Глава 23

Он и в самом деле не сводил с нее глаз и, стоя в толпе, с наслаждением ощущал, как растет и захлестывает его пьянящее возбуждение. Лорен, его сладкая Лорен. Она чарует его. Манит. Такая прелестная, такая недосягаемая. Пока.

«Скоро, любовь моя. Скоро ты будешь моей».

Уголком глаза он отметил, что к ней направляется осел фэбээровец. Ха! Стоило ему щелкнуть пальцами, и они пляшут под его дудочку! Отныне он — паук, а они жалкие мошки, намертво попавшие в его паутину.

Опять этот чертов легавый! Лапает Лорен, как свою собственность. А, все это игра! О да, он прекрасно понимает, что они задумали. Хотят вывести его из себя. Считают простаком.

И все же он почему-то не смог отвернуться. Уж очень ему не понравилось, как легавый ее держит. Слишком крепко прижимает к себе. И так нежно!

И тут Ник поцеловал ее.

Черная ярость застлала глаза, взорвалась в нем с такой силой, что колени подогнулись и он был вынужден сесть. Это все притворство, чистое притворство! Они намеренно терзают его.

Да-да, он видел их насквозь и все-таки изнемогал от бешеной злобы.

Да как они смеют мучить его!

Но его ждал еще один сюрприз. Теперь он открыто, беззастенчиво пялился на них и заметил, как смотрит на легавого Лорен.

Его передернуло.

Она любит его! Это ясно как день, особенно такому проницательному, умному человеку, как он. Лорен не в силах скрыть свои чувства. Только не от него! Зеленоглазка влюбилась в ищейку. Господи, Господи! Что же теперь делать?

Хорошее настроение было непоправимо испорчено.

Когда был объявлен последний танец, посвященный Лорен, у него кружилась голова от возбуждения и начавшейся лихорадки. Гнев и радость обуревали его. Как ему вынести этот двойной груз?

И стоя здесь, на виду у всех, наблюдая, как добыча танцует, улыбается и ведет себя так, словно вне себя от счастья, он тоже усмехался. Понимая, что сейчас легавые наверняка прочесывают толпу. Идиоты! Все они жалкие идиоты! Сами не знают, кого ищут и как он выглядит, так что же надеются найти? Воображают, что он выхватит пистолет и выдаст себя?

Его смех разбирает при одной мысли об этом! Потрясающе? Их кретинизм просто фантастичен.

И тут он заметил доброго отца Тома, бегущего к сестре вместе со своим дружком-священником. Ах, какой великолепный неподдельный ужас плещется в его глазах! Ну просто прелесть!

Он даже облизнулся от удовольствия.

И что же, интересно, собираются делать эти глупые попы? Умолять его сдаться?

«Мне отмщение», — сказал Господь. Интересно, думает ли отец Том о мести? И что именно? Придется спросить его на следующей исповеди. В конце концов, священник обязан отпускать грехи кающимся. Это его работа. Понимать и прощать. Может, понимание приходит вместе со смертью?

Несколько минут он предавался философским размышлениям на эту тему, но наконец пожал плечами. Какая разница, поймет Томми или нет?

Ну и ну! Давно уже он так не веселился! А дальше будет еще лучше. Самое главное — не давать волю гневу, держать его в узде, умасливать чудовище обещаниями грядущих грандиозных жертвоприношений. И они еще надеются перехитрить его? Безмозглые мулы, вот кто они все!

Однако осмотрительность не помешает. Сейчас необходимо выжидать и готовиться. Он, разумеется, не боится ищеек. Они его не волнуют. Разве не он сам пригласил мальчиков из ФБР в Холи-Оукс? Но при этом хотел выглядеть гостеприимным хозяином, а для этого необходимо знать точное количество человек, которых ему предстоит развлекать. И о закусках позаботиться. Достаточно ли он привез с собой гостинцев?

Он кое-что подсчитал в уме и улыбнулся. О да, всем хватит.

