С олнце клонилось к закату, и воздух становился прохладным, когда Зедд спускался по широкой крепостной стене. Весь день жаркое солнце прогревало огромные каменные блоки, и сейчас они отдавали тепло. Далеко внизу город уже скрывали волны мрака, а высоко над головой розовые лучи уходящего солнца еще играли на самых высоких шпилях замка. Вместе с умирающим светом заката издалека доносился шепот цикад.
      Дойдя до пересечения двух проходов, Зедд повернул направо. В отличие от наружной стены, которая ограждала замок и переходила в отвесную поверхность скалы, стена внутренней цитадели была более узкой. С обеих сторон к ней примыкали крутые лестницы; они вели к давно опустевшим помещениям, почти лишенным окон. Далеко внизу дышали свежестью открытого воздуха внутренние дворы, куда можно было выйти с нижних этажей. Зедд подумал, что люди, которые когда-то работали здесь, должны были ценить возможность время от времени выйти погулять.
      Он спускался по узкому проходу цитадели, а над его головой пересекались ведущие к разным башням мостики. Этот путь оканчивался величественной стеной впечатляющих размеров. На ее поверхности четко выделялись вертикальные ряды замковых камней, служащих опорой для сводов внутренних помещений. В основании этой стены находилась большая двустворчатая дверь, на ней были высечено рельефное изображение колонн, над колоннами узоры, а еще выше — каменный свод. Однако Зедд направился не к этой двери, а к неприметному проему в стене, за которым начинался спуск вниз. Лестница, проложенная прямо в стене бастиона, казалась бесконечной.
      Ему нужно было спуститься на нижние уровни цитадели, расположенные глубоко в толще горы, туда, где никто не бывал.
      Никто, кроме него, даже не знал об их существовании.
      Каменные перила с наружной, открытой стороны лестницы были весьма невысокими, и поэтому спуск по многим сотням ступеней без единой площадки был непростым испытанием. Слева от Зедда медленно сменяли друг друга плотно пригнанные плиты грандиозной стены, а справа открывалась пропасть, глубине которой позавидовал бы любой каньон. На этой монументальной лестнице Зедд каждый раз чувствовал себя ничтожным. Внизу невозможно было различить почти ничего, кроме темного скального выступа у основания одной из круглых башен, словно вырастающей из маленького внутреннего двора.
      Преодолев часть пути, Зедд вдруг сообразил, что слышит звук преследующих его шагов. Он остановился, обернулся и увидел Рикку.
      — И что, по-твоему, ты сейчас делаешь? — крикнул он ей.
      Его волосы трепетали на ветру, что гулял в узкой щели, образованной каменными стенами. Казалось, восходящий поток сейчас поднимет в воздух и унесет прочь его тощее тело, как ветер уносит опавшие листья.
      В нескольких шагах от него Рикка остановилась перевести дух.
      — А на что похоже то, что я сейчас делаю?
      — Похоже, что ты делаешь не то, что я тебе велел.
      — Пошли, — сказала она, жестом торопя его. — Я с тобой.
      — Я же сказал, что сам позабочусь об этом. Я велел тебе сделать обход или заняться чем-то еще.
      — Этот вопрос касается лорда Рала.
      — Мне просто нужно проверить кое-что в старых книгах.
      — Чейз и Рэчел уходят завтра рано утром. И ты был бы сейчас с Рэчел, рассказывал бы ей сказку и поправлял одеяло, если бы не произошло то, что тебя всерьез обеспокоило. Если это имеет отношение к лорду Ралу, то оно беспокоит и меня тоже. Я иду с тобой.
      Зедду не хотелось спорить с ней, стоя на этой опасной лестнице, поэтому он молча повернулся и продолжил спуск, обеими руками поддерживая полы одежды. Ступени не только казались бесконечными, но вдобавок были опасно крутыми. Падение с такой высоты вполне могло закончиться трагически.
      Дойдя наконец до самого низа, Зедд шагнул с нижней ступеньки на вымощенную камнем дорожку.
      — Не сходи с камней!
      Рикка осмотрелась — земля у основания стены была укрыта пологом вьющихся растений. По обеим сторонам возвышались стены высотой в сотни футов. За спиной осталась лестница и стена бастиона. Справа виднелась зазубренная верхушка скалы, служащей основанием для башни.
