вообще Монтгрен... вы их видели?
      Все, кроме Джирла, рассмеялись, а я, пока этот малый снова не спросил, откуда я родом, продолжил;
      - Пробовал я пристроиться и в Джеллико, но там без бумаженции с печатью и носу на улицу не высунешь. Что оставалось делать бедному подмастерью? Как бы ты поступил на моем месте? - свой вопрос я адресовал Дерилу.
      - Наверное, как и ты, - отправился бы в Фенард. Но как тебе удалось перебраться через Рассветные Отроги?
      - С превеликим трудом. Я мерз как собака, потому как не мог позволить себе останавливаться на тамошних постоялых дворах... - сказав это, я ощутил некоторую неловкость, хотя не вымолвил ни слова лжи. Мне ведь действительно приходилось сторониться трактиров, хотя и не из-за пустого кошелька. - К счастью, обошлось без сильных снегопадов, но мне все равно пришлось ждать, пока караван расчистит дорогу.
      - А как ты попал в Джеллико? - спросил Растен.
      - Кому что-нибудь принести? - встряла служанка.
      - Мне ничего, - ответил Пэрлот.
      - И мне ничего, - сказал я.
      - А мне еще кружечку...
      - Мне тоже...
      - А я повременю...
      - Да, так насчет Джеллико... мне повезло. Я повстречался со странствующим целителем, у которого было в Джеллико дело. И он взял меня с собой.
      Джирл угрюмо припал к массивной коричневой кружке.
      - А где ты выискал чертеж того стола, который смастерил для Райсона? задал вопрос Пэрлот.
      - Нашел в книге Дормана, но внес в него несколько изменений. Чтобы получилось то, что было нужно Райсону.
      - Вот ведь хитрюга, - хмыкнул Ферральт. - Но как бы то ни было, способ крепления ты придумал интересный. Не против, если я тоже его использую?
      - Пожалуйста, хотя ты наверняка можешь найти и лучший. Я-то работал в спешке.
      Это было чистейшей правдой. Дядюшка Сардит тоже не одобрил бы подобной торопливости.
      - А с чего тебе взбрело в голову мастерить детский столик? полюбопытствовал Растен.
      - Да в общем-то из-за Бострика. Я понял, что у парня есть чутье, и мне захотелось дать ему что-нибудь такое... ну... - Я развел руками, надеясь, что меня поймут. И мастера поняли. Даже угрюмый Джирл медленно кивнул.
      - Возможно, и нам стоило бы уделять больше внимания такой работенке, заметил Дерил. - Некоторые вельможи неплохо платят за игрушки и детскую одежонку, так почему бы и не за мебель? Я слышал, будто бы в Хаморе есть даже миниатюрный дворец.
      Девица грохнула тяжелые кружки на стол с таким стуком, словно приложилась к столешнице киянкой.
      Я покосился туда, где сидели подмастерья. Они держались непринужденно, и Бострик, похоже, чувствовал себя в их компании как рыба в воде. И болтал без умолку.
      "...И вот без конца... толкует о волокнах, волокнах и опять о волокнах... о том, что дерево надо чувствовать так, будто ты видишь его насквозь... а меня порой оторопь берет, потому как кажется, будто он и вправду может..."
      "...да они и не такое... все могут... на то и мастера..."
      - По медяку с каждого, почтеннейшие, - произнесла служанка резко.
      - А много еще ты набрал заказов? - с деланным безразличием спросил Джирл.
      - Да всего ничего, мы ведь только встаем на ноги. Есть угловой комод, сундук для приданого и пара скамей.
      - Заказы будут, - сказал Пэрлот. - Вессель твоей работой не нахвалится.
      - Мы стараемся...
      Я заметил, что на улице уже стемнело.
      - Мне пора, - заявил я, поднимаясь со стула. - Дестрин хворает, да и пони своему я корму не задал...
      - Может, чуток задержишься? - пробурчал Джирл.
      Я чувствовал, что при всей своей неискренности и недружелюбии он и вправду хотел меня задержать.
      - Рад бы, но не могу.
      - Ладно, может, в следующий раз мы узнаем о тебе побольше, - сказал Пэрлот.
