Эпилятор - Мультипликатор

Что называется, - побудка с горном, труба зовет в бой… и самый активный из восьмерки, размахивая кулаками кинулся на… трактирщика. Вот что значит хорошая маскировка! Не разобрался с похмелья. Да и то, ну что можно взять с убогого горбуна… только анализы. Но я вступился за работника общепита, и когда шустрик, брызгая слюной от нетерпения, пробегал мимо, сделал ему подножку. В результате, со всей дури, бедолага въехал маковкой в стойку бара. Раздался гулкий удар 'бом' и некоторое время я гадал, то ли это стойка, то ли пустая голова солдата издала такой своеобразный звук. В конце концов, решил считать поровну, так как материал у той и у другой похоже одинаковый. Сделал шаг из-за стола, наклонился к задире, вздернул на ноги и с интересом посмотрел ему в глаза - они у него собрались в кучку. Очень оригинально. Затем вытянул из ножен его клинок и вогнал в балку, рядышком с первым. После этого перехватил паренька за шкирку левой рукой, чуть вздернул, развернул и повторил свой фирменный апперкот правой… А кулак у меня тяжелый.
      Так что второе тело начало свой полет в том же самом направлении и завершило его совершенно аналогично, приземлившись среди щепок развороченного стола.
      Теперь опасность в моем лице разглядели многие. Сразу трое любителей помахать кулаками, кипя от праведного гнева, бросились в моем направлении. Причем последний, самый трезвый, держал руку на рукояти ножа и, судя по всему, готовился пустить его ход, как только меня свяжут дракой первые двое. Учитывая его бандитскую хватку, можно предположить, что он привык наносить удары в спину или из-за спин других. Но я скользнул в сторону и вперед, тем самым оказавшись в тылу авангарда. Не слишком владея ногами с перепоя солдатики проскочили мимо. Посему хитрец, так и не успел реализовать свой коварный план и проткнуть мне почки. А я ему врезал от души с левой нокаутирующим хуком, четко выдержав момент, когда он вынет клинок из ножен. В результате, нож выпал из руки, а его обладатель улетел в уже известном направлении, по дороге повалив четвертого солдата. Клинок еще не успел коснуться пола, а я уже подхватил его за рукоятку и отправил в теплую компанию к первым двум.
      К этому моменту авангард нападения из двоих солдат только-только ударил по тормозам и начал разворот в обратном направлении. Одному это сделать я позволил, а второй кулема получил кулаком по затылку. Затем качнулся ему вслед, перехватил за шкирку, вздернул вверх, не давая упасть, и скользнул обратно на первоначальное место, по дороге жестом фокусника освободив его от ножа. И как только утвердился перед его лицом, отоварил будто штангой кулаком в грудь, в результате чего он тряпичной куклой полетел в уже хорошо знакомое мне место у дальней стены. Где и прикорнул третьим номером, начав формировать крепкий фундамент маленькой пирамидки из тел. Отражает.
      Отправив четвертый клинок в потолочную балку, я без задержки двинул носком сапога между ног пятого, который уже запыхался поворачиваться туда-сюда. Как только он согнулся и прихватил руками больное место, аккуратно вынул у него из ножен пятый клинок, кинул вверх и с большим удовольствием, с разворота, вмазал алкашу по центру. Силу удара особо не регулировал - этот хмырь имел на редкость крепкую конституцию. В результате, солдатик откинулся назад, засеменил задом на пятках, размахивая руками и пытаясь удержаться на ногах, а по дороге сбив с ног во второй раз многострадального вояку, который только-только воспрял из кучи тел. Далее, наткнувшись ногами на табуретку, амбал слоноподобно рухнул плашмя спиной, добавив массивные очертания пирамидке из тел, и, как мне показалась, задавив насмерть одного из дезертиров.
      Пять ноль в нашу пользу и я испытал истинное наслаждение, демонстрируя отменное мастерство каменщика по укладке фундаментов пирамид или недюжинный навык профессионального игрока в керлинг. Хотя, конечно, хлестать по физиономиям людей, не очень адекватно воспринимающим мир, да вдобавок с крутого перепоя - это не есть великий подвиг. Но надо меньше пить… Впрочем, и у трезвых результат был бы аналогичен.