Настоящий профессионал готов ко всему.

Первая, но не самая важная задача — устранить как можно больше легавых. Но цель иная. Поразить мишень и одновременно позабавиться немного, вот что его заботит. Доказать миру свое превосходство. Никакому ФБР с ним не тягаться! И они усвоят это, когда ни бежать, ни скрываться будет некуда!

Он позаботится о своей «незавершенке», и пусть весь мир лопнет от смеха, наблюдая за провалом ищеек по национальному телевидению. Прайм тайм[17]! Вот это будет потеха!

Глава 24

Прошел еще день. Напряжение становилось невыносимым. При мысли об очередном торжественном событии Лорен становилось плохо, но она просто не имела права обидеть Мишель, особенно в такой счастливый день, день репетиции венчания и последующего ужина.

После первого блюда подруга заметила, что Лорен не прикасается к еде, и, перегнувшись через стол, прошептала:

— Ты неважно выглядишь, детка.

— Ничего страшного, — заверила Лорен с вымученной улыбкой.

Но Мишель, слишком хорошо знавшая Лорен, немедленно призвала на помощь Ника.

— Почему бы вам не увезти Лорен домой и не уложить в постель? — предложила она и твердо пресекла все робкие протесты подруги: — Не хватало еще, чтобы ты заболела! И запомни, я не иду к алтарю без тебя!

Ник и Лорен поспешили откланяться.

На крыльце стояла ваза с дюжиной красных роз.

— Их принесли сразу же после вашего ухода, — сообщил Джо.

Ник взял в руки карточку и стал с выражением читать:

— «Пожалуйста, прости меня и возвращайся. Джоэл Паттерсон».

Лорен взяла вазу и поставила на обеденный стол. Мужчины хмуро переглянулись.

— Жаль выбрасывать ни в чем не повинные цветы, — пояснила девушка, — хотя обычно я так и поступаю. Не хочу вспоминать о Паттерсоне каждый раз, когда вхожу в столовую.

— И часто этот слизняк посылает розы? — осведомился Ник, стараясь не выказывать раздражения.

— Примерно раз в неделю. Никак не успокоится.

— Мы об этом позаботимся.

Он поднял вазу, вышел на кухню, вылил воду в раковину и швырнул вазу вместе с цветами в мусорное ведро.

— Настырный ублюдок!

— Паттерсон — это тот тип из Чикаго, который клеил тебя и заодно спал с секретаршей? — уточнил Джо.

— Именно, — подтвердила Лорен, не оскорбившись столь откровенной оценкой случившегося. — Но это моя проблема, мне с ней и справляться.

— Ладно, — кивнул Джо, удивленный внезапным взрывом гнева. — По мне все едино.

— Предпочитаю игнорировать его.

— Похоже, это не срабатывает, — возразил Джо,

— Пусть продолжает тратить деньги на цветы, мне наплевать. А теперь оставим этот разговор.

— Разумеется.

Лорен рассеянно поднесла руку ко лбу.

— Послушай, прости, что накричала на тебя. Просто… после того, что произошло на пикнике… он был там, Джо. И дал понять, что наблюдает за мной. «Я не свожу с тебя глаз». Эту песню он посвятил мне. Мило, правда?

— Я все знаю, — вздохнул Джо, следуя за ней на кухню. Он уже понял, что сейчас будет. Лорен заварит чай. Должно быть, ей совсем худо приходится. Бледная как смерть, будто неделю не спала. — Тебе нужно собраться с силами! — выпалил Джо.

Девушка резко развернулась.

— Обо мне можешь не беспокоиться, — заверила она, вызывающе подбоченившись.

Легче сказать, чем сделать!

— Пошла бы в гостиную, посмотрела телевизор, — проворчал он.

— Лучше выпью чашку чая. Тебе заварить?

— Еще бы!

В кухне было жарко, как в аду, но ради нее он выпьет даже кипящую смолу.

