— М-м, твою мать! — взвыл Орлов, кувыркнувшись метров с пяти и сочно сев прямо на «пятую точку».

Автомат упал рядом, морозозащитные очки соскочили на подбородок; стеганная мехом «полярка» смягчила удар, не то бы копчику — каюк! Скрипя зубами от боли, пытался встать, переворачиваясь на бок и колени, но не смог.

Лег на спину и огляделся: кругом та же темень, что и снаружи. Да и откуда здесь взяться свету?.. Света не может быть нигде — с тех самых пор, когда еще полгода назад солнце скрылось за плотной пеленой пыли, поднятой по всей планете нескончаемыми ураганами, и небо заволокло копотью пожарищ и вулканической сажей. Все, что могло гореть, уже давным-давно прогорело: по всей Земле сейчас нет ни огонька, ни искорки; только сплошная сумеречная мгла — мгла, мгла и пыль, что скрипит на зубах и под унтами на черном снегу. Завывающий ветер из края в край и бесконечное царство стужи, сковавшей мир; хоть что-нибудь живое уже давно вымерзло, окоченело. И так всюду.

— Градусов восемьдесят сегодня… — подумал солдат.

С трудом повернулся на правый бок, освобождая карман с сигаретами. Прикурил, осторожно покашлял, пережидая боль; онемевшие пальцы спрятал в рукавицы и скоро почувствовал, как они отогреваются. Заметно было, что тут намного теплее, чем на улице: не ниже минус двадцати-пятнадцати — прямо Ташкент!

Достал зажигалку, посветил вокруг, ничего толком не разобрал: бетонные стены в нескольких метрах, пол, высокий потолок, поодаль угловатые стеллажи. Бункер какой-то!.. Решил долго здесь не задерживаться.

— Отлежусь немного, побреду своих искать — похоже, к вокзалу они рванули. Давят «черные»!.. Не догоню наших, поймают: они сейчас везде рыскают, ловят отступающих. Уже не издеваются — торопятся, просто добивают!

Бросил окурок, повернулся на спину; слушал свое сиплое дыхание и смотрел в потолок — там едва заметно светилась дыра, через которую провалился в подземелье. Наверху чуть светлее, чем в бункере: если бы не пыль, которая висит и висит в воздухе уже многие месяцы, то там была бы картина черной звездной ночи. А теперь и на улице… в десятке метров ничего не разглядишь!

Боль унималась с трудом. Боец тревожился:

— Неужто конец мне? Без своих не оклематься — в поясницу, гадство, будто лом вбили!.. А ноги ничего, шевелятся! Значит, позвоночник цел. Может, разойдусь как-нибудь? Доберусь, доползу до наших!.. Лишь бы «черти» не поймали: две гранаты осталось да полтора магазина в «калаше».

Больно сдавило под ложечкой.

— Пожрать бы еще чего-нибудь!.. «Сундук» — прапор, позавчера последние сухарики раздал… и по банке тушенки на четверых.

Снова лежал, закрыв глаза. Взглянул на часы: светящиеся стрелки показывали пять двадцать утра.

— Утра! — хмыкнул про себя. — Утром солнышко встает, птички поют. А птички-то — еще когда окочурились!.. Какие не дуры, на юг улетели; там ничего, жить можно! Там — как здесь в бункере: ниже минус двадцати температура не опускается.

Полежал еще. Спина ныла, но сел без труда; нехотя размышлял:

— Скоро час, как здесь — надо идти. Где же тут выход может быть?.. До дыры не дотянуться. А-а, ладно! Если что, веревку какую-нибудь найду, «кошку» сделаю. По стенке, ногами… так и вылезу, поди?

И вдруг обмер: в кромешной тишине ясно уловил шорох крадущихся шагов. Пошарил возле себя, подтянул за ремень автомат, судорожно вцепился в рукоятку; подполз задом к стене, оперся головой.

Шаги уже близко. Понял: «черные» подбираются!.. Быстро достал гранаты из нагрудника, положил на живот. В мозгу страшная мысль: — Все, хана! Подойдут ближе, «эргэдэшку» кинут.

Опять лежал, слушал: шагов больше не было… ушли, что ли?

И вдруг звонко:

— Эй, чурка! Автомат клади и ползком ко мне. Че не так — очередь схаваешь! Давай без дуры… ну, ползи!

