Другая история Московского царства

Сторонники традиционной истории могут хихикать над его заявлением, сколько угодно, но это как раз может быть правдой. Во-первых, в роду рюриковичей были прямые родственники императоров Византии (Ромеи, Рима), например, Владимир II Всеволодович Мономах (1053—1125), внук Константина IX Мономаха. Во-вторых, и без этого, если от Константина Х не оставалось прямых потомков, то внук его племянницы Иоанн IV – по праву наследник византийских (римских) императоров и повелитель Орды. Судя по результатам, он сумел убедить в этом многих князей земных.

Романовым было труднее обосновать свой род, как продолжающий династию Иоанна IV, со всеми исходящими из этого последствиями, вроде права владения землями Орды. Но всё же родная тётка Филарета (и бабка Михаила) Анастасия Романовна была женою Грозного, матерью царя Фёдора Иоанновича. Хотя прямых родственников не осталось, Филарет был двоюродным братом последнего царя-Рюриковича. Кого и как он убеждал он в своей правоте, сказать трудно, – европейских монархов он так и не убедил, – но на титульном листе сохранившейся книги «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей» (1647) приведён полный титул его внука, Алексея Михайловича. Между словами «Царь Сибирский» и «Государь Псковский» стоит: «…и великий обладатель злоче… (окончание слова трудно разобрать) поганских властей Золотые Орды». Мы видим здесь подтверждение перехода к Москве власти над прежними ордынскими территориями, подтверждение за Москвой прав Орды = Византии.

Полностью же присоединить к России принадлежащие ей, как наследнице Орды, земли, удалось только во второй половине XVIII века, причём даже и не Романовой по происхождению, а бывшей ангальт-цербстской принцессе «Фике», императрице Екатерине II.

Слово царь происходит от латинского caesar; этим словом титуловались римские (византийские) императоры. На Руси царями было принято величать и ордынских (татарских, как обычно говорят) ханов, и турецких султанов. Завоевание Москвой в 1550-х Астраханского и Казанского царств стало одним из аргументов, которые приводили наши дипломаты за границей в обоснование нового титула Иоанна Грозного, венчанного на царство в 1547 году. Однако утверждён он был царём только в 1561 году грамотой цареградского патриарха.

Определение же «самодержец» в формуле «царь и самодержец» первоначально означало независимость от назначения более высокой («ордынской») властью, и то, что государь никому не платит дани, а отнюдь не безграничную личную и тем более не абсолютную власть. А термин «самодержавие» в более позднем значении – изобретение Филарета Романова, он введён в 1625 году.

Формула «царь православный» была впервые обнародована в 1654 году, как политический лозунг применительно к Алексею Михайловичу в связи с присоединением Украины. Но в Европе даже и Алексея Михайловича никто «царём» не величал; его называли как максимум «Великим князем Московским», а иногда и просто «князем», из-за чего возникали постоянные конфликты Московии с западными соседями (см. «Государи дома Романовых»).

Немало путаницы со словом «император». Надо вникать, как понимали это слово в каждый из моментов истории, да ещё и в разных странах. Современные представления неприменимы при рассмотрении прошлого. Жак Маржерет в своих записках «Состояние Российской империи и Великого княжества Московии» (само название достаточно красноречиво) пишет, что Иоанн Васильевич (Грозный) «первым получил титул императора от римского императора Максимилиана после покорения Казани, Астрахани и Сибири».

А затем рассказывает и о титуле царь, как его понимали сразу после Иоанна Грозного:

«Они называют римского императора Tsisar, что они образовали от «кесарь», и всех королей Kroll, подобно полякам. Они называют персидского короля Kisel Bascha, а турецкого султана Veliqui Ospodar-tursk, т. е. «великий повелитель Турции», подобно тому, как его называют турецким султаном. И они говорят, что слово ЦАРЬ взято из священного писания […], а эти слова Tsisar и Kroll – всего лишь человеческое измышление, и это имя некто стяжал себе славными воинскими деяниями. Поэтому после того, как русский царь Фёдор Иванович снял начатую им осаду Нарвы и уполномоченные и послы обеих сторон собрались для заключения мира между Россией и Швецией, они более двух дней спорили о титуле: Фёдор хотел иметь титул императора, а шведы не хотели признавать его за ним. Русские говорили, что слово «царь» величественнее, чем «император»; и когда был заключён договор, что его всегда будут называть царём и великим князем московским, то каждая из сторон считала, что обманула другую этим словом «царь». Так же величает его письменно польский король. Римский император титулует его императором, как делала покойная королева Елизавета, и как поступает король Великобритании. Король датский, великий герцог тосканский, король персидский и все азиатские короли именуют его всеми титулами, которые он принимает. Что касается турецкого султана, то я не знаю, как он его титулует, поскольку при мне между ними не было ни переписки, ни послов».

