Хауард первым обнаружил складское помещение, которое находилось в двадцати милях от перекрестка в Хадите. Он так бы его и не заметил, если бы не поворот. Лениво взглянув вдоль боковой дороги, он увидел колючую проволоку и лагерную вышку. Хауард принял решение.
      – Ну-ка, сверни туда, Джонни.
      Они свернули с шоссе и издали осмотрели постройки.
      – Никакого движения, – прокомментировал Зиглер. – Хотя в четыре часа утра это вряд ли удивительно.
      – Движение может начаться очень скоро, – сказал Хауард. – До рассвета осталось каких-то два часа. Думаю, нам стоит взглянуть на это место и посмотреть, кто тут есть. Более укромной точки нам не найти, да и подъезжать слишком близко к Байджи мне бы не хотелось.
      Они тихо подогнали «лендкрузеры» к караулке возле ворот – за ними ничто не шелохнулось. Берн вылез из машины и, закричав по-арабски, затряс створки ворот. Изнутри помещения донеслись звуки, свидетельствующие о каком-то движении, и перед ними появился небритый полусонный старик. С минуту или около того Берн с ним мирно болтал, а затем неожиданно достал свой АК. Старик побледнел, в ужасе что-то забормотал и поспешил открывать ворота.
      Машины проехали внутрь, а Берн заставил старика закрыть створки на замок и отдать ему ключ. Он подтолкнул иракца к задней дверце второй «санитарки» и запихал его в машину.
      – Пригляди за ним, Боб. Надо осмотреть склад. Подумать только, он охраняет пустое помещение!
      Склад представлял собой огромное здание из железобетона. Как и сказал им сторож, в нем было пусто, и сейчас он охранял его в одиночку. Берн прикинул, что арабу лет шестьдесят, но выглядел он гораздо старше. Он был ужасно испуган и являл собой жалкое зрелище. В то время, как Макдоналд вместе с Хауардом откатили в стороны огромные створки складских ворот, он сидел в задней части «лендкрузера» и молча трясся от страха.
      Как только машины оказались внутри, недоступные постороннему взгляду, Берн объяснил ситуацию:
      – Все почти идеально. Как сообщил наш общий друг, здание пустует уже больше года – почти с самой войны. Он и двое его сыновей работают здесь сторожами. Сыновья должны сменить его на рассвете, а с наступлением темноты он опять заступит на дежурство. Он сторожит здесь каждую ночь, но ни разу даже близко никого не замечал. Здание принадлежит одной из государственных сельскохозяйственных компаний – обычно они использовали его под продовольственный склад. Старик даже невооружен. Так что с ним у нас сложностей не будет.
      – Верно, – согласился Хауард. – Самое время чуть-чуть осмотреть машины, что-нибудь съесть и немного отдохнуть. Потрудились мы на славу. Но главное – прежде всего. – Он извлек пачку сигарет. – Огоньку ни у кого не найдется?

      Настроение Тони Крессуэлла было препоганым. Мало того, что ему не нравилось, когда его будили в три часа, ворчал он про себя, а тут еще после затянувшегося вечера. Еще больше ему не нравилось, как это прозвучало. А звучало это, как общая паника. Что там, черт побери, происходит? Может быть, вторжение? Или кто-то швырнул ядерную бомбу? Или что там еще? Бог его знает. Как-то это все подозрительно. Но, должно быть, что-то важное. Крессуэлл выругался про себя. Он собирался уйти в очередной отпуск, который начинался с завтрашнего дня, но теперь, подумал он мрачно, можно было смело с ним распрощаться.
      Улизнуть не было никакой возможности. Заместитель директора ЦРУ по разведке ЗД(Р), высказался вполне недвусмысленно и категорично. Да еще орал при этом, как помешанный.
      – Живо поднимай свою задницу, и чтобы все там лично проверил! – вопил ЗД(Р) по телефону.
      Ему там у себя хорошо, зло подумал Крессуэлл, – в Лэнгли сейчас было только девять часов вечера… Черт, лишнее подтверждение. Должно быть, что-то важное – чтобы заместитель директора звонил ему сам, да еще после окончания рабочего времени!
      Так и есть. Ладно, начнет он с того, что испортит воскресное утро еще нескольким людям, начиная с посла и дальше. Да, начнет он с посла и сейчас же. Ему понадобится, чтобы тот распорядился насчет самолета и поставил в известность местную полицию и таможню. Крессуэлл снял трубку и вызвал коммутатор.