— Наши!.. — аж засмеялся беззвучно. Хотел крикнуть: свой… эй, я свой! — а из груди сиплое: — О-ой… о-ой.

— Че ты там? Ползи, давай — щас врежу!

— Да свой я, свой! — выдавил, наконец.

— Че гонишь, тварь, какой «свой»?

— Свой, русский… Орлов я!

— Свой?.. Ну, все одно ползи. Давай-давай, ползи!

Орлов пополз вперед, и тут тьма озарилась маленьким огоньком: в руках неизвестного зажглась свеча. Простая фабричная свечка, которой уже давным-давно нигде и не увидишь! — все, что могло гореть, освещая дорогу, сожгли. Он поднял голову и посмотрел на державшего свечу.

Небольшого роста, укутанный в ворох всевозможных одежек — военных и гражданских; на ногах какие-то бахилы из тряпья, на голове лохматый собачий малахай. Лицо узкое, курносое, в пятнах сажи от рук; светлый чуб из-под шапки, неясного тона глаза.

— Ну, вставай, коли русский. Давай, помогу!

Вдвоем поплелись по коридору, скоро приведшему к большому каземату, заполненному остатками таких же, как и в соседнем, стеллажей. Уцелевшие еще стеллажи заставлены коробками, жестянками, мешками и мешочками. Угол в каземате отгорожен фанерой и обломками досок, образующих подобие хижины; скорее, даже каптерки — метра три на четыре.

Вход завешен плотной тканью, похожей на ковер или кошму, внутри «каптерки» солидный топчан с трех сторон, посредине ящики. На них чашки и кружки, несколько пустых жестяных и стеклянных банок и штык-нож. А главное, в углу от входа настоящая, полыхающая огоньками, тускло освещающими помещение, печка-буржуйка; и на ней — эмалированный чайник!

Спаситель вошел первым, распорядился:

— Давай, падай! Щас чаю попьем. Задубел, ага?..

Оружие поставили в угол. Орлов скинул рукавицы на топчан, бросился к печке и грел, грел руки и лицо у столь нежданного источника тепла, жадно тянулся к нему всем своим существом. Какое чудо: оказаться у случайного огонька среди снежной пустыни в жуткий восьмидесятиградусный мороз!

Изо рта валил пар, а он дышал и дышал струящимся жаром, торопясь насладиться им. Согревал заледеневшие ладони, подносил их к закоростившимся от мороза щекам и снова протягивал к раскаленной печке. Вот оно — блаженство!.. Уже четыре дня не сидел так у огня; грелся бы и грелся.

Но вот начал поколачивать озноб от входившего внутрь тепла, застучали зубы. Незнакомец ухмыльнулся, быстро налил кипятка в кружки, всыпал по щепотке чая. Снял с самодельной полки коробочки с рафинадом и галетами, подмигнул в полутьме.

— Давай, пей, земеля! Пожуй вот, да еще налью.

Минут двадцать сидели молча, прихлебывая чай и хрустя галетами с сахаром. Говорить не хотелось: все силы уходили на жадное приобретение шальной бодрящей энергии.

Наконец новый друг поставил кружку на ящик. Приподнявшись, передвинул свечу, снял с полки жестянку — поддев ногтем крышку, протянул ее:

— На, харю смажь! Топленое сало это.

Подождал, пока гость освободит руки, подал пачку сигарет.

Курили, глядя друг на друга, молча смеялись, и пускали колечки дыма. Дыхание уже не перехватывало: в каптерке было тепло, чуть ли не плюс!.. Подкинули в печку чурочек, огненные зайчики заплясали на стенах веселее.

Из-под ног вылезла живая кошка — пушистая, с улыбающейся мордой. Запрыгнула на топчан, ближе к хозяину, стала деловито облизываться.

— Ну, и хто ты?.. — спросил хозяин каптерки. Так и сказал «хто» — деревенский, однако!

— Орлов Александр — сержант, фельдшер Сводного отряда Нижегородского УВД. А ты?

— А я — Хорьков Леха, ни от кого и ни с кем. Рядовой.

— Как здесь-то очутился… и что это вообще?

