Огненный поток уносил Майкла. Он опалял мозг тысячей ослепительных взрывов, высасывал воздух из легких. Боль кричала, ревела, вопила в каждой клетке тела. Она вытесняла все другие чувства, не давала сосредоточиться и найти то единственное, что сейчас было необходимо. Майкл шаг за шагом отступал перед болью. "Найди центр поединка. Найди и направь туда всю свою энергию, - шептал голос Тсуйо. - Найди центр поединка". Но пламя заглушало шепот. Боль пульсировала и билась, будто хищная птица. Майкл отступал и отступал перед нею, пока не понял, что дошел до края. Дальше была лишь тишина. Безмолвие и покой. Там уже нет боли, там нет ничего, кроме безмолвия и покоя. Один шаг. Только один шаг, и все будет кончено. "Остановись! - шепот перерос в крик. - Остановись! Ему только этого и надо". Безмолвие и покой. Покой и безмолвие. "Найди центр поединка! Найди центр поединка!" Поединок уже окончен. Я победил боль, перехитрил ее, еще шаг, и я избавлюсь от нее навсегда. "Нет! Поединок впереди! Найди его центр!"
      Майкл открыл глаза. Масаси почти достиг своей цели, почти убедил Майкла, что центр поединка находится в его мозгу, что его противник - боль. Но Майкл все-таки сумел остановиться на самом краю пропасти. Когда огненная река боли уже готова была унести его туда, где властвует тьма, Майкл нашел то, что искал. Он нашел центр поединка. И с этого мгновения уже не имело значения, есть у него меч или нет. Центр поединка был в его руках. И туда Майкл направил свою энергию. Майкл превратился в Кара. В пустую оболочку, наполненную силой.
      Он ударил Масаси головой в нос. Послышался хруст, хлынула кровь. Масаси пошатнулся, отступил и поднял катану. Майкл надвигался на него медленно и неотступно. Его мысль не останавливалась ни на чем конкретном. Майкл ничего не планировал, он действовал, не подчиняясь правилам боя, которым был обучен с детства. Он не стремился сосредоточиться на чем-то одном. Казалось, он ничего не видит. Он не следил за действиями Масаси, не следил за лезвием его меча. В эту минуту он был Кара.
      Майкл сделал неуловимое движение, и вот уже меч Масаси на полу. Масаси растерянно отступил, но мгновение спустя выхватил танто и стремительно ударил Майкла тяжелой рукояткой по виску. Раскаленные иглы впились в голову Майкла. Он упал на колени. Масаси поднял меч. Он уже собирался нанести удар, когда услышал шум за спиной. Масаси быстро обернулся. В футе от него стоял Кодзо Сийна, держа в руках священный меч Такеру.
      - В чем дело? - Масаси даже улыбнулся при виде дряхлого старика с катаной в руке. - Что вы здесь делаете? - Он стиснул в левой руке документ Катей, отныне дающий ему власть над Сийной. - Уходите, вы мне не нужны.
      - Напротив, - возразил Сийна, - теперь, когда ты выполнил свою миссию, и у Дзибана есть "ФАКС", уйти предстоит тебе. Вот зачем я здесь.
      С невероятной для своего возраста быстротой Сийна сделал выпад. Древний меч пронзил грудь Масаси.
      Масаси, даже не успев принять оборонительную позицию, пошатнулся от удара. Острие меча пронзило его насквозь и вошло в стену. Масаси с шумом выпустил воздух, на губах его показалась кровавая пена.
      - Ты самонадеянно полагал, что все рассчитал, - злобно сказал Сийна. Полагал, что взобрался на самую вершину. Но ты ошибся. Я не знаю, каким образом тебе удалось пронюхать про мою сделку с русскими, но сейчас это уже совершенно не важно. Ты покойник. - Скривив губы, он повернул лезвие меча в груди Масаси.
      Масаси зарычал от боли и ярости. Он посмотрел в глаза Сийны и увидел, как в их стеклянной старческой глубине хохочет его отец Ватаро Таки.
      - Это несправедливо, - прошептал Масаси. Ватаро перестал смеяться. Теперь он пристально смотрел на Масаси и приказывал. Масаси, собрав остаток сил, швырнул документ Катей в открытую хибати.
