Дракон поверженный

– Отделяемый грузовой отсек находится в грузовике. Стандартный RL33, рассчитан на шестьдесят тонн груза. Мы поместим в него Дракона, как только доберемся до назначенного места.

– Отлично. Тогда в путь!

Саймон испытал искреннее удивление, когда узнал, что на Таллспринге нет сверхзвуковых самолетов. Он объявил, что экспроприирует президентский реактивный самолет, едва-едва разгонявшийся до 0,9 Маха. Это была переоборудованная крылатая машина на пятьдесят мест, предназначавшаяся для перелетов средней дальности. Полет до Мему-Бэй занимал четыре часа.

Саймон некоторое время поработал со своим персональным ИР, сделав не менее сотни запросов в базы данных Мему-Бэй. Туристическая фирма, которая организовала поездку Мишель на атоллы, не располагала никакими сведениями о служащем по имени Джозеп. Ничего не знала она и о его предполагаемом друге Рэймонде. В архивах туристической фирмы не было обнаружено каких-либо аномалий. Никаких замененных файлов, никаких зияний в ежедневных протоколах передвижений прогулочных лодок в течение месяца до и в течение месяца после пребывания Мишель на отдыхе. Даже финансовая отчетность оказалась в полном порядке.

– Арестуйте их! – приказал Саймон Эбри Жангу.

– Кого именно? – уточнил губернатор Мему-Бэй.

– Руководство туристической фирмы. Инструкторов подводного плавания. Экипаж прогулочных лодок. Доставьте их сюда для допроса. К моему приезду они должны быть арестованы.

– Слушаюсь, сэр.

Заметное нежелание Жанга выполнять его приказание заставило Саймона еще раз просмотреть сводки о сложившейся в Мему-Бэй обстановке.

– О боже! – пробормотал он, следя за строчками, ползущими по экрану компьютера.

Вспомнилось, как он предупреждал своего клона не спускать глаз с этого приморского города. За последнюю неделю ситуация в Мему-Бэй накалилась. Темпы извлечения прибылей снизились на пятьдесят процентов от запланированной величины. Две трети городских фабрик были охвачены разного рода забастовками, которые продолжаются и по сей день. Аппарат мэрии в полном составе покинул рабочие места и отказался сотрудничать с Эбри Жангом после случая с Хэлом Грабовски. Из остальных работников гражданских служб на работу выходили лишь те, кто был связан с экстренными ситуациями. Моральный дух десантников упал до критической отметки. У руководства накопилась масса обвинений в адрес примерно трети бойцов экспедиционного корпуса. По-прежнему поступали сводки о низком уровне иммунизации. Саботаж коммунальных служб сделался привычным, повседневным явлением. Несколько районов превратились в запретные для десантников зоны. Использование смирительных ошейников утратило былую эффективность. Репрессии применялись буквально на каждом шагу. Жанг опасался применять ошейники, не желая еще более обострять и без того напряженную ситуацию.

Чем больше Саймон вникал в детали неудач экспедиции, тем более интересной она ему представлялась. Самое главное заключалось в том, что корпорация «ЗБ» утратила контроль над Мему-Бэй. Движение сопротивления развернуло прекрасно срежиссированную кампанию против захватчиков, нагнетая хаос, захлестнувший все стороны жизни города.

– Почему? – спросил Саймон Брэддока, который, судя по всему, не знал, как ответить на вопрос начальника. – Каким образом это может соответствовать интересам инопланетянина? Смещение команды Жанга не нанесет особого ущерба непосредственно «ЗБ».

– Я не уверен, что они слишком хотят поражения администрации Жанга, – заметил Брэддок. – Даже для инопланетян уничтожение хотя бы одного десантника – задача нелегкая. Они могут заставить десантников покинуть улицы и вернуться обратно в казармы, может быть, даже вынудят их оставить аэропорт. Но если ударить по этим парням достаточно сильно и жестко, они непременно дадут сдачи. Так что сдерживание парней Жанга – лишь часть проблемы.