Речь, напомним, шла о царе Фёдоре Иоанновиче.

1620.– Учреждение Сибирской епархии с кафедрой в Тобольске. Образование Аптекарского приказа. Отправлено посольство в Бухару.

1621.– Посольство царей Имеретии и Грузии к царю Михаилу Фёдоровичу. При дворе появляются первые газеты с переводом иностранных новостей.

1623.– В Туринске основан первый «железный завод». Датский флот появился в районе Кильдина. В Москву приехало французское посольство, которое ведёт переговоры о союзе против Польши и Габсбургов.

1624, сентябрь. – Михаил Романов женился на княжне Марии Долгорукой, которая умрёт через несколько месяцев.

1625.– Михаил Романов женился на неродовитой дворянке Евдокии Стешневой, будущей матери царевича Алексея.

1625.– Запорожские казаки усмирены польскими войсками.

1626.– Все «церковные люди» подчинены суду патриарха.

1626.– Густав III Адольф ведёт переговоры с Россией о заключении союза против Польши.

1626.– Началась военная реформа, в соответствии с которой нанято 5 000 иноземных пехотинцев и военных специалистов (инструкторы, литейщики и прочие).

1626.– Пожар в Москве.

1627.– Государственная реформа: власть наместников ограничивается, усиливаются права земских властей. Появляется «Книга большому чертежу», указатель к древнейшей карте Московского государства. Разрядный приказ принимает решение об изготовлении карт Российского государства.

Не имея сил прекратить общий произвол на местах, правительство карало отдельных лиц, в то же время облегчая возможности челобитья на администрацию. Для этих целей ещё в 1619 году был учреждён Сыскной приказ, а в 1621 году послана всей земле грамота, которой было запрещено общинам давать воеводам взятки, на них работать и вообще исполнять их незаконные требования, с обещаниями за неисполнение наказанием земским людям. Но такое оригинальное обращение к земле положения не спасло: воеводы продолжали злоупотреблять властью, и земские люди говорят на Соборе 1642 года, стало быть, спустя лет двадцать после указанных мер: «В городах всякие люди обнищали и оскудели до конца от твоих государевых воевод».

И вот, в 1627 году правительство пришло к мысли восстановить повсеместно губных старост, предписывая выбирать их «из лучших дворян», то есть из наиболее состоятельных. Кое-где не стало воевод, – там губной старост сосредоточивал в своих руках не только уголовные дела, а всё областное управление, становился и земским судьёй. Но иногда было наоборот: города оставались недовольны губными старостами и просили назначить им воевод; так, город Дмитров просил в 1639 году губного старосту, а в 1644-м уж хлопочет о назначении ему воеводы. Очевидно, что в уездах было очень мало людей, годных для дела, ибо все такие люди правительством «выволочены на службу». Некоторые общины, однако, сохранили и в то время полное самоуправление: это было большей частью в так называемых чёрных землях, преимущественно на севере.

В это время правительство стремилось дать первенствующее значение служилому классу, но мало-помалу были осознаны неудобства и несостоятельности дворянских ополчений, ввиду чего и заводится иноземный ратный строй, солдатские и рейтарские полки. В войске Шеина в 1632 году под Смоленском было уже 15 000 регулярного войска, устроенного по иноземному образцу.

Что касается до центрального управления при Михаиле Фёдоровиче, то оно восстановлялось в Москве по старым образцам, завещанным XVI веком в форме старых приказов, а если появлялись новые, то опять-таки по старым образцам, специализируя одну какую-нибудь отрасль владения какого-нибудь старого приказа. В центре всего управления стояла и всем руководила государева Боярская дума.

