Смерть на острие иглы

— Кому как, — качнул головой Сева.

— А ты чего молчишь? — обрушилась Ешка на Ивана, почувствовав, что от Севы ничего путного не добьешься.

— А что — я? — Иван пожал плечами. — Действительно, к чему гадать на кофейной гуще? Мы же совершенно не представляем, как себя поведет Ольгерд. В таком случае нет смысла сейчас что-то пытаться предугадать…

— До чего же вы все одинаковы, — уничижительно произнесла Ешка. — Стоит только увидеть бутылку — теряете всякое соображение…

Сева открыл было рот, чтобы выразить протест, но не успел. В дверь коротко и уверенно постучали.

Ешка моментально кинулась за самострелом. Иван выдернул из лежащих рядом ножен меч. Сева просто скакнул к дверям и настороженно замер у стены, прядая длинными ушами и пытаясь на слух определить, кто находится в коридоре.

Стук повторился снова. Друзья переглянулись. Ешка вскинула самострел к плечу и кивнула Ивану. Тот направился к двери.

— Кто там? — произнес Иван, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно тверже.

— Друг, — раздался в ответ звучный баритон.

— Какой еще друг? — произнес Иван, мучительно вспоминая, где же он мог слышать этот голос — У нас здесь нет даже знакомых.

— А кто сказал, что я отсюда? — хмыкнул голос за дверью.

— Тогда откуда?

— Мы так и будем разговаривать через дверь? — поинтересовался неожиданный гость. — Может, вы меня впустите?

— А зачем? — задал резонный вопрос Сева.

— Да хотя бы затем, что у вас подходит к концу эль, — с усмешкой в голосе произнес незнакомец. — А я принес с собой целый бочонок.

— Да? — мгновенно заинтересовался Сева. — Это меняет дело…

— Замолкни, алкаш! — оборвала его Ешка. — Мы никого не впустим!

— Постояльцам этого заведения может показаться странным ваше затворничество, — произнес с усмешкой голос за дверью. — Если вы будете отказывать всем посетителям, а я уверен, их будет достаточно много, в коридоре выстроится настоящая очередь…

— Все-таки придется открыть. — Иван полувопросительно глянул на друзей. — Я чувствую, этот гость просто так не уйдет…

Сева кивнул, соглашаясь с Иваном. Ешка лишь неопределенно пожала плечами. Иван отодвинул массивный запор и осторожно толкнул дверь. За порогом, подобно башне, высился здоровенный голубоглазый шатен, сжимающий под мышкой довольно вместительный бочонок. Одет был пришелец в кожаные куртку и штаны. Через грудь наискосок шла широкая перевязь, поддерживающая меч, массивная рукоять которого виднелась из-за левого плеча пришельца.

Венчали наряд высокие, до колен, сапоги, за голенищем одного из них торчал кинжал.

— Х-хорь? — неуверенно протянул Иван, всматриваясь в рубленые черты лица незнакомца.

— Он самый, — широко улыбнулся пришелец и поднял руку в уже знакомом приветственном жесте. — Может, теперь ты меня впустишь наконец?

— А! — спохватился Иван, — Конечно, заходи.

Воин шагнул внутрь, мгновенно охватив цепким взглядом присутствующих. Он со стуком водрузил на стол булькнувший бочонок и повернулся к Ивану:

— Познакомишь со своими друзьями?

— Это Хорь. — Иван взглянул на Ешку и Севу и после некоторой заминки произнес: — Мой родственник. А это Ешка и Сева.

— Я смотрю, у тебя вдруг объявилось гигантское количество родственников, — фыркнул Сева, бесцеремонно разглядывая позднего гостя, — И чем ближе мы к цели, тем чаще они дают о себе знать…

— Один из этих родственников, вернее, родственниц, — поправилась Ешка, тоже разглядывая гостя, — не далее как несколько дней назад спасла тебя от смерти, Сева.

