Утром после завтрака магистр Трэвор поинтересовался моими планами по поводу трактира и трактирщика. В голове у меня крутилось несколько не до конца продуманных идей, но оформиться в четкую картину им не хватало времени. Мысль поделиться с магистром наметками, показалась здравой, это называется: пока объяснять буду, сам пойму. Да и оба мага имеют большой жизненный опыт, может чего и присоветуют. Вынесли в сад кресла, несколько столиков с чашками чая и печеньем, позвали магистра Жаколио и Арни, так же созвали всю команду. Обсуждали в основном магистры, Арни, и я, но парням тоже необходимо было понимать, что мы собираемся делать, поэтому все обсуждение они провели возле нас. По-моему все приятно провели время, один я устал как собака, и чуть не охрип рассказывая, показывая и объясняя.
      В итоге решено было пригласить Жака на следующее утро в дом магистра и предложить свои идеи для рассмотрения, а также обсудить что… как… и каким образом…
      На следующее утро он появился радостный и довольный. Все же наше пение помогло ему расширить клиентуру и повысить прибыли. Мы обсудили с Жаком все, что необходимо было сделать, чем и как украсить трактир… Вернее было бы сказать, что мы предлагали, а Жак неизменно со всем соглашался. Даже наше пожелание переименовать трактир не встретило никаких возражений. После недолгих дебатов решили заменить "У Жака" на "У трех берез". А что бы название было конкретным, постановили выкопать в лесу три березки и посадить у входа - и красивше, и соответствует.
      Пару следующих дней мы потратили на беготню по базару в поисках красок и материалов для украшения. Были закуплены ткани и тесьма, заказана более подходящая для выступлений одежда. Затем мы приступили к росписи самого зала.
      Сегодня мне было тяжело, как никогда помнить, что я маленькая девочка и не ругаться совсем уж откровенным матом. Мои парни никогда кисти в руках не держали, даже не видели, как это делается. Полоса, которую я планировал в пять миллиметров толщиной, после многочисленных подравниваний получалась сантиметра три. Листики березы в итоге были похожи на лопухи, вместо папоротников выходили пальмы. В итоге на стенах вместо леса средней полосы наличествовали тропики. Я бегал, ругался, кричал, плевался, пытался сам что-то поправить, пробовал натыкать своим за халтуру, они пытались увернуться. В процесс-се творческого процес-са на полу тоже образовалось нечто совершенно абстрактно-сумасшедшее. Пришлось и пол преобразовывать во что-то более приемлемое.
      Пока я разводил краски, давал указания, сам что-то рисовал, мне по спине назойливо елозил чей то особо острый взгляд. Не выдержав, я оглянулся. Время было ближе к обеду. Как мы и договаривались, половина зала мы украшали, а половина работала, как обычно и там было почти все время заполнено. Народ что-то ел и с интересом посматривал, что мы делаем. Для них это было не менее увлекательно, чем концерт. Симпатичный мужчина лет тридцати, явно благородного происхождения, сидел в зале с завтрака и очень внимательно следил за всем, что мы делаем и в особенности за мной. Потерпев какое-то время, я, не выдержав, подошел к нему и хамски поинтересовался:
      - Ну, чего надо? У меня уже дырка на спине скоро образуется.
      Тот ничего, не говоря, выложил на стол два золотых. Я заинтересованно посмотрел на него.
      - Похоже, наш спектакль тебе понравился. Ну что ж… Ты только расслабься, а то слишком уж напряженный взгляд, по спине царапает, - забрав деньги, я улыбнулся на его удивленный взгляд. Отойдя, постарался больше не обращать на него внимания.
      Закончили мы где-то приблизительно часа в два после полудня. Вернее будет сказать, остановились. Работы было еще много и не на один день, но мы устали, а вечером еще планировали спеть немного. После того как мы, умывшись, поели, к нам подошел тот самый благородный, который долго пялился, а потом денежку дал. Оказывается, его заинтересовали наши дизайнерские способности, и еще он слышал от своего друга, что мы хорошо поём. Насчет нашего пения, мы предложили ему послушать нас сегодня вечером, но он отказался, времени нет, а другу он верит.
      - Через десять дней я устраиваю бал маскарад, и хотел бы оформить его в необычном стиле. Что-то такое… - он замялся, видно не имея слов, задвигал руками в воздухе.