      – Соедините меня с послом.
      – Вы можете воспользоваться прямой линией, мистер Крессуэлл. Но вы уверены, что…
      – Выполняйте! Сейчас же! А когда мы закончим разговор, соедините меня с управляющим полетами компании «Америкэн эрлайнз» в международном аэропорту Джомо Кениатта. Ну, а если вы хоть чуть-чуть соображаете, то отыщите его домашний телефон и отловите его дома. – Понасажают на коммутаторе всяких дурищ! Таким надо вставлять фитиль в задницу.
      Крессуэлл сунул пятерню в волосы и стал ожидать, когда его соединят с послом. Он зевнул. Что-то с миром этим утром происходило не то, но он никак не мог уловить поточнее, что именно. Похмелье? Да, не то чтобы совсем, так…
      Кофе! Вот в чем дело. Ему необходима чашка кофе.
      Через десять минут, ожидая звонка из «Америкэн эрлайнз», Крессуэлл чувствовал себя уже почти по-человечески. И все, что для этого понадобилось – это чашка кофе. Он часто сожалел, что по утрам не всегда может сразу собраться. Это у него сохранилось еще с детства. Как он завидовал тем ребятам, которые могли с улыбкой на лице выскочить из постели и были тут же готовы приняться за что угодно. Мысленно он вернулся к своему разговору с послом, сомневаясь, не проявил ли излишнюю непочтительность. Непочтительные разговоры с послами не приводят ни к чему хорошему, даже если ты глава всей местной резидентуры ЦРУ. Не нагрубил ли он ему? Крессуэлл решил, что нет. Возможно, он вел себя слишком настойчиво. Надо будет потом извиниться, сославшись на исключительность ситуации. С послом все будет о'кей – он парень покладистый.
      Раздался телефонный звонок – это было руководство авиакомпании. Представившись и сообщив о своих полномочиях, Крессуэлл поведал изумленному чиновнику, что он от того хочет. Через четверть часа он уже был на пути в аэропорт. Движение отсутствовало, и восьмимильная дорога заняло у него двенадцать минут.
      В 4.05 утра «Боинг-747» компании «Америкэн эрлайнз» оторвался от взлетной полосы и стал плавно подниматься в предрассветное небо Найроби. Медленно развернувшись, он взял курс на юго-восток, в Момбасу.
      В салоне первого класса Харри Крессуэлл принялся за горячий завтрак, не обращая внимания на озадаченные взгляды стюарда. Резидент очень надеялся, что будет на месте до того, как это чертово судно причалит и его покинет хоть один пассажир или что-то из грузов.
      Стюард пришел к твердому убеждению, что мир сошел с ума. Целый 747-й, дивился он, ради одного-единственного пассажира! Кем же, черт побери, должен быть этот парень?
 
      – Джон, они определенно сделали остановку. Джей-СТАРС не видит никаких перемещений вот уже двадцать минут.
      Кируин решил, что в голосе Питера Станнарда звучит беспокойство. Или это просто усталость? Все они испытывали усталость. Было 9.25 вечера, и они находились на дежурстве уже больше пятнадцати часов. Может быть, парни в этих автомашинах испытывают то же самое? Да, пожалуй, что так, подумал он. В Ираке сейчас 4.25 утра – наверно, они отдыхают. Он надеялся, что это так.
      – Питер, получи от Джей-СТАРС точные координаты места, где они остановились. Джерри, посмотри, что покажет следующий проход спутника, и сравни с архивными данными. Они могли остановиться, чтобы переждать дневное время.
      – У меня уже есть снимок из архива, – сообщил Фридман, – Взгляни, голая пустыня, не считая вот этого большого здания чуть в стороне от шоссе. Может, они свернули к нему.
      Кируин понимал, что сейчас он ответить не сможет. Но местонахождение здания в точности совпадало с координатами точки, где Джей-СТАРС засек остановку машин. Он внимательно рассмотрел изображение на экране Фридмана. Оно было сделано под углом со склонением к северу. С южной стороны, рядом с дорогой, там находится небольшой домишко, а вокруг района – что-то вроде изгороди. И больше ничего.
      – Какова высота здания? – поинтересовался он.
      – О'кей. Когда будет следующий проход KH?
