Дирк Питт (№16) - Атлантида

– Я чую запах жареной лосятины, или мне мерещится? – повел носом Питт, разряжая неловкую ситуацию.

– Луис в гараже, возится со своей коптильней, – ответила Лайза. – Во дворе слишком холодно, так что я накрыла стол в солярии на задней веранде. Муж установил обогреватели, и там тепло и уютно. Будете проходить через кухню, прихватите себе пива.

Питт взял из холодильника бутылку «Пасифико» и отправился в гараж к Маркесу. Тот колдовал над пятидесятигаллонной бочкой, из которой соорудил коптильню.

– Пахнет роскошно, – облизнулся Питт. – А почему вы не пользуетесь угольным мангалом?

– При горячем копчении мясо, птица и рыба приобретают совершенно неповторимый вкус, не говоря уж об аромате, – куда лучше, чем если их просто зажарить, – пояснил Маркес. – Этого лося я подстрелил в прошлом сезоне. В Монтрозе его разделали и заморозили. Лайза приготовила свой фирменный соус, так что скоро вы сами оцените, какая вкуснятина получится.

Минут через десять все сидели за массивным столом из цельных сосновых бревен – еще один шедевр, вышедший из искусных рук Маркеса, – любуясь звездным небом за стеклянным куполом веранды и наслаждаясь вкуснейшими бифштексами под великолепным соусом. Тушенный в сметане шпинат, запеченный под майонезом картофель и большая ваза салата составили отличную компанию копченой лосятине. Перед ужином Луис украдкой попросил Пэт и Дирка не особо распространяться об их приключениях, не желая расстраивать жену. Она и без того достаточно переволновалась, пока не получила известие, что ее муж выбрался из шахты целым и невредимым. Поэтому застольная беседа велась в шутливых тонах, об опасностях и риске для жизни упоминалось вскользь, а о киллерах на мотоциклах гости вообще умолчали. Отсутствие Эмброза объяснили тем, что он встретил друзей и потому не смог прийти на ужин.

Короче говоря, в изложении Питта и умело подыгрывающей ему Патриции события последних часов, едва не закончившиеся кровавой развязкой, приобрели характер увеселительной прогулки. Лайзу их откровенное вранье, конечно, не обмануло, но она сделала вид, что верит каждому слову. После ужина Пэт помогла ей убрать со стола и вернулась, оставив миссис Маркес хлопотать у плиты, мыть посуду, кормить маленьких дочек, готовить кофе и следить за доходящим в духовке пирогом со сладкой начинкой из тертой моркови.

Питт, извинившись, поднялся из-за стола, прошел в дом, но вместо туалета проследовал на кухню, где в течение нескольких минут что-то терпеливо втолковывал Лайзе, после чего вновь присоединился к Пэт и Луису.

Воспользовавшись тем, что жена далеко и не слышит, слегка осоловевший от выпитого пива Маркес в упор посмотрел на Питта и заявил:

– Хоть режьте меня, хоть ешьте, но не могу я поверить в вашу теорию насчет профессора. Думаю, его все же убили вскоре после нашего ухода.

– Пожалуй, я соглашусь с Луисом, – энергично кивнула Пэт. – Доктор Эмброз – уважаемый ученый, известнейший археолог, и просто смешно подозревать такого человека в связях с гангстерами.

– Вы когда-нибудь раньше видели Эмброза? – поинтересовался Питт.

Пэт покачала головой:

– Нет, но я знакома с его научными трудами и слышала, что у него безупречная репутация.

– Но лично никогда с ним не встречались?

– Нет.

– Тогда откуда вы знаете, что человек, представившийся вам под именем Томаса Эмброза, не самозванец?

– Постойте, постойте, давайте сначала кое-что уточним, – вмешался Маркес. – Допустим, он действительно самозванец и заодно с этими моторизованными психами. Но ведь он все время находился рядом и утонул бы вместе с нами в подземной камере, не явись вы на выручку в последний момент. Хотелось бы знать, как вы объясните этот факт? Не самоубийца же он в конце концов!

