Дракон поверженный

– Я тебе уже рассказывал. По глупости. Перед тобой в некотором роде дурак из дураков. Стопроцентный болван. Я совершил глупость, чудовищную ошибку. Ведь у меня было все. Вот только я в то время этого не понимал.

– В юности мы все такие. Ты, например, видел моих собственных отпрысков?

– Тебе грех жаловаться. Они у тебя отличные ребята. Тебе повезло, у тебя есть семья.

– Пожалуй, ты прав. Повезло.

Лоренс с трудом сдержал улыбку. Подумать только: сидят двое, потягивают пиво в баре и ведут разговор о том, какая у них семья и как они сами испоганили себе жизнь. Вот уж воистину разговор «за жизнь».

– Послушай, а ты сам бросил бы это дело? – как бы невзначай поинтересовался он, стараясь не выдать волнения в голосе.

– Что именно?

– Взвод. Силы стратегической безопасности. «ЗБ». Ты бы мог бросить все это?

– Послушай, старина. Ты же знаешь – у меня семья. Если я уйду, то кто, скажи на милость, будет ее содержать, кормить-поить? Так что мне уходить некуда.

– А будь у тебя такая возможность? Если бы тебе не надо было волноваться за семью?

– Ну, тогда ушел бы, – расплылся в улыбке Эмерси. – Тогда бы я, не раздумывая, плюнул на это дело. Как, впрочем, любой на моем месте.

– Вот и я о том же, – удовлетворенно вздохнул Лоренс. Если когда-нибудь придется взяться за свою личную миссию, рядом с ним обязательно будет Эмерси. – А теперь давай пропустим еще по одной.

Не успели они подойти к стойке бара, как рядом с ними вырос Эдмонд Орлов. Их боевой товарищ едва держался на ногах и поэтому, чтобы не упасть, ухватился за Эмерси. По лицу его блуждала блаженная улыбка.

– Эй, капрал, сержант, как дела? Согласитесь, классное место, верно? Не считая, конечно, парилки.

И он расхохотался собственной незамысловатой остроте. Лоренс не обратил на это особого внимания, но, как ему показалось, Орлов вышел к ним из туалета.

– Знаешь, парень, рановато что-то тебя развезло, – сказал Эмерси. – Надо уметь держать себя в руках.

– Так точно, – дурашливо отсалютовал Эдмонд. Руки слушались его ничуть не лучше, чем ноги. – Та прав, старина капрал. Но не надо брать в голову. Я за себя отвечаю. – С этими словами он направился к музыкальному автомату и, порывшись в карманах, сумел, прищурившись, вставить в отверстие монетку. На цилиндрической панели музыкального автомата высветилась спираль меню. – Давай, детка, – пробормотал Эдмонд себе под нос, водя пальцем по экрану. – Выдай мне что-нибудь этакое. Ну, например, вот это, и вот это тоже.

Из музыкального автомата донеслись звуки музыки в стиле калипсо. Эдмонд, закрыв глаза и размахивая в такт – или не в такт – руками, попятился от музыкального ящика.

Посетители бара, из числа местных жителей, принялись подталкивать друг дружку локтями, косясь на одинокую покачивающуюся фигуру посреди зала. Товарищи Эдмонда по взводу и несколько человек из других подразделений по мере того, как музыка набирала темп, хохоча, принялись хлопать в ладоши.

– Надо выпить, – произнес Эмерси и направился к бару. Лоренс в последний раз обернулся на Эдмонда. С парнем нужно что-то делать. Но не сегодня.

– Слишком высокий болевой порог, – прошептал он и пошел вслед за Эмерси.

Хэл все еще возвышался на своем табурете прямо по центру барной стойки, одаривая белозубой улыбкой каждую входящую девушку. Правда, улыбка эта моментально гасла. Девушки – а они, как правило, приходили группами – бросали в его сторону изучающий взгляд, после чего, хихикая, предпочитали перебраться в другую часть зала, подальше от него. Хэл также сумел удостоиться нескольких недружелюбных взглядов со стороны их спутников. Но даже те девушки, которые приходили в бар одни, хорошо усвоили искусство ледяной улыбки, отбивающей всякое желание знакомиться.