      Сийна, пронзительно закричав, вырвал меч из груди Масаси и бросился к горящему свитку. Улыбаясь окровавленными губами, Масаси смотрел, как свиток в руках Сийны превращается в пепел. Все кончено. Он закрыл глаза.
      Далекий свет виделся ему в темной и холодной ночи. Озноб пробежал по телу. Масаси начал медленно сползать на пол. Он падал, но ему казалось, что он парит в воздухе. Он видел огни Токио, освещенную бухту, суда на приколе. Он чувствовал, как темная злоба приближается к нему, но ему уже не было до этого никакого дела. Он был далеко. Потоки воздуха поднимали его все выше и выше, унося прочь от боли и страха. Он вспомнил историю, рассказанную в детстве отцом. Историю о маленьком мальчике, заблудившемся в ночном лесу. Темные тени обступали мальчика со всех сторон, злобное рычание заставляло его вздрагивать и сжиматься от ужаса. От страха он даже не мог плакать, ноги его не слушались. Он стоял на месте, окруженный страшным и непонятным миром. И вдруг из-за черных облаков выплыла серебристая луна. Поток мерцающего света хлынул сверху. Мальчик поднял голову и увидел серебристые ступени, уходящие вверх. Он начал подниматься по этим ступеням, с каждым шагом становясь все легче и легче. Он уже не шел по лестнице, а парил над ней, цепляясь руками за ступени. Он взглянул вниз и увидел темный лес и черные облака, скользящие над верхушками деревьев; злобный вой доносился из леса. Ему снова стало страшно, и от страха он выпустил ступеньку из рук. И тут страх исчез, уступив место восторгу. Он парил в воздухе, недоступный ужасу, исходящему от темного леса.
      То же самое чувствовал сейчас и Масаси. Восторг, охвативший его, был столь огромен, что Масаси забыл обо всем, что удерживало его на Земле. Он снова был маленьким мальчиком, парящим над лесом и облаками. Он снова слушал отца, замирая от ужаса и восторга.
      "И мальчик больше не испытывал страха", - говорил голос Ватаро.
      "Почему?" - спрашивал Масаси.
      "Потому что отныне весь мир принадлежит ему. Темный лес и огни его деревни, поля и река - все принадлежит ему. Он летит над ними, свободный и бесстрашный. Он ищет свет, находит и летит к нему".
      Тело Масаси заливала кровь. Дождь прекратился, и тишину комнаты нарушал лишь звук падающих с лезвия меча капель крови. В плотных облаках образовался просвет, и лезвие меча засияло в сумраке серебристой дорожкой.
      - Я только хотел, чтобы ты гордился мной, - прошептали губы умирающего. - Ты ведь гордишься мной? Хоть немного?
      Я нашел свет, о котором ты говорил. Я вижу его. Я лечу к нему...
      Шепот замер на губах Масаси.
      Первое, что увидела Элиан, была кровь. Река крови заливала татами, с заснеженной вершины безмятежной Фудзи стекали красные ручейки. Повсюду на стенах виднелись красные брызги. В самом центре лежало тело Майкла.
      Элиан подавила крик ужаса и бросилась к нему. Она видела лишь Майкла и кровь вокруг его тела. Она не заметила тени, притаившейся за ширмой. Элиан опустилась прямо на залитый кровью татами и приподняла голову Майкла. Сзади послышался шум - в комнату ворвались Одри и Дзёдзи.
      - Майкл! - с порога закричала Одри. Она увидела кровь, и крик замер у нее на губах. - О Боже, нет! Элиан обернулась.
      - Он жив.
      Одри закрыла глаза. Из-под опущенных век потекли слезы, губы шептали слова молитвы. Она опустилась на колени рядом с Элиан и протянула руку, чтобы дотронуться до Майкла. Она хотела ощутить его дыхание, тепло его тела. Она хотела убедиться, что он действительно жив.
      Сзади раздался голос Дзёдзи:
      - Масаси мертв.
      Он произнес это изумленно, словно не веря, что такое возможно, что Масаси нет больше в живых. Он наклонился над телом брата, посмотрел в уже остекленевшие глаза.
      - Масаси.
