Ямато (№2) - Звездные самураи

Он наблюдал за тем как на протяжение семидесяти двух часов в Мияконодзё собирались вооруженные силы Хидеки. В первые же два дня в ответ на призыв префекта в столице появились тысячи самураев распевающих военные песни под флагами двадцати семи ханов Осуми. Все они были хорошо вооружены и организованы. Они выступили в поход из резиденции вчера и по приглашению Хидеки Синго он тоже разместился в третьей машине, взобравшись на высокий черный борт блюдца.

Когда они выступили воздух над городом расцветился разноцветными лучами. По всему городу проходили торжественные военные процессии. Он взглянул из гондолы сора-сенша, недоумевая как кто-либо или что-либо может противостоять ярости этой совершенно дикой орды, бурлящей вокруг.

Прозрачный плексовый навес предназначенный для защиты их от непогоды был снят с гондолы двадцатифутового диаметра и о статусе их машины возвестил взвившийся над ней среди антенн личный сасимоно Синго. Двигатели машины в принципе при необходимости могли развивать околозвуковую скорость, но для доставки их многочисленной армии по воздуху и в полном комплекте нужно было двигаться с небольшой скоростью, а он знал, что боевой кодекс самураев в особенности поощрял такие примеры беззаветной храбрости как например «психическая атака» с воздуха на неприятельские укрепления.

Бока сора-сенша номер три были украшены тремя горизонтальными белыми полосами ярко сверкавшими в рассеянном свете. Закованный в доспехи пилот восседал в передней части блюдца, управляя им с помощью четырех пластин, на которые он давил руками и ногами.

Поначалу изящные очертания небесного танка, его внушительный корпус и то что они летели над полями создавали у него ощущение будто он несется как воин на боевом коне, но вот только он никак не мог расслабиться и начать наслаждаться этим ощущением. Его все время смущало присутствие рядом с собой Ясуко. Она действовала на него удивительно сильно. Он видел под делавшими ее похожей на огромного омара доспехами очертания изящной фигуры и слышал позвякивание стянутых шнурками пластин. Клянусь пси, она даже сейчас буквально лучится женственностью, подумал он. Но такая чувственная и такая привлекающая внимание женственность очень сильна. Хотелось бы испытать ее действие на себе, но этому не бывать никогда.

Перед самым выступлением он хотел было заговорить с ней и когда ее муж куда-то отлучился, он спросил:

— Вы собираетесь ехать с нами до самого Каноя-Сити?

— Если богам будет угодно.

— Но ведь это может быть очень опасно. Вдруг будет сражение?

Она молча посмотрела куда-то в сторону.

— Возможно сражения и не будет.

— А почему бы вам не остаться в Мияконодзё вместе с остальными женщинами?

— Мне приказано находиться здесь.

— Приказано? Но кем?

— Мистер Стрейкер, вас это не касается.

На том утренний разговор и закончился, хотя он и извинился. В середине дня Синго как бы невзначай вытащил свиток, на котором красовалась личная печать префекта.

— Отец оказывает вам честь.

Он сломал печать и попытался прочесть архаичный текст.

— Передайте отцу мою благодарность, но… что это?

Синго как всегда смотрел на него без тени улыбки.

— Это приказ о назначении вас командиром отряда из пятидесяти человек.

Он с трудом переварил это известие, не зная что и сказать.

— Полагаю, это большая честь.

— Это не имеет значения. Чистая формальность, позволяющая вам следовать с нами в авангарде и носить ваши бластеры. В вопросах закона мой отец скрупулезен. А потом, когда мы встретимся с каньцами, вы можете вместе с нами участвовать в битве.

— Так значит все же будет битва?

— Вы же сами просили об этом.

— И эта машина тоже пойдет в боевых порядках?

Синго смерил его взглядом.

— Прошу вас, мистер Стрейкер, скажите, что вас беспокоит?

Он постарался взять себя в руки и стиснув зубы взглянул на сына префекта.

— Меня ничего не беспокоит Синго-сан. Но неужели вы считаете разумным тащить с собой на войну свою супругу?

Синго грозно взглянул на него, а затем вдруг рассмеялся своим крайне неприятным смехом.

— На Осуми, как вы наверное уже убедились, некоторые женщины сами тащат мужчин в бой. Не забивайте себе голову нашими обычаями. Самурайские женщины имеют право участвовать в войне.

