Братья Бьюкенены (№1) - Рискованная игра

Хейнс, однако, любил сувениры, как многие серийные убийцы. Они помогали ему воскресить в памяти приятные для него минуты и служили свидетельством того, как ловко он дурачит власти. Если бы к нам не обратилась его жена, думаю, Клей Хейнс продолжал бы пополнять свой ужасный список, прежде чем окончательно сошел с ума. ФБР тоже устроило ему ловушку. Жена нашла так называемые памятки в старом сундуке и пыталась помочь нам. Она смертельно боялась мужа, и не зря, но была готова на все, чтобы упечь его в тюрьму. На неделе Клей бывал в разъездах. Он служил коммивояжером от фармацевтической фирмы и всегда возвращался домой в пятницу днем. Агенты посчитали, что у них есть время, поэтому позволили миссис Хейнс собрать вещи, прежде чем отвезти ее в безопасное место. С ней был один агент, а двое других стерегли крыльцо. Но, к несчастью, Клей появился слишком рано. На допросе он признался, что прошел домой через черный ход и с первого взгляда определил, что в сундуке кто-то рылся. Он внезапно возник за спиной агента, прикончил его и обратил гнев на жену. Когда коллега не ответил на звонок, остальные ворвались в дом, но было уже поздно. Представить невозможно, что только он с ней не выделывал.

— Разделал, как свиную тушу, — буркнул Ник. — И она умерла не сразу, уж это точно.

Лорен закрыла глаза. Больше она не вынесет.

— Вы вели дело?

— Ник тогда был совсем новичком и только что закончил учебный курс, чтобы приступить к работе в моем подразделении. Но в то время он еще работал и в отделе серийных преступлений, под началом очень талантливого следователя по имени Уолкотт. Он и взял Ника с собой на место преступления.

Лорен заметила, как поблекли глаза Ника, и почувствовала острую боль в груди.

— Я видел, что эта сволочь сделала с женой и агентом, — вздохнул Ник. — И пока он резал ее по кусочкам, на крыльце ждали два человека! Что же происходило все это время в мозгу жертвы, сознающей, что помощь совсем рядом? Вот уже много лет как у меня это из головы не выходит. И Уолкотт не выдержал. Уволился на следующий день.

— Хейнс удрал, но через неделю был пойман, — вмешался Пит.

— Ровно на неделю и день опоздали помочь его жене. Так что самые тонкие расчеты могут пойти ко всем чертям.

— Я понимаю степень риска, — кивнула Лорен. — Этот человек, который меня преследует, из организованных преступников, верно?

— Да.

— Если он так умен и скрупулезен, значит, может еще долго оставаться безнаказанным?

— Иногда так и бывает.

— В таком случае как же вы можете считать, что у нас есть иной выход? Женщина, за которой он следит сейчас, она ведь чья-то дочь, мать или сестра. Мы обязаны пойти на это.

— Черт! — буркнул Ник. — А ты подумала, что скажет Томми, когда узнает о твоих идиотских замыслах?

— Собственно говоря, я думала, что об этом ты ему сообщишь. И сумеешь объяснить все куда лучше, чем я.

— Ни за что!

Пит пристально уставился на Ника.

— Интересно, — промурлыкал он. Ник, не поняв его, взорвался:

— Надеюсь, вы не считаете ее идею плодотворной? Это чистое безумие!

— Нет, я считаю твою реакцию весьма интересной. И уже говорил, что ты слишком близок к предполагаемым жертвам и это притупляет твою интуицию.

— Вероятно, но я в отпуске и имею право делать что хочу. Так ей все-таки удалось привлечь на свою сторону Пита!

— Значит, вы поговорите с моим братом?

— Сначала следует заручиться поддержкой Ника.

— Не бывать этому! — отрезал Ник.

Наступившую тишину нарушил оглушительный телефонный звонок, и Лорен, вздрогнув от неожиданности, потянулась к трубке.