1628.– Образование приказа Большой Москвы и Каменного. Судебная реформа ограничивает наказание палками за неуплату долга.

1630.– По указанию Филарета составлен «Новый летописец».

В 1631 году, ожидая войны с Польшей, Московия наняла 5000 датчан, шведов, голландцев и англичан. К католикам в Москве относились с подозрением, потому послам был дан наказ «францужан и иных, которые римской веры, никак не нанимать» (С. Э. Цветков, «Карл XII», стр. 88). В том же году состоялся поход мангазейских казаков в Якутию, обложение якутов ясаком, а в следующем году – закладка Якутского острога.

1632, декабрь. – После смерти Сигизмунда III царь Михаил начал войну с Польшей (1632—1634). Воевода Шеин осадил Смоленск. Капитуляция Шеина.

1633.– При Чудовом монастыре в Кремле основано греко-латинское училище. Смерть Великого государя и патриарха Филарета, вследствие чего Михаил Фёдорович возвратил Земскому собранию его полномочия, и в дальнейшем стал созывать его по каждому серьёзному поводу. Со смертью Филарета (1633) с Польшей заключили Поляновский мир (1634), по которому граница прошла с северо-запада на юго-восток по линии Псков – Вязьма – Можайск – Коломна, и далее вниз по Оке до Нижнего. Смоленск перешёл к Польше.

Как уже отмечено, кроме Англии и Нидерландов, сыгравших немалую роль в московских событиях, а также Персии, заинтересованной в том, чтобы через кабардинцев склонить Москву против турок, избрание Михаила Романова на царство другие государства либо вообще не признали (Речь Посполита, Крымское ханство и Османская империя), либо проигнорировали (Франция, Венеция, Дания). Его воспринимали не больше, чем князем Московии, но не считали царём.

Византийской империи в это время уже не было, но католические монархи продолжали избирать из своего состава номинального «Византийского императора». Реальный же император Священной Римской империи, бывшей западной части империи Византийской, получал формальное признание от турецкого султана. Габсбургская Вена, в тот период столица Священной Римской империи, получила подтверждение своих прав от султана в 1606 году, и была заинтересована в Московии исключительно как в неком потенциальном союзнике против турок, на случай, если султан передумает.

При этом и в Вене, и в Москве, и в Османской империи нанимали на военную службу казаков. Казаки, подчинявшиеся приказам из Москвы, назывались «царским войском», то есть были «хорошими казаками»; не подчинявшиеся же назывались «разбойниками». (Немного позже мы подробнее рассмотрим этот вопрос.) Аналогичное двойственное отношение к казакам было и в Вене, и в Стамбуле (см., например, «Вести-Куранты», 1600—1631).

1633.– Немец Адам Олеарий приехал в Россию, чтобы затем (1635—1639) пересечь страну по дороге в Иран. Оставил после себя записи о путешествии. В 1634 году выполнял посольскую миссию, и получил в Москве разрешение на торговлю с Персией на три года.

1634, май-июнь. – Между Россией и Польшей начались переговоры о мире в д. Семлево (на основе территориального status quo). Подтверждены границы, установленные Деулинским перемирием. Владислав, наконец, отказывается от претензий на российский престол.

1634.– Первый стекольный завод под Москвой. Учреждение приказа «ратных и даточных людей».

1635.– Начало разработка медных руд на реке Каме.

1636.– Восстание калмыков. Основан Тамбов. Подьячий Савва Есипов составляет «Сибирскую летопись».

1637.– Первое русское посольство в Китай (первые переговоры состоялись в 1618 году). Донские казаки взяли Азов. Учреждён Сибирский приказ.

1638.– Учреждено воеводство в Якутске.

1639.– Кахетинский царь Теймураз I дал присягу на верность русскому царю. Основаны Чугуев (нынешняя Харьковская область) и Ялуторовск.

1642.– Указ о запрещении служилым людям поступать в холопство и солдатскую службу.

В Москве заботились о поднятии после смуты общего благосостояния «земли»; оно было необходимо правительству для хорошего устройства службы и тягот. Отметим, что

благосостояние народа смешивалось тогда с благоустройством государственных повинностей, и это приводит нас к вопросу об устройстве сословий при Михаиле Фёдоровиче, так как государственные повинности в Московском государстве носили сословный характер. Государство прежде прочего интересовало служилое сословие.

