Она вспоминала о нескольких днях, проведенных с Лидией. Той уже исполнилось восемь лет, и ее было не узнать. Она уже совсем выросла, и Ирме очень не хотелось с ней расставаться.

Ирма отогнала грустные мысли и осмотрелась по сторонам. Вокруг была пустота, в которой мерцал далекий огонек главного светила системы ЭП-5, до которого было пять с лишним световых часов. Истребитель Ирмы вместе со множеством других рассыпавшихся цепочкой машин прочесывал пространство перед двигавшимися вперед тяжелыми кораблями Прескотта. На дисплее перед глазами Ирмы изредка всплывали данные с датчиков разведывательных истребителей, которым было трудно засечь замаскированные паучьи корабли.

— Не спать! — (Бруно Тольятти уже произвели в коммандеры, а Ирма стала лейтенантом — уцелевших пилотов повышали в звании очень быстро. Тем не менее коммандер Тольятти все еще занимал причитающуюся капитан-лейтенанту должность командира эскадрильи. После этой операции Тольятти должны были назначить старшим пилотом на один из авианосцев, и Ирма заранее жалела о потере такого командира.) — Не беда, что нам почти ничего не видно на дисплеях! Компьютеры скоро рассчитают координаты целей. Так что глядите в оба!

Дисплей перед глазами Ирмы перешел в тактический режим. Это «фаршаток’ханхак» Седьмого флота капитан Квинси назначил каждой эскадрилье в качестве цели один из призрачных паучьих линейных крейсеров, таившихся где-то впереди, а в наушниках по-прежнему звучал голос Тольятти:

— Скоро мы их увидим!

Маскировочные устройства не действовали в диапазоне оптических волн, и первым, что увидела Ирма, были далекие вспышки. Это гибли ракеты-ловушки, запущенные другими эскадрильями, летевшими позади. Каждая из этих ракет изображала истребитель F-4, вызывая на себя огонь противоракетной обороны противника. Машины же Девяносто четвертой эскадрильи и других эскадрилий, летевших в авангарде, были вооружены не знающими преград излучателями первичной энергии.

Затем вспышки озарили пространство с правого и левого борта от машины Ирмы, это уже гибли истребители союзников.

Наконец Ирма увидела цели. Они сверкали в ярких лучах светила спектрального класса F. Истребители неслись к ним, и паучьи корабли росли в размерах со скоростью, от которой захватывало дух даже на фоне бездонного мрака, испещренного бесконечно далекими звездами.

— Вперед, ребята! — раздался в наушниках Ирмы внезапно охрипший голос Тольятти. — В атаку!

Когда Реймонд Прескотт оторвался от последнего донесения, его глаза злорадно сверкали. Камикадзе-ловушки погубили тридцать истребителей, но больше потерь практически не было. И вообще, потери Седьмого флота, не считая «Чакнахама» составляли пока всего шестьдесят три истребителя и семь гормских канонерок. В отместку истребители изрешетили паучьи линейные крейсеры излучателями первичной энергии и искромсали их гетеролазерами. С машинными отделениями, напоминающими сита, эти линейные крейсеры не смогли уйти от гормских сверхдредноутов, не уступающих в скорости любым целехоньким линейным крейсерам, и гормы расстреляли их ракетами на большом расстоянии.

Прескотт повернулся к офицерам своего штаба и указал на донесение, с которым только что ознакомился. В нем подробно говорилось о том, как гормские канонерки охотятся за последними паучьими линейными крейсерами с неповрежденными двигателями.

— Полагаю, система ЭП-5 в наших руках и в нее можно перебросить остальные корабли нашего флота… Слушаю вас, Амос!

— Господин адмирал, — осторожно начал капитан Чанг, — меня беспокоят уцелевшие паучьи канонерки.

— Какие уцелевшие канонерки?

— Видите ли, паучьи линейные крейсеры несут по десять канонерок. Мы уничтожили шестнадцать линейных крейсеров и сто шестьдесят канонерок. Казалось бы, все совпадает, но «пауки» никогда не бросают в бой сразу все свои канонерки. У них наверняка здесь еще есть какие-то корабли.

Прескотт нахмурился, вспомнив, что совсем недавно его предупреждал об этом же Шальдар. При этом адмирал постарался не лукавить с самим собой и задумался о том, не спешит ли по личным мотивам объявить, что захватил ЭП-5 и истребил в ней «пауков», которые наверняка в свое время уничтожили боевые корабли Шестьдесят второй астрографической флотилии.

— Благодарю вас, Амос, — негромко сказал Прескотт. — Вы рассуждаете очень здраво. Будем двигаться вперед очень осторожно. Когда наши мониторы появятся в ЭП-5, они должны включить маскировочные устройства, действующие в дезинформационном режиме. Пусть выглядят как сверхдредноуты и летят плотным строем под прикрытием истребителей с флангов. — Прескотт повернулся к экрану коммуникационного монитора и обратился к хранившему молчание Шальдару: — Ваши сверхдредноуты будут двигаться через систему в авангарде вместе с ударными авианосцами под прикрытием истребителей, не эскортирующих мониторы.

Первая ударная группа полностью переместилась в ЭП-5, выстроилась, согласно приказу Прескотта, и пришла в движение. Ей предстояло преодолеть двести девяносто световых минут, отделявших ее от узла пространства, ведущего в систему ЭП-6 — следующую на пути к Вратам Эльдорадо.

Девяносто четвертая эскадрилья уже давно прочесывала пространство перед кораблями союзников, и скоро ее должна была сменить другая эскадрилья с «Василиска». Как всегда в конце спокойной вахты, Ирма Санчес немного расслабилась.

Может, поэтому-то она и не сразу отреагировала на багровые обозначения вражеских боевых единиц, вспыхнувшие на дисплее перед ее глазами. Впрочем, она тут же очнулась.

— А это что за черт?!

Ее тут же перебил Тольятти:

— Внимание!..

Он скороговоркой приказал своим пилотам в первую очередь сбивать не канонерки, а штурмовые челноки-камикадзе.

Впрочем, таким опытным пилотам не требовались подробные объяснения, и Тольятти рванулся вперед, форсировав двигатель истребителя. За ним последовали остальные машины его эскадрильи.

«Выходит, мы так и не прищучили все паучьи линейные крейсеры, — успела подумать Ирма, — а те, что мы не заметили, поступили очень хитро: подобрались к нам поближе и только потом запустили канонерки и камикадзе. Хотели застать нас врасплох… Слава Богу, сюда летит следующая дежурная эскадрилья. Скорей бы прилетела, ведь у нас почти не осталось воздуха!»

Впрочем, долго раздумывать Ирме было некогда, и она сосредоточилась на одном из нагруженных антивеществом штурмовых челноков, угрожавших «Василиску».

Реймонд Прескотт поднял глаза на офицеров своего штаба, а потом на Шальдара, смотревшего на него с экрана коммуникационного монитора.

Немногочисленные истребители передового патруля сбили все челноки-камикадзе, внезапно возникшие из пустоты прямо у них на пути. Однако паучьи канонерки проскочили. Бороться с ними пришлось противоракетной обороне летевших в авангарде сверхдредноутов и ударных авианосцев. Лишь шесть канонерок успели дать залп снаряженными антивеществом сверхскоростными штурмовыми ракетами для ближнего боя, а три — еще и таранить свои цели. Тем не менее повреждения получили четыре гормских сверхдредноута (включая «Сакар», поддерживавший объединявшую их информационную сеть) и два земных ударных авианосца «Русалка» и «Василиск». Несмотря на сокрушительные удары, авианосцы не погибли, и Прескотт мысленно похвалил земных конструкторов ударных авианосцев, создавших не просто хрупкие самоходные ангары со множеством истребителей на борту, а полноценные боевые корабли. «Сакар» и еще один гормский сверхдредноут тоже почти не пострадали, но третий получил очень тяжелые повреждения, а четвертый — практически разрушен.

Впрочем, эта паучья атака завершилась еще быстрее первой. Хотя «пауки» чуть не застали союзников врасплох, запустив канонерки и челноки-камикадзе на самой короткой дистанции, сами запустившие их линейные крейсеры не могли рассчитывать на спасение. Полчища истребителей Первой ударной группы уничтожили их почти мгновенно, и союзники продолжали движение к узлу пространства, ведущему в ЭП-6.

— Поврежденные корабли уже возвращаются в ЭП-4? — спросил Прескотт у Антеи Мандагаллы.

— Так точно! — ответила она. — «Русалка», «Василиск» и гормский сверхдредноут «Чеканос» отходят в сопровождении легких крейсеров тактической группы. Истребители с поврежденных авианосцев распределены между остальными. Сейчас решается, какие эскадрильи сохранить, а какие расформировать. Оставят в первую очередь те, в которых уцелело больше машин.

— Выживает сильнейший, не так ли?

— Так точно! Впрочем, многое решает и чин командира эскадрильи.

Прескотт хмыкнул и задумался о другом, разглядывая звездную систему на дисплее. Он видел узел пространства, сквозь который в нее ворвались его корабли, и узел, сквозь который им предстояло ее покинуть. Но где же узел, сквозь который в систему проникли «пауки», напавшие на Шестьдесят вторую астрографическую флотилию?!

Из рапортов уцелевших астрографов вытекало, что в этой системе должен быть третий узел, невидимый или в крайнем случае затерянный где-то на задворках системы, обнаружить который могла только глубокая астрографическая разведка, на которую у Прескотта сейчас не было времени. Кроме того, адмирал ни на секунду не сомневался в том, что в этой системе еще шныряют замаскированные паучьи патрули, которые доложат об исходе только что закончившегося сражения своему командованию, скрывающемуся за неизвестным узлом. Он и сам намеревался оставить здесь замаскированные патрульные корабли, прежде чем покинуть систему. Ведь ему придется с боем пробиваться через ЭП-5 на обратном пути из Первого паучьего гнезда!

«Но ведь тогда здесь уже будет Заарнак со, второй ударной, группой», — подумал адмирал.

В этом кубрике, погребенном в недрах корабля ВКФ Земной Федерации «Гоблин», раньше обитали пилоты одной из эскадрилий этого ударного авианосца. Теперь жалкие остатки этой эскадрильи влились в состав Девяносто четвертой эскадрильи, переведенной сюда с поврежденного «Василиска».

Один из недавно появившихся в Девяносто четвертой эскадрилье пилотов, с новехонькими знаками различия младшего лейтенанта» оживленно излагал другим молоденьким пшютам подробности боя:

— Командир и его заместитель как раз погибли, а мы заходили в хвост челноку, когда на нас откуда ни возьмись, бросились две канонерки!..

Коммандер Бруно Тольятти устало вытянул ноги в удобном кресле и пробормотал старшему из своих уцелевших пилотов:

— Нет, ты послушай этого сосунка! Да ведь он только что из летной школы!

— А ведь думает, что ему море по колено! — заметила сидевшая рядом с Тольятти Ирма Санчес.

Коммандер рассмеялся, но тут же посерьезнел;

— Послушай, Ирма! Ты будешь заниматься у меня оперативными вопросами. Я бы сделал тебя своим заместителем, но по традиции им должен стать заместитель по оперативным вопросами погибшего командира расформированной эскадрильи, влившейся в нашу. Кроме того, он старше тебя по званию. Да и ты совсем недавно стала лейтенантом. Впрочем, будь моя воля…

— Не переживайте! Вы же меня знаете. Я стала пилотом не ради карьеры, а чтобы…

— Бить «пауков», — закончил за нее Тольятти. — Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты знаешь, что после этой операции меня назначат старшим пилотом на какой-нибудь авианосец. — Он не стал добавлять: «Если я не погибну», потому что пилоты никогда не говорили о смерти. — Поэтому все, и ты в том числе, шагнут на одну ступеньку вверх по служебной лестнице. Попробуй понять одну вещь. Просто бить «пауков] — мало!

— Неужели? А я-то, дура, думала, что мы здесь именно за этим.

Тольятти не обратил внимание на саркастическое замечание Ирмы и очень серьезно продолжал:

— Конечно за этим. Но для этого мы должны быть прекрасно организованы. А организуют нас командиры. Ты тоже рано или поздно будешь кем-нибудь командовать и должна понять, что из отличного пилота не всегда выходит хороший командир, потому что командир в первую очередь не боец, а организатор. В беспорядочной свалке нету толка. В ней только расходуешь силы, нужные, чтобы выполнить поставленную задачу. Когда ты станешь командиром, тебе придется об этом задуматься. Интересно, как тебе это понравится?

Ирма некоторое время молчала. Тольятти впервые говорил с ней так серьезно, и она поняла, что сейчас ее шуточки будут не к месту. Ирма понимала, почему командир эскадрильи заговорил с ней об этом — в минуты отдыха после боя и вечером за стаканом пива она не раз рассказывала ему о своем прошлом, — и ответила ему так же серьезно:

— Пока не знаю. Надо подумать.

— Обязательно подумай!

Замаскированные патрули обнаружили множество вражеских тяжелых кораблей. Пока было непонятно, почему неприятель бросил такую армаду, чтобы отомстить за гибель жалкой разведывательной флотилии.

Конечно, враг изучал космическое пространство активнее, чем Флот это делал даже до того, как катастрофические потери заставили его почти свернуть астрографическую разведку. Ведь выжить можно, только развив до предела каждую из жизненно важных систем, а уж потом приступив к осторожному изучению близлежащих систем. Иначе можно раньше времени наткнуться в них на врагов, способных испепелить бесценные жизненно важные системы, прежде чем те полностью подготовятся к собственной обороне. К тому же невидимые узлы пространства позволяли приостановить разведку до тех пор, пока в жизненно важных системах не будут сооружены неприступные укрепления. Ведь неприятель никогда не найдет их, если не показать ему ведущие в них невидимые узлы!

Принципом медленного и осмотрительного передвижения по звездным системам приходилось жертвовать лишь тогда, когда Флот сталкивался с врагами, расселившимися по многочисленным системам, но даже в этих случаях Флот не отправлял свои разведывательные корабли во все стороны. Теперь Флоту пришлось временно перейти к обороне, и он практически полностью отказался от разведки. Не хватало только натолкнуться на новых врагов, словно двух слишком мало. Пусть лучше враги сами проникнут в системы, патрулируемые кораблями Флота, которые незаметно проследят, откуда возник неприятель.

Однако все равно непонятно, зачем неугомонный враг отправил такие огромные силы на изучение одной-единственной цепочки звездных систем.

Вражеская разведывательная флотилия, частично уничтоженная в этой системе, была замечена замаскированными патрулями на ее пути в следующую. Когда Флот атаковал эту флотилию, она явно возвращалась на базу по одной из самых разных причин. Возможно, у нее истощился кислород. А может, она обнаружила, что эта цепочка звездных систем заканчивается тупиком… Впрочем, зачем посылать такую армаду тяжелых кораблей в бесплодные системы, ведущие в никуда?

Выходит, эти системы представляют собой для врага какую-то ценность. Что же нашла его разведывательная флотилия? Вряд ли она обнаружила невидимый узел, сквозь который Флот проник в эту систему и покинул ее…

Кроме того, сейчас враг двигался не в сторону невидимого узла, а к видимому, ведущему в следующую, еще более никчемную систему.

Какими бы ни были цели неприятеля, ему придется возвращаться тем же путем, как это сделала и его разведывательная флотилия, и его мощная эскадра сама влезла в мышеловку. Она будет отрезана от базы и уничтожена. Пока для этого поблизости слишком мало кораблей, но скоро к ним прибудут мощные подкрепления.