Семейные тайны

      - Нет-нет, о женитьбе никакой речи! Хотите знать, на ком женюсь? Чтоб была блондинка, но из наших, чтоб была умна, но и красива, чтоб любила наряжаться, но не была мещанкой. "Вот она!" - подумал я однажды: из наших, и блондинка, и красива, и умна, даже понравилось, как она сказала: "Люблю наряжаться!" - но тут же о дарах: "Какой комплект по даришь?" Я сначала не понял, а она: "С изумрудом или сапфиром?" - ах вон оно что!.. Но откуда? Где берутся эти деньги!..- Долго над Вечным Поклоннике'' хохотали, а он не понимает, хотя если... но нет, искренне разводит руками:-Откуда все-таки берутся?! -Кто расскажет? - Увы,- вздохнул, ибо все еще холост но женщины рады, что Вечный Поклонник, как прежде, принадлежит каждой и никому. Пианистка обиделась, ей показалось, что кое-какие подробности, а разве что было? - их встреч попали на страницы его Небрежных Набросков, как он назвал свои диалог; и, сославшись на головную боль, удалилась.
      - А любовь у вас как-то сама собой зародилась, -Бахадур Вечному Поклоннику.
      - Вы о Небрежных Набросках?
      - Да.- Уж не соревнуется ли, и ревность тут, с моим зятем? - подумал Бахадур: у того Пэ Пэ, Проза Поэта, а у него эН эН, Небрежные Наброски, и эпиграмму сочинил, безадресная, но вполне подходящая к Аскеру: "Я должен получить все премии на свете", и рифма на "ветер", который разносит славу.
      _ Ас любовью только так и бывает,- заявил Вечный Поклонник, и с ним согласились.
      - В жизни да,- не сдался Бахадур,- а в искусстве...- И о психологических мотивах.
      - Извините, но у меня любовь - это символ!
      - Символ чего?
      - Так я вам и откроюсь!
      - Веры? Власти? Всевышнего? - нападал Бахадур.- Поливариантность поступков, порождаемая действительностью, и в этом, кстати, неотразимость классического искусства, подменена у вас указующим перстом автора, а еще Лессинг...- Бахадур сам не ожидал, как гладко получится. И был* момент, когда уловил заинтересованный взгляд Ани, дочери Сальми, ввернул насчет идеального и реального (вычитал недавно в книжке у Лейлы, когда поехал в командировку и повез с собой помощницу, оставил ее в номере, измучилась вся, и он тоже, обрадовались, что так удачно обошлось с гостиницей, а сам потом к сестре, повалился на диван. "Отчего ты так устал?" - спрашивает Лейла, а он блаженно улыбается, потянулся к полке, в руки попал Лессинг, и почти до ночи. И совпало как-то: сначала прочел аль-Нура, хронику семейной жизни Мухаммеда, ой-ой какие любовные страсти, а потом Лессин-га).
      - И еще. В одном из диалогов вы гневно ополчаетесь на протекционизм,знает, что шеф (за стеной?) слышит,- и прочие пережитки. Вы предлагаете, и здесь я с вами согласен, жечь каленым железом, отрубать и отбрасывать, по части хирургии мне тоже кое-что известно, это у нас, так сказать, семейное.Мог бы напомнить об Алие, а к чему? - Но это не так-то просто. Как вы, к примеру, объясняете,- это из реферата Нисы,- парадоксальный феномен фантомной конечности после ее ампутации?
      - ?
      - Ну, к примеру, больной просит сиделку помассировать пальцы ног, потому что они сведены судорогой, а ноги-то нет!! И он не ощущает и может никогда не ощутить потерю конечности, даже если сиделка и сообщит ему, что его нога отправлена в лабораторию!
      Пока Вечный Поклонник приходил в себя, пытался увязать эти слова со своими диалогами, подал голо шеф Айши (явился!):
      - Вы о чем? - слышал, как и предполагал Баха дур, и вдруг, никогда себе этого не простит!! язы прилип к горлу, не может слово вытолкнуть! Вспомнил, когда Айша ему о шахской дочери. А он, позорное малодушие, рабский страх, дикость какая-то,- онемел!
      - Вот теперь, если б вы разрешили, я бы запечатлел этот миг!.. Сейчас! Спас художник. И уже в руках него карандаш и лист. Как по мановению волшебно палочки: - Мне важно было подстеречь именно этот взгляд! Вы гений! - Так неподдельно, что все расхохотались, и он тоже.