— Тут склад МЧС был. Меня по мобилизации сюда кинули, охранять — с под Курска я. Наши уже тогда отступали: джигит танками как даванул, все посыпалось!.. Армия большая, а толку хрен. Как солнышко пылью да сажей затягивать стало, стужа нахлынула — так, кто куда поперли. Полками разбегались!.. Седня четыре батальона, а завтра и роты не наберешь! Да оно и понятно: все мобилизованные, к части не привыкшие, «возраста» большие, про срочную уж забыли начисто. У всех семьи недалеко — километров двести-триста — их спасать надо!.. А тут еще кавказец… прет несметно! И тю-тю, всей армии. Тока просчиталась братва!.. Кто до дому и добрался, да-авно уже ледышками сделался — вместе с семьями. Прямо к Деду Морозу в гости прибежали, ха-ха!.. А уж трибуналы лютовали… прости господи! Я видал, как дезертиров во рву пулеметами резали… ду-уже гарно! Так я из части и не побег: войска МЧС народ эвакуируют, запасы еды, шмутья, горючки — под пули не лезут! Этот вот склад набили, охрану поставили, а сами дальше: думали вернуться. Да какая тут охрана?.. С Воронежа две бригады отступали, все на хрен смели! — по очереди. Охрана ж… в горсть и маху отсюда!.. Дезертиры остальное подчистили. Так то — сверху, про подвалы никто ж не знал! А я хитрый: за две недели входы обломками засыпал, себе тока лаз оставил — «маскировку» навел! И сижу здесь. Еды тут много, всякой! Стеллажи ломаю, печку топлю. Тут и уголь есть!.. За стеной котельная была — я дырку пробил туда, натаскал себе. Снег с глубины копаю, на печке растаиваю. Тут две войны пересидеть можно!.. Даже витамины есть — в медскладе. А ты же медик, врубаешься в «пилюлях»?

— Угу.

— Вот и оставайся! Вместе «куковать» будем. Склад же не военный, а эмчеэсовский — тут всякого добра полно. То, что надо!

— Мне своих догонять нужно, они вроде к вокзалу побежали.

— Зачем тебе к вокзалу?

— Наш отряд там. Мы в разведке были — искали, как пробиться.

— К вокзалу не пройдешь, я же местность знаю.

— А что так?

— Вы по «железке», через элеватор шли?..

— Да вроде.

— С этой стороны овраги и снега с трехэтажку — как в воду булькнешься! Обратно только опять по «железке», а вы там «духов» растревожили. Поймают сходу, и… «прощай мой инкубатор»: вмиг отрежут!

— Что же тогда?

— Ничего… здесь сиди! Давай закурим еще.

— Ну, давай.

Курили молча. Когда недалеко от бункера ударил крупнокалиберный ДШК, Орлов аж подпрыгнул!.. Леха «заржал». И сразу же пошла перестрелка подальше — все гуще и гуще.

Снова долго бубнил ДШК, поодаль другой и еще другой; рвались гранаты, взвизгивали автоматы. Постепенно все стихло.

Долго молчали. Леха первым подал голос:

— Понял?.. Нет больше твоих.

Орлов не ответил. Еще помолчали.

— Знаешь что, Санек?.. Давай помянем ребят!

— А у тебя есть?

— Да тут все есть! Щас тушенку открою, голубцы из банок, салаты мороженные. Разогреем — и все путем!.. Хлеба только нет, зато сухарей полно.

Быстро сварганили стол, зажгли новую свечку, разлили.

— Запьешь или так?..

— А что, чистый?

— Медицинский же!

— Нет, лучше запью.

Первой помянули ребят. Орлов поставил кружку, поморщился.

— У нас, Леха, от Ростова и доныне от восьмисот человек тридцать два оставалось. Из них половина раненых, все обморожены.

— Дак че ж теперь?.. Знамо дело!

—Жалко ребят: столько вынесли, а к своим не вырвались.

— Всех жалко!

Закурили. От сытной пищи и спирта теплота пошла по всем жилкам — хорошо, однако!.. А душа требушится:

— Знаешь, Леха… я ведь предатель теперь, дезертир.

— Так и че?

— Как что?.. Стыдно.

— Стыдно — у кого видно! А у тебя ниче не видно... давай еще, лучше.

— Ну, давай.

Заметно было, что охота Лехе поговорить: наскучило, видать, одному.

Выпили, закусили. Леха все ерзает:

— Ты сам откуда? Расскажи!

