Страховать отдельно их не надо: внесите в уже имеющиеся у вас договоры пункт о распространении страховки на все управляемые вами средства передвижения. Таким образом, все будет законно, но, когда мы покончим с делом, ничего, что связывало бы вас с этими машинами, не останется. Когда вы не будете ими пользоваться, оставляйте их на стоянках подальше от дома. С тем, как от них избавиться, мы разберемся позже.
Джонни станет единственным исключением – для того, чем он будет заниматься, ему понадобится более солидный автомобиль. Он может потратить на него двадцать тысяч. Остальные деньги предназначены на непредвиденные расходы. И не сорить ими. Я потребую отчеты. Крис, я на тебя полагаюсь, держи этого маленького сварливого пилота подальше от казино и злачных мест, ладно?
Палмер ухмыльнулся и отвесил Денарду шутливый подзатыльник.
– Не беспокойтесь, с наступлением темноты я буду держать его под замком.
Денард пробурчал что-то неприличное.
– Теперь, у меня здесь еще конверты. – Хауард раздал их по кругу, на каждом значилось имя того, кому он предназначался. – Вскройте их.
Внутри находились общие инструкции, персональное задание и дополнительные деньги. Их количество в каждом случае варьировалось в зависимости от предполагаемых расходов.
– Мел, ты там увидишь, что на следующей неделе нам с тобой предстоит небольшое дельце. После этого вы с Энди должны сгонять в Штаты. Ты хорошо знаешь Техас, поэтому предлагаю, чтобы вы начали оттуда. Ваша задача – найти пилота-ковбоя, который был бы достаточно похож на Энди, чтобы пройти паспортный контроль. Меня не волнует, будет ли это жулик, контрабандист или кто-то там еще, но он должен быть грамотным летчиком и иметь действующую лицензию на коммерческие полеты и управление двухмоторным самолетом. Энди может проверить его летные качества, но я хотел бы, чтобы вы его оценили с той точки зрения, насколько он управляем сам. Нам не нужен ни пьяница, ни сорвиголова. Вы дадите ковбою аванс в десять тысяч долларов, пообещав выплатить остальные девяносто по окончании дела. Говорить с ним следует как можно меньше, и он не должен узнать ваши имена. Понадобится он нам не раньше конца марта. Годится?
Мел Харрис кивнул, его глаза прямо-таки лучились от предвкушения.
– Хорошо, – произнес Хауард и обернулся к Зиглеру: – Майк, ты тоже отправишься обратно в Штаты, но по другому делу. Ты раздобудешь сложную электронику, которая нам понадобится в ходе операции. Там будет легче ее достать, и ты знаешь, где что искать. Позднее Джонни тебе сообщит, куда ее переправить. Крис, первое, чем займешься ты, – это начнешь отращивать бороду.
Светлые брови крепко сбитого родезийца слегка приподнялись, но он согласно кивнул головой.
– Какое-то время ты будешь действовать в одиночку, – продолжал Хауард, – но твое задание не должно занять слишком много времени. Джонни придется уладить кое-какие коммерческие вопросы, а потом он тебе поможет. Твоя задача – найти, а затем арендовать или купить самолет. Восьмиместный или побольше, хорошую рабочую лошадку – что-то вроде «айлендера» или «твиноттера», приспособленных к грунтовым аэродромам и с достаточным запасом запчастей. Остальные специальные требования к самолету перечислены в твоей памятной записке. Если он не будет им удовлетворять, ты его дооборудуешь. Джонни возьмет на себя финансовую сторону дела, поскольку это самая большая статья наших расходов и мы не сможем расплатиться по ней наличными. Остается еще одно важное дело, которым я займусь сам. Проблема заключается в том, что наша команда недоукомплектована. Нам нужен еще один человек, специалист, обладающий мастерством, которого ни у кого из нас нет. Конечно, по крайней мере у двоих или троих оно есть, но это далеко от того, что нам будет необходимо. Кое-кто подходящий у меня на примете есть, но я к нему еще не обращался. – Затянувшись сигаретой, Хауард наблюдал, как собравшиеся пытаются определить, что же это за специалист, которого не нашлось бы среди них. Наконец он открыл секрет: – Нам нужен высококлассный снайпер. Самый лучший из всех, что есть.
