Любовный огонь

– Кого же, как не Фэрфилда! – фыркнула Юла. – Мэттью рассказал, что он выстрелил прежде, чем мистер Ринн успел повернуться. Да-да, именно так и утверждает кузен… Никогда еще не видела его в таком состоянии! Ульрик ранен в бок, и доктор Бредли считает, что уповать можно только на чудо.

– Что? – вскрикнула Джессика, приподнимаясь. – Это, наверное, ошибка. Ульрик не ранен! Такой меткий стрелок, этого просто не может быть!

– Но… Кейн… не пострадал? – прошептала Бренна.

– Конечно, нет! Жив и здоров! Такие типы неизменно выходят сухими из воды. Как кошка, которая всегда приземляется на четыре лапы!

– Невероятно, – выдохнула, запинаясь, Джессика.

– Дорогая, кузен Мэттью Уотсон видел все своими глазами, – с удовольствием подчеркнула Юла, – и готов подписаться под каждым словом. Там присутствовали еще четверо свидетелей, и все клянутся, что Кейн Фэрфилд выстрелил до того, как был подан знак. Да он ничем не лучше убийцы!

– Убийца? О, миссис Чизхолм, мне кажется, вы преувеличиваете… – начала Бренна.

– Милочка, вы совсем недавно здесь живете, и лишь потому ваше невежество в подобных делах вполне простительно. Но он намеренно нарушил дуэльный кодекс, а это крайне серьезное преступление, равносильное умышленному убийству. Не оставил мистеру Ринну ни малейшего шанса. Чудовищно!

– Но мистер Фэрфилд не показался мне человеком, способным…

– Вряд ли вы можете судить об этом, Бренна, – сухо заметила Юла и продолжала пересказывать дальнейшие подробности.

Бренна сидела, оцепенев, потрясенная до глубины души, пытаясь сопоставить ужасные факты с поступками человека, который не задумался броситься ей на помощь. Нет, миссис Чизхолм, конечно, ошибается. Должно быть, ее кузен был не на шутку испуган, чтобы объяснить все связно. Кейну Фэрфилду с его быстрой как молния реакцией совершенно ни к чему убирать противника таким нечестным способом.

Ужин закончился, и дамы поднялись наверх, чтобы освежиться перед театром. Поднимаясь по лестнице, Бренна услышала, как Джессика тихо спорит с матерью:

– Но, мама, я хочу ехать к нему. Вдруг за ним некому ухаживать?

– Можно подумать, ты знаешь, как это делается! – пренебрежительно бросила Ровена. – Ты в жизни не подходила к постели больного.

– Но я могла бы быть рядом с ним. Могла бы…

– Ты шагу не сделаешь из дома, Джессика Батлер! Хочешь, чтобы люди смеялись над тобой? Ты даже не помолвлена с ним, маленькая дурочка! На что это, по-твоему, будет похоже-, если ты побежишь к нему, как… как…

– Но, мама…

– Нет. Я по горло сыта вашими выходками! И ничего больше не желаю слышать об этом, Джессика.

Девушка остановилась как вкопанная и взглянула в глаза матери, но тут же покорно опустила голову.

– Хорошо, мама. Как пожелаешь.

Тротуары были покрыты толстым слоем вонючей черной грязи, так что пришлось идти в оперу пешком. Тайни с фонарем шагал впереди. За ним следовал Эймос, тоже с фонарем. Женщины несли в руках туфли. Девицы Чизхолм хихикали, то и дело оскальзываясь в лужах. Процессию замыкали Кендалл Чизхолм и еще один раб. Но посещение театра стоило всех жертв. Здание было выстроено в 1808 году и вмещало семьсот зрителей. По стенам шли два яруса лож, а партер иногда использовали как танцевальный зал для городских балов.

К тому времени, как они наконец добрались, большая часть публики уже расселась. Бренна особенно восхищалась черноволосыми, темноглазыми креолками, почти как на подбор редкими красавицами.

В одной из лож восседала молодая блондинка в розовом шелковом платье, похожая издалека на Мелиссу Ринн. Но когда девушка обернулась, Бренна поняла, что ошиблась. Конечно, это невозможно! Мелисса, должно быть, дежурит у постели умирающего брата.

