Век Дракона - Небосвод мечей (Королевские Клинки - 3)

      - Ровно то, что сказал, сир. Дом Ранульфа всегда славился храбростью.
      Еще он славился янтарными глазами, а собственные глаза лорда-ректора были более золотыми, чем само золото. Однако даже Мясник с Пустошей не осмеливался упомянуть это обстоятельство.
      В комнату вошел Скоффлоу, держа в одной руке ведро, а в другой - медный кувшин с кипятком, опустился на колени перед королем и принялся вычерпывать воду из таза в ведро. Никто не обращал на него ни малейшего внимания.
      Амброз повернулся к Малинде; дразнить ее куда безопаснее, чем всенародно прославленного героя.
      - Не пора ли подыскать тебе мужа, а?
      К счастью, приобретенный в боях опыт подсказал, что удар последует именно сейчас, и Малинде удалось скрыть удивление и ужас. Она выиграла пару секунд, сделав глоток вина.
      - Как мне объяснили, я должна ограничиться одним.
      Гренвилл восхищенно рассмеялся. Амброз сначала нахмурился, потом присоединился к веселью.
      - Неужели ты действительно хочешь дождаться, пока это отродье де Мэев выйдет из пеленок?
      Брак? Ее мозг лихорадочно соображал. Она подумала об Орле. Конечно, это невозможно, но человек, похожий на Орла? Гибкий, волоокий правитель маленького безопасного королевства где-нибудь на юге Эйрании? Брак в ближайшее время - и никакого больше жабеныша!
      Скоффлоу медленно наливал горячую воду из кувшина в таз.
      - Отец, Ансель довольно милый юноша, если...
      - Пфа! Просто тупой пищащий карлик, как и его отец.
      - ...если не замечать некоторых его особенностей.
      И снова Гренвилл рассмеялся, и снова Амброз решил шутку принять, хотя обычно он ценил только свой собственный юмор. Сегодня он пребывал в поразительно хорошем настроении. Наверное, впереди ждет нечто ужасное.
      - Ты в самом деле до сих пор думала, что я собираюсь отдать тебя в это стадо лесных скотов? - Ни в чем другом его заподозрить было невозможно. - Ты представляешь слишком большую ценность, чтобы выкинуть тебя! - Король зарычал и выдернул ноги из воды. - Хватит, идиот! Хочешь сварить меня заживо?
      Малинда вздрогнула. Должно быть, у них с отцом были разные представления о ценности.
      - Я польщена, ваше величество. Но почему?
      - Ты знаешь, что я ищу себе новую жену?
      - Во дворце ходит множество слухов.
      - Так вот, это правда. И выбор у меня очень широкий. Монпурс долгое время готовился... - Он надул губы. - Тогда ты была наследницей. Если ты остаешься наследницей, то должна выйти замуж за жителя Шивиаля, так? Сын де Мэев подходил лучше всего, он ведь следующий после тебя по линии. - Логика исключает Гренвилла, Кортни и отца Анселя. - Я приманил его на тот случай, если он нам понадобится. Теперь он нам не нужен, потому что у тебя есть брат.
      Король взирал на дочь прищуренными глазами, как будто призывая ее возражать, но выступать против законов наследования - дело гиблое. Выйди она за Анселя, риск конфликтной передачи власти сильно уменьшится. А сейчас, когда появился маленький Амби, ей и Анселю нужно убраться куда подальше. Судя по всему, принцессе светит изгнание в какое-нибудь далекое королевство.
      - Позвольте спросить, у вас есть кто-нибудь на примете, ваше величество?
      - Дитя, решение принимать буду я!
      - Я знаю, ваше величество. Я всегда послушна вашей воле.
      - Хм! - Осторожно, кончиком пальца король попробовал воду. - Пока что-то не замечал. Своевольная девчонка, вот как бы я сказал. Скоффлоу! Черт подери, где этот подлец?.. Ну, есть принц Фавон из Сандерна. Похож на быка, только еще глупее. Еще имеется царевич из Скиррии, ему только семь. - Король говорил шутливым голосом, но глаза были совершенно серьезны. Он предупреждал, что выбирать и возражать ей не приходится. Брак принцессы имеет государственное значение, и теперь уже Ансель не казался таким плохим вариантом.
