В своей квартире Лора сбросила пелерину и пошла готовить ванну. Это поможет ей согреться, снять напряжение, освободиться от ноющей боли внутри.
      Опустившись в горячую воду, в которую она добавила ароматизированные соли, Лора облегченно вздохнула. Она почувствовала, как тело постепенно расслаблялось, но голова все еще раскалывалась от вопросов, на которые она судорожно пыталась найти утешительные ответы. Почему Уилл не подготовил ее к такой встрече? Почему не сказал, что его жена и ребенок принадлежат другой расе? Как мог за все это время даже не намекнуть на то, что она может увидеть? На что рассчитывал?
      Конечно, он не ожидал от нее такого, скажем, нахальства – вломиться в дом без разрешения и приглашения. Но он же сам сказал, что собирается представить ее теще и сыну, так что секрет все равно бы раскрылся!
      Вспоминая, как Уилл вел себя, когда вопрос касался семьи, Лора все же признавала, что он всегда был напряжен и крайне сдержан и выражал надежду на то, что Лора примет и полюбит его семью. Она тогда и не задумывалась над истинным значением его слов, ничего не подозревая. Ей казалось само собой разумеющимся – сына и тещу Уилла надо любить. Но Уилл, видимо, беспокоился, не откажется ли она вообще от них всех, узнав о происхождении его близких!
      Лора вздохнула, на этот раз от огорчения. Что же она чувствует, зная о том, что Уилл был женат на китаянке и сын у него наполовину китаец?
      Она бы с удовольствием заявила, будто это не имеет никакого значения, но на самом деле была так потрясена этим обстоятельством, что не могла сознаться даже самой себе. Получается, что для нее это оказалось важно, слишком важно.
      Хотя Лора никогда и не считала себя женщиной с предрассудками, тем более расовыми, но сознавать, что жена Уилла не принадлежит белой расе, а сын – полукровка, было почему-то неприятно. И как Уилл мог скрыть это от нее!
      Если она выйдет за него замуж, сможет ли жить в этом странном доме, обставленном на китайский лад? Будет ли считать его своим, учитывая, что хозяйкой там является миссис Шэнь? А не будет ли вообще над ней витать дух умершей жены Уилла?
      Лора была в растерянности. Уилл приедет через несколько дней. Что она скажет ему? Что он подумает о ней, когда Перл расскажет ему о неожиданном визите Лоры?
      У Лоры даже все похолодело внутри. Она не может встретиться с ним в таком состоянии. Она должна уехать, побыть одна и подумать. Финиесу скажет, что переутомилась и не в состоянии ничего сейчас придумать, и попросит отпуск, каникулы. Надо объяснить ему, что напряженная работа и трагические события окончательно вымотали ее и ей требуется передышка. В конце концов это так и есть, Финиес поймет.
      И тогда она отправится… Куда? Где она может уединиться и спокойно подумать?
      Ответ пришел сам собой – Пасифик-Гроув! Но поехать туда – значит увидеться с отцом и матерью! Она о них давно не вспоминала. Лора попыталась проверить, что чувствует при мысли об отце. Ненавидит его так же, как тогда? Нет, ненависти не осталось. Боль – да, немного, но видеть его все равно не хочется. Лора в глубине души знала, что он наверняка не изменился, потому что такие, как он, не меняются. Но мать бы она повидала с радостью. Хоть та и не защищала ее никогда, не понимала, но все равно привязанность к матери сохранилась в ней с детских лет.
      Да, сейчас же октябрь. Даже если родители и проводили лето в Пасифик-Гроув, они должны уже уехать домой в Сакраменто.
      Как чудесно опять побывать на побережье Тихого океана! Ветер раскачивает сосны, волны накатываются на песчаный берег. А сколько там сейчас потрясающих бабочек!
      Надо ехать в Пасифик-Гроув. Она не остановится в гостинице, а снимет коттедж – сейчас там полно свободных, – который станет ее домом на время. Там в тишине она обдумает все спокойно. Разве можно затевать свадьбу с Уиллом, пока она не разобралась в себе?