Бренна оглядела зал. Справа и слева доносились обрывки разговоров. В основном речь шла о дуэли.

– Каков негодяй! – взорвался какой-то толстяк, потрясая кулаком перед лицом собеседника. – Его следует обвалять в смоле и перьях и выгнать из города!

– Убийца… преступник, – шептались вокруг.

Бренне почему-то хотелось зажать уши. Пусть она не питает особой любви к Кейну, все-таки трудно поверить, что он способен на убийство. Только не человек, прижимавший ее к себе до тех пор, пока она не услышала стук его сердца…

– О, Бренна, что ты об этом думаешь? – спросила Абьютес, прикоснувшись к ее руке. Щеки кузины порозовели. – Разве не ужасно, что Кейн Фэрфилд так коварен?

– Но Ульрик Ринн еще не умер. Абьютес, неужели ты веришь всему этому?

– Несомненно! Выстрелить до сигнала – все равно что пытаться хладнокровно расправиться с человеком.

– Абьютес, я не могу представить, что Кейн совершил это. Я слишком хорошо его знаю.

– Знаешь? – ошеломленно повторила кузина. – Но откуда? Бренна, ты познакомилась с ним только два дня назад!

– Я… я видела его вчера во время прогулки. Не такой он человек, чтобы драться нечестно.

– Но свидетели говорят иное, дорогая кузина, – неожиданно вмешалась Джессика. – Пять человек видели, что произошло, включая доктора Рауля Фронтенака, доброго знакомого мамы. И все повторяют одно и то же.

– Значит, все они ошибаются. Глаза Джессики злобно блеснули.

– Ульрик лежит на смертном одре! Неужели тебе все равно, кузина? Неужели не жаль брата своего жениха?

– Конечно, очень неприятно, что его ранили. Но не думаю, что дуэль была не по правилам. Тебе меня не убедить.

– Значит, ты не стесняешься защищать убийцу?

– Пожалуй, это слишком сильно сказано. По-моему, Ульрик еще жив! И почему все кричат об убийстве, когда…

Бренна осеклась. Толстый коротышка, которого она уже видела, пробивался сквозь толпу к дяде Эймосу, важно раздувая щеки от сознания собственной значимости. Он что-то сообщил Эймосу и отошел. Дядя вынул большой носовой платок и, устало вытирая лоб, подошел к ним.

– Все кончено, – объявил он. – Ульрик Ринн час назад умер от потери крови. Говорят, последними его словами было проклятие Кейну Фэрфилду.

Тетя Ровена едва успела подхватить пошатнувшуюся Джессику.

– Дайте веер! – скомандовала она. – И усадите Джессику, ей плохо.

– Мертв, – пробормотала девушка. – А ты не позволила поехать к нему, мама.

– И что бы это дало? При нем был доктор. Большего для него ни ты, ни другой не могли сделать.

Джессика закрыла глаза и сразу обмякла. Но через несколько мгновений подняла ресницы и монотонно пробормотала:

– Уберите ее! Она защищала убийцу! Не желаю ее видеть.

Первое действие прошло как во сне. Бренна почти не слышала ни музыки, ни высокого чистого голоса французской певицы. В антракте она вышла из ложи, не в силах выносить ненависть Джессики.

Входные двери театра обычно распахивали настежь – в здании было слишком душно. Мужчины небольшими компаниями собирались на тротуаре и курили. Ощутив прикосновение чьей-то руки к плечу, Бренна обернулась.

– О Квентин! – облегченно выдохнула она. – Где ты был? Мы ждали тебя, а ты умудрился пропустить весь первый акт.

– Мне все равно! Я бы вообще не пришел, если бы не ты. Нам нужно потолковать.

За эти два дня во внешности Квентина произошли ужасные перемены. Темно-зеленый фрак был помят, жилет усеян пятнами. Он так похудел, что одежда висела мешком. Веки покраснели и распухли, пожелтевшие щеки запали.

– Квентин, что случилось? Ты болен?

– Это Билли Лав.

– Да говори же!