      — Почему? — спросила она, ступая по камням вслед за Зеддом.
      — Потому что я так сказал.
      Он не собирался объяснять ей природу магических ловушек. Сойди она сейчас на землю — и щит не только предупредил бы ее, но и немедленно остановил, не пуская туда, где ей не следовало находиться. Тем, кто не обладал магической силой, вообще было лучше как можно дальше держаться от подобных щитов.
      Если щиты все же не справлялась с задачей остановки непрошеных пришельцев, проникших в уединенный дворик, в дело вступали растения. Пока жертва пыталась вырваться, вьюнки оплетали ее лодыжки. Дальнейшая борьба приводила к тому, что на стеблях мгновенно вырастали острые шипы. Они пронзали кости и застревали в них. Освобождение из плена вьюнков было занятием болезненным и кровавым, и чаще всего оканчивалось плачевно. Средства защиты в замке Волшебников были безжалостны, хорошо выполняя свое предназначение. Увы, они годились только против тех, кто обладал хотя бы частичкой дара — и были бессильны против людей, у которых дара не было совсем…
      — Эти вьюнки движутся, — Рикка схватила Зедда за рукав. — Они движутся, как клубок змей!
      Старый волшебник бросил на нее мрачный взгляд.
      — А почему, как ты думаешь, я велел тебе не сходить с камней?
      Он нажал на ручку и шагнул в сразу же открывшуюся дверь. Рикка следовала за ним, дыша ему в затылок. В полной темноте его костлявые пальцы нащупали справа гладкий шар на подставке. Как только он коснулся рукой поверхности шара, тот начал светиться, и в его зеленоватом свете открылась маленькая комната с простыми стенами из каменных блоков без каких-либо украшений. Над головой — дощатый потолок с поперечными балками. В правой стене — выступающая плита известняка, нечто вроде скамьи, на тот случай, если гостю хочется передохнуть после спуска. В двух других стенах темнели проходы, ведущие в разных направлениях.
      Вдоль стены со скамьей тянулся ряд подставок, одни пустовали, на других покоились шары, излучающие такой же бледный зеленоватый свет, как и тот, которого Зедд коснулся при входе. Волшебник снял с подставки один из шаров. Он был тяжелый, литого стекла, но в стекло были вплавлены некие вещества, способные реагировать на прикосновение обладателя магического дара. В руке Зедда шар сменил свой цвет с зеленоватого на теплый желтый. Он пропустил через сферу искру своей силы, и шар ярко вспыхнул, отогнав темноту вглубь залов, виднеющихся за дверными проемами.
      Прикосновением костлявого пальца он заставил Рикку присесть на скамью.
      — Дальше тебе идти нельзя.
      Она смотрела на него, и в ее глазах горела суровая решимость.
      — С книгами пророчеств происходит что-то странное. И это беспокоит тебя уже несколько дней. Ты не ешь и не спишь. Но хуже всего то, что исчезающие пророчества касаются лорда Рала.
      Это был не вопрос, а утверждение. А он-то думал, что никак не выказывает своего беспокойства! Рикка, оказывается, присматривалась к нему — а волшебник ничего не заподозрил. Был слишком озабочен, чтобы заметить повышенное внимание с ее стороны. В любом случае не было ничего хорошего в том, что он так погрузился в свои мысли и позволил внимательной телохранительнице заметить, до какой степени он обеспокоен.
      — Да, большинство исчезнувших пророчеств повествует о Ричарде, но далеко не все. Они все относятся ко времени после его рождения, это верно. Однако это не означает, что все пророчества касаются именно его. Пробелы в книгах весьма обширны. И поскольку я не могу вспомнить, о чем в них говорилось, совершенно невозможно сказать, кому или чему они посвящены.
      — Но из того, что ты вспомнил, можно судить, что большинство из них имеет какое-то отношение к лорду Ралу.
      Это снова был не вопрос, а утверждение — или как минимум логичное предположение. Морд-сит почуяла угрозу безопасности лорда Рала и не намеревалась отступать. Зедд понимал, что никакие обтекаемые фразы ее не устроят.
      — Я вынужден согласиться, что Ричард если и не прямо, то по крайней мере косвенно связан с проблемой опустошения книг.
      Рикка вскочила.
      — Хватит уклоняться от ответов. Это важно. Лорд Рал жизненно необходим для всех нас. Речь идет не только о безопасности твоего внука, но и о нашем будущем.