Все мужчины, кроме одного, понимающе закивали головами. Лишь Тони Акфорд медленно вчитывался в свой список поручений, после каждого прочитанного пункта складки на его лбу становились все глубже и глубже. Наконец гигант разразился возмущенной тирадой:
– Босс, на кой, спрашивается, хрен нам вся эта параша, которую мы тут с Бобом должны достать? Я могу еще понять, на что сгодится магнитофон и учебные записи по арабскому языку – представляю, как это удобно уметь сказать по-арабски: «стой, твою мать, совсем смирно, прыщ кучерявый, а то я отчекрыжу твой сифилисный набалдашник». И, возможно, альпинистское снаряжение, и все эти блоки, и веревки нам бы тоже пригодились на случай, если бы мы собирались не подстрелить, а повесить того раздолбая, но на хрена ж нам шестнадцатифутовая надувная лодка, водонепроницаемые мешки, гидрокостюмы, весла и подвесной мотор посередь заскорузлой пустыни? А эти флаги и наклейки? А вот это – небольшой кусок свинца и… мешочек с гипсом? Сварочный аппарат? Гидравлический домкрат? Два кондиционера? А это – десять тонн шлакобетона в блоках?
Четыре тонны«маргарина консервированного»? Химический туалет и туристское снаряжение? Сорокафутовый коммерческий холодильный контейнер и полуприцеп к трейлеру, прости Господи? Что за налет, черт возьми, мы собираемся совершить – турпоход в окрестности Багдада, где мы поставим бетонную палатку, как следует поджарим на маргарине верблюда, потом как следует его заморозим и приволочем эту гадость домой на буксире за надувной лодкой?
Остальные уже буквально корчились от смеха, и под конец лицо Акфорда тоже расплылось в улыбке. Хауард предвидел, что именно этот список вызовет некоторое недоумение, и ожидал, что Акфорд взорвется.
– Ак, ты забыл еще полторы тонны гороха, – сказал он. – Мы жарим верблюда во фритюре и съедаем его с горохом. Ну а уж потом – химический сортир.
Хауард подождал, пока не стихнет смех, и начал объяснять.
14
Утром в пятницу в офисе Дартингтона на столе его личного секретаря миссис Уэбстер зазвонил телефон: масляный обвораживающий голос поинтересовался, когда у него будет возможность увидеться с «Питом» Дартингтоном. Неодобрение преданной хозяину миссис Уэбстер выразилось в том тоне, каким она попыталась отделаться от звонившего, но тот оказался назойливым.
– Голубушка, это важное дело, – вкрадчиво настаивал он.
Миссис Уэбстер передернуло: она ненавидела, когда ее называли голубушкой.
– Мне нужно на днях с ним повидаться, – продолжал абонент. – Или, если это будет удобней, я мог бы встретиться с ним у него дома. Жаль, но мне не удастся сделать это на уик-энд. У него не найдется немного свободного времени в понедельник или во вторник?
– Сэр Питер – очень занятой человек, мистер… – Миссис Уэбстер подождала, не назовет ли тот себя, но ответом было молчание. Она продолжила: – Боюсь, что, пока не узнаю, зачем вы хотите с ним увидеться, не смогу назначить вам встречу. В любом случае, и в понедельник и во вторник у него очень плотный график.
– Хорошо, тогда как насчет вечера во вторник? Девятнадцатого? Я мог бы подъехать к нему за город. Вечер вторника меня бы как раз устроил.
– Не имеет никакого смысла, мистер… – Она снова сделала паузу в надежде услышать имя и на этот раз была вознаграждена.
– Харрингтон, голубушка, Брайан Харрингтон. Зовите меня Брайан.