      Несмотря на большую суету, грохот и матерщину, двое из великолепной девятки за крайним столом, спали, уронив голову в объедки, и так и не проснулись. Третий, которого постоянно сбивали с ног свои же, копошился в обломках разбитой мебели. И лишь двое, вооружившись табуретками, надвигались на меня подобно неумолимой судьбе. Один держал табуретку в левой руке, другой в правой.
      Видя такое дело, я не смог отказать себе в удовольствии немного побутафорить. Схватился руками за якобы подбитый бок, громко и жалобно застонал и закачался на ногах. Вояка, тот который слева, попался на удочку, возрадовался и решил добить подранка. Замахнулся своей табуреткой, чтобы огреть меня по голове, но не успел. Я выполнил 'маваши' по бедру подъемом ступни и почти сразу же щелкнул ногой по табуретке второго солдатика. В результате первого удара вояка упал на колено, а вторым я разбил в щепки табуретку, оставив воина без оружия. После этого пошел на второй круг, но уже против часовой стрелки. Первому досталось 'майе-гери' снизу вверх, второму тоже самое, но слева направо. В результате оба вояки выпадали в осадок. Резко сократив дистанцию, я обеими руками одновременно вынул клинки из ножен у солдат. После чего кистевыми бросками переправил их наверх в общую кучу.
      В этот момент стала открываться входная дверь. Я скользнул к ней и прислонился к стене, спрятавшись за притолокой. А в трактир, услышав шум драки, с ревом, пылая праведным гневом, ввалился десятый член футбольной команды. Тот, который так безобразно спал на улице у ворот и у которого вся физия была вымазана конским навозом. Я сделал ему переднюю подножку, вояка споткнулся и, когда, выставив перед собой руки, он начал падать вперед, вмазал ему ребром ладони по почкам. От души и с оттягом. Праведный гнев вояки как обрезало, он повалился плашмя на пол и, как карась вытащенный на берег, разевал в немом крике рот и шамкал губами, пытаясь сделать вдох. Я подхватил его за пояс и шкирку, вздернул вверх и головой вперед, с разворота отправил на полусогнутых ногах к дальней стене. В конце своей траектории он третий раз сбил с ног многострадального вояку, который с могучего бодуна явно не дружил с координацией, и сейчас направлялся ко мне, покачиваясь на заплетающихся ногах. Откат нормальный.
      Дабы завершить основную часть побоища, подхватил сначала одного табуреточника и могутным ударом в солнечное сплетение переправил в кучу тел у дальней стены, а затем второго, тем же приемом, в тот же отстойник. Аллес.
      Теперь остались не оприходованными лишь трое, - из которых двое так и не проснулись, а третий в очередной раз копошился в груде мебели, безуспешно пытаясь подняться.
      Я бросил взгляд на трактирщика. Он присел за стойку. Сейчас из-за нее выглядывала лишь верхняя часть его головы, на которой выделялись полные ужаса глаза и фонарь под глазом. Облокотившись о стойку, я принял свободную позу и весело подмигнул хозяину харчевни. Тот сморгнул и присел за преграду еще ниже, хотя куда уж больше. Бросив еще один оценивающий взгляд на пирамиду из тел, обратился к работнику общепита с вопросом.
      – Веревки есть? - тот машинально кивнул и я приказал. - Тогда тащи сюда все что есть, - и, видя, что мужичок опасается покидать свою вроде как хорошо защищенную позицию, рявкнул. - Живо! - продублировав приказ, хлопком ладони по стойке. После этого направился к медленно ворочающейся и постанывающей куче-мале.
      К этому моменту бедолага, которого свои же товарищи сносили с ног уже трижды, поднялся на ноги и классическим ударом в челюсть, обеспечив ему глубокий нокаут, я бросил его в общую кучу на самую верхушку пирамиды. Тем самым, поставив последнюю точку в построении конструкции. Окинув профессиональным взглядом художника то, что получилось, признался себе, - получилось хорошо.