      - А если представиться? Или вы уже так высоки и могущественны, что уже и имени не требуется? - съехидничал я.
      - Лорд Мэгам Нэрро. - слегка наклонив голову, произнес тот.
      Надо же! Даже не извинился. Как бы не опух от важности.
      - А какую основную сюжетную линию вы хотели бы видеть на этом балу? - начал уточнять я.
      Он удивленно посмотрел на меня. Либо не понял, то ли не ожидал таких вопросов от ребенка.
      - Например, если основная тема о любви, то стоит подготовить большую часть песен именно о любви, соответственно и костюмы веселеньких весенних расцветок, и в интерьере украсить все цветами. Если же, например, основная тема бала офицерская вольница, то тут можно подобрать песни о войне, о победе, о боевом братстве и костюмы должны быть, похожи на военные, и интерьер по-другому украшен, - когда я замолчал, он на меня смотрел удивленно и уважительно одновременно.
      - А если честно, то в первую очередь меня интересует уровень оплаты. Сами понимаете, искусство искусством, но кушать всем хочется, независимо от сословий, - глядя ему прямо в глаза, слегка ехидно произнес я.
      Арни отсутствовал по своим и нашим делам, и возвратиться должен был где-то дня через три, поэтому переговоры вел я. Мне это не очень нравилось, поскольку могли, глядя на мой несерьезный вид, предложить мало денег. Опыта по таким крупным договорам у меня не было, поэтому я боялся и сам назвать маленькую цену.
      - Мне думается тема любви, была бы очень уместна на балу. На украшении помещений и сада у меня будет работать специальный человек, но я с удовольствием послушал бы и ваши предложения, - несколько обтекаемо произнес этот самый Мэгам.
      - Мои предложения тоже денег стоят. А уж будете вы их внедрять или нет - ваши проблемы, - ухмыляясь, произнес я.
      Он какое то время молча рассматривал меня. За сегодняшний день я уже натренировался спокойно переносить его взгляд, поэтому просто сидел, расслабленно улыбаясь, и отдыхал. Минут через пять он похмыкал, позакатывал глазки и предложил сумму… ну, в общем, мне понравилось. Но, все же решив не сдаваться без боя, я начал накручивать на костюмы, на сцену, занавески на нее, и на чего-то там еще пробовал всучить… Согласился он быстро, я даже засомневался, а не продешевили ли мы. Но он, засмеявшись, видно прочел, о чем я подумал на моем лице, сказал:
      - Вы получите даже больше, чем за подобное платят. Торговаться не хочу, но и больше не заплачу. Если согласны, жду вас завтра к полудню у себя в замке, - сказав, он поднялся, слегка склонил голову и вышел.
      Мы же начали готовиться к вечернему выступлению. Сегодня я решил сделать его в виде концерта, столы убрать и поставить много лавок. С утра у входа на улице стоял кто-то из нашей команды и объявлял о вечернем концерте всем кто проходил мимо или заходил покушать. За вход мы собирались брать деньги согласно близости к сцене. Чем ближе - тем дороже.
      За час до концерта, в четыре после полудня освободили зал от посетителей, убрали столы, притащили все имеющиеся в доме лавки, даже у соседей позаимствовали за разрешение присутствовать. У сцены поставили несколько небольших бочонков с зелеными кустами. На стенах развесили горшки с цветами. Шторы вокруг сцены сделали зелеными с нарисованными на них листьями разных размеров. Зал выглядел просто великолепно и совершенно непривычно для местных.
      Все то время, пока мы украшали зал, под окнами толпился народ, комментируя и обсуждая все, что они видели. К началу собралась уже огромная толпа ожидающих. К продаже билетов у входа выстроились все мои свободные от выступлений парни, Жак и трое его помощников, поскольку опасались беспорядков. Глядя на количество народа, мы решили поднять цены. На усадку времени ушло больше чем рассчитывали, но все же и эта проблема утряслась. Заняты были не только все лавки, но и весь свободный пол, где расположилась молодежь, за небольшую цену.
      Это выступление я решил полностью составить из русских народных песен. Моя мама очень любила Русланову. Песни в ее исполнении сначала с пластинок, а потом и с кассет регулярно звучали в нашей квартире. Я знал их все наизусть, даже случалось и сам напевал, хотя большой любви к ним не испытывал.
