Русские навсегда

На пороге комнаты появился встрепанный Михалыч.

– Все в порядке? – выдохнул он.

– Да вроде… – неуверенно ответил Сергей. – Ты бежал, что ли?

– Типа того. Лифт не работает почему-то. Я переполошился… Фух…

– С лифтом это случается, – сказала Оля. – У нас там какая-то ерунда между девятым и десятым этажами. Все время там застревает.

– Понятно. – Михалыч шумно выдохнул. – Тогда готовьте чай, умотался и замерз. Есть много новостей.

Пока он раздевался, Оля приготовила чай с лимоном и настрогала еще бутербродов.

– Ну, как самосостояние? – поинтересовался Михалыч у проснувшегося Ромы.

– Да нормальное состояние. Михалыч, они меня с кровати не пускают! Хожу чуть ли не под себя! Ты скажи им!

– Скажу, обязательно, – серьезно заверил его Михалыч. – Но ты учти, что поломали тебя хорошо, а Оленька у нас медицинский работник. Потому слушайся ее, как маму. Кстати, родственникам позвонить никому не надо?

– У меня они вообще в Белоруссии. – Рома пожал плечами.

– Ну и ладно. – Михалыч сел на пол, рядом с Сергеем. – Так оно и лучше. А то беспокоиться начали бы. Да и… В общем, хорошо.

Оля пододвинула к нему поближе кружку с чаем.

– Вот спасибо! – Михалыч отпил немного, схрумкал бутерброд и указал на телевизор. – Чего смотрим?

– Черт его знает, – ответил Сергей. – Нефтяные войны.

– О как! – Михалыч удивленно поднял брови. – Уже?!

– Что уже? Они вроде говорят, что давно идут. Мол, на нефтяных разработках постоянно дежурят вертолеты и боевые всякие части. С танками. А разработки превратились в один сплошной вестерн. Как на очень Диком Западе.

– Ах, в этом смысле… Ну, это уже давно. После нефтяного кризиса в Иране всякие разработки стали делом повышенной опасности. Экологическая катастрофа на побережье Флориды чем вызвана, по-вашему?

– Это которая? – заинтересовался Рома.

– Она там одна была, – вдруг сказала Оля. Она с нежностью смотрела на Михалыча, который поглощал бутерброды с невероятной быстротой. – Люблю, когда мужчина голодный… Может, борща?

– Угу! – Михалыч энергично закивал головой.

Оля убежала на кухню.

– Так чего там с Флоридой? – напомнил Рома.

– Ничего особенного, – промычал Михалыч. – Все пляжи в задницу. Неужели не помните?

– Не-а…

– Несколько нефтяных платформ взлетели на воздух. А потом что-то случилось на дне и… И про нефтедобычу в Мексиканском заливе пришлось забыть на долгий срок. А разлива нефти хватило, чтобы сделать из побережья Флориды нечто вроде Чернобыля, Только сейчас там, говорят, стало возможно жить. А в первые несколько лет ад кромешный. Неужели не слышали?

– Не-а, – Сергей мотнул головой.

– Ну, молодежь, вы даете. – Михалыч развел руками. – Я, конечно, старый, но не мастодонт какой-нибудь… Хотя все это давно было. Давно. Кстати, именно нефтяной кризис в Мексиканском заливе и стал причиной того, что Штаты ушли из Ирана. В обмен на договор о льготных поставках… Политика, короче.

– А я вообще не понимаю, чего вокруг этой нефти все так прыгают. – Роман попытался сесть в постели, но Гриша его остановил. – Есть же, в конце концов, термоядерный синтез! ТОКМАКи всякие. Этот, блин, дейтерий и тритий можно, наконец, из морской воды добывать.

– Ага, есть, – согласился Михалыч.

Оля принесла на подносе большую, парящую тарелку с борщом.

– Ой! Олечка! – расплылся в улыбке Михалыч. – Хорошо-то как! А то я весь день пробегал… С утра чего-то перекусил, а потом все на ногах, на ногах… Умаялся. Как хорошо все-таки!

– Так, не отвлекайся, – напомнил о себе Рома. – Чего там с синтезом?

