Сандерс понимал, что со своим блестящим темным мехом и узкими янтарными глазами (не говоря уже о длинных изящно подрагивающих усах и кремовых кисточках, венчающих ее треугольные уши) Уария — воплощение орионской женской красоты и привлекательности. Она нравилась и ему самому, но лишь как изящная пантера или грациозная пума. В интимном же плане пребывание на земном корабле обещало намного больше.

Впрочем, для решения интеллектуальных задач Сандерс не мог желать себе лучшего партнера, чем Уария. Он сомневался, что когда-нибудь встретит человека умнее этой орионки, и сейчас, сидя в каюте Амоса Чанга, он откинулся в кресле и с удовольствием слушал беседу начальника разведотдела штаба Прескотта и Уарии’Салааф.

Из разговоров с Уарией во время их совместного полета Сандерс понял, что орионка привыкла очень тесно сотрудничать с Чангом, считая его не только коллегой, но и другом. И все же он и не подозревал, как хорошо Уарии и Чангу работается вместе. Уария отличалась неукротимой фантазией. Она обладала таким мощным парадоксальным умом, какой Сандерс отмечал еще разве что за самим Марком Лебланом. Чанг же в основном опирался не на интуицию, а на логику, способность делать безошибочные выводы и колоссальное трудолюбие, позволявшее ему осмыслить огромные объемы материала, чтобы разыскать в нем самое важное. Именно Чанг выявлял факты, не вмещавшиеся в привычные рамки, а Уария обдумывала их и предлагала объяснение. После этого Чанг анализировал предложенные объяснения, пытаясь найти в них малейшие изъяны. Тем временем Уария указывала на недостатки в его собственных рассуждениях, и в конце концов они совместными усилиями вырабатывали практически неопровержимые теории.

Кроме того, они оба выслушивали критику в свой адрес, не считая ее личным оскорблением, и не стеснялись критиковать других, а это, по мнению Сандерса, было очень редким и ценным качеством. Именно благодаря ему, а не только из-за их страсти решать загадки совместная работа Уарии и Чанга приносила такие богатые плоды. При этом самым странным было то, что, хотя им и приходилось сражаться на самой страшной войне в истории известной части галактики, они получали огромное удовольствие от своей работы.

Впрочем, сейчас они говорили не о самых приятных вещах.

— Мы понимали, что вы понесли большие потери, Амоос, — негромко проговорила Уария, красноречиво прижав уши.

Она ерзала в кресле перед столиком, на котором стоял стакан. Как и многие орионцы, она питала слабость к земному бурбону. Сам Чанг пил в основном вино, но раздобыл для Сандерса дорогое шотландское виски, которое сам лейтенант никогда не смог бы себе позволить.

Уария сделала глоточек из стакана и на орионский манер зашевелила усами.

— Однако мы и не подозревали, насколько они в действительности велики. Хорошо еще, что владетель Тельмаса только в ЭП-4 узнал, в какой опасности вы оказались! А то он просто сошел бы с ума!

— Да, нас потрепали, — вздохнув, согласился Чанг, а Сандерс подумал, что сам бы он назвал такие потери чуть ли не катастрофическими: первая ударная группа лишилась восьми мониторов, одиннадцати сверхдредноутов, девяти ударных и эскадренных авианосцев, четырнадцати линейных крейсеров и тысячи восьмисот истребителей, не говоря уже о своих канонерках, уничтоженных практически полностью. — С другой стороны, — продолжал Чанг, расправляя плечи с видом человека, не желающего предаваться унынию, — даже такие потери небольшая цена за то, чего сумел достичь адмирал Прескотт. Ведь мы уничтожили целое «паучье гнездо» и немало паучьих кораблей. — Если наши предварительные расчеты и расчеты адмирала Леблана, — добавил Чанг, кивнув в сторону Сандерса, — верны, у «пауков» осталось только три «гнезда». А в ЭП-5 мы уничтожили у противника не меньше кораблей и канонерок, чем он у нас!

— Это верно, — согласилась Уария.