— Женщины, женщины, — вздохнул Сева, укоризненно качая головой, — стоит только увидеть породистого мужика — и бери ее голыми руками…

— Кончай ломать комедию, — оборвал дальнейшие разглагольствования Севы Иван. — Опять должно случиться что-то экстраординарное? — повернулся он к ночному гостю.

— Вы позволите? — Хорь уселся на лавку и поставил бочонок на стол. — Ну почему обязательно должно что-то случиться?

— До сих пор ваше появление лишь подтверждало это правило, — заметил Иван.

— Может, я просто захотел повидаться со своим дальним родственником? — усмехнулся Хорь, ударом ладони загоняя пробку внутрь бочонка.

— А мне почему-то не до шуток, — буркнул Иван.

Он прекрасно помнил, при каких обстоятельствах появлялись предыдущие визитеры, а когда он вспомнил, что Хорь — воин, профессионал наемник, ему действительно чуть не стало дурно.

— Не переживай, потомок, — Хорь вскинул бочонок и повторил недавний фокус Севы.

Сева ревниво наблюдал, как гость вливает в себя эль, и вздохнул с облегчением лишь после того, как и Хорю не удалось за один раз опростать емкость до дна.

— Как хорошо снова ощутить себя живым, — вздохнул Хорь, поставив бочонок на стол.

— А там, — осторожно начала Ешка, — разве вы…

— К сожалению, нет, — покачал головой Хорь.

Иван вспомнил Ниома. Так вот почему тот до последнего не выпускал из рук бутылку с вином. Бедные предки… Нет, если жизнь после смерти дается на таких кабальных условиях, то уж лучше уйти в тот призрачный мир безымянной частичкой, не помня никого и ничего…

Больше они ни о чем не успели спросить. В дверь номера в очередной раз постучали.

— Кого еще черт принес? — пробурчал Сева, моментально подобравшись.

В руках у Ешки опять очутился самострел. Иван взглянул на Хоря. Тот вроде бы и не отреагировал на стук, однако кинжал, торчавший за голенищем, неведомо как очутился рядом с его рукой на столе.

— Гостя, — раздался голос за дверью.

— Мы никого не ждем… — начала было Ешка.

Хорь чуть заметно кивнул, бросив взгляд в сторону Ивана, и тот, тяжело вздохнув, отправился открывать дверь.

Вошедший был высок и широкоплеч, как Хорь. На изрезанном шрамами и морщинами лице, обрамленном совершенно седыми волосами, сверкали пронзительные синие глаза.

— Я приветствую гостей славного города Вальхалла. — В глазах вошедшего плеснулась усмешка. — Давненько у нас не было путников из такой дали…

— Кто ты? — бесцеремонно спросил Сева. — И с чего решил, что мы откуда-то прибыли?

— Я Шенд, — представился гость, — советник Ольгерда. И плохим я был бы советником, не знай я, кто, когда и откуда прибывает в столицу Западного царства.

— Как вы так быстро вычислили наше появление в городе и место, где мы остановимся?

— Я не буду повторять банальных истин о том, что у любого правителя, надеющегося дожить до старости, должна быть хорошая служба разведки, тем более она здесь ни при чем. — Шенд по-хозяйски расположился за столом, не обращая внимания на недовольство Севы. — Вам надлежало более осторожно подойти к выбору постоялого двора…

— «В гостях у Тора» — вдруг дошло до Ивана. — Тор! — Он хлопнул себя по лбу. — Как же я сразу не сообразил?!

— Вот именно, — усмехнулся Шенд. — Кто еще в этом мире может назвать свое заведение именем скандинавского бога? Естественно, только викинг, а уж то, что он мой давний приятель…

— Что тебе надо от нас? — с враждебным видом спросил Сева.

— Я хочу, чтобы вы не толкали Ольгерда на путь бессмысленной войны, — медленно произнес Шенд. — И готов помочь в урегулировании конфликта с теми существами, что вы называете гарпиями…

— Помочь кому? — хмыкнул Сева. — Ольгерду?

— Вам. — Шенд оглядел присутствующих. — Гарпии оставят вас в покое…

— Каким образом вы договоритесь с этими полубезумными и злобными тварями? — поинтересовался Иван. — Мне кажется, это бесполезно.