      Я кивнул, хотя рассказывать больше, чем уже выложил, не имел ни малейшего желания.
      Направляясь к выходу, я задержался возле компании Бострика, сказал ему, что он может оставаться здесь, и, не дожидаясь ответа, двинулся дальше. Сзади слышались приглушенные голоса:
      "...нормальный парень... ничего страшного...",
      "...больно уж молодой для такого доки..."
      Я вышел на улицу, размышляя о том, не слишком ли много выболтал?
      Небо расчистилось от туч, и теперь его усеивали мерцающие звезды, а над западным горизонтом висел серп молодой луны.
      Вдалеке, в глубине рыночной улицы фонари гостиницы "Рог" покачивались на ветру.
      Джирл. Этот человек вызывал у меня беспокойство. С первой встречи, с того самого дня, когда он осматривал на рынке мои шкатулки.
      Хотя ночь только началась, улицы уже опустели. Добропорядочные горожане большей частью разошлись по домам. В Фенарде к работе приступали с рассветом.
      Я подавил зевок, вспомнив о так и не вычищенном стойле Гэрлока, потер кончик носа и ускорил шаг.
      Но на полпути к перекрестку меня заставило остановиться острое ощущение хаоса, источник которого находился где-то впереди. Я торопливо отступил в темноту, жалея, что со мной нет моего посоха.
      Звуки приближающихся шагов были очень тихими, почти неслышными.
      Я завернулся в кокон невидимости, желая надеяться, что поступаю правильно. Что имею дело с обычными убийцами, а не с Мастером хаоса.
      Двое мужчин осторожно приближались к тому месту, где я только что находился. Воспринимая их не зрением, а только чувствами, я определил, что один из них, постарше, испускает бело-алое свечение. Второй был обычным наемным убийцей, злодеем по природе, но не тронутым магической порчей.
      Осматривая обе стороны улицы, они направлялись в мою сторону. Я, напротив, вышел на мостовую. Жаться к стенам не имело смысла. Увидеть меня они не могли, а вот натолкнуться, заглядывая во всяческие ниши и выемки, это запросто.
      Неожиданно снова послышались тихие шаги. На сей раз со стороны "Втулки".
      Старясь не выдавать себя слишком громким дыханием, я, чувствуя себя беззащитным и выставленным напоказ, снова прижался к кирпичной стене между двумя закрытыми лавками. Надеяться приходилось лишь на щит невидимости нож на поясе вряд ли сможет помочь против обнаженных мечей.
      Вторая пара наемников прошла совсем рядом. Едва они удалились на несколько шагов, я бочком осторожно заскользил в сторону мастерской Дестрина.
      "...исчез... "
      "...вышел из таверны. Я видел..."
      "...как сквозь землю..."
      "...зашел в какой-нибудь дом..."
      Предоставив убийцам строить догадки, я тихонько удалился к дому Дестрина.
      Начал я с того, что задал корму, а потом немного почистил Гэрлока щеткой - чтобы и его успокоить, и самому подумать. Потом, волей-неволей, пришлось взяться за лопату и ведро.
      В мастерскую я вернулся поздно и застал Бострика расстилавшим свою постель.
      - Ну как посидели? - спросил я, отмывая руки в тазике.
      - Замечательно. Только вот ребята говорят, что ты здесь не задержишься. Будто бы ты из тех малых, которых тянет к странствиям. Это правда?
      За столом Бострик явно не ограничился одним пивом, иначе ни за что не посмел бы обратиться ко мне с таким вопросом. Да и еще без обычной нарочитой почтительности.
      - Может и так, - отозвался я, пожав плечами. - Ложись спать.
      Он лег. Я тоже, но заснуть мне не давали мысли об убийцах. У меня не было сомнений в том, что Джирл на их счет каким-то образом осведомлен. Но знать о головорезах - это одно, а подослать их самому - совсем другое. Мечи этих людей воспринимались чувствами одинаково, а это наводило на мысль, что они - из числа людей префекта.
