Дракон поверженный

– Нет, – решительно заявил Саймон. – Мы больше ничего не будем предпринимать. Не хочу привлекать внимание окружающих. Никто не должен знать о нашем интересе к этому делу. Если полиции нужна наша помощь, пусть обратятся к нам по соответствующим каналам. Во всяком случае, даже если и удастся отыскать тело бедняги Тайвона, это мало что даст.

– Эксперты могут хоть что-то нам сообщить.

– Сомневаюсь. Вообще-то я сомневаюсь в том, что мы когда-то найдем его. Если у наших противников есть хотя бы капля здравого смысла, а они отнюдь не глупы, то тела Тайвона в лесу мы не обнаружим. Кроме того, мне неинтересно, как он умер. Мне гораздо важнее узнать, почему он погиб.

– Он им что-то передал, – сказал Рейне. – Или переправил что-нибудь в космопорт, например, бомбу, и посчитал, что получил за это какое-то вознаграждение.

– Слишком грубая работа для людей подобного типа, – ответил Саймон. – В любом случае не забудьте о его жене, Джеми. Тайвон никогда не осмелился бы влезть в какую-нибудь авантюру, в результате которой она могла каким-то образом пострадать. Нет, я думаю, что он оказался в неправильном месте в неправильное время. – Он внимательно посмотрел на подчиненных. – Составьте мне полную хронику событий за неделю. Прошерстите всю базу данных, просмотрите все происшествия в обратном порядке от минувшей ночи. Когда вернетесь, представьте мне буквально поминутный список всех его дел за целый день. Когда справитесь с заданием, свяжитесь по защищенному каналу с «Корибу» и сопоставьте полученную информацию с данными спутника.

Для выполнения задания Квану и Рейнсу потребовалось около пяти часов, однако когда они вернулись в кабинет Саймона, на их лицах сияли улыбки.

– Мы все выяснили, – сообщил Кван. – Дадли был убит. Но это только начало.

Он перегрузил первый комплект файлов со своего сетевого интерфейса на большой экран, установленный на стене напротив письменного стола Саймона. На нем появились два синхронизированных изображения. На левом – запись, сделанная камерой наблюдения, контролирующей стоянку космопорта. На правом – то же самое место, но снятое видеокамерами спутника.

Саймон откинулся на спинку кресла и стал наблюдать за фигурой человека, появившегося из недр «Сяньти-5005» и спустившегося по ступенькам трапа в то самое время, когда Дадли Тайвон вышел из ремонтного ангара. В правой части экрана Дадли шагал по бетонированной площадке космодрома в направлении другого ангара. В левой оба человека столкнулись, и через секунду Дадли был убит.

– Я не знаю, как они сделали это, – сказал Брэддок Рейне, в голосе которого прозвучало неподдельное восхищение. – Однако мы не обнаружили в компьютерной сети космопорта никаких следов вторжения в программное обеспечение. Я даже дал поручение одному нашему сотруднику отправиться в космопорт и вручную установить запоминающую схему в камеры, установленные для обзора автостоянки, чтобы узнать, как они все это сделали. Бесполезно. Зато теперь мы знаем, что они виртуозно внедряются в Сеть. Как бы то ни было, их способности чертовски впечатляют.

– Блок памяти видеокамер снабжен альфа-защитой? – неприятным тоном поинтересовался Саймон.

– Нет, хотя и защищен каким-то другим первоклассным шифром. Однако вспомогательная память в ИР располагается внутри альфа-крепости, – ответил Рейне. – Но мы уверены, что они влезли в саму камеру или по меньшей мере вторглись в ее подключение к Сети. Им пришлось подключить свою систему ИР в режиме реального времени, чтобы создать ложное изображение. Сам по себе замысел чрезвычайно интересен. Они испортили, насколько нам известно, четыре камеры, а для этого необходима широкая полоса пропускания. Наш ИР принял подготовленный ими объем ложной информации в компьютерную сеть космопорта. Сомневаться в этом не приходится.

– Вы хотите сказать, что «альфа» в опасности?

Рейне недовольно сморщился, явно не желая брать на себя какую-либо ответственность.

– Вполне возможно повторить их действия, не вламываясь в альфа-крепости. Но это будет трудной задачей. Так же, как и взлом «альфы». Ясно одно: их человеку удалось проникнуть в космический корабль.