— Сам откуда?.. Издалека. Сибиряк я — из Кузбасса; когда Сибирь заливать стало, мы первыми оттуда сбежали. Даже квартиру продать успели! — потом уже никто не взял бы. Я заранее знал, что происходит… Дом купили через Волгу от Нижнего — в Борском районе; три года прожили в деревне, там и мобилизацией накрыло: приехали три красавца на «уазике» и в военкомат!.. Зоны тогда разгоняли: зэков в штрафроты — кровью искупать, а ментов и охранников — в Сводный отряд УВД; меня в штат, фельдшером: медики везде нужны!.. Как «сознательных», бросили под Ростов сначала. Кубань уже вся горела!.. Ставрополье тоже. Две недели подступы держали на стыке Псковской и Краснодарской дивизий: у джигитов тогда бронетехники еще мало было. Так, суки, в штабе фронта продали, конечно!.. сидела же там какая-то мразь. Краснодарская дивизия еще только сформированная: ни тяти, ни мамы — едва держится. Ей с тыла Нахичеванская и Кабардинская бригады ка-ак в ж… всуропили!.. Ошметки дерьма летели. Наши же, по приказу из штаба фронта, их в тыл пропустили… будто бы свои это части; купили приказ за «бабки», ежу понятно. Казаков сбили, и сразу «десантуре» по рогам! Тем и так Грозненская и Моздокская бригады в рыло давили, а тут еще эти. Короче, до города Шахты добежали!.. Им тут же хохлы во фланг, двумя дивизиями. И крандец! Всему Северо-Кавказскому фронту.

Незаметно «завелся»:

— Это уже в Генштабе не чесались! Думали малыми силами обойтись. Они, видишь ли, «не придавали значения» передислокациям «мелких бандформирований». Да как же не придавать значения, если от Грозного до Ростова уже допятились? Это «черным» и хохлам бежать некуда: на них море сзади наступает, все заливает — они по любому вперед пойдут! А в Москве тишь да благодать. Ведь только у Курска — Воронежа второй эшелон обороны сформировали! К тому времени уже и кавказцы перегруппировались, техники нахватали; и хохлы всерьез через Белгород и Брянск ломанули. И прорвали этот эшелон!.. Теперь вот на Тульско — Калужском рубеже на честном слове наши держатся! Свою-то технику еще в степях побросали: на таком морозе ни один движок не заводится, автоматики только едва-едва попукивают. А противнику другого хода нет — только к Москве!.. Только здесь сухое место остается, морем не залитое и не заледенелое.

Орлов перевел дух и с горечью добавил:

— Сил нет уже! Одна надежда вечная — на мороз. Слава богу, не обманула!.. И они уже выдыхаются: мрут как мухи, последние вымерзают! Ведь как и мы — пешкодралом прут и без жратвы. Наши хоть из теплых убежищ, складов «подогреваются», а им негде и нечего взять!.. Мороз уже под сотню жмет — еще неделя-другая, и все это кончится: по лесам околеют! Да ты в курсе дела… все же было заранее понятно. Ребят вот наших жалко — это да!..

— Ну, давай, Сань!

— Давай.

Они понимали друг друга — и понимали, что происходит.

Земля начала переворачиваться уже давно. Ученые замечали дрейф магнитных полюсов — с каждым годом понемногу ускоряющийся, но какой-то еще не выраженный, не внушающий серьезной тревоги; на учащение природных катаклизмов закрывали глаза. К идее близящегося «конца света» относились легковесно, с усмешкой: поповские бредни! Никто не хотел ничего осознавать, и без того забот хватало. На вопросы беспокойных журналистов отвечали: «Лет через пятьдесят или сто, может и случится что-то. А сейчас?.. Да что вы! Такого просто не может быть».

И близорукие ученые кроты, геофизики и гидрометеорологи, пели «колыбельную» с волшебными словами о «данных многолетних наблюдений, опровергающих катастрофические гипотезы», об «отсутствии полноценных исторических климатических прецедентов». Уверяли, что похожее уже было: в таком-то веке и в таком-то веке — так ничего же страшного не произошло!.. И все же понимание чего-то необычного в состоянии планеты, качественно нового и необъяснимого пока, уже назревало. Возникающие догадки таили.

Орлов понял суть надвигавшегося неожиданно.

В декабре 1999 года смотрел передачу Александра Гордона о катастрофах. Уловил мимолетное сообщение о смещении Южного полюса в направлении Индийского океана, совместил с датами, вычисленными супругами Зима в пророчествах Нострадамуса, и вдруг его озарило: а ведь «конец света» уже близко!