– Меня надули, – пожаловался Хэл капралу, когда тот облокотился на стойку, подзывая к себе одного из барменов. – Скажи, а можно будет подать на местных жителей в суд?

– О чем ты толкуешь? Никак я не могу взять в толк, – ответил Эмерси.

– Вот об этом. – Хэл бросил взгляд вниз.

Эмерси посмотрел на его ноги.

– Тебе что, башмаки жмут?

– Да при чем тут это!

– Тогда в чем же дело? – поинтересовался Лоренс. – Хэл, ты все еще здесь? А я-то думал, ты уже снял девочку на ночь.

– Мне продали подделку, – процедил Хэл сквозь зубы и поднял левую руку. На запястье у него был тонкий черный браслет. – Он за вечер ни разу не пискнул. А ведь сукин сын содрал с меня целых восемьдесят кредитов.

Лоренс с трудом сдержал смех.

– Скажи, это то, что думаю?

– Но, сержант, тут нет ничего противозаконного. Парень в магазине поклялся, что здесь все пользуются такими штуками.

– Ну ладно. Может, просто здесь нет никого… кто тебе подходит.

– Быть такого не может. – Хэл перешел почти на шепот, чтобы никто не услышал обиды в его голосе. – Я запрограммировал эту штуковину на свободный выбор. То есть по идее девчонки могли клюнуть на все что угодно. Но чертова хреновина так ни разу и не сработала.

Эмерси к этому моменту удалось договориться с барменом еще о нескольких бутылках пива.

– Ты, главное, не торопись, – посоветовал Хэлу Лоренс.

– Да я уже здесь торчу битый час. К тому же Эдмонд рассказывал мне про это место.

– И что же он тебе рассказал?

– Ну, что они… – Юноша оглянулся по сторонам, желая убедиться, что их никто не подслушивает, после чего еще больше понизил голос. – В общем, что здесь они любят заниматься этим делом втроем.

Лоренс простонал. Следовало предположить, что его ребята клюнут на местные нравы.

– Это тройной брак, Хэл. И вовсе не то, что ты думаешь.

– Да, но для начала ведь надо проверить свои чувства.

Лоренс отечески положил ему на плечо руку.

– Послушай моего совета, дружище. Забудь про браслет и про любовь втроем. Ты меня понял? Просто будь самим собой. Здесь никак не меньше десятка девушек. Подойди к любой из них и пригласи на танец.

И он жестом указал в сторону танцпола, что, пожалуй, в данный момент оказалось не самым удачным предложением. Рядом с Эдмондом, который, казалось, не замечал вокруг себя ничего, гротескно передразнивая его безумные движения, кривлялась еще парочка бойцов. У обоих в руках были бутылки с пивом, из которых вытекала на пол пенистая жидкость. Зрители громко их подбадривали.

– Ну или предложи угостить ее пивом, – быстро поправился Лоренс. – И не важно, что ты ей скажешь, главное что-то сказать. Ты уж мне поверь.

– Надеюсь, – недовольно буркнул Хэл.

Он хмуро посмотрел на свой секс-браслет, словно тот, не выдержав его сурового взгляда, прямо сейчас одумается и оживет. Однако дисплей по-прежнему оставался безжизненно-черным.

– Вот и молодец.

Лоренс и Эмерси взяли свои бутылки с пивом и вновь удалились на воздух.

Примерно через час Джонс Джонсон уже почти выиграл партию в бильярд. В сетке одной из средних луз имелась дыра, которую следовало принимать во внимание, забивая шары сверху. А еще стол был явно покатый. Правда, теперь Джонс успел все это изучить и обратить себе на пользу. Кто знает, может, он даже сумеет выиграть несколько кредитов. Разумеется, у своих же, бойцов из других взводов, а если повезет, то и у кого-нибудь из местных, кто возомнил себя королем этого перекошенного бильярдного стола.