– Я тебе что, физик? – спросил Михалыч с набитым ртом. – Я не физик. Я отставной военный. И я знаю только то, что, если бы было возможно слезть с нефтяной иглы, Штаты соскочили бы первыми. Помните в 2008 году, программа «Стратегическая альтернатива»? Фига вы помните, мальки, блин. Впрочем, это даже я не очень хорошо помню.

– А чего там было?

– Америка искала альтернативу нефти.

– Ну и?…

– Ну и после катастрофы в Мексиканском заливе заключила мир с Ираном. Выводы?

– Чего? – удивился Рома. – Не сделали, что ли?

Михалыч вздохнул.

– Так чего? Эй! Расскажите мне! Интересно же!

– Ничего они не сделали, – буркнул Михалыч. – Америки не существует. Это пиар-акция. Одна большая, огромная реклама. А как до дела дойдет… Вон, Серега в этих делах разбирается, он знает. Его спроси…

– Серега! – Рома был похож на собаку, которой кинули мячик, но дальше играть не стали. – Серега, чего там?!

– Ничего не знаю, – ответил Сергей. Его почему-то не трогали рассказы Михалыча, хотя обычно он сам с большим интересом слушал его военные воспоминания. Прямую информацию выудить из полковника было невозможно, приходилось, что называется, «качать на косвенных», и из информационного тумана, который Михалыч щедро напускал в свои рассказы, выплывало много интересного. Однако сейчас Сергей чувствовал себя не в своей тарелке. Необъяснимое беспокойство давило на плечи, он видел, как Михалыч тянет, отодвигает неприятный разговор подальше. Будто не решаясь или не зная, как подойти к главной теме. К главному вопросу: «Что же дальше?!» Такое поведение было настолько несвойственно этому опытному, знающему жизнь человеку, что Сергей испугался.

– Да елки! Это что, была демо-версия? – возмущался тем временем Рома. – Чего там с Мексиканским заливом?

– А чего с ним? – вдруг спросил Михалыч. – Самые скудные запасы нефти в мире…

Сергей даже вздрогнул. Посмотрел на Гришу.

Тот оторвался от ноутбука и, не мигая, наблюдал за Михалычем.

– Михалыч… – тихо позвал Сергей. – Что случилось?

Возмущавшийся Рома замолк.

В дверях, обеспокоенно теребя полотенце, стояла Ольга.

Ждали все. Даже телевизионный диктор, казалось, примолк в ожидании.

Михалыч отложил надкушенный кусок хлеба, прокашлялся.

– Такое дело, ребята, – глухо проговорил он. – Что… Что бежать нам надо. Спрятаться и на дно лечь. Знаете, что такое глаз урагана?

– Ну… Не тяни!

– Это такое место, в самом центре, где нет ветра. Шаг вправо, шаг влево – и на вас обрушивается вся сила урагана. Но пока вы в центре… В общем, сейчас мы в центре. Вокруг нас глаз урагана. Тишина. Однако за пределами этого довольно узкого пространства – кошмар. Наша задача – не пересекать этой границы. Более того, мы должны угадывать направление движения этого урагана. Чтобы оставаться в центре. Пока не придет время.

– Время для чего?

– Для того, чтобы выйти из урагана совсем. Я не намерен прятаться всю оставшуюся жизнь. Это не входило в мои планы. И я надеюсь, не входит и в ваши.

– Не входит, – Сергей покачал головой.

– Но надо понимать, что, когда мы решимся на это… будет страшно. А потому мы должны быть готовы. Мы Должны быть максимально готовы к тому, что нам предстоит. – Михалыч повозил ложкой в тарелке борща. – Вкусный борщ, Олечка, очень вкусный.

Она вздохнула.

– Вам помощь понадобится?

– Да, – Михалыч кивнул. – Хотя мне очень неудобно просить тебя об этом, но все остальные слишком… Слишком ожидаемые ходы. Тебя нет ни в каких схемах. Ты случайный человек. И потому наиболее безопасный.

– Ладно, – Оля улыбнулась. – Чего надо? А то развел, понимаешь, агитацию…

– Мне надо, чтобы Рома побыл у тебя.

– Хорошо, – она кивнула. – Что еще?