      Лора никому не скажет, куда едет. Только Финиесу. А Уилл… Что сказать Уиллу?
      В конце концов Лора решила написать Уиллу письмо, в котором поставит его в известность о своем решении уехать на время. Она объяснит, что чувствует себя неважно после всего, что с ней произошло, и считает необходимым побыть немного одной. В конце письма она пообещает связаться с ним по возвращении. Конечно, он расстроится – тон письма будет почти официальным. Без тепла, без любви… Но иначе она пока не может.
 
      С моря дул прохладный свежий ветер, оживляя в памяти Лоры воспоминания о прошлом.
      Она сидела на скалах мыса Христовых Невест и смотрела вниз на залив, в котором виднелась одна-единственная лодка какого-то рыбака.
      Как часто в юности Лора сидела тут в раздумьях и мечтах! И мечты ее были такие простые – уехать и сменить безрадостный и унизительный образ жизни, созданный отцом, на что-нибудь более достойное. Разве могла она тогда предположить, что все это приведет к нынешней запутанной ситуации?
      Прибыв в Пасифик-Гроув, Лора сняла маленький симпатичный домик, простой с виду, но с чудесным садиком. Внутри было весьма уютно, Лоре все очень нравилось. Она сразу почувствовала себя умиротворенной и защищенной.
      Устроившись, Лора первым делом отправилась туда, где обычно останавливались отец с матерью. Издали увидев дом, она поразилась тому, что он все еще здесь, ведь именно в этом она была не совсем уверена.
      Правда, вначале Лора не узнала этого места – там, где раньше стояли палатки, появились маленькие домики, напоминавшие легкие брезентовые шатры. Она не сразу сообразила, что палатка их семьи тоже преобразилась в коттедж желтого цвета.
      Интересно, он принадлежит все так же родителям или они продали участок? Хорошо бы узнать. Кто бы там ни жил, все равно сможет дать информацию о ее родителях.
      Лора постучала. Через минуту дверь открылась, и на пороге появилась ее мать. От удивления она широко раскрыла глаза.
      – Боже мой! Лора! Господи, неужели это ты? Лора тоже удивилась, но не подала виду.
      – Здравствуй, мама! – улыбнулась она.
      – Я потеряла всякую надежду увидеть тебя, доченька! – проговорила мать со слезами на глазах, протянув было к ней руки, но сдержалась и отступила в сторону. – Входи, пожалуйста, Лора.
      Когда Лора вошла в дом, мать, оправившись от удивления, предложила:
      – Я только что согрела чайник. Может, выпьешь со мной чаю?
      – Конечно, мама, с удовольствием. Я приехала вчера. Хочу немного отдохнуть здесь.
      – А почему же ты прямо сюда не… Ах да! Отец. – Лицо миссис Перселл приняло скорбное выражение. – Ты, конечно, ничего не знаешь.
      У Лоры екнуло сердце.
      – Что, мама?
      – Твой отец умер, дорогая, – сказала мать со вздохом. – Это случилось два года назад. Ой, тебе плохо? Ты так побледнела!
      У Лоры действительно вся кровь отлила от головы, ноги ослабли, и она зашаталась. Как бы она ни относилась к отцу, известие поразило ее. Мать взяла ее за руку.
      – Бедняжка! Мне не надо было говорить так сразу, без подготовки. Иди сюда, на кухню, присядь. Сейчас я налью тебе крепкого чаю, и ты придешь в себя.
      Лора покорно позволила матери взять ее под руку и отвести на кухню. Там она села на стул и отдышалась.
      – Я все понимаю, Лора, – сказала мать. – Знаю твое отношение к отцу. Но смерть всегда горе.
      – Да, мама, конечно. Почему он умер?
      – У него случился апоплексический удар. Доктор сказал, что сердце разорвалось, не выдержало. – Она помолчала, потом добавила другим тоном: – Но ты же знаешь, каким он был.