Убегавших «пауков» преследовали истребители второй ударной группы, и Уария была осведомлена о потерях противника даже лучше Чанга.

— Мы еще не подвели окончательные итоги, но если донесения пилотов подтвердятся, совместными усилиями наших ударных групп уничтожена треть паучьих сил в этой системе. Ускользнувшие же в узел корабли противника были в разной степени повреждены.

— К сожалению, корабли первой ударной группы тоже не в лучшем виде, — с кривой усмешкой заметил Чанг. — Однако мы уже начали их ремонтировать, а привезенных вами истребителей хватит для всех наших авианосцев. Впрочем, самый главный ущерб, причиненный нами противнику, заключается в том, что мы нашли невидимый узел пространства, который ведет в систему, позволяющую попасть из ЭП-5 в Первое паучье гнездо. Кроме того, мы приблизительно представляем, сколько времени занимает такой полет. Зная, сколько в среднем приходится лететь в звездной системе от одного узла пространства до противоположного, мы рассчитали, что параллельная цепочка, ведущая из ЭП-5 в Первое паучье гнездо, включает в себя не больше пяти звездных систем.

— Если я хорошо знаю клыка Прресскотта и владетеля Тельмасу, они в самом ближайшем будущем воспользуются этой информацией, — сказала Уария, с хищным видом заурчав и прикоснувшись к висевшему у нее на боку церемониальному кортику-»дефаргаю». Такие кортики были у всех офицеров ВКФ Орионского Ханства, но жест Уарии’Салааф напомнил Сандерсу, что она не просто разведчица, но и до мозга костей орионка, и не будь «пауки» общими врагами землян и орионцев, лейтенант, пожалуй, посочувствовал бы им.

— Из вопросов адмирала Прескотта можно сделать именно такой вывод, — согласился Чанг. — А тем временем…

Он достал свой компьютер, нажал несколько кнопок, и над столом появился голографический дисплей. В самом начале появился набросок гипотетической цепочки звездных систем, и Сандерс понял, что Чанг не теряет времени даром. Впрочем, схему сразу же сменила тема доклада.

— Наш гость, — сказал Чанг, улыбнувшись Уарии и кивнув в сторону Сандерса, — получил от адмирала Прескотта домашнее задание. Давайте постараемся, чтобы он не получил за него двойку… За работу! У нас море информации!

Тем временем в намного более роскошной каюте, предназначенной военно-космическим флотом Земной Федерации его высшим офицерам, Реймонд Прескотт и Заарнак’Тельмаса уже заканчивали разговор о том, что произошло с ними с момента их последней встречи. Прескотт скинул китель и башмаки. Он откинулся в кресле и потягивал темное пиво с планеты под названием Фридрихсхавен. Заарнак, который раньше любил бурбон не меньше любого другого орионца, явно вынес много полезного из частого общения с Ктааром’Зартаном и, в отличие от Уарии, пил водку. Впрочем, Прескотт не знал, почему Заарнак предпочитает этот напиток: потому что он ему действительно нравится или потому что его все время пьет Ктаар? Принимая во внимание колоссальное уважение, которое Заарнак питал к владетелю Тальфону, Прескотт не мог исключать ни одну из этих возможностей.

— И все-таки я поспел вовремя, — с нескрываемым облегчением подытожил Заарнак.

— Это точно, — по-орионски ответил Прескотт. — Не буду скрывать, я ждал вас раньше, но все хорошо, что хорошо кончается.

— Вы, как всегда, преуменьшаете собственные заслуги.

— Не буду скрывать, грешен! — с едва заметной улыбкой сказал Прескотт.

Он допил пиво, поставил бутылку на стол и с уже более серьезным видом подался вперед.

— И что же мы будем делать дальше? — спросил он на стандартном английском.

— Видите ли, Реймоонд, — начал Заарнак с нехарактерной для него осторожностью. — Первая ударная группа сейчас в таком состоянии, что…

— Не волнуйтесь! Я не собираюсь бросаться в бой до завершения ремонта кораблей и реорганизации истребительных эскадрилий.