Мужчины, потоком устремившиеся к выходу, едва не сбили ее с ног. Бренна была вынуждена уцепиться за руку брата и, к своему ужасу, почувствовала, что тот дрожит.

– Он преследует меня, Бренна. Играет, как кошка с мышкой. Намеревается немного позабавиться, прежде чем съесть.

– Но, Квентин, человек твоего положения, респектабельный, из хорошего общества… Что он может сделать с тобой? – Внезапно голос изменил Бренне: она вспомнила, что сказал Кейн о Билли и его умении орудовать ножом.

– Он способен на все, сестричка. И достаточно ясно дал это понять. Пришел ко мне сегодня с парочкой так называемых приятелей. Все одеты по последней моде. На пальцах у Билли по крайней мере три кольца с бриллиантами, Бренна. Признаюсь, от волнения я не смог их сосчитать.

– Но что они сделали? Что сказали?

Лоб Квентина покрылся испариной.

– Они пробыли у меня минут двадцать. Сначала разговор шел ни о чем – кто выиграл, кто проиграл все, оставшись без гроша. Потом Билли Лав – он настоящий великан, Бренна, – как бы между делом рассказал о мертвеце, которого нашли в переулке неподалеку от его заведения. Зарезан, Бренна, больше сорока ножевых ран! Оказалось, что погибший играл с Билли и задолжал много денег.

Девушка тихо охнула.

– Бренна, ты должна помочь мне.

– Но что я могу сделать? У меня нет денег. То немногое, что присылал отец, потрачено. Я могла бы продать драгоценности… мамину брошь. Но все это не стоит и тысячи долларов! Конечно, платья довольно дорогие…

Она продолжала лепетать что-то, подгоняемая смертельным ужасом. Отец просил позаботиться о Квентине. Но как? Она совершенно бессильна!

– Этого недостаточно, – пробормотал Квентин, оценивающе глядя на Бренну. – Правда, кое-что все-таки в твоих силах!

– Что именно? Пожалуйста, объясни.

Антракт закончился, и люди устремились обратно. Толпа у дверей рассеялась, и Квентин чуть отстранился: Бренна ощутила исходивший от него сладковатый запах виски.

– Выходи за Тоби Ринна. Тогда все уладится.

– Квентин, Квентин, опомнись!

– Сестра, если ты откажешься, меня найдут в глухой аллее с ножом в груди! Клянусь, так оно и будет, если ты только не поможешь мне. Тоби Ринн богат, Бренна, так богат, что, вероятно, сам не знает, сколько у него денег. И еще больше власти. Владеет множеством складов и, кроме того, занимается бог знает какими темными делишками с торговцами и судовладельцами. Я слышал кое-что… не важно, главное, он неимоверно богат. Десять тысяч для него ничего не значат. Я уверен, ради тебя он на все согласится.

– Но… стать его женой…

– Почему нет? Рано или поздно тебе нужно выйти замуж. И я видел, как он посматривает на тебя. Он на все пойдет, лишь бы заполучить тебя.

– Да, – глухо пробормотала Бренна, – ты прав.

– Что же тебе мешает? Чем скорее состоится венчание, тем лучше для нас. Не забывай о маленькой неприятности, случившейся в Ирландии. Тебе повезло, никто ничего об этом не слышал. – Он сжал ее руки и умоляюще заглянул в глаза. – Бренна, пожалуйста, речь идет о моей жизни. Думаешь, я бы стал просить, будь у меня иной выход? Но я так и не смог ничего придумать. Ты моя единственная надежда.

* * *

Бренна, оцепенев от отчаяния, стояла на ступеньках театра, глядя вслед Квентину. Брат исчез в темноте, где кто-то, вероятно, Этьен, ожидал его с фонарем. Наконец девушка поспешила в ложу Батлеров. Она опоздала к началу и совсем запыхалась, но тетя Ровена, к ее удивлению, ничего не сказала, и Бренна неподвижно просидела до конца спектакля, невидящими глазами глядя на сцену. Ее сильно тошнило, и она боялась приступа рвоты.