      Дзёдзи видел в погасших глазах светлую полоску, неуловимый блик серебристого свечения. Он попытался разобраться в своих чувствах. В его душе облегчение мешалось с печалью и жалостью. Но он не чувствовал удовлетворения, у него не было даже ощущения, что справедливость наконец-то восторжествовала. Он хотел бы предотвратить эту смерть, он не желал Масаси зла. Дзёдзи смотрел в глаза брата, видел свет в этих глазах и понимал, что другого пути у Масаси просто не было.
      Майкл открыл глаза и посмотрел на Элиан. Он сразу же отвел взгляд.
      - Мне нечего тебе сказать, - силы начали возвращаться к нему. Он попытался сесть и тут увидел Одри.
      - Эйди!
      - Майкл! - Она обняла брата, целуя в щеки, в шею. Лицо Майкла сморщилось от боли.
      - Так ты здесь? Тебя привезли сюда?
      Она кивнула, улыбаясь сквозь слезы.
      - Масаси пытался убедить меня, что он на нашей стороне. Он хотел выяснить, кто убил нашего отца.
      - Это так, - сказала Элиан. - Его очень интересовало, кто убил Филиппа Досса. Удэ, его наемный убийца, почти настиг Филиппа, а значит, и документ Катей. Удэ пытал бы вашего отца, пока тот не выдал бы местонахождение документа, а потом бы он попросту убил бы его. Почти так все и произошло. Но только почти.
      - Я полагал, что убийца моего отца - ты, - мрачно сказал Майкл. - Ведь ты же Зеро.
      - Ты ошибаешься, - терпеливо сказала Элиан. - Я говорила тебе, что Масаси похитил мою дочь Тори и держал ее у себя, манипулируя мною. Я была вынуждена выполнять его требования, чтобы сохранить жизнь Тори.
      - Я не верю ни одному твоему слову. Ты лжешь, как лгала до сих пор.
      - Он требовал, - упорно продолжала Элиан, - чтобы я находилась рядом с тобой до тех пор, пока ты не найдешь документ Катей.
      - Ложь.
      - Насчет своей дочери она говорит правду, Майкл, - вмешалась Одри. Масаси действительно держал ее у себя. Тори находилась здесь. Дзёдзи и Митико выяснили, где прячут Тори и пришли вызволить ее. Дзёдзи? - Она обернулась.
      - Это правда, - тихо откликнулся Дзёдзи, все еще не придя в себя после смерти Масаси, - все до последнего слова. Держа у себя Тори, Масаси не только Элиан заставил на себя работать, но и ее родителей, Митико и Нобуо. Вместе с Кодзо Сийной они завладели ядерным устройством. Я видел его здесь, в подвале. Техники и инженеры компании "Ямамото Хэви Индастриз" уже установили его на ракету или бомбу.
      - Подождите, - медленно сказал Майкл.
      При последних словах Дзёдзи его словно озарило. Вот оно, недостающее звено, долгое время не дававшее ему покоя. Нобуо шантажировали. Вот почему он сорвал торговые переговоры с американцами.
      - "ФАКС", - сказал Майкл. - Реактивный истребитель "ФАКС" компании Ямамото доставит бомбу с ядерной боеголовкой туда, куда нужно Масаси и Сийне. Именно для этого Масаси понадобился Нобуо. Даю голову на отсечение, что это основная причина, по которой Сийна заключил союз с Масаси. Боевая мощь Таки-гуми - это всего лишь предлог. Масаси имел выход на истребитель, который был так необходим Сийне.
      - Может, и так. Но теперь все позади - вы ведь убили моего брата. - В голосе Дзёдзи прозвучала горечь.
      - Если бы, - Майкл попытался встать. Элиан и Одри подхватили его, когда он пошатнулся. Он обвел всех взглядом. - Не я убил Масаси. Это сделал Кодзо Сийна. Их союз никак нельзя было назвать прочным или, более того, дружеским. Каждый замышлял уничтожить другого, как только ядерное устройство выполнит свое предназначение. Они ненавидели друг друга, ненавидели и использовали.
      - Но что их заставило вцепиться друг другу в горло именно сейчас? спросил Дзёдзи.
      - Трудно сказать. Я знаю лишь, что Масаси каким-то образом обнаружил, что Сийна заключил сделку с КГБ, с русским генералом Евгением Карском. Именно Карск снабдил их ядерным оружием.