Тут он почувствовал, что вступил на опасную почву. Она сказала что ей приказали быть здесь. Если это действительно так, то кто мог отдать ей такой приказ? Хидеки Рюдзи, ее господин? Или ее муж?

И вот теперь, едва ли не вопреки самому себе, он начал задавать Ясуко-сан осторожные вопросы под видом простого любопытства по поводу того как удалось собрать такое внушительное количество самураев.

У нас очень древние традиции, мистер Стрейкер. Когда создается угроза безопасности планеты и армия выступает в поход, вместе с ней отправляются на войну и все благородные люди. Естественно, в их число входит и наш господин.

Он с удивлением еще раз обвел взглядом следующие за ними войска, думая, что возможно она и права и каньцы наверняка испугаются и у них не хватит ни духа ни сил сопротивляться.

В таком случае с даймё на войну отправляется и все правительство? — спросил он. — И дворец в Мияконодзё должно быть совершенно опустел!

— Почти. Ни один даймё по собственной воле не покинет столицу даже на один день, учитывая что там обычно содержатся ценные для него заложники. В особенности, когда ему приходится забирать с собой большую часть современных вооружений. Даже Хидеки Рюдзи не может находиться в двух местах одновременно. Поэтому у него просто нет иного выхода как забрать почти всех с собой.

Он отвернулся и взглянул на длинный шлейф пыли, поднятой силовыми установками машин. Колонна транспортеров растянулась больше чем на милю: огромное сборище аристократов, военных, солдат и припасов терялась из виду где-то вдалеке в клубах поднятой ими пыли.

— Смотрите! — с жестокой гордостью сказал ему Синго, указывая на то, в каком строгом порядке движутся войска. — Именно так отправлялись на войну и наши предки. Мы ведем происхождение от героев, которые жили и сражались в постоянном движении. Традицией самураев всегда было следовать Пути Воина. То же самое относится и к нам. И так оно и будет на пути к Каноя-Сити. — Он вытащил свой короткий меч и указал вперед. — В дне пути отсюда дорожные войска и передовые части предупреждают всех о нашем приближении и готовят дорогу. Их транспортеры нагружены всем необходимым для обустройства лагеря на окраине Анклава. С ними едут слуги моего отца. Они возведут бивуак, где мы сегодня будем ночевать. Отец вечером должен иметь все возможности заниматься неотложными государственными делами. И еще перед ним должен предстать каньский командующий.

— По-моему чересчур много усилий для одних лишь переговоров с каньцами. И почему нужно двигаться со скоростью миля в минуту, когда мы могли бы двигаться в десять раз быстрее?

Синго с раздражением ответил:

— Префект должен поступать так как приличествует префекту. С достоинством префекта. Неужели вам до сих пор не понятно? Неужели вы до сих пор не представляете всей грандиозности услуги, которую вы попросили моего отца вам оказать?

— Возможно ваш отец надеется, что каньцы испугаются и уберутся обратно на Сацуму.

В этот момент дипломатично вмешалась Ясуко:

— Представьте себе, что префект это садовник, в один прекрасный день обнаруживший в своем саду змею. Раз уж он нашел ее, он не может позволить ей остаться. Но возможно более удобно приблизиться к ней и вынудить ее уползти, нежели убивать ее мотыгой.

— Поэтому мы разобьем лагерь на окраине Анклава. На самом краю американской территории, чтобы продемонстрировать каньцам неоспоримое право префекта вступать на нее?

— Верно.

— И для начала вы будете просто ждать как события развернутся дальше?

— Если такова будет воля нашего господина, нам найдется где жить.

— Да. Наш лагерь найти будет крайне легко, — сказал Синго. — Он будет обнесен красной изгородью-маку — красной чтобы напомнить всем желающим пересечь ее о цвете крови.

— Я постараюсь запомнить это.

Он вспомнил о строгости законов Ямато, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы заставить его выбросить из головы любопытство по отношению к Ясуко.

Устройство военного лагеря было закончено накануне их прибытия во втором часу пополудни. Это был совершенно удивительный лабиринт разноцветных холщовых развевающихся на ветру загородок высотой в человеческий рост над каждой из которых красовался мон той или иной семьи. Внутри каждой такой загородки образовался хан в миниатюре, где располагались сборные жилища и большинство привычных для самураев удобств.