— Выходит, вы хотите броситься на «паафуков» сразу же по завершении ремонта?

— Ну не совсем «броситься», — сказал Прескотт, снова улыбнувшись, но на этот раз не особенно стараясь спрятать зубы, — но что-то в этом роде…

Он включил компьютер и вывел на голографический дисплей схематическое изображение звездных систем, сильно смахивавшее на набросок Амоса Чанга. В нижней части дисплея простиралась хорошо знакомая Цепочка Прескотта. Ее звездные системы были обозначены зеленым цветом до ЭП-4 и дальше, вплоть до того места, где — еще через четыре системы — находилось Первое паучье гнездо. Кроме того, на дисплее имелась пунктирная линия, обозначавшая гипотетическую цепочку звездных систем. Всего в нее входили две звездные системы, обозначенные багровыми вопросительными знаками. Из последней системы к ЭП-5 шел красный пунктир, замыкавший круг.

— Мы знаем координаты местного невидимого узла, и «паукам» это известно. Вместе с этим противник не знает, где находится невидимый узел пространства в Первом паучьем гнезде, и я собираюсь этим воспользоваться.

Глядя на дисплей, Заарнак ерзал в кресле — и не только потому, что этот земной предмет мебели был ему неудобен.

— От ваших слов у меня почему-то топорщится шерсть на загривке, — сказал он, и Прескотт на орионский манер улыбнулся ему одними губами:

— Разрешите задать вам одни вопрос? Неужели вам больше по душе нырять прямо в узел номер два навстречу «паукам», которые ждут вас по ту его сторону?

— Ну…

— Тогда выслушайте меня до конца. Я отправлюсь с первой ударной группой в Первое паучье гнездо и приступлю к уничтожению космических укреплений возле остальных узлов этой системы, напав на них с тыла. Тем самым я спровоцирую паучью контратаку, для которой противник воспользуется частью кораблей, ждущих нас сейчас за узлом номер два. Вот в этот-то момент вы и отправитесь со второй ударной группой в этот узел! — Прескотт показал на красный пунктир, соединяющий ЭП-5 с неизвестной паучьей системой через невидимый узел пространства и следующий далее до самого Первого паучьего гнезда. — Вы будете наступать по этой цепочке звездных систем мне навстречу. Иными словами, мы пойдем разными дорогами к одной цели.

— Теперь я понимаю, почему мне было так не по себе, — буркнул Заарнак.

— Какие глупости, — усмехнулся Прескотт. — Вам просто обидно, что я первым до этого додумался!

— Очень остроумно! А как насчет паучьих подкреплений, которые как раз собирались с вами расправиться? Ведь откуда-то они взялись! Наверняка из трех уцелевших «паучьих гнезд». А ведь мы не знаем, каким путем они сюда добрались!

— Это верно, — согласился Прескотт. — Но они появились здесь лишь через некоторое время. Выходит, они не базируются в одной из систем неизвестной цепочки, связывающей ЭП-5 с Первым паучьим гнездом. Наверняка их база гораздо дальше отсюда, чем это гнездо.

— Это лишь догадки, — буркнул Заарнак.

— А что нам еще остается? — настаивал Прескотт. — Полагаю, у нас достаточно информации и обоснованных предположений, чтобы решиться на предложенное мною предприятие.

— Но ведь вы знаете, как трудно согласовать действия соединений, находящихся на огромном расстоянии одно от другого! Разве вы сами не повторяли мне, что сложными маневрами нескольких соединений, движущихся к одной точке, которые так любит мой народ, мы просто напрашиваемся на то, чтобы наши эскадры разбили поодиночке при том или ином несчастливом стечении обстоятельств? Как же я узнаю, когда именно ударить по «паафукам»?