      Похоже, моей спокойной жизни в Фенарде пришел конец. Правда, пока никто не выступал против меня открыто, но это только вопрос времени. К тому же теперь мне придется остерегаться убийц.
      LIV
      Спалось мне той ночью плохо, хотя я и навел всюду, где мог, охранные чары. Мучаясь бессонницей, я встал и перетряхнул свой узкий матрас, обдумывая при этом известные факты. Буквы "Дж." на налоговом уведомлении наверняка означали "Джирл". Этот малый не испытывал ко мне дружеских чувств, и он, как выяснилось в таверне, состоял при префекте кем-то вроде советника.
      Потом, усугубляя мою тревогу, в ночи прокатился громовой раскат. Это был не естественный гром, исходящий из громовых туч, и не рукотворный, вроде порохового взрыва. Хуже того, он не являлся и звуковой иллюзией, какими Мастера хаоса наводят страх на невежественных людей. Такой гром мне доводилось слышать лишь однажды, когда холодная буря пыталась погубить меня на равнинах Кертиса.
      В результате всего этого я ворочался и потел, в то время как за занавеской громко храпел Бострик.
      Правда, в конце концов сон сморил меня. Спал я без ясных сновидений, а коли они и были, то мне не запомнились. Что, возможно, и к лучшему, потому как пробудился я перед самым рассветом. Весь в поту, хотя ночь выдалась прохладной.
      Сбегав в находившуюся на дворе кабинку и умывшись холодной водой, я почувствовал, как понемногу становлюсь человеком. Ну а принесенные Дейрдре фрукты и печенье способствовали этому в еще большей степени. Конечно, можно было бы поесть и наверху, за столом, но по утрам я предпочитал перекусить на скорую руку и пораньше приступить к работе. Особенно в хорошую погоду.
      - Ну почему... почему мне выпало стать учеником человека, который любит вскакивать спозаранку? - ныл Бострик. Выглядел он чуток хуже, чем обычно, однако такие жалобы давно уже превратились в нечто вроде утреннего ритуала.
      - Все только о тебе и толкуют, - заметил он, когда мы взялись за работу.
      - Да? - рассеянно отозвался я, сверяя заготовку комода с чертежом.
      - Ага. Джирл считает, что ты явился с Отшельничьего...
      Я проглотил холодный комок и промолчал.
      - А Дерил думает, будто ты хочешь прибрать к рукам Дейрдре и лавку, а вот Гриззард не видит в тебе ничего особенного и удивляется, что это все так на твой счет раскудахтались.
      Пожав плечами, я допил сок и отставил кружку.
      - А еще Джирл сказал Дерилу, что с этими стульями, ну теми, которые мы смастерили для субпрефекта, еще возникнут проблемы... но какие да почему так и не растолковал.
      Сначала я просто не понял, о чем речь. Что за проблемы могут возникнуть со стульями? А потом, вспомнив, как реагирует на хаос мой посох, поежился. Упрочивая и без того сильное гармоническое начало черного дуба, я опять, как всегда, не подумал о возможных последствиях.
      - Эй, ты в порядке?
      Я мотнул головой:
      - Все нормально, просто забыл кое-что и только сейчас вспомнил...
      Хотя сундук для приданого Далты был давно готов, я откладывал встречу с Бреттелем. Во-первых, мы были многим обязаны лесопильщику и я не собирался торопить его с оплатой заказа, а во-вторых, серьезный разговор казался мне преждевременным в силу недостаточной подготовленности Бострика. Но теперь, когда меня на каждом углу могут подстерегать убийцы...
      Несмотря на то что никто, кроме Джирла, не выказывал по отношению ко мне открытой неприязни, я чуть ли не физически ощущал поднявшуюся против меня мощную, враждебную силу, природу которой не мог определить.
      Конец лета выдался засушливым и жарким. Травы вокруг Фенарда жухли, а в самом городе просто нечем было дышать.
      Дестрин все еще пытался работать, но вызванные приступами кашля перерывы на отдых делались все длиннее. Теперь он уже не бледнел, когда кашлял. Мертвенная бледность просто не сходила с его лица.
      - Пусть Бострик закончит, - предложил я, когда он, склонившись над скамьей, в очередной раз схватился за грудь.