Постоянный грохот боевых барабанов возвещал о скором прибытии даймё. Он свернул от головы колонны к месту где расположились его знаменосцы и оруженосцы. Сразу же за их собственным небесным танком подошли и другие передовые машины со стоящими в гондолах самураями, а за ними подтянулись и транспорты с солдатами. Охрана даймё облаченная в доспехи выгрузилась первой и сразу же окружила машину господина выставив вперед сверкающие нагината. После них на землю спустилась группа из четырех напыщенных министров, из-за своих высоких черных шапок очень похожих на зловещих офицеров кэмпэя.

— Это должно быть хранители Хоко? Казны? — заметил он Ясуко.

— Вы правы, мистер Стрейкер. Эта первая четверка джентльменов несет ответственность за ауриум Кюсю — за все богатство квадранта. Хотя они и не самураи, очень важно чтобы они оставались неподкупными, поскольку ауриум контролирует исключительно даймё и никто другой не может использовать его для закупки оружия или производства искусственной пищи или для использования других современных технологий, могущих способствовать организации восстания. А эти чиновники здесь, поскольку наш господин после победы наградит некоторыми количествами ауриума самых отличившихся в бою воинов. Затем здесь присутствуют еще и хранители арсенала…

Пока она рассказывала ему о других чиновниках ожидающих префекта, какая-то часть его сознания принялась размышлять о сложностях финансовой системы Ямато. Было совершенно ясно, что львиная доля входящих в Ямато миров была организована в соответствии с самурайскими идеалами и обладали чисто аграрной экономикой. Основным продуктом крестьянского хозяйства и главным предметом потребления крестьян был рис, единицей исчисления которого был коку. Внезапно он понял, какая подспудная цель преследовалась поддержанием аграрного хозяйства. Это было средством увеличения прироста населения. Хотя в материальном плане люди и жили исключительно бедно, уровень детской смертности тоже поддерживался на очень низком уровне, поощрялось создание больших семей и при таких условиях население росло семимильными шагами.

Где-то в Ямато были и чисто индустриальные миры, которые вносили свою лепту в динамичную основанную на ауриуме экономику. Он вспомнил о желтом металле — золоте — которое когда-то являлось базисом ранних индустриальных экономических систем девятнадцатого и начала двадцатого веков на Древней Земле и заметил параллели, но базирующаяся на ауриуме экономика Ямато значительно отличалась от них. В отличие от Американо, где сложная кредитная система основывалась исключительно на эфемерном принципе «потребительской уверенности», империя Ямато избрала для себя более основательный базис — ауриум.

Ауриум был более логичен, чем золото, поскольку представлял собой реальную, а не просто объявленную ценность. Его было мало и приходилось его копить, но к тому же он обладал еще и удивительными ядерными и электронными характеристиками которые делали его основой практически всех современных технологий. Без него не действовало современное оружие, без него невозможно было бы производить разнообразные виды плекса. Без ауриума не могли бы функционировать дуврские машины для производства пищи, равно как и многие медицинские технологии, в том числе и по регенерации конечностей. Даже гравитационный контроль на нексус-кораблях был бы без него невозможен. Он понимал, что обладание ауриумом и в меньшей степени его младшего брата — аргентиума — означает власть для того, кто знает как им воспользоваться.

Он указал рукой вдаль.

— Там вроде бы не менее сотни паланкинов и тоже с многочисленной охраной. Для чего они?

— Они предназначены для фудаев.

— Ах да! Конечно.

— А вы видите свою охрану?

Вопрос удивил его.

— Они не покинули вас, хотя вы практически не уделяли внимания их нуждам. Может быть вы вообще забыли о них?

Он понял. Это был отряд всадников, ранее возглавляемый Хайго Голзаэмоном — люди, преданность которых ему удалось завоевать. Неужели я должен вести их в бой? неожиданно подумал он. О, во имя пси, так вот о чем говорилось в том свитке. Хидеки Рюдзи признал мое право командовать пятьюдесятью самураями и оформил это право документально! Неудивительно, что Синго-сан так ржал.

Она заметила его смущение.

— Не беспокойтесь. Как и сказал мой муж, это было сделано исключительно в качестве формальности. Хороший господин всегда мудро вникает во все мелочи и всегда содержит все свои дела в порядке.