– Так вот, мистер Харрингтон, боюсь, что рассчитывать на встречу с сэром Питером у него дома не имеет абсолютно никакого смысла. Вне офиса по служебным вопросам он не принимает. В любом случае… – Она смолкла и прикусила губу.
– А что, во вторник его там не будет?
– Мистер Харрингтон, – с усилием произнесла миссис Уэбстер, уходя от вопроса, раздраженная тем, что позволила себя смутить, – я советую вам написать сэру Питеру, указав при этом характер вашего дела. Можете быть уверены, что получите скорый ответ. Мистер Харрингтон?
В трубке раздавались короткие гудки.
С гримасой недовольства Дороти Уэбстер положила трубку на аппарат. Поразмышляв секунду, она встала со стула, тихо постучала в дверь кабинета и вошла внутрь. Дартингтон поднял голову и вопросительно посмотрел на нее.
– Сэр Питер, извините, но только что я ответила на довольно странный телефонный звонок. Человек, назвавший себя Брайаном Харрингтоном, настаивал на встрече с вами по, как он сказал, важному делу.
– Харрингтон? Я никого не знаю с такой фамилией. Что он хотел?
– Он не сообщил, сэр. Он сказал, что, возможно, заглянет к вам домой, и упомянул о вечере будущего вторника. Я пыталась отделаться от него, как только могла.
– Ладно, если он появится, я выставлю его вон. Спасибо, Дороти, что предупредили.
– Боюсь, что как раз во вторник вечером, если вы помните, вы с леди Дартингтон остаетесь в Лондоне, сэр. Не угодно ли, чтобы я предупредила мистера и миссис Джефкотт о возможном посетителе?
– Ох да. Хорошая мысль. Скажите Джефкотту, чтобы смотрел в оба и выставил его, если тот появится. И не волнуйтесь, Дороти, дома я получаю массу глупых звонков вроде этого и часто жалею, что вас нет рядом и некому их всех отвадить.
Миссис Уэбстер улыбнулась и вернулась в приемную.
Дартингтон наблюдал, как за ней закрылась дверь. Он сидел, постукивая авторучкой по зубам. Было, черт побери, яснее ясного,
ктоименно звонил. Он подумал, что Хауард, видимо, вел себя с обходительностью носорога. Бедная Дороти. Однако она запомнит звонок и, когда настанет время, сумеет связать события необходимым образом.
15
Что-то свербило на душе у Хауарда, пока он сидел, углубившись в карты Шотландии. Он купил полный набор топографических карт масштаба 1:50 000, изданных Управлением артиллерийской инструментальной разведки, и теперь методически их изучал. У него было две отправных точки – географическое название и фамилия. В указателе географических названий в атласе автомобильных дорог этого места не было, но фамилия подсказывала направление поисков.
Он обнаружил искомое место на сорок первом листе третьей карты. На это ушло пятьдесят минут, после чего название неожиданно бросилось ему в глаза. Наверняка это оно – только пишется через «С», а вовсе не через «К», как сказал Генри Стоунер.
Вот почему не удалось отыскать его в указателе – ему следовало бы догадаться. Хауард подробно изучил район. Дикий край, подумал он, гористый, величественный, безлюдный. Рядом с названием деревушки стоял знак ТФ, который заставил его снова обратиться к атласу для автолюбителей. Да, номер телефона там был – постоялый двор. Вероятно, с удобствами там не ахти, но сойдет и это. На короткое время Хауард испытал чувство удовлетворения от того, что отыскал все сам, – не будет нужды задавать лишние вопросы Стоунеру. Но все это без толку до тех пор, пока он не узнает самую малость – что-то такое, что позволит ему управлять этим парнем.
Макдоналд. Где же он видел уже эту фамилию? Весьма распространенная фамилия в различных вариантах, о чем сегодня напоминали на каждом углу сотни вывесок неуютных ресторанов быстрого обслуживания. А в тех местах она вообще самая обычная – в этой части Шотландии чуть ли не каждый второй зовется Макдоналдом. И все же фамилия по-прежнему не давала ему покоя. Где-то он видел вполне конкретное упоминание о ней, тут-то и могла обнаружиться связь. Как давно это было? Недавно, в этом он был уверен. Почему он ее заметил? Этого он не помнил. Придется опять начинать с пустого места.
