История потрясла Лорен. На языке вертелись десятки вопросов, и тут Ноэ добавил:

— После игры Ника дисквалифицировали.

— Что?!

— Это правда. Когда матч окончился, в раздевалку пожаловал папаша спасенного с операторами. Он так и не протрезвел и, как мне потом передавали, охотно раздавал интервью, наслаждаясь всеобщим вниманием. Так или иначе, ему взбрело в голову поблагодарить Ника, но тот, едва завидев его, развернулся и врезал в челюсть. Мужик и с ног долой.

— И поэтому Ника дисквалифицировали?

— Да, хотя и ненадолго. Публика возмутилась, и тренер, которому вовсе не хотелось лишаться такого игрока, поспешил отменить наказание. Ника вполне можно понять.

Возникший официант принес корзинку с булочками. Ноэ поспешно схватил одну.

— Ладно, теперь твоя очередь. Объясни кое-что.

— Что ты хочешь знать?

— Почему Томми в детстве жил в семье Ника?

— Мой отец открывал контору в Бостоне, поехал купить дом и привез Томми с собой, чтобы тот начал семестр в новой школе. Я была тогда совсем малышкой и осталась с матерью. Она должна была собрать вещи и выехать к отцу. Но тут все изменилось. Отец погиб в автокатастрофе, Томми оказался на попечении экономки. Мать не перенесла потери и запила. Даже за Томми не поехала. Сидела на «колесах», трезвой не бывала. То снотворное, то стимуляторы, то виски. Умерла от передозировки.

— Самоубийство?

— По-видимому. Дед считал, что она смешала спиртное с таблетками. Хотел верить, что это несчастный случай.

— Смертельная комбинация. Лорен вздохнула:

— После ее смерти у деда на руках остались двое детей. Он знал, что Томми в Бостоне хорошо, и не захотел вырывать его из уже привычной среды, тем более что тут как по волшебству возник судья Бьюкенен и предложил взять Томми к себе, пока все не уладится. Ник и Томми подружились, и Томми без того все время торчал в доме судьи. Дед подумал, что это ненадолго, но вскоре умер.

— А Томми так и остался у судьи.

— Верно.

— А ты?

Лорен устало пожала плечами:

— Меня послали в пансион. Окончив университет, я провела год в Париже, изучала историю искусств, а потом вернулась в Штаты, устроилась на работу в Чикаго. Прожила там девять месяцев и переехала в Холи-Оукс. Так что ничего сверхъестественного.

— Значит, у тебя не было даже семьи? Ни одного родного человека рядом?

— Я была счастлива.

— Не верю! — отмахнулся Ноэ.

— А вот и они! — уклончиво воскликнула Лорен. — Знаешь, я больше не хочу об этом говорить, ладно?

— Так и быть.

Ник, широко улыбаясь, уселся за стол.

— Что веселенького? — полюбопытствовал Ноэ.

— Здешние мужики дали Лорен прозвище.

— Да? Интересно какое? — вскинулся Ноэ.

— Снежная баба или просто Снеговик.

Все трое рассмеялись. Но Лорен раздраженно поджала губы.

— Ну и трепач ты, Томми.

— Но он сам спросил, — оправдывался брат.

Лорен бросила на него взгляд, не предвещающий ничего хорошего, но тут Ник наклонился и прошептал ей на ухо:

— Они просто не знают, как ты умеешь целоваться.

Официант принял заказ, но не успел уйти, как мужчины принялись дразнить Лорен. В конце концов той это надоело.

— Я слышала, футбольная команда Пенсильванского университета переживает не лучшие времена. Потеряла своего ведущего игрока.

Разумеется, ничего подобного она не слышала, но разве это так важно? Стоило произнести слово «футбол», как беседа сразу же переключилась на спортивные темы. Так же легко, как заставить малыша съесть конфетку!

Довольно улыбнувшись, Лорен откинулась на спинку стула. Ник и Томми играли в футбол за Пенсильванский университет, а Ноэ, как выяснилось, — за Мичиганский, и каждый считал себя авторитетом в этой области. Весь ужин они спорили о тактике и стратегии и не обращали на нее внимания. Лорен молча благословляла судьбу.