      Затем стал вытаскивать по одному тела, снимать с них пояса и вязать воякам руки за спиной. Когда, наконец, трактирщик вернулся с грудой канатов, я успел повязать всех за исключением двоих храпунов. Они никак не реагировали на происходящие вокруг них события. Но, то ли один сквозь пелену пьяного угара, почувствовал мой взгляд, то ли выспался наконец - солдатик вынул лицо из тарелки с объедками и, не поднимая глаз, хриплым голосом приказал.
      – Трактирщик, пива, - продублировал свои слова ударом кулака по столу и снова упал лицом на блюдо. Это решило его судьбу.
      Я решил не нарушать единообразия и связал руки обоим руки за спиной их ремнями. После этого забрал веревки, прикинул их общую длину и прочность. Почесал в затылке и уточнил у работника общепита.
      – Сколько еще таких бойцов в городе? - и ткнул пальцем в сторону вояк. Трактирщик посмотрел пустым взглядом в указанном направлении, сглотнул и ответил.
      – Пять. - Я с удовлетворением кивнул и продолжил обустройство пленных.
      Подтащил двоих к потолочной балке, пропустил канатик между связанных назад руками обоих, перекинул веревку через потолочную балку и натянул ее, заставив вояк подняться на ноги с вывернутыми за спиной руками, как на дыбе. Но не стал отрывать их от пола. Пусть хоть кончиками пальцев, но цепляются за землю, - инвалиды мне не нужны. Затем подтащил еще двоих и повторил процедуру с перекинутым через балку концом веревки. В результате все четверо оказались в подвешенном состоянии с вывернутыми назад руками. Обрезав свободный конец веревки, продублировал подвеску еще для четверых солдатиков и завершил обустройство болезных, подвесив последнюю пару. Баста.
      Теперь осталось дождаться пятерых отсутствующих. То, что они рано или поздно появятся в питейном заведении у меня сомнений не было. В любом случае, но до полудня наша встреча состоится. А бегать по городу, разыскивая недоделков, желание отсутствовало. Это только кажется, что гора не хотела идти к Магомеду. Придут к горе, как миленькие, никуда не денутся.
      Я поковырялся в кармане, выудил с самого дна синегорский золотой и припечатал монету на стойку перед трактирщиком со словами.
      – Я люблю хорошо и вкусно есть, - насупил брови и с угрозой добавил. - Не разочаруй меня. - После чего уселся в одиночестве за столик рядом с дверью, так чтобы за спиной находилась стена и каждый входящий мог разглядеть меня лишь в самый последний момент. Трактирщик же, как наскипидаренный, шустро выбежал из зала к себе на кухню с криками.
      – Тирак, Цапа. Куда вас черти подевали? Господин хочет много и вкусно есть. Живо, живо…
      В это время один из дезертиров начал громко и грязно ругаться. Я скривился и грозно посмотрел на него, предлагая взглядом соблюдать тишину. Ноль внимания, фунт презрения. Пришлось вставать и бить его в ухо, не сильно, но больно. Это помогло, сразу, как отрезало, установилась тишина, прерываемая лишь сдавленными стонами и всхлипами.
      Минут через пять на столе, как по волшебству, стали возникать разносолы. Но первыми появились два объемистых жбана. Их торжественно вынес долговязый белобрысый парень. Еще, когда он появился в зале, то, увидев вояк, подвешенных виноградными гроздями к потолку, у него заплелись ноги и не уронил емкости на пол он чисто по недоразумению. Но все-таки сказалась выучка, донес без потерь и брякнул крынки на стол. Затем половой, чисто инстинктивно втянул носом и гулко сглотнул. То, что было налито в крынки не оставляло его равнодушным.
      Решив проверить, я сделал по маленькому глотку из каждой. В одной оказалось дрянное пиво с какой-то добавкой, чуть ли не с табаком, в другой - отвратная бормотуха. Я решил было обидеться, но вовремя вспомнил, что нахожусь ни где-нибудь, а в зачуханной средневековой забегаловке. Поэтому, перехватил взгляд трактирщика и плавно повел пальцем, дескать - убери. Тот, продублировав приказ, рявкнул официанту.
