Курсанты Академии (сборник)

      - Позволь спросить, давно ты в это поверила? - Сегол ехидно прищурился.
      - Поверила во что?
      - Я насчет другой планеты.
      Просто удивительно, в каждом из моих путешествий во времени и пространстве мне приходится доказывать, что я с другой планеты. Иногда это просто, иногда - не очень. Поэтому я ответила вопросом:
      - А почему я не могу быть с другой планеты?
      Сегол 154-й печально покачал головой.
      - Потому что других планет нет. Лагаш - единственная, обращающаяся вокруг Альфы. У нас есть еще пять солнц, но это не планеты. И хотя в последние десять лет Атон 77-й и другие ученые расчетным путем доказали существование спутника Лагаша меньших размеров, мы абсолютно уверены, что жизни на нем нет.
      - Нет других планет? Ну, ты даешь! - может, мне следовало найти более убедительный аргумент.
      - Да, в этом все дело. Вот почему не можешь ты быть с другой планеты. Ты родилась на Лагаше так же, как и я.
      - О Лагаше я узнала только от тебя! Я родилась на Земле - прекрасном, сапфирово-синем мире, который его обитатели совсем не ценят.
      - Если это так, - он продолжал ухмыляться, как идиот. - как объяснить твое знание английского, на котором говорят на Лагаше?
      Я об этом тебе говорила, не так ли? Чудеса да и только. Куда бы ни заводили меня мои путешествия, везде все говорят на английском. Принц Вэн на Марсе говорил на английском. Обезьяноподобные существа в центре Земли говорили на английском, в далеком будущем говорили на английском. Чего ж удивляться, решила я, что на английском говорят и на Лагаше. Но Сеголу я решила ничего не разобъяснять.
      - Я выучила ваш язык, - отвечаю я. - На Земле мы принимаем ваши телевизионные программы.
      Глаза у него превратились в щелочки, несколько минут он молчал. А потом спросил:
      - Что такое телевизионные программы?
      Святой боже! Меня занесло на говенную планету без телевидения!
      - Ваши радиопередачи, - отвечаю я. - Так я их назвала. Мы выучили ваш язык и многое узнали о вашей цивилизации.
      Он кивнул.
      - Такое возможно. Я должен задать тебе много вопросов, прежде чем смогу признать, что ты говоришь правду. Но здесь нам говорить нельзя. Ты должна пойти со мной. Я спешу в Убежище.
      Поверьте мне. Поначалу я подумала, что этот парень "ку-ку", но другие путешествия научили меня, что нельзя руководствоваться первым впечатлением. Местных же обычаев я не знала. Может, он хотел приобщить меня к лагашской ночной жизни?
      Я покружилась перед ним и говорю:
      - А я одета для Убежища? Что мы там будем делать, танцевать или сидеть всю ночь и пить? - В принципе, ничего плохого я в этом не видела. Мы, женщины-воительницы, можем пить, пока наши бронзовые бюстгальтеры не позеленеют.
      Сегол посмотрел на меня так, словно я чокнулась у него на глазах.
      - О чем ты говоришь? Тут нам грозит чудовищная опасность. Убежище единственный наш шанс выжить. Мы должны поспешить!
      Ладно, я не так глупа, как может показаться с первого взгляда. Я наконец-то поняла, что Убежище - это убежище. Мы зашагали вниз.
      - И где это место? Чего ты боишься?
      - Скоро начнет темнеть, - ответил он, словно эти слова все объясняли.
      Я рассмеялась.
      - Твоя мамочка требует, чтобы к ужину ты был дома?
      - Моя дорогая де... - тут он заметил, как сердито сдвинулись мои брови. - Морин, возможно, не поняла, о чем говорил Атон.
      - Слушай, кто этот Атон? Он не сходит у тебя с языка.
      - Атон 77-й - один из величайших ученых Лагаша.
      Он - знаменитый астроном, директор университета Саро. Он предсказал, что сегодня, когда наступит полная темнота, весь мир сойдет с ума.
      Такой околесицы слышать мне еще не доводилось.
      - Вот почему господь бог дал нам ночники. У меня в детстве тоже был один. Я не засыпала, пока папа не зажигал его.