– Этого уже более чем достаточно.

– Э! – Рома вскинулся, но тут же с гримасой упал на подушку.

– Вот именно. – Михалыч положил ему руку на плечо. – Отлежишься тут, пока не понадобишься. А потом мы тебя пристегнем к делу. У меня есть для тебя персональное задание. Понял?

– Да грузишь ты мне! Что я, не понимаю, что ли? Я не буду в нагрузку… Елки… Вот полежу два дня и снова, как из упаковки.

– Полежишь столько, сколько надо. Тем более что у нас нет времени. Даже двух дней нет. Понимаешь, а тащить тебя в таком виде, это… я тебе честно скажу, только лишний раз рисковать.

Роман обиженно замолчал.

– Остальным я скажу так. – Михалыч пересел на стул. – Дела наши хреновые. И даже хуже. Вечером, когда мою квартиру разгромили, умер, а скорее всего, был убит мой хороший друг. Тот, на кого я надеялся и кому доверял. Причем на него вышли, явно охотясь на меня. А следовательно, и на вас. Серегу почти наверняка уже отследили. Потому ему никак нельзя домой. Да и вообще по лицам осторожней надо. Гришку… не знаю. В теории он нигде у нас не светился. Но все-таки… Гриша, тебе есть куда идти? Где залечь?

Гриша кисло посмотрел на Михалыча и покачал головой. Потом обвел всех собравшихся одним жестом, указал на себя и произвел плавательные движения руками.

– Понятно, – Михалыч кивнул. – Если выплывем, то вместе. Я, в общем, то же самое и подумал. Но смотри сам. Серегу я на свою ответственность беру полюбому, тем более что он, как я понимаю, не против и вариантов у него других нет.

– Нет вариантов, – словно эхо повторил Сергей.

– А остальные… Сами должны решать. Я предложу не самый простой вариант. Учтите.

– А по ситуации ты что можешь сказать? А то как-то… – спросил Рома.

– По ситуации… Наши диски ищут. Все. Что на дисках точно, я не знаю. Предполагать могу только. Но их ищут. И государство, и… и другое государство. Даже, возможно, не одно. И дрянь всякая тоже. Ураган представляете? Видели когда-нибудь снимки из космоса? Вот оно самое. Круговерть, страшная, жестокая круговерть. И моих способностей не хватает на то, чтобы разобраться в этих потоках. Я попробовал. Меня сегодня чуть не поймали…

– Даже так?

– Да. И запомните, сейчас против нас играет государство. Вся его сила, все его средства… Чье государство? Я пока не знаю. Будет время, разберемся. Но чтобы это время было, надо создать определенные условия. В городе таких условий не может быть. Москва – это мышеловка. И только вопрос времени, когда нас возьмут за жабры. Ребята, – Михалыч заговорил громче, – я действительно не желаю, чтобы меня брали за жабры! Я сам всю свою жизнь брал за разные части тела разных засранцев. Так что представление имею! И хочу играть на своем поле. Понимаете?

– А сдаться? – Сергей посмотрел на Михалыча.

– Уже не дадут. Я попробовал сегодня. Едва ушел. Это ураган, братцы. Можем в нужный поток выйти, а можем так налететь, что и костей не соберем.

– А связи твои… БТР где взяли?

– Понимаешь… Взять на часок БТР – это, конечно, производит впечатление, на какого-нибудь админа. Но, как правильно заметил Тимофей, уже бандитов это не удивит. А мы имеем дело с кем-то значительно более могущественным, чем простые уголовники. Многие, с кем я служил, погибли. Умерли. Исчезли. Организация, на которую я работал, вывела меня из актива, и слава богу. Я мастодонт. Таких, как я, осталось всего ничего. В разборках такого уровня моих связей в Москве будет слишком мало.

– Ладно. И что ты предлагаешь?

– Делать ноги.

– Куда? – Сергей усмехнулся. – Куда делать? Цивилизация – она всюду…

Михалыч широко улыбнулся.

– Значит, надо делать ноги туда, где ее нет.

– Это куда? В джунгли?