Занавес опустился в последний раз, и публика стала покидать театр. Группа людей, что-то гневно кричавших и размахивавших кулаками, собралась на кирпичном тротуаре. Некоторые держали зажженные фонари.

– Убийца! – завопил один.

– Грязная свинья! – выкрикнул другой. – Посмел явиться сюда со своим враньем…

– Бренна Лохлан, как ты смеешь останавливаться и глазеть на подобное зрелище? – возмутилась тетя Ровена, больно ущипнув девушку за руку. – Тайни уже здесь. Немедленно идем! Ни одна порядочная женщина не станет наблюдать за уличной дракой.

К свалке присоединились еще несколько человек, и Бренна снова заметила жирного коротышку, принесшего новость о смерти Ульрика. Даже Кендалл Чизхолм был там: огромный кадык дергается, темные брови угрожающе сведены. Желтые пятна света плавали в темноте; выкрики становились громче и все более угрожающими.

Вырвавшись от тетки, Бренна метнулась на улицу и подбежала к собравшимся. Мужчины окружили какого-то человека, очевидно, бывшего предметом их ярости. Она должна… должна увидеть, кто это.

Девушка протолкнулась ближе, проскользнув между двумя высокими мужчинами.

– Мисс, что вы здесь делаете? Уходите, – прорычал кто-то, сжимая руку Бренны.

Девушка силилась освободиться. Она не уйдет, пока не увидит…

На тротуаре в тесном кругу горожан, которые, словно волки, приготовились наброситься на жертву, стоял Кейн Фэрфилд. Глаза в свете фонарей тоже казались почти желтыми, лоб покрыт испариной, тонкие губы плотно сжаты. Однако он не производил впечатления испуганного человека. Наоборот, от него исходила какая-то злобная энергия, так что мужчины, выступившие вперед, неловко переминались с ноги па ногу.

– Джентльмены, вас ввели в заблуждение! – прокричал Кейн. – Дуэль проходила по всем правилам! Я честно дрался с Ульриком Ринном!

– Честно! По всем правилам! – раздался хриплый выкрик из гущи толпы. – Хладнокровно прикончить человека – это, по-твоему, справедливо?

В толпе снова поднялся ропот, но все как по команде замолчали, как только Кейн шагнул вперед, держа руку на рукоятке пистолета.

– Свидетели лгут, и я сумею дознаться, по какой причине. Но когда все-таки выясню правду, виновные мне заплатят.

– Пять человек? И все лгут? – прогремел тот же незнакомец, и Кейн повернул голову, пытаясь отыскать кричавшего.

– Я тоже не знаю, почему сговорились эти пятеро… шестеро, если считать Ринна. Но все в один голос твердят неправду! И я докажу это! Никто не смеет клеймить меня именем убийцы! Я не потерплю этого!

Кейн по-прежнему сжимал пистолет, обводя толпу настороженным взглядом. Несколько мгновений обличители продолжали перешептываться. Потом стоявшие в первых рядах медленно, неохотно стали расходиться, оттесняя маячивших сзади. Кейн спокойно выжидал.

Наконец последние тени скользнули вниз по улице. Мужчины спешили присоединиться к своим семьям и поскорее отправиться по домам.

Кейн обернулся и увидел Бренну. Их взгляды надолго скрестились, пока Бренна не опустила ресницы, почему-то испуганная силой, которую ощущала в нем, неукротимой мощью, готовой вот-вот вырваться наружу. Девушка невольно поежилась.

– Это вы, Бренна, – покачал он головой. – Опять оказались там, где вам не следует быть. Ступайте домой, Бренна. Идите домой.

И ничего больше не сказав, быстро пошел вперед и вскоре растворился в темноте.

Глава 8

– Нет… нет, пожалуйста, не мучайте его! Оставьте моего брата! Прошу вас…

Бренна кричала во сне и горячечно металась под пологом. Ночная сорочка промокла от пота.

– Бренна! Проснись! – умоляла Абьютес, дергая ее за руку. – Ты не заболела, кузина?

Бренна медленно выплыла из навеянного кошмарами тумана и попыталась сесть.

– Абьютес, это ты? Господи…

– Ты так страшно кричала, кузина. Даже в моей комнате было слышно. Чудо еще, что ты маму не разбудила! О, Бренна, что с тобой?