      - Я только что спустился, - возразил он. - Ты что же, хочешь вообще выставить меня из мастерской? Это моя мастерская, я здесь хозяин, и никакой чужак не будет указывать мне, что да как делать... - сердитую тираду оборвал новый приступ.
      - Выставлять я тебя никуда не собираюсь. У тебя есть Бострик, и он здесь для того, чтобы тебе помогать. Я стараюсь научить его, чему могу, но какой из него выйдет помощник, если ты и впредь будешь пытаться делать все самостоятельно?
      Произнося эту фразу, я слегка подправил разлаженный внутренний порядок его организма, но лишь чуть-чуть. Дестрин был настолько слаб и уязвим, что любое серьезное воздействие могло оказаться для него еще опаснее кашля,
      - Папа, отдохни... - поддержала меня Дейрдре. Всякий раз, когда она заговаривала с отцом, ее голос, за которым таилась внутренняя боль, звучал мягко, но весьма настойчиво.
      - Все вы... заодно. Только и думаете... как от меня отделаться.
      Продолжая ворчать, Дестрин, однако, позволил дочери увести его наверх.
      Едва он скрылся из виду, я отложил рубанок, поманил Бострика и мы осмотрели лавку, над которой наш хозяин пытался работать.
      - Можешь ты довести ее до ума и закончить? - спросил я.
      - Могу, только вот как посоветуешь быть с этим? - Бострик указал на отверстие, сделанное, возможно из-за приступа кашля, в стороне от разметки.
      - По-разному можно поступить. Изменить расстояние между спицами и рассчитать так, чтобы эта дырка пошла в дело, или вставить штырь и зачистить поверхность...
      Бострик нервно облизал губы.
      - Решай сам и берись за дело. Дестрину эту работу не закончить.
      В тот миг я и сам не представлял, насколько точны были мои слова.
      - Леррис! - окликнула меня с лестницы Дейрдре. Голос ее звучал как обычно. Эта девушка, умелая рукодельница и прекрасная хозяйка, обладала сильной волей. Однако за внешним спокойствием я почувствовал настоятельную нужду.
      - Сейчас подойду, - сказал я ей и повернулся к Бострику. - Нам с Дестрином надо кое-что обсудить. Ежели появится покупатель, позвони в колокольчик, и я тотчас спущусь.
      Я проследовал за девушкой наверх, приметив оценивающий взгляд Бострика. Не будь Дейрдре так взволнована, мне бы, наверное, не удалось удержаться от улыбки.
      - Папа... он стонет и не узнает меня, - сказала она.
      Ее работа была отложена на столик у заднего окошка, Пожалуй, сейчас Дейрдре зарабатывала на своем шитье больше, чем ее отец на своих скамьях. И еще больше экономила. Мне хотелось надеяться, что у меня хватит времени сделать Бострика по-настоящему достойным такой чудесной девушки.
      Дестрин лежал на широкой кровати с закрытыми глазами. Дыхание его было учащенным и прерывистым, лицо сделалось землисто-серым, кончики пальцев посинели.
      - Кайрен... где дочурка?.. - едва слышно вымолвил он, открыв глаза.
      - Я здесь, папа.
      - Кайрен... так холодно.
      Когда я проник чувствами в это истощенное, изможденное тело, меня так и обдало сжигавшим его внутренним огнем. Потянувшись к его сердцу, я стал осторожно восстанавливать ритм и кровоток, устранять спазмы и укреплять все, что еще можно было укрепить. Времени на это ушло немало, ибо действовать приходилось медленно и с опаской. Но сколько именно, я не помню.
      - Леррис... Леррис... - прохладная ткань коснулась моего лба.
      Не скажу, чтобы голова раскалывалась, но тупая боль и смертельная усталость не позволяли мне даже шевельнуться.
      - Пить, - хрипло попросил я.
      Дейрдре принесла чашку, и после нескольких глотков я почувствовал себя почти нормально, если не считать легкого головокружения. Поднявшись со стула, я на цыпочках подошел к кровати. Дестрин спал, и лицо его было уже не землистым, а просто бледным. Я кивнул, однако невольно задумался о том, сколько еще времени смогу поддерживать едва теплившуюся в нем жизнь. Особенно памятуя, каких усилий и боли это теперь требует. Глаза мои на миг затуманились.