      К этому выступлению мы сшили мне и Кристе по паре сарафанов в русском стиле, парням на рубахи тесьмы цветной обшили, соорудили фуражки с цветками. Трое игравших также были одеты в этом стиле.
      Песни Руслановой "Во поле березонька стояла", "Очаровательные глазки", "Я на горку шла", "Эх матушка", "Чернобровый, черноокий", мы пели с Кристой в два голоса, помахивая платочками и мелко семеня, передвигались по сцене. Парни плясали что-то напоминающее русские народные пляски, или как говорится, все, что я смог вспомнить. Народу так понравилось, что мы еле смогли закончить. Пришлось по два раза повторить все, что пели, а народ все требовал продолжения. В конце концов, мы просто ушли, а Жак с парнями, вынес из зала часть лавок и расставил столы. Большая часть тех, кто был на концерте, тут же позанимали места и, заказав ужин, стали обсуждать концерт.
      Все деньги за концерт, как мы и договаривались, пошли нам. Мы раскрашивали зал, украшали зеленью и цветами, потратились на костюмы… Только за то время, что мы красили и украшали зал, Жак на завтраках, обедах и ужинах, заработал столько, сколько до этого зарабатывал за месяц. Да и после концерта вряд ли в зале будет свободно как раньше, ведь зал наряден и красочен как весенний сад. Вот только надо придумать что-нибудь с музыкой. Не можем же мы петь каждый день. Это тяжело, да и может быстро наскучить как нам, так и посетителям. Да и пора уже собираться домой.
 

Приобретение.

      На утро следующего дня, после тренировки, водных процедур и завтрака, мы отправились на ярмарку делать закупки для себя и для дома. Криста осталась подгонять закупленную ранее одежду для наших парней. Закупив основное, что наметил на сегодня, я отослал большинство ребят относить вещи домой. Подыскивая оставшиеся мелочи, я с Сэмом и Родом бродил по базару, и услышал, как невдалеке кто-то пел песню. Мелодия была так себе, но голоса, явно детские, звучали очень красиво. Подойдя поближе, увидел девочку, немного меньше меня и мальчика на полголовы выше меня. Они были так сильно похожи друг на друга, что не оставалось сомнений в том, что это брат и сестра. Перед ними стояла кружка с парой медных монет.
      В голове как будто бы стала оформляться какая-то идея- мысль. Попытка ее ухватить не удалась. Поэтому я стоял, слушал как они поют и разглядывал их. Не смотря на то, что дети были исхудавшими и грязными, все же почему-то казалось, что в это положение они попали недавно. Раздался звон, какой то прохожий бросил им в кружку монетку. Продолжая петь, они слегка поклонились подавшему. Секунд через десять какой-то мальчик ростом примерно с певшего, подбежал к ним, схватил кружку и побежал в нашу сторону. Девочка заплакала. Я махнул стоявшему рядом Роду и тот перехватил мальчишку.
      - Будешь орать - отдадим страже. Будешь вести себя тихо, поговорим, а дальше посмотрим по обстоятельствам, - сказал я негромко, слегка наклонившись к пацану.
      Тот, дернувшись пару раз, понял, что не вырваться и настороженно замер. Певшие замолчали и смотрели на нас исподлобья, девочка слегка всхлипывала. Мы подошли к ним.
      - Привет, ребята. Я гляжу, дела у вас не слишком хорошо идут. У меня идея одна возникла и вы в нее неплохо вписываетесь. Не хотите ли попробовать? - дружеским тоном, улыбаясь, проговорил я.
      Парнишка, обхватив сестричку за плечи и прижав к себе, нахмурив лоб, молча рассматривал нас.
      - Значит так, мы не собираемся здесь долго стоять и уговаривать вас. Если вас это интересует, мы можем где-то сесть и обсудить мою идею, если нет, мы уходим. И еще один вопрос, вы живете с родителями или как?- как можно четче сформулировал я свою фразу.
      - Мы сироты и готовы обсудить предложение, - быстро проговорил мальчишка.
      - Осталось только решить, что делать с этим парнем, и мы пойдем в трактир "У Жака" обсуждать, а заодно и пообедаем, - сказал я им и повернулся лицом к воришке.
