Охотник за приданым

Лили отперла дверь и выскользнула из каюты. Глаза тут же защипало от дыма, заполонившего коридор, а в нос ударил едкий запах пороховой гари. Было нечем дышать. Давясь и кашляя, она на ощупь нашла поручни трапа, поднялась по нему и только тогда смогла вздохнуть полной грудью. Корабль сильно накренился, повсюду была вода. Лили с ужасом подумала, что они тонут, но вскоре поняла: дело, к счастью, в другом. Во время боя поднялся сильный ветер, который почти завалил судно на бок и принес с собой проливной дождь.

* * *

Едва увидев вражеское судно вблизи, Мэт осознал, что им придется сражаться. Размеры и огневая мощь противника превосходили «Морской ястреб». Кроме того. «Верный» — а именно так назывался английский фрегат — вез в Америку солдат, а значит, и людей у его капитана вдвое больше, чем у Мэта.

«Верный» стремительно приближался. Даже если бы Мэт решил бежать, чтобы спасти свою команду, это ни к чему бы не привело: британец несся на всех парусах и все равно настиг бы его прежде, чем тому удалось бы добраться до спасительных Багамских островов. Оставалось только одно — принять бой и уповать на удачу.

Первыми рявкнули носовые орудия «Морского ястреба». В ответ «Верный» чуть замедлил ход, развернулся, используя ветер, и дал залп из всех пушек правого борта.

Вражеские ядра сбили часть парусов, превратили бушприт в жалкую кучу обломков и, что самое ужасное, разбили румпель. Потеряв управление, капер беспомощно закачался на волнах, ожидая неизбежного — абордажа. Он последовал почти незамедлительно. Едва позволило расстояние, с борта «Верного» полетели крючья, впиваясь в фальшборт, палубу, деревянные части такелажа; солдаты в красных мундирах налегли на канаты, и корабли стукнулись бортами. В то же мгновение с вант британца на палубу «Морского ястреба» хлынули матросы.

Закипела рукопашная. Прижавшись спиной к сломанной мачте, Мэт отчаянно отбивался от двух наседавших на него солдат. Один из них ранил его в плечо, и правая рука бессильно повисла. Перехватив шпагу левой, он успел заколоть одного противника и увернуться от удара другого, когда новый порыв ветра снова сильно накренил судно, и тот с воплем полетел за борт. Мэт получил минутную передышку и осмотрелся. Дождь хлестал вовсю, а недавно еще спокойное море посерело и покрылось белыми барашками, предвещавшими беду. В этой части Атлантики шторма налетали внезапно, практически из ниоткуда, и сила их была ужасающей.

Корабль опять резко качнуло, на этот раз в другую сторону, и Мэт, не удержавшись на ногах, упал на колени.

Шпага вывалилась из ослабевшей руки и откатилась в сторону. Теперь он был не только ранен, но и безоружен. Его утешало одно: капитан «Верного» слыл как отважным, так и благородным человеком, а значит. Лили ничего не угрожало. Ее отправят домой, в Англию. Увидит ли он еще свою жену? Кто знает…

* * *

Поднявшись, Лили сразу заметила Мэта. Он стоял на коленях, с трудом сохраняя равновесие. Вокруг него кипел бой. Англичане в красных мундирах неуклонно теснили команду «Морского ястреба». Люди яростно защищались, но один за другим падали мертвыми на скользкую от дождя и крови палубу. Начинался шторм. Ветер поднимал огромные серо-зеленые валы, которые с грохотом разбивались о борта сцепившихся кораблей, окатывая и нападающих, и обороняющихся фонтанами соленых брызг. Внезапно Лили увидела, как один из англичан, расправившись со своим очередным противником, шагнул к Мэту. Тот даже не сделал попытки встать, лишь поднял голову, чтобы встретить смерть лицом к лицу. С криком ужаса девушка метнулась вперед и изо всех сил толкнула английского солдата в спину. От удара красный мундир потерял равновесие, упал и заскользил по наклонной палубе, но и Лили, не удержавшись на ногах, последовала за ним.