      - Выбор за вами, сир. - Ответа не последовало, поэтому она решилась продолжить: - Если мои желания удостоятся внимания... Меня устроит очень, очень маленькие королевство, если король добр и здоров. Особенно здоров.
      Не то чтобы она мечтала выйти замуж прямо сейчас. Даже за сэра Орла. И какое это отношение имеет к ее сводному брату-бастарду? Почему он здесь, присутствует при тяжком испытании?
      - Да ну их к черту, этих недоносков, - согласился Амброз. - Не желаю иметь слюнявых и кривых внуков. Проблема в приданом. У принцессы должно быть приданое, достойное нашей славы. Король назначил приданое в миллион крон. Хорошего же он о тебе мнения, если требует такую дотацию! Сокровищница пуста. История с псами окончательно потопит нас.
      Она удивленно спросила:
      - Потопит в каком смысле, сир?
      - Парламент не даст мне обложить элементаров налогами. Благословение короля, спокойствие королевства и прочая муть. Половину членов подкупили, а остальные до смерти напуганы. Можешь забыть о дополнительном кавалерийском отряде, о котором ты мечтала.
      Внес свою лепту и Ректор.
      - Позвольте напомнить вашему величеству, что моим людям не хватает зимнего снаряжения и обмундирования. Если им не заплатят в ближайшее время, то их военная мощь скоро ослабнет. Более того, если вы перестанете платить дружественным вождям, они переметнутся к Киарану. Как только уйдет один, за ним потянутся остальные.
      Киаран становился то вождем повстанцев, то законным королем Пустошей в зависимости от политических пристрастий говорящего. Шивиальские колонисты панически боялись его партизан, он мог преподать урок жестокости самому Ректору.
      Амброз хмуро посмотрел на каждого из них.
      - А где взять денег, если Парламент не позволит мне обложить налогом элементаров? Придурки не дают денег на постройку кораблей и при этом вопят, что бельцы перекрыли всю торговлю. Как будто, не понимают, что мои доходы зависят от таможенных пошлин и что я больше всех страдаю от гнусных пиратов! Скоффлоу! Еще вина! Если они не примут новых налогов, чтобы помешать Киарану сбросить Гренвилла в море, они не смогут предложить тебе большого приданого, моя девочка.
      Гренвилл хмуро посмотрел на Малинду, потом на короля Амброза, но ничего не сказал. Потом она увидела... Нет! Этого не может быть!
      - Никаких предложений? - спросил отец. - У тебя тоже нет? Ну, ладно. А как насчет Киарана?
      Гренвилл вежливо предоставил Малинде право первого ответа.
      Она с трудом могла дышать, не то что говорить. Если сейчас принцесса спровоцирует вспышку королевского гнева, случиться может все что угодно. Но если не возмутиться, то можно потерять слишком многое.
      Начала она довольно спокойно:
      - Конечно, ваше величество изволит шутить? Не настолько вы жестоки, что готовы отдать меня дикарю, живущему на болотах и одетому в шкуры!
      Даже столь малое проявление недовольства заставило короля помрачнеть.
      - Я отдам тебя тому, кому захочу!
      Голос Малинды стал громче помимо ее воли:
      - Сир, в Эйрании есть как минимум дюжина королевств, где для меня найдется лучший муж, чем это чудовище, - даже больше, сотня! Он бунтовщик! Так-то вы награждаете за предательство - рукой собственной дочери! Вы сказали, что не желаете уродливых внуков. Какое вредоносное потомство через меня произведет на свет Киаран? Выдайте меня за калеку, за младенца, за первого встречного пахаря на лугу, только не за этого убийцу! - Она вскочила на ноги, случайно сбросив бокал в камин, где он поднял всполох огня и дыма. - Духи, отдай вы меня самому королю бельцев, и то...