– Верно, – поддержала Луиса Пэт. – Раз его тоже пытались убрать, значит, он с ними не связан.

– Его коллеги перестарались. – В голосе Питта звучала холодная уверенность. – Они, безусловно, специалисты в закладке мин, но не знают специфики горного дела, в отличие, скажем, от вас, мистер Маркес. Они заложили слишком мощный заряд. Вместо того чтобы вызвать локальный обвал и перекрыть одну-единственную штольню, взрыв затронул скальное ложе подземной реки, и ее воды хлынули в нижние уровни шахты. Ошибка в расчетах, сломавшая их планы. Ствол и камера с черепом оказались затоплены, прежде чем они успели на мотоциклах объехать завал и спасти своего шефа.

Маркес задумался, устремив взор на окружающие Теллурид горы. Остроконечные силуэты пиков четко выделялись на фоне усыпанного мириадами звезд ночного неба.

– А зачем им вообще понадобилось что-то взрывать, устраивать обвал, на мотоциклах по шахте носиться? Пристрелили бы нас прямо в пещере, да и дело с концом. Чего они добивались-то, никак в толк не возьму?

– Безупречного убийства. Они собирались прикончить вас двоих, размозжив вам головы и засыпав ваши тела обломками породы из завала. Рано или поздно спасатели откопали бы ваши останки – скорее поздно, чем рано, – и списали бы все на несчастный случай в шахте.

– Но зачем нас убивать? С какой целью? – возмутилась Пэт.

– Потому что вы представляете собой угрозу.

– Мы с Луисом? Угрозу? – Пэт непонимающе уставилась на Питта. – Да кому мы можем угрожать?

– Хорошо финансируемой и хорошо организованной группе лиц, не желающих, чтобы ваше открытие сделалось достоянием гласности.

– Но зачем кому-то пускаться на такие крайности лишь для того, чтобы скрыть от общественности обычную археологическую находку, пусть даже очень значительную? – жалобно спросила совершенно сбитая с толку Патриция.

Питт развел руками:

– Здесь мои предположения кончаются. Но я готов поставить все до последнего цента, что случившееся с нами сегодня – отнюдь не единичный эпизод. Чутье меня редко подводит, а оно подсказывает, что были и другие открытия такого же масштаба, о которых уже никто не поведает ни городу, ни миру по причине безвременной и скоропостижной смерти участников и свидетелей. Последовавшей, разумеется, в результате естественных причин типа несчастного случая.

– Любопытная гипотеза, – задумчиво произнесла Пэт. – Мне, правда, припоминается всего одна археологическая экспедиция, закончившаяся гибелью всех, кто в ней участвовал. Возглавлял ее доктор Джеффри Таффет из университета штата Аризона. Он и несколько его студентов погибли при исследовании пещеры на северном склоне горы Ласкар в Чили.

– И отчего же они погибли? – первым спросил Маркес.

– Их нашли замерзшими, – ответила Пэт. – Что очень удивило обнаруживших тела спасателей. Погода стояла чудесная: ни бурь, ни лавин, ни прочих катаклизмов, да и температура не опускалась больше чем на пару градусов ниже нуля. Проведенное расследование не выявило ни одной объективной причины столь сильного переохлаждения.

– Пещера представляла какой-нибудь археологический интерес? – уточнил Питт.

– Никто до сих пор ничего толком не знает. Ее нашли двое альпинистов-любителей из Нью-Йорка, оба преуспевающие юристы по налоговому праву. Они наткнулись на вход в пещеру, когда спускались с вершины, и перед своей гибелью успели устно описать древние статуэтки, скульптуры и другие предметы, обнаруженные внутри и аккуратно расставленные вдоль стен.

Питт пристально посмотрел на нее:

– Выходит, они тоже умерли?

– Их частный самолет разбился при взлете в аэропорту-Сантьяго.

– Завеса тайны сгущается, вы не находите?

– Но спасатели и последующие экспедиции ничего в этой пещере не нашли, – продолжала Пэт. – Либо юристам приснились их находки...

