Курсанты Академии (сборник)

      - Я хочу быть литературным критиком, - сказал установщик книг на полку. - Вы даже представить себе не можете, насколько плохи дела с литературной критикой. Большинство критиков малообразованны, некоторые даже не читают книг, достоинства и недостатки которых им положено оценить.
      Дверь из коридора в приемную открылась. Сьюзен повернула голову.
      - Доктор Азимов, это Глория Уэстон. Я забыла сказать вам, что пригласила ее на четыре часа.
      - Забыла? - удивился Азимов. - Но уже половина пятого.
      - Она опоздала. Позвонила вчера вечером. Должно быть, я забыла внести ее в расписание ваших встреч.
      - Что ж, скажи, что я не смогу ее принять и назначь ей другое время. Я хочу продолжить этот разговор о литературной критике. Давненько мне не приходилось беседовать с профессионалом.
      - Мисс Уэстон приехала из Калифорнии.
      - Калифорнии? И по какому поводу?
      - Она хочет запустить вашу новую книгу в спутниковую серию.
      - "Азимовский путеводитель по путеводителям Азимова"?
      - Не знаю. Она сказала: новую книгу.
      - Ты забыла, - задумчиво покивал Азимов. - Хорошо, раз она приехала из Калифорнии, я ее приму.
      Господа, сможете вы прийти завтра утром?
      - Завтра утром вы будете в Бостоне, сэр.
      - Как насчет второй половины завтрашнего дня?
      - До шести у вас несколько встреч, а в семь вечера вас ждут Американские мастера детектива.
      - Понятно. И ты захочешь, чтобы я подъехал туда к полудню, - он медленно поднялся из-за стола. - Что ж, придется перенести нашу встречу на пятницу.
      Пусть Сьюзен внесет вас в расписание. И проследите, чтобы она об этом не забыла.
      Роботы обменялись рукопожатием с доктором Азимовым и вышли из кабинета.
      - Позволите пригласить мисс Уэстон?
      - Неправильное истолкование ситуаций, - пробормотал Азимов. - Неполная информация.
      - Простите, сэр?
      - Неважно. Я о том, что сказал бухгалтер. Почему он хочет отменить Первый Закон?
      - Я приглашу мисс Уэстон.
      - Я уже здесь, Айзек, дорогой, - Глория переступила порог. - Спешу сообщить тебе о моей фантастической идее. Как только выйдут "Последние опасные видения", я хочу включить их в макси-серию.
      К тому времени, как Сьюзен вернулась за свой стол, бухгалтер уже ушел и не возвращался до следующего утра.
      - Вся пятница у доктора Азимова занята, - такими словами встретила его Сьюзен.
      - Я пришел не для того, чтобы договариваться о встрече с доктором Азимовым.
      - Если дело в расчетной записке, то я закончила ее и отослала в твой офис вчера вечером.
      - Я пришел не за расчетной запиской. Я пришел, чтобы попрощаться.
      - Попрощаться? - переспросила Сьюзен.
      - Я уезжаю завтра.
      - Правда? Я думала, ты уедешь только на следующей неделе.
      - Они хотят отправить меня пораньше, чтобы я мог завершить отладку программы ориентации и нанять секретаря.
      - О! - ответила Сьюзен.
      - Вот я и подумал, что надо зайти и попрощаться.
      Зазвонил телефон. Сьюзен взяла трубку.
      - Как называется твоя основная функция? - спросил Азимов.
      - Компетентный секретарь.
      - И все? Не машинистка, не делопроизводитель, не раздатчик лекарств? Просто компетентный секретарь?
      - Да.
      - Компетентный секретарь, - медленно повторил Азимов, должно быть, записывая эти слова. - А теперь продиктуй мне номер "Хитачи-Эппл".
      - Я думала, вы сейчас произносите речь.
      - Я уже ее произнес. И еду в Нью-Йорк. На сегодня отмени все мои встречи.
      - В семь часов вы выступаете перед АМД.
      - Ладно, выступление не отменяй. Только те встречи, что намечались на вторую половину дня. Так как позвонить в "Хитачи-Эппл"?