      – Через десять минут. Второй KH-12, проход со «щелчком».
      – Хорошо, – промолвил Кируин. – Сделай вертикальный снимок и боковой с южным склонением – со стороны шоссе.
      Снимки поступили через пятнадцать минут. Вертикальный показал, что возле здания машин нет и они за ним не прячутся. На боковом же с торцевой стороны строения были видны большие ворота – достаточно широкие, чтобы туда въехала машина. Их створки были закрыты.
      Кируин обратился за советом к Соренсену.
      – Я считаю, они затаились в здании и пережидают дневное время. Они ехали без остановок почти четырнадцать часов. Но все равно я хочу, чтобы Джей-СТАРС подежурил еще пару часиков на тот случай, если остановка временная. Мы можем попросить их об этом, или это связано с какими-то сложностями?
      – Джон, – удивленно улыбнулся Морж, – сейчас ты находишься в таком положении, когда можешь просить все, что угодно. Попроси ты даже личный самолет президента США, и то, наверно, получил бы и его.
      Кируин выглядел озадаченным. Морж опять улыбнулся и продолжил:
      – Около часа назад я позвонил нашему директору и рассказал о том, что ты тут обнаружил. Могу тебя заверить, директор теперь самый счастливый человек на свете. Только что он сам позвонил мне. Он протряс свою задницу по всему Вашингтону, и теперь руководство Лэнгли сгорает от ревности. Директор ЦРУ просто сходит с ума. Он хотел бы услышать, почему, черт возьми, ЦРУ не узнало об этом первым. Он вставил фитиль своему заместителю по разведке, а тот до посинения орал на своих людей в Эр-Риаде и Найроби. Ну и еще в паре десятков мест. Сейчас они рыщут по всей округе, пытаясь что-то разузнать о самолете и судне-контейнеровозе. До нашего директора дошел слух из Министерства обороны, что кто-то из ЦРУ заказал персональный «Боинг-747» только для того, чтобы переместить свою задницу в Момбасу. Совет национальной безопасности собирается на экстренное заседание через… – Соренсен сверился с часами, – через полчаса, а советник президента по вопросам национальной безопасности уже говорил с самим президентом. Да уж, как я понимаю, ты вызвал в этом городе, скажем прямо, целый переполох.
      Кируин был совсем сбит с толку:
      – Но почему? Что все это значит?
      Прежде чем ответить, Морж какое-то время разглядывал его.
      – Полагаю, ты был слишком занят отслеживанием, чтобы кое о чем призадуматься. – Он провел пальцем по своим усам и сверкнул глазами на Кируина. – А вот наш директор, напротив, все как следует обдумал. Он выдвинул кое-какие предположения, совсем неплохие, и я с ним вполне согласен. Очевидно, что эти ребята – нелегалы. Они проникли в Саудовскую Аравию со стороны моря, а затем – в Ирак, нарушив границу. Они должны быть очень опытными и очень целеустремленными. Они рискуют своими жизнями. С точки зрения директора, затеяно что-то весьма крупное. По-настоящемукрупное. – На мгновение Морж остановился и сурово поджал губы. – Как ты думаешь, зачем – или, может, вернее сказать за кем– они туда отправились?
      Последовала долгая пауза, прежде чем до Кируина дошло, куда клонит Соренсен.
      – О-оу, – произнес он с запинкой. – Вот об этом-то я не подумал. Фью-у!
      – Вот именно, – подтвердил Морж. – Именно, что фью-у.

      Харри Крессуэлл понятия не имел, с кем говорил посол, но, вероятно, это был кто-то влиятельный. Возможно, министр иностранных дел Кении. Но кто бы это ни был, а президента Мои уже поставили об этом в известность, подумал Крессуэлл. Ничто мало-мальски значимое без его ведома в этой стране не происходило. Как бы то ни было, но должный эффект это произвело.
      По прибытии в Момбасу Крессуэлла ожидал главный инспектор кенийской полиции, который мигом доставил его прямо в доки. Они приехали на место в 5.30 утра с первыми признаками наступающего дня. Порт был оцеплен, повсюду виднелись кенийские солдаты – неулыбчивые, подозрительно поглядывавшие люди с заряженными автоматами. И было похоже, что они готовы применить их без колебаний. В акватории порта прожекторы трех патрульных катеров описывали круги по воде, в то время как судно «Манати» медленно подходило к причалу.