Мэт уже приготовился встретить нацеленную ему прямо в сердце холодную острую сталь, когда внезапно послышался женский крик, затем мимо, подобно пушечному ядру, что-то пронеслось, и солдат кубарем полетел вниз.

Тот, кто оттолкнул его, еще долю секунды по инерции продолжал двигаться вперед, потом споткнулся об обломок реи и тоже исчез из виду. Лили! В последний момент перед взором Мэта мелькнули золотистые волосы, край платья. И он, забыв о больной руке, что было сил вцепился в него, тщетно пытаясь удержать девушку от падения.

Удар новой волны еще больше накренил судно, пальцы Мэта разжались, и Лили, скатившись к самому фальшборту, судорожно схватилась за мокрый поручень. Ее накрыла следующая волна; когда же она схлынула, поручень был пуст.

Издав вопль ярости и отчаяния, Мэт бросился к борту.

Лили исчезла. Ни секунды не размышляя, он прыгнул в зеленую пучину. Пока хватало сил, он плыл под водой с открытыми глазами. Вокруг царил изумрудный полумрак, сверху доносился приглушенный гул волн, и — никаких признаков Лили. Он поднялся на поверхность, глотнул воздуха, снова нырнул и продолжал погружаться, пока легкие не пронзила острая боль. Внезапно что-то коснулось его лица; он инстинктивно схватил это и тут же понял, что держит в руке густые длинные волосы, какие могли быть только у Лили. С утроенной энергией Мэт подтянул девушку к себе, взял ее под мышки и всплыл вместе с ней наверх.

Волны немного успокоились, но дождь хлестал с прежней яростью, и Мэт с трудом различал очертания кораблей. Заметил ли кто-нибудь, как он прыгнул в воду? Подняться на борт в одиночку, да еще с таким грузом было немыслимо. Но и с посторонней помощью это не представлялось возможным — шел бой, и враг ни за что не упустил бы такую выгодную мишень. Оставалось ждать. Ждать и надеяться.

Прошло не меньше получаса, прежде чем дождь начал стихать и видимость улучшилась. Сначала Мэту показалось, что зрение обманывает его, но нет, приглядевшись повнимательнее, он окончательно убедился в совершенно, казалось бы, невероятном: «Верный» отошел от «Морского ястреба» и теперь ложился на другой галс, направляясь в открытое море. Его капер, окончательно разбитый и истерзанный штормом и врагом, беспомощно качался на волнах в каких-то ста метрах слева. На палубе не было заметно никаких признаков жизни, и сердце Мэта упало. Неужели все погибли? Или их взяли в плен, а судно бросили на произвол стихии? Как бы там ни было, ни судьбы Лили, ни его собственной это не облегчало. Что же делать? Плыть к кораблю и пытаться подняться на борт бессмысленно. Подобный риск был бы возможен разве что во время стоянки — тогда им помогла бы якорная цепь, а так «Морской ястреб» — вернее, то, что от него осталось, — напоминал отвесную стену, взбираться по которой означало верное самоубийство.

Внезапно что-то с силой ударило Мэта в спину, и он едва не захлебнулся. Мозг прорезала мысль об акулах.

Эти воды кишели ими, и несчастных, оказавшихся за бортом, подстерегал ужасный конец. Самым отвратительным было ощущение собственной беспомощности, невозможности не то что спастись, а даже предугадать, откуда последует нападение. Весь человеческий разум, опыт и даже героизм оказывались совершенно бесполезны, стоило двуногому, лишенному жабр и плавников, оказаться в чуждой ему стихии, где безраздельно властвовали акулы. Никакие качества или достоинства не могли спасти его от острых, как бритвы, зубов этих безжалостных хищников, чуявших запах крови за много миль.

Оправившись от удара, Мэт осторожно оглянулся и чуть не вскрикнул от радости. Его страхи оказались напрасными: то, что он принял за акулу, оказалось большим обломком мачты, сбитой одним из ядер «Верного». Более того, на нем остались реи и почти целый парус. Поддерживая Лили раненой правой рукой, Мэт несколькими сильными гребками левой обогнул спасительный кусок дерева и подплыл к нему сбоку; затем, используя в качестве опоры мокрую парусину, взобрался на импровизированный плот и втащил за собой девушку.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться и дать боли в раненом плече немного успокоиться. Лишь после этого он смог перевернуть Лили на живот и перекинуть ее бесчувственное тело через толстый ствол мачты.