Заботы правительства о нём были двоякого рода: 1) заботы об обеспечении служилых людей землями, это был вопрос поместный, и 2) заботы об отношении служилых людей к крестьянству, – это вопрос крестьянский. Главным средством содержания военного дворянского класса была земля, а на земле – крестьянский труд. Смута много здесь напортила: масса дворян была согнана с поместий, масса поместных земель пустовала, и вместе с тем множество дворцовых и чёрных земель перешло в поместья. Наряду с беспоместными дворянами были такие, которым поместья попали незаконно или неизвестно как. (Мы здесь, признаться, видим полную аналогию с современным положением собственников и собственности в России, но не будем отвлекаться.)

Ни наличного числа дворян, годных к службе, ни степени обеспеченности их правительство в первые годы не знало. В горячее время первых войн оно старалось кое-как наладить дела, отбирало незаконно захваченные казённые земли, разбирало и «испомещало» служилых людей. Не прибегая к строгой поверке прав на землю того или другого помещика (иначе говоря, не занимаясь деприватизацией), правительство давало разорённым денежное жалованье, а для увеличения служилого класса верстало в службу тех казаков, «которые от воровства отстали». На практике это выражалось в издании частных указов о поместных делах, пока, наконец, в 1636 году не был составлен целый свод из этих указов – «Поместное уложение».

Но эта лихорадочная деятельность не могла сразу привести к полному благоустройству, и для служилых очень долго тянулись тяжёлые времена. В 1633 году московские дворяне (высший разряд дворянства!) били челом, что на войну идти не могут: у одних нет земель, а у других и есть, да пусты, – крестьян нет, а если и есть, то три, четыре, пять или шесть душ всего, а это для службы слишком мало. Правительство велело разобрать их челобитья, причём признало, что служить помещик может только с пятнадцати крестьян. (Сами дворяне на Соборе 1642 года определяли потребное количество крестьян не в пятнадцать, а в пятьдесят.)

Если положение лучшего дворянства было таково, то ещё тяжелее было положение низших его слоёв. Из челобитья, которое в 1641 году дворяне разных городов, бывшие на Москве, подали об улучшении их быта, следует, что много дворян «не хотят… государевы службы служити и бедности терпети и – идут в холопство». Ещё за девяносто лет до этого Судебник 1550 года запретил находящимся на службе, «верстаным» дворянам идти в холопы, а теперь, в 1642 году, в ответ на это челобитье правительство запретило холопствовать всем дворянам вообще. Переход дворян в холопы, предпочтение зависимого холопьего состояния свободному состоянию землевладельца, конечно, резкий признак тяжёлого экономического положения страны.

1643. – Экспедиция Василия Пояркова на Амур по заданию Якутского воеводы Петра Головина. Дошли до места закладки будущего Охотска (в 1649).

1644. – бурятов.

1645. – льготы азиатским купцам в Сибири.

1645. – Михаила Романова.

Заняв в 1613 году трон, Романовы вместе с ним получили полностью разорённую страну, несуществующую государственность и народ, «вкусивший» двойной, если не тройной гнёт. А что же иное могло быть с народом в условиях безвластия-многовластия и оккупации западных и северо-западных земель Московского царства иностранными войсками, участившимися набегами крымских татар и т. д., и т. п. С народа драли три шкуры и свои помещики, и забеглые «представители центра», и оккупанты, да и просто шастающие по дорогам бандиты, крымчаки и казаки. Все кушать хотят, а производитель только один – русский крестьянин.

От 1646 года осталось замечательное челобитье; оно даёт понять, что означали тогда незаконный переход и перевод крестьян и кабальных людей. Оказывается, под так называемым прикреплением крестьян в конце предыдущего, XVI века, нельзя понимать общей государственной меры, закрепившей целое сословие. Нет, было только ограничение перехода некоторой части крестьянства и ограничение территории для перехода (указы Бориса Годунова). А в XVII веке, оказывается, крестьяне в массе своей могут свободно переходить от одного землевладельца к другому, заключая с ними соглашения, – но одновременно были такие крестьяне, которые переходить по закону уже не могли. Они бежали и вывозились беззаконно.