Заставил напрячься мозги, пытаясь представить, что будет, если Земля сильно накренится… может, даже опрокинется!.. Как будут развиваться события?

Мысли рождались на удивление легко: картины чудовищной силы катаклизмов мелькали в сознании, как в страшном кино. И все было так логично связано, одно вытекало из другого, что просто опешил.

— Пора в «дурничку»! — перебил сам себя.

В следующие дни старался отгонять лишние думы, но покоя не было. Ведь ясно понимал: конец света, о котором говорили тысячи лет и которого ждали в 2000 году, наступает!.. И не в 2000 году дело: просто он произойдет после 2000 года... начиная с 2000 года! И правда: по «телику» все чаще и чаще говорят о природных катастрофах, с климатом творится что-то неладное, и все собирается одно к одному.

А если Земля в самом деле переворачивается, то почему?.. Какова причина этого?

И вдруг в какой-то передаче увидел неизвестного ученого-геофизика, который подтвердил его догадку о перевороте планеты и назвал это «переполюсовкой» — обычным и регулярным для всех планет явлением. Даже объяснил, отчего это происходит!.. В волнении Орлов не запомнил ни названия передачи, ни фамилии того исследователя — думал теперь об услышанном.

Оказывается, во время движения Земли в космосе на ее поверхности постоянно оседает электрозаряженная космическая пыль, образуя за тысячелетия некое подобие шапки. Эта «шапка» своим зарядом влияет на собственное магнитное поле планеты и изменяет его конфигурацию так, что солнечное тепло все больше и больше притекает к полюсам. Приполярные ледники тают тогда быстрее, чем раньше и сам собой включается естественный механизм последующей катастрофы, развивающейся по строгому и неизбежному алгоритму. Только катастрофой переворот Земли оборачивается лишь для живности на ее поверхности, а сама планета просто… «стряхивает» эту шапку! И движется себе дальше во Вселенной, вновь накапливая космическую пыль — чтобы опять когда-то стряхнуть ее.

— Получается, что все мы — все наше поколение землян, просто попадаем в пик неизбежного природного цикла. Ну, спаси-ибо, «матушка-кормилица»… этого нам еще не хватало! — думал Орлов, и в нем возникало желание немедленно сообщить открытое людям, предупредить их об опасности.

Остановило здравое сомнение:

— Что я, умнее всех, что ли? Никто не смог до такого додуматься, а я смог?.. Глупость какая! — и остался один на один со своим открытием.

…А день шел за днем, и никто не тревожил народ. Между тем, Александр еще несколько раз наткнулся в газетах и на ТВ на косвенное подтверждение его догадок другими людьми.

Прямо о катастрофе никто ничего не говорил, но вольно или невольно они сообщали о том, что только подтверждало опасную близость роковых перемен. Народ же в целом так ни о чем и не подозревал!

Решение сказать все людям, наконец, созрело: сама собой сложилась статья. Быстро, без осечек — мысли просто лились на бумагу! Отпечатал написанное на старенькой машинке «Москва», договорился со знакомым редактором и в апреле 2000 года статью решили опубликовать в областной газете «Томь». Орлов с таким трепетом нес рукопись в редакцию, как нес бы бесценное сокровище: наконец-то люди узнают о том, что ожидает их вскоре… пусть немногие, но поймут!

И вот изданный номер оказался у него в руках. В правой части первой страницы еженедельника бросался в глаза анонс: Сибирский прорицатель предсказывает будущее. Саму статью поместили в середине газеты — Александр и сейчас помнил ее почти дословно. Заголовок был шикарный: ЗЕМЛЯ ПОВОРАЧИВАЕТ! И ниже: Индия и Китай утонут, Кузбасс вспотеет. Слева от заголовка располагалось вступление:

«Много шума наделали книги Дмитрия и Надежды Зима о пророчествах Нострадамуса, где в итоге все сводится к мировой войне с ее ядерной зимой, ураганами, землетрясениями, всеобщим отравлением, неизбежным одичанием оставшихся в живых и медленным „выползанием“ из катаклизма. Отмечаются, кстати, ключевые даты: обострение мирового политико-экономического кризиса к 2004-5 гг., который поставит мир на грань ядерного уничтожения (подразумевается конфликт Россия — НАТО); максимальное развитие его к 2010-15 гг.; затухание к 2020-2025 гг. и, наконец, восстановление условий обитания с наступлением в 2034-35 гг. нового „золотого века“.