У Хауарда сохранился список всей литературы, которую он заказывал. Собрав свои заметки, он снова отправился в Британскую библиотеку периодических изданий. Добравшись туда без пересадок по Северной линии метро, в 11.30 он углубился в кипу заказанных газет. В 16.35 он нашел заметку, которую уже встречал до этого. Хауард едва успел заказать фотокопии на следующий день, как в читальном зале прозвучал звонок, предупреждающий посетителей о закрытии через пятнадцать минут, в пять часов.
На следующее утро, в субботу, ровно в десять часов, к открытию, Хауард снова был в библиотеке. Он заказал еще девять названий газет за определенные числа: четыре ежедневных и два еженедельных шотландских издания с общенациональными новостями и два ежедневных и одно еженедельное – с местными. Заметки об одной и той же истории были в трех из них, но наиболее подробная статья была опубликована в издаваемом в Абердине выпуске для Лохабера «Пресс энд джорнал». Хауард подумал было посмотреть остальные местные газеты, но решил, что лучше не надо. Он сделал кое-какие пометки и за изрядную сумму заказал экземпляр газеты со статьей, попросив переслать его себе домой по почте.
Хауард покинул библиотеку незадолго до одиннадцати. Это была чистейшей воды удача – он нашел то, что искал. У него была полная уверенность, что этого хватит, чтобы склонить Макдоналда к сотрудничеству.
16
Мел Харрис сдал недавно приобретенный «Гольф GT» на проселок и выключил подфарники. Вместе с Хауардом они опустили передние стекла и в течение десяти минут молча прислушивались, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Наконец Хауард кивнул, и они выбрались из машины. Хауард указал на большой дом по другую сторону поля; было три часа ночи, и там горел лишь наружный прожектор охраны. Оба мужчины натянули на себя комбинезоны и перчатки и извлекли из багажника объемистую черную спортивную сумку и тонкую металлическую трубку.
– Босс, в этих детских ползунках я чувствую себя вылитым ряженым, – раздался шепот Харриса.
– Пусть это тебя не волнует, – пробормотал Хауард. – Думай о тех восхищенных взглядах, которые будут бросать на тебя в каталажке, после того как нас арестуют за это небольшое каперство. Давай-ка, пошли.
Харрис и Хауард проворно пересекли поле и перелезли через стену в огород с тыльной стороны дома. Огибая грядки, они бесшумно приблизились к нему и пробрались под окна кабинета со стороны фасада. Покрытая гравием дорога уходила вниз к сторожке у ворот. Джефкотт почти наверняка находится в ней, чтобы быть поближе к воротам, а вот миссис Джефкотт, вероятно, спит здесь, в главном здании. Хауард обследовал окно и поднял большой палец: щеколда была не заперта. Харрис, остававшийся в неведении о роли Дартингтона, закатил глаза, не одобряя беспечности хозяев, не удосужившихся как положено закрыть дом. Ну да ладно, подумал он, сэкономим на этом немного времени.
Пока Хауард бесшумно сдвигал фрамугу вверх, Харрис извлек из трубки складной телескопический спиннинг. К его концу он прикрепил небольшую проволочную крестовину. На торчащие перпендикулярно удилищу проволочки он прилепил по комочку замазки. Затем он достал квадратный кусочек картона шесть на шесть дюймов, к которому с одной стороны была приклеена липкая лента с двусторонним покрытием, и прижал его другой стороной к замазке. Теперь рамка и замазка удерживали картон на конце удилища.
Осторожно, так, чтобы не пересечь рукой линию окна, Хауард молча указал, где находится инфракрасный пассивный датчик охранной сигнализации. Харрис просунул удилище в окно картонкой вперед.