С этими словами Рейне вывел на экран прежний файл спутниковой съемки с изображением человека, направлявшегося по бетонному полю космодрома к трапу космического корабля.

– Никаких свидетельств того, что кто-то ночью проник внутрь космоплана, нет, – прокомментировал Рейне, когда какая-то фигура приблизилась к громаде космического корабля. – Вот посмотрите, когда он подходит к трапу, ему не нужно физически портить кодовый замок. Программное обеспечение уже было изменено таким образом, что он беспрепятственно попал внутрь.

– Вы наверняка составили график действий злоумышленника, я не ошибся? – произнес Саймон.

Его подчиненные обменялись слегка встревоженными взглядами.

– Мы попытались составить его, но не смогли точно установить, в какое время он вошел в ремонтный ангар, не говоря уже о времени его проникновения на территорию космопорта. Единственные сведения, на которые мы можем полагаться, это те, что получены со спутника, а они слишком малочисленны, чтобы составить более или менее подробную гипотезу.

Саймон еле слышно чертыхнулся себе под нос. В прошлые годы он неоднократно предлагал увеличить количество разведывательных спутников для проведения военно-технических операций. Однако дальше предложений дело так и не пошло. Если быть честным перед самим собой, то даже он не смог бы оправдать расходы на подобное мероприятие. А ведь он так привык свободно и практически бесконтрольно пользоваться ресурсами. Впрочем, Земля с ее бесчисленными низкоорбитальными спутниками была местом просто уникальным. Здесь же лучшее, что «ЗБ» могла предложить своим Силам стратегической безопасности, – это достаточное количество спутников для слежения за большей частью стратегических площадок. Под эту категорию неизбежно подпадали космопорт и расположенная в столице штаб-квартира Сил стратегической безопасности. Глядя на смазанное изображение головы злоумышленника, Саймон испытал благодарность за то, что небольшая группа спутников осталась незамеченной членами местной подпольной группы. Хорошо, что им все-таки нашлось применение.

– Вы должны были найти изображение автомобиля Тайвона, когда он выезжал из космопорта.

– Да, мы нашли такую запись, – довольным тоном ответил Рейне. На кадрах, сделанных спутником, было видно, как в пять часов по опустевшей автостоянке проехал небольшой грузовой робот. Незнакомец направился к машине Тайвона совсем с другого направления. Они прибыли одновременно. Пришелец открыл багажник, и робот засунул в него какой-то запечатанный ящик, прежде чем покатить дальше. Время задержки составило пять секунд. Робот практически еле замедлил свой ход.

Саймон увидел, как нарушитель закрыл багажник и забрался в машину.

– Прежде чем уехать, он сидел в машине сорок минут, – уважительно проговорил Рейне. – Если бы он отъехал ровно в пять, то наверняка привлек бы к себе внимание. Поэтому злоумышленник подождал и уехал на пять минут раньше обычного для Тайвона времени.

– Маршрут движения автомобиля? – спросил Саймон, не отрывая взгляда от экрана.

– Он оставил наземный след на расстоянии двенадцати километров от космопорта. Он продолжал ехать по главному шоссе без остановки.

– Удалось заснять его лицо?

– Не совсем. Он не поднимал голову вверх, прекрасно понимая, что спутник в таком случае зафиксирует его лицо. – На экране появилось изображение сидящего в машине нарушителя, снятого сверху. На короткий миг он слегка откинул голову, затем снова нагнул ее. На месте головы появился мозаичный коллаж цифрового изображения. – Только это и удалось заснять, да и то благодаря увеличению с помощью ИР. Из этого мы смогли получить несколько вот таких вариантов.

На экране появилось пять снимков с высокой степенью разрешения. Это было одно и то же лицо мужчины примерно тридцати лет с одними и теми же мягкими чертами лица.

– Особой пользы от этого не будет, – произнес Саймон, подумав о том, что персонажи «мыльных опер», созданных Искусственным Разумом, кажутся более реальными, чем этот портрет. – Он не носит шляпу, – задумчиво добавил Саймон и вопрошающе посмотрел на Адула Квана. – Припоминаешь подобный эпизод?

– Бар в Куранде, – ответил Кван. – Незадолго до нашего отлета на Землю. Вы полагаете, эти случаи как-то связаны между собой?