      - Леррис!
      Я совсем забыл, что Дейрдре стоит рядом.
      - Ты спас его... снова?
      - Да. Хотя не знаю. Не знаю, Дейрдре. Он так страдает.
      Она подняла на меня глаза, и я впервые увидел в них слезы.
      - Сейчас мне удалось унять боль, но надолго ли?
      - Бедный... бедный папа...
      - Не позволяй ему вставать. Скажи, что у него сильная простуда.
      - Как долго?
      Я понял, что она имела в виду.
      - Если он не станет напрягаться и нервничать, можно рассчитывать на полгода, но это только предположение. Он мог умереть и сегодня, но пока противится смерти.
      - Бедный папа...
      В тот же день я за два медяка взял у Райсона внаем фургон, погрузил в него сделанный из красного дуба сундук для приданого, прикрыл одеялом, чтобы получился сюрприз, и повез к дому Бреттеля.
      На пути через Проспект к северной дороге мне пришлось остановиться, чтобы пропустить очередной возвращавшийся из рейда кавалерийский отряд. На последней лошади со связанными за спиной руками тряслась пленница - коротко остриженная светловолосая женщина в зеленом мундире. На волосах ее запеклась кровь, на поясе болтались пустые ножны. Даже в нынешнем состоянии, будучи раненой, она источала внутреннюю гармонию.
      Четыре коня скакали с пустыми седлами. Аура хаоса присутствовала, но на сей раз была слабой, словно отряд истощил ее в схватке.
      Я пропустил всадников, чувствуя еще большую тревогу, чем раньше. Из-за пленницы в зеленом. Ведь на ее месте вполне могла оказаться Ринн или Кристал.
      - Не ждал тебя так рано, - промолвил лесопильщик с привычной ухмылкой. - Я же велел тебе не торопиться.
      - Посмотреть хочешь? - спросил я, оглядевшись по сторонам.
      - Жаль, Далта на рынке. Вещица-то для нее.
      Обеими руками я сгрузил с фургона все еще покрытый одеялом сундук, дал перевозчику медяк и велел ехать домой.
      Лишь когда фургон, с громыханием скатившись под уклон, выехал на северную дорогу, я повернулся к Бреттелю.
      - Ты похудел, Леррис. И вид у тебя загнанный.
      - Мы повстречали отряд... много пустых седел.
      - Ну что ему неймется? - Бреттель вздохнул и покачал головой. Самодержец ведь не вторгается в его владения.
      Я промолчал. Сказать было нечего, кроме того, что солдат в Галлосе, видимо, хватает.
      - Так взглянешь на сундук? - спросил я, желая сменить тему.
      - А как же!
      Стянув одеяло, я наблюдал за выражением его лица.
      Бреттель смотрел на сундук очень долго, а потом, повернувшись ко мне, сказал:
      - Такая вещь мне не по средствам. Это изделие не хуже лучших работ Дормана или Сардита.
      Я нашел похвалу чрезмерной, хотя сундук, пожалуй, мог выдержать сравнение с рядовыми дядюшкиными изделиями. Только такого рода сравнение казалось мне не совсем честным, потому что я мог видеть дерево насквозь, а старые мастера создавали великолепные вещи, обходясь без этого.
      - Она этого не оценит, - добавил лесопильщик, не сводя глаз с сундука.
      - Оценит. Во всяком случае, со временем.
      Наконец он перевел взгляд на меня:
      - Почему ты явился именно сейчас?
      - Попросить твоего разрешения на свадьбу Бострика и Дейрдре.
      - Но почему сейчас?
      - Потому что Дестрин умирает, а мне, возможно, придется спешно уехать, пока еще не слишком поздно. Если уже не слишком поздно.
      - Есть затруднения?
      - Я вижу их целую прорву, - сухо отозвался я.
      - Хотя Бострик уже запросто справляется с лавками для таверн, ты все же мастер...