Стоило им встать из-за стола, и семья из шести человек мгновенно осадила Томми. Ноэ остался с ним. Ник и Лорен вышли на улицу. Там их поджидал Лонни. Его «шевроле-нова» влетел на автостоянку, как раз когда они направлялись к машине. Визжа тормозами, «шевроле» замер в нескольких футах от помолвленной пары. Ник толкнул Лорен в промежуток между двумя машинами и встал перед ней, выжидая, что предпримет водитель.

Лонни был не один. Кроме него в автомобиле сидели еще трое подростков, все с судимостями. Когда Стив Бреннер поручал Лонни серьезное дело, тот всегда брал своих дружков, выделяя им сущие гроши из тех денег, что платил Стив. Но они были слишком глупы, чтобы заподозрить неладное. И довольствовались малым. Ко всему прочему, они шли на это не столько из-за корысти, сколько желая поразвлечься, и это тоже было на руку Лонни. Если что-то сорвется, есть на кого свалить вину. Идиот папаша всегда отмажет сыночка! Как это будет выглядеть, если сын шерифа вдруг окажется в каталажке?! Власть и положение в этом паршивом городишке для предка важнее всего на свете, и Лонни считал, что если быть достаточно осторожным, то и убийство вполне сойдет с рук.

Стив сказал, что Лорен с дружком разъезжают в «эксплорере», а сейчас они стояли рядом с новеньким красным «фордом-эксплорером». Бреннер ничего не сообщил о Нике, кроме того, что он считается женихом Лорен, только поручил Лонни как следует его проучить, чтобы на всю жизнь запомнил. Пусть не отбивает чужих невест.

— Вышвырни его из города! — приказал Стив, и Лонни, у которого слюнки потекли при виде пачки банкнот, которой тот помахал перед его носом, поклялся из кожи вылезти, но выполнить поручение босса.

— Это Лонни, сын шерифа, — прошептала Лорен. — Что ему здесь надо?

— Похоже, скоро выяснится, — пробормотал Ник в ответ. — Ждать придется недолго. Эй, парень, отгони свою машину!

Но Лонни, не выключив двигателя, открыл дверцу и выскочил. В отличие от толстяка отца он был тощим, высоким и нескладным, с лицом, покрытым юношескими угрями. Тонкие губы растянуты в злобной ухмылке, длинные немытые волосы свисали жирными прядями. На вид ему было лет семнадцать-восемнадцать. Словом, совершенный отморозок. Наверняка плохо кончит, это по физиономии видно.

— Начнем с тачки, — велел Лонни приятелям. — Сделаем из нее конфетку. — И, вытащив из заднего кармана нож с выкидным лезвием, стал громко бахвалиться: — Сейчас этот городской щеголь у меня на карачках будет ползать! Смотрите и учитесь! А ты, крошка, поедешь домой с нами, поскольку колымага твоего дружка превратится в кучу дерьма к тому времени, когда я с ней покончу!

Он высвободил лезвие и стал медленно надвигаться на Ника. Но тот громко рассмеялся. Такой реакции Лонни не ожидал.

— И что тебя так развеселило, фраер?

— Ты, — пояснил Ник и, заметив, как Ноэ, толкнув Томми себе за спину, бежит к ним, окликнул: — Эй, Ноэ, какой-то местный головорез вознамерился изуродовать новую машину.

— Но это… — начал Томми.

— Конечно, — перебил Ник.

— Лонни, что это ты вытворяешь? Немедленно убери нож! — приказал Томми.

— У меня кое-какие дела с Лорой, Вас они не касаются, — нагрубил Лонни. — А вам с вашим дружком лучше зайти в ресторан.

— Этот парень что, дурак или притворяется? — удивился Ноэ.

— Похоже, первое, — процедил Ник, сунув руку за пазуху и расстегивая кобуру.

Взбешенный тем, что кто-то посмел высмеивать его перед приятелями Лонни рванулся вперед и всадил нож в переднее колесо. Потом повторил процедуру, посмеиваясь, когда услышал шипение выходившего воздуха.