– ... либо кто-то их оттуда убрал, – закончил за нее Питт. – Интересно, черного черепа эти парни там, случайно, не видели? – подал голос Маркес.

– Теперь уже никто не скажет, – грустно покачала головой Пэт.

– Кстати, доктор О'Коннелл, вам-то удалось сохранить ваши записи? – встрепенулся Луис.

–Страницы блокнота промокли, но я их высушила феном, и они вполне читаемы. Но если у вас имеются вопросы относительно содержания надписей, то задавать их пока рановато. Эти знаки разительно отличаются от всех форм письменности, с которыми мне доводилось сталкиваться.

– Я привык считать, что письменным символам свойственно передаваться от одной культуры к другой, и это свойство одинаково характерно как для древних цивилизаций, так и для более поздних, – как бы вскользь заметил Питт. – Разве это не означает, что у них должно быть и схожее начертание?

– Не обязательно. Известно немало памятников древней письменности, не имеющих аналогов ни с какими другими. И если я утверждаю, что настенные символы в найденной мистером Маркесом пещере уникальны, поверьте, я знаю, о чем говорю.

– А нельзя предположить, что это чей-то розыгрыш?

– Не могу сказать, пока не изучу их поглубже.

– Тогда уж поверьте и мне на слово, – с нажимом произнес Маркес. – До меня там давно – очень давно! – никто не бывал. И на стенах ни единой царапинки.

Пэт нервно отбросила упавшую на лицо прядь волос.

– Но ведь кто-то же ее построил. Знать бы еще, зачем?

– И когда, – добавил Питт. – Я уверен, существует какая-то связь между этой пещерой и киллерами.

Порыв ветра прошумел по каньону, стекла солярия задребезжали. Пэт зябко поежилась:

– Что-то стало холодать... Пойду-ка я курточку свою накину.

Маркес покосился на дверь, ведущую в дом:

– Куда это Лайза запропастилась с кофе и пирогом...

Не успел он договорить, как Питт, отшвырнув стул, метнулся к нему и одним толчком отправил под стол. Затем схватил за руку Пэт, рывком швырнул ее на пол и сам навалился сверху, прикрыв своим телом. Всего лишь намек на движение в тени за домом заставил сработать годами отточенное чувство опасности. А в следующее мгновение ночную тишину разорвали два выстрела, произведенные с таким коротким интервалом, что практически слились в один.

Пэт, больно ударившаяся при падении, начала задыхаться под тяжестью тела Питта и смогла перевести дыхание, лишь когда тот откатился в сторону и резко вскочил на ноги. Из темноты за углом дома послышался чей-то уверенный голос:

– Я его взял! Отбой!

Питт помог даме подняться и заботливо усадил на стул, потом выдернул из-под стола Маркеса.

– Там вроде бы стреляли... и кричал кто-то... – лепетал, машинально отряхиваясь, ошеломленный горняк.

– Только без паники, – успокоил его Питт. – Тот, что кричал, на нашей стороне. И уже поймал того, который стрелял.

– А Лайза, дети?

– Сидят в ванной, где им ничего не грозит. – Питт удержал за руку дернувшегося было к двери Маркеса и добавил, силой заставив его опуститься на стул: – Не волнуйтесь, все уже позади.

– В ванне? А почему...

– Потому что я приказал им там спрятаться.

Из окружавшего дом чахлого горного подлеска материализовался квадратного телосложения крепыш в белом полярном комбинезоне с откинутым капюшоном. Не прилагая видимых усилий, он волок по снегу за ногу чье-то бесчувственное тело в облегающем черном трико – излюбленном наряде киношных ниндзя. Лицо пленника закрывала маска из лыжной шапочки с прорезями для глаз.

– Проблемы? – лаконично осведомился Питт, шагнув навстречу незнакомцу.

– Никаких, – весело ответил тот, блеснув белозубой улыбкой и задорно тряхнув пышной шапкой вьющихся черных волос над подвижной смуглой физиономией, черты которой безоговорочно выдавали его южноевропейское происхождение. – Как слепого щенка скрутил. К дому, правда, он подобрался весьма квалифицированно, но сам угодить в засаду никак не ожидал.