      - Да какой я мастер?
      Мне показалось, что возразить просто необходимо, однако внутри все сжалось при мысли о том, насколько утверждение Бреттеля близко к истине.
      - Ну... может быть до Пэрлота или Сардита ты и не дотягиваешь, хотя сундук Далты не хуже любой из их работ. Но если говорить о таких ремесленниках, как Растен, Дерил или Ферральт, то они тебе и в подметки не годятся. Это точно.
      - Послушай, - промолвил я, возвращая разговор к своему замыслу, Дейрдре искусная швея и способна прокормиться сама. Конечно, поначалу им придется нелегко, но у нее есть небольшое приданое...
      - Приданое? - переспросил лесопильщик.
      - Я сделал для нее сундук, вроде этого, хотя не такой хороший, и прикопил пять золотых. Это немного, но...
      Бреттель покачал головой.
      - Я понимаю, действительно негусто, однако...
      - Леррис, кто ты такой? Явился невесть откуда, прожил здесь чуть больше года и все это время заботишься о людях, которые тебя даже не родня. Выправляешь дела хворого ремесленника, устраиваешь судьбу его дочки. Я не уверен, что дождался бы такого от своих собственных сыновей.
      Я смутился. А потому промолчал. Да и сказать было нечего - кто занялся бы всем этим, если не я?
      - Нам надо устроить свадьбу поскорее, пока Дестрин может порадоваться, зная, что будущее его дочки обеспечено.
      - А самого-то его ты спрашивал?
      Я покачал головой:
      - Нет. Боялся огорчить.
      - Поеду-ка я с тобой, паренек. Пожалуй, ты прав, тянуть с этим делом не стоит. Спросишь его в моем присутствии.
      Отряхнув опилки, Бреттель сменил кожаный фартук на полотняную рубаху и оседлал черную кобылу.
      В мастерскую мы поехали вместе. На сей раз отряды префекта нам не встречались.
      LV
      Дестрин сидел в кресле. Его бледное лицо вновь приобрело землистый оттенок, но все же не столь мертвенный, как утром.
      - Со мной явился ваш старый друг, - промолвил я, чем и ограничился.
      - Ой, дядюшка Бреттель! - радостно воскликнула Дейрдре. - Как давно мы не виделись!
      - Что, явился отдать дань уважения умирающему? - язвительно промолвил Дестрин.
      - Нет, потолковать о будущем Дейрдре. Она мне не чужая, я ее восприемник.
      - Можешь удочерить ее. Я тебе уже говорил...
      Я положил руку на плечо Дестрина, стараясь его успокоить.
      - Мастер Бреттель имел в виду совсем другое...
      Дестрин откинулся в кресле с видимым облегчением.
      Дейрдре, подняв брови, переводила взгляд с Бреттеля на меня и обратно.
      - Можно мне сесть? - не дожидаясь ответа лесопильщик взял один из простых стульев и уселся на потертое сиденье. - Леррис, садись и ты.
      Но я первым делом выдвинул стул для Дейрдре и подождал, пока сядет она. В конце концов разговор предстояло вести о ней.
      Девушка, нервно облизывая губы, смотрела то на отца, то на нас с Брейгелем.
      - Так что же насчет моей Дейрдре? - резко спросил Дестрин.
      Бреттель покосился на меня.
      Я промямлил:
      - Эээ... мне кажется, что стоило бы поговорить насчет ее замужества...
      - По дереву работать ты дока, спору нет. Но почему тебе взбрело в голову, что и с девушкой... - начал Дестрин.
      - Нет. Я не прошу ее руки, потому что это могло бы навлечь на нее погибель.
      Бреттель аж крякнул.
      А вот Дестрин ничуть не удивился - лишь окинул меня долгим взглядом.
      - Да, ты честный малый. Коли уж у нас пошел такой разговор, то не ответишь ли мне на один вопрос?
      - Если смогу...
      - Постараюсь не спрашивать в лоб. Скажем, так... не был ли твои наставник в столярном ремесле тем единственным мастером, которого почитал сам покойный Дорман?