      – Да, знаю.
      – Прости меня, Лора, – вдруг сказала мать, подойдя к ней вплотную.
      Она стояла, прижав руки к груди и грустно глядя на дочь.
      – Простить? За что, мама?
      – За то, что я не защитила тебя тогда, что не встала между тобой и отцом. Я неправильно вела себя, но годы жизни с ним измотали меня настолько, что я не могла противостоять ему. А что было потом, когда ты ушла! О нет, я не виню тебя, дорогая, ни в коем случае. Но твой отец так злился, просто ярился и обвинял во всем меня… Ой, мне не стоит говорить так. О мертвых-то…
      Она захлопотала у плиты, приготовила чай и поставила чашку перед Лорой. Потом достала из буфета тарелку с домашним печеньем. Лора отпила несколько глотков, и ей действительно стало немного легче.
      – Ты хорошо выглядишь, мама, – сказала она, посмотрев на мать.
      Та густо покраснела, поправила волосы, почти полностью поседевшие.
      – Понимаешь, после смерти Сэмюела…
      – Я все поняла, мама, – кивнула Лора, вспомнив, что считала отца виновным в маминых болезнях.
      Они помолчали.
      – Скажи, – обратилась она к матери, – а этот дом… Его отец построил?
      – Господь с тобой! Он бы ни за что… – И она осеклась. – После его смерти я продала дом в Сакраменто и на вырученные деньги все тут устроила. Правда, хорошо?
      – Ты молодец, правда! – И Лора улыбнулась ей.
      – А как ты, Лора? Что было у тебя, как ты жила все это время? Ты вышла замуж за того мужчину, с которым тогда убежала?
      – Да, но он умер. Несчастный случай. Мать сокрушенно покачала головой.
      – Боже мой, прости. Очень сочувствую.
      – Ничего, мы все равно не жили вместе, он очень скоро удрал от меня. А сейчас я работаю в цирке.
      – Да? В цирке? Как это удивительно и необычно! Тебе нравится работать там?
      Лора рассказала матери о своей жизни в цирке, о великолепии парадов, представлений. Потом объяснила, чем она занимается. Та слушала с интересом, хотя по ее глазам Лора видела, что она многого не понимает.
      – Ну вот и все, – закончила Лора свой рассказ. – После смерти Ника я решила уехать ненадолго и отдохнуть. А разве есть на свете лучшее место, чем Пасифик-Гроув?
      – Где ты остановилась?
      – Сняла коттедж.
      – Но ты можешь пожить здесь! Места хватит.
      – Нет, спасибо, мама. Мне надо побыть одной, прийти в себя после всех бед и несчастий.
      Лора поставила чашку на стол и встала.
      – Извини, но мне пора, – сказала она.
      – Как? – всполошилась мать и вскочила на ноги. – Пора? Ты уже уезжаешь отсюда? Я думала, мы…
      Лора улыбнулась ей.
      – Нет, нет. Я еще побуду здесь. А сейчас хочу пойти прогуляться и посмотреть, как тут все изменилось. Конечно же, я буду каждый день заходить к тебе, обещаю.
      – Очень хорошо, – просияла миссис Перселл.
      – Мама, скажи, а тебе не скучно тут? – осторожно спросила Лора.
      – Нет, что ты! – воскликнула та. – Знаешь, как приятно побыть одной после всего! Быть самостоятельной…
      – Понимаю…
      Вдруг слезы брызнули из глаз матери, и она проговорила дрогнувшим голосом:
      – Лора, дорогая моя! Я думала, что больше никогда тебя не увижу. Каково мне было смириться с тем, что я не сумела тебя отстоять! Ты можешь простить меня?
      – Мне не за что тебя прощать, мама. Ты ни в чем не виновата, и дело было вовсе не в тебе!
      Мать протянула руки, и Лора бросилась к ней в объятия, больше не в силах сдерживать слезы. Они обнимались и плакали, мать бормотала:
      – Моя доченька вернулась ко мне! Я люблю тебя, Лора. Всегда любила, только боялась это показать!