Вечер тянулся своим чередом, но бойцы не торопились расходиться. Наоборот, они либо подбадривали товарища, либо, если шар летел мимо лузы, дружным стоном выражали сочувствие. Публики в баре прибавилось лишь с наступлением темноты. Бойцы, которые отдыхали здесь накануне, рассказывали, что местные демонстративно обходят это место стороной. Но только не сегодня вечером.

Партия в бильярд продолжалась. Три выигрыша. Два проигрыша (один из них стратегический). Карл, Одель и Деннис заказали для победителей ужин. Игроки, не выпуская из рук кия, с удовольствием принялись поглощать угощение.

Когда прошел еще один час, из Эдмонда заметно выветрился прежний бойцовский дух. Он кое-как доплелся до столика и плюхнулся на стул, зябко обхватив себя руками за плечи, словно с моря веяло не вечерней прохладой, а арктической стужей. Джонс в некотором смысле был этому даже рад. Танцы Эдмонда всегда вызвали у его сослуживцев неловкость, за этим парнем нужен был глаз да глаз. Поначалу за Эдмондом присматривал Лоренс, но потом и он увлекся разговором с Эмерси за бутылкой пива. В принципе все не так уж и страшно. У бойцов уже вошло в привычку на всякий случай присматривать друг за другом – как в увольнительной, так и во время патрулирования. На то она и солдатская дружба.

Даже самый младший в их рядах, кажется, уже пьян до той степени, что готов рискнуть познакомиться с девушкой. Никто не слышал, что он им там говорит, зато все видели, как Хэл, шатаясь, переходил от столика к столику, то и дело демонстрируя черный браслет на запястье. Все до единой девушки, к которым он подходил, либо отмахивались от него, либо демонстративно поворачивались спиной.

И это при том, что на танцплощадке было полно народу. Джонс, чья рука после выпитого пива утратила былую твердость, а глаз – зоркость, решил попытать счастья на танцплощадке, среди потных, покачивающихся в такт ритмичной музыке тел. Музыка поменялась – вместо музыкального автомата парадом теперь командовал местный диджей. Сменилось и общее настроение, став заметно более приподнятым. А главное, среди посетителей бара было полно длинноногих куколок в мини-юбках. Как не заметить такое, если вот уже который месяц, с тех пор как они покинули Кэрнс, приходилось довольствоваться в лучшем случае воспоминаниями.

Джонс направился в середину танцплощадки вместе с Льюисом и Оделем. Даже несмотря на выпитое пиво, его движения не утратили своеобразной грации. Цель же была прямо перед ним – местная красотка в красном платье-рубашке, едва доходившем ей до бедер. Более того, она отвечала на его улыбки. На вид совсем девчонка, лет пятнадцати-шестнадцати, если не моложе. Что ж, это даже еще круче.

Он потанцевал с ней пару минут, после чего обнял за талию и принялся целовать и тискать. Она не имела ничего против, так что его пальцы еще сильнее впивались ей в ягодицы, а язык жадно исследовал рот. Вскоре и ее рука нащупала сквозь брюки его мужские достоинства и легонько сжала. До сих пор они не обменялись и парой слов.

Крики. Разъяренные возгласы на краю танцплощадки. Толкотня, но не случайная, а явно намеренная. Джонс поднял голову.

– Черт!

Черт побери этого Хэла! Вздумал заигрывать с девчонкой, которая пришла сюда не одна, а с компанией. Даже не удосужился проверить или был слишком пьян, чтобы обратить внимание на такие вещи. А ведь девчонка не одна, а с ухажером. А за спиной у того еще с полдесятка головорезов.

Хотя в голове слегка гудело от выпитого пива, Хэл автоматически отреагировал на толчок. Быстро развернувшись, он выбросил вперед руку, готовый в любой момент нанести удар ребром ладони, и крикнул обидчикам, чтобы проваливали. Местные в ответном крике выплеснули всю свою ярость в адрес непрошеных гостей, а двое решительно шагнули ближе. Хэл моментально принял позу самообороны. Надо сказать, что со стороны все это выглядело довольно глупо, потому что народ вокруг продолжал танцевать и толкаться.