– Сейчас трудно сказать что-то определенное. – Саймон рассматривал галерею из пяти бесстрастных лиц. На него произвели впечатление смелость и изобретательность злоумышленника. Во всех операциях, в которых Родерик принимал участие, ему еще не приходилось сталкиваться с подобной угрозой. Он не переставал удивляться тому, почему именно на Таллспринге в отличие от других планет возникло столь мощное и яростное движение сопротивления. – Нет, я далек от убеждения в том, что существует некий межпланетный заговор. Нам следует сосредоточить наше внимание на прямой угрозе, которой мы подвергаемся. Как долго он находился на борту «Сяньти»?

– Семнадцать минут, – ответил Кван.

– За это время можно сделать все что угодно. Сегодня был рейс?

– Да, сэр. Сегодня утром «Сяньти» загрузился и отправился к «Норвеллю». Совершил посадку в тринадцать тридцать пять. Никаких проблем во время полета не зафиксировано. В настоящее время производятся стандартные предполетные процедуры. Заправка горючим и загрузка для нового рейса, запланированного на восемнадцать двадцать. – Кван посмотрел в глаза Саймону. – Хотите, чтобы мы отменили рейс?

– Нет. Какой корабль сейчас будет совершать посадку?

– «Кион», сэр.

– Переадресуйте его. Пусть он отправится к «Норвеллю».

– Слушаюсь, сэр.

– После того как он разгрузится, объявите о каком-нибудь механическом повреждении, объясняющем необходимость его посадки в ремонтном отсеке «Норвелля». Брэддок, я хочу, чтобы вы следующим же рейсом полетели на борт «Норвелля». Передадите капитану мои прямые указания. Когда доберетесь до места назначения, в вашем распоряжении будет команда лучших техников. Если возникнет необходимость, можете взорвать «Сяньти» ко всем чертям, распылить его на атомы, но при этом обязательно выясните, что на его борту делал наш незваный друг и что оставил там. Вы меня поняли?

– Так точно, сэр.

– Отлично. Отныне мы действуем в соответствии с предположением, что над «альфой» потрудился враг. Мы готовы на все, но никак не можем допустить, чтобы он узнал о том, что мы раскусили его.

Полиция Таллспринга подобно полиции на всех заселенных людьми планетах имела самые точные правила поведения в криминальных ситуациях. В течение многих десятилетий был накоплен огромный массив информации, который постоянно пересматривался, изменялся и дополнялся благодаря ряду действующих факторов, таких как законодательная деятельность, проигранные судебные дела, успешные судебные дела, успехи в судебной криминалистике, оказавшиеся неэффективными судебные процедуры, права человека и слабости человека. Все блюстители закона получали соответствующую подготовку во имя совершенствования всего лучшего, что было достигнуто на поприще юриспруденции, и буквального выполнения вышеупомянутых судебных процедур, особенно в том, что касалось серьезных преступлений.

Поэтому, когда в двадцать пять минуть третьего утра в портовый полицейский участок Мему-Бэй вошла, пошатываясь, молодая девушка и, рыдая, заявила о том, что ее изнасиловали, дежурный сержант точно знал, как ему в этом случае следует поступить. Он тут же вызвал в участок профессионально подготовленных следователей и врача-гинеколога. Женщина-констебль вежливо попросила жертву изнасилования пройти в комнату для допросов. Была подготовлена специальная аппаратура для записи допроса.

В соответствии с давно установленной процедурой было необходимо зарегистрировать предварительное заявление потерпевшей. Обычно это требовалось для того, чтобы сразу после установления личности предполагаемого насильника (насильников) незамедлительно выслать на место преступления патрульную машину. Для сбора улик следом за ней обычно сразу же отправлялась группа судебно-медицинских экспертов.

На сей раз произошло нечто неожиданное. Пострадавшая несколько раз выкрикнула:

– Это был инопланетянин! Я видела у него на шее жабры.

Детективы, отправленные взять у нее показания, тут же связались с окружным комиссаром, который, в свою очередь, немедленно сообщил о случившемся в мэрию. Происшествие вызвало вспышку гнева и настоящего шока среди тех, кому по роду занятий предстояло заняться этой проблемой.