      А как вышли с художником, будто в невесомости парит.
      "Чем я для вас плох? - мысленный такой разговор с Шефом.- И потом: рано или поздно, СОЗРЕЛА КАК!! а решать ее судьбу! возникнут ведь трудности, попробуйте влезть в души тех, кто поползет на четвереньках с намерением породниться!" И о - только что в голову пришло! - частотном флюидоуловителе ФУ-икс-ПБ (неразгаданный шифр).
      "Но кто осмелится? первое слово и право выбора - вам!! да, да, вдруг не так поймете? Ах, если бы вы знали!.. У нас в роду - культ семьи, ибо семья превыше всего! Да отрежут мой язык за то, что изреку: а разве вы сами? нет-нет, знать ничего не знаю, но слышал!.. А что касается той девицы, что внесла свою лепту в мою научную карьеру, это синхронно-диахронное, вы не отец, и я не жених, а просто двое мужчин! ведь и такой опыт нужен, чтоб не оскандалиться! с честью выдержать экзамен на вожака, быть главой семьи! разве это не наука?! разве... но что об этом распространяться? случай! стечение обстоятельств!., как-то надо убить время, даже если увлекся, кто гарантирован?! но - честь семьи! это священно! где б ни гулял, а домой придешь, где б ни жил - вернешься на родину!"
      "А как Расул?" - вдруг (в мысленном разговоре) спрашивает тот.
      "Сдался вам Расул! Песенка его спета!"
      "Разве?!" - Зря Бахадур упомянул о родине (куда стремится Расул), отвлекаться нельзя!
      "Вы цените: даже имени ее не назвал всуе, чтоб не вспугнуть свои чувства! К чему выбалтывать то, что и вам, и мне известно?" И СОЕДИНЯТСЯ ДВА РОДА.
      Айша наставляла брата:
      - Ты молчи! Ради бога, не болтай лишнее! Пусть говорит он, а ты слушай! Слушай и кивай! Отвечай на вопросы уклончиво!
      - Неужели ты думаешь, что он меня позовет? Что-то преувеличиваешь!
      - Главное, чтоб он тебя врасплох не застал!
      - Сестра, ну что ты вбила себе в голову? Откуда взяла, что пригласит?
      - А вот увидишь! - И свой график показывает.- Жду 'со дня на день! Уж я его методичность знаю, наслышана!
      - Нот! - он ей; Айша сначала не поняла.
      - Ах, нот, научная организация труда! Ну да, график!
      - У нас же с ним точек соприкосновения нет!
      - А Салон Сальми?
      - Салон!.. Лишь раз вышел к нам, и то ненадолго!
      - Может выйти еще!
      - Нет, ты определенно преувеличиваешь!
      - Не глупи! Само счастье плывет тебе в руки!
      Бахадур, удивительное дело, не пьянел.
      - С тобой пить,- ему художник,- вроде деньги жечь!..- И вдруг: - А она, между прочим, эта дочь, мадам Сальми не было, только я да скульптор,запамятовал художник: был еще кавээнщик, бывший,- жгла! Одну, вторую!.. Не помню уж сколько! Купюры...
      - А чего ты их рисуешь? - возмутился (?) Баха-ДУР
      - Надо ж начинать с кого-то. Сначала их, потом других, и выше, и выше...Почти как Бахадур некогда думал (и пел!).- Надо рисовать великих.
      - ??
      - Ну, видных, скажем так.
      - Они уйдут, а с ними :- и твое искусство.
      - Нет, скажут, что я отобразил важнейшие этапы истории (КамышПрома?).
      - Ты в этом уверен?
      - Да, с тобой отрезвеешь!
      - Понимаю, полезно пройти такую школу, портретисты в почете.
      - И будут.
      - Да?
      Некогда Бахадур, еще в школьный выпускной вечер, почти о том же.