 
      Уилл держал в руках записку от Лоры, смотрел на нее и глазам не верил, даже дрожь пробежала по телу. Он смял листок в кулаке и перевел дух.
      Что это все значит? Когда они с Лорой расстались несколько дней назад, она только и говорила что о планах на будущее. Что могло случиться за такой короткий срок, чтобы она решилась написать такое письмо?
 
      «Дорогой Уилл!
      Сожалею, что не смогла встретить тебя, но мне необходимо на некоторое время уехать и побыть одной. Я понимаю, что это для тебя полная неожиданность, но попробуй понять. Дело в том, что ужасные события последнего времени подорвали мои силы. Я должна разобраться в себе, подумать и привести в порядок свои нервы.
      Я свяжусь с тобой, как только вернусь в Нью-Йорк. Надеюсь, что ты все поймешь.
      До свидания, Лора».
 
      Уилл застонал от отчаяния. Что это еще за до свидания, Лора? Никаких слов любви! И это пишет женщина, которая делила с ним ложе, которая клялась, что любит его и будет с ним вечно!
      Отойдя от конторки портье отеля, в котором ему обычно оставляли почту, Уилл вышел на улицу. Он остановил первый попавшийся кеб и дал свой домашний адрес кебмену.
      Уилл согнулся и закрыл лицо руками. А вдруг Лора таким образом мстит ему за то, что он так неожиданно оставил ее тогда, три года назад? Возможно ли, что это ее письмо, такое холодное и странное, является отголоском того письма, которое он сам написал ей когда-то? Но Лора по натуре совсем не мстительная, ей чужда жесткость! Если бы она была такой, он не любил бы ее так беззаветно!
      Наверное, стоит показать письмо Перл. Она мудрая женщина, всегда помогала ему советом. Может быть, и на этот раз подскажет, что делать.
      Подъехав к дому, Уилл отогнал мрачные мысли и постарался взять себя в руки, так как знал, что Джастин ждет не дождется встречи с ним и он не может появиться в таком смятении перед ребенком.
      Когда Уилл открыл дверь и вошел, на него как ураган налетел Джастин, выскочивший из постели. Он бросился на шею отцу и повис на нем, несмотря на уговоры и увещевания бабушки, которая приговаривала:
      – Джастин, веди себя, как подобает джентльмену! Но где там! Уилл счастливо смеялся и на некоторое время забыл обо всем.
      Потом он раздал подарки, рассказал последние новости о цирке, и только после этого мальчика отправили спать, а Уилл смог рассказать Перл об исчезновении Лоры и ее странном письме.
      Перл прочитала короткое послание. Уилл заметил, как она побледнела, и расстроился. Неужели она увидела между строк такое, что он пропустил? Он весь напрягся и нахмурился.
      Перл положила письмо на колени и взглянула на Уилла. В глазах ее стояли слезы:
      – Ох, бедная девочка! Это из-за тебя, Уилл! Если бы ты предупредил ее, рассказал ей все! Боюсь, она испытала настоящее потрясение от неожиданности!
      – Что ты говоришь? Что могло потрясти ее?
      – Не что, а кто! Думаю, это я и твой сын. Ведь оказалось, она не имеет ни малейшего представления о том, что твоя жена была китаянкой. Ты должен был подготовить Лору.
      – Так она что же, была здесь? Приходила в наш дом?
      – О да! На прошлой неделе Лора пришла и предъявила свою визитную карточку. Сказала, что находится в городе по делам и решила заглянуть, так как была где-то поблизости. Конечно, я знала, кто она такая, и была счастлива познакомиться с ней лично наконец. Тем не менее не уверена, что она испытала ко мне такие же симпатии. – Перл грустно улыбнулась. – Представляешь, я открыла дверь, и миссис Орландо приняла меня за экономку.
      – О Господи! – воскликнул Уилл.