– Недооценка намеченной жертвы – самый большой просчет, который только может допустить профессиональный убийца, – нравоучительным тоном произнес Питт. подняв вверх указательный палец.

Пэт с лицом белее мела в ужасе уставилась на него.

– Так вы все это предвидели?! – прошептала она, пораженная внезапной догадкой.

– Естественно, – без тени смущения признался Питт. – Эти киллеры – фанатики... вернее сказать, были фанатиками. Не суть важно, чем они руководствовались, стремясь убрать каждого, кто побывал в таинственной пещере, но было нетрудно догадаться, что лично я переместился в первую строку их списка, когда свалился из ниоткуда и сунул гаечный ключ в хорошо смазанный механизм их плана. К тому же они боялись, что я вернусь и заберу черный череп, а Пэт расшифрует надписи. Когда мы спаслись из штольни, вот этот тип, – кивнул он на пленника, – следил за нами, ожидая удобного случая. Поскольку они уже приложили немалые усилия, чтобы скрыть существование пещеры, устраняя всех свидетелей, даже деревенский дурачок догадался бы, что на этом они не остановятся и очень постараются никого из нас живым из Теллурида не выпустить. Ну я и решил опередить их, забросив наживку. Как видите, клюнуло – вот она, рыбка, на берегу трепыхается.

– А мы все, выходит, вроде живца у вас на крючке?! – взвился разъяренный Маркес. – Нас же тут запросто перестрелять могли или перерезать, как курей!

– Выгодней рисковать, когда у тебя на руках все козыри, чем ждать, пока противник сам выберет момент для атаки.

– Не разумней ли было передать дело в руки шерифа Игена? В конце концов это его работа.

– Пока мы тут наслаждались замечательной стряпней вашей супруги, шериф как раз готовился к задержанию второго киллера в пансионе, где остановилась доктор О'Коннелл.

– Киллер в моем номере? – замирающим голосом прошептала Пэт. – А я в ванне чуть было не заснула...

– Успокойтесь, он проник туда после того, как мы с вами уехали к Маркесам.

– Но он же мог войти раньше и убить меня!

– Это вряд ли, – усмехнулся Питт, ободряюще сжав ее руку. – Вам практически ничто не угрожало. Обратили внимание, сколько народу толпилось в холле и бродило по этажам? Шериф собрал небольшую толпу из внештатных сотрудников, которые шатались по коридорам, пили кофе в столовой, одним словом, прикидывались постояльцами. Наемный убийца не станет убирать жертву, когда вокруг полно свидетелей, без крайней необходимости. Как только стало известно, что мы с вами ужинаем у Маркесов, киллеры разделились. Один двинул следом, питая надежду не только испортить нам трапезу, но и сделать ее последней в нашей жизни, а второй остался в гостинице, намереваясь обшарить ваши апартаменты и завладеть фотоаппаратом и блокнотом.

– А это что еще за птица? – бесцеремонно указал Маркес пальцем на незнакомца. – Что-то не припоминаю я такого в нашем полицейском управлении.

Питт повернулся и положил руку на плечо крепыша, только что обезвредившего убийцу.

– Позвольте представить вам моего лучшего и испытаннейшего друга Альберта Джиордино, одного из самых опытных сотрудников НУМА и моего бессменного заместителя.

Луис и Пэт моментально умолкли, в упор уставившись на новое действующее лицо с жадным любопытством микробиологов, изучающих под микроскопом новый вид инфузории. Джиордино отпустил ногу пленного, шагнул вперед и пожат им руки.

– Счастлив познакомиться. Рад, что смог быть вам полезным.

– В кого хоть попало-то? – небрежно поинтересовался Питт.

Джиордино закатил глаза:

– Слушай, у этого типа такая реакция! Мама миа, да ты просто не поверишь!

– Поверю, поверю, – успокоил его Питт.