Он почувствовал в ее словах легкую насмешку и сказал:

— Сегодня вечером я наверное должен буду поблагодарить его за подарок.

— Теперь вы наделены правом командовать этими воинами, но и несете за них ответственность.

Он помялся.

— А сколько же я должен… платить им?

— Нисколько.

От удивления он даже забыл что хотел сказать: что у него не было денег на выплату им жалованья.

— Вообще ничего? Как же они будут жить? Какой тогда им смысл сражаться?

— В Ямато простым солдатам обычно не платят, — сказала она, явно довольная его недоумением. — Сражаться — их долг.

— Но бесплатно…

— Не бесплатно, мистер Стрейкер. Наша культура очень древняя — ей уже более трех тысяч лет, поскольку начало свое она ведет с золотых времен мудрого и благодетельного императора Дзимму. Такой большой срок вполне достаточен для того, чтобы самые простые обычаи и законы переплелись в сложные клубки.

— Если можно, все же объясните.

Она недовольно поджала губы, но все же принялась объяснять:

— Формально солдаты отправляются на войну потому, что так приказывает им их господин. На самом же деле любому понятно, что если они не отзовутся на его призыв, это вызовет его недовольство и в дальнейшем не пойдет им на пользу.

— О'кей, это понятно. Шантаж. Но как же насчет платы? Неужели они не получают никакой компенсации? На что же они живут? Ведь войны порой длятся очень долго. Как же живут их семьи?

— Все это учитывается в системе ханов. Если вы повнимательнее изучите тот свиток, то убедитесь, что вам выделен надел — небольшой кусочек земли, налоги с которого позволят Хоко финансировать ваших солдат. Так что вам не о чем беспокоиться.

— Странный способ добывания денег.

— Деньги тут ни при чем. Все солдаты понимают, что войны созданы для увенчания человека славой.

При мысли об этом ему чуть не стало дурно.

— То есть они собираются «увенчать себя славой» в Каноя-Сити? Убивая людей?

Она на это ничего не ответила и он продолжал:

— Например для нас, в убийстве нет ничего почетного. Для нас это отвратительно. Это то, что можно допустить только в самом крайнем случае.

— Но вы же убивали.

— Только потому, что вы убедили меня в необходимости этого.

— Это не я, а вы сами убедили себя в том, что это необходимо.

Он отвернулся, а затем через несколько секунд спросил:

— Как вы думаете, будет ли сражение?

— Мне неизвестны намерения нашего господина, мистер Стрейкер. Может быть каньцы предпочтут оставить Каноя-Сити. Но возможно, что им придется заплатить за свое собственное изгнание кровью.

Тем временем основная масса войск численностью в десять тысяч человек выстроилась позади них подняв мечи и бластеры над головами. В гуще войск виднелись уродливые, тупорылые устрашающего вида машины, на которых были установлены огромные и неуклюжие лучевые орудия. Самое крупное из них, которое называлось «Даймё Дзигоку» имело два двадцатифутовых ствола. Позади всех располагались части асигару — полувооруженной пехоты, вооруженной тяжелыми штурмовыми бластерами типа 75-киловольтных «эсандубаая». Они считались низшей и наименее уважаемой частью армии, но тем не менее именно они первыми всегда шли на любой штурм.

Были здесь и лошади, и животные в клетках и тысячи других вещей, на первый взгляд казалось бы совершенно не связанных с войной. Создавалось впечатление, что весь этот поход был просто самоцелью.

Просто невероятно: столько помпы и церемоний и сложностей, когда на самом деле всего-то и нужно что добраться до Каноя-Сити и заставить каньцев убраться оттуда. Исключительно для этого был собран весь этот сумасшедший, величественный цирк, хотя куда дешевле и гораздо эффективнее было бы послать просто делегацию с перечнем требований. Так зачем же это неуклюжее чудовище и все эти задержки когда сейчас так важна скорость?

— Сколько времени займет остаток пути отсюда до Каноя-Сити? — спросил он ее.

— Когда же. Когда. Всегда — когда. — Она вздохнула. — Без терпения вам никогда ничего не достичь. Недаром же пословица гласит:«Поспешишь — людей насмешишь».