      - Да. - Элиан кивнула. - Узнай об этом Масаси, и чаша его терпения переполнилась бы. Он ненавидел и презирал русских.
      Дзёдзи нашел в себе силы улыбнуться.
      - Похоже, нам всем крупно повезло. Большая удача, что Масаси именно сейчас узнал о сделке Сийны с КГБ. Эта новость, словно разорвавшаяся бомба, уничтожила всех злодеев.
      - Не всех. - Майкл покачал головой. - Кодзо Сийна жив. Он где-то здесь, в здании.
      - И в его руках документ Катей, - добавила Элиан.
      - Нет, - Майкл указал на хибати. В печи мерцали угли. - Масаси успел кинуть свиток в огонь. Документа Катей больше нет. - Он подумал о генерале Хэдли. - Жаль. Этот документ многое значил не только для Масаси и Сийны. Без него может случиться много бед.
      - Если Сийна жив, нам следует поторопиться. Ведь ядерное устройство готово к использованию.
      - Пойдемте. Я знаю дорогу к подвалам, где оно находится, - сказал Дзёдзи.
      Элиан повернулась к Майклу.
      - Как ты?
      - Не беспокойся. Я смогу идти.
      Но, сделав несколько шагов, Майкл рухнул на пол и застонал от нестерпимой боли.
      - Майкл, - Одри опустилась на колени рядом с братом.
      - Элиан, - позвал Дзёдзи, - надо спешить. У нас очень мало времени.
      Губы Кодзо Сийны скривились в ухмылке. Он представил себе, как дух Ватаро Таки взирает на залитое кровью тело своего сына. Пусть полюбуется, злорадно подумал Сийна, пусть полюбуется делом рук моих. Долгие годы Ватаро вел свои клан к могуществу и власти, и вот, когда Таки-гуми был уже на вершине, он, Кодзо Сийна разрушил все одним взмахом меча. Сийна затрясся в беззвучном хохоте. От смеха его дряхлое тело пронзила острая боль, и злорадная ухмылка превратилась в безобразную гримасу. Сийна подождал, пока боль утихнет. Он стоял над телом Масаси, рядом валялся священный меч князя Ямато Такеру, символ Дзибана. Руки Сийны покрылись волдырями от ожогов, полученных, когда он пытался спасти документ Катей. Он стоял, не в силах поднять меч. Злоба душила его. Он так долго ждал этой минуты. И вот она настала - Масаси убит, а он, Сийна, стоит рядом с беспомощным телом сына своего заклятого врага и не может поднять меч, чтобы заколоть его. У Сийны закружилась голова, руки нещадно горели.
      Но нет, он не упустит такой возможности. Заскрипев зубами от боли, Сийна поднял меч. От невыносимого жжения в руках он едва не закричал. Настал благословенный час мести, наконец-то он исполнит то, чего так страстно желал долгие годы.
      В тот миг, когда Сийна уже был готов вонзить меч в распростертого Майкла, за дверью послышались быстрые шаги. С неожиданной прытью Сийна отпрыгнул за ширму. Кровавые брызги венчали белоснежную вершину Фудзи. Серебристая луна все так же мечтательно взирала на залитую кровью комнату.
      Сийна, неподвижной тенью замерший за ширмой, не пропустил ни одного слова. Он проклинал себя за медлительность: всего нескольких секунд не хватило ему, чтобы прикончить Майкла Досса, исполнить свой долг. Считанные минуты назад он торжествовал, празднуя победу над своими врагами. И вот теперь все разом изменилось. Дзибан разоблачен, его планы создания могущественной и обновленной японской империи на глазах превращаются в пыль. Это карма. Ничего не поделаешь, надо смириться и достойно принять неожиданный удар. И вдруг Сийна, еще не веря в удачу, увидел, как судьба вновь улыбается ему. Элиан и Дзёдзи ушли, оставив в комнате беспомощного Майкла и девчонку, его сестру.
      Только одна мысль сверлила мозг Сийны, только одно желание жгло ему грудь. Отомстить за смерть своего сына. Ему все-таки неслыханно везет. Сийна улыбнулся. Он убьет не только сына, но и дочь Филиппа Досса. Имя его врага навсегда исчезнет с лица земли. Больше не обращая внимания на боль в обожженных руках, Сийна сжал меч и ступил сквозь разрез в ширме.