      Чего-то в этом роде следовало ожидать. Краснодеревщик Дестрин неважный, но чутье на людей у него имелось.
      - Ну... можно сказать - "да".
      - Все верно, - промолвил со вздохом Дестрин. - Стало быть, ты просишь руки Дейрдре для Бострика?
      Девушка охнула и прикрыла рот рукой. Ее испуг и растерянность пронзили мне сердце.
      - Ничего лучшего мне не приходит в голову. Я могу добавить кое-что к ее приданому и к тому сундуку из красного дуба, который для нее сделал, но... Боюсь, скоро мне придется уехать, иначе вам всем не поздоровится. Я хотел бы надеяться, что в будущем... что это обеспечит...
      По правде сказать, мне буквально приходилось выталкивать из себя слова, а глаза затянула какая-то пелена. Собственными руками отдавая Бострику девушку, которая мне нравилась самому, никакой радости я не испытывал.
      Девушка всхлипнула.
      Дестрин выругался, покачал головой, а потом спросил:
      - Она ведь тебе нравится, верно?
      - Верно. От этого еще тяжелее.
      - Ты бы пережил ее?
      - Да, - ответил я, понимая, что он имеет в виду. - Надолго, но лишь в том случае, если уцелею в ближайшие годы.
      - Почему ты просишь за Бострика? - спросил Бреттель.
      - Потому что она мне небезразлична, а я не вижу другого способа защитить ее и дать ей возможность прожить жизнь в благополучии и спокойствии.
      Мастера переглянулись.
      - Леррис, Дейрдре... - теперь голос Дестрина звучал спокойно. - Нам с мастером Бреттелем надо поговорить с глазу на глаз.
      Мы с Дейрдре встали.
      - Папа, дядюшка Бреттель... - Голос девушки тоже окреп. - С вашего позволения мы вас покинем. Нам с Леррисом тоже нужно потолковать наедине.
      Она протянула мне руку и улыбнулась.
      Дестрин воззрился на нас обоих с недоумением, но Бреттель коснулся его плеча и кивнул.
      Я перевел взгляд на девушку. Держалась она довольно спокойно, но под этим спокойствием угадывалась напряженность. Рука об руку мы направились в дальний конец гостиной. Там я остановился, но Дейрдре потянула меня дальше, в свою крохотную комнатенку и лишь там отпустила мою руку.
      И закрыла за собой дверь.
      Я открыл было рот, но Дейрдре приложила палец к моим губам. Я почувствовал, что она дрожит.
      - Я понимаю, что ты вроде как чародей... но... - она набрала воздуху. - Ты мог бы сделать мне больно?
      - Конечно, нет! - отозвался я, не понимая, что означает этот вопрос и почему она закрыла дверь. А едва уловимый запах роз и женского тела напоминал мне о давней ночи, которую лучше бы поскорее забыть.
      - Никогда?
      - Никогда. А что?
      В ответ Дейрдре наградила меня пощечиной, от которой у меня зазвенело в ушах и затуманились глаза. Я заморгал, а проморгавшись, увидел, что она плачет.
      Мне оставалось лишь покачать головой.
      - Неужели ты ничего не понял? - проговорила она сквозь рыдания.
      Понимал я, по правде сказать, немного и не нашел ничего лучше, как снова взять ее за руки. Некоторое время мы стояли молча, а потом она, все еще всхлипывая, заговорила:
      - Я... я ведь не какая-то клуша... все понимаю... и на все готова ради папы... и ради тебя... но ты... ты мог бы спросить... Хотя бы спросить!
      Мне стало трудно дышать. Добрый глупый старина Леррис из кожи вон лез, чтобы устроить будущее девушки, не удосужившись даже поинтересоваться ее мнением на сей счет. Но как раз в этот момент я почувствовал, что внутреннее напряжение Дейрдре спало.
      - Прости меня. Я просто хотел сделать так, чтобы...
      Вместо ответа она обвила меня руками, прижалась ко мне всем телом и припала к моим губам. Мы упали на ее узкую кровать и целовались там довольно долго, пока я, спохватившись и испугавшись, что сейчас потеряю голову, бережно высвободился и отстранился.