— У меня есть свои методы воздействия, — Шенд налил в бокал вина, — о которых я не намерен распространяться…

— А если мы не придем к согласию? — подала голос Ешка.

— Не забывайте, что вы в чужом мире и чужой стране, — с нажимом произнес советник Ольгерда, — и есть много способов, благодаря которым нежелательные личности бесследно исчезают…

— Что ж ты сразу не воспользовался одним из этих способов? — спросил Сева. — Прислал бы сюда с десяток солдат или подсыпал яду в эль с помощью твоего друга… к чему размениваться на переговоры с несколькими никому не известными бродягами?

— Я не настолько кровожаден, конек, как ты думаешь, — усмехнулся Шенд, — и таким же пытался воспитать Ольгерда. Неужели вы всерьез считаете, что могли бы просто так попасть в гости к викингу-правителю и благополучно убраться оттуда? Встреться вы вчера с настоящим викингом, — Шенд повернулся к Ивану, — и ваша голова уже этой ночью украсила бы один из кольев на площади…

— Я благодарен вам за миролюбие правителя, — в свою очередь усмехнулся Иван, — но вы так и не озвучили до конца ваше предложение.

— А чего там озвучивать? — недоуменно поднял брови старый викинг. — Вы не склоняете Ольгерда к войне, я в свою очередь ограждаю вашу жизнь от посягательств гарпий. Вот и все.

— Остается еще один маленький момент, и мы придем к соглашению…

— Какой момент? — недовольно скривился Шенд. — Не думайте, что мое миролюбие бесконечно.

— Позволь теперь мне, — обратился к Ивану молчавший до этого Хорь. — В этом мире находится один древний артефакт. Помогите нам достать его, и, обещаю, вы больше никогда не услышите о нас. Мы тут же покинем пределы Западного царства.

— Какой артефакт?

— Яйцо, — улыбнулся Хорь. — Серебряное яйцо Изначальных гор.

— Вы смеетесь надо мной?! — возмутился Шенд. — Это же главная святыня гарпий!

— Вы только что похвалялись, что имеете рычаги влияния на них. Вот и воспользуйтесь ими.

— Но не до такой же степени, чтобы целый народ расстался со своим символом!

— А кто предлагает обворовывать бедных пташек? — пожал плечами Хорь. — Подмените яйцо таким же, и дело с концом.

— Это невозможно. Гарпии моментально заметят подмену.

— Каким образом?

— Они чувствуют магию, заключенную в этом яйце…

— Так придайте соответствующие магические свойства и замене.

— За кого вы меня принимаете? — с пристальным прищуром взглянул на Хоря Шенд.

— За хозяина здешнего мира, — усмехнулся Хорь. — За кого же еще вас принимать…

После его слов в комнате повисло напряженное молчание. Иван лихорадочно прикидывал, что делать дальше, если местный дьявол решит просто избавиться от незваных гостей. Судя по посуровевшему лицу Ешки, она думала о том же. Сева задумчиво посматривал то на ополовиненный бочонок с элем, то на голову ночного гостя. Он явно размышлял о том, хватит ли одной емкости, чтобы успокоить пожаловавшего к ним в гости хозяина этого мира.

— Где я прокололся? — неожиданно спокойно произнес Шенд. — Только не надо утверждать, что вы могли что-то рассмотреть вот за этим образом, — он ткнул себя в грудь.

— Почему вы так думаете? — усмехнулся Хорь.

— Чтобы пробить защиту, требуется такое количество энергии, что сопутствующие ее накоплению и применению эффекты превратят полгорода в руины…

— Так и быть, скажу, — кивнул Хорь. — В этом мире магия находится под запретом. Ведь так? — Он вопросительно взглянул на Шенда.

Тот молча кивнул.

— Тогда с какой стати какой-то советник правителя полудикого царства сумел разглядеть под его человеческой личиной, — Хорь кивнул в сторону Севы, — истинный образ? И при этом не выказать никакого удивления или испуга?