И тут посыпались первые удары. Раздался пронзительный девичий визг. Кулаки Хэла с силой столкнулись с чьими-то ребрами, отчего рука его приятно заныла. Но в следующее мгновение чей-то горячий кулак соприкоснулся, причем весьма болезненно, с его собственной щекой. Из глаз посыпались искры, изо рта показалась струйка крови, а сам он потерял равновесие и полетел в толпу танцующих.

Неожиданно до всех в баре дошло, что, собственно, происходит. Причем местные увидели ненавистного агрессора, извращенца, который весь вечер приставал к местным девушкам, а потом пустил в ход кулаки против парней. Бойцам штурмового взвода картина предстала в несколько ином свете – местные головорезы посмели тронуть одного из них.

В потасовку вступили сразу десятка два человек.

Джонс принялся пробираться сквозь месиво человеческих тел. Его пихали чьи-то локти. Он пинал кого-то в ответ. Ему в лицо ткнули горлышком разбитой бутылки. Джонс успел присесть и, развернувшись, хорошенько врезал обидчику.

Крики. Звон разбиваемой посуды. Мордобой. Диджей врубил музыку на полную катушку. Кулаки, ударяющие первого попавшегося. Вскоре толпа начала скандировать:

– Килбой! Килбой!

Какая-то девушка подпрыгнула и укусила Джонса за ухо. Взревев от ярости, тот одним ударом отбросил ее к колонне. Девушка тут же согнулась пополам и ее вырвало. Джонс увидел, как из внутреннего дворика в зал шагнул Лоренс. В воздухе блеснул нож.

– Сержант!

Где-то над головой расплывчатым пятном материализовался стул. Джонс бросился, чтобы перехватить его, но опоздал. Тяжелая деревянная спинка врезалась Лоренсу в лоб. Звезды посыпались у него из глаз. Слава богу, всего на пару секунд.

В следующее мгновение на него накинулся какой-то тип с ножом, но Лоренс успел увернуться от удара. Где-то в мозгу родился идеальный ответный ход, нечто вроде шахматного, который позволил ему разоружить и победить обидчика согнутым указательным пальцем. Или нечто в этом роде. Он даже весело рассмеялся, думая о том, как применить в этой толчее приемы кун-фу. К сожалению, позади кто-то рухнул на пол, задев его по ногам, отчего Лоренс сам покачнулся и налетел спиной на стену.

– Черт, а полегче нельзя? – произнес он и рассмеялся, но уже в следующее мгновение его вырвало.

Рядом раздался девичий визг – это девушка, стоявшая на полу на четвереньках, вскрикнула от отвращения, когда рвота шлепнулась ей на красное платье. Она со всех сил врезала Лоренсу затрещину и кое-как поднялась на ноги. Лоренс покачнулся, пробормотал, что не хотел этого. Ему казалось, что он непременно должен извиниться. Правда он толком не рассмотрел, куда подевалась та, кому он только что испоганил платье, потому что его вновь вывернуло наизнанку. Черт, давно он не ввязывался в хорошую драку. Кстати, Лоренсу почему-то казалось что в прошлый раз все было гораздо занятнее.

Через четыре минуты после того, как владелец заведения позвонил в полицию, в бар нагрянул отряд местных стражей порядка и два взвода спецназовцев. Правда, к этому моменту потасовка уже успела выплеснуться на улицу. Кое-кто рухнул в воду и теперь в зависимости от степени опьянения отчаянно пытался встать на ноги.

– Немедленно прекратить! – раздался зычный возглас старшего сержанта.

Но даже несмотря на то что динамик боевого костюма усилил его рык, никто даже ухом не повел. Зато в сторону бойцов его подразделения полетели бутылки.