— Да, госпожа, — тяжело вздохнул он. — И в Ямато успеха можно добиться лишь действуя как принято в Ямато.

— Когда-нибудь вы поймете. А между тем не теряйте времени пытаясь предугадать что произойдет когда мы прибудем в Каноя-Сити или разгадать замыслы нашего господина. Может сражение и будет, а может и нет — на все воля богов. И тут вам ничего не изменить.

Посыльные и курьеры то и дело проносились мимо лагеря, передавая приказы даймё командирам или принося новости о частях присоединяющихся к колонне. Он стоял под палящими лучами полуденного солнца наблюдая все это и вдруг заметил как писцы записывают приказ за приказом диктуемые им Хидеки Рюдзи. Как всегда рядом с ним находились его доверенные слуги с боевыми веерами и люди, которые то и дело поспешно убегали, чтобы передать очередной приказ префекта армии. К нему беспрестанно подходили подчиненные ему даймё, и нетерпеливо дожидались когда он освободится, похожие на ягуаров в клетках или охотничьих соколов. Уже несколько раз он видел как группы фудаев расчехляли луки, седлали лошадей и уезжали прочь видимо в поисках далеких стад диких животных.

— Я и сама принимала участие в ежегодном цуйсеки, — сказала ему Ясуко, имея в виду не классическую форму охоты во время которой шумные загонщики окружали определенный район и гнали дичь на охотников, а на индивидуальную охоту с луком.

— На оленя? Или антилопу? — удивленно спросил он.

— Не угадали.

— Тогда должно быть на птицу?

Она рассмеялась.

— Нет. На людоедов.

— Пси милостивое! Вы хотите сказать — на тигров?

— Именно. На тигров. На юге их видимо-невидимо.

— Это должно быть весьма… возбуждающий… спорт.

— Это не спорт, мистер Стрейкер, — ответила она окидывая его укоризненным взглядом. — Это вопрос правильного управления земельными угодьями. Этот мир очень молод и управлять им нужно твердой рукой. К тому же охота помогает местным чиновникам господина. Когда крестьянин является с жалобой, чиновник обязан защитить своих людей. Именно так и завоевывается уважение. Это касается и жалоб на появление тигра.

— По-моему убивать их просто позор!

— Ничего позорного в этом нет. Когда крупный самец-одиночка состаривается или получает травму и больше не может преследовать быстроногую добычу, он начинает воровать играющих детей или женщин полощущих белье на берегу реки и тогда конечно же его нужно убить. Репутация самурая становится гораздо выше, если он… Почему вы смеетесь?

— Да нет, просто… женщина, преследующая тигра в Ямато через тысячу лет после изобретения огнестрельного оружия? Охота с луком и стрелами? — воскликнул он. — С ума сойти.

При этих словах она гордо выпрямилась.

— А что тут такого? Уверяю вас, мистер Стрейкер, я способна натянуть лук не хуже любого мужчины.

— Я не это имел в виду…

— В моих жилах течет кровь самураев, — величественно произнесла она. — А это предполагает и ответственность, которой мы гордимся уже множество поколений. У самураев считается в порядке вещей что женщина готовит себя к войне упражняясь в боевых искусствах, во владении мечом и нагинатой. Женщины-самурайки охотятся так же как и мужчины. Разве вы не знаете, что в квадранте Хоккайдо очень много женщин-воинов? Да и на Сикоку тоже есть целый полк состоящий из одних женщин.

— Ясуко-сан, я вовсе не хотел вас обидеть, — сказал он, решив, что затронул чересчур щекотливую тему. — Просто мне трудно понять почему ваши люди так привержены древним способам охоты? На любой из наших планет красться за тигром с луком и стрелами посчитали бы просто безумием.

— Не со стрелами, мистер Стрейкер. Со стрелой. С одной.

— Огооо! На Вайоминге тоже охотятся на тигров, причем с чертовски большими ружьями, но с одной стрелой… невероятно, госпожа.

— Здесь, если вы начнете охотиться на тигров с бластером, вас попросту будут презирать. Нашим рыбакам и в голову не придет бросать в озеро соническую гранату только ради того чтобы убедиться, что в нем больше не осталось рыбы.

И самое главное, что в этом она была совершенно права!