«Черт возьми! — восхитился Иван. — Это действительно был самый настоящий прокол! Мне и Ешке Сева со своими личинами до того замылил глаз, что мы просто не обратили внимания на слова советника! Интересно, куда он дел настоящего викинга?»

— Что ж, — после некоторого раздумья произнес псевдо-Шенд, — я вижу, мы не в состоянии прийти к какому-либо соглашению и мне, к великому прискорбию, придется применить один из нежелательных вариантов…

— Вам не кажется, что Ольгерду может не понравиться исчезновение чужаков? — вмешалась в беседу Ешка.

— Он как-нибудь это переживет, — криво усмехнулся псевдо-Шенд.

— Я предупредил его при прошлой встрече, что все в этом мире являются марионетками, — выложил свой козырь Иван, — Ольгерд поймет, что я был прав, если мы больше не встретимся…

— Я попробую его убедить в бредовости данного высказывания.

— Получается, вы явились сюда не для переговоров, а для предъявления ультиматума?

— Я рад, что меня наконец-то поняли.

— Что вы так цепляетесь за этих птичек?

— Мне одинаково дороги все мои творения, и я не собираюсь по прихоти каких-то чужаков разрушать стабильность этого мира…

Иван бессильно развел руками, глядя на друзей.

— Тогда разрешите и мне, пока вы не применили один из «нежелательных вариантов», высказать одну мысль. — Хорь крутил в руках кинжал, заставляя лезвие посверкивать в пламени светильников.

— Мне она абсолютно неинтересна. — Хозяин здешнего мира приподнялся из-за стола.

— И все-таки я попытаюсь донести ее до вашего сознания, — усмехнулся Хорь. — Это даже не мысль, а, скорее, ответный ультиматум..

— Ультиматум? — пренебрежительно скривился псевдо-Шенд. — Мне?!

— Именно, — кивнул Хорь, с усмешкой глядя на него. — Вы уже давно поняли, что я не принадлежу к миру живых, и только это заставило явиться вас, хозяина, на переговоры с какими-то чужаками. Если не ошибаюсь, с потусторонними мирами у вашей расы довольно зыбкие отношения…

— Что с того?

— То, что меня вам будет не так просто уничтожить…

— Нет ничего невозможного в этом мире, — улыбнулся хозяин, — тем более для меня.

— Пока, — улыбнулся в ответ такой же доброжелательной улыбкой Хорь.

Со стороны их волчьи оскалы смотрелись жутко.

— Да что ты можешь противопоставить мне, чужак? — Возвышавшийся над столом «советник» свысока рассматривал сидящего перед ним Хоря.

— Я не буду мериться с тобой силой. — Хорь был абсолютно спокоен. — Я просто позову своего бога…

— Бога? — скривился псевдо-Шенд. — Боги не являются по первому зову смертных.

— Ты меня не понял, — усмехнулся Хорь. — Я принесу культ моего бога здешним людям. Кажется, большинство из них в недавнем прошлом вело кочевой образ жизни и было воинами? Тогда им несомненно, понравится Перун. Я обещаю тебе, они достаточно быстро поверят в него, и он придет в этот мир. И ты утратишь монополию на души людей. Боюсь, в конце концов только гарпии останутся верны своему яйцу, но люди очистят от них этот мир, и ты, если к тому времени еще будешь жив, увидишь финал нынешних переговоров…

— Я уничтожу тебя! — взревел хозяин.

— Но не сразу, — притормозил его Хорь. — А потом я и сам найду подходящий способ умереть. И тебе, наверное, известно, что смерть пророка новой веры способствует ее неслыханному взлету…

Изначальные горы

Осада неприступных мест обитания гарпий велась по всем правилам. Войско правителя Западного царства одним стремительным броском подошло к полосе колючей растительности, окружавшей непроходимой полосой Изначальные горы. Здесь, на небольшой возвышенности, был разбит постоянный лагерь, откуда под мощным прикрытием каждые восемь часов отправлялась очередная группа лесорубов, чтобы сменить отработавших свою смену. Люди днем и ночью упорно вырубали кустарники, освобождая проход основному войску к возвышавшимся на востоке высоким горам. Работа шла быстро, гарпии, получив достойный отпор еще на равнине, предпочитали не вмешиваться. Эти злобные создания теперь нападали исподтишка.