Датчик помещался в углу комнаты, на той же стене, что и окно. Его угол обзора равнялся девяноста градусам, и он перекрывал всю комнату. В пределах четырех стен он мог засечь перемещение любого источника тепла, в том числе человеческого тела. Открыто или закрыто окно, определить он не мог, поскольку находился на той же стене и его «взгляд» проходил как раз мимо. Если бы у датчика были глаза, то единственным, что он увидел, был бы квадратный кусок картона, приближающийся прямо к нему. Поскольку излучение от картонки было нейтральным, его присутствие не регистрировалось. Липкая лента на лицевой стороне квадрата коснулась пластмассовой поверхности датчика и плотно прилипла к нему. Харрис плавно отвел удилище, которое освободилось от слабого захвата замазки. Теперь картонка плотно закрывала окошечко датчика, напрочь лишив его «зрения». Когда Харрис убрал удилище, Хауард засек время, и мужчины замерли снаружи. Через шесть минут Хауард кивнул и они бесшумно проникли в комнату.
Какое-то время они постояли, прислушиваясь, но никаких звуков изнутри дома не доносилось. Две перекормленные собаки должны были сопеть себе под нос на кухне, в дальнем конце коридора, за холлом; миссис Джефкотт тоже спала в свободной комнате, двумя этажами выше.
Харрис расстегнул спортивную сумку и достал оттуда плотные темные одеяла и пакет с большими плакатными кнопками. Работая вдвоем, они молча пришпилили одеяла на оба окна и на дверь, ведущую в холл. Когда они наконец задернули поверх одеял тяжелые портьеры, комната погрузилась в абсолютную темноту. Хауард включил маленький пальчиковый фонарик и подошел к столу. Проверив ящики, он достал из сумки небольшую фомку и без шума, не спеша вскрыл те два из них, что были заперты. Харрис, воспользовавшись своим фонариком, проверил, чтобы ни один комочек замазки не упал с картонки на сенсоре. Потом он включил стоявшую на краю стола фотокопировальную машину, и та тихо ожила. Хауард пролистал вынутые из стола три папки с документами и, найдя то, что нужно, извлек оттуда тридцать восемь страниц. Он положил первую из них на стеклянную подложку копировальщика и закрыл верхнюю крышку. Четвертым одеялом Харрис укрыл машину и руку Хауарда, лежавшую на зеленой кнопке «КОПИРОВАНИЕ». Как только одеяло было на месте, Хауард нажал кнопку.
Шум от машины был почти не слышен, ни один луч света не пробивался наружу. Харрис убрал одеяло, и они повторяли процедуру до тех пор, пока все тридцать восемь страниц не были скопированы. Хауард кивнул, и Харрис выключил машину. Копии документов, как и несколько бланков с шапкой «Даркона» и фирменные конверты, были сложены в папку, которая, в свою очередь, последовала на дно спортивной сумки.
Хауард проворно обыскал остальные ящики стола: карманный диктофон, камера и немного наличности были переправлены к папке в сумку. Харрис отсоединил от сети видеомагнитофон и факс Дартингтона. Оба перекочевали туда же. Пару серебряных подсвечников и две серебряные пепельницы – единственные в комнате явно ценные небольшие предметы – поставили на подоконник. В течение трех последующих минут мужчины тщательно перерывали комнату – тихо снимали с полок книги, открывали ящики и шкафы, создавая впечатление, что кто-то впопыхах занимался поисками ценностей.
Удовлетворившись, Хауард рассыпал содержимое папок по полу. Аккуратная прежде комната теперь превратилась в убедительный бардак. Выключив фонарики, они сняли все одеяла и упаковали их вместе с кнопками в уже и так раздувшуюся сумку. Когда последний предмет оказался внутри ее, Хауард вылез из окна и, опустив сумку на землю, подхватил одетой в перчатку рукой подсвечники и пепельницы.
Тем временем Харрис сложил удилище в трубку и передал его через окно Хауарду. Затем он подошел к датчику охранной сигнализации и снял картонку, проверив, чтобы на нем не осталось липкой ленты. Аккуратно сложив картонку, Харрис сунул ее во внутренний карман.