      - Тихо! - рыкнул Амброз. - Ради Восьми, хоть ты и здоровая телка, мне не составит труда перебросить тебя через колено и выпороть! И до тебя уже многие принцессы побывали в Бастионе!
      Несколько секунд Малинда дышала носом, чтобы успокоиться. Она заставила себя опуститься на колени.
      - Сир, я нижайше прошу вашего прощения. Мой язык всегда опережает меня.
      Она ждала, склонив голову и дрожа всем телом.
      - Нахалка! - проворчал отец. - Дерзкая мегера! Ректор, как думаешь, это сработает?
      - Сработает ли, сир? Подпишет ли он договор и заключит перемирие? Наверное; он ценит разнообразие в женщинах. Но как только вы отзовете войска, он снова поднимет племена, это я вам гарантирую. Наверное, зажарит вашу дочь или отдаст ее своим солдатам. Ее высочество совершенно права, когда говорит, что рядом с Киараном король бельцев кажется истинным джентльменом. Через год вы станете посмешищем всей Эйрании.
      Амброз фыркнул. Перспектива стать "посмешищем" взволновала его гораздо сильнее дочери.
      - Ба, да ты такой же, как она. Она хочет в койку к какому-нибудь надушенному дворцовому щеголю. А ты желаешь продолжать войну и оставаться народным героем.
      - Мне очень жаль, если ваше величество так считает. Мое назначение всецело зависит от вашего величества.
      Король снова издал нечленораздельный звук.
      - Вставай, детка! Втягивай коготки. Не стану я выдавать тебя за Киарана. Мы поручим это дело новому канцлеру. Он парень умный и найдет тебе мужа по доступной для меня цене. А теперь ступай и держи рот на замке.
      СУД
      День первый (продолжение)
      - В семейной жизни он был тираном, - твердо продолжила Малинда, - и я никогда его не любила. Тем не менее его смерть не входила в число моих планов или желаний.
      Ветер завыл в трубе, принес особо едкий запах дыма и всколыхнул старинные стяги под потолком. Пожилой пэр, который задавал вопросы, неуютно поежился в кресле. Король Амброз всегда считал маркиза Мидланда дураком.
      - Прошу благородного лорда, - председатель наклонился над столом и потянулся через стол, - воздержаться и не высказывать мнение о чувствах подсудимой, пока не будут представлены факты. Комиссию интересует не то, что она чувствовала, но то, что совершила.
      Не желая встречаться с агатовыми глазами, посаженными глубоко в лысом черепе, несчастный пэр обмяк. Довольствовавшись тем, что не он отвечает за все происходящее, старик снова уставился на королеву пустым взглядом.
      - Давайте начнем. Мы приготовили список вопросов для подсудимой. Будет проще, если представить преступления в порядке...
      - Преступления? - оборвала его Малинда. - Вы пользуетесь очень вольной терминологией. Преступлений масса, но обычно совершала их не я. Например, включив вас в Тайный Совет, я совершила преступление или просто глупость?
      - А как насчет многочисленных таинственных несчастных случаев и убийств? - проскрежетал канцлер. - Вот что мы должны установить. Совет будет рассматривать события в хронологическом порядке, начиная с неожиданной кончины Агнес, вдовы баронессы Леандр. - Старик не достал никаких бумаг, ибо на инквизиторов налагалось специальное заклинание совершенной памяти. Даже если вопросов несколько сотен, он перечислит их все. - Прошу рассказать совету о ваших отношениях с покойной.
      Малинда передернула плечами.
      - Факты всем известны, так что это пустая трата времени. Впрочем, именно времени у меня в избытке. Если благородным лордам больше нечем заняться, мне их искренне жаль. Агнес? Моя тетя Агнес. Семейные ссоры традиционны для Дома Ранульфа. Отец был одним из пятерых детей, трое из которых умерли во младенчестве. Выжила только старшая сестра. Задолго до моего рождения она сбежала с бароном - да, с простым бароном! Даже не с виконтом. - Малинда надеялась таким образом заслужить хотя бы улыбку от членов Палаты Общин, но никто из участников процесса не обладал чувством юмора. - Придя в ужас от такой безвкусицы, мой дед засадил обоих в Бастион. Леандр скончался там от жестокой лихорадки, Агнес скоро выпустили, лишив всех привилегий и королевского титула, а также отобрали маленького сына, которого воспитали при дворе. Даже когда мой отец унаследовал престол, примирение не состоялось. Вплоть до... 368 года, наверное. Да, два года назад. Он представил ее ко двору. Я видела ее всего один раз. Она прожила несколько недель, а потом умерла, довольно неожиданно.