Эти люди постоянно действую вопреки всем прогнозам, подумал он, удивленный тем насколько сильно подействовали на него ее слова. Форма для них не менее важна чем содержание. Традициям поклоняются ради традиций. Важно не то что ты делаешь, а как ты это делаешь. Важно не приехать, а добраться до места. Самое главное — это внешняя сторона. И в то же время почти ничто не оказывается тем, чем кажется на первый взгляд. Раньше я считал, что женщины в Ямато просто забитые рабыни. Теперь я уже не так в этом уверен. Все это так сбивает с толку. В свое время я даже думал, что они держат женщин в цепях, теперь же я даже не знаю мужчины ли удерживают женщин взаперти, или все наоборот.

Он взглянул на нее и быстро отвернулся. И все же, Ясуко-сан состоит в браке, который я ни за что не назвал бы счастливым. Интересно, как ее угораздило выйти замуж за этого говнюка? По-моему они совершенно не подходят друг другу. Даже здесь, где все солидные браки совершаются по политическим мотивам, причина брака со столь явным несоответствием жениха и невесты должны быть необычайно вескими. Интересно, существуют ли у них разводы…

Воздух вдруг разорвал оглушительный рев и несколько машин сделав круг над войсками унеслись прочь. Это был эскадрон Садамасы, направившийся в Каноя-Сити. Через несколько часов все наблюдали за их возвращением.

Ясуко рассказала ему, что Садамаса немедленно явился с докладом к Хидеки Рюдзи, находящемуся в своих покоях префекта.

— Садамаса доложил что его люди захватили артезианские водяные скважины на краю Стрекозиной Лагуны, — рассказывала она. — Теперь они контролируют насосную станцию и наземный водопровод, питающий город.

— Это хорошо. Может каньцы узнав об этом поймут, что долго им не продержаться. И тогда возможно удастся достигнуть с ними мирного соглашения.

Но к ночи все пришли в ярость, когда поступили два донесения от шпионов и разведгрупп которые обследовали местность к югу от лагеря. Во-первых, каньцы выслали из города свои части и дерзко отбили берега лагуны и восстанавливали свои запасы воды достаточно долго чтобы наполнить в качестве резервных хранилищ подвалы городских домов. Во-вторых, что было еще более важно, станция слежения в Наха засекла автоматический зонд проходящий сквозь Тет-Два-Восемь и перехватила переданное узким лучом сообщение от Ю Сюйеня о том, что он выслал с Сацумы подкрепления. Тридцать тысяч каньских десантников и семьдесят тысяч замороженных пехотинцев — каньских закаленных в боях ветеранов, хорошо защищенных и вооруженных 30-киловольтными бластерами.

От этих новостей у Хайдена Стрейкера мгновенно пересохло в горле.

На военном совете в роскошно обставленной временной резиденции Хидеки Рюдзи Садамаса собрал своих генералов, а те в свою очередь привели с собой всех своих офицеров. Таким образом в огромное помещение добилось триста или четыреста человек.

— Префект в ярости, — объявил им Садамаса, выступая от имени отца, который нахмурившись молча стоял рядом с ним. — Никто еще не осмеливался бросить вызов его власти. Он по праву является повелителем Кюсю и назначен на эту должность самим сёгуном. Эти же ябандзины-обитатели Анклава — просто грязные торговцы, допущенные в Ямато исключительно по его милостивому разрешению, и являющиеся гостями Кюсю. И тем не менее ведут они себя вовсе не как гости. Каньцам видимо нравится игнорировать законные приказы, они развязали войну против столичного мира квадранта несмотря на прямой запрет Хидеки Рюдзи, а теперь еще и собираются выставить против нас еще больше солдат!

Воцарилась мертвая тишина. Затем генералы которым Садамаса невзирая на возможное присутствие шпионов начал излагать план кампании, обступили просмотровые устройства, громко возмущаясь наглостью и глупостью каньского командующего.

— Воля моего отца такова: наш главный штаб будет расположен вот здесь — около места захоронения наших предков в восьмидесяти ри от города. Наземные силы выстроятся в форме молодого полумесяца, рогами касающегося Западного Океана. Полки асигари расположатся так, чтобы перехватить любые каньские части вознамерившиеся скрыться в глубине территории.

Он намеренно сделал паузу, пытаясь по мельчайшим признакам старых вояк определить, что они на самом деле думают об избранной им стратегии.