      – Убрать! - Что тот и выполнил стремительно и четко, но в глубине души сраженный моим решением наповал.
      Тем временем, запах бормотухи и пива разнесся по залу и кое-кто из моих вояк громко задышал, задвигался на подвесках, а один законченный алкаш, так тот просто застонал, не в силах выдержать пытку запахом. Н-да, ну ничего, я вам устрою клинику Маршака - помахаете вы у меня лопатами и кирками на чистом воздухе, потаскаете каменюки в каменоломне, небось живо в чувство придете.
      Но своеобразное поведение вояк неожиданно натолкнуло на мысль о бесплатном сыре. Я хмыкнул. А почему бы мне не половить на живца с прикормкой. Как это поется, - '…для алкаша не нужен нож! Ему лишь рюмочку нальешь и делай с ним что хошь'. Снова поймал взгляд трактирщика и показал пальцем, что нужно вернуть выпивку назад. Хозяин не стал удивляться и заорал половому.
      – Цапа, неси все обратно. - Я поднялся на ноги и перехватил официанта на полпути.
      Жбан с пивом поставил на стол так, чтобы он сразу бросался в глаза от входной двери. Взял в руки емкость с бормотухой, отметив, что Цапа за те несколько секунд пока отсутствовал, успел прилично приложиться к содержимому, приоткрыл входную дверь и плеснул на крыльцо бражкой. Затем пролил через порог тоненькую, но хорошо заметную дорожку, от двери к столу, где и установил емкость с бормотухой рядом с пивом. Вот вам и бесплатный сыр, и мышеловка. Налетай ребята, а уж я вас не обижу.
      Криво усмехнулся, подмигнул трактирщику и вернулся к себе на место. Через минуту уже обратил внимание на новую смену блюд.
      Сначала мне поставили нечто, что с некоторой натяжкой можно было обозвать салатом - рис, спаржа, грибы, яблоки и все залито луковым соусом. Затем подали рыбу, кажется это был сом, с гарниром и опять-таки с рисом. Потом пару цыплят тушеных в яблоках с овощным и рисовым гарниром. В общем, одна экзотика, но сытно и полезно. Особо хотел бы выделить рис, здесь он был какой-то особенный - чуть не в два-три раза крупнее обычного и вкусный до изумления. То ли его так приготовили, то ли сам по себе он хорош, но рис меня впечатлил. Подозреваю все-таки - это подарок людям… из Зоны джунглей.
      Сам по себе рис довольно коварная вещь, достаточно вспомнить болезнь тропических стран - бери-бери, как следствие недостатка витамина 'В'. Этот же вид, я буквально спинным мозгом чувствовал и организм всячески подтверждал мои догадки - оптимально сбалансировал по витаминному составу. Ни тебе пеллагры, ни бери-бери, ни цинги: ешь - не хочу и будешь здоровым как слон. Лесным, если это их подарок, можно смело памятник ставить.
      По времени между сомом и цыплятами дверь по-хозяйски распахнулась и в харчевню ввалились двое. Оба шумно дышали и отлеживали глазами мокрый след бормотухи на полу. Мимо меня прошли, не обратив внимания. Я скользнул им за спину и точно отмеренным спаренным ударом обеих руки по затылку вырубил дезертиров минут на десять. Выглянул на двор - пусто. После чего стал снимать пояса и вязать болезных. Оба раздобыли себе где-то новый прикид, состоящий из кольчуги, кожаных штанов и коротких сапожек, - судя по пятнам крови, совсем недавно эта одежда имела других хозяев.
      Подтащив сладкую парочку вояк к балке, которую использовал в качестве вешалки, подвесил обоих. Теперь у меня не хватало для полного комплекта лишь троих. Но я свято верил, что прикормка сработает и мне надо лишь сидеть и ждать. Рыбацкое счастье меня не подведет.