Изо рта девушки тут же хлынула вода, и она, не приходя в себя, застонала. Мэт облегченно вздохнул и тяжело опустился рядом. Он сделал все, что мог. Теперь оставалось только ждать.

Шторм прекратился. Ливень перешел в мелкий дождик, море постепенно успокаивалось. Обломок мачты плавно покачивался на волнах, убаюкивая вконец обессиленного Мэта, а умиротворяющий шелест воды под мокрым парусом навевал дремоту. Его веки отяжелели и слипались. Но когда сон уже почти овладел им, внезапно сработала давно вошедшая в плоть и кровь морская привычка принимать все возможные меры предосторожности. «Уж лучше перестраховаться, чем погибнуть», — говаривали старые моряки, и Мэт неоднократно убеждался в справедливости их слов. Держась левой рукой за рею, он отстегнул от пояса нож, осторожно опустился на колени и, превозмогая боль в плече, отрезал от края паруса несколько длинных полос в ладонь шириной. Затем надежно привязал к мачте сначала Лили, потом себя и, лишь закончив эту работу, стоившую ему невероятных усилий, позволил себе закрыть глаза.

Последней его мыслью было, что, если на борту «Морского ястреба» кто-то остался и если шторм не разразится с новой силой, их наверняка заметят и спасут.

Мэт не знал, что единственный человек, видевший, как он прыгнул за борт, был тяжело ранен и лежал в бреду. Не знал он и того, что произошло на корабле с тех пор, как над его головой сомкнулись пенные гребни волн.

* * *

На борту «Морского ястреба» царил хаос. Шторм все усиливался, и немногие оставшиеся в живых были в панике. Они оказались между безжалостным врагом и свирепой стихией. Волны заливали шкафут, то и дело смывая кого-нибудь за борт, судно отчаянно мотало из стороны в сторону, и оно еще держалось на плаву в основном благодаря абордажным крюкам и канатам, намертво привязавшим его к «Верному». И тут случилось непредвиденное.

Воспользовавшись временным затишьем и опасаясь, что шторм может превратиться в сметающую все бурю, капитан «Верного» решил уйти. Это было разумно. Погода в тех местах не поддавалась прогнозам, так что рисковать первоклассным кораблем, который, сцепившись с разбитым американским капером, терял свою маневренность и становился послушной игрушкой стихии, не имело смысла.

Безопаснее было переждать непогоду в открытом море или укрыться в одной из бухт многочисленных Багамских островов. Таким образом остатки команды «Морского ястреба» получили шанс выжить, дотянув до Нассау. Судно практически не слушалось руля, парусов тоже почти не осталось, и измученным людям оставалось только довериться течению и ветру, который, по счастью, им благоприятствовал. Не желая ежесекундно рисковать быть смытыми за борт, а также стремясь укрыться от проливного дождя, они покинули палубу и разбрелись по каютам.

К тому моменту, как единственный свидетель поступка Мэта пришел в себя и рассказал обо всем второму помощнику, судно уже отнесло довольно далеко, и оно было не в состоянии начать поиски. Через несколько дней, когда «Морской ястреб» с огромным трудом добрался до Нассау, о случившемся поведали Дику Марлоу, и тот чуть не свихнулся от горя. Пылкий юноша приказал немедленно отремонтировать корабль и вернуться туда, где капитан Хоук и его жена оказались за бортом, но он недооценил серьезности повреждений. В ответ на все его требования, крики и мольбы на верфи лишь покачали головой и сказали, что «Морской ястреб» сможет выйти в море в лучшем случае через несколько недель. Марлоу был вне себя от горя. За это время Мэта и Лили, если они еще живы, могло унести куда угодно.