– Не… В Сибирь. У кого-нибудь есть знакомый, который может банковскую карточку перевести в наличные так, чтобы следов не осталось?…

Гриша хлопнул в ладоши и приложил ладонь к уху.

– Можешь с моего звякнуть, – предложил Рома, пододвигая к нему мобильник.

– Э нет! – Михалыч перехватил маленькую коробочку и быстро, по-варварски, вырвал из нее аккумулятор. – Теперь только с телефона-автомата. Олечка, тебя можно попросить об одолжении…

– Валяй, чего уж… – Оля улыбнулась. Сергей отметил, какой жалкой получилась улыбка. Давящее чувство поселилось в груди.

– У тебя внизу, около подъезда, есть телефонная будка. Ты не могла бы сделать звоночек? Гриша, номерок чиркни… Я бы не просил, Оленька! – Михалыч прижал руки к груди. – Но просто в телефон обычно вделана видеокамера…

– Да ты что?! – удивился Рома. – А я один раз…

Он смутился и промямлил:

– В общем, да… Не знал.

46.

Гришин знакомый оказался обширным, постоянно сопящим дядечкой. Носом он ухитрялся выводить удивительные звуки, попискивая, шипя и хлюпая. Сергею сразу после рукопожатия захотелось руки вымыть.

– Ну чего звал-то, Гришок?…пссс… – поинтересовался мужичок, и Сережа окрестил его «Сопливый».

Они сидели в его машине, припаркованной неподалеку от Савеловского вокзала. В большом джипе одуряюще пахло какой-то дикой восточной парфюмерией.

Гриша молча кивнул на Сергея.

– Тут такое дело, – начал тот. – Нам надо карточки обналичить…

– Я не понял, Гришок,…сссурп… чего ты в молчуны заделался? – перебил Сергея мужичок.

Гриша молча потрогал щеку.

– У него челюсть сломана, – пояснил Сергей. – Потому говорить буду я.

– О блин!…фррр… Твою мать!…пссс… Гришок!…сссурп… – Мужик засмеялся. – Ты даешь…шш…

– Вот, – снова попытался взять инициативу в свои руки Сергей. – Нам надо обналичить карточки.

– Ворованные? – Сопливый насторожился.

– Нет! Свои.

– Ха! Так чего ж…хлюп… проще?! Пойди…хррр… к банкомату да наличь!

– Не хотелось бы.

– А чего?

– Есть причины.

– …пссс……хлюп……хррр… То есть ты хочешь мне продать карточки. – Ну, можно и так сказать.

– фррр……сссурп… – Сопливый подумал и, видимо, решив, что звуковая палитра не полная, смачно почавкал. – Пятьдесят процентов.

– Чего?

– Половину! Чего……пссс… Денег, конечно.

– Ни фига себе!

– Вот тебе и фига!…хлюп……хлюп……фррр… Хочешь по-честному, иди и обналичивай сам. Я подстав… пссс……ляться не буду за бесплатно.

– Риска никакого.

– Гришок!…хлюп… – Мужичок ткнул Гришу в бок. – Чего он мне грузит?…пссс…

– Реально нет риска, – настаивал Сергей.

– А сам чего не прешься?

– Светиться не хочу.

– А я хочу?…пссс… Нормально вы…хлюп… ребята, рассуждаете. Пятьдесят процентов.

– Десять.

– Хлюп……сссурп……фррр……хррр…

– Хорошо. Двадцать.

– Офигел? Сколько там денег?

– Достаточно.

– Достаточно-шмогстаточно…пссс……ссурп……пшшш… Сорок пять.

– Тридцать.

– Сорок!

– Тридцать пять!

– Хррр… – Сопливый замолчал. – Сумма какая?

– Три карточки. В общей сумме сто тысяч.

– Псс……пшшш… По рукам! Тридцать пять процентов мои.

Они пожали руки. Сергей с трудом подавил в себе желание брезгливо дернуться.

– Коды хотя бы есть? – проворчал Сопливый.

– Все есть. Говорят тебе – карточки легальные.

– Легальные-шмегальные… Ладно. Давайте так, сейчас……пссс… едем ко мне на точку…сморк……сссурп… Там меняю бабки на карточку…

Гриша покачал головой.