Датчик немедленно среагировал на присутствие нарушителя. В конце холла прибор охранной сигнализации отдал бесшумную команду системе автоматического оповещения в шкафу неподалеку. Система стала набирать телефонный номер дежурной части фирмы, осуществляющей охрану.
К тому времени, когда автонабор закончился, Харрис взобрался на подоконник и мягко спрыгнул на землю. Распрямившись, он опустил фрамугу и концом трубки с удилищем выбил осколок стекла рядом со щеколдой. Затем поднял фрамугу и оставил окно открытым.
Ухватившись вдвоем за ручки сумки, которая изрядно потяжелела от барахла, похищенного из кабинета, Хауард и Харрис быстро вернулись по своим следам в огород и к стене, закрывавшей дом со стороны поля. Прежде чем через нее перелезть, Хауард выбросил подсвечники и пепельницы в грязь у ее основания.
Миссис Джефкотт обладала чутким сном. Слабый звон разбитого стекла разбудил ее, и женщина подошла к окну. Ничего особенного она не увидела, но тем не менее набрала по телефону номер сторожки. Муж откликнулся после четвертого звонка.
Выслушав сообщение жены, Джордж Джефкотт твердо и решительно приказал:
– Мери, оставайся там, где находишься, – вниз не спускайся. Сирена сработает с пятиминутной задержкой. Мы не должны их спугнуть. Полиция уже на пути сюда. Пусть поймают их с поличным. – Он начал поспешно одеваться и двумя минутами позже покинул сторожку, прихватив с собой дробовик.
Джефкотт отомкнул тяжелые металлические ворота и распахнул створки настежь для беспрепятственного проезда полицейских. Затем он поспешил к дому, придерживаясь травянистой обочины вдоль длинного покрытого гравием съезда.
В то же самое время, когда миссис Джефкотт звонила мужу, полицейский участок, предупрежденный дежурной частью, направил ближайшую патрульную машину – та оказалась всего в трех милях от дома – к месту происшествия. Наряд, не включая ни мигалки, ни сирены, пронесся на скорости по дороге с задней стороны дома и проскочил мимо проселка, где по-прежнему стоял спрятанный серый «Гольф GT» Харриса. Через триста ярдов патрульная машина свернула направо к сторожке и еще раз направо, через ворота, на подъездную дорогу. Харрис и Хауард, пробиравшиеся по полю и находившиеся теперь ярдах в ста от своей машины, наблюдали, как проехала полиция. Они обменялись взглядами. С тех пор как сорок пять минут назад они покинули «гольф», ни один из них не произнес ни слова.
Ровно через пять минут после того, как Харрис отлепил от датчика картонку, снаружи дома прозвучал громкий сигнал тревоги. Джордж Джефкотт, притаившийся с дробовиком в зарослях недалеко от разбитого окна, был озадачен тем, что оттуда никто не появился. В четверти мили от него, на другом конце протянувшегося за домом поля, так и не замеченный «Гольф GT» выехал с проселка. Полицейский патруль примчался к дому тридцатью секундами позже. Все улики, начиная со следов от кроссовок на грядках и кончая характером похищенных вещей, привели их к заключению, что виноваты «подростки» – эта точка зрения была подкреплена позже, когда утром Джефкотт обнаружил серебряные предметы, неловко оброненные возле стены у огорода.
Харрис направился обратно в сторону Лондона. По пути он ненадолго заскочил на придорожную стоянку, чтобы Хауард смог выбросить в контейнер для мусора две почти неношенных пары кроссовок, два темно-синих комбинезона, полностью исправную камеру, диктофон и видеомагнитофон.
17
Молодой агент по недвижимости едва смог поверить собственному счастью. Просто невероятно, думал он. Еще минуту назад он сидел в своем офисе, бил баклуши и мрачно размышлял о своем будущем, и тут с улицы заходит этот круглолицый парень и говорит, что хотел бы арендовать помещения, которые в реестрах фирмы числятся чуть ли не самыми бесперспективными. Невероятно!