– Но если десантники уйдут с улиц, – ответил Саймон, – это развяжет руки инопланетянам, и они будут творить в Мему-Бэй все, что заблагорассудится, а мы не будем и знать об этом. Мы и так практически ничего не знаем об их намерениях.

Посадка президентского самолета прошла благополучно. В аэропорту царили спокойствие и застой. Половина зданий работала на резервных источниках энергии. Это было вызвано тем, что городские подпольщики два дня назад испортили несколько кабелей энергосистемы. Десантники были вынуждены проводить патрулирование по всему периметру.

На взлетном поле Саймона ждал грузовой вертолет. Родерик быстро забрался в кабину, и винтокрылая машина стремительно взмыла ввысь, взяв направление на Даррелл. Десантникам пришлось очистить от протестующих площадь перед магистратом, чтобы вертолет смог благополучно приземлиться. Демонстранты принялись осыпать их камнями, укрывшись за наспех сооруженными баррикадами. Эскорту Саймона пришлось взять его в плотное кольцо. Обычно он не обращал внимание на сопровождающих, однако сегодня испытал благодарность за их присутствие. Он не слишком часто физически сталкивался со столь осязаемой опасностью. Враждебность толпы, собравшейся на площади, заставила его испытать вполне отчетливое беспокойство.

У Эбри Жанга оказалась масса весомых объяснений того, почему в Мему-Бэй в настоящий момент сложилась столь драматическая обстановка. Казалось, что он готов их все до единого тут же выложить Саймону.

– Забудьте, – коротко оборвал его Саймон. – Я знаю абсолютно точно, почему возник этот хаос. Однако не думаю, что ваше точное осознание причин случившегося облегчит вашу участь, когда вы предстанете перед следственной комиссией.

Эбри Жанг еле сдержался, чтобы не разразиться проклятиями.

– Вы арестовали служащих туристической фирмы? – поинтересовался Саймон.

– Да. Возникли кое-какие проблемы. Каждый шаг за пределами казарм очень трудно давался моим десантникам.

– Я не намерен терпеть подобные безобразия, потому что они затрудняют расследование. Вы можете объявить в городе чрезвычайное положение?

– Скорее всего смогу, – ответил Эбри Жанг. – Но в некоторых районах это будет нелегко сделать.

– Объявите об этом всем местным жителям. Сообщите, что на ближайшие сутки назначается комендантский час. С шести вечера. Десантники получают свободу действий в отношении граждан, которые будут задержаны на улицах после шести. Запрещается передвижение на любых видах транспорта. Доступ к базе данных ограничивается служебными звонками и сферой развлечений. Все акты сопротивления или агрессии в отношении служащих корпорации будут подавляться самым беспощадным образом, вплоть до стрельбы на поражение. При каждом нарушении общественного порядка будут приведены в действие смирительные ошейники.

– Отлично. Но у нас, по всей видимости, возникнет проблема с привлечением трудовых ресурсов. Может статься, что мы не сможем набрать соответствующее определенным квотам число рабочих рук.

– Это не важно. Вопрос уже решен. Сейчас я хочу допросить арестованных.

Допросы были проведены согласно давно отработанной методике. Мнимая бравада с допрашиваемых слетела очень быстро, как только до них дошло, насколько важной персоной является Саймон. Мало-помалу они начали понимать серьезность своего положения.

Джозеп Райхура и Рэймонд Джанг были приняты на работу в конце прошлого туристического сезона. Обаятельные парни, они со всеми прекрасно ладили и никогда не страдали от недостатка женского внимания. Руководство фирмы никак не смогло объяснить, почему не сохранилось никаких электронных сведений о них. При содействии задержанных ИР Саймона быстро обнаружил замены в электронной архивной документации. Это не вызвало у него особого удивления. У обоих были свидетельства о рождении, сведения об успеваемости за годы обучения в школе, информация о родителях (имевших сходную историю), банковские счета, медицинские карты, данные об уплате налогов, страховые полисы, договоры, заключаемые при найме жилья. Согласно глобальной базе данных и ИР, они оказались более реальными, чем половина обитателей Мему-Бэй, принадлежащих к низшим слоям общества.