* * *

Мэт не знал, как долго их утлый плот плыл по воле волн. Судя по жгучей жажде, прошло не меньше суток.

Лили все еще была без сознания, но дышала ровно, и ее состояние не вызывало у Мэта особых опасений. Он укрыл девушку от немилосердно палящего солнца куском парусины, а сам, спасаясь от жары, время от времени окунался в теплую соленую воду.

И все же ему было за что благодарить господа. Во-первых, они оба остались в живых, а во-вторых, их медленно, но верно несло в сторону Багам. Даже если они окажутся на необитаемом островке, у него есть нож, чтобы добывать пищу, резать хворост и, в случае необходимости, защищаться от диких зверей. Рана болела по-прежнему, он потерял много крови, но природное жизнелюбие и оптимизм не позволяли впасть в уныние.

— Мэт…

Голос Лили был слаб, но она открыла глаза и пыталась пошевелиться.

— Я здесь, дорогая, — отозвался он, склоняясь над ней.

— Где.., где мы?

— Все там же, — вздохнул Мэт, — где-то неподалеку от Багамских островов.

— Мы.., живы?

— Скорее да, чем нет, — улыбнулся он и ласково погладил ее по щеке. — Там, на небе, вряд ли было бы так жарко и так хотелось бы пить.

— Не надо шутить, Мэт, это слишком серьезно… А почему я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой?

— Потому что я привязал тебя к мачте. Себя я тоже привязывал. Только так можно было выжить, ведь ты долго не приходила в себя, а я то и дело засыпал от слабости.

— Понятно…

— Почему ты не послушалась меня. Лили? — сухо спросил Мэт. — Почему не осталась в каюте, как я тебе велел?

Она виновато потупилась и, немного помолчав, ответила:

— Мысль о том, что ты, возможно, ранен и истекаешь кровью, сводила меня с ума. Я.., я хотела помочь.

— И ты помогла мне. Действительно помогла, но едва не погибла сама. Ты помнишь, что случилось?

— Я помню только, как упала в воду… — Внезапно она нахмурилась и пристально посмотрела ему прямо в глаза. — Постой.., почему я не утонула? Как оказалась здесь, на этом плоту?

Молчание.

— Мэт, ты меня слышишь?

— Я прыгнул вслед за тобой, — неохотно ответил он и отвернулся.

— Что?!

— Я прыгнул вслед за тобой, — повторил Мэт. На этот раз слова давались ему легче, словно он уже переступил какую-то невидимую черту или принял нелегкое решение.

Лили была совершенно оглушена услышанным и на какое-то время лишилась дара речи. Чувства переполняли ее, к глазам подступали слезы.

— Спасибо, — после долгой паузы сказала она, но это прозвучало гораздо выразительнее банальной благодарности.

— Ты спасла мне жизнь, и я просто обязан был ответить тебе тем же, — грубовато буркнул Мэт, не желая показывать, насколько он тронут.

Воцарилась тишина. Каждый думал о том, что ждет их впереди. Какое им уготовано будущее, да и увидят ли они его вообще? Как долго человек может обходиться без пресной воды? День? Два? Неделю?..

Мэт знал ответ на этот вопрос, но предпочитал молчать.

13

Рев в ее ушах то накатывал, то откатывал, подобно морскому прибою в непогожий день.

Лили с трудом открыла слипшиеся от соли глаза, но сразу же зажмурилась, ослепленная яркими лучами солнца. Память постепенно возвращалась к ней, и, когда в сознании всплыли события последних дней, она содрогнулась. Однако девушка с удивлением обнаружила, что вместо морской зыби под нею твердая почва. Изменились и звуки.

Сквозь мерный шум волн слышались пронзительные крики птиц. Преодолевая оцепенение, Лили наконец смогла окончательно открыть глаза и приподнять голову.

Картина, представшая ее взору, была прекраснее всего, что она когда-либо видела. Суша! Каким-то чудом мачту, к которой они с Мэтом были привязаны, прибило к одному из семисот островков в районе Багам. Поистине подарок судьбы, особенно если ты уже приготовился быть погребенным в океанской пучине! Вместо этого, Лили лежала на золотистом песчаном пляже, своей первозданной красотой напоминавшем райский уголок. Оглядевшись, девушка обнаружила бездыханное тело Мэта, и ее пронзила острая игла страха.