— Нам все равно придется ждать, пока у меня чинят корабли и перетасовывают истребители, — ответил Прескотт. — Предлагаю сделать за это время две вещи: разместить коммуникационные буи в системах между ЭП-5 и Вратами Эльдорадо и провести разведку системы за узлом номер два. Беспилотные разведывательные ракеты нарисуют нам довольно ясную картину того, какие силы противника нас там поджидают. Спутники на этом отрезке не покажут «паукам» путь в системы Великого Союза, но помогут нам переговариваться намного быстрее. Как только я увижу в Первом паучьем гнезде корабли, которые ракеты обнаружат за узлом номер два, я сообщу вам об этом, а вы будете постоянно готовы к удару. Я буду знать, сколько времени сообщение идет из Первого паучьего гнезда в ЭП-6 и, следовательно, когда именно вы нанесете удар.

Заарнак откинул спинку кресла, на русский манер опорожнил залпом стакан водки, содрогнулся и вздохнул:

— Что ж, вижу, вы приняли бесповоротное решение, и не буду вас отговаривать, указывая на то, что такой «безумный и запутанный» план мог задумать только один из моих соотечественников, страдающий воспаленным воображением народа Зеерлику’Валханайи. Я соглашусь с вами, если вы как член клана Тельмаса поклянетесь мне в том, что не начнете операции, пока ваша первая ударная группа не будет полностью к ней готова.

— Клянусь вам в этом как «ханхаку» клана Тельмаса! — по-орионски уверил Заарнака Прескотт.

— Я сказал «полностью» к ней готова! — подчеркнул Заарнак.

— Ну конечно же! — с невинным видом воскликнул Прескотт на стандартном английском.

Кевин Сандерс стоял за спиной Уарии’Салааф и капитана Чанга. Штабное совещание только что закончилось. Предложенная Прескоттом операция произвела среди офицеров его штаба эффект разорвавшейся бомбы. Была поражена даже капитан Мандагалла, а командир Шальдар мучился тяжкими сомнениями до тех пор, пока Прескотт — по вполне очевидным для Сандерса причинам, предварительно покосившись на Заарнака, — не уверил горма в том, что операция не начнется до тех пор, пока не будут полностью устранены повреждения всех кораблей первой ударной группы.

Среди офицеров штаба Прескотта не удивился только Амос Чанг. Это обстоятельство заставило всерьез задуматься Сандерса, вспомнившего набросок, который он мельком видел на дисплее компьютера начальника разведотдела штаба Прескотта. Впрочем, сейчас Сандерса больше занимало конфиденциальное поручение, которое дал ему адмирал Леблан.

— Прошу прощения, господин коммодор, — начал Сандерс, обращаясь к удивленному Чангу с крайне нетипичной для него робостью в голосе. — Вы не скажете… Знаете, мне просто интересно… Я что-то не заметил на совещании вице-адмирала Мукерджи…

— Адмирал Мукерджи, — немного неестественным ровным голосом сказал Чанг, — находится под домашним арестом у себя в каюте.

Сандерс удивленно заморгал, хотя подозревал нечто в этом роде. Лейтенант хотел было задать еще один вопрос, но промолчал. Он все равно раздобудет интересующую его информацию, прежде чем покинет флагман Прескотта, но, судя по тону Чанга, ему придется поискать другой ее источник.

Как оказалось, этот источник был совсем рядом. Уария’Салааф была явно словоохотливее своего земного коллеги.

— Я уже все знаю, Амоос, — сказала она, скривив губы и показав острые как игла клыки. — Адмирал Мукеерджи позволил себе неслыханную дерзость на флагманском мостике в решающий момент сражения. За это клык Прресскотт его и арестовал.

Услышав слова орионки, Чанг поморщился. Нет, он на нее не сердился, просто ему было противно стирать на публике грязное белье. Потом он вздохнул: рано или поздно все и так станет известно!

Сандерс с непроницаемым лицом переводил взгляд с Уарии на Чанга. Через несколько секунд он откашлялся:

— Я все понял… Разрешите спросить, как собирается действовать в этой ситуации адмирал Прескотт. Он созовет трибунал?