– Ничего… просто нехороший сон, вот и все.

– Но такие сны не приходят без причины, верно? Ты сама не своя, с тех пор… с тех пор как Тоби Ринн был здесь.

Лунный свет струился в комнату, освещая Абьютес. Длинные мягкие распущенные волосы стекали по спине до самой талии. На ней был криво застегнутый халат. Полные тревоги глаза казались огромными на узком личике.

– Наверное, ты права, – вздохнула Бренна. – У меня еще одна беда.

Она коротко, тщательно выбирая слова, рассказала Абьютес о долге Квентина и Билли Лаве.

– Ой! – охнула девушка, прижимая пальцы к губам, совсем как испуганный ребенок. – О кузина! Что скажет мама, когда услышит? Она так рассердится! Мама ненавидит игру! Даже заставила папу уволить клерка, который увлекался картами!

– Есть хоть малейший шанс на то, что дядя захочет помочь Квентину?

– Вряд ли. Я слышала, как папа с мамой вчера ссорились. Кажется, отец неудачно вложил деньги, а мама на него злится. Поверь, Бренна, мне так жаль! Но хотя я очень тебя люблю, все же ничего не могу сделать…

– Конечно.

Бренна попыталась улыбнуться, не желая, чтобы Абьютес увидела, как она устала и измучена. Значит, Эймосу необходимы деньги! Что, если именно поэтому они, словно заговорщики, шептались с Тоби?

– Ну что же, – решила она, – думаю, мне лучше лечь и попробовать снова заснуть.

Абьютес порывисто обняла кузину.

– Будь у меня свои деньги, я бы все отдала тебе, Бренна, клянусь.

– Знаю, Абьютес, знаю.

После ухода кузины Бренна почувствовала, что задыхается от тоски и сознания полной безысходности. Несчастья валятся одно за другим. Джессика влюбилась в Ульрика Ринна и потеряла его, не успев обручиться. Квентин попал в ловушку, а сама она мечется в отчаянии, не зная, что делать, как избежать расставленных Тоби сетей! Только? Абьютес, кажется, повезло – у нее появился поклонник с серьезными намерениями, и скоро она станет, хозяйкой дома и заменит мать маленькой сиротке.

Утро выдалось ветреным. В воздухе пахло: дождем, на небе собирались огромные тучи. Выглянув в окно, Бренна увидела, как падают на землю сорванные белые цветы жасмина. Девушка быстро оделась. Такая погода почему-то ей нравилась. Ветер, вероятно, был предвестником одного из ураганов, которые время от времени опустошали эту местность, оставляя за собой разрушенные дома и город, залитый потоками воды. Этот ветер, сильный и могучий, казалось, идеально подходил к ее теперешнему настроению.

Завтрак проходил в натянутом молчании. Джессика не вышла, из своей спальни, тетя с дядей обменивались колкостями. Бренне очень хотелось немного пройтись, хоть на время вырваться из гнетущей атмосферы дома. Но у Абьютес был урок музыки, а Мэри нужно было вымыть и уложить волосы Ровены. Что же, она пойдет одна, только на этот раз постарается держаться поблизости от дома, чтобы; ничего не: случилось.

Набросив на плечи кружевную шаль, девушка ступила за порог. Порыв ветра подхватил ее юбки, так что она едва успела их придержать. Шпильки разлетелись во все стороны, и волосы разметались по спине и плечам. Бренна почти бежала, наслаждаясь ощущением временной свободы. Сегодняшняя погода напомнила ей Ирландию, где можно было без помех проскакать до самых скал, стороживших побережье, а потом взобраться наверх и наблюдать, как прибой разбивается на мельчайшие брызги о черные каменные громады.

Свернув за угол, Бренна неожиданно увидела мужчину, широко шагавшего навстречу. По развороту плеч и огромной тучной фигуре она сразу узнала Тоби и на мгновение застыла. Он направляется к ним, возможно, чтобы снова обсудить с Эймосом планы предстоящей свадьбы.