Устный допрос подтвердил, что Джозеп и Рэй ушли из туристической фирмы, когда на планету прибыли космические корабли «ЗБ». Припомнить точную дату никто не смог.

После того как парни уволились, их больше никто не видел и никто с ними не общался.

Инструкторы подводного плавания, у которых сложились с ними дружеские отношения, полагали, что Джозеп и Рэй были городскими жителями, из какого-то города, расположенного в глубине материка. Сказать точнее они не могли.

Кто-то из допрашиваемых высказал предположение, что они родом из городка близ устья реки Ниум. У обоих была какая-то подружка, ее часто видели с ними в портовых барах. Кажется, ее звали Дениза. ИР немедленно начал поиски по характерным чертам внешности незнакомки.

– Найдите мне этот дом! – приказал Саймон. – Я хочу, чтобы десантники прочесали всю местность вблизи устья реки. Лично, физически, проверить всех до единого местных жителей. Обойти все дома, все квартиры, каждую дыру в той местности. Мне нужны сведения обо всех жителях, обитавших там в течение последних пяти лет. Проверить их по базе данных.

Комендантский час продолжался уже два астрономических часа. Пятнадцать взводов начали обыски домов. Как оказалось, введение комендантского часа принесло заметные результаты. Жители Мему-Бэй поняли, что заявление Жанга – не пустые слова. Большинство горожан стали возвращаться домой к четырем часам дня. Несколько автомобилистов были остановлены на улицах после шести часов. Компьютерная система, регулирующая уличное движение, отключила все транспортные средства, и горожане могли передвигаться лишь на велосипедах. Водителям приходилось добираться до дома пешком. Несколько человек были без предупреждения обстреляны десантниками ровно в первую секунду седьмого. Это были особо агрессивные демонстранты, собравшиеся перед мэрией и казармами.

В 11.15 Саймону и Брэддоку сообщили о том, что неподалеку от устья реки Ниум обнаружено место, где могли скрываться подозреваемые. Оба немедленно вылетели туда на вертолете. Им показали бунгало, которое сдавало в аренду некое агентство, владеющее недвижимостью. После того как один из десантников позвонил в дверь, никто так и не отозвался. Соседка объяснила, что дом снимала девушка по имени Дениза. Жила она одна, два молодых человека, деливших с ней жилье, уехали несколько недель назад. Все это противоречило тем сведениям об этом доме, которые удалось выловить из информационной сети.

Пять десантников и несколько техников из «ЗБ» окружили сад возле бунгало. Еще три бойца вошли внутрь дома. Саймон и Брэддок быстро осмотрели комнаты. В кухне на столе они увидели остатки завтрака. Мюсли на тарелке, чашка кофе, два нетронутых тоста. Брэддок брезгливо понюхал кофе и с отвращением отодвинул чашку.

– Налито несколько дней назад.

– Нам потребуется заключение эксперта. – Саймон приказал одному их техников отдать на экспертизу остатки пищи и установить точно, сколько времени они простояли на кухне. – Джозепа схватили в космопорту ранним утром, – задумчиво проговорил он, наблюдая за тем, как техник собирает в пакет образец еды, успевшей обрести твердость камня.

Второй техник внимательно осматривал спальни, надеясь найти там частички эпидермиса и волос.

Не на шутку напуганная соседка сообщила, что, как ей показалась, Дениза работала в какой-то школе. Нет, она не знает в какой. Скорее всего это что-то вроде школы-интерната.

– Доставьте ко мне директоров всех местных школ! – приказал Саймон Жангу. – Прямо сейчас.