      - Майкл Досс!
      Голос его зазвенел от напряжения. Теперь-то он не упустит своего шанса, он уничтожит отпрысков ненавистного врага. Сийна занес меч, крепко сжимая его обеими руками, и обрушил на Майкла. Майкл увернулся. Сийна вновь приблизился к нему. В этот миг он услышал шорох откуда-то справа. Сийна повернул голову. За ширмой двигалась тень. Вдруг она скользнула в брешь. Сердце бешено заколотилось в груди Сийны.
      - Кто ты?
      - Я дух Ватаро Таки, - тихо произнесла тень. - Я дух Дзэна Годо.
      Сийна вздрогнул. Во рту у него пересохло.
      - Дзэн Годо, - прошептал он. - Много лет я не слышал этого имени. Дзэн Годо мертв, - Сийна зарычал от ярости и страха. - Они все мертвы! Они мертвы, слышишь! У меня больше нет врагов!
      В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в хибати и хриплым дыханием Сийны. Он облизал пересохшие губы.
      - Кто ты?
      - Я Зеро, - прошептала тень.
      - Зеро? - холод пробежал по спине Сийны. - Зеро? Тот, кого нет?
      - Да. Я творение Дзэна Годо. Его легенда. Его дух. Это я, Зеро, уничтожил тебя, когда ты хотел убить Дзэна Годо.
      - Дзэн Годо! Снова Дзэн Годо! - завизжал Сийна, испуганно пятясь. Дзэн Годо мертв! Я сам присутствовал на его похоронах!
      - Тогда почему ты умираешь? - прошептала тень. Она вышла на свет. Сийна узнал, кто это. Невозможно, в отчаянии подумал он, невозможно!
      Отчаяние и страх придали ему сил. Он ринулся вперед и кончиком меча выбил из рук не ожидавшего столь стремительного нападения противника пистолет. Сийна, не останавливаясь ни на мгновение, нанес два удара мечом. Противник отступил к стене. Сийна занес меч для последнего удара, но тут что-то сковало его запястья. Сийна завертелся, пытаясь освободиться. Крепко держа концы железной цепи, Майкл потянул Сийну к себе. Сийна выронил священный меч. Майкл неосторожно ослабил хватку, и Сийна освободил руки. Не тратя времени на раздумья, он подхватил меч Масаси и тотчас напал на Майкла.
      Майкл резко нырнул вниз, уходя от удара. Меч вспорол ему рубашку на спине. В следующее мгновение Майкл подхватил с пола священный меч. Но Сийна был уже совсем рядом и наносил удар за ударом. Майкл едва успевал уворачиваться. Меч Такеру мертвым грузом оттягивал ему руку, Сийна был слишком близко, не давая Майклу размахнуться и нанести удар. Он яростно наступал. Куда девалась его старческая немощь! Удар, еще удар. Меч Сийны неуклонно приближался к горлу Майкла. Майкл собрал остаток сил, но было уже поздно. В который уже раз за сегодняшний день он почувствовал, что стоит на пороге смерти. "Может наступить минута, - зазвучал в его голове голос учителя Тсуйо, - когда все, чему тебя учили, окажется бесполезным. Когда твое искусство воина не принесет тебе успеха. Тогда твои силы оставят тебя, и наступит время Зеро".
      Глядя в неумолимое, искаженное яростью лицо врага, Майкл понял что это время наступило. Он перешагнул грань возможного, он был во власти пустоты, в Зеро. Он понял, что проиграл, так же, как в свое время проиграл его учитель Тсуйо. Его противником сейчас являлся не Сийна, а пустота, ничто, Зеро, настигающее человека на пороге смерти. Смерть дышала за спиной. Ему уже не могла помочь обычная храбрость, обычное человеческое бесстрашие. Храбрость, необходимая для противостояния Зеро, должна быть совсем иного свойства, по сути дела, ей еще только предстояло родиться. Лишь тогда у человека появлялся шанс выжить, выстоять в борьбе против космической пустоты, против Зеро. Лишь тогда человек мог взглянуть в пустые глаза Зеро и сказать "Нет!".