Джо уселся и стал наблюдать за девушкой. Ник в коридоре разговаривал по телефону так тихо, что невозможно было разобрать ни слова. Наверняка обсуждает дела либо с Моргенштерном, либо с Уэссоном.

Лорен понесла чайник к раковине и подставила под кран. Тупо разглядывая рисунок лилии на белой кафельной плитке, она вновь перебирала в памяти подробности пикника.

Ник отключил телефон и вошел в кухню как раз в ту минуту, когда она вспомнила:

— Лонни тоже был там. Правда, ушел рано, но мог сунуть бумажку в шляпу, прежде чем Томми его выгнал.

Ник вынул из холодильника банку диет-пепси.

— Верно, но не мог же он быть одновременно в двух местах! Мы точно знаем, что за последний месяц он не покидал Холи-Оукс. Вспомни, что маньяк исповедался Томми, а Лонни в это время оставался тут.

— Откуда ты знаешь? — спросила Лорен.

— Уточнил у Файнберга сегодня утром. Лорен снова повернулась к раковине.

— Тогда кого же здесь в это время не было?

Чайник переполнился, и вода полилась через край. Ник поднял его и поставил на плиту.

— Шерифа, — сообщил Джо. — И Стива Бреннера. Он сказал друзьям, что отправится порыбачить.

Лорен достала из серванта чайные пакетики и чашки и водрузила на стол. Она, казалось, не заметила, что Ник пьет пепси. Значит, решила заварить чай и для него. Ник задумчиво усмехнулся. Странная, но милая привычка.

Дожидаясь, пока вода закипит, Лорен нервно тасовала оставленную Джо колоду карт.

— А как насчет сцены преступления, о которой Уэссон все уши прожужжал? Ничего новенького не слышно?

— Эксперты работают над полученными уликами, — заверил Джо. — К несчастью, место оказалось сильно загрязненным.

— Чем именно?

— Коровьим навозом.

— О Господи, — прошептала девушка, представив ужасную картину.

— Сдавай карты, — предложил Джо в надежде отвлечь ее. — Сыграем в джин.

— Хорошо, — прошептала она, продолжая тасовать карты. Джо пришлось взять у нее колоду и сдать самому.

— Понимаю, кажется, что прошло много времени, но… — начал Ник.

Лорен не дала ему договорить:

— Они не найдут ни одного отпечатка. Не обнаружат ни одного следа, который вел бы к нему.

Ник уселся верхом на стул и обхватил руками спинку.

— Ты воображаешь его каким-то сверхчеловеком, а он вовсе не таков. Обязательно проколется на чем-нибудь, тут-то мы его и подстережем.

Лорен подняла свои карты и оглядела мужчин.

— Чем быстрее, тем лучше, верно?

— Естественно.

— В таком случае почему бы нам не ускорить процесс? Думаю, Уэссон прав. Может, мне следует завтра пойти на пробежку одной, а потом весь день самостоятельно разъезжать по городу по своим делам? Не качайте головами! Он стремится застать меня врасплох. Почему бы не дать ему эту возможность? Вы ведь в состоянии обеспечить мою безопасность, верно?

— Нет, — твердо заявил Ник.

— Не считаешь, что стоило бы обсудить это, прежде чем…

— Нет.

Лорен все еще старалась держать себя в руках.

— Но мне кажется…

— Я обещал твоему брату не выпускать тебя из поля зрения, так что забудь о своих грандиозных планах, — оборвал Ник.

— Эй, старина, остынь, — посоветовал Джо. Ник мгновенно опомнился.

— Ты прав, — вздохнул он.

Очевидно, оба доведены до крайности, решила Лорен. Ну хорошо, она сходит с ума, потому что каждый ее шаг известен психу. Но почему Ник на взводе? Давно, кажется, должен был привыкнуть к работе в экстремальных условиях. До сегодняшнего вечера он был хладнокровен, как айсберг. Как, спрашивается, ему это удавалось столько лет подряд, ведь он занимается розыском пропавших детей! Нет ничего ужаснее — знать, что какой-то ребенок в опасности! Ник, должно быть, постоянно находится под гнетом невыносимого стресса.