Бренна, не задумываясь, устремилась в противоположном направлении, молясь, чтобы он ее не заметил. Девушка пыталась приглаживать на ходу длинные красно-золотистые пряди и одновременно придерживать юбки, что оказалось нелегким делом. Если он узнает ее… Остается лишь надеяться, что этого не произойдет.

– Бренна!

Обернувшись, она обнаружила, что Тоби почти поравнялся с ней. Лицо его побагровело от усилий, дыхание со свистом вырывалось из груди. Бренна не замедлила шага, но с новым порывом ветра юбки вырвались и облепили ноги. Девушка споткнулась, и Тоби немедленно схватил ее под руку.

– Тоби, что вы здесь делаете? – гневно вскричала она. – Я хотела немного прогуляться и не приглашала вас сопровождать меня. И не желаю вас видеть ни сегодня, ни вообще никогда!

Тони оскорбленно вскинулся, злобно буравя ее глазками.

– Значит, я тебе не нравлюсь? Именно это ты пытаешься объяснить, моя прелестная Бренна?

– Я… нет, не нравитесь.

– Ты уверена? Позавчера мне так не показалось. Ты страстно прижималась ко мне всем телом, словно наслаждалась каждой минутой нашей близости, – многозначительно ухмыльнулся Тоби.

– Этого н-не было… неправда…

Она принялась вырываться, но Тоби неумолимо стиснул ее руку.

– А я говорю, тебе это пришлось по душе! Как и все, что я с тобой делал. О, ты настоящая дикарка, но я тебя укрощу. И как только мы поженимся, ты не посмеешь больше отбиваться и сопротивляться – я не потерплю подобного вздора! Придется покориться, когда ты станешь моей законной женой, ничего не поделаешь! – И, улыбаясь, добавил: – Разумеется, тогда все будет по-другому, особенно когда тебя оседлает настоящий мужчина!

– Вы… вы не джентльмен, если смеете говорить о подобных вещах! Имей тетя Ровена хоть малейшее представление о том, что вы нашептываете мне…

– Разумеется, я не джентльмен, и мы оба прекрасно об этом знаем.

– Но… но я не желаю выходить за вас замуж, – прошептала она.

– Это потому, что ты молода и сама не знаешь, чего хочешь. Порядочный, лощеный светский франт не годится для истинной женщины. Со мной ты ни в чем не будешь знать нужды. Конечно, теперь, когда мой брат так неожиданно умер, нам следовало бы отложить ненадолго свадьбу, но я почему-то боюсь – вдруг тебе вздумается выскользнуть из моих рук, как рыбке из невода!

– Будь я рыбой, именно так и поступила бы. Тоби, ну почему вы ни разу не подумали о том, что у меня тоже могут быть чувства и стремления? Вы ведете себя так, словно я вещь… ваша собственность.

– Но ты и есть вещь. Прекрасное создание. Только о таком я мечтал с самой первой встречи, когда увидел тебя в экипаже с теткой и кузинами. Ты была в светло-желтом платье с белой кружевной шалью на плечах… носик так гордо вздернут… и никого кругом не замечала… – Тоби чуть сильнее сдавил ее руку, не сознавая, что делает. – Когда-то я знал одну девушку… Вы похожи, как две капли воды. Я так и не смог ею завладеть, дорогая. Зато получу тебя. Не сомневайся.

Он говорил с такой лихорадочной настойчивостью, будто в бреду, что Бренна, похолодев, сжалась.

– Пожалуйста, проводите меня домой, Тоби.

– Но я наслаждаюсь нашей прогулкой. А ты разве нет?

– Повторяю, Тоби, проводите меня домой, иначе… иначе я стану кричать. Люди выбегут из домов, чтобы узнать, что происходит. И все будут глазеть на нас.

– После того, что я уже сделал, – рассмеялся Тоби, – думаешь, это имеет какое-то значение? Я объясню, что у тебя нервный припадок или истерика, или что мы поссорились. Недалеко от истины, не так ли?

На этот раз Бренна не сдержалась.

– Клянусь, вы ничем не лучше тех негодяев, что рыщут по закоулкам Болота! Только одеты дорого и модно, вот и вся разница! Ненавижу вас, Тоби Ринн! Слышите, ненавижу! И не выйду за вас, даже если дядя Эймос будет держать у моего виска заряженный пистолет!