      Сийна тоже почувствовал, что конец боя близок. Ноздри его затрепетали, как у хищника, почуявшего кровь жертвы. У него словно открылось второе дыхание и прибавилось сил. Сийна нанес два молниеносных удара и изготовился к решающей атаке. Майкл со свистом втянул воздух, готовясь к смерти.
      И тут в комнате прогремел выстрел. Сийна вскрикнул, рука с мечом повисла плетью. Пуля попала ему в плечо. Он обернулся. Враг, о котором Сийна в пылу боя успел забыть, держал в руке пистолет. Майкл отреагировал мгновенно, ударив священным мечом. Сийна почувствовал, как сталь пронзает ему бок. Горячая волна боли захлестнула старика. Призвав на помощь все свое незаурядное умение сосредоточиваться, он заглушил боль. Несмотря на раны, Сийна не отступил. Издав боевой самурайский клич, он бросился на Майкла. Сталь со звоном ударилась о сталь. Но Майкл был уже не тот, что несколько мгновений назад. Он побывал там, где правит тьма и откуда нет возврата. Но ему удалось вернуться, удалось то, что не сумел даже его учитель Тсуйо, он одержал верх над пустоглазым "ничто". Его рука крепко сжимала меч, он ровно дышал сквозь стиснутые зубы, глаза холодно и беспощадно смотрели на врага. Майкл хладнокровно отражал удар за ударом и, когда Сийна на мгновение остановился, вонзил меч князя Ямато Такеру в сердце противника.
      Брызнула кровь. Одри пронзительно закричала. Сийна рухнул навзничь, судорожно глотая воздух. Жизнь нехотя покидала его старое тело. Майкл выдернул меч. Багряная сталь влажно блеснула. Кодзо Сийна упал рядом с телом Масаси Таки. Стекленеющие глаза уставились на меч, которого он так страстно домогался всю свою жизнь и который убил его. Пол вокруг двух трупов был усеян розовыми, синими, серебристыми клочьями разрубленной во время боя ширмы, словно лепестками диковинных цветов.
      Молчание было долгим. Майкл подошел к Одри и обнял ее. Издалека доносился едва слышный гул работающей машины. Одри чувствовала себя затерянной в чудовищной пещере где-то глубоко в чреве земли. У нее почти не осталось сил. Если бы Майкл ее не поддержал, она бы рухнула на пол. Брат и сестра молча смотрели на человека, склонившегося над телом Кодзо Сийны.
      - Это и в самом деле ты? - наконец хрипло спросил Майкл.
      - Папа? - еле слышно прошептала Одри. Человек повернулся.
      - С вами все в порядке?
      Все трое молча смотрели друг на друга. Филиппа переполняли чувства столь сильные, что он не мог говорить. Как давно он не был вместе со своими детьми! Как давно. И вот - встретился с ними при таких страшных обстоятельствах. Майкл, его сын, вновь и вновь избегающий смерти. Этот старик оказался на редкость крепким орешком. Только совместные усилия двух поколений Доссов позволили одолеть Кодзо Сийну.
      Переводя взгляд с сына на дочь, Филипп Досс начал понимать, что трудности еще не кончились. Новая жизнь манила и его, и детей. Но Филиппа вдруг пронзил страх. Примут ли его дети, не отвергнут ли, поймут ли? Сорок лет борьбы с Дзибаном, сорок лет жизни. Немало. Но эта борьба - ничто в сравнении с той задачей, которая стояла перед ним сейчас. Он способен был победить своих врагов, но теперь перед ним стояли его дети, а не враги. Если они отвернутся, он не сможет жить.
      - Папа! - Одри бросилась к нему на грудь, едва не сбив с ног, и обняла отца. - Мы думали, ты умер, папа! Ты здесь! С нами! - Одри трясло.
      Филипп ласково погладил ее по спине, пытаясь успокоить.
      - Моя смерть - всего лишь хитрость.
      Он целовал ее волосы, ее заплаканное лицо. Филипп не думал, что так растрогается. Ледяная оболочка, сковавшая его сердце за долгие годы тайной жизни, которую он вел, ограничений, которые он на себя накладывал, стремительно таяла. Он ощущал, как слезы подступают к глазам. Впервые в жизни Филипп не стал сдерживать чувств. Он баюкал Одри, раскачивая из стороны в сторону. Она счастливо всхлипывала. В его сердце любовь к детям смешивалась с глубокой печалью. Филипп сожалел об ушедших годах, о том, что подчинил свою любовь долгу. Только теперь Филипп понял, чего он был лишен все эти годы. Но он все-таки обрел своих детей. Теплое чувство благодарности судьбе наполнило его душу. Филипп открыл глаза.