— Три звонка, Лорен. Пусть прозвонит три раза, прежде чем отвечать, — предупредил Пит. Лорен не поняла, в чем дело, но послушно кивнула и направилась в коридор: там в маленькой нише примостился столик в стиле королевы Анны. На нем около телефона лежали два телефонных справочника, блокнот и ручка. Ник подошел и встал рядом как раз в ту минуту, когда Лорен подняла трубку.

— Церковь Милосердной Девы Марии, — сказала она и потянулась к ручке. — Чем могу помочь?

Послышался веселый смешок, и детский голос пропищал:

— Твой холодильник как? Еще прыгает? Решив, что с ней шутят, Лорен усмехнулась:

— Пока да.

Последовал новый взрыв смеха.

— Беги лови, а то опоздаешь!

Лорен, покачивая головой, повесила трубку. Ник вопросительно поднял брови.

— Детишки забавляются, — пояснила она. Снова звонок. Лорен послушно выждала.

— Не стоило их поощрять, — шепнула она Нику, перед тем как взять трубку. — На этот раз буду строже… Церковь Милосердной Девы Марии. Чем могу помочь?

— Лорен? — То ли вздох, то ли шепот.

— Да…

На другом конце принялись фальшиво напевать «Девушку из Буффало»:

Эй, зеленые глазки, поиграем вдвоем.

Эй, зеленые глазки, поиграем вдвоем.

— Нравится мое исполнение, Лорен?

— Кто это?

Лорен повернулась и поискала глазами Ника.

— Профессионал. Занимаюсь тем, что разбиваю сердца. Наверное, и твое миленькое маленькое сердечко придется разбить. Ну как, боишься?

— Ничуть, — солгала она и съежилась, услышав его хохот. Смех стих так же неожиданно, как начался.

— Хочешь послушать еще одну песню? — прошептал он.

Лорен не ответила. Ник метнулся к ней, она слышала доносившиеся сверху шаги, краем глаза заметила Пита, наблюдавшего за ней из столовой, и все же не могла шевельнуться, оглушенная бесплотным телефонным голосом. Побелевшие от напряжения пальцы с такой силой сжали трубку, что Нику пришлось силой выдирать ее, чтобы тоже послушать. Только сейчас до Лорен дошло, что все звонки, по-видимому, записываются, иначе ее не просили бы ждать, прежде чем ответить. Ей, наверное, нужно было бы потянуть время, вызвать его на разговор, но, Господи, от этого омерзительно вкрадчивого голоса ее затошнило!

— А вторая песня так же глупа, как та, что вы сейчас пели? — бросила она.

— О нет, эта вам точно понравится. Оригинальная и такая искренняя.

В трубке щелкнуло, и воздух сотрясли душераздирающие женские крики, от которых кровь стыла в жилах. Ничего ужаснее Лорен не слышала. Если бы Ник не удержал ее, она рухнула бы на пол. Нечеловеческие вопли все продолжались, минуту, другую, вечность! Она не сознавала, сколько прошло времени, прежде чем раздался второй щелчок и все смолкло.

— Ну что? Собираетесь умолять меня оставить ее в покое? Поздно. Я уже ее оставил. В могиле. И даже положил сверху небольшой камень, чтобы точно знать, где она похоронена, на случай, если придет в голову снова ее вырыть. Иногда мне это нравится, знаете ли. Интересно проверить, что с ними стало. Но эта… эта была всего лишь жалкой заменой тебе, Лорен. Надеюсь, ты готова поиграть со мной?

Желчь подступила к горлу. Во рту разлилась горечь.

— Поиграть? Во что? — выдавила она, пытаясь изобразить скучающую снисходительность. Пусть думает, что ей до смерти надоели и он и его разговоры.

— Прятки. Ты прячешься, я ищу. Согласна?

— Не желаю иметь с вами ничего общего.

— О, конечно, желаешь!

— Нет, — твердо объявила Лорен. — Я еду домой. Он пронзительно завизжал, непонятно, от злости или восторга. Вырвав трубку у Ника, Лорен презрительно выкрикнула:

— Давай попробуй меня достать, болван!