— Все еще считаешь меня идиотом?

— Слава Богу, у нас есть запаска! — воскликнул Ноэ. Дел у него было по горло: приходилось удерживать Томми на месте и одновременно следить за хулиганами.

Лонни повел себя именно так, как надеялся Ноэ: проткнул другую шину. Его сообщники громко ржали, подбадривая главаря. Глубокие царапины украсили капот и крылья.

Лонни отступил, чтобы полюбоваться делом рук своих.

— Ну? И как собираетесь ковылять домой? — насмехался он.

— Сяду в свою машину и поеду, — пожал плечами Ник.

— Со спущенными шинами?

— А этот «форд» вовсе не мой, — улыбнулся Ник. Лонни недоуменно моргнул. Ник шагнул к нему и, не оборачиваясь, крикнул: — Ноэ, пожалуй, тебе стоит позвать шерифа. Ему будет интересно посмотреть, что стало с его машиной.

— Мать твою! — завопил растерявшийся Лонни.

— Брось нож! Немедленно! — скомандовал Ник. — Не то хуже будет! Ты испортил чужую вещь и угрожал федеральному…

Он уже хотел объяснить Лонни, что тот имеет дело с агентом ФБР, но не успел.

— Никому не позволю издеваться надо мной! — прошипел Лонни.

— Ты сам над собой поиздевался, — возразил Ник. — А теперь брось нож! В последний раз предупреждаю!

Но Лонни не внял разумному призыву и вместо этого бросился на Ника.

— Я на кусочки тебя располосую, козел!

— Ну да, как же, — спокойно кивнул Ник и, подставив Лонни подножку, вырвал нож, скрутил ему руки и ударил головой о машину. Завыла сигнализация. Лорен, заметив валявшийся на земле нож, не растерялась и ловким ударом ноги послала его под автомобиль. Напуганные дружки Лонни забрались в его колымагу. Ник разжал руки, и Лонни мешком свалился на землю.

— Ты, сволочь! Сейчас я…

— О, смотрите, а вот и папочка! — жизнерадостно объявил Ник.

С лестницы колобком скатился шериф, придерживая руками болтавшееся брюхо. Трое парней лихорадочно пытались отыскать ключ зажигания. Ноэ спокойно шагнул к ним.

— Вы это ищете? — осведомился он, позвякивая связкой ключей.

— Мы ничего не сделали! Это все Лонни придумал, — проныл один.

— Заткнись, Рики! — крикнул тот, что скорчился на заднем сиденье.

— Вон из машины! — скомандовал Ноэ. — Помедленнее, и руки вверх, так чтобы я их видел!

Он не хотел раскрываться раньше времени, но все-таки держал руку в кармане, а палец — на курке своего «глока», на случай если кто-то выхватит оружие.

У шерифа сделался такой вид, как будто он вот-вот расплачется.

— Моя новая машина! Посмотрите, что он сделал! Неужели это ты, парень? Ты?!

Лонни с трудом поднялся.

— Нет, — бросил он. — Это вон тот дебил! И едва меня не пришиб. — Он обличающе ткнул пальцем в Ника.

— Я не успел сказать, что купил новую машину, — продолжал шериф, словно не слыша сына. — Хотел сделать сюрприз. Собирался дать и тебе покататься… — Горестно шмыгнув носом, он провел ладонью по глубоким царапинам на капоте. — Даже дня не продержалась. А ведь я только купил ее.

— Говорю тебе, это вон тот говнюк! — проорал Лонни.

— Не мешало бы парню последить за своим лексиконом, — задумчиво произнес Ноэ.

— Да ты что, не веришь? — взвился Лонни. — Последний раз повторяю, он порезал твои колеса и поцарапал краску.

Возмущенная Лорен протиснулась мимо Ника к шерифу.

— Конечно, он ваш сын, и вам это не слишком приятно, но вы шериф и должны выполнять свой долг. Лонни лжет. Это все он натворил. Решил, что это машина моего жениха. Нравится вам это или нет, но придется его арестовать.

Ллойд поспешно поднял руку.