— Ты здесь главный. Сам и решай. Если не хочешь, чтобы я бегала одна, так и будет, — покорно пробормотала она. Ник не мог надивиться столь внезапной метаморфозе.

— Что это с тобой? — подозрительно осведомился он.

— Не хочу еще больше усложнять твою работу, — пояснила она.

— Теперь, когда вы оба утихомирились, должен сообщить кое-что не совсем приятное, — объявил Джо, сбрасывая карты и беря взятку. — Конечно, Ник снова расстроится, но…

— Ничего, выдержу. Не тяни, выкладывай.

— Если в следующие два дня маньяк не высунет голову из-под стола, меня отсюда уберут.

Жилка на щеке Ника дернулась.

— Откуда ты знаешь? — прошептала Лорен.

— Уэссон, — ответил за него Ник. — Я прав? Джо кивнул:

— Он думает, что маньяку может быть известно о моем присутствии, так что если я демонстративно покину дом, тогда…

— Избавь меня от подробностей! — не сдержался Ник. — Насколько я полагаю, сценарий должен развиваться следующим образом: если маньяк по-прежнему будет бездействовать, тогда Уэссон удалит всех остальных агентов и расчистит ему дорогу. Почему бы не убраться отсюда прямо сейчас? Лорен для пущего удобства может оставить дверь открытой, чтобы ему было удобнее пробраться в дом. Таков гениальный план Уэссона, не так ли, Джо? Могу прозакладывать голову, сам он останется в Холи-Оукс, чтобы ни с кем не делить успех!

Джо многозначительно показал на микрофон, но Ник еще пуще завелся. Пусть знают, что он думает о подобных методах.

Ник отстегнул диск и поднес к губам.

— Хочешь собственноручно изловить маньяка, верно, Джулз? Любой ценой. Такое грандиозное добавление к послужному списку! Еще бы, ведь твои гнусные амбиции куда важнее безопасности Лорен!

— Жаль разочаровывать тебя, — ответил голос Файнберга, — но на линии сейчас дежурю я, а не Уэссон, и насколько я понимаю, вы сейчас обсуждаете погоду.

Агент делал все возможное, чтобы защитить Ника, но его усилия никем не были оценены. Уэссон никак не мог повредить Нику по службе, а если бы и мог, черт с ним! Ник спросил себя, что бы он почувствовал, получив уведомление об увольнении. Возможно, искреннее облегчение. Как это ни ужасно звучит, ему с некоторых пор наплевать и на службу.

Вероятно, Моргенштерн был прав. Ник нуждается в отдыхе и сексе. Крутом сексе. Но не просто с первой попавшейся женщиной. Он хотел Лорен.

— Джин! — объявила Лорен, улыбаясь Джо и показывая свои карты. Тот театрально застонал. Чайник пронзительно засвистел. Лорен поднялась, чтобы заварить чай. Налила воды в чашки, опускала пакетики, поставила чайник на плиту и пошла к двери.

— Эй, как насчет чая? — спохватился Джо.

— Пойду наверх, приму ванну с пеной.

Ник скрипнул зубами. Какого черта ей понадобилось сообщать подробности?

Голова у него пошла кругом. Рассудок буйствовал, и перед глазами плыло ее роскошное обнаженное тело, покрытое множеством мельчайших пузырьков. Он едва удерживался, чтобы не пойти за ней и не нырнуть в ванну.

Но вместо этого он отправился в комнату для гостей и встал под ледяной душ.

Джо внизу смотрел фильм, поэтому Ник, переодевшись в джинсы и футболку, пошел в комнату Лорен, чтобы не пропустить «Новости спорта». Тут позвонил Тео. В Бостоне уже было за полночь, ко в такое время братец никогда не спал. Вот и сейчас ему взбрело в голову похвастаться очередным сенсационным делом, на котором он выступал в роли обвинителя. Ник пытался вслушаться, а взгляд то и дело возвращался к двери ванной, и непристойные эротические образы терзали и без того воспаленный мозг.