– Гришок?! Ты че, мне не веришь? – удивился Сопливый, даже перестав сопеть.

Гриша пристально посмотрел на мужичка.

– Да ладно, елки,…хлюп……пссс… Это ж я! Гришок!…хррр… Ты меня из жопы…пссс… вынул, как огурец! Ха-ха…сссурп… Помнишь, а?! Ха-ха-ха.

И он залился веселым смехом, брызгая слюной и издавая уже совершенно непередаваемые звуки.

Гриша хлопнул себя по заднице, потом будто бы всунул туда что-то, повертел и вынул. Сути этого молчаливого заявления Сергей не понял, но Сопливый содержание уловил и посерьезнел.

– Да ладно. – Он обиженно высморкался. Сергей никогда бы не подумал, что обычному в общем-то процессу можно придать такую сильную эмоциональную окраску. – Я не кидала, все-таки… хлюп… сссурп… Не хочешь ехать, как хочешь. Ждите тогда тут, я привезу.

Сергей с Гришей вышли из машины. Джип газанул, резво сдал назад и выскочил со стоянки, нагло гуднув какой-то старенькой «четверке», которая, свято веря в свои права, двигалась по дороге.

– Где ты его подхватил? – поинтересовался Сергей у Гриши.

Тот махнул рукой. Долго рассказывать, мол.

– Тут подождем? Или в здание заскочим?

Гриша покачал головой и покрутил указательным пальцем вокруг глаз.

– Видеонаблюдение… Да, помню…

Посылая ребят на «задание», Михалыч строго проинструктировал их на предмет мест, где могут располагаться камеры городского видеонаблюдения.

– Тогда, может, в кафешку заскочим? – предложил Сергей, показывая пальцем через дорогу. – Вон, смотри… Работает что-то.

Вечерело. Усталый люд месил снежную крошку, густо перемешанную с грязью, песком, солью и разной городской химией. Кончился рабочий день.

Гриша осмотрелся и потер большим пальцем сложенные вместе указательный и средний.

– Блин… – Сергей покачал головой. – Как все-таки инерция работает. Все время забываю, что налика нет, а карточку светить нельзя. Блин.

Они помолчали некоторое время.

– Представляешь, – улыбнулся Сергей. – я сейчас попытался вспомнить, как выглядят сто рублей, и не смог. Прикинь! Вообще дожили… Карточки, мобильники, пропуска, документы… кругом микросхемы. Куда ни глянь. Чипы. Какой страшный перекос все-таки.

Они замолчали.

Гриша думал о чем-то своем. А Сергей вспоминал, с чего началась вся эта бодяга.

«Все-таки люди должны честно соблюдать условия сделок. Есть заказ, изволь выполнить. А если выполнен, то изволь расплатиться. Если бы Лихарев мне тогда честно заплатил… Сколько людей спокойно бы спали. Кстати, а почему, собственно, у Лихарева такая жизнь спокойная? Я тут фактически из-за него на дерьмо исхожу, а он там… Туры оформляет лохам».

– Гриша! – воскликнул Сергей. – Такое дело. Мы ведь скоро один черт из Москвы сдернем… Можешь ты мне одну штуку состряпать?

Гриша приподнял правую бровь. Какую, мол, штуку?

– В общем, одной конторе надо на сайте пару цифр поменять. Буквально мелочь… На крупные гадости уже ни сил, ни времени, но ощутимую мелочь вполне…

Гриша кивнул, мол, давай вводную.

– Так! – Сергей резво кинулся к ближайшему столбу, на котором трепетали обрывки наклеенных объявлений. – Ищем, ищем…

Он пробежал глазами по строкам и в самом низу обнаружил искомое.

– Ага! – Сережа оторвал бумажку с номером. То, что нужно! Как хорошо, что бумажные объявы все еще существуют…

Гриша заинтересованно заглянул к нему через плечо.

«…мые смелые мечты и фантазии. С кем ты хочешь сделать ЭТО? С соседкой? Или, может быть, с соседом? А возможно, тебя волнует их внучка? Или собака Жучка? Возможно все! Не стесняйся! Забудь запреты! К черту условности! Будь собой! Или стань иным! Возможно все! Номер телефона…»

Прочитав объявление, Гриша аж замычал.