      – Да. Ей, конечно, потом стало неудобно, но в этом моя вина. Понимаешь, меня это так позабавило поначалу, и я не сразу призналась. – Перл тяжело вздохнула. – Понимаю, что совершила ошибку. Она очень смутилась, когда узнала правду. Ну а затем чувствовала себя явно не в своей тарелке, общаясь со мной.
      Перл помолчала, опустив глаза и рассматривая свои руки. Потом заметила:
      – Мне кажется, ей трудно смириться с тем фактом, что мы принадлежим другой расе. Многие люди этого не приемлют.
      – Но Лора не такая! – воскликнул Уилл. – Она здравомыслящая женщина, без всяких предубеждений.
      – Уверена, именно так, – согласилась с ним Перл и опять грустно улыбнулась. – Даже во время нашей короткой встречи и беседы я успела заметить, что она умная женщина с современными взглядами. Но даже те люди, которые считают, что не имеют никаких предубеждений, испытывают некоторую неловкость при общении с иностранцами, будь то соседи или друзья. А Лоре ведь придется принять пасынка, который наполовину желтый, а потом еще и делить кров с его бабушкой – твоей тещей, чистейшей китаянкой. Но я и не думаю судить ее строго, Уилл. В моей стране все то же самое. Наши люди убеждены в своей уникальности и своем превосходстве, они считают белых варварами. Ты женился на Лили во Франции, поэтому не знал, что такое пересуды, косые взгляды и предрассудки, что наверняка осложнило бы твою жизнь, будь ты в Китае. – Перл посмотрела на Уилла ласково и с большим сочувствием. – Тебе надо было сразу ей все рассказать, Уилл. Почему ты не сделал этого? Ты же понимал, что это все равно не останется в секрете.
      – Я хотел сказать Лоре. И пытался несколько раз, но не мог. – Уилл изо всех сил стукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Понимаешь, я… не был уверен, что она легко примет это. Но еще у меня было чувство, что я и объяснять ничего не должен, то есть вроде оправдываться. Я же никогда не стыдился своей женитьбы на Лили! И гордился тем, что она полюбила меня, стала моей женой. Она была не только настоящей женщиной – личностью. Что за разница, к какой она принадлежит расе!
      – Я восхищаюсь тобой, сынок, – сказала Перл и вздохнула. – Это очень достойное чувство, но редкое. В мире раса имеет огромное значение для людей, и тебе придется смириться с этим, хотя тебе претят расовые предрассудки.
      – Послушай, так ты считаешь, что Лора очень расстроилась после визита к нам, а затем спряталась, уехала от меня?
      – Выходит, так. Поскольку она перенесла за последнее время множество несчастий, как ты сам рассказал мне, видимо, этот сюрприз ее сломил окончательно. Думаю, она почувствовала необходимость уехать и остаться наедине с собой, чтобы разобраться в себе и подумать, – да она так тебе и написала, поэтому поверь ей. Это письмо, каким бы сухим оно тебе ни представлялось, не означает, что Лора не любит тебя. Оно указывает на то, что она находится в смятении и очень потрясена. Может быть, даже сердита на тебя, поскольку ты не доверился ей и не сказал правду. А ты можешь найти ее, Уилл?
      Он задумался и ответил не сразу.
      – Уверен, Барнум знает, куда она уехала. Перл сказала на это решительным тоном:
      – Тогда ты дашь ей еще пару дней на размышления, а потом поедешь к ней с повинной.
 
      День был ясный и теплый, дул свежий ветерок. В общем, стояла замечательная погода для прогулки.
      Лора, одетая в дорожное платье и удобные туфли, брела по извилистым улочкам Китайской деревни, припоминая, как однажды они с Ником гуляли здесь.
      Деревня, насколько она могла судить, мало изменилась с тех пор: те же домики на сваях, те же люди в традиционных одеждах – рыбаки, бредущие к морю со снастями, детишки, запускающие бумажных змеев в небо, женщины, занимающиеся хозяйством. Везде звучит певучая речь и смех.