Глава 14

Бывают в жизни вещи, от которых просто невозможно отказаться, вроде стакана ледяного лимонада в душный, нестерпимо жаркий денек или растерянной леди на обочине шоссе, явно умоляющей о помощи. Жаль только, что это такая же леди, как он — рыцарь на белом коне. Позже он даже пожалел, что потратил на нее столько драгоценного времени.

Правда, нечего зря терзаться, ведь запись пригодилась, да еще как! Возможно, драгоценное время вовсе не было потрачено даром. Черт побери, наконец-то они поняли, на что он способен. Ничего не скажешь, он настоящий профессионал, человек слова!

Интересно, сколько им потребуется, чтобы ее найти? Идиоты, ведь он только что адреса не сообщил! Бедняжка Тиффани!

Он торжествующе расхохотался. Просто не смог сдержаться. Сучонке так и не пришлось воспользоваться своим новым телефоном, которым она хвастливо размахивала перед его носом. Что же, мобильник пригодился ему, чтобы связаться со своей милашкой. Он даже постарался остаться на линии достаточно долго, чтобы легавые вынюхали, на чье имя зарегистрирован телефон.

Он удостоил Тиффани приличных, по его мнению, похорон. Оставил в мелкой яме у обочины дороги, среди пыльных кустов, скрывших могилку от посторонних глаз. Рано или поздно полицейские, эти тупые ослы, отыщут ее и с первого взгляда поймут, что перед ними девка.

Он сначала разбил, а после украл ее сердце. Столь неожиданный порыв беспокоил его пару минут, пока он не сообразил, что по своей обычной осторожности наверняка не оставил в фургоне ни капли крови. Эти новые мешки на молниях — просто чудо. Реклама на этот раз не врала. Нужно не забыть послать компании благодарственное письмо.

Грязь, вот кто она такая. Грязь и мерзость. Именно поэтому он не взял ничего в память о ней. Хотел поскорее забыть.

Обычно, когда объект был достаточно достойным, он некоторое время лелеял мысль сохранить его и выдрессировать. Но эта… с первого взгляда видно, что ею пользовался всякий кому не лень, и он немедленно вычеркнул ее из списка живых. Замена должна быть чистой, невинной, юной и обожающей. О да, именно обожающей, или о длительных отношениях не может быть и речи, ни в коем случае!

Он уже проделывал это раньше и сумеет добиться снова.

Взрыв дикой ярости застал его врасплох, вал злобы накатил с такой силой, что он едва не врезался в идущую навстречу машину. Он скрипнул зубами, опустил глаза и, увидев, что чуть не раздавил рулевое колесо, вынудил себя расслабиться. Столько времени и усилий выброшено на ветер! Потрачено зря! Он создал идеальную подружку, и когда она умерла, его скорби не было предела.

Ему совсем не улыбалась мысль снова искать и дрессировать ее достойную преемницу, но больше откладывать невозможно. Скоро придется начать все заново, даже если это означает тщательную и бесконечно долгую подготовку. Придется позаботиться о каждой мелочи, каждой крошечной детали. И расследование. Скрупулезное расследование. Прежде всего необходимо узнать о ней все, буквально все. Кто ее родные и друзья, кто ее хватится, кому она до лампочки. Потом следует создать вокруг нее мертвое пространство, поссорить со всеми близкими людьми. И только когда он наконец увезет ее, начнется настоящая работа. Ей предстоит сидеть под замком и подвергаться медленному, мучительному процессу тренировки. День и ночь. Ночь и день. Он будет жесток и неумолим, пока она не станет той, которая ему нужна. Да. Тут не избежать боли, мучительной боли, но она поймет и простит его, как только он ее укротит и превратит в идеальную союзницу. Ту, которая будет боготворить его. Ноги целовать.

Он поморщился и тряхнул головой. Черт, он так и не успокоился, не пришел в себя. Ярость медленно накапливалась, терзала внутренности, как сотни голодных пиявок. Нет, так нельзя. Он не имеет права давать волю злобе. Не сейчас.

Он глубоко вздохнул и попытался думать о чем-нибудь приятном.