      — И я позабочусь…
      — Это важно не только для тебя; Ричард важен для нас всех. Если ты один узнаешь нечто важное, а затем с тобой что-то случится, то нас всех ждет печальный конец. Это важнее тех секретов, которые ты хочешь сохранить!
      Зедд сложил руки на поясе и на секунду отвернулся, о чем-то думая. Затем снова повернулся к ней.
      — Рикка, там дальше находятся такие вещи, о которых никто не знает. Тебе и в самом деле туда нельзя.
      — За сокровища можешь быть спокоен — я не собираюсь их похищать. А если ты боишься, что я узнаю какую-то «тайну веков» — то могу тебе поклясться своей жизнью держать это в секрете, если только мне не понадобится открыть его лорду Ралу.
      — Это нечто большее. Многие вещи на нижних уровнях замка необычайно опасны для всех, кто приближается к ним.
      — За пределами замка опасностей не меньше. Теперь секреты — непозволительная роскошь.
      Зедд смотрел ей в глаза. Ему в голову пришла необычная мысль. Если с ним что-то случится, он заберет все знания с собой в могилу. Он давно хотел когда-нибудь посвятить в них Ричарда — но на это всегда не хватало времени. Пока проблема с книгами пророчеств не встала так остро, это не казалось очень важным. С другой стороны, Рикка — это все же не Ричард.
      — О чем ты думаешь, чародей? Что я пойду в город и разболтаю сплетницам все, что здесь увижу? Кому это можно рассказать? Орден уже занял большую часть Нового мира, и все жители Эйдиндрила бежали в Д’Хару. Д’Хара висит на волоске. А вместе с ней — и наше будущее.
      — Есть веские причины, чтобы держать некоторые знания в тайне.
      — Есть также причины, по которым мудрые люди должны иногда делиться своей мудростью. Жизнь — вот что имеет значение. Если знание способно сохранить или улучшить жизнь, то его не должно скрывать — особенно если оно может быть утеряно как раз тогда, когда это особенно нужно.
      Зедд сжал губы, собираясь с мыслями. Он открыл этот секрет, еще когда был юношей. И за всю свою жизнь никого не посвятил в него. Никто не велел ему соблюдать тайну, да никто и не мог — но тем не менее он знал, что так правильнее. Он понимал, что этим знаниям не придали широкой известности в старину по каким-то веским причинам.
      Он просто не знал этих причин.
      — Зедд, ради лорда Рала, ради всех нас, позволь мне пойти с тобой!
      Еще несколько мгновений он оценивал степень ее решимости.
      — Ты никогда и никому этого не откроешь?
      — Никому, кроме лорда Рала. Морд-сит всегда умирают, не раскрыв того, что знают.
      Зедд кивнул.
      — Хорошо. Если только со мной не случится что-то нехорошее, ты заберешь это с собой в могилу. А если случится, то ты можешь рассказать лорду Ралу все, что видела этой ночью. Ты должна поклясться мне, что никогда не расскажешь об этом никому другому, даже твоим сестрам морд-сит.
      Рикка без колебаний протянула ему руку.
      — Я клянусь.
      Он пожал ее руку, заключая таким образом договор.
      Если бы в те времена, когда он был Первым волшебником в войне с Д’Харой, еще до того, как он установил границы и убил Паниза Рала, отца Даркена Рала, ему сказали, что однажды он заключит с морд-сит договор такой важности, то он бы счел это безумием. Зедд был рад, что времена изменились и теперь это стало возможно.

      — Это будет тяжелый путь, — сказал ей Зедд.
      Рикка прищурилась.
      — Я хоть раз заблудилась в замке, делая обход? Может, тебе когда-нибудь приходилось меня выручать?
      Зедд сообразил, что такого действительно ни разу не было. Он очень хорошо знал, как легко можно заблудиться в замке. Запутанность постройки служила дополнительным средством защиты крепости.
      Путешествуя по замку, можно было оказаться в плену анфилады из тысяч комнат. Кое-где вообще не было коридоров — только лестницы, ведущие вверх или вниз. До некоторых хорошо защищенных мест в башне можно было добраться, лишь преодолев настоящий трехмерный лабиринт. Навсегда потеряться здесь было совсем не сложно. Это вполне могло произойти даже с теми, кто вырос в замке.