– Прямо телепат какой-то! Представляешь, пальнул в меня, гад, в тот же самый момент, когда я спустил курок. – Джиордино не без гордости продемонстрировал небольшую прореху на штанине комбинезона. – Только его пуля поцарапала мне кожу, а моя – пробила ему правое легкое.

– Повезло.

– А вот и не угадал! – счастливо рассмеялся итальянец. – Просто я успел прицелиться, а он нет.

– Он жив?

– Жив, зараза. Но в ближайшее время марафон бегать точно не сможет.

Питт наклонился и сдернул маску с головы киллера.

Пэт ахнула в ужасе – вполне понятном, учитывая обстоятельства. Она все еще не могла до конца поверить в реальность происходящего с ней, начиная с момента посадки самолета в теллуридском аэропорту.

– Господи! Да это же доктор Эмброз! – воскликнула она, непроизвольно отшатнувшись.

– Вот тут вы ошибаетесь, – мягко поправил ее Питт. – Этот негодяй не имеет ничего общего с уважаемым профессором антропологии Томасом Эмброзом. Как я вам уже говорил, настоящий доктор Эмброз скорее всего мертв. А самозванцу, я думаю, не случайно поручили убрать вас, меня и Луиса, потому что только он знает нас всех в лицо.

Жестокая истина его слов буквально потрясла Пэт. Она опустилась на колени, заглянула в открытые глаза киллера и тихо спросила:

– Зачем вы убили доктора Эмброза?

В глазах киллера не отразилось ни единого проблеска эмоций. Да и держался он, надо признать, мужественно. Лишь пузырящаяся на губах и тонкой струйкой сочащаяся из уголков рта кровь – верный признак поражения легкого – выдавала тяжесть его ранения.

– Не убили, а устранили, – прошептал самозванец. – Он представлял собой угрозу и должен был умереть. Так же, как и все вы.

– Смотрите-ка, у него еще хватает наглости оправдывать свои преступления! – заметил Питт с ледяным холодком в голосе.

– Я не оправдываюсь. Исполнение долга по отношению к Новому уделу не требует оправданий.

– Что такое Новый удел?

– Четвертая империя, но вы не увидите ее рождения, потому что не доживете. – Голос убийцы звучат ровно и обыденно, без ненависти, пафоса или высокомерия, как будто он просто констатировал некий непреложный факт.

– А пещера, черный череп – что они означают?

– Послание из прошлого. – На лице киллера впервые появился намек на улыбку. – И величайшую в мире тайну. Вам ее все равно никогда не разгадать, а большего вы от меня не узнаете.

– Ничего, посидишь в тюряге за убийство, глядишь, язычок-то и развяжется.

Лже-Эмброз едва заметно покачал головой:

– Вряд ли я успею предстать перед судом.

– Не бойся, поправишься. Сдохнуть мы тебе не позволим!

– Вы снова ошибаетесь. У вас не будет возможности даже допросить меня. Прощайте. Я ухожу, ни о чем не сожалея и утешаясь уверенностью, что и вы очень скоро последуете за мной, мистер Питт. – И прежде чем тот успел вмешаться, киллер быстрым движением поднес руку ко рту и зажал зубами какую-то капсулу. – Цианистый калий, леди и джентльмены. Столь же действенный, как и тот, что пятьдесят пять лет назад принял рейхсмаршал Герман Геринг, подавший нам великий пример! – воскликнул он и с хрустом раскусил капсулу.

Питт не мог позволить убийце Тома Эмброза оставить за собой последнее слово и, пока тот еще не успел отойти в мир иной, быстро опустился на снег и крикнул ему прямо в ухо:

– Подыхай, жалкий слизняк! Нам и так уже давно все известно о твоей дебильной Четвертой империи! – То была наглая ложь, но Питту она доставила злобное удовлетворение.

Безмерное удивление отразилось на миг в выкатившихся из орбит глазах умирающего, а в следующий момент они потухли и начали медленно стекленеть.

– Он мертв? – прошептала Пэт.

– Как египетская мумия, – холодно отозвался Питт.