Маленькая Тиффи оказалась такой же доступной, как выглядела. Ее не пришлось даже уговаривать забраться в его фургон. Нет, она тут же распахнула дверцу и впорхнула внутрь, задрав юбку по самое некуда. Хотела показать, что не носит трусиков. Никакой скромности. Господу одному известно, какую заразу она уже успела подцепить. Ему пришлось мыться три раза, чтобы избавиться от ее вони.

Кстати, нужно рассказать интернетовским приятелям, что резать шлюх вовсе не такой уж кайф, как они воображают.

А как она ругалась, умоляла, грозила! И все зря! Ничего у нее не вышло.

Конечно, он тащился, разделывая девку, но все-таки не испытал настоящего упоения победой, истинного восторга, которого ему так недоставало теперь. Понятно почему. Нечистая тварь!

— Эй, зеленые глазки, поиграем вдвоем… О Господи, как противно начинать все снова! Как он это ненавидел! Столько времени! Столько труда!

— Успокойся, успокойся, — прошептал он. — Все это уже бывало раньше, значит, сможешь сделать снова.

Но он еще не был готов взвалить на себя такой груз. За долгие годы он усвоил, что никогда не стоит начинать новый проект, не закончив предыдущего.

Впереди блеснул знак поворота на Холи-Оукс, и он, как примерный водитель, немедля включил поворотник и сбавил скорость.

— Эй, зеленые глазки, я иду за тобой, иду за тобой, иду за тобой.

У него было свое кодовое название для Холи-Оукс. Незавершенка.

Глава 15

Игра началась.

Холи-Оукс наводнили агенты ФБР с заданием подготовить достойный капкан для маньяка. Джулз Уэссон, руководитель подразделения, устроил штаб-квартиру в просторном, выгодно расположенном коттедже, принадлежавшем аббатству и находившемся в восьми кварталах к югу от центра города, у самой оконечности Шедоу-Лейк. Уэссон, окончивший Принстон по специальности психопатология, по слухам, должен был стать преемником Моргенштерна, разумеется, когда тот пожелает уйти на покой и если сам Уэссон к тому времени получит степень доктора. Однако почти все агенты были уверены, что зловредные сплетни распускает сам Уэссон. Он слыл педантичным, придирчивым, упрямым занудой, причем на удивление чванливым и высокомерным, если учесть тот факт, что люди, работавшие под его началом, имели куда больше опыта и знаний.

Джо Фарли и Мэтт Файнберг, один — рядовой агент из Омахи, штат Небраска, а другой — специалист по электронной слежке из Куонтико, были высланы вперед, чтобы познакомиться с соседями Лорен и обезопасить подступы к дому. Обоим было приказано считать здание местом потенциального преступления.

Агенты понимали, что раствориться в людской массе и сделаться незаметными вряд ли удастся. В таких городках, как Холи-Оукс, где все друг другу знакомы, на чужаков смотрят с подозрением, а агенты не хотели выделяться, как клоуны в похоронной процессии. Правда, их предупредили, что в аббатстве сейчас работают реставраторы, прибывшие из других мест, поэтому они предусмотрительно натянули рабочие комбинезоны. Фарли прибавил к костюму бейсболку и черный рюкзак. Файнберг тащил ящик с инструментами. Никто не обратил на них никакого внимания. Никто, кроме Бесси Джин Вандермен.

Пока агент Файнберг медленно обходил двухэтажное дощатое сооружение, которое Лорен гордо именовала домом, и выискивал вероятные укромные местечки, где мог бы спрятаться маньяк, агент Фарли поставил рюкзак на ступеньку крыльца, поднялся, и помедлил у двери, натягивая перчатки. Фарли недаром славился, умением открыть и закрыть любой замок. Вот и сейчас он применил простейшую отмычку, пластиковую карточку «Америкен экспресс», без которой никогда не выходил из дома. Ровно через пять секунд замок поддался.

Ровно через пять минут в дом влетел шериф Ллойд Маговерн, поднятый на ноги соседкой, зрение у которой, слава Богу, было в порядке в отличие от ее сестрицы. Заметив, как подозрительный приземистый тип с толстой красной шеей вломился в дом бедной девочки, она немедленно позвонила в полицию.