      Перед захватчиками, зайди они достаточно далеко вглубь лабиринта, через некоторое время встал был тяжелый выбор: продолжать ли бессмысленное движение вперед или пытаться найти дорогу обратно? Все залы и комнаты выглядели там удивительно похожими. Окон здесь не было, и чувство направления очень быстро начинало подводить. Глядя на комнату или дверь, было практически невозможно определить, проходил ты здесь уже или нет. В прошлом случалось, что именно в лабиринте оканчивали свои дни проникшие в башню шпионы, и обнаруживать их мертвые тела было вполне обычным делом для обитателей замка.
      Конечно, не все злоумышленники были чужаками. Случались и измены среди своих.
      — Да, до сих пор ты не терялась, — наконец согласился Зедд. — Но ты недостаточно долго пробыла здесь, чтобы исследовать все помещения. Здесь есть самые разные опасности, и возможность потеряться в лабиринте, который представляет собой замок — всего лишь одна из них. Там, куда мы направляемся, нас ждет нечто подобное. Заблудиться там еще легче. Тебе придется постараться, чтобы запомнить пройденный путь. Везде, где возможно, я помогу тебе.
      Рикка беспечно кивнула.
      — У меня хорошая память на такие вещи. Я всегда запоминаю очередность поворотов, когда делаю обход.
      — Не будь такой самоуверенной. Тут секрет не в очередности поворотов. Мне самому доводилось блуждать по замку, а ведь я здесь вырос. Туда, куда мы направляемся, нет единственно правильной дороги. Если в прошлый раз ты выбрала некий путь, в следующий раз он не обязательно приведет тебя в то же место. На нижних уровнях замка стены иногда движутся, меняя форму лабиринта. Это все было задумано для того, чтобы затруднить ориентирование — к примеру, если шпион нарисует для захватчиков карту.
      Рикка пожала плечами — слова Зедда не произвели на нее впечатления.
      — Я понимаю. В тех частях Народного Дворца, куда нет свободного доступа, есть что-то подобное — коридоры, которые время от времени меняют свою форму. Кроме того, даже если все проходы будут открыты — а такого просто не бывает, — там все равно не будет ни одной прямой дороги.
      — Я помню. Я бывал там — правда, а общедоступных помещениях, но и их расположение порядком запутано.
      Зедд вздохнул. Это было после того, как Даркен Рал пленил Ричарда.
      — Однако у меня имелось некоторое преимущество, — продолжил он. — Народный Дворец выстроен по линиям магической надписи, начертанной на лике земли, а я знал, какова структура этой надписи, и мог определить, где там главные проходы, а где ответвления.
      — Ты пойми, — сказала Рикка, — на случай вторжения врага во дворец от нас требовалось умение искать разные пути, ведущие к одному месту. Или, если мы кого-то преследовали, то должны были суметь найти короткий путь, чтобы выйти на перехват. Потому мы должны были научиться не только запоминать очередность поворотов. Мы должны держать в уме полную карту того места, где находимся. Повороты для меня — это только части цельной картины. Каждый поворот добавляет к картине новый штрих. Держа в уме этот образ, я могу добраться до места назначения разными путями, потому что вижу, как коридоры расположены относительно друг друга и где они пересекаются.
      Зедд изумленно моргнул.
      — Но это же поразительный талант!
      — Мне всегда было проще понять такие вещи, чем понять людей.
      Зедд усмехнулся.
      — Мне кажется, ты понимаешь людей куда лучше, чем сама считаешь.
      Она только улыбнулась.
      — Хорошо, а теперь слушай меня, — сказал волшебник. — Этой ночью тебе придется не только запомнить множество поворотов. Тебя ждет нечто большее. Единственный путь, ведущий к тому месту, куда мы направляемся, прегражден магическими щитами. Ты не обладаешь даром, поэтому сможешь преодолеть эти щиты лишь с помощью того, кто им обладает. Если когда-нибудь в этом возникнет необходимость, Ричард тоже сможет провести тебя через них — так же, как этой ночью проведу тебя я. Не имеет никакого значения, насколько хорошо ты ориентируешься и можешь ли предугадать, как сдвинутся стены, — в любом случае тебе придется преодолевать щиты, и одна ты этого сделать не сможешь. Это значит, что одна ты там не пройдешь, — подчеркивая важность этой фразы, он погрозил ей пальцем. — Даже не думай о том, чтобы это сделать. Иначе это кончится для тебя печально.