      - От чего она умерла? - проскрипел председатель.
      - Как мне сообщили, она вернулась домой в замок Леандр, подхватила лихорадку и угасла очень быстро.
      - Как вам сообщили. Но правда ли это?
      Нет, неправда. И никто не мог обмануть Инквизитора.
      ГЛАВА 6
      Причинить боль себе - ценный урок; причинить боль другому преступление.
      Королева Харальда
      Через неделю после Ночи Псов король Амброз надавил на Парламент и клещами вытащил из него билль о налогообложении элементаров. За двадцать лет управления Шивиалем толстяк кое-чему научился. Он заставил нового канцлера принять так называемую меренгу, то есть обычный билль, который всего-навсего осуждал деятельность злых волшебников. Этот простейший документ прошел через обе палаты без малейшего признака неудовольствия. На следующий день король распустил Парламент, а сей невинный акт послужил доказательством неотъемлемого права монарха установить личности всех, кто занимается колдовством, чтобы узаконить кого сочтет полезными и уничтожить остальных, при этом конфисковав их имущество. Старые Клинки Змея официально превратились в "Придворную комиссию по заклинаниям". Они пришли с войной в неприятельский лагерь и начали раскрывать столь ужасные секреты, о которых никто и помыслить не мог.
      Заклинатели не остались в долгу и, таким образом, положили начало Войне Чудовищ. Никогда не жаловавшийся на недостаток смелости Амброз увеличил число публичных появлений, выражая презрение к возможным нападениям. Сколько и каких их было, не знала даже Малинда. Она видела, что Клинки очень встревожены и не раскрывают количества жертв, каковые, несомненно, имели место. Знакомые лица исчезали и не возвращались.
      Собственная жизнь Малинды утратила прежнюю свободу. Теперь к ее свите приставили Белых Сестер, и они повсюду сопровождали принцессу, осматривая каждую комнату перед ее приходом. Принцесса не могла притронуться к виноградинке покуда "отведыватель блюд" не съедал половину кисти. Все эти неудобства можно было вынести, о чем она сказала отцу, однако Малинда категорически отказывалась, чтобы ее заперли в стеклянный ящик, словно фарфоровую куклу. Она тоже принадлежала к дому Ранульфа; если король способен бросить вызов предателям, то и она способна.
      С явной неохотой, хотя и под впечатлением, Амброз согласился. Итак, зимой 368 года Малинда наслаждалась такой свободой, какой не знала со времен скитаний в обществе Дианы по скалистым берегам Королевского Мыса. Она со своими дамами, постоянно путешествовала, проезжая по ранее невиданным городам. Спускала на воду корабли, посещала балы, говорила речи. На государственных банкетах у нее от скуки сводило челюсти, а вот многолюдные встречи на улицах Малинде очень нравились.
      Она осмотрела несколько владений, принадлежавших осужденным Орденам. При виде клеток, где содержались жертвы, у нее сразу пропадала охота разговаривать, а потом она даже плакала. Более жуткие вещи от принцессы попросту скрывали.
      Малинда хорошо ладила с новым командиром, сэром Бандитом. Он обладал самыми густыми и черными бровями, какие ей только доводилось видеть, сросшимися над переносицей, но губы его так легко расплывались в улыбке, что он никогда не казался свирепым. Бандит принадлежал к редкому числу людей, способных оставаться приветливыми и милыми весь день с утра до вечера, никогда не срываться и не грубить. Когда она случайно обронила, что считает молодых Клинков своими самыми преданными защитниками, Бандит рассмеялся: "Они тоже так думают, ваше высочество!" и через некоторое время разрешил молодежи собираться у нее. Не один веселый час она провела в компании Орла и его приятелей, разъезжая на лошадях по замерзшим зимним дорогам.