Говоря по правде, Фарли был куда более расстроен вмешательством шерифа, испортившим такую великолепную сцену будущего преступления, чем пистолетом, которым тот размахивал.

Ллойд, почесывая лысину и благоразумно не убирая оружия, начальственно заорал:

— Руки вверх, парень! В Холи-Оукс закон — я, так что сдавайся, да побыстрее!

В этот момент сзади бесшумно появился Файнберг и тронул шерифа за плечо. Тот с перепугу вообразил, что имеет дело с вооруженным бандитом, и, бросив пистолет, поспешно поднял руки.

— Я… я… ничего… — заикаясь, бормотал он. — Берите что хотите, парни, только меня не трогайте.

Файнберг, красноречиво закатив глаза, встал перед шерифом и протянул руки ладонями вверх. Сообразив наконец, что предполагаемый взломщик безоружен, Ллойд поспешил поднять пистолет.

— Ладно! — довольно протянул он, немного оправившись. — Так что вы тут делаете? Вы просто идиоты, если надеетесь чем-то здесь поживиться. Оглядитесь как следует и увидите, что Лорен не держит ничего ценного. Я точно знаю, что у нее нет ни видео, ни музыкального центра, а телевизору не меньше десяти лет. Хлам! Больше сорока долларов за него не дадут, и, уж конечно, не стоит за него идти в тюрьму. Насколько я могу знать, она беднее церковной мыши. Счета в банке у нее нет, и пришлось брать кредит, чтобы заплатить за магазин.

— Откуда вам известно, сколько лет ее телевизору? — полюбопытствовал Фарли.

— Гарри сказал. То есть Гарри Ивенс. Он мой троюродный брат. Недавно пытался продать Лорен новехонький телевизор. Знаете, картинка в картинке. Но она не захотела и попросила его починить старый, тот, что купила на распродаже. Если хотите знать, просто выкинула денежки на ветер!

— А в банке у вас тоже родственник? — ехидно осведомился Файнберг. — Иначе откуда пронюхали про заем?

— Что-то в этом роде, — кивнул Ллойд. — Кстати, должен напомнить вам, мальчики, что из всех троих только я вооружен, так что не обязан отвечать на ваши вопросы. Давайте колитесь, вы грабите Лорен?

— Нет, — заверил Файнберг.

— В таком случае что вы тут делаете? Может, вы ее родня из Франции?

Фарли, родившийся и выросший в Бронксе, так и не смог избавиться от грубого простонародного акцента и говорил в точности как мафиози в плохом гангстерском фильме.

— Верно, — умудрился бросить он с самой серьезной физиономией. — Мы из Франции.

Шериф мнил себя человеком проницательным и старался, чтобы последнее слово всегда оставалось за ним. Вот и сейчас надулся, как индюк, торжествующе озирая агентов.

— Я так и думал, — напыщенно объявил он, убирая пистолет. — Уж больно странно слова выговариваете. Ну ничегошеньки не понять.

— Говоря по правде, шериф, мы оба с востока, поэтому и не привыкли к здешнему наречию. Мой друг пошутил, сказав, что мы из Франции. Мы друзья брата Лорен, — пояснил Файнберг. — Подрядились сделать кое-что в аббатстве, и отец Том попросил забежать и прочистить ее раковину.

— Она засорилась, — поддакнул Фарли, Только сейчас шериф заметил рюкзак.

— И что же, собираетесь провести здесь ночь?

— Возможно, — сообщил Фарли, — зависит от того, сколько тут работы.

— Но Лорен здесь не хозяйка. Она всего лишь снимает помещение.

— Она скоро будет.

— И вы; мальчики, считаете, что можно спать в одном доме с незамужней девушкой, которая к тому же вам не родня? Терпение Файнберга лопнуло.

— Перестань звать меня мальчиком! Мне тридцать два года.

— Тридцать два, вот как? Тогда объясни, почему взрослый человек носит скобки? Никогда такого не видел.