      Рикка кивнула.
      — Я понимаю. У меня никогда не будет причины идти туда без тебя или лорда Рала.
      Зедд склонился над ней.
      — Подтверди свои слова.
      — Я уже дала тебе слово и поклялась своей жизнью. Я не нарушу своей клятвы.
      Зедд коротко кивнул, давая понять, что разговор окончен.
      — Ладно, тогда пошли.
      Освещая путь магическим шаром, Зедд повернул налево и двинулся по узкому каменному коридору. Рикка не отставала от него ни на шаг. Стеклянные шары на подставках встречались и здесь, при их приближении они начинали слабо светиться. Когда Зедд проходил мимо, они светились ярче, а потом снова угасали. достигнув первой лестницы, Зедд направился по ней наверх — зная, что прежде, чем спуститься к нужному месту, сначала надо поверху обойти несколько непроходимых участков нижней части замка.
      Они шли по широким, отделанным изысканными деревянными панелями коридорам с мозаичными полами, затем через несколько комнат, обставленных как рабочие кабинеты при библиотеках. В комнатах было множество роскошных ковров, расстеленных буквально на всех углах, между удобными стульями. Широкие столы для чтения освещались яркими лампами. Зедд хорошо это знал — ведь он некогда провел здесь много времени, читая книги из этих библиотек.
      Пройдя по ряду простых залов, откуда можно было попасть в разные части замка, они наконец оказались в главном коридоре, по которому следовало двигаться дальше. Высота коридора достигала почти сотни футов, слегка наклонные стены сходились наверху, и от этого казалось, что путники попали в огромную трещину, рассекшую весь замок. Солнце уже зашло, и через узкие прорези в камне почти не проникал свет. Зато через эти прорези могли вылетать наружу летучие мыши. Каждый день с наступлением темноты тысячи этих существ покидали потаенные, сырые и темные углы замка и отправлялись на охоту.
      Зедд остановился возле позолоченной двери и обернулся к Рикке.
      — В этом проходе установлен щит. Возьми меня за руку — и сможешь пройти.
      Она не колебалась. Зедд шагнул вперед первым. Как только он пересек линию дверного проема, то ощутил на коже легкое покалывание. Когда эту же черту пересекла рука Рикки, девушка вздрогнула.
      — Щит не причинит тебе никакого вреда, пока я держу тебя за руку, — уверил ее Зедд. — Продолжим?
      Она кивнула.
      — Просто очень холодно. Я этого не ожидала, вот и все.
      Крепко держа морд-сит за руку, он провел ее через дверь. Оказавшись по ту сторону, она принялась растирать ладони.
      — Что бы произошло, если бы я попыталась пройти без тебя?
      — Трудно сказать, разные щиты действуют по-разному — но пройти ты бы не смогла. Перед этим щитом нет никакого предостережения — значит он мог быть и не смертельным. Мы будем проходить через множество щитов, способных отделить твою плоть от костей — но перед всеми ними будут предостерегающие знаки.
      Было видно, что девушка не очень-то рада это слышать, но никаких возражений с ее стороны не последовало. Морд-сит ненавидят магию, и Зедд понимал, что сейчас ей приходится сопротивляться собственной природе.
      Позолоченная дверь вела в зал, где все было из белого мрамора: и пол, и стены, и потолок. Этот цвет был выбран с целью предотвратить любые попытки обмануть щит в конце зала с помощью магической маскировки. В самом конце Зедд снова помог Рикке преодолеть щит — на этот раз ей стало не холодно, а жарко.
      Оставив зал позади, они спустились на несколько пролетов по пыльной лестнице со ступенями из черного мрамора. Дальше коридор разделялся на три, и Зедд повел ее по левому. Шар в его руках создавал вокруг них круг яркого света. Они оказались в грубо вырубленном каменном туннеле, который привел их в простые комнаты с простой каменной кладкой стен.