— Мэт!

Нет ответа.

— Мэт, ты слышишь меня?

Тишина — лишь шум прибоя да громкая перепалка птиц.

Сдирая в кровь пальцы и ломая ногти. Лили попыталась освободиться от стягивавших ее веревок, однако мокрые парусиновые узлы не поддавались. Внезапно она вспомнила, что у Мэта был нож. С трудом дотянувшись до ножен, она завладела спасительным клинком и через минуту была свободна. Затем принялась за Мэта: срезав веревки. Лили перекатила бесчувственное тело на спину и с трудом сдержала крик. Его лицо было мертвенно-бледным, лоб горел.

Но ужаснее всею выглядела огромная открытая рана на плече. Холодная соленая вода кровотечение остановила, но уродливые рваные края выглядели устрашающе. Лили понимала, что необходимо наложить швы, однако под рукой ни ниток, ни иголки. Впрочем, в первую очередь следовало оттащить Мэта подальше от воды, поскольку начинавшийся прилив грозил унести его в открытое море.

Подхватив Мэта под мышки, девушка с усилием поволокла его вверх по песчаному берегу, к купе тенистых деревьев. Устроив его поудобнее, она решила перетащить поближе и обломок мачты с остатками рей и паруса. Такой большой кусок дерева мог им еще пригодиться. К тому времени, как Лили справилась с этой непростой задачей, Мэт очнулся.

— Воды! — прохрипел он, облизнул пересохшие, губы и попытался встать.

Лили мягко, но настойчиво удержала его.

— Лежи спокойно, Мэт, ты потерял много крови и еще очень слаб. Кроме того, у тебя жар.

Он окинул мутным взглядом окрестности и с удивлением спросил:

— Где мы. Лили?

— Я.., я не знаю, Мэт. Должно быть, на каком-то острове. Мне тоже страшно хочется пить, но вот есть ли здесь вода?

— Я пойду посмотрю. — Он снова сделал попытку подняться, но не смог и упал на спину. — Извини, мне надо немного отдохнуть. Всего несколько минут, а потом…

— Тебе вредно двигаться, — покачала головой Лили. — Я сама отправлюсь на поиски. — Она было направилась в глубь леса, но через несколько шагов остановилась в нерешительности. — А если я найду воду, в чем мне ее принести?

Мэт сдвинул брови: мысли путались, и собрать их воедино было безумно трудно. Внезапно его отсутствующий взгляд упал на линию прибоя, и губы тронула тень улыбки:

— Скорлупа кокосовых орехов! Попробуй найти их на берегу, и без трещин.

Обрадовавшись, что хоть одна проблема решилась так просто. Лили поспешила к морю. Жажда мучила ее не меньше, чем Мэта.

— Смотри не заблудись! — крикнул он ей вслед, когда она скрылась за стволами деревьев.

Путаясь в тяжелых мокрых юбках. Лили углубилась в джунгли. Она побаивалась заходить слишком далеко, но необходимость найти воду гнала вперед. Девушка не сразу заметила, что идет по уже протоптанной тропинке. Неужели остров обитаем? Она с опаской посмотрела по сторонам. Никого. Прислушалась. Ни звука, кроме птичьих криков. А что, если здесь живут дикари? Сердце сжалось от страха. Первой мыслью было вернуться и посоветоваться с Мэтом, но чем он мог помочь ей сейчас? В конце концов, дикари — плод ее воображения, а жажда — жестокая реальность. Лили вздохнула и двинулась дальше.

Озеро распахнулось перед ней совершенно неожиданно.