Скобки были заключительным этапом восстановления челюсти, раздробленной четыре года назад при неудачной операции, но Файнберг не собирался делиться этими сведениями с человеком, которого считал полнейшим идиотом. Кроме того, никто не должен был знать место их настоящей службы.

— У нас на востоке свои врачи и свои правила.

— Наверное, — согласился шериф. — Но лично мне кажется, что вам не стоит здесь оставаться.

— Почему? Беспокоитесь за репутацию Лорен? — ухмыльнулся Файнберг.

— Нет, все знают, что Лорен — девушка порядочная, — ответствовал шериф, придавив подушки дивана широкой задницей.

— Тогда в чем проблема? — допытывался Фарли. — Какое кому дело, если мы здесь переночуем?

— О, мне все равно, но не понравится кое-кому, с кем вам, парни, лучше не связываться. Предупреждаю, лучше найдите другую крышу над головой, потому что ему не понравится, если Лорен приютит сразу двух мужиков, пусть и на пару дней. Нет, это вовсе ему не понравится.

— О ком это вы?

— Да, кому это не понравится? — поддержал Фарли, демонстративно захлопывая дверь. Шериф с места не тронется, пока не расскажет все, что они хотят знать.

— Не ваше дело. Все равно ему будет все известно. Почему бы вам, парни, не пойти в аббатство? У них есть комнаты, где можно пожить бесплатно, если скажете, что готовы покаяться. Знаете, что это такое? Вам придется проводить целые часы в размышлениях и молитвах.

— Я желаю знать, кому это не по вкусу наша дружба с Лорен, — настаивал Фарли. — И почему вы обязаны обо всем ему доносить?

— Потому что если он пронюхает, что я знал и промолчал…

— И что?

— Тогда беды не оберешься. А я не хочу злить его зря.

— Кого злить, шериф?

Ллойд вытащил из кармана грязный платок и вытер лоб.

— Душно здесь, верно? Лорен купила оконный кондиционер и вряд ли будет возражать, если вы, парни, его включите. Когда она вернете» домой, в гостиной будет уютно и прохладно Она ведь возвращается сегодня, верно?

— Мы не уверены, — покачал головой Файнберг.

— Но нам все-таки желательно услышать это имя, шериф, — не отставал Фарли.

— Послушайте, детки, я тоже могу упереться рогом в стену, и сейчас именно этот случай. На вашем месте я не стал бы лезть из-за этого в бутылку, потому что вы и без того скоро увидитесь с моим приятелем. Он будет здесь как из пушки через миг после того, как услышит о вас. Гарантирую. Он влиятельная персона в здешних местах, так что если знаете, с какой стороны хлеб маслом намазан, не думайте поднимать на него хвост. Я бы поостерегся, уж это точно, хоть и представитель закона, но тут вряд ли смогу помочь.

— Одним словом, мы в этом деле сами по себе, и вы нас не спасете, — заключил Фарли. Шериф опустил глаза.

— Ничего не поделаешь, так уж обстоят дела, — промямлил он. — Прогресс стоит денежек.

— То есть? — удивился Фарли.

— А, не важно.

— Можете передать своему другу, что ему нечего нас бояться, — заверил Файнберг. — Ни один из нас не увлечен Лорен.

— Верно, — тут же поддакнул Фарли, сообразив, куда он клонит.

— Рад это слышать, потому что мой друг в самом ближайшем времени собирается жениться на Лорен, а он всегда добивается своего, будьте уверены.

— Значит, он поговаривает о женитьбе? — уточнил Файнберг.

— Это не просто болтовня, а скорее вопрос времени. Ничего, она рано или поздно поймет, что сопротивляться бессмысленно.

— Похоже, ваш дружок вообразил, что приобрел Лорен в полную собственность.

— Так оно и есть.

— Что тут такого забавного, черт возьми? — возмутился шериф.

— Боюсь, вашего друга ждет полное разочарование, — пояснил Фарли.

— Как это?

— Когда он обнаружит…

Фарли намеренно проглотил конец фразы и многозначительно подмигнул.

— Что именно обнаружит?