Историки затрудняются объяснить, что за разница была между двумя этими разрядами крестьян, на чём одни из них основывали своё право свободного выхода, и на каком основании другие были лишены этого права. Вероятнее всего, в основе такого деления лежали экономические обстоятельства, денежные отношения крестьян с землевладельцами. Беглым становится тот, кто должен был уйти с расчётом, а ушёл без него; таких искали и возвращали к старым землевладельцам в XVI веке без срока, потом – в течение 5 лет после побега (по указу 1597 года). Дворяне желали увеличения этого срока, и Михаил Фёдорович в 1615 и 1637 годах изменил эту давность на десятилетнюю, а позже, по дворянскому челобитью от 1641, оставив десятилетний срок для беглых крестьян, установил пятнадцатилетний для вывезенных насильно другим землевладельцем. Это увеличение сроков шло в пользу помещиков для лучшего их обеспечения. Здесь интересы крестьян принесены в жертву интересам служилого сословия.

Затем, если раньше крестьянин переходил к другому владельцу вместе с землёй, то есть личной продажи не было, то в XVII веке уже встречаются уступка и продажа крестьян без земель. Это делалось, например, так: если крестьянин одного помещика был убит крестьянином другого, то второй владелец вознаграждал потерпевшего одним из своих крестьян. А бывали и прямые уступки крестьян по гласным сделкам между землевладельцами. Однако и теперь не все крестьяне были прикреплены к земле: те, которые не были вписаны в писцовые книги, а жили при своих родных, могли переходить с одной земли на другую и заключать «порядные». Правда, теперь, переходя, крестьяне вынуждены были заключать свои новые договоры на вечные времена, а не на сроки. Вот то средство, которым помещики и остальную часть крестьянства со временем закрепили за собой.

Скажем два слова и о посадских людях. В первой половине XVII века между крестьянином и посадским почти не было различий по праву: посадский мог перейти в уезд на пашню, а крестьянин сесть в посаде, и торговать или промышлять. Разница была только в том, что крестьянин платил подать «с земли», а посадский – «с двора». Но если руководствоваться только этим признаком, то вообще нельзя обнаружить особый класс посадских людей, ибо их малочисленность была просто поразительна. Во многих городах их совсем не было: в Алексине, например, около 1650 года «был посадский человек», пишет воевода, «и тот умер». На Крапивне, пишет другой воевода, «посадских людей только три человека и те худы» (бедны). В самой Москве число посадских после смуты уменьшилось втрое. Всё это указывает на слабое развитие промышленности и торговли в Московском государстве в XVII веке.

Среди причин слабого развития торговли и промышленности можно отметить отсутствие частных капиталов (инвестиций), всеобщее разорение, тяжёлое налогообложение, сборы пятой и десятой деньги, жадность чиновников и насилия администрации; затем сюда надо присоединить монополии казны и откупа. Не последним фактом, мешавшим поднятию русской торговли, была конкуренция иностранцев: англичан, которые в самом начале царствования Михаила Фёдоровича получили право беспошлинной торговли внутри государства, и голландцев, которым с 1614 года дозволено было также торговать внутри страны, хоть и с половинной пошлиной. Не случайно с 1613 и до 1649 год мы видим ряд челобитий русских торговых людей об отнятии торговых льгот у иностранцев; жалуясь на плохое состояние своих дел, они во всём винят иностранную конкуренцию.

Очевидное отставание от соседей в военной сфере побудило правительство к существенной реорганизации в армии: дворянское ополчение и полурегулярные стрелецкие полки уже к 1630-м годам стали дополняться полками иноземного строя (солдатскими, рейтарскими и драгунскими), которыми командовали не родовитые самоучки, а кадровые офицеры-иностранцы. Эти профессионалы присягали лично царю и в силу этого никак не были связаны с интересами феодальной верхушки Московского государства. Число профессиональных полков быстро росло, и их личный состав через несколько десятилетий насчитывал уже десятки тысяч человек!

Правда, особых успехов ни русская дипломатия, ни армия при царе Михаиле не достигла (за исключением некоторой пограничной стабилизации и возвращения Новгорода), и сохраняющиеся территориальные проблемы с Польшей и Швецией предстояло решать уже следующему Романову – царю Алексею Михайловичу.