— Принимая в виду высокий чин Мукерджи, — скривившись, начал Чанг, явно старательно подбирая слова, — адмирал Прескотт, который сам намерен выдвинуть против него обвинение, не будет судить его лично, а скорее всего отправит Мукерджи в альфу Центавра. — Начальнику разведотдела штаба Прескотта явно не хотелось обсуждать эту проблему, но он понимал, что Сандерс задает ему вопросы от лица Марка Леблана. — Полагаю, адмирал Прескотт отправит туда Мукерджи первым же транспортным кораблем.

«Ну разумеется, ведь Мукерджи не запихнуть в беспилотную курьерскую ракету!» — подумал Сандерс, внешне не уступая в этот момент невозмутимостью Чангу.

— Все ясно, — повторил он. — На суде, несомненно, захотят выслушать адмирала Прескотта. Значит, адмиралу Мукерджи придется просидеть в альфе Центавра довольно долго…

— Весьма возможно, — сказал Чанг, всем своим видом давая понять, что хочет сменить тему, однако Уария не могла удержать язык за зубами.

— Выходит, клык Прресскотт придумал, как избавиться от офицера, которого ваше правительство приставило за ним следить! — выпалила она.

— Да… Но это довольно рискованный способ, — сказал Чанг и вздохнул, глядя в глаза смотревшему на него с сочувственным видом Сандерсу. — У Мукерджи влиятельные покровители среди политиков, и, оказавшись в Центавре, он, конечно, тут же начнет излагать свою версию событий.

Уария прижала уши и злобно зашипела:

— Мне этого не понять! Подлый трус Мукеерджи недостоин пожирать экскременты клыка Прресскотта! Среди нас этого гнусного «шофака» давным-давно растерзали бы на поединке… Если бы кто-нибудь захотел пачкать о него когти!

Несмотря на длительное знакомство с Уарией, Чанг был поражен кровожадным блеском в ее глазах, но Сандерс с сочувственным видом кивнул.

— Я понимаю вас, коготь Уария. В этом отношении ваш народ намного мудрее нашего, — сказал он и внезапно осознал, что не кривит душой.

Оказавшись на корабле боевой группы Заарнака, Сандерс с головой ушел в мир орионских воинов. Он и раньше не чурался представителей иных звездных наций, а сейчас даже задумался о том, не эмигрировать ли ему в Орионское Ханство.

Впрочем, Сандерс тут же отогнал эти мысли и стал прикидывать, что сообщит адмиралу Леблану.

Марк Леблан в очередной раз покосился на стратегический голографический дисплей над столом в кабинете Ктаара’Зартана.

Вообще-то Леблану нужно было смотреть совсем не туда, и он это прекрасно понимал. И все же он невольно рассматривал маленькую светящуюся точку, изображающую Зефрейн. Находящиеся в руках Великого Союза звездные системы были обозначены зеленым цветом, и Леблану казалось, что он видит темно-зеленые глаза и прядь огненно-рыжих волос.

Почти три земных года назад он смотрел, как с террасы этого здания уходит Ванесса Муракума. Сейчас ему казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Они постоянно переписывались почти два года с тех пор, как по приказу Ктаара Ванесса отправилась в далекое Скопление Ромул к своему Пятому флоту, превращенному ею непрерывными учениями в действующую с точностью часового механизма боевую машину, замершую в ожидании паучьей атаки, которой так и не последовало. Наконец произошли изменения, на которые намекал Ванессе Ктаар. Ей предложили командовать Шестым флотом, потому что Прескотт с Заарнаком убыли на Седьмой флот, спешно сформированный после возвращения остатков астрографической флотилии Эндрю Прескотта, доставившей бесценную информацию.

Леблан знал, что Ванесса совершенно не ожидала предложения командовать Шестым флотом. Она думала, что ей прикажут покинуть Юстину вместе с Пятым флотом, но Объединенный комитет начальников штабов решил, что корабли этого флота по-прежнему должны поддерживать сооруженные в этой звездной системе чудовищные космические укрепления. Для участия в боевых действиях Ванессе пришлось покинуть флот, подготовке которого она посвятила несколько лет.