— Потише, Лора. К чему такая спешка? Это мой автомобиль, и парень ответит, если это действительно его работа. Но он показывает на твоего дружка.

— Он лжет! — заикаясь от злости, протестовала Лорен. — Мой брат, Ноэ, Ник да и я сама готовы это подтвердить.

— Значит, четверо против четверых. Уверен, что приятели Лонни его поддержат, а у меня нет причин им не верить.

— Лонни угрожал нам ножом.

Глядя мимо Лорен на Ника, шериф негодующе потребовал:

— Вам бы лучше заткнуть рот своей девице! Не позволю, чтобы на меня тут тявкали! Ну-ка придержи язык, Лора.

Лорен не верила собственным ушам. Да как он смеет указывать ей, будто капризному ребенку!

— Придержать язык?! Черта с два! Немедленно сделайте что-нибудь! — потребовала она.

— Обязательно, — зловеще прошипел шериф, тыкая пальцем в Ника. — Эй ты! Я хочу видеть твои документы! Пошевеливайся!

И тут Лорен, не выдержав, повернулась к Томми и разразилась язвительной французской тирадой, подробно объяснявшей все, что она думает о шерифе. Ник на хорошем французском посоветовал ей успокоиться.

Шериф, сжав кулаки, то и дело оглядывался на сына. Ему страстно хотелось как следует вломить мерзавцу, но приходилось прилагать немыслимые усилия, чтобы держать гнев в узде. Кроме того, если он даст себе волю, вполне возможно, что Лонни ответит ударом на удар и измочалит родного отца. Такое уже бывало и вполне может повториться снова.

— Повторяю, где твои документы?

— Без проблем, — скучающе отозвался Ник, вытаскивая значок. — Николас Бьюкенен, шериф, ФБР.

— О дьявол! — простонал Ллойд.

— Вам придется арестовать его. Завтра приду и заполню все необходимые бумаги.

— Какие еще бумаги, мистер агент ФБР? Пострадала моя машина. Лонни, сотри эту ухмылку со своей рожи, иначе, клянусь, я тебе ее распишу!

— Я, как священник, не слишком знаком с законом, — скромно вставил Ноэ, — но мне кажется, что преступление совершено вашим сыном. Лонни угрожал агенту ФБР ножом, а ведь это преступление, не так ли?

— Может, да, а может, нет, — затянул шериф. — Я не вижу никакого ножа, так что все это, возможно, измышления. Теперь вам понятна причина моих затруднений?

— Нож под машиной, — сообщил Ноэ. Пытаясь выиграть время и сообразить, что делать, шериф пробормотал:

— Как он туда попал?

— Я забросила, — буркнула Лорен.

— А зачем вам понадобился нож?

— О, во имя… — начала она.

Шериф снял шляпу и почесал в затылке:

— Вот что я сделаю. Езжайте по домам и предоставьте все мне. Завтра можете заехать в контору, но предварительно позвоните, мистер ФБР. К этому времени все прояснится.

Лорен трясло от злости. Она демонстративно повернулась спиной к шерифу и направилась к машине Ника, громко стуча каблуками. Расслышав, как она бормочет что-то себе под нос, Ник поспешил догнать ее и взял за руку.

— Тебе плохо? Вся дрожишь! Напугалась? Но я не допустил бы, чтобы с тобой что-то случилось, ты ведь знаешь это!

— Конечно, — кивнула она. — Я просто из себя вышла, вот и все. Попомни мои слова, шериф и пальцем не пошевельнет. Опять Лонни все сойдет с рук.

— Успокойся, солнышко.

— У него был нож! — снова вскричала она. — Он мог тебя ранить.

— Ты волновалась за меня? Меня?! — поразился Ник.

Томми и Ноэ как раз садились в машину, и Лорен не хотела, чтобы ее слышали.

— Ну, разумеется, волновалась. Да прекрати скалиться, как идиот, и влезай поскорее! Я хочу домой.

Ему смертельно хотелось поцеловать ее, но пришлось удовлетвориться пожатием руки. Жалкий суррогат!

— Шериф, — окликнул Ник, открывая дверцу, — я хотел бы завтра потолковать с вашим сыном.