      - Ты мне объясни, как у тебя хватило совести обворовать совсем уж бедных и голодных ребят. Неужели ты совсем уж последняя сволочь? Не мог побогаче кого выбрать? - грозно нахмурив брови, спросил я.
      Парень дернулся как от удара, на глазах показались слезы.
      - У меня мама тяжело больна. Мне ее покормить надо. А я сегодня за пол дня не смог ничего заработать или украсть, - прошептал он.
      - Угум-с… Хорошо. Веди к себе. Если это правда, может чем поможем, если нет, сдадим страже как вора, - я конечно, не собирался сдавать парня. Выглядел он действительно голодным и замученным. Но, если он такой хороший сын, то может быть и хорошим напарником. Поэтому решил проверить. Махнув брату с сестрой не отставать, мы пошли за воришкой. Привел он нас в дворик, сильно напомнивший мне фильмы про Одессу. Длинный трехэтажный барак, с огромным количеством лестниц и дверей. Барак был квадратом, замыкающим по контуру небольшую площадку в центре, завешанную сохнувшим бельем, с небольшим пространством в центре, которое можно назвать песочница, где играли дети. Оставив Сэма и певцов на улице, мы с Родом зашли за парнишей в помещение. Квартира, куда нас завел воришка, состояла из двух комнат. Совсем небольшая кухня и большая для таких трущоб жилая комната. В дальнем углу на кровати, укрытая старым и рваным одеялом лежала очень худая женщина.
      Когда мы вошли, она встревожено поднялась на локте и напряженно посмотрела на нас. Ну что ж, не соврал. Я кивнул Роду и тот поставил на стол горшок с молоком и пол буханки хлеба, которые я попросил его купить по дороге. Парнишка тут же бросился наливать молоко в чашку и отламывать хлеб, чтоб покормить свою мать. Она же, не обращая на это внимания, еле слышно спросила, глядя на нас:
      - Что случилось, и чего вы хотите?
      - Мы случайно познакомились. Ваш сын, кстати, он не сказал свое имя, рассказал о своем положении. Человек идущий ради матери на многое, достоин уважения и доверия. Мы решили убедиться, что он не врет, и теперь мы могли бы предложить ему работу, - я старался говорить четко и громко, чтоб больной не надо было напрягать слух.
      - Спасибо вам, - прошептала женщина.
      - Пока не за что. Может вам позвать врача, мы бы оплатили, - предложил я женщине.
      - Спасибо еще раз, но уже слишком поздно, - произнесла она, а мальчик тихонько заплакал.
      - Что мы могли бы сделать для вас? В разумных пределах конечно, - мне было их жаль, поэтому, не удержавшись, я и спросил.
      - Мне кажется, вы из благородных. Заклинаю вас всем святым, возьмите моего мальчика к себе на службу. Он не подведет вас, - умоляющим голосом, с полными слез глазами, обратилась она ко мне.
      - Клянись. Проси. И будь верен слову, - это она требовательно говорила уже сыну.
      Парнишка упал на колени и с торжественным видом звонко и громко начал произносить:
      - Клянусь быть честным, верным, не жалеть своей жизни ради господина… - он немного замялся.
      - Госпожи, - поправил я его. - Графиня Лионелла Гросарро. - добавил я для точности клятвы.
      Они оба расширенными глазами уставились на меня. Оно и понятно, глядя на то, как я одет и веду себя, трудно предположить, не только в то, что я являюсь представительницей высокого сословия, но даже и в то, что я девочка. Пару минут стояла полная тишина, затем парень, придя в себя, повторил свою клятву с моим полным именем. Помолчал еще пару минут, затем снова начал ее повторять. В это время Род толкнул меня слегка локтем в бок. Я оглянулся.
      - Тебе надо сказать принимаю и его имя произнести, - тихо прошептал Род.
      - Принимаю тебя… - я вопросительно посмотрел на паренька.
      - Тарэн, - ответил он.
      - Принимаю тебя на службу, Тарэн, - повторил я, и все облегченно вздохнули.
      - Помни сын, ты эту клятву дал перед лицом умирающей матери. Я просила за тебя. Не опозорь меня, - тихо и торжественно произнесла его мать.