– Я обнаружил совпадение ДНК, – доложил ему один из экспертов. – Образец эпидермиса, обнаруженный в одной из спален, принадлежит Джозепу.

– Превосходно! – пробормотал Саймон.

Все совпадало самым идеальным образом. Из всех проблем, которые ему приходилось разрешать в последние годы, ничто не доставляло Саймону такого удовольствия, как этот загадочный случай. Какой-то дальний уголок его сознания чисто по-детски радовался перспективе встречи с чужой цивилизацией, несмотря на то, что такой контакт неизбежно приведет к самым драматическим последствиям, возможно, даже к войне. Саймон задумался. Но ведь звездные войны в принципе невозможны, верно? Если коммерция теряет былую эффективность, то вторжения и агрессия теряют всякий смысл. Так почему же чужая цивилизация проявляет такую враждебность?

Он знал, что ответ на вопрос лежит где-то на поверхности. Если бы только можно было расположить имеющиеся факты в нужном порядке…

Миссис Почански была девятнадцатым по счету директором школы, представшим перед Саймоном. Было полтретьего утра, и ему пришлось взбодрить себя очередной чашкой крепкого кофе. Кофеин постепенно улучшил его настроение, но в то же время вверг его в легкую депрессию.

Одно дело привыкнуть к остроумным оскорблениям, и совсем другое – постоянно ощущать нескрываемое молчаливое презрение тех, кого он допрашивал, осознавать, как искренне они ненавидят его. Это могло легко уязвить душу обычного человека.

– У вас работает некая Дениза? – спросил Саймон стоявшую перед ним пожилую женщину.

– Я не знаю женщин с таким именем.

Эти слова были произнесены хорошо поставленным голосом опытного руководителя школы, мгновенно ставившего в подчиненное положение любого собеседника. Миссис Почански была одной из немногих женщин, оказавшихся в кабинете Саймона полностью и аккуратно одетой.

Саймон представил себе, как миссис Почански заставила даже не слишком деликатных десантников ждать, пока она приведет себя в полный порядок.

– М-м-м, – удовлетворенно промычал он, затем сложил руки домиком и оперся подбородком на его вершину. На экране настольного компьютера появилось изображение Денизы, сделанное по методике словесного портрета.

– Это она?

– Если я не знаю женщины, о которой вы говорите, то как я могу опознать ее?

– Но вы знали ее!

Лицо миссис Почански сохраняло невозмутимое выражение. Она держала себя в руках, однако в ее сознании возникла тревога – Саймон прекрасно чувствовал ее.

– Вы знали, что она была связана с движением сопротивления?

– Если тот фарс, который вы затеяли, окончен, то я сейчас отправлюсь домой. Надеюсь, вы доставите меня обратно с той же расторопностью, что и привезли сюда.

– Сидеть! – неожиданно рявкнул Саймон.

Миссис Почански приблизилась к креслу, явно пытаясь выиграть время. Ее мысли обрели стальную решимость.

– Когда вы видели ее в последний раз? – настаивал Саймон.

– Вы знаете имя этой женщины и все же не уверены, как она выглядит. Это очень странно.

– Очень. Особенно если бы нам пришлось проверить ваши школьные архивы, потому что ее нет ни в одном файле. Как нет о ней ни одного файла и в глобальной базе данных!

– По этой причине вам, должно быть, будет трудно обвинить ее в чем-либо!

– Когда она ушла от вас? Пожалуйста, ответьте.

– Нет.

– Ну хорошо, можете идти. Я прикажу, чтобы вас отвезли домой.

Миссис Почански с явным подозрением посмотрела на него.

– Почему?

– Потому что вы, несомненно, упрямая старая дама, которая не желает отвечать на мои вопросы.

– Почему?

– Потому что после того, как вас высадят из машины, мои люди отправятся за кем-то, кто окажется гораздо сговорчивее вас. – Миссис Почански успела заметить начертанное на экране имя. – Возможно, это будет Джедзелла.