Два вызванных на подмогу взвода образовали вокруг дерущихся нечто вроде кольца. Старший сержант снял с пояса объемистую цилиндрическую канистру и, высоко подняв над головой и наклонив под углом, нацелился ею на вход в бар. Раздался хлопок, и из канистры, тонкая и невесомая, словно паутина, вылетела сеть. На мгновение она серебристым облаком повисла в воздухе, прежде чем, расширившись, осесть на участников драки. Ее волокна прилипали и к одежде, и к коже, растягиваясь при каждом движении. Никто ничего не заметил, пока по тончайшим волокнам не пробежал заряд мощностью в несколько тысяч вольт. Мгновенно раздались душераздирающие крики, мышцы одеревенели. Вокруг пальцев и голов, рассыпавшись во все стороны искрами, вспыхнули фиолетовые огоньки. После чего молекулярные цепи волокон разомкнулись, и ток прекратился.

На мгновение воцарилась гнетущая тишина, а люди вокруг застыли в странных, конвульсивных позах. Но уже в следующий миг все, кто попал под сеть, как один судорожно втянули в себя воздух. Конечности била дрожь, которую было невозможно унять. Ни о каком продолжении драки не могло быть и речи. Местные с нескрываемым испугом уставились на два взвода землян. Те из солдат «ЗБ», кто попал под сеть, виновато улыбались, вскинув вверх руки – мол, сдаемся.

– Благодарю, – коротко отозвался сержант. – Вы арестованы. Всем оставаться на местах.

С этими словами он решительно направился к входу в бар. Использованная канистра за ненадобностью со стуком упала на тротуар и, позвякивая, откатилась к дороге. Сержант тем временем отцепил от пояса вторую такую канистру и встал в дверях.

– Немедленно прекратить! – рявкнул он и запустил в зал второй канистрой.

Лоренс проснулся, зная, что жить ему осталось считанные секунды. Голова раскалывается пополам, и сквозь образовавшуюся щель кто-то доведенным до кипения маслом поливает его мозги. Лоренс простонал и попробовал повернуться на другой бок. И совершил громадную ошибку. Тотчас потянуло на рвоту, хотя в животе было пусто. Руки его медленно потянулись вверх и наконец нащупали липкие веревки желчи, тянувшиеся у него изо рта.

– Черт, этого еще не хватало.

Свет безжалостно резал глаза, ослеплял, проникая куда-то в самые глубины мозга. Лоренс отчаянно заморгал, пытаясь понять, где находится. Надо сказать, попытка оказалась безуспешной.

Скорее всего кто-то бросил его в преисподнюю. Он лежал на сером ковролине, ужасно напоминавшем пол в зале ожидания в каком-нибудь аэропорту. К полу были привинчены несколько рядов красных пластмассовых стульев. На них с отрешенным видом сидели какие-то люди. Кое-кто из них был ранен, с повязками на голове и синяками на лицах. Сквозь бинты сочилась алая кровь. Девушки в коротких облегающих платьях сидели, прислонясь друг к дружке – одни дремали, другие бессмысленно, отсутствующим взглядом смотрели перед собой. Спящие лежали и на полу. По крайней мере Лоренс решил, что это спящие; правда, никто из них так ни разу и не шелохнулся. По периметру помещения, недвижимые подобно безмолвным статуям, застыли спецназовцы.

И тут Лоренс вспомнил, что произошло, и все сразу стало на свои места. Он в больнице! Так что никакая это не преисподняя.

Медленно, мучительно медленно он повернулся и принял сидячее положение. В половине головы гулким молотом отозвалась боль, и к горлу вновь подкатила тошнота. Лоренс поморщился, помассировал там, где пульсировала эта самая боль, и обнаружил позади левого уха огромную шишку.

На красном стуле рядом с ним оказался Эмерси. Белая щека капрала приобрела серый оттенок, оба глаза налиты кровью. Эмерси сидел, прижав ко лбу пакет со льдом. Плечи его била дрожь.

Льюис, Одель, Карл и Деннис сидели на соседних стульях. У Оделя перебинтована правая рука. У Карла разбит нос, на губах и подбородке запеклась кровь. Эдмонд свернулся калачиком на полу у ног Карла.

– Черт побери!.. – прохрипел Лоренс. – Что происходит?..