Немалое количество руководителей высшего звена «Зантиу-Браун» и служащих гражданской администрации тут же подняли с постелей. До их сведения немедленно довели основную суть случившегося. Из полицейского участка было сделано несколько звонков. Два адвоката, считавшихся в Мему-Бэй лучшими в своей профессии, быстро угодили в руки членов семьи пострадавшей и заявили, что отказываются от гонорара, после чего в спешном порядке прибыли в полицейский участок. Делом – принимая во внимание количество людей, вовлеченных в него – неизбежно заинтересовались СМИ. Все информационно-вещательные компании воздержались от сообщения непроверенных сведений, касающихся личности потерпевшей, которые можно было почерпнуть из глобальной базы данных. Правда, они упомянули, что ей всего пятнадцать лет. Основной акцент в сообщениях был сделан на том, что главным и единственным подозреваемым в совершенном преступлении был инопланетянин.

Когда в полицейский участок прибыли представители верховных властей и безутешный отец пострадавшей, девушку отвели в небольшую комнату, специально предназначенную для осмотра побоев или увечий жертв тех или иных преступлений. В присутствии адвоката детектив, которому было поручено расследовать дело, а также представитель юридической службы «ЗБ» – врач – взял у пострадавшей образец того, что СМИ назвали «генетическим свидетельством» полового акта. Освидетельствование сопровождалось видеосъемкой, которая зафиксировала синяки, порезы, разорванную одежду и распухшую щеку жертвы сексуального преступления. После того как эта унизительно-мучительная для девушки процедура была закончена, медсестре было наконец позволено осмотреть прочие физические повреждения.

Девушку отправили домой, предварительно назначив ей социального работника, специализировавшегося на психологической реабилитации жертв подобных сексуальных преступлений. Спустя некоторое время, когда потерпевшая немного придет в себя после случившегося, ее снова допросят детективы полицейского участка, принявшего заявление об изнасиловании. Генетические образцы были отправлены в лабораторию судебно-медицинской экспертизы Мему-Бэй для экспресс-анализа, куда также направились старший детектив, адвокат жертвы, полицейский судья, представитель юридической службы «ЗБ», а вместе с ними и медицинский эксперт «ЗБ». Для проведения анализа, для гарантии того, что он будет проведен в соответствии со стандартными процедурами, пригласили главу департамента. Даже она сильно нервничала, когда помещала образец генетического свидетельства в анализатор, соединенный со спутником. Искусственному Разуму потребовалось немногим больше восьми минут для расшифровки ДНК.

Детектив, которому было поручено расследование дела, пропустил его через центральный криминальный архив Мему-Бэй. Никаких аналогов не было обнаружено. Полицейский судья дал разрешение на временное приостановление закона о неприкосновенности частной информации, позволившее открыть городские медицинские архивы для всесторонних поисков. После этого следователь сделал формальный запрос представителям юридической службы «ЗБ», в котором была изложена просьба провести проверку личных дел служащих корпорации. Не имея никаких оснований для отказа и следуя законам Таллспринга, те были вынуждены ответить согласием.

Хотя Искусственный Разум «ЗБ» смог провести поиск за считанные секунды и быстро переправить найденную информацию тем, кто ее запрашивал, следователь и его помощник, а также представитель юридической службы «ЗБ» сели в автомобиль и отправились в отель, использовавшийся корпорацией в качестве казарм. Во время поездки следователь получил от магистрата все надлежащие указания. Комиссар полиции был абсолютно уверен в том, что отправлению правосудия не может помешать никто и ничто, в том числе и какие-либо формальности, навязываемые всякими умниками-юристами из «ЗБ».

На часах было 5.32 утра, когда все заинтересованные стороны встретились с дежурным офицером, отвечавшим за порядок в казарме. Он выслушал просьбу следователя и откликнулся формальным заявлением о готовности к «всестороннему сотрудничеству». Файл с ДНК подозреваемого был передан помощнику следователя и переправлен Искусственному Разуму казармы.

Через семнадцать секунд поступило заявление о том, что найден аналог, идеально совпавший с предложенным образцом.

Эбри Жанг находился в своем кабинете уже давно, с половины четвертого. Он пил горький кофе и заедал его черствыми круассанами. Через ИР Жанг получил от служащего юридического ведомства и гражданской администрации указания, предписывавшие строго следовать букве закона. Недавно у него состоялся крайне неприятный разговор с генералом Кольбе, заставивший его активнее взяться за дело. Единственным светлым пятном этого утра для командующего было то, что он до сих пор еще не сподобился выслушать нотации Саймона Родерика.

Но ведь пока еще ничего точно не доказано, мысленно повторял он.