Деревья окружали его сплошной стеной, и вплоть до последнего момента девушка даже не подозревала, насколько близка к цели своих поисков. Водоем был полон чистой голубой воды; его узкие берега устилал пестрый цветочный ковер. Крупные длинноногие птицы с грациозно изогнутыми шеями, кривыми клювами и розоватым оперением вышагивали по мелководью. Красота этого зрелища настолько поразила Лили, что она с минуту стояла, затаив дыхание, боясь спугнуть хрупкое видение. Но тут жажда с новой силой напомнила о себе. Она опустилась на колени, припала к воде и долго, с наслаждением пила. Затем смыла соль с лица и волос, наполнила обе половинки кокосовой скорлупы и поспешила назад.

Мэт места себе не находил от тревоги. Когда разумное, с его точки зрения, время поисков истекло, он решил отправиться следом за Лили. Девушка была слишком неопытна, а потеряться в тропических джунглях мог и бывалый охотник. Постанывая от острой боли в плече, Мэт приподнялся на локтях, затем встал на колени и наконец, опираясь о шершавый ствол ближайшего дерева, выпрямился во весь рост. Но едва он сделал несколько неверных шагов к чаще, как послышался шорох, лианы раздвинулись, и ему навстречу вышла Лили.

— Я нашла воду, Мэт! — радостно крикнула она. — Вот, смотри!

Девушка протянула ему скорлупу, полную воды; он жадно схватил ее и осушил в два глотка.

— Слава богу! — вздохнул Мэт, немного утолив жажду. — Я так боялся за тебя… Ладно, теперь все в порядке.

С водой мы можем ждать помощи долго.

Лили помогла ему дойти до берега и опустилась рядом на песок.

— Послушай, Мэт, я обнаружила тропинку, — сообщила девушка. — Она ведет прямо к озеру. Как ты думаешь, здесь кто-то живет?

— Тропинка? — насторожился он. — А ты не заметила, давно ли ею пользовались в последний раз? Не было ли там каких-нибудь свежих следов?

— Нет, — удивленно пожала плечами Лили. — Она сильно заросла, и вокруг ни малейших признаков присутствия человека. Само же озеро выглядит таким диким и мирным, словно люди здесь вообще никогда не появлялись.

— Понятно, — немного успокоился Мэт. — Значит, остров необитаем.

— А откуда же тогда взялась тропинка?

— Далеко не на каждом из окрестных островов есть источники пресной воды, и сюда время от времени заглядывают пираты, дабы пополнить свои запасы. Здесь наверняка нет недостатка и в плодах… Воистину, сама судьба направляла наш плот!

— Пираты? — испугалась Лили. — А вдруг они вернутся? Что они с нами сделают?

Мэт отлично знал, что делают пираты с красивыми женщинами, но предпочел промолчать. До сих пор им невероятно везло, и, если удача не изменит и впредь, помощь скоро придет. Наверняка кто-то на «Морском ястребе» видел, как он прыгнул за борт, и его уже ищут. Конечно, если израненный корабль смог дотянуть до Нассау…

— Не думай об этом, дорогая, — бодро отозвался он. — Мы выберемся отсюда до того, как явятся пираты.

Девушка кивнула и попыталась улыбнуться.

— Как ты себя чувствуешь, Мэт? Жаль, мне нечем зашить тебе рану. Здесь нет никаких лекарств, и я не знаю, как снять твой жар. Единственное, что я могу сделать, это собрать немного фруктов. Конечно, неплохо было бы поймать какое-нибудь животное, но как его приготовить без огня?

Мэт снисходительно усмехнулся, залез в карман и вытащил оттуда небольшой кожаный футляр. Внутри оказались огниво, иголка, нитки, несколько рыболовных крючков и в качестве лески — моток тонкой прочной бечевки.

— Невероятно! — ахнула Лили.

— Хороший моряк всегда носит это с собой на всякий случай. Кроме того, у меня есть нож. От голода мы не умрем, это точно, от жажды тоже, так что все не так уж плохо… Ты умеешь обращаться с иголкой и ниткой?

— Мне еще ни разу не случалось сшивать человеческую кожу, — задумчиво ответила она, — но не думаю, что справиться с этим труднее, чем с тканью. Но как быть с болью? Ты выдержишь?

— Шей! — решительно сказал Мэт и стиснул зубы.