Красочные картины катастрофы взяты из Нострадамуса, вплоть до описания пожаров и разрушений, звериной жестокости, убиения младенцев о каменные стены, бесконечной резни, потопов, смерчей, землетрясений».

Читая вступление уже напечатанным в газете, Орлов чувствовал себя немного изворотливым иезуитом: какой там шум вокруг книг семейства Зима? Их вообще никто не заметил! Может, и добрались до них такие «книжные черви» как он, но таких — раз, два и обчелся. Кого ни спрашивал из знакомых, и фамилии-то авторов даже не слышали! Где уж там читать? Да и у самого Нострадамуса «картинки» зверств весьма-а бледные, хотя с темой связаны.

А уж к основному тексту просто «присобачил» то, что на самом деле помнил еще из школы:

«В книгах Зима и других авторов речь идет чаще всего именно о мировой, с обострениями и затуханиями сражений, войне. Причем допускается, что ее и вовсе можно избежать, если суметь „договориться“, уладить конфликты миром. Множество „если бы да кабы“, упований на божью помощь и на собственное благоразумие человечества переводят повествование в разряд моралите и фантастики. Ну мало ли, о чем „наплел“ Нострадамус!..

А действительно, о чем? Да и при чем здесь война?.. Сейчас уже каждый понимает губительность большой войны — для всех, сразу! Об этом ли нужно вести речь?.. Давайте поразмышляем.

При всей привязанности пророческих дат к рубежу второго-третьего тысячелетий ни отрицать огульно, ни верить безоглядно этим пророчествам и их толкователям не следует. Но!.. В одном из прошлогодних декабрьских выпусков телепередачи «Собрание заблуждений» на фоне рассказов о причинах глобального потепления, вызванного как деятельностью человека, так и более усиленным, чем ранее проникновением солнечного тепла в полярные области Земли (районы «озоновых дыр») в полслова замечено, что полюса меняют свое положение! Например, южный магнитный полюс (а значит, и северный) уже сдвинулся от «нормального» положения на несколько сот километров в сторону Индийского океана. И скорость этого сдвига возрастает!

Известно (еще из школы), что Земля уже не раз «меняла» положение своих полюсов. Что в этом особенного? Да то, что полюса, будучи связаны с Солнцем в жесткую электромагнитную систему, не могут менять своего положения! А следовательно — медленно поворачивается сама Земля, причем угловая скорость ее поворота растет.

Поворот начался (стал заметен) в послевоенное время: сначала на десятки, сотни метров в год, затем — в 60-70-х гг. — уже на километры, десятки километров; в ближайшие годы счет пойдет уже на сотни и более километров в год!.. Что будет тогда с атмосферой и океанами, «стоящими» на месте на поверхности планеты? Да они как бы «хлынут» в обратную повороту сторону, продолжая оставаться на месте! Вот вам и ураганы, и землетрясения, и цунами (земная кора тонка и будет лопаться и сдвигаться). Вслед за этим — закрытое пылью небо без солнца, ужасное похолодание, гибель растений и животных, как при «ядерной зиме». А значит — голод, соблазн грабежа, войны, озверение голодных и т.д. Продолжите сами!

Похоже на мировую войну?.. Отчасти. А на конец света?.. Еще как! Ведь и впрямь тогда живые позавидуют мертвым (так в Библии).

Поворот Земли станет реально ощутим учащением природных катаклизмов как раз в 2004-5 гг. (как у Нострадамуса). В 2012-15 гг. будет его пик, к 2020-25 гг. — значительное замедление. До 2034-35 гг. полностью восстановятся условия прежней жизни на планете, будут преодолены последствия разрушений. И вперед — в новый «золотой век»!.. Как «завещал нам» великий Нострадамус. Погибнет, правда, треть или даже две трети населения Земли (в Библии указана треть).

Такое уже бывало на Земле и повторяется, судя по всему, через несколько десятков-сотен тысяч лет. Вспомним «утопшую» Атлантиду, всемирный потоп, неожиданно исчезнувших динозавров и мамонтов, которым стало нечего есть; морские донные отложения на континентальных просторах, пустыни «не там где надо» и всякую прочую «всячину». Не настаиваю на своей версии: возможны и другие причины возникновения древних катаклизмов — метеориты, кометы и т.д. Но нынче ученые как-то «дружно» молчат про злополучные полюса. Может, напугать боятся?.. Тогда их позиция слишком напоминает позицию страуса, спрятавшего голову в песок и считающего, что угрозы больше нет! Проблема остается и нужно готовиться к ее решению, чтобы неожиданно не остаться полностью безоружными перед стихией.