      Я с наслаждением, ставя последнюю точку в завтраке, попивал сладкий яблочный компот, когда входная дверь по-хозяйски распахнулась. В нее головой вперед влетела сначала одна растрепанная девица, а за ней и вторая. Чувствовалось, что они провели бурную ночь, и их сексуальная активность во многом была инициирована грубыми мужиками, которые тоже не заставили себя долго ждать, ввалившись в зал сплоченной группой из трех человек. Мне ничего не оставалось, как грамотно использовать суету и суматоху первых мгновений, возникнув за спиной у насильников как приведение. Маваши, маваши и прямой в челюсть. И на бис - апперкот, прямой и маваши. Аут. Все трое заняли горизонтальное положение и я приступил к снятию их поясов.
      Ну вот, теперь полный комплект, можно отослать порученца на розыски кого-нибудь недобитка из руководства городом. На это предложение трактирские посовещались несколько минут и нашли решение. Цапа выскочил в дверь и бегом направился в сторону реки. Как оказалось, имелось серьезное подозрение, что бургомистр прячется на пристани, закопавшись в груду канатов. Минут через двадцать Цапа и бургомистр появились вместе с двумя героями из местного ополчения. У одного из них была физиономия, по которой долго и от души били ногами. Я благополучно сдал своих пленных им на поруки, приказав заковать в кандалы, и выдать плетей по полной программе. Затем предложил хозяину собрать мне немного еды на дорожку, сказав что буду в дороге максимум два дня.
      Минут через десять, попрощавшись с трактирщиком и бургомистром, оставил на стойке еще одну золотую монету за лошадей и, подхватив вещички, вышел. Постояв минуту на крыльце, услышал через дверь за спиной глухие крики боли, смачные удары с оттягом и очень эмоциональную ругань. Местные стражники начали возвращать обидчикам долги… и это правильно.
      Спустившись по ступенькам крыльца, направился на конюшню. Из восьми лошадей выбрал две самых приличных - ездовую и вьючную. Ездовую оседлал, вскочил в седло, подхватил повод вьючной и выехал со двора, направившись к реке.
      На берегу имелся удобный спуск к причалу, но я решил пока полежать на травке рядышком. Судя по положению солнца, лодка с моими новыми друзьями должна приплыть через час-полтора. Но я ошибся, минут через пятнадцать на горизонте, вниз по течению реки образовался парус и через короткое время маленький кораблик отдал концы на пристани.
      Я спустился к воде вместе с вьючной лошадью и ускоренным темпом загрузил ее остатками своего снаряжения - образцами дерева, мешком с перьями, луком со стрелами. В общем, получилось как всегда… Вроде и поход был короткий, и ни зачем специально не охотился, и трофеи меня особо не интересовали, а движимого имущества набралось - откуда только чего берется. Отдельно пришлось повозиться с образцами красного дерева, хотя штабель и был качественно перевязан, но по габаритам плохо подходил к транспортировке на лошади. Но я справился.
      Еще раз помахал рукой аборигенам, всем пообещал вернуться и двинулся от реки.
      Теперь меня ждала дорога на север в город Берес. Теоретически я мог добраться до города за один день, но для этого пришлось бы гнать галопом, а к этому не было никаких оснований. Поэтому, выехав на окраины, легонько пришпорил коня и неспешно затрусил на полночь.
      Ближе к вечеру дорога вывела к реке. Насколько я помнил карту мастера Ригни река называлась Лая и ее исток находился в Хрустальном озере. Следовательно, в ней обязательно должно быть много угрей. Крупных и жирных. Я непроизвольно сделал стойку и сглотнул слюну.
      Подходящее местечко для лагеря на берегу реки нашлось довольно быстро. Стреножив лошадей, оставил их восстанавливать силы и подкрепляться подножным кормом на берегу реки. В сыром месте у воды, уже в сумерках, выкопал пару крупных выползков и достал из рюкзака спиннинг. Сменил блесну на крючок, подвесил грузило, насадил червей и метнул леску с приманкой в затишок под берег. Уже стемнело, а угри просто обожают темноту, именно в это время они жируют.