Эбри просмотрел записи, сделанные двумя установленными в казармах видеокамерами. Его оптроническая мембрана быстро проанализировала результаты поиска. При появлении положительного результата тело Эбри напряглось так, будто незримая рука нанесла ему удар. Он с размаху швырнул настольный инфоблок, и его корпус, ударившись о дальнюю стену, треснул.

– Черт!

Адъютант командующего попытался сохранить бесстрастное выражение лица, что далось ему с великим трудом. Лавина новостей о чрезвычайном происшествии приобрела неукротимый характер. Три репортера уже расхаживали в непосредственной близости от казармы. К счастью, час был ранний, и толпы зевак соберутся еще не скоро. Судя по всему, наступающий день не обещает ничего хорошего.

На огромном мониторе, установленном на столе Эбри Жанга, появилось изображение: детектив местной полиции требовал у дежурного офицера взятия под арест солдата, подозреваемого в совершении преступления.

– Какой будет приказ, сэр? – спросил адъютант.

– Передайте его полиции, – ответил, признавая поражение, Жанг.

Адъютант по переговорному устройств передал приказ начальства дежурному офицеру.

– Пришлите мне пять взводов в спецснаряжении, – приказал Эбри. – Я хочу, чтобы полицейский участок был надежно защищен от нежелательных действий местного населения. Доведите мой приказ до сведения нашего дорогого комиссара полиции. Мне наплевать, сколько констеблей он освободит от их повседневных обязанностей. Линчевания я не допущу.

– Слушаюсь, сэр!

Адъютант проворно передал командирам взводов несколько коротких и точных указаний.

Эбри еще раз посмотрел на картинку, транслируемую из казармы. У солдат был настолько неестественный штатский вид, что это не могло не вызвать улыбку. Впрочем, ему сейчас было вовсе не до шуток. Чертов урод не смог бы причинить большего вреда, даже если бы был связан с заговорщиками. Вспомнив о несчастной девушке, Эбри невольно вздрогнул. У него самого была дочь примерно такого же возраста.

– Отправьте кого-нибудь к ней домой! – приказал он адъютанту. – Снимите с нее этот идиотский ошейник!

– Будет сделано, сэр!

Хэл беспокойно заворочался в постели, когда на потолке зажегся светильник. Где-то совсем рядом послышались возбужденные голоса. Чья-то рука потрясла его за плечо.

– Отвали – пробормотал Хэл. Он все еще продолжал грезить об Эврил.

– Встать, рядовой!

Хэл поднял голову. Возле кровати стоял сержант Вагнер. Выражение лица строгое и презрительное, не предвещающее ничего хорошего. За его спиной Хэл разглядел капитана Брайанта, не на шутку рассерженного и, может быть, даже чуточку испуганного. Кроме них, в комнате находились еще несколько людей, двое из них были одеты в форму местной полиции.

– Сэр… простите…

Хэл рывком отбросил покрывало и вскочил на ноги. Он не стал по-уставному отдавать честь, потому что на нем были только трусы. Смешно отдавать честь старшему по званию, будучи в таком неприглядном виде. Боже, они узнали, что он нарушил комендантский час?

– Детектив! – позвал одного из полицейских капитан Брайант.

Детектив шагнул вперед.

– Вы Хэлфорд Грабовски?

– Так точно, сэр.

Хэл посмотрел на Вагнера, рассчитывая хотя бы на малейшую поддержку с его стороны. Сержант, судя по всему, был готов испепелить его взглядом.

– Я арестовываю вас по подозрению в совершении изнасилования.

От удивления у Хэла отвисла челюсть.

– В соответствии с декларацией Перлмана советую вам воздержаться от каких-либо заявлений. Я уполномочен препроводить вас в официальное место предварительного заключения, где вы подвергнетесь допросу в присутствии представителя вашего командования. Прошу вас одеться.

– Это идиотская шутка. Что мне делать, сэр? – спросил Хэл, повернувшись к капитану.

– Одевайтесь! – приказал Брайант.

– Я не делал ничего противозаконного! Я ни в чем не виноват!

Детектив показал ему пару наручников.

– Пойдем, сынок, не усугубляй свое положение.

– Вы не смеете!

– Смею.

Хэл снова повернулся к капитану:

– Скажите ему, сэр!

– Находясь здесь, вы обязаны подчиняться местным законам, Грабовски. Мы вас заранее об этом предупреждали. Одевайтесь, черт побери, или вас заберут в участок в одних трусах!