— Лорен кое-кого встретила в Канзас-Сити.

— Любовь с первого взгляда, — вмешался Файнберг.

— Ну, не совсем так, — возразил Фарли. — Она знает Ника с самого детства.

Теперь они перебрасывались фразами, манипулируя шерифом, как мячиком.

— Ничего подобного! Она знала о нем, но знакомы они не были.

— О ком это вы?

— О Нике.

— Да кто этот Ник? — взвыл окончательно сбитый с толку шериф.

— Николас Бьюкенен.

— Тот человек, в которого влюблена Лорен, — пояснил Фарли.

— Самое смешное… — начал Файнберг.

— Что именно?

— Этот парень…

— Ну?

— Кто он?

— Лучший друг отца Тома. Должно быть, они предназначены друг другу судьбой.

— И этот Ник живет в Канзас-Сити? Что-то я не верю в любовь на расстоянии.

— И вовсе не в Канзас-Сити, а на восточном побережье, — поправил Файнберг.

— В таком случае, думаю, Бреннеру не о чем волноваться, — облегченно вздохнул шериф. — Как я уже сказал, любовь на расстоянии — вещь непрочная.

Шериф, сам того не сознавая, назвал имя таинственного друга, но агенты ничем не дали понять, что расслышали.

— Ник все уладит, — заверил Файнберг.

— Поэтому и перебирается в Холи-Оукс, чтобы быть поближе к Лорен, — добавил Фарли. У шерифа глаза на лоб полезли.

— Сюда… приезжает, к ней?!

— Вот именно, — подтвердил Фарли. — Наверное, боится ее потерять.

— Кроме того, это любовь с первого взгляда, — напомнил Файнберг.

— А где этот тип будет жить?

— Здесь, с Лорен, пока не поженятся. А потом — не знаю.

— Поженятся, говорите? Откуда вы взяли?

— Лорен сказала, — пояснил Файнберг.

— Что скажут люди?

— Что скажут, то скажут. Им-то какое дело?

— Мне пора, — пробормотал шериф и, поспешно сунув платок в карман, почти побежал к двери.

Оказалось, что, несмотря на значительный вес, местный представитель закона способен передвигаться с удивительной скоростью. Мужчины, стоя у окна, дождались, пока машина шерифа отъехала.

— Ну и фрукт, — буркнул Фарли. — Даже не спросил, как нас зовут, не велел предъявить документы!

У него много дел. Нужно всех оповестить… — начал Файнберг.

— Особенно приятеля по имени Бреннер, — поддержал Фарли и, достав сотовый, набрал номер. Трубку сняли после первого звонка.

— Засекли? — спросил Фарли и, немного послушав, кивнул: — Да, сэр.

Трубку повесили. Файнберг присел на корточки у ящика с инструментами.

— Начали, — скомандовал он, вручая коллеге перчатки. — И без того всю ночь провозимся,

— Может, нам повезет, — возразил Фарли, настроенный более оптимистично.

Оказалось, что прав он. Час спустя они обнаружили видеокамеру, установленную в углу бельевого шкафа, примыкавшего к спальне Лорен. Объектив, вставленный в дыру, был направлен на постель Лорен. Он действительно видел ее спящую.

Глава 16

Ник отказался с ней разговаривать. Должно быть, все еще бесился, потому что Лорен настояла на возвращении в Холи-Оукс. После того как она нагло подначивала безумца приехать и достать ее, Ник сам немного тронулся и слетел с тормозов. И это еще мягко сказано! На шум примчался Томми, за ним влетел Ноэ. И как только Ник рассказал брату все, что она натворила, Томми принялся бушевать, но Лорен не сдавалась. На помощь пришли Пит и Ноэ, вставшие по бокам Лорен, как верные рыцари. Оба горячо защищали ее план, и после нелегкой битвы Томми наконец выкинул белый флаг. Телефонный звонок убедил его, что маньяк не отстанет от сестры и, если ФБР не сумеет заманить зверя в ловушку, ей придется бежать и скрываться до конца жизни.

А псих, наслаждаясь игрой в прятки, тем временем будет издеваться над беззащитными женщинами.