      Так что ждать пришлось пару минут. Кончик хлыста дернулся и его плавно повело в сторону. Я подхватил спиннинг и сделал первый оборот катушки, убирая слабину. Есть. Нечто крупное и сильное. И я начал подтягивать добычу.
      Первое время были сомнения, а того ли я зацепил, кого хотел. Но через минуту сомнения рассеялись. Водяная змеюка учудила свой коронный трюк - зацепилась хвостом за корягу на дне. А это уже было серьезно. Угорь-то попался не маленький, а раз так, то и силы в нем немеряно. Говорят, - такие, если обовьются вокруг руки, то ломают кость! Может быть - это и сказки, а может и нет, но оторвать от коряги я его не мог минут пять. И думаю, противостояние продолжалось бы и дольше, но коряга сломалась - не выдержала накала борьбы.
      Вытянув извивающееся чудовище на бережок, задумался, чем бы его успокоить. На свежем воздухе змеюка чувствовала себя ничуть не хуже, чем в воде. Попробовал прихватить в районе головы - рыбина вывернулась задом. Когда взялся за нее ближе к хвосту - выскользнула в сторону головы. Пронырлив как черт, силен и жаден как дьявол, одно слово - угорь. Крючок заглотил по самые не балуйся - из пасти торчал только маленький кончик поводка и леска можно сказать, - была единственным предметом, который позволял надежно удерживать угря на берегу. Пришлось колоть ножом в голову.
      Надрезав кожицу у шеи, подцепил ее ногтем и одним решительным движением стянул, как чулок, с тела. Вскрыл животик, вытряхнул не очень богатое содержимое и, наконец, освободил крючок. Промыл тушку в воде и порезал на смачные кусочки сантиметров семь-десять. Учитывая, что толщина у угря была с хороший батон сырокопченой колбасы, а длина, где-то больше метра, то получилось приличное количество деликатесного мяса. Затем порылся в мешке, который дал трактирщик, вынул и очистил пару крупных луковиц. Сравнил объемы рыбы и лука, подумал и очистил еще одну. Там же в мешке нашел четыре мешочка с травками. Понюхал и выдал вердикт - можно пустить в дело. Трактирщик, молодец - блин! Творчески подошел к делу.
      Развел костер на старом костровище - не я первый оценил красоту и удобство полянки. Подвесил над огнем емкость, добавив в нее чуток воды, и стал забивать объем котелка кусками угрятины, прокладывая куски порезанным луком. Угорь вообще рыба очень жирная и в принципе в масле не нуждается, но для вкуса и шарма - почему бы и нет. Поэтому сверху плеснул самую малость кедрового маслица и на чистой интуиции слегка присыпал сушеными травками. Закрыл крышкой и оставил томиться на слабом огне, но не долго - минут пятнадцать. Угорь рыба нежная и длительная термическая обработка ей противопоказана.
      Снял котелок с костра, откинул крышку и от божественного аромата меня слегка повело в сторону, а рот наполнился большим количеством тягучей слюны. Гулко сглотнув, приступил благословясь. И, стараясь не форсировать события, вдумчиво и с расстановкой съел почти все. Оставил немного на утро, но чисто символически.
      Сытый и довольный постелил попону, затем мешковину и опрокинулся на спину, раскинув в стороны руки. Сейчас я был готов обнять весь мир. С востока тянул сухой и теплый ветер. Погоды стояли изумительные, ночи нежные и не дождливые. Утром с гор подует свежий западный ветер и упадет туман, но все равно - лепота!
      Я проснулся, когда солнце еще не взошло над горизонтом. Помахав немного руками и ногами, сунул любопытный нос в котелок. Там радовали глаз кусочки угря и пахучая подлива из жира, масла и травок. Ее было чуть ли не на три пальца от дна. Выбрасывать жалко.