– Нас накрыло сетью, – пробормотал Льюис. – Владелец заведения вызвал легавых.

– А, теперь все ясно, – произнес Лоренс и на мгновение умолк, чтобы набрать полную грудь воздуха. – И как, все живы?

– Слава богу. Мы там кое-кому как следует надрали задницу, прежде чем нагрянули наши и стали палить по своим же. Черт, я хочу знать, на чьей они стороне?

У Лоренса не было желания отвечать на этот вопрос.

– И каково теперь наше положение?

– Малыш сейчас у врача. – Эмерси указал большим пальцем куда-то в глубь помещения, туда, где виднелись отгороженные белыми простынями кабинки. – В принципе ничего страшно, по крайней мере всё цело, никаких переломов. Мы временно под наблюдением, пока врачи не дадут добро на нашу выписку.

– Отлично. – Лоренс обвел глазами помещение, словно искал взглядом подушку, к которой он мог бы приклонить голову. – А где Джонс?

– Кто его знает.

– Ну и хорошо. Думаю, он сумеет добраться до казармы, – проговорил Лоренс, удивляясь тому, с каким трудом ему удается ворочать языком. – Ты скажи мне, когда подойдет моя очередь.

И он снова улегся на серый ковролин.

Медсестра оказалась на редкость приветливой. Лоренс понятия не имел, какое было время суток, когда его вызвали в кабинку на медицинский осмотр и перевязку. Наверное, уже утро, решил он наугад.

Медсестра поводила сканером над той половиной его головы, где была шишка. Компьютер выдал заключение, что сотрясения нет.

– Но я все равно попрошу врача, чтобы тот, когда мы освободимся, изучил снимок, – добавила она. – На всякий случай.

– Спасибо.

– Только вам придется немного подождать. Врачи сейчас заняты. – С этими словами она уложила Лоренса на бок и стянула ему через голову грязную, пропахшую потом футболку.

– Мне, право, жаль.

– Не переживайте. Не вы же начали драку. Или я не права?

– Не мы. Но мне следовало предвидеть, что к тому идет.

Медсестра выдавила ему на шишку какую-то прохладную жидкость. Кожу на голове тотчас защипало. Лоренс от неожиданности болезненно крякнул.

– Ну, это предвидел бы любой дурак.

– Но я ведь не любой дурак. Предполагалось, что я должен держать ситуацию под контролем.

– Под контролем, говорите? – недоверчиво переспросила медсестра, прикладывая ему к голове ватный тампон и промокая излишки жидкости.

– Я и сам знаю. Послушайте, а у вас не найдется что-нибудь от головной боли?

– От головной боли или похмелья?

– И от того, и от другого. Им, как мне кажется, вдвоем ужасно тесно.

– Ничего удивительного.

– Кто-нибудь сильно пострадал?

– Из ваших или из наших?

– Все равно.

– Три ножевых ранения. Потребовалась одна срочная восстановительная операция. Одной девушке порезали лицо.

– Черт, этого только не хватало!

– Есть переломы. А это ваше электрическое оружие – от него людей до сих пор бьет дрожь. Правда, слава богу, все живы. И на том спасибо. – С этими словами она протянула Лоренсу пару капсул бордового оттенка и стакан воды. – Примите.

Лоренс автоматически проглотил таблетки, и лишь потом до него дошло, что он проявил непростительную доверчивость. У Сил стратегической безопасности существовали строгие инструкции на предмет получения медицинской помощи со стороны, особенно в подобных ситуациях.

Занавеска отъехала в сторону, и внутрь кабинки шагнул явно рассерженный капитан Брайант.

– Вот вы где, Ньютон.

– Извините, – вмешалась сестра. – Но я сейчас уделяю внимание этому больному.

– Больному? Да он здоров как бык, – возразил капитан и вновь отвел занавеску в сторону, приглашая сестру выйти. – И в вашем внимании не нуждается.

Медсестра бросила в сторону капитана оскорбленный взгляд и, не говоря больше ни слова, вышла.

– Будьте добры, объясните ситуацию, сержант.