– Сейчас, сейчас… – бормотал Сергей, выискивая в толстой пачке визиток нужную. – Сейчас… Господи, сколько мусора. Всякий хлам. Прикинь…

Он протянул Грише карточку с надписью:

«Союз Освободителей Современной Украины».

– Прикинь, я им вывеску разрабатывал. Центральный офис на Тверской. Ну как же я старался уйти от аббревиатуры «СОСУ»… Это эквилибристика, брат. Настоящая! Ага! Нашел! Вот. Тут все реквизиты.

«Лихарев и К°», – прочитал Гриша на визитке. Посмотрев на название сайта, он удовлетворенно хмыкнул и достал сумку с ноутбуком, с которой не расставался.

Они очистили от снега скамейку, поставили на нее компьютер и присели рядом на корточки.

Гриша бодро забарабанил по клавишам.

– Чего ты делаешь? – поинтересовался Сергей.

Гриша отмахнулся. Долго объяснять.

Сергей возбужденно носился у него за спиной. Изредка заглядывая через плечо.

На экране появилось знакомое окошко болталки.

– Тимоха, твою маму, отзовись, – напечатал Гриша.

Изображение окошка в верхнем правом углу было закрыто ставнями.

– Тимоха, это Гриша. Ты мне нужен! – снова позвал Гриша.

Через некоторое время окошко растворилось.

– Гриня! Как ты там? Что случилось?

– Ничего не случилось. Я исчезну на время. Но ты меня со счетов не сбрасывай.

– Понял. Серьезное что-то?

– Просто надо уехать.

– Понял. Что-нибудь еще хочешь? Что я могу для тебя сделать?

– Мне нужны пароли к люмьерам. На имя «likchar».

– Это же наш домен.

– Я знаю. Потому и прошу. И потом надо будет замаскировать мою работу как атаку хакеров. Неизвестных, естественно.

Некоторое время Тимофей молчал.

– Ну хорошо, – ответил он наконец. – Я сделаю. Пароли уже у тебя в ящике.

– Не посылай на мой. Извини, не предупредил. Скидывай на анонимный мой, помнишь?

– Да. Сделано. Когда будешь ломать?

– Прям сейчас и буду. Поможешь?

– Я сделаю, как ты хочешь. Береги себя.

– Спасибо. Удачи.

Окошко закрылось ставенками.

Гриша обернулся к Сергею и пальцами показал: «ОК!»

Буквально через минуту на экране ноутбука появился рабочий макет страницы фирмы, предпочитающей получить дешево и сердито.

– Знакомая картина, – обрадовался Сергей. – Вот тут, ниже, еще чуть-чуть… Да. Вот этот телефон. Значит, смотри. Меняем секретаршу на прямой телефон «Сделай ЭТО с собакой». Отсюда номер возьми… Теперь директорский меняем на «Сделай ЭТО с соседом». Это ему понравится. У него клиентура нервная, он мне сам жаловался. Пусть расслабятся. И еще, Гриша, я точно знаю, что в этих же каталогах у них лежит макет плаката, бумажная реклама. Какие-то горящие туры…

Гриша пробежался по каталогам. Ткнул пальцем в монитор.

– Да. – Сережа присмотрелся. – Кажется, оно. Открой-ка…

На картинке жаркий, сухой ветер сдувал песчинки с красавицы топлесс. На заднем фоне пальмы, песок и солнечный пляж… Где-то там тепло, женщины и солнце.

Гриша вздохнул и посмотрел на Сергея.

– Да, – протянул тот. – Однако в промерзшей Москве это смотрится как издевательство. Тем хуже… Давай-ка мы тут номерок подправим. Но… не эти…

Сергей задумался, а потом щелкнул пальцами.

– Гришка, нам нужен какой-нибудь андеграунд мрачный. Такой, чтобы преследовался законом, как распространение порнографии… В Сети должно быть! Для видеофонов что-нибудь, чтобы позвонил и сразу – получите! А?!

Гриша пожал плечами и буквально в несколько щелчков мыши нашел искомое. Вглядевшись в изображение, Сергей сморщился.