      и будешь рисовать меня в рост на фоне сотканного нашими ковроткачихами, гигантский, свисает со стены и стелется по паркету, ты найдешь, как изобразить под ковром и этот фигурный паркет, угадываются цветные плиты, орнамент, не уступающий узорам ковра, и на потолке парящие ангелы, и за зеркальными стеклами окон будет видна девичья твердыня, покоренная мной, и это ты тоже изобразишь так, чтоб ощущалась древность камней,- Бахадур в рабочем кабинете, и отца воскресишь на полотне, и мать изобразишь, и сестер, всех, в ком частичка моей крови, и тысячи вариантов выражений моих глаз, поворотов головы, жестов, улыбок всех оттенков и смыслов, и на коне, и на охоте, и широкое поле, а впереди горы, снежные вершины, и вот уже седина, и ты рисуешь, ты создал школу, и детей моих, чтоб остались в памяти потомков.
      и маслом, и акварелью, и гуашью, толченым кирпичом, углем, мелом, из придорожной гальки, и мчатся мимо поезда, СЛАВА!., из морских ракушек и даже из зерен пшеницы и соевых бобов.
      и ты (но кто?) сочинишь героическую трилогию о том, как я продирался сквозь людские массы, шел и шел, чтоб выйти к шахской дочке и занять шахский престол, и ты, певец, но прежде музыкант, а еще прежде композитор, тебя одного конечно же не хватит, но ты создашь трио и квартеты, чтоб славить Бахадура.
      ах тебе трудно, ты охрип и даже имени своего произнести не можешь, не в силах, и хил, и мал, и безголос, и в помощь ты зовешь моего зятя, хватит ему бездельничать, и большая поэма, переложенная на музыку, где и пляска, и речитатив, и хоры, и чтоб на сцене ликовали танцующие массы, раздвигается занавес бесшумно, лишь шелест шелка, и белые мечи разрывают темень, и скульптор, и не дождутся, чтоб собраны были статуи на гигантской площади,
      - Бахадур однажды это видел,- за забором.
      апофеоз! камень! гранит! бронза,- сколько их, памятников!., сошлись, свалены вместе, да, апофеоз! .
      Кто о чем (прослышала Асия. А как узнала?).
      - У тебя ж на лице написано! Готов позировать?
      - Но и вас тоже! Всю нашу родню!
      - Я так и вижу эту мозаику: сочные луга, тучные стада, снежные вершины, горы белого хлопка, и мой лик белее молока (?), и губы-вишни, да? Все то, чего нет (и уже никогда не будет). Как бы шею прежде времени не сломать (не хотела б: любит брата). Угомонись, Бахадур!
      А он и не слышит Асию.
      - И про деда не забудь,- напоминает, пока тот молчит.- И пусть подберет ему подобающее выражение.
      - Гордости за внука? - Ну вот: заговорил!
      - А как же! Мог ли он подумать, что его внук взлетит на такие немыслимые высоты? - издевается?
      - А что? Славная династия! Мы с честью...
      - Да, конечно: мы - государство, не так ли?
      - Как ты угадала? - шутит. Нет, с нею надо как можно мягче. ЛУЧШЕ НЕ СВЯЗЫВАТЬСЯ.- Зачем ты так, Асия?
      - Я и про ваш салон наслышана! И, кстати, не я одна!
      - Молодые таланты, общение с ними обогащает.
      - Ты, надеюсь, продумал задание не только для художника? ЗНАЕТ!
      - И Аскера Никбина подключишь, и скульптора?
      И конечно же заказал ему свой бюст! Прости, оговорилась: скульптуру... И площадь уже облюбовал?
      - О чем ты, Асия? Я скромный, рядовой клерк, подверженный, не скрою, некоторому честолюбию, как, впрочем, и мои сестры... нет, не ты, ты у нас...подумал: другая? странная? - святая, да,- подчеркнул,- святая!., впрочем, и зятья тоже, так что тщеславие красит мужчину, а если рассуждать трезво, твой брат, к сведению, а ты не смейся! пришел в этот мир...
      - Ну да, было уже,- что не зря в этот мир пришел.
      и не дождутся (о чем тоже было: вознести, чтоб потом сбросить в пропасть).
      10
      Однажды они остались вдвоем, Бахадур и ДЖАНИ-БЕК, вдруг куда-то ушли и мадам, и дочь, и знаменитости. Бахадуру стало не по себе (как в сказке, пол с механическим устройством, а там голодные львы). "Еще мечтаешь!" Но было чувство такое, искусство самовнушения? Вот и покажи (на что способен).
      - Кстати, как вы думаете? - такой ход!! - Допустим, вы оказались на моем месте... Да вы не стойте как столб, садитесь! И вам действовать. С чего бы вы начали?