Глаза Тоби зловеще блеснули.

– Посмотрим, Бренна Лохлан. Посмотрим.

Ей показалось, что неприятный разговор длится целую вечность, но на самом деле прошло от силы минут десять. Бренна рвала и метала, хотя и пыталась взять себя в руки и обуздать растущую ярость. Как смеет Тоби вести себя подобным образом?!

Однако он так и не выпустил ее руки, а она, несмотря на угрозы, побоялась криком привлечь внимание посторонних. Это лишь подбавит масла в огонь, а тетя Ровена еще более укрепится в убеждении, что ее репутация погублена. Тоби, похоже, наслаждался происходящим, величаво выступая и кланяясь прохожим, словно желая произвести впечатление нежно влюбленной парочки, решившей прогуляться. Если она выйдет замуж за этого человека, Неужели остаток дней своих проведет в притворстве и лицемерии?

Он заявил, что ей придется покориться. Дурное предчувствие неотвязно терзало девушку. Выйдя за Тоби, она окажется в его руках. Ее тело станет его игрушкой, а сама она будет подвергаться насилию до конца жизни.

Как только они добрались до дома, девушка вырвала руку и убежала, едва сумев скрыть слезы от Тайни, ожидавшего во дворе на козлах экипажа. Не обращая ни на что внимания, Бренна метнулась вверх по лестнице.

– Бренна, дитя мое, что случилось?

Мэри вышла из комнаты тети Ровены с большой корзинкой папильоток, щипцов для завивки, гребней и шпилек. Худое костлявое лицо показалось таким родным, что Бренне захотелось броситься ей на шею. Но она остановила себя. Мэри предала ее и хочет, чтобы она вышла за Тоби. Никогда больше Бренна не будет испытывать к Мэри таких чувств, как прежде. Детство прошло.

– Вы так побледнели и осунулись, детка, – вздохнула ирландка.

– Я здорова, Мэри, честное слово.

– Хотите, чтобы я сделала вам прическу? Вам нужно получше выглядеть для… – Мэри осеклась, кусая губы.

– Для Тоби Ринна? Никогда! Я сама причешусь! И не нуждаюсь ни в чьей помощи!

В глазах Мэри плеснулась боль. Бренна поспешила в свою комнату и закрыла дверь. Несколько мгновений она постояла, неудержимо вздрагивая, пока не услышала, что шаги Мэри затихли в дальнем конце коридора, у лестницы, ведущей в мансарду, где жили слуги. Потом девушка бросилась на кровать, сминая аккуратно постеленное покрывало, и зарылась лицом в подушку, громко всхлипывая.

Бренна не знала, сколько прошло времени, прежде чем она наконец села, откинула назад волосы и вытерла распухшие глаза. Слезы иссякли, в душе царила пустота. Девушка с трудом поднялась, подошла к зеркалу и стала расчесывать спутанные волосы. Мельком взглянув на себя, она равнодушно отметила отекшее лицо и круги под глазами. В эту минуту она была почти уродлива, но какое это имело значение?

Сначала она старалась ни о чем не думать, но постепенно мысли вновь вернулись к вчерашнему вечеру в опере. Квентин! Если угрозы Билли Лава не пустые слова, жизнь брата в опасности. Необходимо срочно достать денег, иначе его убьют! Безжизненное окровавленное тело будет брошено в грязном закоулке Болота.

Болото… Бренна вспомнила о Кейне Фэрфилде, о хищном гибком прыжке, которым он бросился на ее обидчика. Он целовал ее, взволновал разум и чувства, как никто и никогда раньше, сжимал в сильных теплых руках. Вчера вечером он долго, пристально смотрел на нее, обжигая взглядом. И произнес ее имя тихо, с грубоватой нежностью.