      Он меня словно не услышал.
      - Безумие приведет к пожарам и разрушениям.
      Ничего не останется. Вся наша цивилизация, все достижения нашей культуры - все будет уничтожено. И Обсерватория станет первой мишенью, спасибо культистам. Наша единственная надежда - Убежище.
      Я вернула Старушку Битей в ножны, обдумывая слова Сегола.
      - Ты не шутишь? Ты действительно напуган?
      Он опустил глаза.
      - Признаюсь тебе. Я в ужасе.
      Знаешь, Битей, в этот момент он напоминал мне маленького мальчика. Мне даже хотелось пожалеть его, но я подумала, что он, возможно, сказал мне не всю правду.
      - Этот Атон в Обсерватории, так?
      Сегол печально посмотрел на меня.
      - Да, вместе с несколькими учеными, которые вызвались остаться там и зафиксировать событие.
      - И ты был среди них?
      Он стыдливо кивнул.
      - Но ты перепугался и удрал, чтобы спасти свою жизнь в Убежише?
      - Нам надо поторопиться, потому что они идут сюда из Capo-сити. И убьют нас, если поймают.
      Я представила себе толпу крестьян, размахивающих факелами, как во "Франкенштейне". Я могла спасти этого бедолагу от десятка или двух обезумевших горожан, ни, если поднимется весь город, за это нечего и браться! Так что идея укрыться в Убежище с каждой минутой становилась все привлекательнее.
      Мы спускались по склону, а я все обдумывала слова Сегола. То ли ледяной мрак космоса заморозил мои мозги, то ли я располагала неполной информацией.
      Собственно, я знала только одно: толпа собиралась разнести Обсерваторию, потому что темнота сводила их с ума. Почему? Этого я пока не понимала.
      - Мистер 154-й? Или я могу звать вас Сегол? Могу я вас кое о чем спросить?
      - А? - он оторвался от своих мыслей.
      - Чем эта ночь отличается от любой другой?
      Он аж застыл. Вновь вытаращившись на меня. Может, я опять сказала что-то не то?
      - Ничем. Атон предупреждает, что эта ночь будет в точности такой же, как и две тысячи лет тому назад.
      В этом весь ужас.
      - Ты хочешь, чтобы я поверила, что вы две тысячи лет не знали темноты? А как же вы спите? Послушай, Лагаш же должен вращаться. Не могут же бедные люди на темной стороне все время ходить на пляж в кромешной тьме.
      - Я начинаю верить, что ты пришла к нам с другой планеты, - отвечает он. - Период обращения Лагаша вокруг оси чуть больше двадцати трех часов. А наш вечный день обеспечивают шесть солнц. Все время по небу плывет хотя бы одно из них.
      - Шесть? - переспросила я. - Это ты загнул. Если б их было так много, они бы все время сталкивались.
      Он вновь одарил меня самодовольной ухмылкой.
      - Я вижу, ты не знакома с небесной механикой.
      - А ты, я вижу, не знаком со всем остальным.
      По лицу Сегола я поняла, что поддела его как надо.
      - Постоянное присутствие одного или большего числа светил в небе Лагаша приводит к тому, что Темнота падает на нашу планету один раз в 2049 лет, когда пять солнц садятся, невидимый спутник проходит между нами и Бетой - единственным источником света и тепла, - он вскинул голову, и я увидела, как его перекосило от ужаса. Уже край луны зацепил диск Беты.
      - Не обращай на это внимания, - говорю я.
      Я старалась одолжить ему хоть немного своего мужества, благо у меня его выше крыши, но ситуация получалась какая-то странная. На Земле я читала всякие истории о путешественниках, которым удавалось спасти собственную жизнь, до смерти напугав туземцев затмением. Передо мной стояла прямо противоположная задача. Если б толпа безумцев захватила нас, мне бы пришлось убеждать всех, что я смогу положить конец затмению.
      - Скоро появятся Звезды! - взвизгнул он.
      - Можешь не сомневаться, - заверила я его, не понимая, чего он так заволновался.
      - Когда появятся Звезды, наступит конец света, - он посмотрел на меня круглыми, как плошки, глазами.
      Терпеть не могу перепуганных мужчин. А внешне-то он был очень ничего, во всяком случае, для яйцеголового, даже при этом красноватом цвете. Разумеется, не принц Вэн, но и не какой-нибудь учителишка математики.
      - И ты будешь во всем винить звезды? - спрашиваю я.
      - Странно, не так ли? Предупреждение Атона полностью совпадает с главной догмой Культа. Поверь мне, ему не нравятся его выводы, но он абсолютно уверен в их правильности. Существуют вещественные доказательства того, что уже девять раз Звезды обрывали развитие цивилизации на Лагаше, отправляя всех в каменный век. Теперь пришел наш черед. Завтра в нашем мире будут хозяйничать дикари и безумцы, и мы в очередной раз начнем долгий подъем по пути прогресса.
      Я постучала его по черепушке.
      - Привет. Сегол? Есть кто-нибудь дома? Ты не сказал мне, какое отношение имеют ко всему этому звезды.
      Он не обращал на меня ни малейшего внимания, то есть вы должны понять, в каком он был состоянии.
      Все-таки такие, как я - высокая грудь в металлическом бюстгальтере, крохотные трусики, меч на боку, - встречаются не каждый день.
      - Биней 25-й высказал безумную идею, что в пространстве может быть аж два десятка звезд. Можешь ты такое себе представить?
      - Биней 25-й? Еще один гений?
      - И Звезды, какими бы они ни были, появляются только в Темноте. Лично я думаю, что это суеверие. Но Атон уверяет, что догмы Культа могут основываться на знании, что их Книга Откровений могла быть написана вскоре после последнего прихода ночи...
      Битей, ты знаешь, как иной раз говорят - "у меня все похолодело". Дантист показывает счет твоим родителям, и у них все холодеет, так? Скажу тебе честно: в тот момент я поняла, что они чувствуют. Да, доходило до меня долго, но тут мне открылась истина: если ночь наступает каждые две тысячи лет с небольшим, значит, звезды появятся вновь через двадцать столетий! А без звезд я никогда не смогу попасть домой! То есть до скончания века останусь на Лагаше! Я уже знала, что у них нет Ти-Ви, а следовательно, и многих других маленьких радостей современной цивилизации, которые завязаны на телевидении. Никакого тебе "Магазина на диване", никаких сериалов.
      Значит, мне не суждено болтаться на Лагаше достаточно долго для того, чтобы узнать, что принесет с собой заря. У меня только один шанс, и я не могу его упустить.
      - Как насчет погоды? - спрашиваю я.
      - Что? - Сегол вроде бы вспомнил о моем существовании.
      - Ты понимаешь, если набегут облака, звезд мы не увидим, - тогда я точно обречена остаться на Лагаше.
      Он даже сумел улыбнуться.
      - Да, это было бы чудом.
      - Не для всех, - отрезала я.
      Поначалу я подумала, что этот дундук без памяти влюбился в меня и хочет, чтобы я осталась с ним на Лагаше. Но он-то думал лишь о том, что через две тысячи лет прогресса может прийти Главная ночь, а из-за облаков они ничего не увидят. Как говорится, ирония судьбы.
      Не повезло. От Беты, красного солнца, остался маленький серпик, и до его исчезновения ждать осталось совсем недолго. Так что стало совершенно ясно, что до Убежища нам не добраться. Я застряла на дороге с Сеголом 154-м, у которого совсем поехала крыша. Он, правда, думал только об Убежище.
      - Мы должны поторопиться, - тут он схватил меня своими ручонками и потащил за собой. - Мы должны добраться до Убежища. Мы должны обеспечить твою безопасность. Твое предназначение - рожать детей, много детей. Они надежда Лагаша.
      Я отцепила его руки и рассмеялась, гордо и пренебрежительно, как бы говоря: "Не будь ты таким мозгляком, я бы за такие слова раскрошила тебя на мелкие кусочки". Позволь открыть тебе маленький секрет, сладенькая: куда бы тебя ни забросила судьба, во всей Вселенной мужчины одинаковы. И думают об одном и том же.
      Знаешь, что он делает? Хватает меня за оба плеча и лепечет мне в лицо: "Ты... будешь... матерью... моих детей". Ты представляешь?! Даже если бы по его подбородку не текла слюна, все равно кошмар.
      Ты знаешь, и я знаю, а теперь, поверь мне, Битей, и Сегол знает, что никому не дозволено лапать меня без приглашения. И если чья-то там цивилизация накрывается медным тазом, мне без разницы. Поэтому мне пришлось дать ему небольшой урок этикета. Уперлась ладонью ему в грудь да так толкнула, что в следующую секунду он лежал на дороге и изумленно смотрел на меня снизу вверх. Я же выхватила Старушку Битей и с угрожающим видом шагнула к нему.
      - Берегись! - воскликнул он. - Они у тебя за спиной!
      - Воробья на мякине не проведешь, - говорю я, но за спиной действительно раздавались какие-то странные звуки.
      Я повернулась и увидела взбирающуюся на холм толпу. Сплошь перекошенные злобой лица.
      Сегол тем временем поднялся, встал со мной плечом к плечу.
      - Говорить буду я, маленькая леди. Они могут прислушаться к голосу разума. И, может, тебе лучше убрать этот идиотский меч.
      Я решила дать ему выговориться. И даже спустила "маленькую леди". Пока. Я уже поняла, что учить его бесполезно. Пусть попытается урезонить толпу, а уж потом я снесу его глупую голову. Я же его предупреждала, не так ли?
      Но он, похоже, и не понимал, что достал меня. Направился к толпе, подняв руки над головой. Не знаю, что сие означало. Сегол, возможно, думал, что они перепугаются от одного его вида. Хотя едва ли он представлял собой хоть какую-то угрозу пяти сотням ревущих маньяков.
      - Послушайте меня! - крикнул он. - Послушайте меня! Я не причиню вам вреда!
      Это точно. Толпа, видать, сразу поняла, что ей ничего не грозит.
      Мне запомнился один костлявый тип из первых рядов. Он, похоже, давно готовился к концу света и теперь с нетерпением ждал, когда же этот конец наступит. Всклокоченные седые волосы торчали во все стороны, глаза выкатывались из орбит. Естественно, он сразу узнал Сегола.
      - Он - один из них! - кричит старикан. - Он из Обсерватории!
      Сегол одарил старика улыбкой, которая вроде бы должна была его успокоить.
      - Идите сюда. Давайте поговорим.
      - Они пришли не для того, чтобы говорить, - вмешиваюсь я. - Они пришли, чтобы растерзать тебя на клочки.
      - Смерть неверным!- выкрикнули из толпы. - Смерть богохульникам из Обсерватории!
      Крик подхватили и остальные. Я хотела сказать им, что никогда не бывала в Обсерватории, но они меня бы не услышали.
      Наконец, сквозь толпу пробился высокий мужчина в черной сутане. Стоило ему вскинуть руки, как все замолчали.
      - Дадим этим осквернителям истины последний шанс спасти свои души.
      - Это еще кто? - спрашиваю я.
      - Сор 5-й, - отвечает Сегол. - Главарь культистов.
      - Ага, - киваю я, поворачиваюсь к этому Сору и говорю: - Я ничего не знаю о вашем Культе. В чем, собственно, ваша проблема?
      Мужик в сутане грустно так улыбнулся.
      - Это не моя проблема, юная леди. Проблема ваша. У вас остается лишь несколько минут до того, как Лагаш проглотит Пещера Тьмы. Если только вы не признаете истинность нашей веры, ваши души покинут вас, когда появятся Звезды. Вы превратитесь в диких зверей, лишенных разума.
      Я оглядела его паству и пришла к выводу, что многие из этих людей уже потеряли человеческий облик.
      Словно они уже видели звезды на генеральной репетиции.
      - Так что у вас за истины? - спрашиваю я.
      - Смотри! Пещера Тьмы уже проглатывает Бету.
      Я подняла голову - от красного солнца осталось совсем ничего.
      - Действительно. Расскажи, что будет дальше.
      - Скоро все покроет Темнота, и звезды будут сиять во всей ярости.
      - Все так.
      Сор с недоумением воззрился на меня.
      - Ты этого не отрицаешь?
      - Слушай, ты говоришь мне то же самое, что я уже слышала от Сегола. Я только не понимаю, с чего такая суета?
      Как же он разъярился. Я думала, он сейчас сорвет с себя сутану.
      - Мы верим, что Звезды - источник Божественного Огня, который очистит Лагаш. Еретики из Обсерватории настаивают, что Звезды всего лишь шары раскаленного газа, физические объекты, которые ничем не отличаются от наших шести солнц. Они отказывают признать божественную силу звезд.
      - Смерть неверным! - проревела толпа. - Смерть богохульникам из Обсерватории! - Сор попытался их успокоить, но на этот раз его не послушали. Рванули вперед, чтобы растерзать нас. Я попятилась, со Старушкой Битей на изготовку, молясь богу, чтобы мне и Сеголу удалось добраться до Обсерватории живыми.
      Астроном бросил на меня испуганный взгляд.
      - Ты их задержи, а я сбегаю за подмогой.
      - Правильно, - холодно бросаю я. - Для этого сейчас самое время.
      Я все-таки не ожидала, что он так труслив.
      А тут последний красный уголек Беты приказал долго жить: наступило полное затмение. Вот когда воцарилась полная тишина. Все замерли, и люди, и животные, даже ветер, и тот не шелестел листвой. Все равно как в кинотеатре, когда фильм начался, а зрители еще не занялись своими делами. А потом появились звезды, как обычно.
      Да только на Лагаше появление звезд стало событием, и не только потому, что с последнего их появления прошло две с лишним тысячи лет. Битей, вот уж где звезд хватало, так это на Лагаше. Я подняла голову и увидела, что их в миллиард раз больше, чем на Земле.
      Я сразу вспомнила о том случае, когда перед танцами в "Браш-Беннетте" ты высыпала целую коробочку с блестками на мое черное платье. Помнишь? Так вот, на Лагаше ночное небо выглядело точь-в-точь, как тогда блестки на моем платье. Все промежутки между звездами занимали звезды.
      - О... боже... мой!- зрелище произвело на меня впечатление, но я определенно не собиралась сойти с ума.
      - Звезды! - сипит рядом Сегол, словно его кто-то душит.
      - Большой сюрприз, - отвечаю ему я.
      Толпа вновь начала бесноваться. Они знали, что звезды появятся, только понятия не имели, как они выглядят, и не подозревали, что их будет так много. Даже Сор струхнул, но, надо отдать ему должное, быстро взял себя в руки.
      - Наше спасение - в уничтожении Обсерватории! - восклицает он. Смотреть на звезды он заставить себя не мог, голос его не очень-то слушался, но тем не менее его услышали. - Если мы уничтожим Обсерваторию и всех, кого там найдем, звезды пощадят нас.
      А начнем мы с них.
      Указывал он на меня и Сегола.
      - Что ты несешь? - возмущаюсь я. - Это же глупо. Нет никакого смысла...
      К сожалению, договорить мне не дали. Обезумевшая толпа жаждала дать выход энергии. Удивительное спокойствие разлилось по моему телу. Что ж, биться так биться. Старушка Битей со свистом рассекла воздух. О Сеголе я и думать забыла: стало не до него. Трупы громоздились передо мной и по бокам, я же обошлась парой синяков: Старушка Битей не подпускала их к моему телу.
      Конечно, этих психов было очень уж много, и какое-то время спустя начала давать себя знать усталость.
      Я поняла, что не сумею перебить их всех и, продолжая сражаться, начала обдумывать... эту самую... ага, стратегию. Заметила их главаря. Он опустился на колени, закинул голову назад, уставился на сверкающие звезды.
      Затмение продолжалось. Я начала пробираться к нему, оставляя за собой дорожку трупов.
      Наконец, подскочила сзади, схватила за шиворот сутаны, рывком подняла на ноги.
      - Я - Сор! - кричит он, в уголках рта выступила пена. Неужели спятил, думаю я. Поэтому как следует тряхнула и разжала кулак. Он, как куль, повалился на землю.
      - Вели своим кретинам дать полный назад, а не то я раскрою тебе череп и мы посмотрим, что там внутри.
      Он испуганно глянул на меня, вскочил, поднял руки.
      - Замрите и замолчите!
      Кретины замерли. Должно быть, им поднадоело перебираться через груды тел.
      - Хорошо, - киваю я. - Бояться вам нечего.
      Тут под ухом забубнил Сегол. А я уже начала гадать, как он без меня, жив ли.
      - Биней говорил о десятке, может, двух десятках Звезд. Но чтобы такое! Вселенная, звезды, мириады звезд!
      - Лагаш - ничто, песчинка! - выкрикнули из толпы.
      - Мы - насекомые, меньше, чем насекомые!
      - Не могу без света! Давайте сожжем Обсерваторию!
      - Мы такие маленькие, а Тьма такая огромная!
      Наши солнца и наша планета теряются в ней.
      Да, этих людей словно огрели пыльным мешком.
      Внезапно они осознали, что Вселенная не ограничивается их драгоценным Лагашем. И тут меня осенило: я поняла, как удержать этих бедолаг, которые в таком состоянии могли не оставить камня на камне от своей цивилизации, и при этом, возможно, спастись самой.
      - Бояться вам нечего, - повторяю я. - Звезды - это совсем не то, что вы думаете. Я знаю. Потому что прибыла к вам с планеты, на которой изучали их сотни лет.
      - Она обезумела! Звезды свели ее с ума!
      - Послушайте ее! - кричит Сегол. - Она сказала мне то же самое задолго до появления Звезд. Она глаголет истину.
      - Да, - киваю я, - во Вселенной есть другие звезды. Вам придется с этим сжиться. Но их не так много, как там, - я вскинула руку к небу и заметила: затмение пошло на убыль, среди звезд появился краешек красного диска Беты.
      - Но откуда же все эти тысячи ярких точек?
      - Это ночь откровений и истин, - вещаю я. Мне не привыкать к кризисным ситуациям. Я всегда смогу выкрутиться. Ты же это знаешь. Зря, что ли, мы жили в кампусе в одной комнате. - Лагаш, шесть ваших солнц и еще двенадцать звезд Вселенной окружены гигантской ледяной сферой.
      - Ледяной сферой? - переспрашивает Сегол. Видно, что верится ему в это с трудом.
      - Естественно, ледяной сферой, - в моем голосе слышны нотки возмущения. Как он посмел сомневаться в истинности моих слов! - Или ты думаешь, что Вселенная простирается в бесконечность? Это уже из области фантастики, двух мнений тут быть не может.
      - Стена льда, - подает голос Сор. - "Книга откровений" говорит о Пещере Тьмы. Вполне возможно, что стены ее из льда.
      Тут уже у всех пропало желание схватить меня за горло. Они жадно ловили каждое мое слово.
      - А как же звезды? - спросил кто-то.
      - Звезды - это иллюзия, - отвечаю я. - То, что вы видите, - отражение света дюжины реальных звезд от выщербленной ледяной стены Вселенной.
      Вновь воцарилась мертвая тишина. Я, однако, не теряла бдительности. Они могли мне поверить, а могли и наброситься на меня. Прошло пять секунд, десять. И, наконец, всеобщее: "А-х-х-х!"
      - Это божественная истина! - восклицает Сор. По его щекам катятся слезы.
      - Смотрите! - говорит Сегол. - Бета! Она возвращается!
      Сор замахал руками, все взгляды скрестились на нем.
      - Поспешим в Capo-Сити. Мы должны принести Благую Весть нашим братьям и сестрам до того, как они сожгут наши дома. Другие солнца взойдут через несколько часов, а потом жизнь потечет, как и прежде.
      Мы должны рассказать другим то, что узнали, а потом по радио сообщить об этом всему Лагашу, - и они устремились вниз по склону, не поблагодарив меня и даже не попрощавшись.
      Когда мы остались одни, Сегол подошел ко мне.
      Улыбаясь во весь рот.
      - А ты, однако, не промах, милая моя, - говорит он.
      - Мое имя - Марин, и я напоминаю тебе об этом последний раз. Если ты не можешь его запомнить, можешь называть меня Принцессой.
      Видишь ли, Битей, я знаю, что это мои фантазии, но иногда мне нравится думать о том, что я по-прежнему обручена с принцем Вэном с Сердитой Красной Планеты. Женщине же всегда хочется больше того, что у нее есть. Не этому ли нас учили в Йеле?
      - Прими мои поздравления, Морин, - сказал мне Сегол. - Ты просто чудо. Ты спасла нас от Темных веков. Я думаю, твое имя навечно останется в истории Лагаша.
      Я пожала плечами.
      - Что на это можно сказать? Спасибо.
      Сегол кивнул. Стыдливо поник головой.
      - Я должен извиниться перед тобой. Я ничем не мог помочь тебе в битве.
      - Ничего страшного. Ты же не ожидал, что звезд будет так много, теперь-то я могла признаться себе, что и мне стало как-то не по себе, когда я увидела, что звездам на небе просто не хватает места, но я сумела взять себя в руки.
      Он вновь посмотрел на меня, благодарный, как тот плюшевый Акита, которого папа как-то подарил маме на день рождения.
      - Может, ты окажешь мне честь, дозволив попросить твоей руки?
      На какое-то время я даже потеряла дар речи. Потом вытерла Старушку Битей о рубашку одного из покойников, сунула в ножны. И говорю:
      - Нет, не удостою я тебя такой чести. Ты уж не обижайся, хорошо?
      Мои слова, конечно, разочаровали его, но я знала, что он это переживет.
      - Я понимаю. Позволишь тогда задать один вопрос?
      - Задавай, если только он лишен похоти и не унижает женщин.
      Он глубоко вздохнул.
      - Это правда? То, что ты сказала культистам? Лагаш действительно находится в центре гигантской ледяной сферы?
      Я рассмеялась. Это же надо быть таким дурнем!
      Я не удивлялась, когда Сор 5-й и его братия безоговорочно поверили мне, но уж настоящий-то астроном не мог на это купиться. А потом до меня дошло, что на этот раз я попала не в мир Супернауки. И Сегол один из тех, кто только пытается понять основы мироздания.
      Поэтому я решила не запутывать его еще больше.
      - Будь уверен. Может, со временем твоя Обсерватория сможет рассчитать расстояние от Лагаша до этой ледяной стены. Я-то знала, да забыла.
      - Спасибо тебе, Морин, - внезапно он стал таким робким, что я даже почувствовала жгучий стыд. - Я думаю, нам лучше подняться в Обсерваторию; рассказать обо всем Атону и остальным. Биней и другие фотографы должны были сфотографировать Звезды.
      Оборудование они держали наготове, но, разумеется, даже они могли поддаться панике. - Он вновь уставился в землю: наверное, вспомнил, что сам поддался панике еще до появления звезд.
      - Извини, Сегол, - отвечаю ему я, - но в Обсерваторию я с тобой пойти не смогу. Мне нужно в другое место. Пора возвращаться на Землю. Если я промедлю до окончания затмения, небо просветлеет, звезды не появятся еще две тысячи лет, и я никогда не увижу мою дорогую подругу Битей.
      Сегол вздохнул.
      - Тогда тебе действительно пора. Я не смогу забыть тебя, маленькая ле... я хотел сказать - Морин.
      Я одарила его улыбкой, но времени на сантименты не осталось.
      - Прощай, Сегол 154-й, - говорю ему я. - Скажи остальным, что мой народ пригласит вас в Федерацию планет, когда вы докажете, что достойны этого. И напоследок прими добрый совет: отсекай всех, кто попытается заняться радиоастрономией. Иначе вас будут ждать очень, очень неприятные сюрпризы.
      - Радиоастрономией? - переспрашивает он. - Как можно изучать космос с помощью радио?
      - Неважно, главное, запомни мои слова, - я подняла руку в универсальном жесте прощания. Потом вскинула обе руки к звездам, прошептала: "Эне, бене, реба" - и перенеслась с Лагаша на Землю.
      К сожалению, мне пришлось выслушать всю историю.