– А ты опасный человек, старик. С такими-то фантазиями. Да… уж… Прям думаю, не слишком ли? Может, попроще что-нибудь? Старое доброе садомазо? Нет?

Гриша помотал головой. Не слишком, мол, в самый раз.

Они переправили номер на плакате.

– Гламурненько, – пришел к выводу Сергей. – Вполне. Ближайшая рекламная кампания обещает быть по-настоящему горячей. Закрывай все, к черту. И оформи им отсылку буклета в типографию и на распространение. Система заказов тоже должна быть где-то тут.

Он вздохнул и сел на скамейку, не замечая холода.

«Я все-таки неправильный человек, – думал Сергей, улыбаясь. – Наверное, очень неправильный. Плохой и испорченный. Таких, как я, надо убивать. Определять генное уродство в детстве и убивать. Потому, что я чувствую радость. И удовольствие. Прямо тут, сейчас. В этот момент. Если принимать болтовню всяких умников всерьез, то я не должен ощущать ничего, кроме опустошенности и тоски. Должен страдать и мучиться. Но нет. Я радуюсь. Я отомстил. И я доволен. Вот и все. То, чего так не хватало! Мелочь. Глупость. Геморрой и нервы для директора фирмы, которая меня кинула. Утраченная прибыль. Моя. И их. Порченая репутация. У них. Чувство удовлетворения. У меня. Скандал, судебные разбирательства. У них. Удовольствие, радость, полнота чувств. У меня. Несмотря на всю эту страшную канитель. Несмотря на то что завтра меня, может быть, уже не станет. Наплевать. Теперь наплевать. То, чего так не хватало!»

– Гришка! – заорал он. – Гришка! Мы сделали! Мы их сделали! Вот так!

Он дернул что-то невидимое на себя и чмокнул губами.

– Понимаешь, Гриша?! Родной!

Сергей вскочил и, расставив руки, закружился по тротуару. Прохожие осторожно обходили их стороной.

Гриша покрутил пальцем у виска.

Но Столярову было все равно. Он чувствовал жизнь. Чувствовал свое право на жизнь!

К тротуару подрулил джип.

– Вы че,…пссс… сдвинулись тут? Или…хррр… греетесь? – поинтересовался Сопливый, выбираясь из машины.

– Принес? – обрадованно подскочил к нему Сережа.

– Ну, всяко…хррр… – Мужичок несколько растерялся. От прежних загнанных, затюканных лохов не осталось и следа. Перед ним стояли веселые и… и почему-то опасные мужики. -…сссурп……хррр…

– Показывай!

– Че, тут?

– Ну давай в машине, елки-метелки! Замерзли ждать тебя. Чего долго так? – Сергей вдруг понял, что давит на Сопливого.

– Ну так……хррр……пссс… далеко ведь. Дело-то…сссурп… такое…

– Нормальное дело! Мы уже думали плюнуть и пойти в другое место, где проценты меньше. Давай, короче.

В машине было тепло, но вонять меньше не стало.

– Блин. – Сергей чихнул. – Ну и ароматизаторы. У тебя сопли из-за них, я думаю.

– Чего?…хррр… Круто, а пахнет чем? – Сопливый вдруг широко и весело улыбнулся. И Сергей почувствовал даже симпатию к этому проходимцу.

– Да какой-то байдой. Блин, как в Багдаде на базаре.

Гриша сделал жест рукой, словно вильнул хвостом.

– Ага, – подхватил Сергей. – Как в Багдаде на базаре в рыбный день.

– Вот бля……хрр… накололи, сволочи. Продали мне эту дрянь. Козлы!…ссурп……хррр……пссс… За лоха меня держат. Ароматы весеннего леса……хлюп…

Сопливый покопался под приборной панелью. Что-то там дернул, в руке остались провода, вниз посыпались искры. Протяжно загудел вентилятор.

– Сволочи… То-то я думаю, чего братва у меня в машине корчится… И ведь,…хлюп……сссурп… не сказал никто! Молчат!…ххррр…

Он вытащил чемоданчик и протянул его Грише. Тот открыл, сноровисто пересчитал деньги и кинул на переднее сиденье прозрачную коробочку с карточками.