Подготовка к войне заняла около тридцати суток, или одного баранга по местному времени. Такой длинный срок был обусловлен тем, что, кроме копий, у жителей этого мира не существовало иной защиты от летучего врага. Пришлось помочь им, к молчаливому неудовольствию Шенда, изобрести пращу и лук. Кузнецы и кожевенники быстро изготовили необходимое количество нового оружия, и оставшееся время заняло обучение личного состава метанию камней и стрельбе из лука.

Только после этого войско двинулось в путь.

И вот уже семь суток стояло около все расширяющегося прохода, готовое к дальнейшему наступлению.

Иван лежал в походной палатке, глядя в распахнутый полог на цепочку— огней на равнине, ведущую в сторону гор. Из находящегося неподалеку огромного шатра правителя Западного царства доносились визгливые звуки местной музыки и нестройные выкрики. Военная элита Ольгерда проводила очередную ночь за очередным пиром. Хорь, Ешка и Сева, как почетные гости правителя, участвовали в данном мероприятии. Иван, сославшись на головную боль, отказался от ежевечерней пьянки и сейчас мрачно раздумывал, что им делать дальше, хотя вроде бы события и развивались в нужном направлении. Если бы не одно маленькое «но»…

Душеспасительная ночная беседа на постоялом дворе «В гостях у Тора» закончилась определенным компромиссом со стороны хозяина здешнего мира. Он решил поступиться малым. То есть народом Изначальных гор. А так как свой главный фетиш гарпии не отдали бы никому, включая и своего творца, не оставалось ничего иного, как объявить войну жительницам Изначальных гор. Местный дьявол, наверное, не раз пожалел о своей излишней конспирации, заложником которой он оказался. Почему он, создавая этот мир, предпочел оставаться в глубокой тени? Неизвестно. Носящий личину Шенда не дал ответа на этот вопрос. А стань он с самого начала главным божеством гарпий — и они без возражений уступили бы ему яйцо. Но тут возникал другой вопрос: оставил бы некто на хранение это яйцо гарпиям, служи они еще кому-то?..

В общем, высокие договариваюшиеся стороны сошлись на нейтралитете. Шенд обещал не вмешиваться в действия своего воспитанника, если пришельцам удастся уговорить его начать военные действия против жительниц Изначальных гор, а Хорь в свою очередь дал слово не заниматься миссионерской деятельностью среди человеческой части жителей этого мира. Видимо, эта перспектива до того напугала хозяина здешнего мира, что он обещал невмешательство в конфликт правителей других миров. На таком уровне дьявол, подобное название хозяина было привычнее для путников, обладал достаточными рычагами влияния.

Вот тут неожиданно и дала о себе знать еще одна проблема. Проблема горячего темперамента правителя Западного царства.

При первой же встрече с пришельцами правитель Западного царства был сражен наповал нездешней красотой Ешки. Благодаря девушке все переговоры с молодым, самолюбивым и заносчивым викингом прошли на ура. Он безо всяких проволочек согласился объявить войну гарпиям, лишь бы белокурая валькирия, как он называл Ешку, находилась рядом.

Ольгерд совсем забросил своих жен, восстановив тем самым против себя старейшин двух самых многочисленных и богатых родов Западного царства — Байга из рода Змей и Крауга, чей род владел золотыми и железными рудниками Синих озер. И не миновать бы раскола и междоусобицы, начатой обиженными отцами, если бы не отъезд правителя, на войну с гарпиями.

Шенд лишь наблюдал за разворачивающимися событиями, ехидно посмеиваясь и ни во что не вмешиваясь, прикрываясь соглашением о нейтралитете. И был ли он виновен в том, что главы родов возненавидели пришельцев или это была заслуга взревновавших жен, путники так и не смогли установить.