      Подумал и решил сделать рисовую кашку. Вынул ложкой куски рыбы и до времени отложил в сторонку. В котелок засыпал несколько горстей риса и добавил воды. После чего подвесил над огнем. Как только вскипело, снял с огня и пристроил рядом с костром на углях томиться. По моему опыту минут через пятнадцать должно быть готово. Рис как губка впитает в себя все - и воду и подливку. То-то будет кондер, пальчики оближешь.
      Через положенное время черпанув ложкой из котелка, понял, как планировал, так и получилось, - чистое объеденье. А тут еще остатки угря. Нет господа, чтобы там не говорилось, разными всякими, но жизнь прекрасна и удивительна!
      Впрочем, затягивать с завтраком не стал. Впереди ждала дорога. Поэтому собрался быстро, вскочил на коня и маленький караван двинулся дальше на север. Дорога шла вдоль реки и я проезжал по местам один другого краше. А учитывая, что речка это настоящий бульон с угрями, то местность поистине райская и на удивление кормная.
      Население здесь, когда-то имелось и довольно плотное. Проживало оно в основном на хуторах. Но после прохода армии, вся правая часть от дороги полностью обезлюдела. С левой же стороны, за рекой, деревеньки и хутора как на картинке. Повезло кому-то - одним словом.
      Ближе к обеду остановился на отдых. Но костра разжигать не стал, использовал только запасы из мешка. С удовольствием схарчил мягкие пшеничные лепешки, нарезку из корейки и копченого цыпленка. Все это запивал чистейшей ключевой водой. Может быть кому-нибудь такое меню покажется слишком скромным… а по мне так в самый раз.
      До города добрался ближе к вечеру, проехал безлюдные предместья и у ворот меня уверенно остановила охрана. Двое горе-вояк поднялись с земли, где играли в черепки на интерес, и с копьями наперевес загородили проход. Один сделал значительное лицо, мазнул взглядом по мне, с минуту разглядывал мой караван, подсчитал в уме размер пошлины, добавил к ней свой навар и сообщил.
      – Две серебряных монеты. - После чего посмотрел мне в лицо. Я криво усмехнулся, облокотился об луку седла, потрогал рукоятку меча за спиной и предложил.
      – А если получше посчитать? - Вояка слегка побледнел, сделал шаг назад, прикрылся копьем и набычившись повторил.
      – Две монеты. - Я не меняя позы, заинтересованно спросил.
      – А сколько стоит тебя похоронить?
      В этот момент второй стражник, на которого я до этого не обращал внимания, что-то понял или вспомнил, бухнулся на колени и ткнулся лбом в землю. Узнал, блин! Первый скосил глаза себе за спину и в его голове тоже провернулись ржавые шестеренки. Он задрожал, выронил копье и повторил позу второго. Так-то лучше будет. Я недовольно пробурчал.
      – Прощаю. Вольно. - Выпрямился в седле, легонько пришпорил коня и медленно въехал в город.
      Уже проехав ворота и вступив на улицы города, оглянулся и увидел, что оба стража ворот и не думают подниматься с земли, а в узком проходе между домами стоит пожилая горожанка с котомкой в правой руке. Она зажимала себе рот левой ладонью и смотрела на меня с ужасом. Вот что значит - вовремя сделать радикальную прививку против гриппа. А еще это называется - славой. Отражает.
      До площади перед храмом добирался минут десять, все-таки городок был невелик. На площади огляделся. Площадка перед храмом приобрела нормальный вид. Эшафот убрали, камни вымыли, народу на площади много - идет мелкая меновая торговля и, соответственно, царит оживление, шум и гам.
      Ворота в храм распахнуты и я медленно, оставляя за собой пространство тишины и молчания, проехал через площадь в храм, где и соскочил на землю. Приехали.
      Буквально через секунды следом за мной через ворота храма на территорию вбежал Селекта, а со стороны кухни, улыбаясь в полный рот и с глазами сияющими от счастья, быстрым шагом шла Аллу-Сиата. Слава Богу, все живы-здоровы. Я с ходу скользнул к девчонке, и, не обращая ни на кого внимания, сгреб красотку в объятия и впился в ее пухлые губы как клещ. Хороша чертовка. И отпустил жрицу только тогда, когда понял, что еще немного и ноги ее не удержат.