– Простите, сэр?

– Что произошло сегодня вечером, черт возьми? Я разрешил вам уйти в увольнительную, чтобы вы, как люди, посидели в баре. И что же из этого вышло? Я узнаю, что вы учинили побоище, своего рода повторение происшествия на Санта-Чико.

– Вышла ссора, сэр, из-за девушки, если не ошибаюсь. Да-да, кажется, все началось из-за нее.

– Никаких ссор с местным населением не должно было быть! Черт возьми, а для чего вы там присутствовали?

– Меня при этом не было, сэр, иначе бы я не допустил драки.

– А почему вас там не было, хотел бы я знать? Вы ведь как-никак сержант. И ваша первейшая обязанность следить за порядком.

– Мы были в увольнительной.

– Только не надо мне об этом говорить. Можно подумать, вы не знаете, что ваша работа не ограничивается служебными обязанностями. Так что не мне вас учить. А если не знаете этого, тогда снимайте погоны.

– Я вас понял, сэр, – произнес Лоренс, но в голосе его слышался вызов. Не будь ему так паршиво, он бы высказал Брайанту все, что думает по этому поводу, причем не стесняясь в выражениях.

– А теперь докладывайте. Где Джонс?

– Простите, сэр?

– Джонс Джонсон. Надеюсь, вы его помните?

– Мне казалось, что он вернулся в казарму.

– Туда он не явился, а полиция его не арестовывала. Так что где он?

– Понятия не имею, сэр. Вы проверили списки поступивших в больницу?

– Разумеется.

Лоренс смущенно потер глаза. Капсулы, судя по всему, возымели действие, по крайней мере его больше не мутило. Зато все тело было разбитым и жутко ныло.

– Официально он может не докладывать о прибытии в казарму до шести утра, сэр.

– Только вот этого не надо, сержант. Не стройте из себя дефективного. Тем более что у вас, насколько мне известно, коэффициент интеллектуального развития в норме. Джонс единственный, чье место пребывания нам неизвестно, и он находится под моим командованием. Вы хотя бы отдаете себе отчет в том, как это может сказаться на моей карьере? После такого скандала мне не нужны пустые предположения. Мне нужны факты, надеюсь, вы поняли?

– Сэр, я всего лишь хотел сказать, что если Джонс ускользнул из драки до прибытия полиции, то он, вполне возможно, мог быть с какой-нибудь девушкой.

– Хотелось бы надеяться. А теперь я был бы вам признателен, если бы вы собрали то, что осталось от вашего взвода, и водворили ваших людей обратно в казарму. Вам назначено два наряда вне очереди, и ущерб, причиненный бару, будет вычтен из вашего жалованья. Кроме того, вам в личное дело будет включено взыскание. А теперь, Ньютон, пошевеливайтесь.

Капитан сердито задернул занавеску и вышел вон. Лоренс показал ему вслед средний палец, страдальчески простонал и вновь с видом мученика завалился на кушетку.

Джонс Джонсон проснулся оттого, что жутко болели, нет, скорее горели запястья и ныла спина. Правда, несмотря на это, он почему-то замерз.

Впрочем, ничего удивительного. Он был абсолютно гол, а его запястья были прикованы к овальной раме чем-то вроде наручников. Как, впрочем, и щиколотки. Кроме него и этой рамы, в помещении больше ничего не было. Как Джонс ни приглядывался, никакого окна не обнаружил. Лишь обыкновенную деревянную дверь слева. Стены были бетонные, со слоем побелки, на полу – какое-то черное резиновое покрытие.

Джонс инстинктивно напряг мышцы. Кто бы ни смастерил эту раму, дело он свое знал в совершенстве. Свобода движений была резко ограничена.

Но самое ужасное заключалось в том, что он не помнил, как сюда попал. Помнится, тогда в баре произошла потасовка. Помнится, что где-то рядом сверкнул нож. Да, и еще мимо него пролетел стул.

Но что было после?

Джонс вновь попробовал освободиться, однако лишь окончательно выбился из сил. Где-то на лбу пульсировала тупая боль – не иначе как там синяк.