      В большинстве комнат имелись одна или две двери, лишь кое-где — три, а то и четыре; все они вели в другие комнаты. Изредка помещения соединялись лестницами, ведущими вверх или спускавшимися вниз, порой всего на одну-две ступеньки. Однако большинство комнат находились на одном уровне. Размером они почти не отличались друг от друга, а мебели не было вообще ни в одной из них. Некоторые комнаты были оштукатурены — видимо, чтобы сгладить неровности стен; большинство других — окрашены, но старая, облупившаяся краска давно облезла, и угадать ее изначальный цвет было уже невозможно. Поэтому все комнаты были похожего грязноватого цвета, к тому же покрыты толстым слоем накопившейся за столетия пыли. В юности Зедд однажды заблудился здесь и блуждал, пока не выбрался, целый день. С того времени это место оставалось не потревоженным, и на полу до сих пор можно было различить его следы.
      Преодолев казавшуюся бесконечной анфиладу комнат, они наконец вышли в широкий коридор со стенами из грубых блоков серого гранита. Хотя коридор был широк, потолок здесь оказался таким низким, что им приходилось пригибаться. Несмотря на свою простоту и пустоту, это место всегда казалось Зедду зловещим. Шары в металлических держателях на стенах вспыхивали при их приближении, а за спиной меркли снова. Время от времени им встречались лестницы, ведущие к коридорам на более низких уровнях, а также боковые ответвления.
      Широкий и низкий ход наконец-то перешел в зал, оштукатуренный и выкрашенный в песочный цвет. Массивные колонны с рельефами придавали ему величественный вид. Когда они дошли до середины, Зедд остановился и указал на потолок.
      — Видишь вон ту железную решетку, через которую замок дышит, — отдушину для свежего воздуха?
      Она подняла взгляд на фигурную решетку.
      — Это книга?
      Среди прочих узоров на решетке выделалось выложенное из тонких железных прутьев изображение открытой книги. Этот знак указывал на то, что в этой части Башни располагалось множество библиотек.
      — Да. Это поможет тебе запомнить, что здесь поворот. Коридор с решеткой — самый главный. Прийти сюда можно разными путями, и отсюда начинаются пути практически во все части замковой цитадели, но нам надо повернуть именно здесь, — он указал на узкий коридор. — Это единственный путь, ведущий к тому месту, куда мы направляемся.
      Под пристальным взглядом Зедда она осмотрелась и снова взглянула на решетку вверху. Убедившись, что все запомнила, Рикка кивнула, и они свернули в нужный коридор. На их пути встречались комнаты, которые, как считал Зедд, некогда использовались под склады. Он знал, что в одной из комнат до сих пор сохранились разные инструменты. В конце коридора начинались грубо вырубленные в камне служебные ходы — они извивались из стороны в сторону и то поднимались, то опускались. Зедд и Рикки проходили мимо пустых комнат и ржавых железных дверей, плотно запертых. С низкого потолка свисали полотнища паутины, в выбоинах пола скопилась стоячая вода, где плавали гниющие крысиные останки. В молчании они ступали по этой вонючей воде, торопясь выбраться на сухую почву, и шли дальше.
      Когда они достигли винтовой лестницы, яркий свет от шара в руках Зедда разогнал чернильную темноту, не знавшую света столетиями. Ступеньки здесь были узкими, спускаться по ним можно было только гуськом. Спуск казался погружением в глотку какого-то каменного чудовища. У основания лестницы отступившие тени открыли взгляду грубо вырубленные в камне смотровые колодцы фундамента замка. Прожилки кварца в каменных блоках размером с хороший дом блестели, когда свет падал на них. Зедд провел Рикку по узким ступенькам вдоль этой сверкающей стены. Прежде чем направиться дальше, они оба бросили на нее последний взгляд.
      Теперь они шли по узкому проходу между блоками фундамента. В темноте каменные глыбы выглядели огромными, а вкрапления кварца поблескивали, подобно звездам. Стена справа уже была нерукотворной — она состояла из какой-то мягкой горной породы и частично раскрошилась. Если бы она обрушилась, то Зедд и Рикка оказались бы заживо похороненными там, где никто бы даже не догадался их искать.
      Древние строители учли недостаточную прочность этой породы и оставили здесь небольшой зазор между фундаментом и поверхностью горы, а опорой фундаменту служила подстилающая скальная порода, более твердая. Щели служили также для осмотра фундамента. Зедд никогда не видел, чтобы хоть один из этих блоков разрушился, и находил это в высшей степени поразительным. Хотя на некоторых и виднелись трещины, назвать их сколько-нибудь серьезными повреждениями было нельзя.