Хватай яйцо…

Яйцо действительно существовало, хотя Иван до последней минуты сомневался в его наличии.

Они стояли на большом ровном уступе, окруженные тройным кольцом бдительной охраны, а перед ними в гнезде сверкало нестерпимым серебряным блеском под отвесными лучами полуденного солнца полированное яйцо. Вокруг валялись мертвые и издыхающие гарпии, до последнего защищавшие свою святыню. Людям тоже пришлось дорого заплатить за последний бой.

Когда с отвесных круч ущелья на двигавшееся по его дну походной колонной войско ринулись сотни дико визжащих гарпий, лучники успели произвести только один залп. После чего практически не поредевшая туча злобных бестий обрушилась на людей — и завязалась рукопашная схватка. Мгновенно нарушилось всякое управление войском, каждый дрался лишь сам за себя да за соседа, если он находился рядом, и наступала маленькая передышка. Иван и Сева, несомненно, не дожили бы до конца схватки. Что значат копыта конька-горбунка или меч в неумелых руках недавнего горожанина против такой кусающейся и царапающейся лавины?

Сева оказался между девушкой и скалой и вообще не принял никакого участия в схватке. Ешка резко шагнула назад, придавив конька-горбунка своим телом к шероховатому камню, и вскинула руки, как бы защищаясь от налетающих вихрем злобных бестий. Перед ней вспыхнул и заискрился мелкими точками огоньков воздух. Огоньки сомкнулись в паутину, и первая же гарпия, влетевшая в светящиеся нити, полыхнула огненным факелом…

Больше Иван ничего не успел заметить. Сильная рука отшвырнула его к противоположной стенке ущелья, и он кубарем полетел на землю, приложившись хорошенько затылком о камни. Когда он настолько пришел в себя, чтобы подняться, перед ним маячила широкая спина Хоря. Воин разжился где-то вторым мечом, и Ивану впервые в жизни удалось увидеть, как работает с этими орудиями убийства профессионал. Хорь не делал ни одного лишнего движения, и каждый удар был направлен либо в цель, либо на отражение нападения. Вокруг него лилась кровь, летели во все стороны тучи перьев, будто кто-то вспорол огромную перину, падали отдельные фрагменты тел летающих фурий… И все это происходило под неумолчный визг и вой полуженщин-полуптиц, пытающихся, несмотря ни на какие потери, не допустить людей в их владения. Иван хотел было сунуться вперед, чтобы помочь Хорю, но тот опять отшвырнул его себе за спину. И вдруг все закончилось. Подошедшие по ущелью резервы кардинально изменили ход боя. Командовавший солдатами приказал остановиться в отдалении и приготовить луки. Гарпии не заметили арьергарда, и это сыграло решающую роль в затянувшейся схватке на дне ущелья.

Град стрел буквально смел кружащихся в воздухе гадин. А воины продолжали методично посылать одну стрелу за другой. С такого расстояния невозможно было промахнуться даже им, научившимся обращаться с новым оружием всего лишь месяц назад. Это походило на стрельбу в тире по движущимся мишеням…

— Живой? — Хорь повернулся к Ивану, на залитом кровью лице блеснула улыбка. — Пошли искать твоих друзей. Хорь полез вперед по мертвым телам. Иван, преодолевая тошноту, двинулся вслед за воином.

Ешка и Сева вышли из схватки также без единой царапины. Вокруг того места, где их застало нападение тварей, тоже было навалено порядочно мертвых туш, только все они были без перьев.

— Я смотрю, вы позаботились о пропитании для уставшей армии? — Хорь учтиво подал руку сидевшей без сил на земле девушке. — Жалко, что я не успел сообщить вам о своих вкусах.

— Что? — Ешка с трудом поднялась и, опершись о руку Иванова родственника, вскинула на него недоуменные глаза.

— Просто я люблю мясо с кровью, — улыбнулся Хорь, — а вы слишком пережарили этих птичек…

Казалось бы, тупая шутка, но она помогла путникам прийти в себя и осознать, что бой действительно закончился победой. А где-то впереди уже запела труба.