      Тремя часами позднее в кондиционируемом кабинете начальника порта Крессуэлл опустил трубку телефона и какое-то время продолжал сидеть, размышляя. По сравнению с их предыдущим разговором, сарказм заместителя директора ЦРУ стал чуть менее убийственным. Должно быть, первоначальный доклад Крессуэлла о результатах допроса капитана «Манати» немного его успокоил. Не то чтобы у него было о чем особенно докладывать, но он смог детально описать маршрут судна. ЗД(Р) знал, что, прежде чем направиться в Момбасу, судно заходило и разгружалось в Порт-Судане и Джибути, но это было все, что он знал. Новость, что оно вышло из Феликсстоуна, Англия, и по пути, кроме Суэца, больше нигде не останавливалось, похоже, дало ему кое-какую пищу для размышлений.
      – Есть ли какие-то следы их пребывания на борту?
      – Продолжаем поиски, сэр. Около сотни кенийских копов перекапывают судно, а несколько подразделений таможенников вскрывают все контейнеры. Я не сказал им, что птички уже упорхнули, – они могли потерять интерес. Капитан призывает все мыслимые кары на головы полицейских за то, что те перерыли всю его каюту, и, судя по тому, что мне отсюда видно, они не намерены отступать.
      – Что ж, позвони мне, как только что-нибудь обнаружите.
      – Непременно, сэр.
      Крессуэлл выглянул из окна, и при виде кромешного ада, творившегося на причале, его брови полезли вверх. Было бы бессмысленно вмешиваться и пытаться придать поискам более упорядоченный характер. Кроме того, со стороны это, может, и выглядело как раскурочивание судна, но на самом деле эти африканские бандиты поспешно разгружали контейнеры. Судно опустело уже почти на половину. Крессуэлл видел, как из середины чернокожей толпы главный инспектор Роберт Мванза раздает приказы и руководит операцией. Его действия были по своему весьма эффективны.
      Честно говоря, Крессуэлл не думал, что им удастся что-либо найти. Парни, которых они разыскивают, уже улизнули, не так ли? Так какой смысл сейчас их здесь искать? Но тут уж кто знает…
      В дверь постучали, и в комнату вошел молоденький полицейский.
      – Виноват, сэр. Главный инспектор сказала приходить.
      – Сейчас буду. – Крессуэлл вышел из кабинета и поспешил вниз по лестнице.
      Когда он открыл входную дверь и очутился под лучами яркого утреннего солнца, раздавшийся по причалу лязг контейнеров хлестнул по его ушам, словно отзвуки канонады. Крессуэлл прошел к тому месту, где склонившийся над столом Роберт Мванза перебирал стопку документов.
      – Как дела, главный инспектор?
      Мванза пальцем указал через плечо на большой желтый контейнер-рефрежератор.
      – Вот этот – пустой.
      – Это необычно?
      – Таможня говорит, что да, но не то, чтобы такого не бывает. Случается, они уходят пустыми, если владельцы не могут найти груз в оба конца.
      – А что говорится в накладных?
      – Именно это я и пытаюсь узнать, мистер Крессуэлл. – Мванза продолжал перебирать стопки бумаг.
      Крессуэлл подошел к контейнеру. Возле открытых дверей стояли четыре таможенника и с усердием изучали пломбу Британской таможни. Вход охранял старавшийся выглядеть значительным полицейский постовой. Охраняя пустой контейнер, он смотрелся несколько нелепо. Крессуэлл приблизился к таможенным чиновникам.
      – Пломба в порядке?
      Один из них поднял голову и утвердительно кивнул:
      – Да, сэр.
      Крессуэлл сунул голову внутрь контейнера. Пусто – хоть шаром покати. Он медленно обошел контейнер вокруг, разглядывая его снаружи. С противоположной стороны контейнера шумно работал компрессор. Очевидно, тут имелась комбинированная силовая установка.
      Минуточку! А зачем эта чертова штука работает? Ведь тут же – пусто, так? Какой-то идиот включил ее по ошибке? Он решительно направился к Мванзе.
      – Кто-то по ошибке включил холодильную установку.
      Мванза на мгновение оторвался от бумаг, но ничего не ответил, продолжив поиски необходимой накладной.
      Крессуэлл снова вернулся к контейнеру и обошел его с дальней стороны.
      – Кто-нибудь знает, как выключить эту штуку? – Ответом ему послужили пустые взгляды.