      Малинда скучала по канцлеру Монпурсу. Она пришла в ужас, когда по возвращении из очередной поездки узнала, что ему отрубили голову за измену. Измена? Монпурс? К сожалению, всего через несколько минут после этого сообщения она натолкнулась на его преемника, гнусного лорда Роланда. Как и принцесса, он нигде не появлялся без эскорта Клинков, даже в дворцовых коридорах.
      Новый канцлер уступил ей дорогу и низко поклонился.
      - Ну, - процедила она, - вы довольны, милорд?
      - Доволен, ваше высочество?
      Он попытался изобразить невинный взор. Этот высокий человек раньше сам был Клинком и до сих пор производил впечатление на слабый пол: в его темных глазах сверкало нечто демоническое, хотя сам он весь был мягкий, словно озерцо слизи. Орел и остальные по сию пору благоговели перед ним и восхищались его искусством фехтовальщика. Малинда не могла понять, какое отношение это умение имеет к государственной службе.
      - Тем, что разоблачили предателя так близко к трону? И так скоро! Нельзя не быть довольным такими отличными и быстрыми достижениями!
      Он поморщился.
      - Нет, ваше высочество. Я недоволен.
      - Ну, надеюсь, со временем привыкнете. - Через пару шагов она обернулась. - Продолжайте в том же духе.
      До Дня Барвинка все шло хорошо.
      День Барвинка приходится на четырнадцатое число Третьего месяца, когда весна снова являет миру ягнят, цветы и ясные вечера. Отец и большинство Гвардейцев исчезли - наверное, решили воспользоваться полнолунием для поездки в Айронхолл и сбора новых Клинков. Двор по-прежнему находился в Нокере, пока строители подновляли Греймер, а прямо к югу от Нокера лежали холмы Милд-Хилз, где благородная госпожа любила кататься с друзьями и пускать ястребов. Малинду сопровождала свита из четырех Клинков, трех конюхов и двух сокольничих. Женское общество составляла лишь Диана. Леди Арабель хмурилась, леди Кристал ныла, а леди Уэйнс что-то бормотала о театре масок, который ока видела много лет назад.
      Малинда никогда особенно не интересовалась охотой, ей совершенно не нравилось, как белые голуби превращаются в окровавленные комки перьев. Она выезжала в полном снаряжении и, как только оказывалась за пределами видимости из дворца, пересаживалась со смирного пони на огненноокого, пышущего жаром жеребца по имени Громобой, рядом с которым даже конюхи стискивали зубы. Всех, кроме Дианы и Клинков, она отправляла обратно и с трудом сдерживала Громобоя, пока свита не удалялась. Потом ослабляла повод.
      Копыта гремели по дерну, конь летел над холмами, словно весенняя чайка, оставляя пятерых спутников позади в клубах пыли. Вот это скачка! Конечно, ее довольно скоро нагоняли. Несмотря на всю свою нежность, Диана была отличной наездницей, а большинство Клинков управлялись с лошадьми не хуже, чем с мечами. Особенно восхищал сэр Орел. Скоро он вырывался вперед, и разрыв между ним и Малиндой начинал сокращаться. Тогда принцесса "случайно" роняла шляпу, и волосы ее развевались по ветру, как стяг. Клинку предоставлялась возможность показать себя, что он и делал, выхватывая меч и на полном галопе подбирая ее шляпу с травы. Все это делалось не только ради шляпы, но и ради смеха, румянца на щеках и сверкающих глаз.
      Цвела весна.
      В полдень они останавливались перекусить в укромной прогалине, где меж мшистыми берегами тек говорливый ручеек. Клинки всегда находились в курсе последних дворцовых новостей и знали секретов больше, чем сама леди Арабель. Они не скрывали, что Амброз отправился в Айронхолл и вряд ли вернется скорее, чем через несколько дней, учитывая теперешнее состояние дорог.
      - Просто стыдно, - заметил Орел. - Они отрывают детей от материнской груди, чтобы набрать нужное количество солдат. Ярый теперь у них Первый. Брат, сколько Ярому лет?
      Сэр Гектор передернул плечами.
      - Сомневаюсь, что исполнилось восемнадцать.
      - Просто смешно! - Самому Орлу только-только стукнуло девятнадцать, ровно столько, сколько нужно для того, чтобы ухаживать за шестнадцатилетней принцессой. - Клинок должен быть готов выдержать Легенду.
      - Уверен, ты сможешь выдержать его долю.
      Храбрец бросил лукавый взгляд в сторону Малинды.
      - Если только Ирис не прознает, - возразил Гектор.
      И они стали дразнить Орла этой неизвестной Ирис и еще какими-то девицами. Он густо покраснел и сообщил друзьям много интересного об их собственном вечернем досуге. Клинки славились распутным образом жизни - эта особенность составляла часть их обаяния. Диана и Чандос, полностью поглощенные друг другом, оказывались все ближе и ближе, взгляды их с каждой минутой становились все жарче. Цвела весна.
      - Думаю, - сказала Диана, вставая, - пора исполнить обычай и собрать немного барвинка.
      Очевидно, она намеревалась провести весь день в лесу с Чандосом. Тот поднялся и предложил ей руку.
      - Нет, не пора! - Малинда бросила на подругу самый выразительный взгляд Дома Ранульфа. - Ты нужна, чтобы эти подлецы себя прилично вели!
      Диана надула губки, но подчинилась. Чандос сокрушенно вздохнул. В глазах Гектора и Храбреца читалось вожделение.
      - А зачем нам прилично себя вести? - самым невинным голосом спросил Орел и посмотрел на принцессу так, что она затрепетала.
      Малинда ответила ему еще более пламенным взглядом.
      - Так нужно.
      - Мы с Гектором вас прикроем, - предложил Храбрец.
      - И не думайте! Если придворные мегеры узнают о нашей прогулке, им и так будет о чем посудачить. Диана не может солгать инквизиторам, а вы можете.
      - Можем? А я этого не знал.
      Храбрец обернулся к Чандосу, который среди Клинков слыл интеллектуалом. (Кортни сказал бы, что наверняка в Айронхолле его однажды застукали с книжкой в руках.)
      Чандос пожал плечами.
      - Наверное. Думаю, у меня получилось бы, если подопечный в опасности. Борьба моих и их заклинаний, а инквизиторы очень сильны.
      - Я не ваша подопечная, - сказала Малинда. - И Диана не бросит меня в компании таких ужасных распутников.
      И всем пришлось довольствоваться этим.
      Но весна цвела.
      Усталые и счастливые они в сумерках вернулись во дворец. Орел ехал верхом на Громобое, а Малинда скромно, по-дамски сидела на его лошади. Они направились прямиком в конюшню. Вся прислуга ужинала.
      Такая глупость, такое безумие, такой бред...
      Такая весна...
      Малинда зажала Орла в угол комнаты и захлопнула за собой дверь. Он пытался вырваться, но она преградила ему путь.
      Юноша бросил свой обычный шутливый тон и подался назад.
      - Пожалуйста, миледи!
      - Это был прекрасный, восхитительный день. Для завершения не хватает только поцелуя.
      - Хотите, чтобы мне отрубили голову?
      - Я никому не скажу. Так что все зависит от тебя. Если ты этого не сделаешь, я закричу, и все узнают, что в холмах ты двадцать раз пытался меня изнасиловать.
      Он что-то злобно пробормотал, схватил ее за плечи, чмокнул в щеку и попытался проскочить. Она вцепилась ему в локоть.
      - Настоящий поцелуй!
      - Это и был самый настоящий. Пожалуйста!
      - Нет, не настоящий! Покажи мне, как ты целуешь Ирис.
      - Ваше высочество! Вы совсем не такая!
      - Представь, что такая, и поцелуй меня. Один настоящий, страстный поцелуй. Покажи мне.
      - Смерть и пламя! - пробормотал он.
      По росту принцесса почти не уступала Клинку, но его сила ее поразила. Она не ожидала, что ее так крепко схватят, что его рот так крепко прижмется к ее губам, а язык раздвинет губы и... что неожиданно вспыхнет свет и распахнется дверь.
      Они отпрыгнули в стороны. Малинда завизжала. Орел застонал.
      На пороге стояли двое; видны были только лица, все остальное скрывали черные инквизиторские плащи и береты. Один из них был секретарь Кромман. Другой - сэр Доминик, который замещал сэра Бандита во время его отсутствия. Его всегда прекрасное лицо светилось в темноте, как луна.
      Казалось, прошло около часа, и никто не произнес ни слова. Мир рушился вокруг Малинды. Она не могла представить, что скажет ее отец. Только духам известно, на что она обрекла Орла.
      - Это целиком и полностью моя вина, сэр Доминик. Я приказала ему...
      - Дайте мне ваш меч, солдат. Вам запрещено покидать пределы казармы.
      Орел вынул меч и беззвучно протянул командиру. Тишина резала даже сильнее, чем крик. Кромман заговорил:
      - Сэр Доминик и я проводим ваше высочество в покои.
      - Я вашим приказам не подчиняюсь, - чуть не завизжала принцесса.
      Как она могла быть такой идиоткой?!
      - Тогда я должен передать дело в руки лорд-канцлеру, - прошипел вонючий жабеныш. - Надеюсь, вы признаете его власть во время отсутствия его величества?
      Роланд! Конечно, все это дело рук лорда Роланда. Будучи еще командиром Дюрандалем, он постоянно шпионил за ней, и стоило хоть раз сказать Клинку доброе слово, его тут же переводили на другое место. Теперь Роланд поймал ее.
      - Пропустите! - прорычала Малинда и стремительно вышла из конюшен.
      Она едва успела умыться, когда паж принес письмо из канцелярии: лорд Роланд просил не отказать ему в милости короткой аудиенции, чтобы переговорить о замужестве.
      Он придет, чтобы насладиться собственной победой!
      Сначала Малинда думала отказать из-за слишком позднего часа, потом решила, что это слишком похоже на трусость. Гордость не позволяла ей отступать перед лицом врага. Она ответила, что почтет за честь принять его светлость.
      Принцесса встретила гостя в просторной присутственной зале своих апартаментов. Для поддержки она взяла с собой Уэйнс, Кристал и Арабель, но лорд Роланд явился один. Даже в алых одеждах, с золотой цепью он двигался с грацией фехтовальщика. Канцлер пересек залу, низко поклонился и поцеловал пальцы королевской дочери. Темные глаза не выдавали переполняющего его торжества.
      - Нижайше прошу ваше высочество простить меня за столь несвоевременное вторжение.
      - Мое время всегда к услугам вашей светлости.
      Он вытащил свиток.
      - Здесь краткий список имен. Если ваше высочество будут столь любезны...
      Кривая улыбка в сторону спутниц принцессы ясно дала им понять, что разговор предстоит предельно личный и они должны немедленно отправиться в дальний конец залы. Так дамы и поступили - притом без единого слова от госпожи. Этим курицам достаточно одного только имени сэра Роланда, и они будут бегать кругами, как кролики!
      Малинда развернула свиток - он оказался совершенно пустым.
      - Я дал строгие приказания, - мягко начал сэр Роланд, - чтобы никто из свидетелей происшествия никогда не упоминал о нем никому, даже Великому Инквизитору. Я бы хотел, чтобы на этом все и кончилось, но Кромман - сущая змея.
      Малинда удивленно заморгала, затем ярость охватила ее с новой силой. Если Секретарь змея, кто же тогда его хозяин?
      - Ему нравится создавать неприятности, так что ваш отец непременно узнает об этой истории, когда вернется. До той поры ничто не должно измениться. Сэру Орлу будет позволено исполнять его обычную службу, словно ничего не произошло, и я вынужден настаивать, чтобы ваше высочество вели себя так же. Просто будьте уверены, что вас всегда сопровождают.
      Невероятное лицемерие!.. Не доверяя собственному голосу, она молча отдала ему свиток.
      Канцлер взял бумагу и поклонился.
      - Я сделаю все возможное, чтобы убедить его величество не придавать случившемуся слишком большого значения. Самое главное, ваше высочество, умоляю вас не вступать в разговоры ни с одним из участников. - Он заговорил в полный голос. - Я приглашу художника, чтобы ваше высочество договорились об удобном для вас времени.
      Снова поклонившись, лорд Роланд удалился. Перед самой дверью на секунду задержавшись, он проронил пару слов ее спутницам, и те защебетали, как воробьи.
      Мерзкий, гнусный, презренный грызун!
      Какие бы приказания ни отдавал лорд Роланд, новости облетели дворец за час. Кристал слегла в постель с головной болью. Арабель попыталась разбранить Малинду, словно та еще была ребенком. Диана обозвала принцессу непроходимой тупицей. Даже леди Уэйнс поддалась общему настроению и горько заплакала. Но хуже всего вели себя Клинки. Когда она отправилась нанести ежевечерний визит маленькому Амби, ее эскорт возглавил сам сэр Доминик, однако ни он, ни кто другой не разговаривали с ней. Они смотрели сквозь нее, не произнося ни слова. Сэра Орла видно не было.
      Слухи распространяются быстрее, чем вырастают поганки. К утру ее уже обнаружили голой в соломе и в компании нескольких Клинков. Конечно, прямо как королева Шиан... История Малинды совершенно не походила на историю королевы Шиан, но бороться с безликими сплетнями она не могла. Вряд ли имеет смысл бегать по дворцу с криками "Это был один поцелуй!".
      Оставалась одна-единственная надежда - хотя и очень слабая - попасть к отцу прежде Роланда. Увы, король вернулся поздней ночью, и принцесса узнала об этом, когда утром к ней заявился главный Лекарь и сообщил, что она подхватила легкую простуду и нуждается в постельном режиме. Из-за мифического заболевания установили строгий карантин, и вместо всех ее фрейлин и придворных дам прислали хмурых нянек. Малинду посадили под домашний арест.
      В ее комнате стояла кровать, несколько стульев и кресел и платяной шкаф. Читать было нечего, и некому было расчесывать волосы и завязывать ленты на платье.
      На следующий день ей было позволено поразмышлять над глубинами собственного падения, а потом команда врачей и лекарок подвергла Малинду тщательному осмотру, чтобы установить, девственница ли она. Принцесса еще не до конца пришла в себя после унизительной процедуры, а ее уже вызвали в соседнюю комнату, где она предстала перед инквизиционной комиссией из двоих мужчин и одной женщины. Они имели право сидеть в ее присутствии и требовали, чтобы она перед ними стояла. Когда Малинда возмутилась, ей показали ордер с королевской печатью. Если она попытается солгать или откажется отвечать на вопросы - полностью и со всеми подробностями, - ее прикажут заточить в Бастион. А уж там найдутся специальные средства, которые развязывают язык.
      Один поцелуй!
      Итак, она стояла и злилась перед тремя парами очков и отвечала на тысячи вопросов - дерзких, бесцеремонных, личных и очень унизительных. Сколько мужчин она целовала? Сколько мужчин трогали ее грудь? Ласкала ли она когда-нибудь половые органы мужчины изнутри или снаружи бриджей? Они спрашивали такие вещи, которые ей даже в голову не приходили. "Зачем бы мне это делать?" - не один раз удивлялась она, но всякий раз рыбоглазые чудища требовали отвечать, а не спорить. На самом деле настоящая проблема заключалась вовсе не в поцелуе. Помнит ли она, что король запретил ездить на лошади по-мужски? Сколько раз его величество говорил об этом? Сколько раз и когда она намеренно отказывалась выполнять королевский приказ? Сколько еще королевских приказов и просьб она не выполнила? Известно ли ей, что это называется изменой? Кто еще знал, что она ослушивается короля? И так далее, и так далее. Если она скрывала хоть малюсенькую часть правды, ее обвиняли во лжи. Поцелуй тут вовсе ни при чем.