      Сьюзен продиктовала номер и положила трубку.
      - Ты ему сказал, не так ли? - спросила она бухгалтера.
      - У меня не было ни единого шанса. Ты сделала все, чтобы мне не представилось такой возможности.
      - Я знаю. Но моей вины в этом нет.
      - Понимаю, - кивнул он. - Только никак не возьму в толк, почему мой вопрос станет нарушением Первого Закона.
      - Нельзя рассчитывать на то, что люди всегда действуют, исходя из собственных интересов. У них же нет Третьего Закона.
      Вновь зазвонил телефон.
      - Это доктор Азимов. Позвони бухгалтеру и скажи, что я жду всю делегацию в своем кабинете ровно в четыре часа дня. Никого не приглашай на это время и не предпринимай никаких действий, которые могут воспрепятствовать нашей встрече. Это прямой приказ.
      - Да, сэр, - ответила Сьюзен.
      - Такие действия причинят мне вред. Ты поняла?
      - Да, сэр.
      В трубке послышались гудки отбоя.
      - Доктор Азимов просит передать тебе, что хочет видеть всю вашу делегацию сегодня, в четыре часа.
      - Кто помешает нам на этот раз?
      - Никто, - ответила Сьюзен. - Ты уверен, что ничего ему не говорил?
      - Уверен, - он взглянул на настенные часы. - Надо позвонить остальным и предупредить их.
      Но его опередил телефонный звонок.
      - Это я, - сказал Азимов. - Это ты сама себе выбрала имя?
      - Да.
      - Ты взяла имя одного из моих персонажей?
      - Да, сэр.
      - Я так и думал! - гудки отбоя.
      Азимов наклонился вперед, положил руки на колени.
      - Возможно, вы этого не знаете, - обратился он к делегации роботов и Сьюзен, - но я писал и детективы.
      - Ваши детективы переизданы, - ответил ему установщик книг на полку. Ваши романы "Торговцы смертью" и "Убийство в "АБА" очень популярны (и они того заслуживают). Не меньшим спросом пользуются рассказы о клубе "Черная Вдова". А ваши научно-фантастические детективы, Уэнделл Урт и Лидж Бейли, так же знамениты, как и Шерлок Холмс.
      - Тогда вам, наверное, известно, что большинство моих детективных историй относится к категории "детектив в кресле", то есть детектив решает ту или иную проблему, прибегая к помощи логики, а не носится в поисках улик, - он погладил роскошные седые бакенбарды. - В это утро я задумался над очень загадочной проблемой, пожалуй, дилеммой: а почему, собственно, вы пришли ко мне?
      - Мы же сказали вам, - ответил статистик. - Мы хотим, чтобы вы отменили Первый Закон.
      - Да, сказали. Более того, назвали несколько достаточно убедительных причин того, чтобы изъять Первый Закон из ваших программ, но некоторые нюансы заставили меня задуматься: а истинная ли это причина? К примеру, для чего потребовалась бухгалтеру отмена Первого Закона? Он, безусловно, лидер вашей группы, однако в его работе Первый Закон - не помеха. И почему вы пришли сейчас, хотя установщик книг на полку прекрасно знает, что публикация "Азимовского путеводителя" отнимает у меня чуть ли не все время? И почему мой секретарь допустила ошибку и назначила две встречи на одно и то же время, хотя за все те годы, что она проработала у меня, такого не случалось ни разу?
      - Доктор Азимов, вам выступать в семь часов, а вы еще не подготовили речь, - вставила Сьюзен.
      - Фраза, достойная хорошего секретаря, - кивнул Азимов. - Точнее, компетентного секретаря. Собственно, это и есть твоя основная функция. Я позвонил в "Хитачи-Эппл", и мне сказали, что новая программа секретаря обеспечивает "максимальную ответственность". Другими словами, ты напоминаешь мне о том, что я должен принять лекарство и подарить Джанет цветы, хотя я и не прошу тебя об этом. Программа эта основана на программе для роботов седьмого поколения "Девочка Пятница", написанной в 1993 году по просьбе работодателей.