– Эй! – крикнул он. – Эй, вы меня слышите? Здесь есть кто-нибудь?

Какое-то время он смотрел на дверь, ожидая, что сейчас вот-вот кто-то войдет, чтобы проверить, кто тут шумит. Но, увы, никто в комнате не появился.

«Наверно, это бордель, – решил про себя Джонс, – какой-нибудь садомазохистский притон. Мне досталось во время драки, и эти два болвана, Карл и Льюис, решили устроить мне сюрприз. Сейчас с минуты на минуту сюда войдет затянутая в кожу девица с плеткой и начнет хлестать меня по заднице. Вот подлецы!»

– Эй, ребята, это уже не смешно.

И вновь тишина. До него не доносилось ни голосов, ни шума уличного движения.

Подлецы.

Черт, срочно нужно помочиться. Этого только не хватало!

И кто бы мог подумать, что в этом городе найдется бордель, предназначенный специально для извращенцев!

Спустя какое-то время дверь открылась.

– Давно бы так! – завопил Джонс. – Ну-ка, давай живо отпусти меня отсюда.

Внутрь вошел какой-то мужчина в темно-синем комбинезоне. На Джонса он не обратил ни малейшего внимания, словно его тут и не было вовсе. В руках вошедший держал внушительных размеров и, судя по виду, не менее тяжелый стеклянный контейнер, который поставил на пол у основания рамы.

– Эй, я к тебе обращаюсь, – произнес Джонс, – какого черта здесь делаешь? Что происходит? Ты чего молчишь как рыба? Скажи что-нибудь!

Человек молча повернулся и вышел. Джонс, насколько хватало сил, принялся двигать руками и ногам в надежде освободиться. Не тут-то было – кандалы крепко держали его.

– Эй, сколько они тебе платят? Я дам больше!

В комнату, неся еще один стеклянный контейнер, вошел все тот же человек в синем комбинезоне.

Теперь Джонсу сделалось жарко. Он весь покрылся испариной, а сердце запрыгало в груди, как будто собралось выскочить наружу. Внутреннее чутье подсказывало: происходит что-то явно нехорошее. Хотя Джонс и не хотел себе в этом признаваться, потому что понимал – так недолго и запаниковать, и тогда пиши пропало.

– Прошу вас, – обратился он к мужчине в комбинезоне. – Скажите, что здесь происходит?

Тот ничего не ответил и снова вышел.

Джонсу не хотелось предаваться размышлениям. Только не это. Только не Килбой. И сюда он попал вовсе не потому, что Карл и Льюис, выпив, решили устроить ему сюрприз. Черт, каким же надо быть идиотом, чтобы позволить себя похитить каким-то террористам, или как они себя величают – бойцам сопротивления!

– Но ведь я ничего не знаю, – прошептал он. – Ровным счетом ничего.

Пытки вот уже несколько столетий как вышли из моды. Нет, их уже давно никто не применяет. Зачем, если достаточно накачать человека наркотиками? Есть и иные приемы. Ими располагает любая полиция или служба безопасности. Или в Таллспринге о них ничего не слышали? Что это за дыра такая, этот Таллспринг? В каком они веке живут?

Какая разница, пытался успокоить себя Джонс. Его товарищи прочешут весь город, если понадобится, не оставят камня на камне, чтобы найти его. И никакой сержант не запретит им это сделать. Тем более их сержант. Ведь он за своих ребят горой. Так что выше нос. В любую секунду дверь может слететь с петель и в помещение влетит весь его взвод.

Немой мужчина в синем комбинезоне притащил в комнату третий контейнер. Правда, на сей раз он захватил с собой ворох пластиковых трубок, которыми обмотал верхнюю часть контейнера. Джонс следил за его действиями с горечью и злостью – на мир и на себя самого. Аппарат, похоже, оказался клизмой. Значит, его сейчас изнасилуют. И скорее всего это будет коллективное изнасилование. Часть предварительной обработки. Ведь им надо сломать его.