Когда игла вонзилась в край раны, он глухо застонал и отвернулся. С каждым стежком боль усиливалась. Наконец она стала совершенно нестерпимой, и он потерял сознание.

Время от времени Лили клала ему на лоб ладонь, чтобы проверить температуру. Жар не спадал. Потом, когда Мэта начал бить озноб, она принесла с берега остатки паруса и укрыла его. Это не помогло. Тогда девушка сняла с Мэта одежду, разделась сама, тоже забралась под парус и легла рядом с ним. Тепло ее тела вскоре сделало свое дело: Мэт перестал трястись от холода и уснул сном праведника. Через некоторое время заснула и Лили.

Когда она открыла глаза, была ночь, но остров щедро заливал серебристый лунный свет. Девушка снова потрогала лоб мужа, и ее пронзил острый страх: он был холодным.

А что, если Мэт умер? Неужели она осталась одна, совсем одна на этом островке, затерянном в бескрайних просторах Атлантики?

— Ты проснулась? — раздался его спокойный голос, и у Лили сердце зашлось от радости. — У нас осталась вода?

Она протянула ему вторую скорлупу. Мэт не торопясь осушил ее и с удовольствием облизнул мокрые губы.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Лили.

— Как будто побывал в аду, — серьезно ответил он и несколько игриво добавил:

— Впрочем, я доволен.

— Чем? — удивилась она.

— О, благодаря этой ране я стал еще опытнее и мудрее.

Теперь я знаю, как заставить девушку раздеться и добровольно лечь в мою постель.

Лили вспыхнула и отвернулась.

— Нашел время шутить!

— А я и не шучу. — Его рука легла ей на живот, затем потянулась к груди… — Проклятие! — простонал Мэт и скривился от боли.

— Ты неисправим, — вздохнула она, отстраняясь. — Лежи спокойно, иначе рана снова откроется. Сейчас кровь остановилась, но, если швы разойдутся, мне опять придется браться за иголку.

— Не отодвигайся от меня, — почти робко попросил Мэт.

— Ладно, но обещай хорошо себя вести.

— А что мне еще остается? — пробурчал он.

— Давай спать, а завтра я найду какую-нибудь еду.

* * *

Лили подпрыгнула, ухватила обеими руками спелую гроздь бананов и потянула ее к себе. Девушка встала рано — голод прогнал сон. Их одежда высохла, став заскорузлой от морской соли, и она решила выстирать ее в озере, а заодно и поискать на его берегу спелых фруктов.

Как и в первый раз, озеро совершенно очаровало ее своей красотой и покоем. Поверхность воды напоминала зеркало, а аромат цветов и пение птиц наполняли воздух неизъяснимой прелестью. Искушение искупаться было слишком велико, и она поплыла, рассекая грудью прозрачную гладь, подставляя лицо ласковым лучам утреннего солнца. Ее охватило острое чувство радости — простой человеческой радости от того, что она жива, что дышит, видит, слышит… Природа встречала рассвет нового дня и, казалось, радовалась вместе с ней: птицы пели ей свои веселые песни, легкий ветерок играл в густой листве деревьев, гирлянды лиан вились по их стволам к самой воде, словно желая полюбоваться своим отражением, а сама вода нежно нашептывала что-то бессвязное, но трогательное, баюкая в мягких объятиях плывущую девушку.

Вволю поплавав. Лили вышла на берег, выстирала одежду, развесила ее сохнуть на кустах и, счастливо улыбаясь, снова бросилась в воду. Стороннему наблюдателю, окажись он в этот час рядом, вполне могло показаться, что это златовласая русалка резвится в светлых струях лесного озера.

Впрочем, такой наблюдатель был.

У самой воды, тяжело опираясь на сучковатую палку, подобранную по дороге, стоял Мэт. Его глаза неотрывно следили за Лили, и в них светилось восхищение. Он был настолько ослеплен красотой открывшейся ему картины, что даже забыл на какое-то время об острой боли, которую по-прежнему причиняла ему рана в плече. Лили плескалась в озере и казалась Мэту юной богиней, сошедшей с небес, дабы вкусить простых человеческих радостей.