– Туда ему и дорога, – безразлично пожал плечами Джиордино. – Стыд и позор, что нельзя скормить его труп стервятникам.

– Вы знали, – тихо сказала Пэт, не сводя глаз с Питта. – Вы все знали еще тогда. И поэтому не дали ему пистолет.

– И слава богу! Он бы нас всех в спину перестрелял, – облегченно вздохнул Маркес. – Но как вы догадались?

– Просто сопоставил факты. Мне он сразу показался слишком расчетливым и хладнокровным. Потом еще кое-что подметил... Короче говоря, липовый доктор Эмброз вел себя не адекватно ситуации и мало походил на человека, чья жизнь подвергается смертельной опасности.

Из окна кухни послышалась телефонная трель. Маркес прошел в дом, снял трубку, поговорил с минуту и вернулся к остальным.

– Это шериф Иген. Двое его помощников получили серьезные ранения в ходе возникшей в пансионе перестрелки. Неизвестный, пытавшийся проникнуть в номер Пэт, был вооружен и первым начал стрелять. Шериф приказал открыть огонь на поражение, в результате чего преступник был смертельно ранен и скончался, не сказав ни слова.

Пэт бросила задумчивый взгляд на тело мнимого доктора Эмброза:

– Кто это сказал, что мертвые не болтают?

– Нам уже можно выйти? – громким театральным шепотом осведомилась Лайза Маркес, высунув голову за дверь; увидев труп на снегу, она слабо ойкнула и спряталась обратно.

– Можно, можно, – ответил Питт, распахнув дверь и галантно подхватив даму под ручку. Луис обнял жену за плечи:

– Как там девочки?

– Спят, как суслики.

– Обвал навсегда отрезал доступ к жиле, – сокрушенно покачал головой Маркес. – Миновали, похоже, мои старательские деньки.

– Только не надейся, что меня это огорчит, – ответила Лайза, расплываясь в широкой улыбке. – У тебя и так куча денег, Луис Маркес! Пора бы уже сменить стиль жизни.

– Не только пора, но и настоятельно необходимо, – поддержал ее Питт. Со стороны дороги послышался приближающийся вой сирен полицейских машин и «скорой помощи». – Пока мы не узнаем, кто эти люди и каковы их цели, – добавил он, скользнув недобрым, колючим взглядом по телу мертвого киллера, – вам и вашей семье следует исчезнуть из Теллурида.

Лайза мечтательно посмотрела на мужа:

– Помнишь тот маленький отель в пальмовой роще, на пляже в Кабо-Сан-Лукасе, который мы присмотрели в прошлом году и даже собирались купить?

Он кивнул:

– Думаю, сейчас самое время.

Патриция тронула Питта за руку, тот с улыбкой повернулся к ней.

– А мне где спрятаться? – негромко, но очень серьезно спросила она. – Я не могу бросить научную карьеру. Слишком много сил и труда потрачено, чтобы стать тем, кто я есть.

– Если вы вернетесь к своим студентам и лабораторным исследованиям, я не дам за вашу жизнь и двух центов. По крайней мере, до тех пор, пока мы точно не определим, кому перешли дорогу.

– Мы? – удивилась Пэт. – Но я лингвист, специалист по древним языкам, а вы инженер и занимаетесь подводными работами. Гоняться за убийцами – это не наш профиль.

– Вы правы, – согласился Питт. – Дальше расследованием займутся компетентные органы. Но ваш опыт в расшифровке древних текстов может оказаться бесценным для решения этой загадки.

– Вы полагаете, это еще не конец?

Питт медленно покачал головой:

– Мы имеем дело с разветвленным заговором в духе Макиавелли или законспирированным подпольем – называйте, как хотите, – причем интересы и амбиции этих людей далеко выходят за рамки простого убийства. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять: находка в пещере настенных надписей и черного черепа может повлечь за собой куда более глубокие последствия, чем мы можем себе представить.