– Это грубая провокация. Вы не посмеете.

– Мы убили вашего сына. Вы, видимо, считаете нас настоящими варварами, которые в этом мире не собираются ни перед кем отвечать. Тут вы отчасти правы – я на Земле никому не подотчетен, никто не стоит надо мной. А я очень хочу разыскать эту девушку. Действительно очень хочу. Ваши дети расскажут мне, кто она такая и откуда взялась в ваших краях. Вы хотите, чтобы мы пропустили их через допросы? Вы вынуждаете нас прибегнуть к этому.

– Я не видела ее с последнего уик-энда, – угрюмо ответила мисс Почански.

– Благодарю вас. А теперь расскажите мне все, что вы о ней знаете.

Огромный грузовой реактивный самолет «Пан-Скайуэйз» заходил на посадку сквозь серую пелену дождя, падавшего на космопорт Даррелла. Он вырулил на бетонированную площадку перед ангаром и вскоре остановился.

Массивный робот-тягач тут же устремился к нему и при помощи манипуляторов затащил в близлежащий ангар. Двери закрылись, и самолет остался в просторном помещении. С бортов на бетонный пол стекали капли конденсата. Служащие ангара подкатили к кабине трап, по которому из самолета спустились два летных экипажа. Следом за ними появился Лоренс Ньютон в мундире сержанта «ЗБ». Он на секунду задержался на верхней ступеньке трапа, хорошо помня о том, что сейчас находится под объективами видеокамер, установленных в самых разных уголках ангара. По требованию руководства «ЗБ» все коммерческие грузы, перевозимые гражданскими авиалиниями, должны были обязательно сопровождаться служащими корпорации. Компьютерная система непременно проверит его внешность и сопоставит с базой данных и документами, подготовленными администрацией Эбри Жанга.

У подножия трапа Лоренса ждал Колин Шмидт.

– Добро пожаловать в Даррелл! – улыбнулся он.

Лоренс приветствовал своего старого товарища.

– Рад вернуться к вам!

Друзья прошли к хвосту самолета.

– Когда ты позвонил мне, я подумал, что ты шутишь, – признался Колин. – Полный грузовой отсек, Матерь Божия! Я должен своими глазами увидеть то, что ты привез.

Створки люка в нижней хвостовой части самолета распахнулись. Колин присел и заглянул в образовавшееся отверстие. В грузовом отсеке он увидел массивный цилиндр жемчужно-белого цвета, покоящийся на специальной раме.

– Я думал, ты шутишь, – повторил Шмидт. Он огляделся по сторонам и, убедившись, что поблизости нет служащих, работающих в ангаре, шепотом произнес: – Что, черт побери, здесь такое?

Лоренс отстегнул клапан нагрудного кармана и вытащил осколок камня. Он тускло блеснул в свете потолочных ламп. Колин осторожно взял его в руки и принялся рассматривать.

– Это аргентит, – пояснил Лоренс. – Серебристый минерал.

– Серебро… – произнес Колин и перевел взгляд с образца минерала на грузовой отсек, а затем снова на Лоренса. – Все-таки ты шутишь!

– Нисколько. Здесь лежит сорок тонн аргентита с высоким содержанием серебра.

– Господи, да откуда ты раздобыл его?

– Нашел в глубине материка. Я засек его в последний раз, когда был там. Никто из ребят моего взвода не приметил его, а я решил не распространяться на этот счет.

– Черт! – рассмеялся Колин и торопливо прикрыл рот рукой. – Ты старый мошенник, Лоренс! Ты говорил мне, что нужно контрабандой вывезти кое-что в рюкзаке на орбиту!

– Если бы я сказал, что минерала хватит, чтобы загрузить целый «Сяньти», ты бы ни за что не согласился. А вот теперь у тебя есть хороший стимул. Так ты сможешь вывести космоплан на орбиту?

– О господи, конечно! Сорок тонн серебра! Лоренс, я до сих пор не могу в это поверить!