      Крессуэлл пожал плечами. Отлично. Ну и пусть. С какой стати он должен беспокоиться о расходе горючего и о том, что контейнер продолжает охлаж…
      Минутку, черт побери, ну-ка, минуточку! Он не был холодным!Крессуэлл просунул руку внутрь и пощупал стенку. Она вовсе не была холодной. Он снова подбежал к противоположному концу контейнера. Компрессор по-прежнему работал, из него даже подтекал конденсат, а датчик температуры показывал… минус двадцать!
      Крессуэлл поспешил обратно к столу.
      – Инспектор! Похоже, здесь кое-что найдется!
      – Конечно же, мистер Крессуэлл. Я тоже так думаю. – Мванза помахал листком бумаги. – Оказывается, имело место мошенничество. В накладной говорится, что этот контейнер покинул Феликсстоун с грузом замороженных продуктов.
      В течение следующих тридцати минут Крессуэлл, расстроенный из-за задержки, вышагивал туда и обратно в ожидании, когда полицейские снимут с контейнера отпечатки пальцев. Отпечатки нашлись, но оказалось, что они принадлежат Крессуэллу, который оставил их, ощупывая стенки. Мванза одарил его холодным взглядом, но ничего не сказал.
      Наконец полицейские закончили. Теперь, вооружившись отвертками, они расползлись внутри контейнера и принялись снимать обшивку. Через пять минут была отвинчена фальшивая панель и обнаружен люк. Изнутри послышались звонкие удары, когда полный энтузиазма полицейский атаковал его с помощью кувалды. Ожидавший снаружи Крессуэлл увидел, как трескается дотоле ровный слой краски, и в 9.02 утра люк неожиданно распахнулся на петлях настежь.
      Пройдет еще около часа, прежде чем инженер доложит о существовании двух кондиционеров, смонтированных внутри кожуха холодильной установки, и объяснит, каким образом перенастроен термостат контейнера.
      Крессуэлл не стал дожидаться инженера. Как только распахнулся люк, он бросился к зданию портовой администрации. Перепрыгивая одним махом через три ступеньки, он добежал до кабинета начальника порта, сорвал с телефона трубку и начал набирать номер.
 
      В 3.09 по восточноамериканскому времени в кабинете ЗД(Р) в Лэнгли, штат Вирджиния, зазвонил телефон. Заместитель директора щелкнул выключателем, сонно поднялся с дивана и поднял трубку.
      Услышав доклад Крессуэлла, он тут же забыл об усталости.
      – Слава тебе, Господи, – пробормотал он, дав отбой разговору. – Дальше пусть все это дерьмо разгребает Лондон.
      Чего он не мог знать в этот момент, так это того, что через каких-то шесть часов все это дело вновь отфутболят прямиком к нему.

      Экстренное заседание Британского объединенного комитета по разведке закончилось, и его участники начали потихоньку расходиться. Когда комиссар Лондонской полиции уже было направился к дверям, к нему приблизился элегантный седовласый мужчина в клубном галстуке.
      – Комиссар, могу я вам кое-что предложить?
      Комиссар с интересом посмотрел на заговорившего.
      – Да, мистер Гудейл. Я буду рад услышать о ваших идеях.
      Макс Гудейл улыбнулся.
      – Прежде всего, я хотел бы сказать, что глубоко сожалею о том, как обернулось все это дело с Ирландской республиканской армией. Ни я, ни, думаю, большинство из моих коллег по «пятерке» не подозревали, что дискуссии примут столь желчный и публичный характер.
      Комиссар согласно кивнул. Недавняя передача ответственности за проведение антитеррористических операций внутри страны из рук полиции в руки MI-5 была болезненно воспринята его ведомством – задевалась честь мундира, и многие из тех, кто служил во внутренних органах, чувствовали себя оскорбленными и униженными.
      – Очень приятно, мистер Гудейл, что вы рассматриваете этот вопрос подобным образом. Я и сам считаю, что его можно было решить гораздо лучшим способом.