      - Пока вы живы, Тарэн будет жить с вами. Днем он будет с нами и в трактире "У Жака", в обед будет прибегать покормить вас и обратно к работе. Мы сейчас уходим. Тарэн покормит вас и пусть приходит в трактир. Где-то с час мы будем там, - сказав, я развернулся и мы, под благодарные слова женщины, вышли на улицу.
      Пока мы шли к трактиру, я размышлял над происшедшим, клятва верности перед умирающей матерью, это серьезно. Полезное приобретение получилось. Захватив ожидающих нас, мы через пятнадцать минут были уже в трактире. Жак нам радостно помахал рукой. Показав, что обед на шестерых, мы уселись за дальний угловой столик. Брат с сестрой чувствовали себя не уютно.
      - Прежде чем делать предложение я хотел бы знать, кто вы, как дошли до такой жизни и где вы обитаете? - выдал я, внимательно рассматривая ребят. Только уже сидя здесь у меня сложилась четкая картина, чего я хочу от своих новых знакомых.
      Как оказалось, отец у них был купцом средней руки. Жили они в хорошем доме в Нижнем городе с мамой и бабушкой. Были у них даже пара слуг. Месяца три-четыре назад рано утром они проснулись от криков - в доме был пожар. Отец успел их с сестрой выбросить из окна второго этажа на небольшой стожок соломы, сам же с мамой и бабушкой выбраться не успели, рухнула крыша. Почти все сгорело. Что не сгорело, растащили соседи. Их отдали в приют, но там было так плохо, что они сбежали. Зарабатывать на жизнь у них получается плохо, но возвращаться в приют они все равно не хотят. Брата звали Мар, сестру Матти, и было им четырнадцать и десять соответственно.
      - Мое предложение заключается вот в чем: выбудете подпевать нам, когда мы поем, и самостоятельно выступать в этом трактире, когда нас не будет. Мы живем далеко отсюда и приехали лишь на ярмарку. Скоро собираемся уезжать, и чтоб до следующей ярмарки посетители не разбежались, нужно чтобы здесь кто-то пел. От вас требуется быть всегда чистыми, не воровать, помогать убирать зал в свободное от пения время. Трехразовое питание за счет заведения. Костюмы для концертов мы сошьем и другой одеждой обеспечим. - Перечислил я им.
      Выслушав меня с радостными улыбками, они сказали, что наше предложение им нравится и они полностью согласны на все условия. Пока ребята рассказывали о себе, подошел Тарэн. Вид у него бы самый несчастный, в глазах блестели слезы. Махнув ему садиться с нами, спросил, что случилось.
      - Мама сказала, что жила последнее время только потому, что боялась меня оставить одного. Сейчас же, когда она знает что я пристроен, у нее уже нет сил жить. Она еще раз попросила быть верной вам и сказала, чтоб я поменьше горевал, поскольку она умирает совершенно счастливой. И так же попросила на эту ночь не приходить домой, что бы не мешать ей умирать, - со слезами на глазах почти шептал Тарэн.
      - Старайся не плакать. Этим ты можешь помешать маме умирать, я читала о подобном в одной мудрой книге. Именно мать способна на такое, - я действительно читал, кажется в книге у Сатрэпа, "Шри Ауробиндо…", там про силу воли говорилось.
      В это время нам принесли обед. Сэм сводил новеньких умыться и хорошо помыть руки, и мы взялись за еду. Ребята с трудом сдерживались, чтоб есть медленно.
      - Знаете, я думаю, Мар и Матти будут жить у Тарэна. Если мама в самом деле умрет, то ему в доме будет страшно и одиноко спать. А сегодняшнюю ночь поспите у нас. Сейчас сходите с Сэмом на базар, и он купит вам приличную одежду, а вечером надо будет вам хорошенько вымыться - у нас не любят грязнуль. И еще одна очень важная вещь, которую вы должны знать и неукоснительно соблюдать: вы теперь одна команда. Только полная взаимовыручка и забота должны быть между вами, - пока я это говорил, лица ребят расцветали в счастливых улыбках. Даже Тарэн выглядел более спокойным. Отправив Сэма с этими тремя, мы с Родом, переодевшись в новые рубахи и брюки, захватив Кристу и еще четверых ребят из команды, отправились к лорду Нэрро.