      - Есть много мудрых книг.
      - И вы с ними знакомы?
      - Даже сдавал экзамен.
      - И что же?
      - Я бы... прежде всего окружил себя преданными.
      - И честными, разумеется?
      - Непременно.
      - На которых можно опереться, так?
      Бахадур кивнул (это он в свое время прочерчивал: да-с, укрыться-укрепиться, приблизив преданных; из родственников, земляков, друзей, а может, в ином порядке, да и совпадения могут быть: и друг-земляк или родственник-друг) .
      - Что еще?
      Уже освоился Бахадур:
      - Только позитивная деятельность.
      - В каком смысле?
      - Все лучшее, все ценное...
      Не дал Бахадуру докончить:
      - Ну а что делать с теми, кто не желает следовать позитивному?
      (И очиститься, обезопаситься, и обескуражить, переместив, и нежданно ударить, нагрянув.)
      Зашла за чем-то дочь, но остановилась у входа, прислушалась: о чем они тут? И замерла, услышав "что делать с теми...".
      - Как что? - растерялся.
      - Ну да, что?
      - Наказывать! - И умолк. "Надо бы посильнее".- Карать! - ВЫ ВЕДЬ, уловил по взгляду, что резкие выражения по душе ему,- ХОТИТЕ ЭТО УСЛЫШАТЬ! - и смотрит удивленно.
      Дочь ушла, ее позвали. "А зачем приходила?" - не вспомнила. Решимость Бахадура ей понравилась, но запальчивость, ,с которой сказал "карать", показалась мальчишеством. И почему-то было приятно, что отец выбрал именно Бахадура для такого серьезного разговора; но случай, что остались вдвоем, может не повториться.
      И они однажды вдвоем окажутся: Бахадур, джигит, как о нем сказал художник, и она.
      Что ж, Джанибек начал так, как и Бахадур предлагает: прежний развалил работу, на его место пришел Друг Детства, а ведь тот казался незаменимым, слился с креслом, пришлось неожиданно ударить: застать врасплох, а пока придет в себя, вся система доказательств и примеров,- многое почерпнул из докладной Айши Устаеву, кое-что, правда, заострено, нахлынет и свалит с ног. А тот, ни о чем не подозревая, сидел, положив руки на зеленое сукно, и вдруг!., сначала решил, что ослышался, это не о нем, звон в ушах! и краской залито лицо, и из зала (старые обиды) знакомые голоса: "Правильно! Давно пора!.."
      И перерыв. Потом просят пересесть. И- место пустует...
      А кем подсказано? Айшой! Но Джанибек в сей миг еще не знает, некогда было заняться, что Айша - сестра этого, как его, джигита (скоро узнает).
      - А вы,- спрашивает он его,- верите в успех? "Чей?" спросить бы.
      Бахадур улавливает подвох, но в чем он, понять не может. И жалеет, что, не подумав, выпалил, ввернуть бы что-то повычурнее, мол, односложно нельзя ответить, а он взял да брякнул:
      - Верю!
      СЛИШКОМ МНОГОГО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ НЕГО. А Джанибек хотел бы услышать: "Не верю!" И чтоб доказал! И поспорили б они. И в споре, смотришь, новые ходы родились (подсказка какая-то).
      Да, собрали на участке и привезли сто... камышей. А им за это документ, что двести принято,- это Асия Джанибеку, когда встретятся с ним на полях и она выстроит цепочку, а юн, совладав с собой, усмехнется:
      "Извините, я вас не понял, растолкуйте вашей знатной сестре, пусть займется..."
      Но Асию не собьешь: полученное за другие неучтенные сто те, кто сдает, и те, кто принимает, разделили пополам, так по цепочке и пошло, обрастая новыми единицами, а к тем выдуманным - еще, но ведь в конечном-то пункте!! - на миг умолкла, надеется, что ей возразят, услышать хочет, что Джанибек скажет ("За ушко - читай газеты! - да на солнышко!"), а он ждет, куда Асия заведет мысль.
      "И что в конечном пункте?" - спрашивает.
      Асия медлит, все еще не хочет расставаться с надеждой, что откроет глаза Джанибеку и тот, благодарный ей... "А мы с вами дадим бой!" Что ж, и о конечном пункте (где Джанибек) она выскажется: "И там, как здесь! - Аж дыхание у нее захватило.- И там! Там у вас тоже! До самого-самого верха!.. Вы все такие же, как и те, кто внизу начинает цепочку обмана. Скажете, нет? Может, я не права?.."