Когда прибывший на место происшествия шериф Иген приступил к официальному допросу Джиордино, Питт снова вышел во двор. Глубоко вдохнув чистый морозный воздух, он поднял глаза и уставился в небо, где огромным блистающим ковром раскинулся во всю ширь Млечный Путь. Отсюда, с высоты в десять тысяч футов, пылающие на черном бархате ночи звезды казались неисчерпаемой россыпью дивных самоцветов.

Но Питт не замечал ни сияния звезд, ни очарования ночи, ни монументального величия окружающих гор. Он смотрел на них невидящим взглядом, мысленно проклиная все на свете: чудеса природы, свою беспомощность, неизвестных убийц и даже самого себя, тыкающегося, как слепой щенок, по углам и ничего не понимающего в стремительно закручивающемся водовороте событий. Что такое Новый удел? Кто эти люди со своей безумной идеей создания Четвертой империи? Ответы терялись в безмолвии ночи, дразня кажущейся близостью и ускользая в последний момент. В одном Питт не сомневался: те, кто это затеял, обязательно ответят за все. А уж он приложит руку, чтобы заставить их расплатиться. И расплатиться по-крупному!

Поклявшись отомстить, Питт почувствовал себя значительно лучше. Застилавшая взор багровая пелена безудержного гнева постепенно спала, сменившись холодной решимостью и вернувшейся уверенностью в собственных силах. В прояснившемся мозгу начала формироваться свежая мысль. Он не стал ускорять процесс, позволив ей самостоятельно развиться и созреть, пока не понял, что должен сделать в первую очередь.

Утром он вернется в шахту и заберет из пещеры черный обсидиановый череп.

8

Поскольку проникнуть в шахту обычным путем было невозможно из-за завала, группа, состоящая из Питта, Джиордино, Игена, Маркеса и двух помощников шерифа, воспользовалась маршрутом от шахты «Буканьер», которым Дирк уже проходил накануне. С помощью компьютерной карты они быстро добрались до затопленного шахтного ствола, от которого отходили штольни, ведущие в шахту «Парадиз». Стоя на краю и глядя в колодец, где лениво колыхалась черная, в масляных разводах вода, Питт размышлял, так ли уж разумно туда лезть. Со вчерашнего дня затопило еще два горизонта. За ночь, правда, напор снизу заметно ослабел, и уровень стабилизировался.

Когда Питт объявил о своем решении, шериф Иген посчитал его сумасшедшим. Патриция О'Коннелл и чета Маркесов единодушно согласились с его мнением. Воздержался один Джиордино, да и то лишь потому, что вызвался идти в паре с шефом – для подстраховки, как он выразился.

Подводное снаряжение Питт подобрал идентичное вчерашнему, за исключением гидрокостюма. Приобретенный накануне опыт подсказывал, что водонепроницаемая модель больше подходит для применения в условиях затопленной шахты. Стандартный гидрокостюм удобнее для передвижения по суше, зато герметичный вариант лучше защитит тело от холода подземных вод. Для начальной стадии путешествия Питт надел обычную одежду, теплую и удобную, собираясь переодеться непосредственно перед погружением.

Луис Маркес привлек троих соседей-горняков в качестве рабочей силы для переноски снаряжения, в том числе веревочных лестниц. Что касается шерифа, то его участие в экспедиции, строго говоря, было излишним, но Джеймс Иген настоял на своем, считая неизбежной будущую спасательную операцию, для руководства которой не видел иной кандидатуры, помимо своей.

Питт и Джиордино быстро разделись до трусов, натянули вместо нижнего белья облегающие трико из нейлона и полиэстера и влезли в гидрокостюмы «Викинг», снабженные всеми атрибутами легководолазного скафандра – шлемами, перчатками и сапогами с рифлеными металлическими подошвами. Подогнав и проверив снаряжение, Питт взглянул на напарника. Коротышка-итальянец держался спокойно и невозмутимо, как будто ему предстояло не погружение на сотни футов в кромешном мраке, а всего лишь нырок в плавательный бассейн для очистки засорившегося стока.

– Я пойду первым с компьютерной картой, а ты следи за соблюдением графика остановок для декомпрессии.