      – Мне кажется очень важным, чтобы между нашими организациями не было ненужного соперничества. Я говорю это потому, что, возможно, мы сможем оказать вам помощь в тех или иных вопросах, касающихся этого нового задания. – Заместитель директора MI-5 внимательно изучал лицо комиссара в поисках каких-либо признаков обиды. Как он и ожидал, таковые отсутствовали. Комиссар отличался недюжинным умом, и Гудейл понимал, что тот, как и он сам, был выше мелких межведомственных склок. Он продолжил: – Естественно, что бы мы ни делали, весь процесс расследования остается полностью под вашим контролем. Просто в нашем распоряжении есть разнообразные возможности, которые могут вам пригодиться. Я был бы рад предложить их. В конце концов, ни вы, ни мы пока не знаем, с чем имеем дело.
      – Мистер Гудейл, – произнес комиссар, – это очень щедрое предложение, и я весьма высоко оценил форму, в которой вы его сделали. – Он улыбнулся разведчику. – Думаю, это прекрасная идея, и я с удовольствием ее подхвачу. Могу я спросить, улажен ли этот вопрос с вашим генеральным директором?
      – Пока нет, – ответил Гудейл, – но я уверен, что он полностью одобрит это предложение. В качестве первого шага, если можно, мне хотелось бы встретиться с офицером, на которого вы планируете возложить руководство этим расследованием. Мы с ним могли бы начать с самого начала.
      – Хорошая мысль, – согласился комиссар. – Может, я вас подброшу до Ярда? Там мы смогли бы вместе посвятить его во все подробности за завтраком.
      – С вашей стороны это было бы очень любезно, – поблагодарил Гудейл.
      Они вышли из здания в сторону машины комиссара. Молодцеватый сержант полиции отдал честь и открыл им задние дверцы. Гудейл махнул своему шоферу ехать следом. Мужчины удобно откинулись на сиденье, и полицейский «ягуар» помчался на бешеной скорости по почти пустынным улицам. Они обсудили необычный характер задания, которое только что было поручено полиции.
      – Я собираюсь скинуть это дело участку SO11, – сообщил комиссар. – По крайней мере на первый взгляд похоже, что это дело криминально-следственного отдела. Конечно, им будут оказывать помощь и остальные подразделения – включая, как вы любезно предложили, ваше собственное. Знаете, – улыбнулся он, – даже если бы вы мне это и не предложили, я, вероятно, все равно бы к вам обратился, как только начал бы обмозговывать это дело.
      – Что ж, – рассмеялся Гудейл, – приятно сознавать, что мы оба мыслим в одном направлении. Будем надеяться, что вместе нам удастся чего-то добиться. Могу я поинтересоваться, кто из офицеров возглавит операцию?
      – Начальник участка SO11. Один из лучших, если не самыйлучший. Джоунз. Патрик Джоунз.
      – Я его знаю, – сообщил заместитель директора MI-5. – По вполне очевидным причинам наши пути пересекались и раньше. Мы с ним хорошо сработались.
      – Если там есть хоть что-то, что можно найти, Джоунз это отыщет, – заверил комиссар.

      – Тогда – ладно, джентльмены. Так мы и поступим. – Начальник участка Патрик Джоунз склонился над столом и обвел взглядом лица присутствующих в комнате. Его взор остановился на небольшом, коренастом мужчине с редеющими рыжими волосами и близко посаженными глазами. – Хьюи, я хочу, чтобы ты съездил по тому адресу в Суиндон. Когда приедешь туда, действуй в контакте с местной полицией из Тэмз-Валли. На пятки им не наступай, но я хочу, чтобы они ясно поняли, что приказ идет сверху и расследование ведется централизованно из Лондона. Если на этот счет будут какие-то обиды, скажи им, чтобы связались со своим начальством в Кидлингтоне. Главный констебль будет в курсе и успокоит всех недовольных. Скорее всего, по этому адресу никого не окажется – тогда взламывай двери. Тщательно все обыщи – я хочу взять на анализ каждую пылинку. Узнай, кто там бывал, кто является владельцем. Поспрашивай в округе и разузнай, не видел ли кто-нибудь людей, пользовавшихся этим местом. Если оно сдано в аренду, свяжись с агентом по найму и выуди все подробности. Имена, описания внешности, род занятий. Кто осуществлял отправление и доставку? Почта, уборка мусора, молоко? Хватай любого, кто видел кого-то из тамошних обитателей. О'кей?
      Делавший пометки суперинтендант Хьюи Картер поднял голову и кивнул. Он начинал понимать, что, судя по количеству людей, привлекаемых на помощь, дело обещает быть крупным. Как будто у него своих забот мало, с недовольством подумал он.