      Джанибек усмехнулся: ну вот испугалась, на попятную; а она с другого фланга решила ударить:
      "...иначе (и этими словами вскоре припечатают Джанибека, шум на весь край): сокрытие, так сказать, орошаемых (садов, полей, плантаций, о чем было уже), собрал со ста гектаров, а показал, что с пятидесяти. И потому вышли в передовые".
      Джанибек внимательно слушает, воодушевляя собеседницу: что она еще скажет?..
      "И такой вариант есть, от устья идти к истоку: взнос в банк деньгами через фешенебельный, в несколько этажей, универсальный (обыденное сляво: магазин) за якобы проданный товар".
      "Мачты?" - перебивает Джанибек, чтоб отвлечь.
      "Допустим,- подыгрывает Асия,-...товар, полученный якобы с фабрики, и бумага с печатью есть. А фабрика - что получила сырье!"
      Как скажут потом, четко припечатав, "бестоварные операции" (на сердце?).
      Лишь на бумаге ажур.
      И добавила, пока Джанибек молчит: "Как веревочке ни виться, а концу быть!"
      Джанибек зевнул: детский сад эта Асия (и ходульные ее присказки),- разве он не знает? Те, кто придумал эту цепочку, выгодную всем (??), твердо убеждены: с лихвой окупится, ибо кому не приятно, когда хвалят? да еще и почести, знамена-награды (и премии),- сколько их у него, Джанибека, и новый костюм надо шить, грудь вся завешана, и уже некуда прицеплять.
      "Извините,- сказал он ей,- я вас не понял, какие-то словесные ужимки".
      "О чем вы? - и угроза в голосе Асии.- А ведь народ спросит! Что вы тогда ответите?" - и рукой на поля показывает. А вокруг белым-бело, коробочки распустились.
      "Красивое зрелище!" - залюбовался Джанибек, сдерживает гнев: ему, видите ли, угрожают!
      "Ответить придется!" - не унимается она.
      Ай да Асия!.. "Ваш пафос я разделяю. Но очень уж туманна ваша философия, давайте сообща взвесим... А теперь докажите, какой вы мастер!" - и тоже рукой на поля показывает. Они думают, и те, которые начинают, и те, на ком замыкается, НА ТЕБЕ И ЗАМЫКАЕТСЯ, цепная эта РЕАКЦИЯ, что я не знаю, а я знаю ВСЕ, но делаю вид, что ничего не знаю.
      Но вот что неожиданно: сигналы, о тех, кого он возвысил,- купюры в жестяной коробке, и Асия, сама того не понимая, потянет за ниточку, ну да, демагогию развела, и полетел уполномоченный из района, ответственный за регион: упрятала его с дружками за решетку.
      Накопил, ибо несут и несут, а сдать эти пачки боится, ведь могут спросить: "Откуда столько?!" И он эти купюры в жестяную коробку, время от времени откапывает, а тут как вытащил - ахнул: прогнили купюры, трухлявые, рассыпаются!.. Но друг в банке помог, поменял,- в совхозе зарплату выдают, а купюры как прошлогодний осенний лист.
      Асия пришла куда следует. "Айша-ханум?!" Разыгрывают!
      "Не Айша, Асия!" И раскладывает, как гербарий, на столе: "Это что же творится, а?! - Не одна пришла, с нею люди. В банке отпирались: знать, мол, ничего не знают и очистите помещение.- Ах так?"
      Собралась только выехать в район, как явились к ней ходатаи qT уполномоченного,- узнали! А следом и он сам пожаловал:
      - Сколько твоим рабочим на зарплату полагается? Сколько-сколько? - И расхохотался.- Я им всем выдам столько же плюс премиальные за год. Одно твое слово, и кладу пачки на стол!
      - Снова трухлявые?
      - Что ты? Новенькие, шуршат!
      - Взятку, значит, мне предлагаете.
      - Что ты? Как я посмею?.. Нет, нет, не тебе в руки, только через банк, по графе "зарплата".
      Асия молчала. Решил он, что смягчилась. И вдруг мольба:
      - Пожалей моих мальчиков, не губи меня. Отдам все, что имею, отступитесь.
      - А как же жить, если идешь на сделку со своей совестью?