— Что ты сказал? — в который раз переспросил он Тео.

— Эй, ты не заболел? Просто спятил.

— Конечно, нет. Знаешь, как это бывает. Ожидание сводит с ума.

— А почему ты словом не обмолвился о Лорен? Сто лет ее не видел. Бьюсь об заклад, она здорово изменилась. Какая она?

— Лорен — сестра Томми. Что еще о ней можно сказать? — сухо бросил Ник, и не успели слова слететь с языка, как он понял, какую ошибку совершил. Тео сразу поймет, что он оправдывается, а поскольку недаром считается самым проницательным и въедливым прокурором в городе, Нику несдобровать.

Худшие его предчувствия немедленно оправдались.

— Значит, вот как обстоят дела.

— Не пойму, о чем это ты?

— Угу.

— Ничего такого не происходит.

— А Томми знает?

— О чем? — выдавил Ник.

— Что ты подкатываешься к его сестрице? И прежде чем Ник сумел найти достойный ответ, Тео рассмеялся:

— Подумай, как ему сказать.

Больше всего на свете Ник в эту минуту жалел, что не может дотянуться до горла дражайшего родственничка.

— Тео, если не хочешь неприятностей, отстань. Нечего тут говорить. Лорен в порядке. В полном порядке… Понял?

— Понял, — согласился Тео. — Скажи-ка лучше…

— Ну что еще?

— Ноги у нее по-прежнему растут от ушей?

— Тео…

— Чего изволите?

— Катись-ка ты… сам знаешь куда.

Глава 25

Он вошел через черный ход. Сначала он пытался воспользоваться ключом, сделанным с отпечатка, но сука, очевидно, сменила замки. Интересно, зачем ей это понадобилось? Нашла камеру?

Он долго переминался на крыльце, вертя в руках ключ, пока не решил, что этого просто не может быть. Слишком хорошо спрятана камера. Да и замок был древним и ржавым. Наверняка просто сломался.

К счастью, на нем была черная ветровка. Он специально надел куртку, чтобы две старые клячи, соседки Лорен, не разглядели его в потемках. Настоящие кошки, торчат в окне все двадцать четыре часа в сутки!

Он припарковал машину в трех кварталах отсюда: еще одна предосторожность. Не помешает при таких любопытных соседях, бесконечно сующих носы в чужие дела. Пришлось идти пешком к ее дому, держась подальше от уличных фонарей.

Дважды ему казалось, что кто-то за ним следит, и он так струсил, что уже хотел было повернуть назад, но бушующая в груди ярость оказалась сильнее страха. Потребность отомстить разъедала душу, как кислота, вынуждала неоправданно рисковать. Жажда раздавить ее, доказать свое превосходство была подобна тоске алкоголика по глоточку виски. Он ничего не мог с собой поделать. Все что угодно, лишь бы сквитаться.

Он медленно снял ветровку, тщательно обмотал руку и, представив, что это лицо Лорен, ударил кулаком в стекло куда сильнее, чем требовалось для дела. Раздался жалобный звон, и на пол посыпались осколки. Выброс адреналина отозвался в крови чем-то похожим на оргазм, и он едва не упомянул имя Господа всуе, охваченный почти непристойным наслаждением. И внезапно ощутил себя сильным и непобедимым. Никто не посмеет его тронуть. Никто.

Он даже не опасался, что его услышат. В доме все равно никого нет. Ник и Лорен вместе с Томми и его другом-священником уехали на репетицию венчания. Ужин наверняка продлится допоздна. Он своими глазами видел, как они уехали, перед тем как пошел домой, чтобы все как следует подготовить. Сейчас начало двенадцатого, а вернутся они не раньше полуночи. Полно времени, чтобы сделать все необходимое и поскорее убраться.