Когда Ник выводил машину со стоянки, Томми ухитрился посмотреть в заднее стекло и увидел, как шериф о чем-то спорит с Лонни.

— Как по-твоему, может, это Лонни преследует Лорен?

— Проверим, — отозвался Ник. — Но не думаю. Лонни не производит впечатления слишком сообразительного индивида.

— Да попросту кретин, — поддакнул Ноэ.

— Верно, и поэтому ты его подзуживал, — буркнул Ник.

— Это как? — с невинным видом осведомился Ноэ.

— Значит, у нас и запаска есть? Не помнишь, что сказал Лонни после того, как он порезал первое колесо?

— Возможно, — признался Ноэ. — Хотел чем-нибудь занять его, чтобы оставил вас с Лорен в покое.

— Да ну? А мне казалось, пытаешься определить, как далеко он способен зайти.

Ноэ пожал плечами и раздраженно дернул за жесткий воротничок, немилосердно натерший шею.

— Просто удавка какая-то, — пожаловался он.

— Ник, а в ресторане были агенты? А если и были, почему не пришли на помощь? — допытывалась Лорен.

— Все под контролем! — уверенно бросил Ник.

— Уэссон приказал мне позволить Томми принимать исповеди, — объявил Ноэ.

— А Пит против. Не слишком умная идея, — возразил Ник.

— Я так ему и ответил.

Судя по тону, Ноэ тоже был не в восторге от Уэссона. Повернувшись к нему, Лорен спросила, в чем дело. Ник поспешно прижал большой палец к диску. Ноэ, заметив его жест, покачал головой:

— Не стоит. Пусть Уэссон слышит. Лично я считаю его амбициозным болваном, который рвется к власти. По трупам пойдет, лишь бы добраться до вершины, никого не пожалеет, включая Моргенштерна.

Очевидно, Ноэ слишком долго сдерживался и теперь, не стесняясь, изливал душу.

— Он, конечно, одинокий волк и не привык играть в команде. Совсем как я. Однако при этом я всячески избегаю рекламы и, как огня, боюсь папарацци, а Уэссона хлебом не корми, только дай пообщаться с прессой. Помнишь, Ник, дело Старков? Ну еще бы! Разве можно забыть ситуацию, в которой приходится убивать?!

— И что дальше? — спросил Ник, разглядывая Ноэ в зеркало заднего обзора.

— Бьюсь об заклад, ты немало удивился, когда пару дней спустя развернул газету и прочитал трогательную историю о фэбээровце, спасшем малыша. Не показалось странным, что репортер так хорошо осведомлен о твоей семье и лучшем друге, Томе Мэддене?

— Хочешь сказать, что это Уэссон разболтал? — охнул Ник. — Да представляешь ли ты, что это означает?

От ярости потемнело в глазах. Он осекся и стиснул зубы, чтобы не выразить свое мнение в более откровенной форме.

— Вот именно, хочу, — заверил Ноэ. — Неужели не заметил, что почти в каждой строчке красуется его фамилия? Уверен, что, если бы мне удалось припереть к стенке автора статьи, он бы все подтвердил.

— Но зачем это ему нужно? — вмешалась Лорен. — Какая Уэссону от этого выгода?

— Затаил злобу. И хочет стать начальником над апостолами, — пояснил Ноэ. — Он всегда этого добивался, поэтому и считает, что чем чаще его имя станет появляться в газетах, тем больше у него шансов. Говорю тебе, Ник, как только Моргенштерн получит повышение или уйдет на пенсию, Уэссон сделает ход конем. И тогда самое умное, что ты сможешь сделать, — немедленно уйти.

Ник въехал на стоянку позади аббатства и заглушил двигатель.

— Пока что нам следует сосредоточиться на задании. Томми, советую тебе получше отдохнуть. Ты сам на себя не похож.

— Увидимся завтра на пикнике, — пообещал Том и, подавшись вперед, сжал плечо сестры. — Ну как ты?

— В порядке. Спокойной ночи, Томми.

Ноэ проворно выскочил из машины и, сунув голову в окно, пропел:

— Сладких снов, Снеговичок!