      Был хохот, была мольба, что еще? Ах да, угроза:
      - Я... тебе...- серое-серое лицо, и глаза налились кровью.- Пусть я сяду, но и тебе жизни не будет!
      Рабочие торопят, ехать надо, не поймут, отчего уполномоченный так растерян (еще не знают).
      И Асия ему вдруг как по книге, будто с листа читает:
      - Мы живем на этой священной земле, и такие люди, как вы... (позорят мой народ),- лекцию, короче, прочла.
      Из-за этих слов и прозвали ее потом (в шутку) "демагог". А что? Демагог и есть!..
      Разросся скандал (читай газеты!), и Джанибек побаиваться ее станет, но разве признается в этом? Хотя бояться Джанибеку нечего: Самый еще жив-здоров, и Шептавший тоже на месте, к тому же ажур по всем показателям (ИНЫХ цифр, думает на случай, если интервью придется давать, оправдываться, кроме как СТАТИСТИЧЕСКИХ нет, и они ЗАФИКСИРОВАНЫ). Но и зря дразнить эту СУМАСШЕДШУЮ не надо.
      ...Бахадур молчит. "Что-то не так сказал? но что?"
      Мрачен Джанибек, тот же взгляд, что был прежде! Уйти бы незаметно, но как? Хоть бы дочь снова появилась!..
      Да, сигналы поступили к Джанибеку. И даже о Друге Детства. А тут узнал еще, ДОЛОЖИЛИ:
      - С каких это пор ты в биллиард научился играть? Точнее, не играть, а,многозначительно,- ПРОИГРЫВАТЬ? - Сказали Джанибеку, что Друг Детства, приезжая в Ц (Центр?), с ВЛИЯТЕЛЬНЫМИ в биллиард играет, и ставка - три нуля, а впереди цифра три, на малую сумму - неудобно, не по рангу, к тому же люди ЗНАТНЫЕ.- Престиж свой решил крепить? Но твой престиж утверждаю я; так что брось эти дешевые штучки (чтоб за его спиной свои дела обделывать).
      Не устояли перед соблазнами, а Джанибек им верил, как себе, это удар в спину (афера с квартирами,- головы поснимает у этих эРКа иРИКов, наиглавнейшие районы города,- спелись, а заодно раскрыт под боком притон!..).
      "Как же быть? Цепочки незримо переплелись, как артерии с капиллярами. И как хвост у ящерицы, отрубишь - новый вырастет, чистейшая кровь, сворачивается, не дает вытечь, а они думают, я не знаю". И летит из края в край крылатая весть, эти нули, и фанфары, и фейерверки, и смотрит розовый фламинго своими невинными глазами.
      Так что же? По новому кругу? ОН УСТАЛ ОТРУБАТЬ ХВОСТЫ, будто палач какой в мире, населенном...- и видеть, как они заново вырастают. И угасший взгляд на Бахадура:
      "Не бойся, я не о тебе! Но и ты тоже из тех!" "Как и вы",- скажет Бахадур вслух, но выйдя, и даже далеко-далеко отсюда, и ветер подхватит, и антенна уловит волну, вдохнул до боли в легких нахлынувший ветер и выдыхает с дрожью.
      - ...да, есть много мудрых книг КАК ПРАВИТЬ,- вспомнил, как сказал ему Бахадур. И о том, как захватить власть, тоже.
      Джанибек изучал-штудировал, достали ему как-то КНИГУ, как это делается прибрать к рукам подданных и укрепиться, умеют ТАМ сочинять, с диалогами и монологами, напридумали про Вождя (портрет на груди наколкой!), чей образ некогда манил и Джанибека, книга отпечаталась в памяти в виде привычных ему шифров, всякие оппозиции, террористы, и как убил соперника (с выстрела и началось!), но прежде были дискуссии, выявить, кто о чем и как думает.
      Ох, и шумные были дела, которые вели к вершине власти!.. То были титаны, а ныне пигмеи,- суметь расправиться с врагами и ТАМ, и здесь.