Теперь добавим, что поскольку южный магнитный полюс смещается в сторону Индийского океана (допустим это), то Южный географический — прямо противоположно. То есть Земля переворачивается «вверх тормашками» и, видимо, в этом положении зафиксируется. Дело в том, что ледяные шапки за счет своей массы служат стабилизаторами вращения планеты, через них проходит его невидимая ось (как у юлы). А вследствие таяния ледников возникает дисбаланс системы вращения: она колеблется, все больше и больше, затем идет «вразнос» — достаточно раскачавшаяся планета опрокидывается!.. В результате последующего резкого похолодания в связи с затемненностью неба приполярные ледники быстро образуются вновь, и система вращения стабилизируется тогда ими уже в другом положении (скорее всего, хотя и не обязательно, географические полюса поменяются местами).

Между прочим, сейчас магнитные полюса Земли расположены наоборот относительно географических сторон света: южный магнитный полюс на севере, а северный — на юге (об этом смотри в Физической энциклопедии). Так вот, они просто займут свое «нормальное» (планете все равно какое) положение. Арктика и Антарктика поменяются тогда местами в пространстве, и Солнце будет всходить на западе, а заходить на востоке! Ничего необычного: Венера и Уран и сейчас вращаются «наоборот» по сравнению с другими планетами. Значит, и с ними такое уже бывало, как и с любыми другими.

Если считать от Южного географического полюса, то главный меридиан поворота пройдет приблизительно через Индийский океан, Западный Китай, Кузбасс, Северный полюс и далее — через обе Америки, снова к Южному полюсу. По его ходу произойдут наибольшие разрушения и перепады температур. Таким образом район Кузбасса — Красноярска, например, с приближением к экватору «вспотеет» (хотя бананы вырасти не успеют), затем хорошо промерзнет и, пройдя через южный магнитный полюс, займет свое «законное» место в Южном полушарии, где привычный климат восстановится. Не учитываю некоторого наклона реальной оси вращения Земли относительно плоскости эклиптики — это несущественно.

Поскольку Россия «вытянута» с запада на восток, то ее Восток и Запад менее всего ощутят перемены климата, хотя и им достанется. Вся Европа замерзнет, ибо теплый Гольфстрим повернет в обратную сторону.

Хуже всего будет обеим «Америкам»: они целиком «протащатся» через Северный полюс (только Бразилия окажется несколько в стороне), поэтому их экономика рухнет первой, будучи рассчитанной на теплый климат. Там ведь и хваленые дома-особняки — в одну досточку!.. Мало пострадает от температурных перепадов Африка (т.к. точки выхода оси поворота будут в Тихом океане и Атлантике, а вокруг них — наименьшее вращение).

Добавим, что прибрежные города и целые страны будут просто «смыты». Индию и Китай, например, может накрыть океаном аж до Тибета! — не говоря уже обо всем индокитайском побережье и Японии. Австралия испытает большие трудности.

Опускаю другие подробности (например, что многие реки пойдут вспять), но общая картина и так ясна. Если подобное случится, никакой мировой войны не потребуется — все и так будет по «полной программе»! Уцелевшие выживут.

Надо только пережить несколько лет без урожаев и солнца — это будет труднее всего (в Библии на самый тяжелый период «отводится» сорок два месяца). Сельчанам, кстати, придется легче: города будут напрочь разрушены повсеместными ураганами и землетрясениями. А потом действительно будет новый «золотой век» и все потихоньку наладится! Звезды, правда, над головой будут уже другие…

Это — всего лишь гипотеза, основанная на смещении полюсов. Но ведь смещение зафиксировано! Дофантазируйте за меня. Напоследок добавлю, что в такой беде возможна и внеземная помощь, почему бы и нет?.. Главное — не бояться развязывания ядерной войны и учиться выживанию. Желаю выжить!»

Статья была слабенькая, дилетантская, но Орлов с нетерпением ждал отзывов: забеспокоятся ведь люди, поймут, что надо что-то делать — не сидеть, сложа руки, готовиться заранее!

Отзывы оглушили. Самое лучшее было: «Ничего, интересно…», хуже: «Чепуха какая-то, я и читать не стала!»