Сержант Вагнер протянул ему брюки. Хэл деланно усмехнулся и взял их.

– Комнату необходимо опечатать! – распорядился детектив, обращаясь к Брайанту. – Немного позже наши эксперты проведут в ней обыск.

– Понятно. Сюда никто больше не войдет.

«Я сейчас сплю, – подумал Хэл, – это не реальность, а кошмарный сон».

В комнату вошел Лоренс Ньютон в коротком сером банном халате. Он провел рукой по волосам и громко зевнул.

– Сержант! – выкрикнул Хэл. – Ради всего святого, помогите мне!

Брайант предостерегающе вытянул руку.

– Не вмешивайтесь, Ньютон! При производстве ареста никто из бойцов взвода, в котором служит подозреваемый, не должен иметь касательства к делу. Это стандартная процедура. Уходите!

Лоренс понимающе кивнул капитану, как будто все происходящее было ясно ему с самого начала. Затем повернулся к полицейскому.

– Я сержант из взвода этого парня. Какое обвинение ему предъявлено?

– Ньютон! – рявкнул Брайант.

– Мы отвезем его на допрос по делу об изнасиловании.

– Ясно. Когда оно предположительно произошло? – спросил Лоренс.

– Сегодня на рассвете.

– Понятно. – Лоренс испытующе посмотрел на Хэла. – Ты сделал это?

– Успокойтесь! – потребовал Брайант. – Грабовски, я приказываю вам не отвечать на вопрос!

– Я ни в чем не виноват, сержант. Ни в чем. Черт побери, вы должны верить мне!

Лоренс смерил его внимательным взглядом и ответил:

– Я верю тебе.

– Спасибо вам, сэр.

– Хэл, давай быстрее одевайся! – приказал Лоренс. – А после этого отправляйся в полицию.

– Сержант!

– Ступай. Мы подберем тебе хорошего адвоката. Поскорей выпутывайся из этой скверной истории. Понял?

– Так точно, сержант!

Хэл закончил одеваться и неохотно протянул руки полицейскому, который тут же надел на них наручники. Когда его повели по коридору, бойцы высыпали из своих номеров и проводили его недоуменными взглядами. Кто-то одобрительно похлопывал Хэла по плечу, кто-то ободрял приветственными возгласами. Его просили не беспокоиться и обещали поддержку. Хэл нашел в себе силы ответить им вымученной, чуть глуповатой улыбкой. Последнее, что он услышал, прежде чем за его спиной захлопнулись двери лифта, был рассерженный шепот капитана Брайанта:

– Ко мне в кабинет, Ньютон! Через пять минут!

Возле полицейского участка собралась толпа разгневанных горожан. Их крики доносились даже до камеры, в которую поместили Хэла. Он слышал, как они что-то возбужденно скандируют.

После того как его привели сюда, с ним стали обращаться вполне дружелюбно. Хотя следовало признать, что дружелюбие было показным. Лейтенант «ЗБ», поехавший вместе с ним в полицейской машине, назвался Лэнноном Брелоу.

– Меня назначили вашим юридическим представителем, – сообщил он Хэлу.

– Значит, вы адвокат?

– Да.

Хэл почувствовал себя немного спокойнее.

Как только они прибыли в полицейский участок, его отвели в смотровую комнату и велели раздеться. Снятую одежду положили в пластиковый пакет и куда-то унесли. Затем в комнату вошел врач и пожелал взять у подозреваемого мазки. Лэннон Брелоу посоветовал подчиниться и вообще проявлять готовность к сотрудничеству. Поэтому Хэл послушно лег на кушетку и позволил врачу осмотреть себя. Он воспротивился только раз, когда врач принялся рассматривать его член. Боже, его член! Однако постоянно находившийся рядом Брелоу дал добро на столь интимную процедуру. Хэл покорился, однако заставил адвоката поклясться, что об этом не узнает никто из ребят из взвода 435НК9. Иначе он этого просто не переживет.

После того как все было закончено, полицейский вручил Хэлу комбинезон и отвел в камеру. Прошла, как ему показалось, целая вечность, прежде чем к нему зашел Брелоу.

– Так что будет дальше? – поинтересовался Хэл, немного разочарованный тем, что пришел адвокат, а не сержант.

– Ждите, когда вас вызовут на допрос.

– Зачем? Я же ничего не сделал!

Брелоу заставил себя улыбнуться.