      - Как ты мог пойти на это, отец? - Майкл сам удивился своему гневному тону. Ему казалось, что он совладал с эмоциями. Но при виде отца, целого и невредимого, негодование вспыхнуло в нем с новой силой. - Как ты мог изменить маме?
      Одри высвободилась из объятий отца.
      - Что ты имеешь в виду?
      Майкл, не сводя с отца мрачного взгляда, рассказал ей все, что знал.
      Одри повернулась к отцу.
      - Я что-то не понимаю. Ты изменял маме?
      - Мы оба изменяли друг другу, - устало сказал Филипп. - Я мог бы только сожалеть о своей встрече с Лилиан, не будь вас. Но вы - это довод, который перевешивает все на свете.
      Он постарался собраться с силами, чтобы выдержать то, что ему предстояло. Филипп боялся того, что должен сказать им сейчас. Они могут возненавидеть его, могут попросту не поверить, слишком невероятна и чудовищна правда. Эта правда может поразить не только его, но и детей. Он вздохнул и начал свой рассказ.
      - У вашей матери был любовник. Долгие годы. - Сердце заныло, когда он увидел, как при этих словах Одри и Майкл меняются в лице. - Этого человека мать знала еще в те времена, когда мы только собирались пожениться. Она познакомилась с ним здесь, в Токио. Его имя Евгений Карск.
      Майкл вздрогнул.
      - Карск? - недоуменно спросил он. - Масаси упоминал это имя. Я ничего не понимаю. Ведь Карск - генерал КГБ. Именно он снабдил Сийну ядерным оружием. Что связывает его с матерью? Это слишком невероятно.
      Филипп кивнул.
      - Знаю, но, тем не менее, это так. - Он рассказал о своей первой встрече с Карском в Токио в 1947 году. - С тех пор я выслеживал его. Ваша мать работает на Карска. Некоторое время тому назад он покинул Вашингтон, увозя сведения, способные нас погубить.
      - Я не верю. Это какой-то сон, - кусая губы, сказала Одри. - Это просто не может быть правдой.
      - Это так, Одри, милая, - печально ответил Филипп. - Я понимаю, какой это удар для вас обоих.
      - Когда ты узнал об этом? - спросил Майкл, стараясь сохранять спокойствие.
      - Я подозревал уже довольно давно. Из МЭТБ происходила постоянная утечка информации, но мы никак не могли понять, кто в этом виноват. Мне понадобилось немало времени, чтобы собрать воедино все факты. Но когда я узнал правду, передо мной встала задача разоблачить Лилиан.
      Лицо Одри побелело.
      - Этого не может быть. Я сплю. - Она умоляюще протянула руки к брату. - Майкл, пожалуйста, разбуди меня.
      - Эйди, - сказал Филипп, - прости меня. Твой дед принял на себя руководство МЭТБ во время расследования этого дела.
      - Дед? А что же с дядей Сэмми?
      - С дядей Сэмми случился сердечный приступ. - Майкл обнял Одри. - Он умер, Эйди.
      - Боже мой. Боже мой. - Одри обхватила голову руками. Филипп взглянул на сына.
      - Я не жду, что ты простишь меня. На моей совести многое. Я использовал тебя так же, как Митико использовала - Элиан. Мы считали, что жертвуем собой и своими детьми ради высокой цели. Мы оба любили вас всем сердцем, но тем не менее пошли на это. Ваши жизни не принадлежали вам. - Он помолчал. - Майкл, я...
      - Дай мне время, отец, - остановил его Майкл. - Мне необходимо обдумать все, что ты сказал. Дай мне время.
      Одри подняла глаза на отца.
      - Я хочу ее увидеть. - Голос ее дрожал. - Я хочу услышать, что обо всем этом скажет мама.