Так что выбора нет.

К несчастью, Ник был иного мнения, и пока ей не удавалось умаслить его. Пит снова предложил ему отказаться от участия в деле, поскольку считал, что Ник не способен быть объективным, раз дело касается близких ему людей. Но Ник отказался слушать, и только когда Моргенштерн пригрозил употребить власть и исключить его из следственной бригады, он поднял глаза и при виде потрясенного лица Томми нехотя кивнул.

Пит позвонил Фрэнку О'Лири, и колеса завертелись.

Наконец-то она едет домой. Вернее, не едет, а летит вместе с Ником самолетом компании «Ю-эс-эр экспресс», рейсом до Де-Мойна. Оттуда они доберутся на машине. Пит пообещал, что в аэропорту будет ждать автомобиль. Ее старушка осталась в автомастерской Канзас-Сити, и как только ее отремонтируют, Томми и Ноэ отправятся на ней в Холи-Оукс.

Лорен не хотела думать о том, что произойдет, когда она окажется на месте. Нервно перелистывая страницы журнала «Тайм», она пыталась читать статью об инфляции, но не могла сосредоточиться и, три раза перечитав один и тот же абзац, захлопнула журнал.

Сколько еще Ник собирается наказывать ее молчанием? Он перестал отвечать, как только они очутились в зале аэропорта.

— Ведешь себя, как капризное дитя.

Ник не отреагировал. Повернувшись, она заметила позеленевшее лицо соседа.

— Тебе плохо?

Ник раздраженно дернул головой. Но Лорен, приглядевшись, обнаружила, что пальцы Ника судорожно вцепились в подлокотник.

— Ник, что случилось?

— Ничего.

— Но почему ты не разговариваешь со мной?

— Потолкуем позже, когда самолет приземлится, если…

— Что если?

— Если мы не врежемся в землю и не сгорим заживо.

— Ты шутишь?

— Ничего подобного.

Просто поверить невозможно! Чтобы супермен боялся летать! Похоже, его сейчас вывернет! И он не притворяется!

И как Лорен ни хотелось рассмеяться, она заставила себя проявить участие:

— Тебе не очень нравится летать, верно?

— Да, — коротко бросил он, прежде чем отвернуться к окну.

— Хочешь подержать меня за руку?

— Тут нет ничего забавного, Лорен.

Вместо ответа Лорен ободряюще стиснула его пальцы.

— Я серьезно. Многие люди терпеть не могут самолетов.

— Правда?

Его пожатие оказалось твердым, ладонь — мозолистой. Настоящие мужские руки, хотя сегодня он одет, словно банкир с Уолл-стрит. Еще одно противоречие, еще одна грань его личности, которую она находила загадочной и привлекательной. Томми и Ник так отличаются друг от друга. И выбрали разные дороги в жизни. Брат посвятил себя церкви. Он всегда ищет хорошие стороны в людях, и его главная цель в жизни — спасать души. Ник же целиком ушел в битву с демонами. Бесконечная, угнетающая работа, и Лорен совсем не была уверена, что она будет вознаграждена. Ей он казался настоящим циником. Он как будто заранее считал людей дурными и подлыми и до сих пор ни разу не ошибся в своих прогнозах.

Так почему же ей так хочется погладить его по голове, обнять и утешить, как ребенка? Она наклонилась к нему и прошептала:

— Почти на месте.

— Не говори об этом, пока мы не приземлимся. Да, такого утешишь!

— Приземление вовсе не опасно…

— Да, если пилот, черт бы его побрал, знает, что делает, — отмахнулся Ник.

— Разумеется, знает. Их специально обучают сажать самолеты.

— Возможно.

— Осталось всего несколько минут. Уже снижаемся. Он едва не раздавил ей пальцы.

— Откуда ты знаешь?

— Командир только что велел всем сесть и пристегнуть ремни.

— А ты слышала, шасси вышло? Кажется, нет.

— Слышала.

— Точно?

— Абсолютно.

Ник набрал в грудь воздуха, уговаривая себя успокоиться,