Конечно же, нежилые корпуса на Лаундиз-роуд на самом деле были в полном порядке. Просто-напросто это был случай, когда разработчик просчитался со сроками. Они были закончены в 1988 году – десять штук в один ряд. Прекрасный объект для сдачи в аренду – по крайней мере теоретически. Удобный выезд на шоссе М4 у развязки номер 16, хорошие, универсальные здания, где все предусмотрено. Проблема заключалась в спаде экономики. Только четыре из них были арендованы до того, как наступили тяжелые времена, ну а потом, как считал агент, сдать их было уже нельзя ни за какие посулы. Хозяин просто не желал посмотреть в лицо действительности: он отказался снизить арендную плату, несмотря на все советы, которые ему давали. Все могло бы пойти по другому, не возьми он в банке кредит под залог за постройки. Отспорив высокую арендную плату, ему удалось договориться с банковским менеджером о величине капитальных затрат на проект. Таким образом он избежал закрытия своей фирмы за неуплату долгов.
Поначалу все шло нормально. Получая арендную плату за четыре сданных блока, застройщик смог соблюсти собственные финансовые интересы, и ему удалось договориться о переносе сроков основных выплат. Неприятности начались, когда один из съемщиков решил отказаться от здания. Вот когда, по мнению агента, хозяин повел себя действительно по-дурацки. У съемщика оставалось еще девять месяцев до истечения договора, но он попросил об освобождении от выплат. Застройщик запаниковал по поводу своих платежей банку и занял жесткую позицию по отношению к связанному контрактом съемщику, который был вынужден заплатить за аренду и в результате обанкротился. Агент по недвижимости умолял хозяина снизить арендную плату или договориться о компенсации, но тот и слышать об этом не хотел.
Результат можно было предвидеть, не обращаясь к гадалке. Съемщик был самым слабым из четверых: разорившись, он остался должен застройщику еще за четыре месяца. Остальные съемщики тут же просекли конъюнктуру и, когда подошли сроки перезаключать договоры, не стали их возобновлять и были таковы. Теперь все десять зданий пустовали – Лаундиз-роуд обезлюдела. Ну и конечно же, появился новый владелец. Придурковатый застройщик и его в равной степени придурковатый банк исчезли из виду. Новый владелец подобрал здания за смехотворную сумму и нанял то же самое агентство по недвижимости, потому как оно хорошо знало эти строения. Новый хозяин оказался гораздо более сообразительным, но теперь сложность заключалась в том, что место стало пользоваться плохой репутацией. Естественно, что любой потенциальный арендатор вправе полюбопытствовать, а почему это все тут пустует? Ведь никто не любит быть первым, не так ли? Да и кто же в эти дни, в разгар экономического спада, будет снимать промышленные здания? Никто. Интерес вообще не проявлялся. Строения упорно продолжали пустовать.
Так было до недавнего времени. Лишь пару дней назад объявился этот круглолицый парень, сообщил, что ему понравились помещения, и спросил, нельзя ли арендовать – подождите – не одно, не два, а целых три из них! Вот так вот. Лиха беда – начало! Он даже не заикнулся о величине арендной платы! Что ж, ладно, шесть фунтов за квадратный фут – это более приемлемо, чем десятка, которую драл прежний хозяин, да и учитывая низкую цену, уплаченную за здания, теперь, когда сданы три из них, новый владелец легко окупит затраты. А еще это может вызвать интерес и у других…
Иметь дело с круглолицым мистером Брайсом было просто приятно. Ознакомившись с условиями сдачи и найма, он согласился со всеми пунктами договора. У него уже были готовы все необходимые поручительства от банка (которые при проверке оказались ну очень хорошими). Вдвоем они поехали на машине мистера Брайса осмотреть помещения и, ударив по рукам, вернулись обратно. Приятная тачка у мистера Брайса. Очень приятная. БМВ 325i – кожаные спортивные сиденья, компакт-диск, аудиосистема, летает как ракета. У мистера Брайса никаких проблем с денежками – тут уж все ясно. Как бы то ни было, а дело – в шляпе! Найм оформлен за рекордные два дня, а банковский чек погашен. Да и уплачено за шесть месяцев вперед вместо обычного квартала! Да уж, подумал агент по недвижимости, помахав на прощание мистеру Брайсу, в офисе сегодня предстоит поголовная пьянка.