      К тому времени, как Морин закончила, мы съели всю клубнику, так что суфле я не приготовила. За те месяцы, что я прожила с Джошем, я многое от него узнала, в том числе и о еде. Теперь мы не ужинали - обедали. А потом я мыла посуду.
      Короче, дело шло к вечеру, и я поняла, что пора от Морин отделаться. Попыталась ей объяснить, что в нашем доме она лишняя, но Морин не желала и слушать, поэтому я начала подталкивать ее к двери. Должно быть, она рассердилась (может, я толкнула ее слишком сильно), и в следующее мгновение я лежала на полу кухни, а она с мечом в руке склонилась надо мной с самым воинственным видом, и я уже увидела заголовок на первой странице "Пост": "ЖЕНЩИНА ИЗ КУИНЗ ПРЕВРАЩЕНА В РУБЛЕНЫЙ БИФШТЕКС". После этого Джош никогда бы не смог взглянуть в лицо нашим друзьям. Вот я и говорю: "Отзынь, Маффи". Следовало найти другие слова.
      - Ты ничуть не лучше этих обезьян из центра Земли! - она сорвалась на крик.
      - Может, хватит? - рявкаю я. - Хорошо же ты относишься к соседке по комнате. Или ты забыла все то, что связывало нас в школе Гринберга?
      На этот раз до нее дошло. Она бросила в ножны украшенный драгоценными камнями меч и успокоилась. Помогла мне встать, отряхнула с меня пыль.
      - Извини, Битей, - говорит.
      Я заметила, что Морин покраснела.
      - Да ладно, - отвечаю я.
      Какое-то время мы смотрели друг на друга, потом я заплакала, уж не знаю почему, пара слезинок выкатились и у нее из глаз, мы обнялись, и тут же до нас донесся скрип открывающейся двери, шаги Джоша в прихожей.
      Чего ему только не хватало, так это визита Дикой Амазонки, вот я и шепчу: "Морин, быстро, тебе надо спрятаться". А потом чувствую, что ситуация словно из сериала "Я люблю Люси" {Самый популярный комедийный телесериал 50-х годов. Транслировался сетью Си-би-эс с 1951 по 1961 г. Отдельные серии до сих пор показываются различными телестанциями}, и начинаю смеяться.
      Рассмеялась и она. А вот Джош - нет. Как-то у нас получается, что мы видимся только с его друзьями, так почему я не могу пригласить в дом свою подругу? Джош говорит: "Потому что мои друзья не размахивают мечами в подземке". В этом он безусловно прав.
      Майк Резник
      ДУШЕВНОЕ РАВНОВЕСИЕ
      Сьюзен Кэлвин поднялась на сцену и оглядела сидящих в зале акционеров "Юнайтед Стейтс роботе энд мекэникл мен корпорейшн".
      - Позвольте поблагодарить вас за участие в нашем собрании, по-деловому обратилась Сьюзен к акционерам, - и рассказать о наших последних достижениях.
      "Какое у нее грозное лицо, - подумал Огюст Геллер, сидевший в четвертом ряду. - Она напоминает мне учительницу, которая преподавала мне английский в седьмом классе. Я ее ужасно боялся".
      Кэлвин тем временем подробно рассказывала о последних изменениях конструкции позитронного мозга, используя самые простые термины, понятные любому непосвященному, даже акционеру.
      "До чего же умна, - думал Геллер. - Фантастически умна. Так, наверное, и должно быть. При такой внешности да еще и без ума - это же кошмар".
      - Есть ко мне вопросы? - спросила Кэлвин, ее холодные голубые глаза обежали аудиторию.
      - Есть, - симпатичная молодая женщина встала.
      - Слушаю вас.
      Женщина задала вопрос.
      - Я думала, что уже сказала об этом, - Кэлвин попыталась скрыть раздражение. - Однако...
      Она все объяснила вновь, еще более упростив терминологию.
      "Ну что же это такое, - мысленно сокрушался Геллер. - Вот две женщины. Одна - гений, у второй - нулевой IQ {IQ - Intelligence quotient коэффициент умственного развития}, однако я не могу оторвать глаз от той, кто задала этот нелепый вопрос. Бедная доктор Кэлвин. У природы такое злобное чувство юмора".