      Замок мы нашли быстро. У ворот нас уже ждали. Высокий и представительный дворецкий медленно и величаво повел нас по дворцу. Мои парни и Криста были очарованы. Я в свое время посетил с племянниками все дворцы Москвы и Ленинграда, а ещё мы посетили Рим, Париж и Венецию. Так что местное великолепие на меня не действовало. А вот усталость уже присутствовала, да и Криста с парнями время от времени наступали мне на пятки, поскольку глазели только вверх и по сторонам. Минут через пятнадцать, и после того как наступили на две пятки сразу, я взвыл:
      - Ты что, козел, нас тут кругами водишь? Шевелишься как цапля; шаг и замер. Если ты сейчас в два прыжка не выведешь нас к Мэгу, то видел я все это в гробу и мы сваливаем отсюда, - гулким эхом мой голос разнесся по замку. Все-таки долгое общение с подростками плохо влияет на лексикон и терпение. Пеликан замер с выпученными глазами, а на мой крик открылось сразу несколько дверей и на нас уставилось человек семь. Среди них я увидел пригласившего нас.
      - Эй, Мэг, ты что, специально сказал этому пеликану водить нас кругами по замку, чтоб от усталости попадали? - закричал я хозяину.
      Все выглядывающие, кроме Мэгама, быстро попрятались в комнаты и захлопнули двери. Хозяин почему-то судорожно закашлялся. Я же бросил взгляд на пеликана и неожиданно обнаружил, что тот выглядит уже не как перед инфарктом, а как после него. То есть почти синий, глаза еще чуть-чуть и будут как у рака, и вроде как не дышит.
      - Эй, пели… в смысле мужик, что с тобой? Ты жив? Мэг! Ему, по-моему, помощь нужна… Да кликни ты кого-нибудь. Мужик скоро ласты склеит, - поглядывая на мужика, я обращался к пригласившему нас. Тот не переставая кашлять, махнул кому-то рукой. Откуда-то выскочили двое и утащили синего дворецкого. Махнув нам приглашающе рукой, Мэгам скрылся в комнате. Возможно мы не заметили куда тот зашел, но зашли мы в комнату с большой кроватью под балдахином, всякие там столики с кучей бутылочек и бутылок, куча зеркал, и кто-то под одеялом.
      - Не понял, мы что, не вовремя? Ты что болен? Так вроде одетый только что был? - в полном удивлении спросил я.
      Тут лежащий кто-то откинул край одеяла. Показалась женская головка. И она вдруг пронзительно завизжала. Открылась боковая дверь, и в комнату влетел все еще кашляющий лорд.
      - Не понял, а она что тут делает? - в полном офигении спросил я, глядя на верещащую.
      Лорд закашлял еще сильнее, подскочил ко мне и, схватив за руку, потащил в соседнюю комнату. Криста и парни двинули следом за нами, передвигаясь вдоль стенки. Мало ли чего.
      - Слушай у тебя в доме что - эпидемия? Правда симптомы все разные, и странные какие-то. Может, мы попозже зайдем, а ты бы бригаду врачей таки вызвал бы на всякий случай. - Настороженно проговорил я, глядя, как судорожно кашляющий лорд пытается налить что-то из бутылки в бокал. После моих слов кашель стал сильнее. Рука с бутылкой дернулась, зацепила бокал, тот опрокинулся разлив содержимое частично на пол, часть на брюки лорда. Пытаясь подхватить бокал, рука с бутылкой рванула на перехват, но, ударившись о столик, бутылка выскользнула из руки, падая и облив по дороге вторую штанину, ударила его по ноге. Добавились какие-то новые звуки в его кашлянье, и Мэгам, запрыгав на одной ноге, поскользнулся на жидкости и рухнул на пол. Проехав слегка по полу, его голова оказалась под столом. Я озабочено заглянул под стол:
      - По-моему и этот синеет. Говорил я - эпидемия у вас, - выглянув в коридор, закричал - Эй! Есть тут кто живой. Лю-ю-юди-и! Вашему лорду плохо и вообще в доме эпидемия, - я подошел к лежащему под столом.
      - Слушай, в твоем сумасшедшем доме никого нет, вымерли уже наверно. Мы пойдем, если кого живого найдем - пришлем к тебе.