– Сорок тонн серебристого минерала, необработанной руды, если быть точным. Когда мы вернемся, нужно заняться так называемым обогащением руды.

Колин кивнул, неожиданно сделавшись серьезным.

– Конечно. Я должен убедиться в том, что этот груз благополучно долетит до Кэрнса. Там мы легко сможем вывезти его с базы. Но, Лоренс, я ума не приложу, как тебе удастся переработать руду, чтобы выделить из нее чистое серебро. Что нам для этого понадобится?

– Потом скажу. Всему свое время. Мы все сделаем как надо. Давай сейчас сосредоточимся на другом – как загрузить эту красоту на борт «Корибу». Мы сможем сделать это? Найдешь пилота?

– Разумеется. Гордон Дрейер – наш человек. Ему нужны деньги, а кроме того, у него хватит ума держать язык на замке.

– Отлично. А как же нам провезти груз через таможню?

– В сопроводительном файле будет указано, что это части термоядерного реактора. Его нельзя подвергать сканированию.

– Я все улажу. В космопорт прибывают и увозятся сотни грузовых отделяемых отсеков. Особых хлопот не возникнет, я опасаюсь лишь за размер груза. У меня есть коды доступа и я смогу внести в Сеть нужные изменения. Сделаю так, что у нас будет разрешение на вывоз. ИР ни за что не поймет разницу в файлах.

– Все равно что тайком перекинуть вещи через забор, верно?

– Точно. – Колин снова посмотрел на лежащий в грузовом отсеке цилиндр. Лицо его приобрело алчное выражение. – Черт побери, Лоренс, я уже знаю, какой домик куплю себе на эти денежки. Я его уже как-то раз видел. Это на Ривьере. Белый каменный особняк, окруженный садом. Старый, построенный лет сто пятьдесят назад. Он как раз подойдет человеку моего социального положения.

Лоренс испытал легкое чувство вины, слушая мечтательные разглагольствования товарища. Однако выбор был сделан, когда он грезил фантазиями Дракона. Чувство товарищеской солидарности и преданности он уже оставил в той, прошлой жизни.

Гордон Дрейер прибыл за шесть часов до предусмотренного графиком вылета. Лоренс раньше не встречался с ним, однако такой тип мужчин был ему хорошо знаком: возраст ближе к пятидесяти, надежная стабильная работа, которая кому-то может показаться шикарной, однако, по сути дела, предполагает унылую рутинную тягомотину без особых перспектив карьерного роста. У Дрейера за плечами, по словам Колина, было два неудачных брака. Суд присудил ему выплачивать обеим женам солидные алименты. Не всегда ладил с законом. Часто загуливает, много выпивает. Играет в азартные игры, перебирает кредитный лимит.

Что касается внешнего облика Дрейера, то он был полноват – вес его достигал критической отметки лимита физических данных, допустимого для служащих «ЗБ». Дрейер аккуратно стригся и делал такую прическу, благодаря которой было не так заметно его стремительное облысение. В данный момент финансовое положение Дрейера не позволяло ему сделать операцию по пересадке волосяных луковиц. Он крепко пожал Лоренсу руку и вел себя очень сдержанно, пока ему объясняли условия предстоящей сделки. Истинный характер Дрейера выдала лишь та поспешность, с которой он согласился поучаствовать в том, что ему предложили.

Дрейер в соответствии с инструкцией изложил основные действия подготовки к полету. Они начинались с просмотра файла, отображавшего состояние бортовой аппаратуры космоплана, которое должно соответствовать определенным стандартам. В специальный журнал готовности к полету вносилось его, пилота, разрешение, позволявшее приступить к следующему этапу – загрузке.