– Когда будете потерянными объявлять?

Сергей пожал плечами.

– А когда надо?

– Ну… хррр… недельку бы подождать. Нам надо…пссс… еще там… Подготовиться…пссс……фшшш… опять же банкомат такой найти, чтоб позволял с имиджами работать. Таких мало осталось…хррр…

– Договорились.

И они разошлись. Сопливый даже не догадывался, какой геморрой приобрел за свои тридцать пять процентов.

47.

Калугин просматривал видео до самого вечера. Сверял с метрикой операции, с отчетами и записями участников. Картина, при общей полноте информации, никак не хотела укладываться в логические рамки. Головоломка, где понятны условия, где каждый квадратик находит свое место и никак иначе, но… то ли квадратиков слишком много, то ли каких-то деталек недостает, то ли…

Вот Карел. Весел и самоуверен. Вот несчастный Риттер, человек со сломанной психикой. Изувеченный умелой рукой шпиона. А вот первая ошибка Битова. Вооруженная группа поднимается в ресторан.

Калугин посмотрел в досье, которое принес Иванов совсем недавно.

Николай Фоменко, старший администратор компании «Батут». Характеристика с места работы исключительно положительная, хороший специалист, лидер, умеет подбирать персонал…

«Это точно, – подумал Калугин, рассматривая вошедших в ресторан головорезов. – Персонал как на подбор, с ними дядька Черномор… Интересно, а наши технари такие же оторвы? Или государственная служба накладывает определенные ограничения? А ведь когда-то программист – это было такое существо, с брюхом, пивом в одной руке и сигаретой в другой. На брюхе лежала клавиатура. Когда ж они так мутировали? И почему? Ускорился ритм жизни? Спать меньше, шевелиться больше, хочешь жить, умей вертеться… Старая формула, но почему она сработала только сейчас? Хотя я могу даже припомнить момент, когда произошла первая разборка в IT-сфере. Как раз вскоре после Закона о защите прав в информационных технологиях. Закон, впрочем, не имел никакого отношения к тому делу. Я даже помню, как звали главного свидетеля по делу, Балакирев Миша. Бойкий был парень и, как выяснилось, полностью в «теме». Как грузил… Целая теория, вполне действенная, кстати. Какой там тезис был главным?»

Калугин откинулся на спинку кресла, чувствуя, что от долгого сидения сильно затекла спина. Захотелось отвлечься, переключить внимание на что-то другое.

«Меморандум Балакирева»… Сейчас, сейчас… Ага! Развитие программных средств в информационной сфере достигло апогея. Теперь неизбежен переход из виртуальной области жизнедеятельности в реальную. В мире больше нет программного обеспечения, которое невозможно было бы взломать. Нет секретов. Развитие закончилось! Информация делается все более и более прозрачной. Она уже прозрачна! И фактор сдерживания лишь один – смерть. Личная ответственность за нанесенный ущерб. Компьютеры убили демократию. Убили свободу. Их погубил прогресс! Виртуальность кончилась, ее больше нет. Теперь все реально. Реальные преступления, реальная ответственность. Воровство базы данных ничем не отличается от ограбления банка. Уничтожение корпоративной структуры ничем не лучше убийства. Информационная атака на биржевой центр влечет за собой ответственность за массовые убийства! И пока государство не примется реально карать за «виртуальные» преступления, нам придется брать ситуацию в собственные руки! – Калугин улыбнулся. Это дело он помнил почти целиком. Идеолог Балакирев тогда спровоцировал целую волну беспорядков, драк и убийств в среде тех, кого принято было называть «компьютерщиками». Информационный рынок стремительно криминализовался, за байт информации стали реально бить морду. А то и кое-что похуже. Государство традиционно плелось в хвосте, но только для того, чтобы впоследствии большим прыжком оказаться на вершине, из аутсайдера превратившись в главного разводящего. – А Балакирев умер в тюрьме. «Случайно» упал с лестницы, пережив два неудачных покушения. Вот тебе и программист – жирное брюхо. А ведь всем этим геймерам, программерам и прочим эвээмщикам человека убить… раз плюнуть.