— Наш предводитель, однако, уцелел, — взглянул в ту . сторону Хорь, — и созывает оставшихся бойцов на последний штурм или на победный марш…

Солдаты потянулись на звук трубы.

— Пойдем и мы, — предложил Хорь, — а то дележ трофеев закончится — и мы вернемся с этой войны голодные и бедные, как церковные крысы.

Ольгерд заткнул за пояс окровавленный топор и шагнул вперед. Он осторожно поднял яйцо и, повернувшись к Ешке, опустился на одно колено.

— Валькирия, сошедшая с Асгарда, — торжественно начал правитель Западного царства, протягивая сверкающее яйцо девушке, — позволь вручить тебе эту святыню Изначальных гор в знак моего признания…

Ешка приняла яйцо и слабо улыбнулась. Она еще не совсем пришла в себя после затраченных на отражение атаки сил.

— Я надеюсь, что оно навсегда останется для тебя символом нашей победы над злобными бестиями, терроризировавшими мой народ, — между тем продолжал вдруг обретший красноречие викинг, — и никогда не даст…

«Эге, — подумал Иван, — да он никак настроился на признание в любви».

Судя по ехидно-злобной насмешке Шенда, стоящего неподалеку, ему на ум пришло то же самое.

А дальше Иван действовал исключительно по какому-то наитию.

— Да здравствует Ольгерд Доблестный, одержавший величайшую победу! — с криком повернулся он к стоящим вокруг воинам.

— А-а-а! — раздался мощный рев сотен глоток, заглушивших громкое признание заслуг правителя Западного царства.

Ольгерд недовольно сверкнул глазами в сторону Ивана, но рев не прекращался. Войско желало приветствовать своего предводителя. Ольгерд вышел к воинам, и его поглотила восторженная толпа.

А вечером для ликующего войска был устроен пир. Выкатывались огромные бочки с вином, на кострах жарились целыми тушами быки и бараны. Солдаты похвалялись трофеями, награбленными в опустевших пещерах гарпий. И опять правителю Западного царства пришлось находиться среди своих приближенных. Положение обязывало разделить радость победы с рядовыми. Так всегда делал отец Ольгерда, и сыну, как бы ему этого ни хотелось, пришлось последовать примеру Верга Победоносного.

…Беги домой

— Я бы не советовал присоединяться к этой толпе, — одернул Севу Хорь, когда тот решил направиться к ближайшей бочке с выбитым днищем.

— Почему?! — повернулся к нему конек-горбунок. — Разве мы не имеем права отпраздновать окончание нашего путешествия?!

Но тут он взглянул на молчаливых и серьезных Ивана с Ешкой и замолк.

— Путешествие еще далеко не окончено, — тихо произнес Хорь. — Теперь главная задача — выбраться отсюда живыми…

— С какой это стати? — недоуменно спросил Сева. — Кто на этот раз неровно дышит к нашей компании? Шенд? Так он вроде обещался соблюдать нейтралитет…

— Твой друг еще ничего не понял, — обратился Хорь к Ивану. — Нам надо определиться, в какую сторону трогать, и с наступлением темноты тихо исчезнуть из стана победителей. Тогда у нас в запасе будет целая ночь…

— Да объясните же мне кто-нибудь, что происходит?! — возмутился Сева.

— Если мы не сделаем отсюда ноги, правитель Западного царства завтра потащит Ешку под венец, — терпеливо пояснил ему Иван.

— А выбивать из нее согласие будет, шантажируя жизнями ее друзей, — добавил Хорь.