БМВ отъехал от конторы агента и направился из Суиндона в сторону развязки номер 16 и по шоссе М4 обратно в Лондон. Джонни Берн открыл рот и извлек из-за щек розовые резиновые подушечки. Затем он сложил их в целлофановый пакет и сунул его в бардачок, рядом с пузырьком с «пластиковой кожей». Он подумал, что с подушечками похож на пациента после болезненной процедуры у дантиста. Они раздували его щеки, но для всех, кто не знал, как он выглядит в нормальном состоянии, его лицо было просто более округлым. Затемненные контактные линзы не беспокоили глаза в той степени, как он опасался, – теперь он уже к ним привык. Не забыть бы их снять и расчесать волосы на привычный манер – без пробора. Он потер кончики пальцев о ремни безопасности, и с них стала слезать пленка из «пластиковой кожи».
Три промышленных здания подходили как нельзя лучше. Ни одного съемщика в остальных семи, и расположены в конце тупика. Удобный выезд на М4, как раз необходимых размеров, и вряд ли кто их здесь побеспокоит.
Для Берна неделя выдалась очень напряженной. Поездка в Лихтенштейн, создание там холдинговой компании и перевод на ее имя миллиона фунтов стерлингов с анонимного номерного счета в новый банк. Затем возвращение в Англию и создание еще трех компаний, зарегистрированных в Великобритании: по оптовой торговле пищевыми продуктами, транспортно-экспедиционной и просто торговой фирмы. Три разных юридическо-посреднических конторы оформили бумаги и зарегистрировали их в налоговом управлении, а три типографии отпечатали фирменные бланки и другую документацию. Затем последовали дальнейшие переводы денег – на этот раз со счета холдинговой компании в Лихтенштейне на вновь открытые счета в трех британских банках. Скоро между компаниями последует серия взаимных денежных операций, которая убедит банки, что те успешно торгуют между собой. Банковские менеджеры не увидят адреса двух остальных компаний, с которыми ведет дело одна из трех, и останутся в неведении, что на самом деле фирмы расположены в соседних друг с другом комнатах. Постепенно счет холдинговой компании в Лихтенштейне истощится. Конечно, ни одна из денежных операций не выдержала бы серьезной аудиторской проверки, но они и не должны были ей подвергаться. И мсье Брайс, и мсье Хатчер, и остальные директора исчезли бы прежде, чем дошло бы до этого.
Ну а пока Джонни не следует забывать о прическе, контактных линзах, пластиковой коже и этих чертовых подушечках за щеками.
Если бы Джулиет увидела его в подобном виде… о последствиях было непереносимо даже думать. При мысли о девушке он улыбнулся и обнаружил, что вдавил в пол педаль акселератора. Спокойней, Джонни, скомандовал он себе, отпуская педаль. Не гони. Я понимаю, что ты ждешь не дождешься встречи, но от того, что тебя штрафанут за превышение скорости, скорее ты ее не увидишь…
18
В пятницу, 29-го ноября, Хауард прилетел в Эдинбург дневным рейсом из Хитроу. Получив багаж, он зашел в контору «Авиз» и завершил формальности по найму автомашины «форд-эскорт», которую заранее заказал по телефону. Хауард выехал из аэропорта и направился на север по трассе М90. Обогнув Перт по новой объездной дороге, он поехал по шоссе А9 в сторону Инвернесса. Часом позже он свернул возле Далуинни на А86 по направлению к Спин-Бриджу и Форт-Уильяму.