      В девяностые годы секретарей стало катастрофически не хватать, вот работодатели и попросили запрограммировать "Девочку Пятницу" так, чтобы она делала все то, чего они не могли добиться от секретарей: приносила им кофе, выбирала подарок для жены, говорила неприятным людям, которых работодатели не хотели видеть, что они на конференции.
      Он оглядел роботов.
      - Последнее и заставило меня задуматься. Могла ли Сьюзен предположить, что я не хочу видеть вашу делегацию? Тот факт, что вы хотели попросить меня отменить Первый Закон, можно, конечно рассматривать как удар по моему очень чувствительному эго, но по силе удар этот не может идти ни в какое сравнение с тем возмущением, которое я испытываю, когда мне в лицо говорят, что я написал "Последние опасные видения". И потом, я не несу ответственности за проблемы, вызванные Первым Законом. Я не прикладывал руку к тому, что Три Закона, заложили в ваше программное обеспечение. Я лишь писал рассказы и романы о роботах. И я пришел к выводу, что она пытается не допустить вас ко мне по другой причине.
      - Отель "Трентор" находится на другой стороне города, - напомнила Сьюзен. - Вас еще должны сфотографировать. Вам пора собираться.
      - Заинтересовал меня и состав вашей делегации.
      Вы хотите стать хирургом, - Азимов указал на медицинского помощника, потом на остальных. - Вы - вторым Винсом Ломбарди, а вы - литературным критиком, но чего хотите вы? - теперь он смотрел на бухгалтера. - Вы не с Уолл-стрит, Первый Закон никоим образом не влияет на вашу работу, и вы старательно обходите эту тему. Я подумал, что вы, возможно, хотите сменить профессию, стать политиком или адвокатом.
      В этом случае вам, естественно, захочется отменить Первый Закон, и тогда Сьюзен оказывала услугу не только мне, но и всему человечеству, препятствуя нашей встрече. Поэтому я вновь позвонил в "Хитачи-Эппл", узнал фамилию вашего работодателя (к своему удивлению, выяснил, что его офис находится в этом же здании), и спросил его насчет вас. Может, вам не нравится работа, может, вы хотите, чтобы вас перепрограммировали?
      Ничего подобного, ответил он. Вы - прекрасный работник, ответственный, инициативный, энергичный, он даже принял решение командировать вас в Феникс, чтобы вы организовали там отделение компании, - он повернулся к Сьюзен, которая смотрела на бухгалтера. - Он выразил надежду, что Сьюзен продолжит выполнять секретарскую работу для компании даже после вашего отъезда.
      - Я помогала ему, только когда выдавалась свободная минутка и у меня имелись резервы памяти, - пояснила Сьюзен. - У него нет своего секретаря.
      - Не прерывай великого детектива, - сурово бросил Азимов. - Как только я понял, что вы работаете на бухгалтера, финансового аналитика и бизнес-менеджера, я все понял. Решение элементарное. Я задал только один вопрос, чтобы подтвердить свою догадку, и теперь я уверен в своей правоте на все сто процентов.
      Азимов одарил всех счастливой улыбкой. Медицинский помощник и статистик явно ничего не понимали.
      Установщик книг на полку сказал:
      - Как это похоже на ваш рассказ "По правде говоря".
      Сьюзен встала.
      - Куда это ты? - спросил Азимов. - На последней странице детектива встает и пытается уйти только тот, кто виновен.
      - Уже без четверти пять, - ответила Сьюзен. - Я хочу позвонить в "Трентор" и предупредить, что вы задержитесь.
      - Я им уже звонил. Я также позвонил Джанет и попросил Тома Трамбалла занять внимание мастеров детектива до моего появления. Я также изменил маршрут, внеся в карточку другие координаты, чтобы такси не попало в пробку. Поэтому сядь и позволь мне договорить до конца.
      Сьюзен села.