Девушка заметила его, лишь когда подплыла к самому берегу и ухватилась за низко растущие ветви кустарника, собираясь выйти из воды.

— Ты так хороша, что у меня даже глаза заболели, — хотел было пошутить он, но шутки не получилось, и его слова прозвучали вполне серьезно.

— Мэт? — воскликнула Лили, отбрасывая с лица прядь мокрых волос. — Зачем ты пришел сюда? — Ее руки инстинктивно взлетели вверх, прикрывая грудь; он же в отличие от нее совсем не стеснялся своей наготы.

— Я решил искупаться. Соль и пот, конечно, красят моряка, но, к сожалению, дурно пахнут.

— Тебе следовало дождаться моего возвращения. Ведь ты мог заблудиться или упасть…

— Не упал, как видишь, а заблудиться здесь довольно трудно — тропинка действительно ведет прямо к озеру.

Ну, как водичка?

— Чудесно! — улыбнулась Лили, вышла наконец на берег и быстро накинула платье.

— Зря, — вздохнул Мэт. — Во-первых, платье намокнет, а во-вторых, мне нравится смотреть на тебя без одежды. О, тебе нечего беспокоиться, я сейчас мало на что способен.

Лили посмотрела на него с подозрением. Что-то он вдруг разоткровенничался… Уж не очередная ли это уловка?

— Ты съел бананы? — заговорила она о другом.

— Да, спасибо, они были восхитительны. Позже я научу тебя ловить рыбу.

— Плечо болит?

— Да, черт бы его побрал, — скривился Мэт. — У меня просьба, Лили. Скинь, пожалуйста, это дурацкое платье и помоги мне сойти в воду.

Он протянул руку, и девушка после некоторого колебания сделала так, как он просил. Они вместе вошли в озеро.

— Пожалуйста, потри мне спину, — кротко попросил он.

— Но чем? Ты же знаешь, мыла у нас нет.

— Воспользуйся песком.

Лили нагнулась, зачерпнула со дна полную пригоршню чистого золотистого песка и осторожно, стараясь не потревожить рану, протерла им спину и плечи Мэта, а затем на всякий случай отошла подальше, но он выглядел таким слабым и беспомощным, что она вернулась, помогла ему выйти на берег и села рядом.

— До сих пор мне все как-то не удавалось должным образом отблагодарить тебя за то, что ты спасла мне жизнь, — медленно начал он.

— Не правда, — живо откликнулась она, — ты вытащил меня из воды и привязал к плоту. Если бы не ты, меня давно бы уже рыбы съели.

— Лили, я о другом…

Он ласково обнял ее за шею, притянул к себе, и их губы встретились. Никогда еще его поцелуй не был таким долгим и нежным. У девушки закружилась голова, она почувствовала, что сознание вновь начинает заволакиваться опасным розовым туманом, и решительно отстранилась.

— Нет, Мэт, ты еще слишком слаб, да и я.., я тоже к этому еще не готова.., вот только если…

— Если.., что?

— Что будет после того, как мы выберемся отсюда?

— Странный вопрос, дорогая. Ты же моя жена!

— Поговорим об этом потом.

Она решительно встала и помогла Мэту подняться; затем, молча облачившись в еще влажную одежду, они тронулись в обратный путь.

* * *

Прошло несколько дней. Мэт быстро поправлялся.

Температура поднималась все реже, а рана благополучно затягивалась. Они питались фруктами, а иногда — рыбой, которую Мэт ловил в озере. Однажды на берегу он наткнулся на большую черепаху, убил ее, разделал и, используя в качестве котелка вычищенный панцирь, приготовил восхитительное рагу со съедобными кореньями. Других животных на острове, похоже, не водилось, но Мэт и Лили не унывали — голодать, по крайней мере, им не приходилось.

Дни стояли жаркие, а ночи — теплые. Мэт разгуливал по острову в одних драных штанах и чувствовал себя при этом прекрасно, но, как он ни уговаривал Лили сократить наряд до нижнего белья, она благоразумно придерживалась более традиционного стиля в одежде.