      Тем временем поводья лошадей подхватили и я решил немного помочь с разгрузкой. Очень осторожно отложил в сторонку мешок с перьями и штабель красного дерева. С этим нужно срочно что-то делать.
      Солнце уже зашло за горизонт, наступили сумерки. После недолго размышления сказал, что сейчас уйду и вернусь завтра с утра. Пусть готовят праздничный завтрак и после завтрака позовут на беседу бургомистра. Нужно обсудить кое-какие вопросы экономики и финансов.
      Подхватив мешок и связку брусьев, направился в храм. Брусья оставил до времени в коридоре - тащить их на Базу пока глупо, но мешок с перьями взял с собой.
      В основном зале забрался на верхушку постамента. Мгновение подумал вспоминая и начал манипуляции: пальцы в кулак - сброс Системы, закрытие канала; поджать четыре пальца - открываю новый канал в этом храме; отодвигаю большой палец в сторону - увеличиваю размер Ворот до габаритов зеркала. Есть, - раздался легкий хлопок. Давление воздуха в комнате с троном и храме выровнялось. Можно считать, что я дома…

Часть 4. НОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

      Мешок оставил в прихожей и поднялся наверх. На скамеечке дежурил Каро, вскочил браво и вытянул руки по швам, глядя преданными глазами. Я мотнул головой в сторону столовой и младший брат сорвался с места творить очередной шедевр у плиты. Я же сообщил ему вслед, что отлучусь на две клепсидры, дескать, время у него еще есть.
      Затем обратил внимание на штабель досок у стены. Это были, заказанные мною ранее стеллажи в разобранном виде. Очень вовремя.
      Сейчас только гляну, как там моя связь с Землей, и займусь хозяйственными работами. Спустился вниз, вошел в Систему, выполнил все манипуляции, ткнул в маркер и выяснил, что ничего-то не изменилось. Видеть и слышать - пожалуйста, но проникнуть внутрь - от винта.
      Включил телевизор и рассеяно понаблюдал за земными новостями. На одном канале либералы-пустозвоны активно надували щеки и громогласно провозглашали новую эру добра и милосердия на базе четырех национальных программ. Правда, она была очередной и неизвестно какой по счету из длинной серии неудавшихся попыток, но это так - детали, можно сказать, мелочи… Главное прокукарекать. Особо акцентировалось внимание на суммах, исчисляемых аж десятками миллиардов… и никто не поинтересовался, почему сумма в два с лишним раза большая, была тишком, как будто так и надо, переправлена в карман широких штанин Ромы. Так просто, ни за что. Впрочем, не просто так, а из любви к искусству… воровства. И как только не лопнет красавец - непонятно.
      Зато Россия по количеству миллиардеров в передовиках! Не все же занимать последние и предпоследние места среди африканских стран… Ну, а то, что национальные программы финансируются по остаточному принципу, так это нормально… Ведь олигарху не хватает чуток для покупки виноградников в Италии - не обижать же хорошего человека! А остальные? Ха, да кому они нужны?
      Наблюдая этот театр абсурда, я чувствовал, что рано или поздно сорвусь, пролью реки крови и устрою самую настоящую жестокую бойню, уничтожая подряд всех - олигархов, воров, бандитов, прочую камарилью. Причем, если полностью откажут тормоза, устрою радикальный новый порядок, начиная от переселения племен и заканчивая поголовным уничтожением молодой поросли олигархов, заботливо припрятанной в закрытых пансионах туманного Альбиона.
      Может быть кому-то, кто озабочен местью это интересно, и ему хотелось бы, чтобы и духу не осталось от очередной волны криминальной эмиграции. Но мне это претит, хотя, простого народа жалко.
      Сплюнув в сухую, вышел из Системы, поднялся наверх, подхватил доски и стал перетаскивать вниз. В результате пришлось сделать четыре ходки. Затем приступил к сборке полок. Этим и пришлось заниматься почти весь оговоренный выше срок.