– Хэл, та девушка выдвинула против вас обвинения… Эксперты нашли в ней остатки вашего семени. Я присутствовал при том, как у нее брали мазок для анализа. Система нашего ИР опознала ваш прочерк ДНК.

– Это ошибка. Быть того не может! Я не насиловал ее! Я же не сексуальный маньяк какой-нибудь!

– Хэл, мы проводим наше собственное расследование. Нам известно, что этой ночью вы нарушили приказ о комендантском часе. Морксон рассказал нам, что вы выбрались через черный ход. Он также сообщил нам о датчике движения.

– Черт! – простонал Хэл. – Вот подонок! Говнюк этот Морксон!

– Хэл, послушайте меня. Вы должны доверять мне. Половина жителей Мему-Бэй сейчас собралась перед полицейским участком. Горожане требуют вашей крови. Рабочие фабрик объявили забастовку. За воротами аэропорта возвели баррикаду, так что грузовики не могут проехать ни в том, ни в другом направлении. Наши взводы подвергаются нападениям со стороны горожан. За одно только сегодняшнее утро нам девять раз пришлось применять парализующие дротики. А ведь до полудня еще далеко. Черт побери, вы объясните мне, что случилось этой ночью?

– Я отправился в этот говенный публичный дом. Понимаете, я уже несколько месяцев не трахался. Мне дико хотелось женщину. Я весь просто дымился от желания. А тут еще комендантский час…

– Понятно.

В голосе Брелоу прозвучала нотки облегчения. Он открыл свой портативный компьютер.

– Давайте начнем с самого начала.

Комната, в которой Хэла подвергли допросу, представляла собой просторный кабинет с огромным деревянным столом и кожаными креслами на колесиках. Он сразу понял, что помещение не предназначено для допросов, а служит для иных целей. Однако людей, желавших выслушать его ответы, в комнате оказалось больше, чем он предполагал.

Детектив Гордон Галлиани сидел рядом с женщиной-адвокатом, которую представил Хэлу как Хезер Фернандес. В задней части помещения сидели еще два человека. Один из них был в красивой форме местной полиции. Хэл пробыл в Мему-Бэй достаточно долго, чтобы понять, что это – кто-то из самых высших полицейских чинов. Другой был одет в элегантный штатский костюм строгого, классического покроя. Глаза у него было красные и слегка опухшие, как будто он плакал. Он старательно избегал встречаться взглядом с Хэлом.

Лейтенант Брелоу сел рядом с Хэлом. Капитан Брайант также явился на допрос. Если бы он не пришел, Хэл ни капли не пожалел бы об этом. Ему очень хотелось, чтобы появился сержант или кто-нибудь из ребят его взвода. Судя по всему, Брайант немного успокоился и уже не выглядел таким недовольным, как раньше. Он даже отрывисто поздоровался с Хэлом.

Хэл сидел напротив детектива, перед которым была установлена пара включенных мониторов с голографическими рамками.

– Мистер Грабовски, мы собрались здесь, чтобы попытаться точно выяснить, что же именно произошло минувшей ночью, – дружелюбно улыбнувшись, произнес Галлиани. – Допрос будет записываться специальной аппаратурой, и записи могут быть использованы в качестве документальных свидетельств на предполагаемом судебном разбирательстве. Вам известно, что против вас выдвинуто обвинение в крайне серьезном преступлении?

Хэл немного подался вперед и обратился к своему визави:

– Я никого не насиловал. Но я расскажу вам всю правду, все, как было на самом деле. Я могу доказать свою невиновность.

– В самом деле? – мгновенно отреагировал Галлиани. – Как же вы намереваетесь доказать свою невиновность? Мы собрали достаточно много улик, которые свидетельствуют не в вашу пользу.

– Послушайте, да, я действительно нарушил приказ о комендантском часе и ушел из казармы в самоволку. Это я готов признать. Но, черт возьми, я не насиловал девушку. Я просто отправился в публичный дом, чтобы потрахаться. Я заплатил хозяйке, честно заплатил и причем щедро. Это стоило мне кучу денег.

– Вы хотите сказать, что побывали в борделе?

– Ну да.

– В каком борделе? Где он расположен?

Хэл слегка вздрогнул.

– Точно не могу сказать. Меня отвез туда таксист. Водитель знал адрес. Это всего в нескольких минутах езды от казармы.

Галлиани немного помолчал, прежде чем задать новый вопрос: