В конечном счете составление любого документа только начинало дело, главное же состояло в том, чтобы решение, которое в нем содержится, претворить в жизнь. К сожалению, в ходе войны было немало хорошо, по всем правилам спланированных операций, которые из рук вон плохо проводились, а то и совсем проваливались. Причин тому было много, но основная заключалась в плохой организации действий и отсутствии контроля на местах.
      Контроль был нужен не только "внешний", т. е. на местах, в войсках, в органах, которые являлись исполнителями приказа, плана. Обязательно необходим был и "внутренний" контроль, который предусматривал в самом штабе установление сроков исполнения того или иного распоряжения, документа, помощи людям, составляющим план мероприятия или операции, проверку хода разработки документов. Без такого контроля эффективно действовать было нельзя. Каждый, даже слаженный и квалифицированный коллектив или отдельный, пусть самый умелый и дисциплинированный, исполнитель требовали контроля сверху. В противном случае создавалась угроза крупного проигрыша во времени и качестве работы.
      Все сказанное выше - то есть стиль и методы работы штабов, требования к вопросам управления войсками, должная профессиональная подготовка офицеров штаба - и составляет, на наш взгляд, понятие высокой штабной культуры.
      Таковы некоторые вопросы службы штабов, которые волновали нас в годы войны, составляя суть нашей жизни и того важного дела, которым мы занимались. Генеральный штаб был в этом отношении великолепной школой. Его офицеры и генералы учились стилю работы и военной мудрости у представителей Ставки и членов Государственного Комитета Обороны - лучших военных и государственных умов того времени.
      И в Генеральном штабе, который находился на вершине штабной лестницы, и во всех других штабах шла трудная и ответственная работа по организации славных побед советских войск во имя торжества социализма.
      Глава 9. Через Карпаты в Словакию
      Впереди горы Карпатские. Как их преодолеть? - У истоков чехословацкой Народной армии. - Людвик Свобода. - Обстановка в Словакии. - План Бенеша курс на военный путч. - Решение Ставки о помощи словацкому восстанию. - И. С. Конев и И. Е. Петров действуют. - Сквозь огонь к Дукле. - По ту сторону хребта. - Герои и враги народа. - Прорыв.
      1944 год вошел в историю как год знаменитых стратегических операций Красной Армии, которая одержала тогда решающие победы над фашизмом и тем самым приблизила освобождение многих народов Европы. Помню, что в начале года, когда наши войска почти по всему фронту пошли вперед, заместитель начальника Генерального штаба нашей армии А. И. Антонов пригласил меня к себе. Схватив, по обыкновению, папку с материалами для доклада, я поспешил в кабинет Антонова, но докладывать не пришлось - говорил сам Алексей Иннокентьевич. Как обычно, он был немногословен и кратко объяснил, что чехословацкое правительство Бенеша сообщило о возможности вооруженного сопротивления немцам в Словакии. Нужна помощь, и ее у нас просят.
      Обращение за помощью было делом естественным: чехословацкое правительство являлось союзником СССР, в Москве работала чехословацкая военная миссия во главе с генералом Пикой. Вместе с тем данная просьба свидетельствовала о некоем существенно новом явлении; правительство Бенеша, пожалуй, впервые заговорило о возможности вооруженного сопротивления немецко-фашистскому диктату в Словакии. До того подобной мысли мы не встречали ни в переговорах с чехословацкими должностными лицами из Лондона, ни в переписке с московской миссией Пики, который не раз обращался по разным вопросам в Генштаб. Ранее у всех представителей правительства Бенеша неизменно наблюдалось скрытное стремление не дать широко проявиться чехословацкому антифашистскому движению. Бенеш и члены его правительства были людьми дальновидными и опытными, они отлично понимали, какую классовую опасность для буржуазной республики таила в себе активизация сил народа. Чтобы не дать массам политически организоваться, сплотиться в борьбе с оккупантами, буржуазные политики старались решить задачи освобождения страны без всеобщего вооруженного выступления масс. На кого же в таком случае они надеялись?
      Как бы отвечая на этот вопрос, А. И. Антонов сказал, что главной основой вооруженного сопротивления в Словакии правительство Бенеша считает словацкую армию и не собирается, вероятно, поднимать против гитлеровцев народные массы. Оно, по-видимому, боится, что народ с оружием в руках сам добьется освобождения. В этом случае буржуазным министрам грозила потеря ведущего политического положения и незавидная перспектива остаться в обозе освободительной борьбы на родине. Ну, а с высшими офицерами словацкой армии сторонники Бенеша рассчитывали без особого труда договориться.
      Однако войска Словакии имели недоукомплектованные личным составом дивизии, к тому же плохо вооруженные. Успешно противостоять гитлеровским войскам они явно не могли. Вот почему чехословацкое правительство и обратилось к СССР с просьбой помочь вооружением и войсками. Оно просит, как сказал мне Антонов, доставить в Словакию к началу восстания 50 тыс. комплектов стрелкового оружия, формируемую в СССР парашютно-десантную чехословацкую бригаду и, кроме того, две советские стрелковые дивизии.
      Правительство Бенеша не упоминало о других чехословацких войсках, сформированных в СССР и действовавших совместно с нами против не-мецко-фашистских оккупантов. К январю 1944 г. эти чехословацкие формирования прошли уже большой и славный путь борьбы. Сначала был создан чехословацкий батальон, который принял боевое крещение в трудном бою на Харьковщине, у деревни Соколово, в марте 1943 г. Батальоном командовал один из его создателей - впоследствии президент Чехословацкой Социалистической Республики Людвик Свобода. Осенью того же года Л. Свободе было поручено командование чехословацкой пехотной бригадой, которая возникла на базе батальона. Воины бригады отличились при освобождении Киева, за что соединение было награждено орденом Суворова II степени. Затем и рамки бригады стали тесны: так много было чехословацких патриотов, желавших с оружием в руках освободить родину от фашистов. Забегая несколько вперед, скажу, что 10 апреля 1944 г. в СССР приступили к формированию 1-го чехословацкого армейского корпуса в районе Черновиц. Одной из бригад корпуса командовал Л. Свобода, получивший чин генерала. Первые чехословацкие боевые части и соединения стали весьма важным фактором национально-освободительной борьбы чехов и словаков и составили основу будущей чехословацкой Народной армии.
      Однако у правительства Бенеша был тогда свой особый план действий в Словакии: после выступления словацких дивизий против гитлеровцев этот план предусматривал оборону от немцев горных перевалов на севере, где граница государства пролегала по Татрам и где чехословацкое командование надеялось в основном на труднодоступность местности. Западную часть страны предполагали оборонять, опираясь тоже на выгодные природные рубежи: реку Морава, горы и высоты по берегам рек Ваг и Грон. Что же касается границы с Венгрией, где местность была доступна для вторжения вражеских войск на всем своем протяжении, то тут чешские генералы из Лондона предполагали не пустить противника с помощью авиации американцев и англичан: бомбардировками с больших высот рассчитывали удержать противника от вторжения в Словакию. Из опыта трех лет войны для нас с Антоновым было совершенно очевидно, что выполнить этот план им не удастся.
      И все же А. И. Антонов распорядился:
      - Подумайте над просьбой чехословацкого правительства о помощи. Прикиньте на бумаге реальные возможности и, главное, определите пути, как лучше оказать эту помощь практически. Рассмотрите представленный ими план действий. Мы обязаны ответить убедительно и откровенно, даже если не можем разделить надежд наших союзников на успех этого плана...
      Что помогать союзной нам Чехословакии придется обязательно и в значительных размерах, сомнений не было. На этот счет уже имелось принципиальное решение Советского правительства, и Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин приказал объявить чехословакам о нашем согласии, что и было выполнено. Теперь мы с генералом А. А. Грызловым проанализировали просьбу чехословаков и предложенный ими план действий. Выводы не были оптимистичными. Расчеты показали ошибочность намерений чехословацкого правительства удержать за собой основную часть территории Словакии наличными силами словацкой армии. Остановить немецкие войска на границах государства не представлялось возможным не только с помощью англо-американских бомбардировок с воздуха, но даже при условии переброски в страну двух стрелковых дивизий Красной Армии. Изучение фактической обстановки показало, что на широком протяжении венгерской границы следовало ожидать вторжения в Словакию большого количества немецких войск.
      Задача переброски по воздуху двух советских дивизий в Словакию тоже была не из легких. Мы могли использовать не более 170 транспортных самолетов. Каждый из них поднимал только 20 бойцов с вооружением. Следовательно, все самолеты должны были сделать не менее 5- 6 рейсов каждый лишь для того, чтобы доставить на место личный состав двух дивизий со стрелковым оружием без артиллерии и тылового хозяйства. Переброска некоторых видов тяжелого вооружения весом свыше 2 тонн вообще исключалась.
      Были и другие трудности. Например, для нормальной работы указанному количеству самолетов требовалось пять аэродромов с достаточным запасом горючего для заправки на обратный путь и надежным прикрытием с воздуха. Этого в Словакии не имелось.
      Кроме того, если первый рейс самолетов мог быть удачным, то затем противник, разгадав замысел наших действий, стал бы оказывать сильное противодействие в воздухе. Тяжелых потерь при этом не избежать, так как дальность расстояний исключала возможность прикрытия тихоходных транспортных машин истребителями с нашей территории.
      Сложная обстановка могла бы возникнуть и на земле. Переправленные в Словакию две стрелковые дивизии надо было бы, конечно, непрерывно обеспечивать всем необходимым для жизни в боя. Это значило, что после сосредоточения войск их пришлось бы снабжать тоже по воздуху, отвлекая на такую задачу значительное количество транспортной авиации.
      Но самое-то главное состояло в том, что чехословацкое правительство как бы закрывало глаза на то, что советские войска не могли осуществить пока что непосредственного вторжения за Карпаты. К горам еще нужно было подойти. Преграждала путь сильная оборона противника, созданная на восточных подступах к Главному Карпатскому хребту. Ее предстояло преодолеть. Тогда только можно было осуществить форсирование гор через перевалы для выхода в Словакию. В Карпатах враг не уступал нам ни в численности, ни в оснащении войск боевой техникой. Особенно важные направления перекрывались так называемой линией Арпада, насыщенной большим количеством долговременных огневых точек и всякого рода препятствиями.
      Таким образом, арифметика и логика показывали: план генералов Бенеша исходил в основном из того, что хотелось бы сделать, но не из того, что можно было практически осуществить. Без народа и помимо него не было никаких надежд на успех в борьбе против гитлеровцев внутри Словакии. Помня, что союзникам нужно все сказать откровенно, мы в Генштабе предложили А. И. Антонову рассматривать словацкие дела только как возможность для создания большого плацдарма активной партизанской борьбы на территории Словакии. Алексей Иннокентьевич полностью согласился с этой точкой зрения.
      Генеральный штаб не исключал, однако, и того, что по соображениям политики предложение чехов будет все-таки принято и наша армия получит приказ идти на помощь Словакии до того, как будет подготовлено наступление советских войск через Карпаты. В этом случае Генштаб рекомендовал перебросить в Словакию одну чехословацкую и одну советскую парашютно-десантные бригады, доставить туда стрелковое вооружение и другие материальные средства, необходимые для восстания. При этом переброска войск и материалов тоже будет трудной. Потребуется многочисленная транспортная авиация. Невозможно обойтись без больших потерь. Правда, аэродромов в этом случае понадобится меньше. Одновременно с переброской войск и материалов в Словакию войска наших фронтов должны будут осуществлять наступление там, где это окажется выгодно по условиям обстановки.
      Что касается способов действий против немецко-фашистских войск в Словакии, то операторы Генштаба считали нецелесообразной жесткую оборону территории всей страны, во всяком случае в начальной фазе операций. Для такой обороны было слишком мало сил и средств, тем более что противник мог использовать для ее прорыва многочисленные подступы, особенно с юга. Враг, кроме того, имел большое превосходство в воздухе, В такой обстановке было бы лучше использовать парашютно-десантные бригады, о которых говорилось выше, как ядро для развертывания мощного партизанского движения по всей стране за счет мобилизации и вооружения народа. Этот метод борьбы в тех условиях был наиболее перспективным.
      В конце марта - начале апреля 1944 г. наше наступление на Правобережной Украине завершалось. Ударная группировка войск 1-го Украинского фронта освободила Коломыю. Сам по себе факт захвата заштатного периферийного городка не являлся примечательным, но Москва 29 марта салютовала в честь победоносных войск, поскольку был достигнут важный стратегический результат: с выходом сюда наши армии расчленили группу армий противника "Юг" и теперь одну ее часть гнали прямо перед собой на запад, а другую отбросили на юг под удары выходящих на подступы к Хотину войск 2-го Украинского фронта. Вслед за этим правофланговая во 2-м Украинском фронте 40-я армия генерала Ф. Ф. Жмаченко достигла предгорий Карпат к западу от Ботошани. Взаимодействие стратегических группировок противника на западном и юго-западном направлении теперь серьезно затруднялось, так как между ними лежал обширный массив Карпатских гор.
      Хотя устроить второй корсунь-шевченковский котел на Днестре не удалось, результаты весеннего наступления Красной Армии и без того оказались выдающимися: от захватчиков были освобождены важные районы нашей страны, из неволи вызволены миллионы советских граждан. В ходе наступления, в том числе и в Крыму, крупнейшие силы противника потерпели поражение: 18 дивизий и бригада были уничтожены, а 68 дивизий понесли потери вполовину и более личного состава. Командующий войсками группы армий "Юг" генерал-фельдмаршал Манштейн слишком поздно понял наши замыслы, и, как ни старался вывести войска из-под ударов, это ему не удалось, особенно в отношении 1-й немецкой танковой армии.
      Эти успехи на южном фланге советско-германского фронта решительно изменили обстановку в нашу пользу.
      Манштейну пришлось проститься с постом командующего группой армий. Горькая пилюля отставки была, правда, подслащена: битому военачальнику пожаловали награду - мечи к Рыцарскому кресту. Получая ее, Манштейн услышал невеселое признание фюрера о том, что на востоке прошло время операций крупного масштаба, для которых он, Манштейн, особенно подходил. "Здесь важно теперь просто упорно удерживать позиции. Начало этого нового метода управления войсками должно быть связано с новым именем и новым девизом"{54}.
      Дальнейшего развития наши операции тогда не получили, главным образом вследствие усталости войск в связи с длительным наступлением в условиях весенней распутицы и в результате возросшего сопротивления врага. С середины апреля на 1-м и с начала мая на 2-м Украинских фронтах советские солдаты до середины лета держали оборону.
      Советское командование не собиралось тогда преодолевать Карпатский хребет прямым ударом. Действия в лоб могли стоить нам очень дорого. Горы следовало обойти. Эта идея и закладывалась в замысел будущих операций в Карпатах, где предполагалось действовать небольшими силами. 30 июля 1944 г. был воссоздан 4-й Украинский фронт во главе с генерал-полковником И. Е. Петровым. Он состоял всего из двух армий - 1-й гвардейской генерал-полковника А. А. Гречко и 18-й генерал-лейтенанта Е. П. Журавлева. В последующем фронт получил еще 17-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора А. И. Гастиловича. С людьми и снарядами было не густо. В составе двух армий насчитывалось восемнадцать дивизий. Численность каждого соединения не превышала 4,5 тыс. человек. Боеприпасов имелось всего 0,2-0,3 боекомплекта.
      Соотношение сил сложилось тогда в пользу противника: разведка доложила, что перед фронтом в полосе почти 400 км оборонялось десять пехотных немецких дивизий из состава 1-й танковой армии и одиннадцать дивизий 1-й армии венгров. Противник занимал основными силами хорошо укрепленные позиции, в том числе линию Арпада по водоразделу главного хребта Восточных Карпат, перекрывал покрытые лесом перевалы и горные пути. Оборона врага не имела видимых слабин.
      Ставка, однако, надеялась, что поражение, нанесенное 1-й танковой армии немцев, ослабило ее настолько, что противник в горах не сумеет удержаться, и приказала тогда войскам нового фронта продолжать наступление с задачей захвата перевалов на направлении Гуменне, Ужгород, Мукачево с последующим выходом в Венгерскую долину. Но удары были отбиты.
      К августу 1944 г. в Словакии произошли большие перемены. Успехи советских войск не оставляли сомнений в том, что исход войны предопределен в нашу пользу. Это активизировало подпольную борьбу словацкого народа против фашизма.
      Во главе сил движения Сопротивления находился Словацкий национальный совет - НСЗ, который представлял собой народный фронт борьбы против гитлеровских нацистов и их приспешников внутри страны. Организатором фронта был пятый нелегальный ЦК компартии Словакии во главе с товарищами К. Шмидке, Г. Гусаком и Л. Новомеским. НСЗ стал готовить народное восстание. Этому способствовала и активизация к осени 1944 г. партизанского движения. Росло количество боевых групп и отрядов, увеличивалась их численность, возрастала организованность действий. Ряд партизанских отрядов развернулся в бригады. Усилил свою помощь Советский Союз. Непосредственно этой работой занимался Украинский штаб партизанского движения, начальником которого был Т. А. Строкач. При штабе находился постоянный представитель компартии Чехословакии товарищ А. Шрам. На советской территории была подготовлена на специальных краткосрочных курсах большая группа партизанских организаторов из числа чехословацких граждан. Из их среды выдвинулись известные командиры партизанских отрядов товарищи Л. Калина, Я. Ушьяк, Т. Пола, А. Шагат, Ш. Кашчак и другие. В помощь им назначались советские специалисты - штабные работники, минеры, радисты и т. д.
      Большое значение имела деятельность так называемых организаторских групп, создаваемых по опыту советских партизан. Численность организаторских групп для Словакии была примерно около двух десятков человек каждая. Они находились под командованием советских командиров П. А. Величко, Е. П. Волянского, И. И. Диброва, К. К. Попова, А. С. Егорова, Д. Б. Мурзина и других. Только за вторую половину 1944 г. в Словакию было переброшено 53 такие группы.
      Группы выбрасывались на парашютах. Они являлись ядром, быстро обраставшим партизанским составом из местных жителей, и сыграли большую роль в сопротивлении фашистам. Так, например, были созданы в основном из словаков 1-я чехословацкая бригада им. М. Штефаника, 2-я чехословацкая бригада "За свободу славян", бригада им. Яна Жижки. На территорию Словакии передислоцировались советские партизанские соединения и отряды под командованием Л. Е. Беренштейна, В. А. Карасева, В. А. Квитинского, М. И. Шукаева и некоторых других.
      Должен все же сказать, что объективной и достаточно точной информации относительно положения в Словакии Генеральный штаб не имел. Доклады, получаемые от партизан, касались в основном их боевой работы. О подготовке народного восстания не поступало никаких конкретных данных. Подпольный ЦК КПС проводил подготовку восстания в глубочайшей тайне, и поэтому ни Лондон, ни Москва не знали об этом, можно сказать, ничего. Сведения же, поступавшие к нам от чехословацкой военной миссии в Москве, акцентировали лишь внимание лондонского правительства Бенеша к проведению все той же сомнительной акции с использованием слабых сил словацкой армии, акции, способной стать лишь прелюдией военного переворота в стране. При этом чехословацкая военная миссия в Москве работала с завидной энергией и настойчивостью. Через день, а то и чаще шли письма Пики. В них много говорилось о словацкой армии, о ее готовности к операции, а о Словацком национальном совете и народных силах Сопротивления не было ни слова. Причем начальник миссии неизменно подчеркивал, что действия войск Словакии против немцев мыслятся только "под чехословацким заграничным командованием". В советском Генштабе из этого должны были, вероятно, сделать вывод о безраздельном влиянии сторонников Бенеша в армии. От имени министерства национальной обороны Пика просил указать вероятные сроки совместных действий словацких дивизий с советскими войсками.
      По всем затронутым вопросам тогда был представлен доклад Ставке Верховного Главнокомандования. В нем доложили об уверенности правительства Э. Бенеша в том, что словацкая армия готова к выступлению для захвата перевалов в Карпатах на рубеже Медзилабарце, Бардева в полосе примерно 40-50 км. Вместе с тем было отмечено, что освобождение Словакии замышлялось только как задача армии без привлечения широких народных масс, о которых даже не упоминалось. Настораживала и просьба о сроках действий. Она походила на разведку замыслов советского Верховного Главнокомандования. Нашим войскам противостояла сильная оборона противника, которая пока что не давала реальных надежд на быстрое форсирование Карпат. Об этом отлично знали и Пика, и политики в Лондоне.
      В конце лета 1944 г. появился еще один претендент на роль вершителя судеб Словакии. Это был генерал Чатлош - министр обороны в марионеточном профашистском правительстве тогдашней Словакии. Предвидя близкий крах третьего рейха, генерал Чатлош решил попытаться сепаратно установить связь с СССР и предложить нам совместно действовать против немцев. Генерал намеревался создать в Словакии диктатуру военных и встать во главе ее. Он задумал отправить самолетом личное секретное письмо в Советский Союз, явно рассчитывая оставить лондонских политиков, как говорится, с носом...
      О намерении Чатлоша стало одновременно известно подпольному ЦК компартии Словакии и агентам лондонского правительства Бенеша. ЦК КПС решил использовать Чатлоша в интересах восстания как фигуру, обладавшую реальной военной властью. В те дни ЦК искал возможность срочно связаться с правительством СССР и советским военным командованием, чтобы информировать Москву о подготовке восстания в Словакии, состоянии Словацкого национального совета и КПС. Возможность такой связи давал подготовленный к отлету самолет Чатлоша...
      Агенты правительства Бенеша в Словакии всполошились. Они донесли о Чатлоше "наверх", в Лондон, сопроводив доклад соображением: "Чатлош мог бы разрушить наши планы".
      В Лондоне забили тревогу. В военную миссию в Москву полетела соответствующая телеграмма, и Пика сообщил о прибытии самолета советским военным органам, оговорив при этом, что самолет следует принять, авторитет Чатлоша использовать, чтобы легче было поднять восстание армии, но затем от Чатлоша избавиться...
      Самолет словацкого военного министра вылетел в СССР 4 августа 1944 г. Но вместе с пилотом майором Лисицким, который должен был вести переговоры и вручить советскому командованию послание Чатлоша, ЦК КПС и Словацкому национальному совету удалось отправить и свою официальную делегацию в составе секретаря подпольного ЦК КПС К. Шмидке и представителя военного центра при Словацком национальном совете подполковника М. Ферьенчика.
      О самолете Чатлоша доложили И. В. Сталину. Он приказал пропустить. Посадка произошла в районе Львова. Генеральный штаб получил документы Словацкого национального совета и информацию К. Шмидке, дававшую полное представление о делах в Словакии. Теперь мы узнали, что в стране действовали широкие антифашистские силы и назревало народное восстание. Стало ясно, почему лондонским политикам было важно осуществить освобождение Словакии без участия внутренних сил Сопротивления и поднять только армию.
      Ян Голпан - начальник штаба сухопутных войск Словакии, сотрудничавший с национальным советом, прислал подробную записку о военном положении в стране, дислокации словацких войск, справку об их вооружении, записку об укрепленной линии Арпада, сведения о мадьярских войсках. Он сообщал, что настроение словацких войск антигерманское и просоветское, подавляющее большинство офицеров хотя и не посвящено в планы действий, но будет исполнять приказания руководителей восстания. Германофилов предполагалось обезвредить. Рассчитывали, что Чатлош в последний момент может помочь, так что восстание и вступление советских войск произойдут гладко, без сопротивления и задержки.
      Затем Голпан излагал свой план вступления Красной Армии в Словакию. Не вдаваясь в детали, заметим, что план был нереальным. Он не принимал в расчет возможных контрмер гитлеровцев. А самое-то главное - был составлен так, будто не существовало мощной обороны противника на подступах к Карпатам. Предполагалось, что советские войска используют перевалы, занятые словацкой армией, и сумеют за ночь захватить значительную часть страны. Выводы наивно утверждали: "Существует возможность внезапного проникновения войск Красной Армии в Восточную Словакию без малейшего сопротивления и при этом так далеко, насколько это будет возможно в течение одной ночи, прежде чем об этом узнает немецкое и мадьярское командование". И ничего не говорилось о восстании народа!
      Документы, доставленные из Словакии, не меняли положения дел. До карпатских перевалов было 50-60 км, и других способов по-настоящему помочь словакам, кроме как разгромить противника, прорвав его прочные оборонительные позиции, пока не имелось.
      Делегация Словацкого национального совета между тем была принята в советских государственных и военных органах, встречалась с сотрудниками чехословацкой военной миссии, с представителями чехословацкого военного министра, которых тогда собралось в Москве довольно много.
      Правительство Э. Бенеша подтвердило прежнее требование: буквально все вопросы, начиная с взаимодействия Красной Армии со словацкими соединениями и кончая любой попыткой кого-либо из политических деятелей Словакии вести переговоры с СССР, представлять на решение в Лондон.
      20 августа 1944 г. войска 2-го и 3-го Украинских фронтов начали сокрушительный разгром противника под Яссами и Кишиневом. Достигнутые успехи давали надежду обойти оборону врага в Карпатах по румынской территории. Мы надеялись в последующем поставить под удар тыл противника в Карпатах и либо уничтожить, либо вынудить его к отходу. В связи с этим по распоряжению Верховного Главнокомандующего от 26 августа войска 4-го Украинского фронта перешли к обороне. В то время была достигнута также некоторая стабилизация положения севернее Карпат в полосе 1-го Украинского фронта, где был захвачен плацдарм на левом берегу Вислы под Сандомиром.
      Тем временем Гитлер решил спешно оккупировать Словакию. План оккупации стал известен. 27 августа 1944 г. Пика сообщил, что в ближайшее время начнется вторжение в Словакию трех немецких дивизий СС.
      Положение складывалось как нельзя хуже: враг начинал захват Словакии, вот-вот там могло вспыхнуть народное восстание, а мы лишь сутки назад дали И. Е. Петрову приказ на оборону. Материальных средств, достаточных для наступления, у войск не имелось. Силы левого крыла 1-го Украинского фронта И. С. Конева (38-я армия) были в таком же примерно состоянии. Восстание, следовательно, не могло быть эффективно поддержано с нашей стороны.
      А события нарастали, как снежный ком. Днем 30 августа, когда я был с докладом у А. И. Антонова, позвонили с 4-го Украинского фронта. Доложили, что из Словакии от партизанского отряда Мартынова поступила просьба указать маршрут и место посадки для самолетов трех словацких представителей, которые намеревались установить контакт с руководством советских войск. Других подробностей не сообщалось. Алексей Иннокентьевич приказал маршрут указать.
      - Не восстание ли? - бросил тогда Антонов коротко.
      Позвонили И. Е. Петрову, но тот ничего нового не сказал. Ждать, однако, пришлось недолго. От уполномоченного Совета Народных Комиссаров по иностранным военным формированиям Генштабу сообщили, что состоялось свидание с Пикой по его просьбе. Последний информировал, что правительство Чехословакии в ночь на 30 августа 1944 г. призвало к вооруженному восстанию население и войска в Словакии. Восстание уже началось. В руках восставших находятся четыре города, среди них Ружомберок, и аэродромы "Св. Петер" и "Три Дуба" (район Зволена). Пика просил ускорить переброску в Словакию 2-й чехословацкой воздушно-десантной бригады и доставить по воздуху вооружение и снаряжение для восставших.
      Наступившая ночь была богата волнующими событиями. В Румынии советские войска добили противника, окруженного под Яссами и Кишиневом. В Генштабе работали над планами действий в Трансильвании, где проходила южная часть немецкой обороны в Карпатах. Успехи, достигнутые здесь, могли, как уже говорилось, оказать решающее влияние на устойчивость противника перед войсками И. С. Конева и И. Е. Петрова. Однако оборона врага в Трансильвании была очень сильной, и прорвать ее пока не удавалось.
      Именно это и вызывало у нас тревогу: если в Словакии развернулось восстание, то повстанцы, безусловно, нуждались в немедленной и действенной помощи. Но мы не имели никаких данных о том, что же фактически предприняло в Словакии немецко-фашистское командование. Ввело ли оно войска в страну? Какие, сколько? Как протекает сопротивление? Знать это было крайне важно.
      В 6 часов утра 31 августа с 4-го Украинского фронта доложили, что приземлились три самолета с офицерами и солдатами словацкой армии. Вскоре поступил доклад от И. С. Конева - там тоже подлетали и приземлялись словацкие самолеты с офицерами и солдатами на борту. Все они вылетели с аэродрома в Прешове. Почему прилетели - никто пока не знал.
      Наконец позвонил начальник штаба 4-го Украинского фронта генерал Ф. К. Корженевич. Он доложил уже кое-что конкретное: словацкие офицеры, прибывшие на самолетах, рассказали о начале оккупации Словакии немецкими войсками. Противник наступал четырьмя дивизиями: одной - из района Кошице на север, двумя - из района Кракова на юг, еще одной - из района Брно на юго-восток. Части словацкой армии, повстанческие и партизанские отряды оказали оккупантам сопротивление и удерживали ряд узловых пунктов.