В конце концов она приняла предложение хотя бы потому, что оставляла Пятый флот в надежных руках вновь произведенного адмирала Демосфена Вальдека. Несмотря на родство с Агамемноном Вальдеком, Демосфен был настоящим боевым офицером — одним из немногих, на кого Ванесса могла спокойно оставить свои корабли. Теперь Ванесса отправилась в Зефрейн начинать все сначала. Единственным утешением ей могло служить то, что ей позволили забрать с собой весь ее штаб.

По пути в Зефрейн она побывала в Центавре, но Леблану удалось побыть с ней так недолго, что от этого ему стало еще больнее, чем раньше. Вот и теперь зеленый глаз Зефрейна бередил его старую рану.

«Я здесь не за этим, — строго напомнил он себе. — От меня ждут соображений по поводу доклада Сандерса».

Он повернулся к двум своим слушателям.

— Ну что ж, — с философским спокойствием сказал он, — по крайней мере Прескотт не вздернул Мукерджи на рее.

Командующей Вооруженными силами Земной Федерации Эллен Макгрегор явно было не до шуток.

— Этого только не хватало! Здесь и так поднимется страшный хай, когда прибудет Мукерджи и станет ясно, что я давно знала о его аресте из доклада Сандерса.

— Может, все и обойдется, — предположил Леблан. — Сандерс пишет, что постарается убедить Прескотта пойти на приемлемый для него компромисс. Возможно, до трибунала дело и не дойдет. Как знать, может, когда кончатся выборы, об этом все и забудут и политики перестанут спорить о том, кому именно из них принадлежат лавры одержанных Прескоттом побед, о которых вы не преминули им сообщить.

Ктаар, глядя с другого конца стола на землян, решил пощадить их чувства и сохранить серьезный вид.

— Случай с Мукеерджи, безусловно, чреват осложнениями, может и очень серьезными… Однако интереснее всего то, что подтвердился феномен «психического шока», испытываемого уцелевшими «паафуками» в случае массового уничтожения их соплеменников.

— Так точно! — согласился тут же оживший Леблан. — Теперь мы знаем, что это явление действительно существует и проявляет себя мгновенно. Однако ученые, придерживающиеся традиционных взглядов на физику, не согласны с последним. Они настаивают, что даже телепатические явления не могут распространяться со скоростью, превышающей скорость света.

— Меня тошнит от этих догматиков, — пробормотала Макгрегор. — Но сейчас важнее всего то, что «визит богов смерти» дает нам очевидное преимущество по крайней мере в тех системах, где «пауков» достаточно для массового уничтожения.

— Если Уария и Чанг правы, таких систем, называемых «паучьими гнездами», немного. Но когда мы их нейтрализуем, война закончится.

— А мы уже испепелили две из пяти, — закончила мысль Леблана Макгрегор. — Их уничтожение не могло пройти бесследно. Оно должно сказаться на боеспособности «пауков».

Несколько мгновений все молчали, погрузившись в свои мысли. Удивленный Леблан к собственной досаде понял, что никак не может смириться с использованием слова «нейтрализовать», когда речь идет об истреблении населения целых звездных систем.

«А почему бы и нет?! — раздраженно подумал он. — И можно ли вообще говорить о „населении“, когда речь идет о существах вроде „пауков“?!»

— Знаете ли, — с задумчивым видом, но достаточно громко сказал он, — а ведь мы впервые в истории человечества используем в качестве тактического приема геноцид.

— Истребление «пауков» такой же геноцид, как травля колорадских жуков или инъекция антибиотиков для борьбы с микробами! — заявила Макгрегор, без колебаний произнеся вслух то, о чем с нерешительностью думал Леблан.

— В любом случае, — твердо сказал Ктаар, — решение применить положения Восемнадцатой директивы не оставляет почвы для сомнений. Ваша Земная Федерация и мой Хан постановили полностью истребить арахнидов. Выполнить их приказ для нас — священный долг и дело чести. Что же расстраиваться, если у нас появилось новое тактическое преимущество! Операция клыка Прресскотта существенно приблизила нашу окончательную победу.

— Я уверена в том, что следующий этап этой операции еще больше приблизит развязку! — решительно сказала Макгрегор, вспомнив о том, что в докладе Сандерса говорится о замысле Прескотта и Заарнака взять «пауков» в клещи.

— Значит, вы намереваетесь поддержать план клыка Прресскотта?

— Разумеется! Благодаря своим победам Прескотт у нас на особом счету. Кроме того, Земная Федерация всегда считала, что адмиралам, воюющим на ее границах, виднее, как им лучше действовать.

— Это-то и позволило Федерации выжить, — вставил Леблан. — Нельзя руководить каждым шагом военных действий, протекающих в невероятно далеких звездных системах. Как бы этого ни хотелось некоторым политикам!

«И некоторым командующим», — добавил он про себя, решив, что говорить это вслух ни к чему.

— Впрочем, из доклада Сандерса вытекает, что у Прескотта есть некоторые трудности, — предостерегла Макгрегор. — Возьмем, к примеру, космические истребители авианосцев первой ударной группы. Чисто внешне — все вроде бы в порядке. Клык Заарнак привез Прескотту достаточно истребителей, чтобы набить ими ангары авианосцев. Но вместе с ними прибыло несметное количество совсем зеленых пилотов, а Прескотт лишился множества ветеранов. Теперь у него простые лейтенанты командуют целыми эскадрильями новичков.

— Не сомневаюсь, что клык Прресскотт учел это обстоятельство, оценивая способность своей ударной группы продолжать боевые действия, — спокойно сказал Ктаар.

— Наибольшие опасения вызывают отмеченные офицерами адмирала Прескотта тактические приемы «пауков», — вставил Леблан. — Особенно использование в качестве камикадзе огромного количества канонерок и космических челноков. Судя по всему, «пауки» решили задавить нас их числом. Ведь им плевать на жизнь соплеменников, управляющих этими дешевыми корабликами.

— Для этого, — возразила Макгрегор, — противнику потребуется невероятное количество челноков и канонерок. А я-то думала, что вы согласны с капитаном Чангом и мелким клыком Уарией, считающими, что «пауки» начали испытывать экономические трудности.

— Я действительно тоже так думаю, но это еще не значит, что противник не может произвести множество корабликов-самоубийц. По самым скромным подсчетам, вместо одного монитора типа «Бык» они могут изготовить пятьдесят флотилий канонерок. Кроме того, на строительство монитора уходит около трех лет, а на изготовление канонерки — каких-то два месяца. Космические челноки немного дороже канонерок, их строить еще быстрее, а в качестве камикадзе они еще опаснее. Особенно если использовать их в таких количествах, с какими столкнулся Прескотт в Первом паучьем гнезде.

— Но ведь накопленный опыт уже позволил клыку Прресскотту разработать контрмеры, не так ли? Сандеерс, кажется, упоминает о них в своем докладе.

— Ну да, — согласилась Макгрегор, так же неохотно, как ее славившиеся в Великобритании своей прижимистостью шотландские предки расставались со своими шиллингами.

Леблан тоже осторожно кивнул:

— Ну вот и отлично! Учитывая эти обстоятельства, а также растущее отставание «пауков» в техническом отношении, пожалуй, можно побороть даже разумный скептицизм и подумать о том, есть ли основания сомневаться в окончательной победе.

Снова воцарилось молчание. Земляне боялись сглазить, говоря о победе. Вместо них о ней заговорил известный своим презрением к предрассудкам Ктаар’Зартан, и все равно Леблану с Макгрегор было почему-то страшно о ней думать.

— Думаю, вы правы, — осторожно заметил Леблан. — Впрочем, до победы еще далеко, и нам придется дорого за нее заплатить. Очень дорого!

Леблан снова вспомнил о зеленом огоньке Зефрейна и мысленно содрогнулся, подумав о том, что и Ванесса смертна.

— Я и сам так думаю, адмирраал Леблаан. По словам одного из немногочисленных политиков, к которым мой земной брат по крови относился без особого презрения, мы присутствуем даже не при начале конца, а всего лишь при конце начала.