      Запиши Джанибек те шифры, получилась бы невнятица, Пропро (?), к примеру, процесс был такой над смрадным отребьем коварных и подлых отщепенцев, наймитами: да, Пропро с философией, этикой, корнями и кронами, со всякого рода центрами и осями внутри и за пределами, где крупнейшие капиталы, с эмми (эмигранты?) и имми, пойманными, разумеется, с поличным, что не подлежало никакому сомнению, агентурой и подпевалами, примитивными ломовиками, которые портили ОБОРУДОВАНИЕ, и новомодными болтунами, распускавшими СЛУХИ, саботажем и сокрытием перспективных пластов, и НЕФТЯНЫХ тоже. А Промпар, тщательно законсервированный до поры до времени, с дис-пропором и иными хитросплетениями, а также с системой цепочной связи: я знаю тебя, .ты знаешь того, который не ведает обо мне, и так далее, и были пригвождены к позорному столбу.
      А потом прозвучал Выстрел как сигнал, а по уточненным данным - два выстрела, нет-нет,- не холостой из пушки, обращенной дулом ко Дворцу ("Аврора"?), а настоящий револьверный, нацеленный в живое сердце, и чтоб без осечки, Вождь это не любил, чтоб осечка была! возвестивший о наступлении новой эры, которая однажды уже была объявлена, но требовала подтверждения,- снова шифрует, заметая следы.
      Джанибек и верил и сомневался, штудируя, ЗНАЕТ ЛИ БАХАДУР, какая у Джанибека цепкая память? Наивный малый, этот Бахадур: главное - проверить себя, на что способен, начав с друга и, если надо, казнить его!..
      И разработать до мельчайших деталей,- ШКОЛА пригодилась, хотя противники Джанибека мелки, трусливы и глупы.
      Да, разработать в деталях, чтоб убийца ухитрился пробраться, миновав три ряда охраны - у входа на улице, на этаже и перед комнатой-кабинетом. И чтоб приблизился вплотную!..
      При этом, как и положено, произошло сгорание порохового заряда в одиночной камере патрона, сопровождаемое сильным и резким звуком, а также нагреванием остывшего вскоре ствола револьвера (но не было ни клубов дыма, ни серного запаха пороха), и снова закрыть скобки.
      Как их называли в прошлом? вспомнить бы, ведь учили!., да, тираноборцы, или, так точнее, тирано(убийцы), до недавних времен эстафета передавалась: кажется, братья против царствующих братьев, и не из побуждений корысти или личной выгоды, а оскорбленные за граждан, у которых отнята свобода (и равенство).
      А убив любимца публики, не сбежишь, не спрячешься: террорист-эмисcар? подосланный? но кем?!
      И поражался Джанибек дальновидности Вождя: надо успокоить людей, дескать, банда или шайка, и чем больше ее, тем спокойнее. Вопрос на засыпку (Бахадуру?): ведь, казалось бы, наоборот - чем меньше, тем спокойнее. Не так прост, оказывается, ОН: скажешь, что пятеро, а тем более нельзя сказать, что всего лишь один человек! - подумают, что держава-то наша хилая, одна видимость, если так легко обойти охрану и расправиться с его неразлучным другом,- проволочные ведь, мнится, заграждения, чтоб ни один не пробрался... Дух захватывает, как с ЦИФРАМИ Джанибек познакомился: сотни - начало ведь! расстрелянных!.. А ты? Ты бы мог? - спрашивал он себя, готовый повторить, расчистив поле, и начать с Расула, и выстраиваются следом друзья-соперники, и ревность в сердце вскипает.
      Накануне, чуть ли не за месяц до выстрела, который оборвал его жизнь, такое он говорил о Вожде,- слушали смышленые и гадали: а ведь завтра, если снова дадут слово, и эпитетов не сыщет новых, а повторяться - не тот эффект.
      Любили, сидя на веранде, слушать пластинки, отчего это - все ОНИ, и ТЕ, которые были, и они, Джанибек с Расулом, сентиментальны?., да еще ликер, густо проходит, обжигая горло.
      ...револьвер ему достали,- отзовется эхом от моря и до моря.
      Выстрел.
      Допрос (в воображении?).
      Сам государь: добрый взгляд, трубка, огонек спички на гладкой фотобумаге, черно-белый снимок, светлый фитилек.
      "Ай-яй-яй!.. Зачем убили хорошего человека?"
      "Я стрелял не в него, а в касту!"
      И тот, который с трубкой, поймет и простит (почти угадал).
      Когда вошли - два тела: убитый, а рядом убийца, упавший в обморок, этого никак не предполагали.
      Беспамятство.
      Отчаяние.
      И точь-в-точь, как предвидел, допрос.