      Со дня приезда в Пасифик-Гроув Лору тянуло в эту деревню, и она догадывалась почему: эти люди принадлежат той же расе, что миссис Шэнь и Джастин, и ей хотелось присмотреться к ним. Откладывая прогулку со дня на день, Лора наконец отправилась сюда.
      Ее догнала стайка ребятишек. Они бежали по пыльной улице босиком, весело смеясь. В руках одного из них была катушка с веревкой от бумажного змея, он раскручивал ее, задрав голову, и что-то кричал товарищам.
      Лора всмотрелась в их радостные лица. Симпатичные мальчишки, узкоглазые и круглощекие, с густыми черными челками. Но они совсем не похожи на Джастина. У них более темная кожа и не такие тонкие черты, как у него. Но они же просто дети, как и любые другие…
      А те мужчины с сетями и женщины, что смеются и судачат невдалеке, несмотря на их внешность и странный язык, тоже обычные люди…
      Вспоминая, как они с Ником гуляли здесь, Лора попробовала оживить в памяти свои впечатления того времени, а главное – свои чувства по отношению к жителям этой деревни. Посчитала ли она тогда этих людей ниже по происхождению? Нет, такого не было. Они ей показались странными, диковинными, но чувства превосходства перед ними она не испытала.
      А миссис Шэнь? Она принадлежит знатному роду, это точно, а какими предками может похвастаться Лора? Так что к этой пожилой женщине надо бы относиться с должным уважением. Лора не могла понять, что мешает ей сейчас оставить пустые тревоги по поводу национальности будущих родственников. Неужели сказываются уроки отцовского воспитания?
      Продолжая думать об этом, Лора вдруг осознала, что эта проблема для нее больше не существует, ее не волнует ни цвет кожи, ни разрез глаз. Здесь, в родных местах, обретя душевный покой и равновесие, она многое поняла. У нее словно гора с плеч свалилась. Оставалось решить, как быть с Уиллом. Одно ясно – она любит его, но достаточно ли сильно?
      Проведя несколько часов в Китайской деревне, Лора пошла обратно в Пасифик-Гроув. Странно, но она совсем не устала, приятно было идти под ярким солнцем, чувствуя, как ветер ласкает горячую кожу.
      Солнце уже стало клониться к закату, позолотив своими лучами деревья, море и облака. Совсем скоро заход – зрелище, которое невозможно забыть.
      Подустав за долгую дорогу, Лора решила передохнуть. Она как раз находилась недалеко от мыса Христовых Невест, поэтому отправилась на любимые скалы и уселась на теплый камень полюбоваться пейзажем.
      Вдруг на нее накатила такая тоска. Лора с болью в сердце поняла – ей не хватает Уилла, она скучает по нему. Вот если бы он был рядом сейчас, чтобы вместе с ней ощутить момент ее душевного возрождения! А как бы он восторгался окружающими красотами!
      Лора встала и поглядела в ту сторону, где находился ее коттедж. Вдруг она увидела две неясные фигуры – кто-то направлялся к мысу, к ней.
      Заходящее солнце слепило глаза, и она не могла четко разглядеть, кто это, но все же видно – мужчина и ребенок. Она медленно пошла навстречу, и сердце ее вдруг бешено забилось в груди.
      По мере того как они приближались, Лору охватила нервная дрожь: не может быть! Но мужчина похож на Уилла, а мальчик…
      Ускорив шаг, Лора всматривалась из-под ладони. Боже, мальчик прихрамывает! Это они! Уилл и его сын осторожными шагами подходили к ней, словно не уверенные в том, что она обрадуется…
      Все сомнения улетучились в один миг, когда в лучах солнца Лора увидела лицо Уилла. Он вопросительно смотрел на нее, и она поняла, что эти двое – самые важные в ее жизни люди, она любит их беззаветно, а больше ничего и не нужно.
      Из ее груди вырвался крик:
      – Уилл! Любимый!
      Протянув к ним руки, Лора побежала вперед, навстречу счастью…