Далее Гордон Дрейер отправился в ангар предполетной интеграции осмотреть грузовой отделяемый отсек. В то утро дежурным по материально-техническому обеспечению был лейтенант Колин Шмидт, в обязанности которого входила совместная с пилотами проверка готовности космопланов, которым предстояло осуществить полет к космическим кораблям. Они обычно проходили мимо рядов опресованных грузовых отсеков, обсуждая возникшие проблемы или специальные требования. После осмотра дежурный передавал пилотам файл подтверждения безопасности, уточняя характер каждого отдельного грузового отсека.

Дрейер включил в такой файл свое разрешение и поблагодарил Колина за проделанную работу.

Отделяемый грузовой отсек типа RL33 был загружен на борт «Сяньти», который после отбуксировали в заправочный ангар. Гордон перешел в раздевалку для пилотов, чтобы подготовиться к предстоящему полету, пока криогенные баки заполняются жидким водородом.

Тем временем Лоренс и Колин отправились во временный медицинский центр, располагавшийся в здании терминала.

– Госпиталь после взрыва забит под завязку, – объяснил Шмидт. – Там сейчас занимаются старшими офицерами из флотской разведки. Охрана никого даже близко не подпускает к нему.

Они нашли пустую комнату, где Колин принялся подсоединять медицинские модули к торсу Лоренса. Затем он обмотал его руку слоем дермальной мембраны, к которой прилепил еще несколько дополнительных модулей.

– Жаль, что у тебя слишком цветущий вид, – пожаловался Колин. – Ты ведь должен находиться в госпитале.

– Я слышал, в давние времена солдаты на войне обычно жевали порох, чтобы выглядеть смертельно больными.

– Хочешь пожевать какую-нибудь высокоэнергетичную взрывчатку?

– Нет, спасибо.

Лоренс натянул на себя комбинезон работника медицинской службы космопорта. Из-под коротких рукавов виднелись мембрана и миниатюрные медицинские модули. Это должно было убедительно подействовать на наземный экипаж, видевший его приземление. При помощи «Прайма» в архивы Мему-Бэй были внесены сведения о том, что Лоренс Ньютон подвергся нападению местных жителей во время патрулирования городских улиц. При этом был полностью выведен из строя его штурмовой костюм, в результате чего Лоренса признали негодным для дальнейшего несения службы.

Заправочный отсек имел небольшой центр управления полетами, окна которого выходили прямо на то место, где сейчас стоял огромный дельтовидный «Сяньти». Лестница на углу строения вела к закрытому переходу-мостику, соединявшемуся со шлюзом пилотской кабины космоплана.

Гордон Дрейер уже находился в центре, когда туда вошли Лоренс и Колин. Он о чем-то разговаривал с офицером службы безопасности космопорта, который передал пилоту полетные коды связи.

– Вам нужна помощь? – спросил Гордон, кивнув на руку Лоренса.

– Нет, сэр, – ответил тот. – Благодарю вас, сам справлюсь. Прямо у самого входа на мостик была установлена видеокамера наблюдения. Лоренс почувствовал, как от волнения на лбу выступили капли пота. Что ж, это добавит доверия к его гипотетическому ранению. Лицо Дрейера, шагавшего рядом с ним, напротив, оставалось бесстрастным.

Люк пилотской кабины захлопнулся, и Лоренс облегченно вздохнул. Все-таки подобные игры в шпионов – не в его стиле.

– Можно расслабиться, – произнес Дрейер. – Садитесь и отдыхайте, а все остальное доверьте мне.

Лоренс выбрал кресло, расположенное прямо за пилотским сиденьем, откуда можно было видеть дисплеи на консоли управления. Дрейер с головой ушел в последние приготовления перед стартом. Через три минуты он согласился с заверением кибернетического пилота космоплана о полной готовности к взлету. Турбореактивные двигатели ожили и приглушенно зарокотали. Издаваемые ими басовитые звуки ощущались, пожалуй, всем телом, а не одними только органами слуха. Космоплан пришел в движение и медленно выехал из топливного отсека.

Этот выход на орбиту ничем не отличался от всех предыдущих, которые совершал Лоренс. Правда, теперь у него была возможность наблюдать за дисплеями консоли управления и видеть космическое пространство непосредственно через передний иллюминатор, а не на экране видеокамеры.