Ал поднес к глазам дисплей декомпрессионного датчика, закрепленного на запястье левой руки, и озабоченно покачал головой:

– Учитывая высоту в десять тысяч футов над уровнем моря, будет сложновато рассчитать необходимые поправки для стандартного тридцатиминутного погружения на глубину в сто десять футов. И все же склонен полагать, что смогу тебя вернуть в этот сад камней без глубинного опьянения, эмболии и судорог. В конце концов, где я еще отыщу другого такого босса?

– Можешь рассчитывать на мою вечную благодарность. Питт натянул шлем со встроенной системой подводной связи.

– Как слышимость? – спросил он в микрофон.

– Как будто ты у меня в башке торчишь! – скривился Джиордино. – Убавь громкость, пока я не оглох.

Они принесли с собой десять заряженных баллонов, но для погружения каждый из ныряльщиков взял по паре основных, закрепленных на спине, и по одному резервному баллону, втиснутому между ними. Оставшиеся четыре Маркес и его коллеги спустили на заранее просчитанные Алом глубины, где предстояло делать остановки для декомпрессии. Оружия брать не стали, ограничившись ножами.

– Ну что, двинули? – предложил Питт.

– Только после вас, шеф, – подвинулся в сторонку Джиордино.

Питт включил фонарь и направил луч на гладкую поверхность воды. Затем резко оттолкнулся от края колодца и прыгнул ногами вперед. Пролетев пять футов по воздуху, он гулко врезался в толщу воды, взметнув фонтан брызг. Секунду спустя второй всплеск возвестил о том, что к нему присоединился Джиордино. Питт жестом подал сигнал «за мной», сделал полуоборот и пошел вниз, усиленно работая ластами.

Они погружались все глубже и глубже; лучи фонарей рассекали черную воду, натыкаясь лишь на холодные и твердые каменные стены. Оба ныряльщика двигались размеренно и неторопливо, через каждые несколько ярдов стравливая воздух, чтобы уравновесить нарастающее давление воды. В водной среде вестибулярный аппарат расстраивается, поэтому ощущения аквалангиста, опускающегося по вертикальному стволу и плывущего в горизонтальной трубе, ничем не отличаются. Но вот наконец высветился проход в галерею нижнего уровня выплыли из мрака тусклые полосы рельсов, опрокинутая вагонетка, разбросанные вокруг проржавевшие обломки металлических конструкций и прочий мусор. Вызванная прогремевшим накануне взрывом турбулентность давно прекратилась, муть осела, вода сделалась спокойной и прозрачной, и пределы видимости увеличились до пятнадцати ярдов. Питт бросил взгляд на глубиномер – стрелка показывала сто восемьдесят шесть футов – и подождал, пока Джиордино поравняется с ним.

– Далеко еще? – спросил тот.

– Где-то ярдов тридцать, – ответил Питт, указывая рукой направление. – Вход сразу за ближайшим поворотом штольни.

Взмахнув ластами, он устремился вперед. Свет его фонаря выхватывал из темноты то бревна крепи, то толстые плиты шпал. Джиордино плыл следом, держась строго над рельсами. Внезапно Питт вскинул руку и резко затормозил.

– Гаси фонарь! – прошипел он таким тоном, что напарник немедленно подчинился; штольня вновь погрузилась в казалось бы непроглядную тьму, но впечатление было обманчивым: через несколько секунд, когда глаза Ала привыкли к темноте, он увидел прямо по ходу тусклое свечение явно искусственного происхождения.

– Кажется, нас опередили браконьеры, – заметил итальянец.

– И почему только эти типы появляются всякий раз, стоит мне только высморкаться?! – трагически простонал Питт.

* * *

В пещере обнаружились двое аквалангистов, с необыкновенным усердием и целеустремленностью фотографирующих надписи на стенах. Два мощных софита на треногах освещали затопленную пещеру не хуже голливудского павильона. Питт следил за действиями операторов через проем в полу, прячась в тени, чтобы те ненароком не заметили отражения света от стекла его шлема.