Царь Алексей Михайлович

Шестнадцатилетний Алексей Михайлович начал царствовать под присмотром своего воспитателя Бориса Морозова.

Алексей Тишайший (1645—1676) всегда был одним из самых любимых персонажей российских историков, которые опирались в своей симпатии к нему на мнения современников. Достоинства царя с некоторым восторгом описывали лица, вовсе от него не зависимые, – именно далёкие от царя и Москвы иностранцы. Один из них, например, сказал, что Алексей Михайлович – «такой государь, какого желали бы иметь все христианские народы, но не многие имеют» (Рейтенфельс). Другой поставил царя «наряду с добрейшими и мудрейшими государями» (Коллинз). Третий отозвался, что «царь одарён необыкновенными талантами, имеет прекрасные качества и украшен редкими добродетелями»; «он покорил себе сердца всех своих подданных, которые столько любят его, сколько и благоговеют перед ним» (Лизек). Четвёртый отметил, что при неограниченной власти своей в «рабском обществе» царь Алексей не посягнул ни на чьё имущество, ни на чью жизнь, ни на чью честь (Майерберг). (См. Пресняков А. Е., «Российские самодержцы», М.: 1990, стр. 56—57.)

Столь позитивные отзывы именно иностранцев, вероятно, в значительной мере были связаны с тем, что правление Алексея Михайловича характеризовалось «всё усиливающимся стремлением верховной власти к поиску путей для дальнейшего обновления Московского государства», – как пишут об этом историки. Короче, власть, как всегда, обещала реформы.

1646, март. – Русское посольство в Польшу: царь предлагает Владиславу IV объединить днепровских и донских казаков и при поддержке русских и польских войск взять Крым.

1646.– Боярская дума удаляется от дел, заменяется Ближней думой, узким кругом ближайших к царю советников. Указ о составлении Переписных книг. Введена соляная пошлина. Упраздняются торговые привилегии английских купцов, данные ещё Иваном Грозным.

В 1646 году царь Алексей Михайлович учредил также особый приказ Тайных дел, для надзора за управлением и для исполнения «всяких царских и тайных дел». Этот приказ в составе одних лишь дьяков и подъячих был учреждён для того, чтобы «царская мысль и дела исполнялися все по его хотению, а бояре и думные люди о том ни о чём не ведали».

1647.– Устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей» (по образцу Устава Карла V). Сношения с Грузией, её просьба о заступничестве от Персии. Основан Ангарский острог.

1647, июнь. – Русско-польский военный союз против турок: поляки ведут войну в Турции, русские в Крыму.

Полагают, что при Алексее Михайловиче активизировался процесс заимствования некоторых европейских обычаев и достижений культуры, отдельных новаций в сфере военной и хозяйственной жизни. Вот как этот процесс новаций описывал В. Ключевский:

«Царь Алексей… чтобы не выбирать между стариной и новшествами… не разрывал с первой и не отворачивался от последних. Привычки, родственные и другие отношения привязывали его к стародумам; нужды государства, отзывчивость на всё хорошее, личное сочувствие тянули его на сторону умных и энергичных людей, которые во имя народного блага (во как! – Авт.) хотели вести дела не по-старому. Царь и не мешал этим новаторам, даже поддерживал их, но только до первого раздумья, до первого энергичного возражения со стороны стародумов. Увлекаемый новыми веяниями, царь во многом отступил от старозаветного порядка жизни, ездил в немецкой карете, брал с собой жену на охоту, водил её и детей на иноземную потеху, «комедийные действа» (в придворный театр, – Авт.) с музыкой и танцами, поил допьяна вельмож и духовника на вечерних пирушках, причём немчин в трубы трубил и в органы играл; дал детям учителя, западнорусского учёного монаха (Симеона Полоцкого, – Авт.), который повёл преподавание дальше Часослова, Псалтыря и Октоиха, учил царевичей латинскому и польскому. Но царь Алексей не мог стать во главе нового движения и дать ему определённое направление, отыскать нужных для этого людей, указать им пути и приёмы действия. Он был не прочь срывать цветки иноземной культуры, но не хотел марать рук в чёрной работе её посева на русской почве…». (См. Ключевский В. О., Сочинения в 9 т., Т. 3, стр. 309.)