Она провела почти час за туалетным столиком, приглаживая щеткой волосы, пока они не начали потрескивать. Абьютес говорила, что Кейн богат. Ведь он отпрыск известного бостонского семейства судовладельцев, под командованием которого целая флотилия! К тому же именно он спас ее от лап неизвестного негодяя, а потом поцеловал. И независимо от того, сколько у него любовниц, Кейн все-таки остается вдовцом, не давшим обета ни единой женщине. Щетка Бренны замерла в воздухе. Почему бы нет? Пожалуй, стоит повидаться с ним еще раз и поговорить.

Почувствовав прилив неожиданной энергии, Бренна отбросила щетку, подошла к умывальнику и сполоснула лицо прохладной водой в надежде вернуть себе прежний вид. Потом разделась и, оставшись обнаженной, стала обтирать тело, наслаждаясь ощущением свежести. Вытираясь, она снова взглянула на себя в зеркало. Гладкая как персик кожа, упругие полные груди с розовыми маковками, плоский живот и тонкая талия, плавно переходящая в стройные бедра.

Девушка запретила себе думать и, быстро порывшись в комоде, нашла чистое белье, нижние юбки и корсет. Нужно все самое лучшее, хотя, конечно, она не собирается раздеваться. Наконец Бренна вынула из гардероба платье легкого голубого шелка с большим вырезом, отделанным кружевами, обнажавшим грудь так низко, как позволяла мода. Наряд был самым смелым из всех ее туалетов, а цвет оттенял глаза и кожу. Бренна поспешно натянула платье, неуклюже изогнувшись, чтобы застегнуть его на спине. Господи, ну почему она отказалась от услуг Мэри? Гибкие пальцы горничной творили чудеса – самые непослушные пряди ниспадали блестящими буклями, самые редкие волосы казались пышными.

Но она не могла попросить помощи без того, чтобы не поделиться с Мэри своими планами. Поэтому Бренна с отчаянием вновь схватила щетку и стала, сосредоточенно хмурясь, старательно укладывать локоны в густой золотистый узел на затылке и скреплять его шпильками. Несколько прядок упало на уши. Бренна намотала их на палец, чтобы немного подвить. Потом в последний раз критически оглядела себя.

Отеки исчезли. Глаза, огромные и загадочные, сияли едва подавляемым возбуждением. Волосы зачесаны назад, легкие букольки свисают по обе стороны прямого пробора. Грудь соблазнительно вздымается. Да. Пожалуй, сойдет. Она сумеет произвести впечатление.

Бренна направилась было к двери, но тут же вернулась за маленькой камеей, которую приколола к груди, и, кроме того, накинула на плечи вышитую мантилью. Не стоит привлекать к себе излишнее внимание прохожих.

Бренна спустилась вниз, но у самой входной двери заколебалась. Сердце отбивало сумасшедший ритм. Прежде всего, где найти Кейна? Она не знает, где он живет!

Девушка едва не заплакала от разочарования, но в этот момент заметила на подъездной аллее Тайни, возвращавшегося откуда-то в пустом экипаже. Он что-то мелодично напевал.

– Тайни! О Тайни! – вскричала она, размахивая руками.

– Да, мэм? Что угодно, мэм? – Кучер остановил лошадей и удивленно воззрился на Бренну.

– Тайни, не мог бы ты… Мне нужно кое-куда отправиться и немедленно! Не можешь ли ты подвезти меня к пристани? Необходимо срочно найти… одного человека.

Широкое темное лицо Тайни омрачилось. Он не привык, чтобы белые молили его о помощи. Кроме того, раб получил весьма строгие приказы от хозяйки.

– Но миссис Ровена, она…

– Пожалуйста, Тайни, мы скоро вернемся, прежде чем ты понадобишься тете Ровене. Обещаю! Мне необходимо как можно скорее добраться до конторы Кейна или до корабля, словом, поговорить с ним.

– Прошу, Тайни, я дам тебе вот это. Камея. Правда, очень красивая?

Мальчик – несмотря на огромный рост, Тайни едва исполнилось семнадцать – с вожделением пожирал взглядом красивую вещичку, словно представляя, как она будет выглядеть на чьей-то груди. Бренна поняла, что почти победила.

– Если у тебя есть подружка, Тайни, можешь подарить ей брошь. Она так обрадуется! И я отдам камею тебе, если довезешь меня до пристани.