      Государь (ласково): - Зачем убили хорошего человека?
      - Я стрелял не в него, а в касту.
      - Живого человека!.. А у него жена дети осиротели теперь. Вы что же, холосты? Нет? Женаты?! Ай-яй-яй! А если б кто в вас, и детей, как котят, а жену... ведь ее за такое к уголовникам могут, которые... ну и вы представляете, конечно, верзилы-бугаи, сомнут, искалечат, выбросят потом, как тряпку, в окно.
      Непременно чтоб был чьим-то орудием (в копилку опыта Джанибека, может пригодиться).
      - ...а тот, кто покинул пост, он что же, ваш человек? Друг закадычный?
      Бесследно исчез. Ликвидирован, так по бумажке, где крестик проставлен, нет, исчезли те, кто арестовал, и те, которые посылали на арест, а тот, кто проворонил убийцу, выпал из кузова грузовика при резком повороте руля,- его ждали, чтоб разъяснил, а тут авария, и имя шофера в этом списке, тоже с крестиком, ибо знал, что руль-то повернут резко не им, а тем, кто сопровождал (тоже бесследно исчезнет), а шофер...- Джанибек и Бахадур часами бы говорили, рассказывая друг другу, как и что было, если б Джанибек знал, что - вот уж совпадение: и Бахадуру удалось перелистать (с помощью Нисы?) кое-какие книги, и он штудировал, вот и тема для разговора, напоминают, уточняя, что сначала прикончили убийцу, потом того, кто его проворонил: авария по пути, и не по оплошности шофера, а по умыслу сопровождающего (добили на месте падения),взял да резко повернул руль, к удивлению шофера (скоро поймет).
      - Нет,- поправляет Джанибека Бахадур, такой бесценный опыт,- не в той очередности: переставить местами,- сначала убрали того, кто проворонил убийцу, а потом самого убийцу!
      - Далее тех, кто арестовал!..
      - ...еще тех, кто их послал, того, кто повернул руль, и еще одного, который выходил на связь со стрелявшим!
      - ...и того, кто об этом знал,- запуталось, не поймешь, кто кого перебивает,- из доверенных людей!
      - Всего дюжина, а на всякий случай чтоб была чертова, и того, кто вез тех троих,- шофера!
      - Ну да,- знают! - думали, что и его убрали, в списке, где его фамилия,будто сам Бахадур видел список! - проставлен плюс, а он и по сей день жив-здоров!
      И расскажут, неважно, кто, как случилось, что шофер обманул таких комбинаторов: понял неладное, как того, фанатика прикончили, и убежденный, что ночью придут за ним, срочная, мол, поездка, собирайся, сбежал из гаража, и, не заходя домой, пошел на вокзал, уничтожив по пути документы, а в кармане тридцать три рубля, купил билет на первый попавшийся поезд в провинцию, не столь важно, а там, куда прибыл, прямо на вокзале, нагло полез в карман к почтенному гражданину, чтоб его тут же поймали и судили,- и на три года упекли в тюрьму, где тачка за тачкой на гору лезет, возводят гигант индустрии, приобщен к полезному физическому труду и обновляется как личность,- потом бросят на жэдэ, новая трансветка,- отсидел свои ~годы, выйдя с паспортом на чужое имя и под чужой фамилией, благо не женат был, а матери еще тогда, когда оставались минуты две до отправления поезда, отписал, что так-то и так, жив-здоров, посылают на задание, - не волнуйся (и дождалась: жила б еще, если б ждала, но сын вернулся, и старуха угасла). 'Так и видится Джанибеку с Бахадуром, одной они масти в колоде, король и валет,- Вождь смотрит поверх голов, руки опущены, пальцы соединены, потом приблизился к гробу и поцеловал холодный лоб, вся-голова - кусок льда. Очень по душе Джанибеку (не ожидал, что и Бахадуру тоже,- и сблизятся, еще не став тестем и зятем...) вдохновенные слова Вождя: "Выискать врага,- и когти даже у Джанибека, как у кота, из пальцев вперед вышли, и в пожелтевших вдруг глазах что-то загорелось, Бахадур это отчетливо видел, за полночь уже было, а тут засветилось лицо,- да, выискать врага, отработать каждую деталь удара, насладиться неотвратимостью мщения, а затем пойти отдыхать, что может быть слаще этого, а?.."