      И тут дверь резко распахнулась и в комнату хлынула толпа народу. Мы, дабы нас не затоптали, отскочили к стене. Народ рванул к мужику лежащему под столом, начали его вытаскивать и что-то там делать. Я же махнул своей команде двигать к двери и дергать отсюда. Уже будучи в дверях, мы услышали какие то новые звуки. Лорд что-то пробовал говорить и кивал в нашу сторону. Наша попытка тихо уйти не получилась. Два здоровых мужика перекрыли нам дорогу и, скаля зубы, настойчиво приглашали в ближайшую комнату. Пришлось пойти. Примчался еще один хлыщ, вертлявый весь из себя, притащил напитки всякие, пироги и пирожные, фрукты. Сидеть здесь мне не хотелось, но два бугая стояли у дверей, и было понятно, что выйти легко у нас может не получиться. Мы уже почти составили план, как повязать этих охранников, но тут в комнату вошел хозяин. На нем уже была другая одежда, лицо было лишь немного краснее первоначального цвета. И самое главное, он уже не кашлял.
      - Лорд, я рад, что вам полегчало, но мы, пожалуй, подойдем как-нибудь в следующий раз. Вас осматривал доктор? Вы уверены, что это не заразно? - обеспокоено спрашивал я. Последние события совершенно выбили меня из колеи.
      - Доктор меня осматривал. Это не заразно. А вот еще один ваш приход мой дом может не пережить, господа эпидемия, - смеясь, ответил на все мои вопросы сразу Мэгам.
      Я жутко обиделся и порывался уйти, но лорд начал усиленно нахваливать печености и предлагать попробовать, а Криста и парни так жалобно на меня смотрели, что я сдался. Пироги, кстати, оказались действительно очень вкусными. Перекусив, мы решили перейти к делу. Мэгам принес пачку листов и грифельную палочку, напоминающую карандаш, и мы улеглись на ковер, лежащий посреди комнаты.
      Я тут же начал выдавать свои идеи, которые стали появляться в голове еще по дороге. Лорд подтащил стул и пробовал разобраться в том, что я пишу с расстояния, затем пробовал уговорить нас перебраться за стол. Но с моим теперешним ростом, стол мне чуть ли не по нос. Так что фокус не удался. В конце концов, он лег рядом со мной на ковер и полностью включился в дискуссию. Мы засыпали пол рисунками, ругались с лордом до хрипоты, пробовали показывать некоторые движения, прыгая по комнате и махая руками…
      Несколько раз в комнату заглядывали какие то типы и пробовали что-то там провякать, одному особо настойчивому даже не повезло - попали чем-то по голове, что б не отвлекал. Когда мы, совсем уж устав и проголодавшись, отвлеклись от совещания, то оказалось что уже поздний вечер, и лорд предложил нам поужинать и переночевать у него. Прикинув, что Магистры знают, где мы находимся, а так же помня вчерашние их уважительные отзывы о лорде, я решил согласиться, а завтра утром на всякий случай послать магам парня с подтверждением, что все в порядке.
      Покормили нас прекрасно. Комнаты по моему требованию нам дали рядом. Мне и Кристе одну, и одну на всех парням. Утром по уже наработанной привычке поднялись рано. Не так как всегда, все же позже легли, но раньше всех в доме; по крайней мере, так казалось. Ночные горшки мы, конечно, знали, как пользовать, но парням пришлось рассказывать. Ох, и смущались же они. После этого нам бы умыться, позавтракать, да где-то размяться. Полностью одевшись, мы кучкой помаршировали искать кухню и все остальное. Побродив по замку минут пятнадцать, мы все же добрались до кухни, ориентируясь на запах. Там нам дали умыться и накормили завтраком, а после провели в сад. Мы как обычно размялись, и поскольку у нас с собой были только посохи, то всю тренировку мы нарабатывали навыки боя с ними. Где-то часа через полтора заметил краем глаза за кустами небольшую группу людей и лорда Мэгама среди них. Махнув парням продолжать, я остановился:
      - О! Мэгам! Долго же ты спишь. С добрым утром, - прокричал я, помахав рукой.
      Народ, стоящий с лордом быстро рассосался. Выражение лица у Мэгама сложно было описать словами. Если ему совсем невмоготу мое обращение, никто ему не мешает сказать мне об этом. Мне же тяжело психологически воспринимать этого почти ровесника мне прошлому, старшим.
      - С добрым утром. А что вы делаете? - несколько напряженно проговорил Мэгам. Не в восторге он от моих обращений, но это его проблемы.