Очевидное противоречие в этой цитате относительно людей, которые могли бы способствовать осовремениванию страны: то ли они были, то ли их следовало «отыскивать», – возникло из-за пропетровских симпатий В. Ключевского. Историк считал инициатором европеизации России исключительно Петра, а нам это даёт лишнее доказательство того, что историографию можно развернуть в любую сторону, ведь на этой же цитате можно показать прогрессивность Алексея! Ведь в самом деле, он не только пьянствовал и в немецкой карете ездил, – при его дворе была целая плеяда выдающихся деятелей!

Участие в управлении страной как знатных, так и совсем незнатных людей вроде А. Л. Ордин-Нащёкина, Ф. М. Ртищева, А. С. Матвеева и других позволило решить многие внутренние и внешнеполитические проблемы, создать обширный план государственных преобразований. Планы были громадные: усовершенствование системы центральных и местных органов управления, системы налогообложения, развития промышленности и торговли. Предусматривалось и приобщение к европейской культуре, и широкое использование опыта и знаний иностранных специалистов.

А ведь и строительство российского флота было начато отнюдь не при Петре, а ещё при его отце, Алексее Михайловиче, – и не на закрытом озере для потехи, а на Волге для военно-торговых целей. Первый многопушечный корабль «Орёл» строили голландские мастера, и он даже был спущен на воду, но его постигла трагическая судьба – его сожгли, но не иноземные враги, а русские же люди, разинцы, у места постройки. (Позже, при дочери царя Алексея, правительнице Софье, строительство современных фрегатов было возобновлено.)

Однако социально-политическая сфера изменений не претерпевала.

1648, январь. – Созван Земский собор для утверждения Соборного Уложения (утверждено уже в следующем году). Май. – Поляки разбиты на Днепре запорожскими казаками Богдана Хмельницкого. Сентябрь. – Поляки повторно разбиты казаками под Пилявцами.

1649.– По просьбе царя созван церковный собор, который отверг изменения религиозного обряда. Е. Хабаров составил карту-чертёж Приамурских земель. Учреждён Монастырский приказ.

Соборное Уложение Алексея Михайловича от 1649 года подписали патриарх, другие представители высшего духовенства, бояре и 277 выборных земских людей. Весной того же года его текст издали отдельной книгой и разослали по городам воеводам, а также во все московские приказы. Уложение состояло из 25 глав и 967 статей, формулировавших государственное право, судоустройство и судопроизводство, вещное и уголовное право, ряд других норм. И этот документ, который закрепил (конституировал) социально-политические отношения в стране, действовал затем вплоть до 30-х годов XIX века, пока его не сменил Свод законов Российской империи.

Приведём, для примера, параграф из главы XVI Уложения «О поместных землях»:

А «69. дворяне и дети боярские, не хотя государевы службы служити, будучи на государево службе, поместья свои отдадут кому под заклад воровски (в нарушение закона, – Авт.), и вотчины свои продадут, а з государевы службы збегут, а воеводы на них учнут писати к государю, и таких беглецов сыскивая, за побег учинити наказание, бив кнутом без пощады, отсылати в полки с приставы (под стражей, – Авт.). А у тех людей, кому они те свои поместья, будучи на государево службе в полкех, под заклад отдадут и вотчины продадут, те их поместья и вотчины отнять и отдать им продавцом безъденежно».

Следует отметить такую черту царя Алексея: он очень любил писать, и в этом отношении был редким явлением для своего времени. С необыкновенной охотой он брался за перо сам, или диктовал свои мысли дьякам. Его личные литературные попытки не ограничивались составлением пространных, литературно написанных писем и посланий. Он пробовал сочинять даже вирши (несколько строк, «которые могли казаться автору стихами», по выражение В. О. Ключевского). Он составил «уложение сокольничья пути», то есть подробный наказ своим сокольникам. Он начинал писать записки о польской войне. Он писал деловые бумаги, имел привычку своеручно поправлять текст и делать прибавки в официальных грамотах, причём не всегда попадал в тон приказного изложения.