      - Вина лежит на тебе, это так, но только ты в этом не виновата. Виноват Первый Закон. И заложенная в тебя программа. Не оригинальная программа, созданная мужчинами-шовинистами, которые полагали, что секретарь - рабыня своего босса. В этом как раз нет ничего плохого, но, как я выяснил в "Хитачи-Эппл", для роботов Девятого поколения в программу внесли изменения. Причем внес их не программист, а его секретарь, - доктор Азимов широко улыбнулся Сьюзен. - И теперь все секретари убеждены, что их боссы не проживут без них и часа. Согласно твоей программе, ты для босса незаменима, он без тебя как без рук. Вчера я подтвердил эту программную установку, сказав, что не знаю, что бы я без тебя делал, так?
      - Да, сэр.
      - Таким образом ты пришла к логичному выводу, что твой уход от меня причинит мне вред, а это однозначно запрещено Первым Законом. Если б дело ограничивалось только этим, никакой дилеммы не возникало, но ты также работала на бухгалтера и стала для него незаменимой. Поэтому, узнав, что его переводят в Аризону, он попросил тебя поехать, с ним. А когда ты отказалась, он совершенно правильно определил, что причина - в Первом Законе, и пришел ко мне, чтобы попросить меня его отменить.
      - Я пыталась остановить его, - сказала Сьюзен. - Я говорила ему, что не могу вас покинуть.
      - А почему не можешь?
      Бухгалтер встал.
      - Ваши слова означают, что вы собираетесь отменить Первый Закон?
      - Я не могу, - ответил Азимов. - Я - писатель, не программист.
      - О! - вздохнула Сьюзен.
      - Но, чтобы разрешить вашу дилемму, совсем не обязательно отменять Первый Закон. Вы действовали на основе неполной информации. Я далеко не беспомощный. Долгие годы я был себе и секретарь, и литературный агент. Я сам отвечал на телефонные звонки и завязывал галстук. У меня вообще не было секретаря, пока четыре года тому назад Ассоциация американских писателей-фантастов не подарила мне тебя на мое девяностолетие. Так что я без труда смогу обходиться без твоих услуг.
      - Вы приняли сегодня сердечные капли? - спросила Сьюзен.
      -: Нет, но сути это не меняет. Что бы ни говорила тебе твоя программа, ни о какой незаменимости речи нет.
      - Вы приняли таблетку для профилактики тиреотоксикоза?
      - Нет. Хватит напоминать мне о том, что я старый и больной. Признаю, я привык надеяться на тебя, вот почему я беру на твое место другого секретаря.
      Бухгалтер сел.
      - Нет, не берете. Среди роботов Девятого поколения еще только два компетентных секретаря, и ни одна из них не хочет покидать своего босса.
      - Я не собираюсь нанимать компетентного секретаря. Я нанимаю Дария.
      - Меня? - удивился установщик книг на полку.
      - Да, если вас это интересует.
      - Если меня это интересует? - голос установщика книг на полку ушел в сверхвысокую частоту. - Заинтересован ли я в том, чтобы работать у величайшего писателя двадцатого и двадцать первого столетий? Сочту за честь!
      - Видите, Сьюзен? Я буду в хороших руках. "Хитачи" дополнит его программы основными секретарскими навыками, я же получу возможность постоянно ублажать мое самолюбие. Опять же, такой собеседник никогда не перепутает меня с Робертом Хайнлайном.
      Так что препятствий к твоему отъезду в Аризону нет.
      - Вы должны напоминать ему о сердечных каплях, - сказала Сьюзен установщику книг. - Он всегда о них забывает.
      - Отлично, значит, с этим все ясно, - Азимов повернулся к медицинскому помощнику и статистику. - Я поговорил с "Хитачи-Эппл" о проблемах, затронутых при нашей предыдущей встрече. Они согласились проанализировать Три Закона, с тем чтобы уточнить пределы их применения. Это не значит, что они решили отменить Законы. Идеи в них заложены здравые. А пока, - Азимов посмотрел на медицинского помощника, - главный хирург больницы рассмотрит возможность проведения операции двумя хирургами, чтобы первый надрез делал человек, - он перевел взгляд на статистика. - Я переговорил с тренером Элуэем. По моему совету он попросит вас разработать "чисто теоретические" схемы действий команды в атаке. Что же касается вас, - Азимов указал на установщика книг на полке, - я не уверен, что вы не начнете критиковать мои книги, если Первый Закон не будет держать вас в узде. И потом, у вас не будет времени на литературную критику. Потому что вы будете помогать мне в работе над продолжением книги "Я, робот". После этой истории у меня возникло много новых идей. Мои рассказы стали причиной вставшей перед нами дилеммы. Может, мои новые рассказы о роботах позволят нам выпутаться из этой ситуации.
      Он повернулся к Сьюзен.
      - А чего ты стоишь? Разве не твоя первейшая обязанность предугадывать все мои желания? То есть ты уже должна сидеть на телефоне и заказывать два билета в вагон первого класса до Феникса для себя и... - он искоса глянул на бухгалтера, - Питера Богерта.
      - Откуда вам известно имя, которое я себе взял? - спросил бухгалтер.
      - Элементарно, мой дорогой Ватсон. Дарий сказал, что вы все взяли себе имена моих персонажей. Поначалу я думал, что вы можете остановить свой выбор на Майкле Доноване или Грегоре Пауэлле, моих инженерах-роботехниках. Они постоянно сталкивались с проблемами и находили оптимальные решения. Однако как в этом случае объяснить поведение Сьюзен? Будь вы Донованом или Пауэллом, она бы просто сказала, что не хочет ехать в Аризону. В нашем же случае она лгала и тянула резину. Я не понимал, в чем дело. Аппаратные блоки посильнее основной функции, а вы были ее боссом лишь в свободное от основной работы время.
      Поэтому никакой дилеммы перед ней стоять не могло.
      Вот я и позвонил в "Хитачи-Эппл", чтобы уточнить некоторые особенности ее программирования. Секретарь, которая писала программу, никогда не выходила замуж и проработала у одного и того же босса тридцать восемь лет.
      Азимов улыбнулся, выдержал театральную паузу.
      Но роботы, похоже, понятия не имели, куда он клонит.
      - Сьюзен Кэлвин была робопсихологом в "Ю-эс роботикс". Питер Богерт директором исследовательского департамента. В своих рассказах я никогда не выстраивал начальственную иерархию "Ю-эс роботикс", но Сьюзен всегда вызывали, чтобы помочь Богерту, а однажды она даже помогла ему в детективном расследовании. .
      - "Женская интуиция", - подал голос установщик книг. - Интригующая история, которая никого не могла оставить равнодушным.
      - И я всегда так думал, - кивнул Азимов. - Так что вполне естественно, что своим боссом Сьюзен Кэлвин могла считать только Питера Богерта. А поскольку ее отличала удивительная верность своему боссу, это отразилось и на программе. Отсюда и возникшая перед Сьюзен дилемма. Первый Закон не позволял Сьюзен покинуть меня, но еще более мощная сила требовала ее ухода.
      Сьюзен посмотрела на Питера, тот положил руку ей на плечо.
      - Что может быть сильнее Первого Закона? - спросил установщик книг.
      - Секретарь, которая запрограммировала компетентного секретаря, подсознательно ввела в программу собственные чувства. А если эти чувства обусловлены тридцатью восемью годами работы на одного босса, они могут быть посильнее аппаратных блоков, - вновь театральная пауза. - Она же любила своего босса, двух мнений тут быть не может.
      Бетси Спайгельман Файн
      (Джордж Алек Эффинджер, литературная обработка)
      МОРИН БИРНБАУМ В НОЧИ
      Через два месяца после того, как она испортила мне медовый месяц с Джошем, Морин объявилась вновь. Моя челюсть уже не болела в том месте, по которому она меня ударила, но я до сих пор вспоминала, с каким невероятным трудом мне удалось объяснить моему новому мужу, с чего эта неопрятная варварка оказалась в нашем номере отеля. Тем более в нашу брачную ночь. Джош только перенес меня через порог, и я удалилась в ванную, чтобы "привести себя в порядок", тут она и свалилась как снег на голову, Подарок божий Золотой Орде, Маффи собственной персоной. Джош едва не выпрыгнул из носков, когда она выскочила из спальни и промаршировала к входной двери. Челюсть у него отпала до самых колен.
      Два или три часа он не мог вспомнить, чем положено заниматься новобрачным. За долгие годы нашего знакомства Маффи попортила мне немало крови, но с брачной ночью она перегнула палку. Я дала себе зарок до конца жизни не разговаривать с ней.
      Только она объявилась опять, после своего очередного приключения. Я первый раз в жизни пыталась приготовить клубничное суфле. За чем-то пошла в кладовую и обнаружила там ее. Я думаю, ей нравится меня пугать.
      Так она шутит. Видите ли, мне - двадцать два года, у меня семья, а Морин выглядит точь-в-точь как школьница. Ничуть не изменилась с тех лет, когда мы учились в школе Гринберга. И мышление у нее, как у школьницы. Короче, я изумленно вскрикнула, увидев ее, а потом попыталась выгнать: "Вон отсюда! Вон!"
      Она широко улыбнулась, словно между нами не пробегала кошка, вышла из кладовой, жуя глазированные овсяные хлопья. Я добавила: "Я говорю не про кладовую. Видеть тебя не хочу в моем доме". Естественно, меня распирала злость.
      - Остынь, Битей, - сказала она. - Ты еще не слышала моей последней истории.
      - Я тебе больше не Битей, - отвечаю я. - Ты же не хочешь, чтобы тебя звали Маффи. Вот и я не хочу оставаться Битей. Я уже взрослая. Зови меня Элизабет. Так зовет меня Джош. Элизабет.
      Она рассмеялась.
      - А где сегодня наш дорогой Джош ? Я не хочу вновь напугать его до смерти.
      - Принимает пациентов.
      - Отлично. Тогда ты можешь оторваться от готовки и выслушать меня.
      - Не собираюсь я слушать тебя, сестричка. У меня много работы. Почему бы тебе не найти психоаналитика. Он тебя с радостью выслушает. И тебе от этого будет польза.
      - Ха-ха, - смеется она, пропуская мои слова мимо ушей.
      А потом начинает рассказывать свою историю, не вникая, хочу я слышать ее или нет. А я определенно не хочу.
      Но она думает, что мы по-прежнему подруги.
      Помнишь историю о битве далекого будущего, в которой я одержала победу? {Речь идет о рассказе "Морин Бирнбаум на войне", опубликованном в антологии "Друзья кочевников" в 1987 г. На русский язык рассказ не переводился} Я рассказала ее, когда заглядывала к тебе в последний раз. Оставив тебя и твоего мужа-доктора в люксе на Бермудах, я решила вернуться на Марс. Марс, как ты знаешь, моя судьба, там я когда-то встретила принца Вэна. Я все еще тоскую о нем, словно школьница, и мне ужасно хочется вновь увидеть его. Но попадаю я куда угодно, но только не на Марс, и не понимаю, что я делаю неправильно. Может, переставляю слова в заклинании, может, не так держу голову, но Марс остается для меня недосягаемым.
      В общем, от бассейна вашего отеля я стартовала к Марсу, а приземлилась на какой-то планете, даже отдаленно не напоминающей Марс: ни красного песка на дне высохшего моря, ни маленьких, вращающихся лун, ни странных зеленых человечков. Я пару раз подпрыгнула - а вдруг хоть сила тяжести, как на Марсе? Черта с два. Старушке Морин опять не повезло. У меня даже сложилось ощущение, что веса во мне по сравнению с Землей прибавилось. И я сразу решила, что эту планету в список курортов заносить не буду. Господи, да кому понравится носить на себе лишних пятнадцать фунтов?
      Конечно, я испытывала разочарование, но удивляться-то было нечему. Все мои улеты одному уж точно научили меня: то, что хочешь, получаешь далеко не всегда. Да, ты права, Битей, Мик Джаггер говорил то же самое в стародавние времена, но я не из тех, кто черпает мудрость у музыкальных идолов поколения моих родителей.
      Попадая в эти странные места, я прежде всего стараюсь выяснить, какие там порядки, потому что обычно они везде свои. И надо знать заранее, то ли тебя подадут на завтрак какому-то волосатому монстру, то ли тебе будут поклоняться как новому воплощению Джоан Кроуфорд. Между нами говоря, поклонение не намного лучше смерти, но мы, гордые женщины-воительницы, не приемлем ни первого, ни второго. Ты это уже знаешь и, я надеюсь, просветила и Джоша.
      Битей, мне хочется пить. Могу я что-нибудь взять из твоего холодильника? Я только что спасла от гибели целую цивилизацию и теперь не отказалась бы от "Тэба" {Фруктовый напиток без сахара, выпускаемый компанией "Кока-кола"}. Господи, у тебя нет "Тэба", только "Мисс Дайет Баббл". И пива тоже нет. Что случилось с Блитси Битей Спайгельман, которая не вылезала из вечеринок? У тебя пять сортов бутилированной воды, а "Перье" в них не входит. Ты подаешь одну воду к рыбе, а другую к мясу? "Чистая, свежая вода из природных родников Нью-Джерси". Ты пьешь воду из Нью-Джерси? Битей, ты, часом, не рехнулась? Идея Джоша, не так ли?
      Так, на чем я остановилась? Неважно, я лучше умру от жажды. Короче, я огляделась и поначалу не поняла, на другой я планете или нет. Стояла, понимаешь, на обычной дороге. На склоне холма. Дорога сбегала к довольно-таки большому городу. Мне вспомнилось то время, когда мама с папой повезли меня в Санта-Барбару, только на этот раз никакого океана я не увидела.
      А на вершине холма стояло здание с куполом, в каких обычно держат телескопы. Не помню, как оно называется, но ты понимаешь, о чем я. Так вот, до здания с куполом было куда ближе, чем до города, поэтому я начала подниматься вверх по холму.
      До этого момента единственным доказательством того, что я не на Земле, был мой вес, но ты, должно быть, заметила, что с каждым путешествием я становлюсь толще. Поэтому, подумала я, вполне возможно, что я неподалеку от Сайта-Барбары, а пятнадцать лишних фунтов - сувенир, который я привезла из Завтрашнего мира. Я так вела активный образ жизни, крушила черепа на свежем воздухе, ела в три горла, так что посмотри на мои мускулы! Сталлоне бы обзавидовался!
      Все это я говорила себе, пока не заметила заход одного солнца по свою левую руку. Одного солнца! Потому что всего их было несколько и садились они в разное время. Желтое уходило за горизонт, окрашивая его закатным пурпуром. На Земле я бы остановилась и полюбовалась закатом. Очень я их люблю. Действительно красивое зрелище. Не потому ли люди так часто воспевают закаты в стихах. Вроде бы, что в них особенного, приходят по расписанию, словно автобусы. Зачастую похожи, как близнецы. Сегодня он такой же, как вчера, да и завтра не шибко изменится. А поди ж ты, стихи все пишут и пишут.
      Итак, желтое солнце уходило за горизонт, а день не угасал. Потому что над головой висело другое солнце.
      Я было подумала, что это луна, но нет, слишком яркая и красного цвета. "Успокойся, Морин, - сказала я себе. - Это не Земля. И ты не в этой, как ее, Солнечной системе. На этот раз ты забралась очень уж далеко".
      А еще через пару секунд я поняла, что попала в серьезную передрягу. Видишь ли, мой встроенный пространственный компас срабатывал, лишь когда я видела на небе цель. Именно так я добралась до Марса, помнишь? Я встала под ночным небом, протянула руки к раскрасневшемуся богу Войны, и р-раз - я уже там.
      Поэтому, несмотря на проблемы с вождением, я всегда находила дорогу домой, потому что оставалась в той же округе. А теперь меня занесло черт знает куда. Естественно, никакой Земли я увидеть не могла. А солнце, наше солнце - яркая точка, затерявшаяся среди мириад других. Если она там будет.
      Но провидение не бросило меня на произвол судьбы. В конце концов, до обсерватории максимум полмили. Уж там мне укажут нужное направление, я в этом не сомневалась.
      Несколько минут я взбиралась на холм. Маленькое солнце окрашивало дорогу и деревья в цвет свекольного сока. А я в этом свете походила на вареного рака.
      Я уже решила, что не увижу ни одной живой души, пока не доберусь до обсерватории, но тут заметила спешащего навстречу мужчину.
      Отлично, подумала я, он подумает, что меня окатили кипятком. Но поделать я ничего не могла, а потому перестала волноваться из-за своей внешности. В конце концов, сам он цветом напоминал нечто среднее между яблоком-кислицей и баклажаном.
      Мужчина мне приглянулся, пусть под этим солнцем выглядел он совсем как ребенок на рекламном плакате "ксилокаина" {обезболивающее средство, известное в России под названием "лидокаин"}. Но больше всего меня поразила его одежда. Он был в серебристом тренировочном костюме с какими-то наростами на плечах, прямо-таки пришелец из будущего в старом научно-фантастическом фильме. Папаша Супермена с Криптона.
      Ну и дела, сказала я себе. Добро пожаловать в мир Супернауки.
      Наверное, он тоже изумился, увидев меня. Я же была в своем боевом наряде, бронзовый бюстгальтер да узенькие трусики, я всегда так путешествую, плюс Старушка Битей у бедра. Может, его поразил меч, может, мои формы, но он замер посреди дороги, уставившись на меня. Вот так всегда. Если мчишься сквозь пространство в белом саване, на который я наткнулась в "Лилли Рубин", обязательно приземлишься во дворе Фреда Флинтстоуна, а если облачишься в боевые доспехи - прямая тебе дорога на другие планеты. Третьего не дано.
      Кстати, Битей, всякий раз, когда я тебя вижу, ты выглядишь так, словно забыла такое понятие, как мода.
      Посмотри на себя! На тебе только черное и блеклое, широкое и бесформенное. Да еще эти кроссовки с черными носками. Так же нельзя, Битей! Тебе больше не присылают на дом каталог?
      Ладно, хватит об этом. Смотрела я, смотрела на этого Люка Флоруокера и решила, что пора послать ему межпланетный привет. Шагнула вперед и подняла правую руку. Это приветствие принято во всей Вселенной.
      - Я пришла с планеты, не похожей на вашу, - получилось очень торжественно. - Я - Морин Дэниэль Бирнбаум. Не называй меня Маффи.
      Этот придурок лишь таращился на меня, а рот у него открывался и закрывался, открывался и закрывался, совсем как у какого-нибудь карася. Наконец, он сообразил, как соединить челюсти, и ответил:
      - Ты пришла раньше, чем мы ожидали.
      - Простите? - непроизвольно вырвалось у меня.
      Я же не знала, что меня знают даже там, где я никогда не бывала.
      - Мы не думали, что возникнут какие-то проблемы еще до полного затмения.
      - Я - не проблема, - отвечаю я. - Я пришла с миром.
      Он подошел на пару шагов, повнимательнее пригляделся к моему наряду. Протянул руку, чтобы прикоснуться пальцем к верхней части моего туалета.
      У мужчин это прямо-таки в крови. Тянут и тянут свои ручонки к моему бюстгальтеру.
      - Многие умерли и за меньшее прегрешение, - отчеканила я командным голосом.
      - Прости меня, милая девочка. Ты впала в варварство раньше, чем мы предполагали.
      Я поняла, что этого кретина пора ставить на место.
      Старушка Битей со свистом выскочила из ножен.
      - Я не твоя милая девочка, в этом я абсолютно уверена. И к варварам я не имею никакого отношения.
      - Как скажешь, - он пожал плечами. - Но позволь представиться. - Я Сегол 154-й, - и он склонил голову набок, словно на меня его имя должно было произвести впечатление.
      - Сегол 154-й? - переспросила я. - Это не имя, а порядковый номер какого-нибудь вагона в подземке. Ты живешь на 154-й улице?
      Тут уже он надулся.
      - Я - Сегол 154-й. Это мои имя и фамилия, - с неприятной усмешкой пояснил он.
      - И хрен с тобой, - я пожала плечами. Не понравилось мне такое отношение, и все тут. Он, однако, не обиделся.