— Самое главное вот что: в настоящее время у каньцев очень мало летательных аппаратов. Помимо нескольких шаттлов и орбитальных челноков, которые мы легко можем сбить, они располагают только наземными скиммерами. Возможно, они думают, что и мы располагаем исключительно скиммерами, поскольку плохо осведомлены о наших возможностях. Поэтому, если мы воспользуемся нашими сора-сенша для молниеносной атаки целью которой станет уничтожение всех челноков на космодроме и всех скиммеров, которые нам попадутся, они тут же окажутся привязанными к земле на территории Анклава.

Один из седовласых фундаев нахмурился и Садамаса тут же это заметил.

— Вы хотите что-то сказать, Тораива-сан?

— Спросить, господин. Хотя верно и то, что у каньцев практически нет воздушных сил, они располагают мощным флотом на орбите. Могу я узнать, как вы собираетесь решить эту проблему?

— Совершенно ясно, что их лучевые орудия не смогут точно поражать наши небесные танки если они будут выполнять стандартные обманные маневры, но даже если и смогут, существует оптимальное время, когда большинство их кораблей как и любые небесные тела находятся за горизонтом. Присутствие американской станции называющейся Форт-Бейкер расположенной в зените над Каноя-Сити не дает возможности небольшим каньским кораблям оставаться над городом. Все их корабли периодически появляются над городом, но только самый большой их корабль класса «Белый Тигр» может позволить себе появиться на расстоянии нескольких тысяч ри от крепости. Он обращается вокруг планеты по наклонной Осуми-синхронной орбите проходящей на высоте тысячи двухсот ри над Западным Океаном. То есть отсюда… — Садамаса поднял руку над головой и описал пальцем большую восьмерку — … нам кажется, что корабль движется вот так.

У командующего будет только две возможности: то ли спустить корабли с орбиты, чтобы они могли противостоять нам — а если каньцы решат воспользоваться расположенным вот здесь космодромом, у нас хватит мезонных вооружений чтобы вывести их из строя, то ли не предпринимать ничего и положиться на свои наземные силы, которые возможно смогут удерживать город до тех пор пока мы не договоримся о мирном урегулировании. — Он обвел присутствующих горделивым взглядом. — Поскольку мы не ищем компромиссов и поскольку купол Канои выведен из строя самими каньцами в этом случае мы обрушимся на них и полностью их уничтожим.

— Смерть им! — воскликнул кто-то.

— Смерть каньцам!!

Крик был подхвачен еще несколькими офицерами.

— Нет пощады захватчикам!

Хидеки Рюдзи удовлетворенно кивнул: то как справился в этой нелегкой ситуации его старший сын видимо понравилось ему. Но Хайден Стрейкер когда вокруг него разразилась буря воинственных настроений, поняв что решение принято, побледнел. Его просто преследовала какая-то жестокая справедливость. Он едва не рассмеялся. Теперь уже наверняка будет сражение, а это означало, что ему придется стоять рядом с Синго в его небесном танке, и там же будет Ясуко и Синго наверняка с извращенным удовольствием будет бросать машину в самую гущу битвы, а внизу на земле разыграется настоящая бойня, когда небесные танки начнут крушить наземные силы каньцев. Ему придется стать свидетелем гибели тысяч людей, умерших только потому, что он как злой ками погубил их с помощью фальшивой амигдалы. Верно сказала Ясуко: на Осуми явно существовала особенная пси-магия. Тёмная могущественная магия, управляющая делами людей.

Когда крики вокруг него стихли, он начал понимать суть их плана. Они собирались устроить нечто вроде взведенного капкана в который непременно угодят наземные силы Ю Сюйеня. Если каньцы попытаются отступить, на них обрушатся небесные танки Садамасы и перебьют их, а если они решат атаковать, то будут застигнуты на открытом месте и перемолоты в куски. Ну уж это-то совершенно невозможно, подумал он. Какому же пехотному командиру придет в голову сражаться на бескрайних по колено затопленных водой рисовых полях, а затем встретиться лицом к лицу с воздушной армией которая в настоящее время превосходит его собственные возможности в пропорции десять к одному?

Перед окончанием совета Хидеки Рюдзи вызвал своих синтоистов-прорицателей, чтобы они определили насколько благоприятным будет исход грядущих событий.