— Хм. — Сева замолк, переваривая услышанное. — Тогда, конечно, другое дело… А в какую сторону нам бежать? — вдруг дошло до него. — Мы не знаем в этом мире ни одного портала… Может, ты всю жизнь желала быть царицей? — повернулся он к девушке. — Тогда твоя мечта — вот, — Сева указал куда-то в толпу, — тусуется возле одной из бочек с рядовым составом. И мы на досуге смогли бы обдумать, как выбраться из этого захолустного мирка…

Ешка ничего не успела ответить коньку-горбунку. Только лицо ее стало пунцовым от прилившей крови. Иван поспешно схватил девушку за руку, опасаясь, что она в запале может шарахнуть чем-нибудь магическим по невоздержанному на язык Севе. Конек-горбунок тоже почувствовал, что перегнул палку, и попятился за широкую спину Хоря.

— Действительно, — Иван изо всех сил старался разрядить обстановку, — куда двигаться? — Он повернулся к Ешке: — Ты ничего не чувствуешь?

Девушка качнула отрицательно головой, все еще не сводя нехорошего пристального взгляда с конька-горбунка.

— Ну что ты на меня так смотришь? — решился открыть рот Сева. — Ну ляпнул лишнее… с кем не бывает… извини, больше не повторится.

Иван широко открыл глаза, глядя на Севу. Кающийся в своих ошибках конек-горбунок?! Это было и в самом деле редчайшее зрелище.

— Тебе Веда оставляла что-нибудь в подарок? — спросил Ивана Хорь.

— Да. — Иван потянул за шнурок на шее, выуживая из-под рубашки куриного бога.

— Узнаю нашу предусмотрительную ведунью, — посветлел лицом Хорь. — Положи амулет на ладонь, — приказал он Ивану, — и представь, что ты хочешь уйти в другой мир…

Иван молча выполнил распоряжение. Камешек долгое время лежал, потом дрогнул и развернулся градусов на восемьдесят, показывая вытянутой, заостренной стороной на юго-восток.

— Запомните направление, — указал туда же Хорь. — В той стороне находится портал…

Наступившая ночь сохранилась в памяти Ивана кошмаром бешеной скачки. Хорь ловко увел трех лошадей от коновязи, и они покинули полупьяный лагерь с наступлением сумерек. Все, за исключением Ивана, каким-то образом ориентировались в темноте, и ему пришлось полностью положиться на своих спутников. Да и, честно говоря, Ивану было не до определения направления. Все силы уходили на то, чтобы просто удержаться в седле. Он временами с ужасом думал о своей пятой точке, когда лошади замедляли ход, а парящий где-то в ночном небе Сева отправлялся вперед на разведку. После таких испытаний ему как минимум неделю придется спать на животе и есть стоя.

Рассвет застал их посреди степи. А когда местное светило показало свой краешек над горизонтом, позади беглецов заклубилось плотное облако пыли.

— Быстрее! — нахлестывая лошадь, прокричал Хорь.

— Лошадей угробим!

— Если нас застанут в этом месте, лошади уже не понадобятся!

Они понеслись дальше к еле видным впереди холмам, безжалостно загоняя исходящих пеной лошадей. Но погоня приближалась гораздо быстрее. Очень скоро преследователей можно было разглядеть невооруженным взглядом. И стало ясно, почему они нагоняют. Всадники шли о двуконь, поочередно пересаживаясь с одного на другого.

— Кажется, не успеваем! — прохрипел Хорь, оказавшись недалеко от Ивана.

И тут Иван почувствовал, как что-то ворочается у него в кармане, стремясь вырваться наружу. Он сунул руку в карман и наткнулся на клок шерсти снежной рыси.

«А, была не была, — мелькнула дикая мысль. — Зачем-то же она мне его оставила…»

Он выхватил белоснежный клок и бросил его в направлении погони. Порыв ветра закрутил подарок и развеял его в голубом небе.

«Нет, — на этот раз родилась печальная мысль, — это, к сожалению, не сказка, и чуде…»

Он не успел додумать, как над головой раздался дикий вопль Севы. Конек-горбунок развернулся в сторону преследователей и радостно орал что-то непонятное.

Позади творилось что-то странное. Воздух подернулся молочной дымкой, белые вихри, вначале еле видимые, быстро наливались угрожающей силой, в воздухе закружились невиданные здесь снежинки, и на полураздетых степняков Ольгерда обрушилась настоящая северная пурга.