– Час двадцать до рандеву, – сообщил Гордон Дрейер, когда отделились две хвостовые ракеты.

– Рад это слышать, – отозвался Лоренс и, сняв с руки один из медицинских модулей, подался вперед и прижал его к шее Дрейера.

– Какого черта!..

Не закончив проклятия, пилот потерял сознание. Его тело оставалось в кресле, удерживаемое ремнями безопасности. Руки повисли над консолью.

Лоренс при помощи пучка своих д-переписанных нейронов установил связь с компьютерной сетью космоплана. Затем в действие пришел «Прайм», который стер пилотскую программу, позволив Лоренсу установить полный контроль над «Сяньти».

– Как твои дела? – поспросил Лоренс.

– Никогда не подозревала, что свободное падение может быть таким ужасным, – отозвалась Дениза. – Думала, меня в любую секунду стошнит.

– Попытайся избежать этого. Изо всех сил постарайся.

– Еще какие советы ты мне дашь?

– Выбирайся из своего тайника и отправляйся ко мне. Мне нужно переодеться.

«Прайм» передал изображение видеокамеры, установленной в грузовом отсеке, на экран консоли управления. Лоренс увидел, как от стенки контейнера отделился кружок пластмассы, и из него медленно и как-то неуклюже выбралась человеческая фигурка в серебристо-сером скафандре.

– Все двигается совершенно не так, – пожаловалась Дениза. Лоренсу оставалось лишь надеяться на то, что Дениза не имеет связи с видеокамерами в пилотской кабине, потому что иначе она наверняка заметила бы его усмешку.

– Ничего, привыкнете. Ты только не забывай о том, что там инерция такая же, как и здесь.

К ее скафандру крепился короткий гибкий поводок, пристегнутый к массивному ящику со штурмовым костюмом Лоренса. Выбравшись из своего убежища и повиснув в пустом пространстве между стеной отсека и контейнером, Дениза принялась вытаскивать этот ящик.

Лоренс приказал «Прайму» открыть внешний люк в шлюзе грузового отсека. Денизе потребовалось несколько минут, чтобы втащить в него ящик со штурмовым костюмом. Пространство для маневра у нее было крайне ограниченное, и поэтому Лоренсу пришлось помочь. Он втащил его в кабину, затем туда вошла Дениза, которая до этого оставалась в грузовом отсеке.

Он уже успел по пояс облачиться в штурмовой костюм, когда она предстала перед ним и принялась поспешно снимать шлем скафандра.

– Не следовало мне есть перед стартом, – простонала она. – Да и пить тоже.

– Ты сможешь исполнить план? – Дениза смерила его сердитым взглядом.

– Я и выполняю план. Я смогу и дальше выполнять его.

– Это точно. Что же, давай для начала сделаем безопасный для жизни выбор.

Весь вертолетный отряд Мему-Бэй, состоявший из двенадцати винтокрылых машин, летел над нагорьем. Рассвет только-только начал заниматься. Саймон разглядывал пейзаж из кабины головного вертолета. Горные вершины были затянуты туманом, клочья которого медленно сползали вниз, в горные долины, а затем на поросшие лесами равнины. В здешней природе было что-то первобытное, брутальное. Белая мантия тумана придавала горам и лесам слегка зловещий вид.

– Сейчас спутник опять появился над этой местностью, – сообщил клон SK2. – Видимость сегодня скверная. Чертов туман окутал весь Арнун.

Саймон приказал своему ИР вывести на зеркальное стекло кабины изображение со спутника. На дисплее один за другим появились несколько поросших лесами горных склонов, перемежавшихся мирными туманными озерами. Включились датчики инфракрасного изображения. Под белесой пеленой тумана промелькнуло несколько десятков размытых розовых пятен. В этих местах, должно быть, располагались арнунские деревни.