      - Это невозможно, Эйди. Никто не знает, где она. Лилиан встретилась с Карском в Париже. Мы проследили ее до отеля "Плаза", это было несложно: Лилиан всегда останавливается в "Плазе". Но сегодня она и Карск исчезли. У людей Карска растерянный вид. Они, как и мы, не знают, где он. Все очень серьезно. Информация, которую похитила Лилиан, имеет огромную ценность.
      Одри отошла в сторону. Обхватила себя руками и поежилась. Лицо Майкла исказилось. Он никак не мог поверить, что их мать - русская шпионка. Может ли такое быть? Но ведь несколько недель назад он ничего не знал и о своем отце. Ему стало страшно. Борьба продолжалась. Когда Сийна рухнул к его ногам, Майкл испытал облегчение. О, как он был самонадеян, полагая, что все кончено. Он взглянул на Одри. Ей, должно быть, еще тяжелее.
      - Пойдемте, - сказал Филипп, - вам нужна медицинская помощь. Пойдемте. Вам многое пришлось испытать.
      - Да, многое, папа. Вряд ли ты сможешь понять, каково нам пришлось. Жаль, что здесь нет дяди Сэмми.
      Одри вряд ли понимала, как больно ее слова ранят Филиппа. Только сейчас Филипп Досс осознал, что он натворил, на что обрек своих детей, чего их лишил. Это была правда, горькая правда, но следовало взглянуть ей в глаза. Кто-то сказал ему однажды, что даже ангелы совершают ошибки. Он усмехнулся - слабое утешение. Он хотел бы попросить у них прощения, но понимал, что слова сейчас неуместны. "Дай мне время, отец", - сказал ему Майкл. Может быть, время - то, что сейчас нужно им всем.
      В эту минуту в комнате появилась Элиан. Она подошла к Майклу.
      - Мы не смогли найти Спину. Но Дзёдзи взял на себя командование боевиками Таки-гуми. Я позвонила Нобуо и сообщила ему добрую весть. Он высылает техников, чтобы разобрать ядерное устройство. Его передадут правительству США. Мы... - Тут она увидела Филиппа и пристально вгляделась в скорбные лица Одри и Майкла. - С вами все в порядке?
      Филипп кивнул.
      - По пути сюда я нашел Митико и Тори. Поспеши к ним. - Он объяснил, куда идти. - А я выведу отсюда своих детей.
      После дождя Токио выглядел посвежевшим и обновленным. Филипп повел Майкла и Одри к Митико. Она встретила их в дверях. На ней было кимоно нежного персикового цвета, из-под подола выглядывала узкая ярко-красная полоска. По персиковому фону летели белые цапли. Майкл с изумлением отметил, как похожи мать и дочь. Обе обладали красотой, изяществом, врожденной элегантностью и изысканностью, которая только оттенялась их железной волей. Майкл понял, к какому идеалу всегда стремилась Элиан. Нелегко ей, наверное, пришлось, подумал он, рядом с такой матерью, властной, сильной и непреклонной. Но сразу же спросил себя, справедлив ли он к Митико. Майкл еще не решил, как ему относиться к ней.
      Элиан стояла в дверях, за спиной матери. Она прижимала к себе Тори, с улыбкой глядя на Майкла и ероша волосы дочери.
      Митико поклонилась с приветливой улыбкой.
      - Прошу вас. Я так рада вам.
      Майкл уловил некую неестественность в посадке ее головы. Они вошли в дом, сняли обувь, поставили ее в шкафчик у входа. Митико повела их по коридору. Когда она повернула голову, Майкл понял, что Митико слепа. Он вопросительно взглянул на отца. Тот молча кивнул.
      Они вошли в просторную светлую комнату. Массивные деревянные балки под потолком создавали впечатление простора. Повсюду стояли изящные букеты цветов. Филипп сказал, что Митико сама составляет их. На бледно-зеленых стеклах читались едва заметные узоры. В одном из углов комнаты была токонома - небольшое углубление в стене с приподнятым полом. По верхней деревянной панели тянулись иероглифы. Майкл прочел: "Солнце льет свет, но опускается тьма. И перемена видна даже слепому". Или слепой, подумал он, наблюдая, как Митико рассаживает гостей вокруг низкого стола из темного дерева с изящным узором на крышке.
      Элиан подошла к окну и отдернула сёдзи. Открылся великолепный сад, творение и гордость Митико.